
Общие сведения
ЗВЕНИГОРОДСКИЕ — княжеский род, Рюриковичи, отрасль князей черниговских, происходящий по официальной версии от князя Федора Звенигородского. Его потомки сохранили уделы до половины XV в. Род князей Звенигородских разделился на ветви: Шистовых, Звенцовых, Ноздреватых, Рюминых, Барашевых, Спячих и Токмаковых; все эти ветви, кроме Спячих, давно угасли.
Незабаром після арешту Олександра Патрикієвича (1406 р.) Стародуб, разом з Брянськом, було передано у володіння Швитригайла Ольгердовича. Останній у 1408 р., «спаливши замки Bransko et Starodub, які отримав від Владислава короля Польського та Олександра (Вітовта) великого князя Литовського», виїхав на службу до вел. князя Василя Дмитровича Московського 1. Разом зі Швитригайлом до Москви емігрувало також кілька дрібних князів, серед яких у літописах першими вказані Патрикій Звенигородський та Олександр Звенигородський 2.
Как предполагала М.Е. Бычкова вероятно князья Звенигородские вернулись в 1409 году со Свидригайлом в ВКЛ, во всяком случае до начала 1450-хх сведений о пребывании их в ВКМ не имеется. По версии Алексея Бабенко князья Звенигородские, а также князь Ю.М.Трубецкой были в числе тех «литовских людей», которые присоединились к московским сторонникам Василия Темного, когда последние в конце 1446 г. двинулись из Брянска и Мстиславля освобождать своего сюзерена.
Происхождение и локализация родовой вотчины князей Звенигородских продолжают оставаться дискуссионными вопросами.
Версія походження від Карачевських (Діонісія Звенигородського)
«Официальная» версия происхождения зафиксирована в источнике первой четв. 16 в. — «Изборнике» инока Иосифо-Волоцкого монастыря Дионисия (в миру — князь Даниил Васильевич Лупа Звенигородский). Согласно этой версии, все князья черниговского происхождения, в том числе и Звенигородские, были потомками Св. князя Михаила Всеволодовича Черниговского, убитого в Орде в 1245 г. Судя по всему, реальное происхождение князей Звенигородских было другим — существует несколько альтернативных версий их родословия.
Версія походження від Адріана Новосільського
Версія походження від Патрикія Давидовича Стародубського
Если привязаться к локализации стольного града Звенигородских к Звенигороду возле Глухова, то можно высказать версию их происхождения от Стародубских князей.
Историческая география
По-перше, слід встановити, яким саме Звенигородом володіли Патрикій та Олександр. У старій історіографії з цього приводу існували різні, але малопереконливі версії: Звенигород на Дністрі (Г.-Ф. Мюллер), Звенигород під Москвою (М. С. Грушевський), невідомий з інших джерел «сіверський» Звенигород (Ю. Вольф, Ю. Пузина), брацлавський Звенигород на р. Текичі (С.-М. Кучинський). Насправді ж всі князі, які емігрували до Москви зі Швитригайлом, володіли уділами у межах давньої Чернігівської землі.
ІІ версія локалізації центра князівства: Звенигород (Спашь) на Оке
Де саме знаходився «чернігівський» Звенигород, відносно недавно, на основі свідчень переписних книг XVI ст., встановив А. К. Зайцев. А саме, у переписі 1594/95 р. Каменського стану Орловського уїзду згадується Звенигородське городище на р. Неполоді, притоці Оки 3. Ще у 1866 р. тут знаходилося невеличке с. Звенигородське (всього 6 дворів), а за версту від нього – с. Жидке або Спаське (80 дворів) 4. Звенигородське в наш час вже не існує. Напроти ж с. Спаського (Орловський район), на лівому березі Неполоді, досить непогано збереглося давньоруське городище з нашаруваннями XIII та XIV – XV ст., а поряд з ним також велике селище60. Не підлягає жодному сумніву, що це і є рештки давнього «чернігівського» Звенигорода, який припинив своє існування у якості міста, скоріш за все, ще у 1‑й половині XV ст.
Звенигородский удел занимал всю восточную часть Карачевского княжества. Вокруг этого стольного города было разбросано несколько укрепленных замков-поместий, по-видимому, принадлежавших боярам или приближенным дружинникам тогдашнего звенигородского князя, остатками которых являются городища в д. Гонючее, с. Маслово, с. Редькино, д. Черемисино, пос. Надежда и д. Гать. Указанные городища по своей близости к Звенигороду почти наверняка входили в его удел. Согласно Писцовой книге Орловского уезда 1594–1595 гг. некоторые из них имели собственные названия: у с. Маслово — «Белое городище», у д. Мерцалово — «Жидоморское городище», у пос. Надежда — «Медково городище». Можно полагать, что писцовая книга донесла до нас подлинные названия этих городков, исчезнувших за много лет до ее составления. Городище у д. Черемисино на р. Оптухе, повидимому, являлось самым восточным укрепленным пунктом Звенигородского удела, далее вверх по Оптухе еще есть селища, но городищ археологами не обнаружено. В росписи орловских сторож 1571 г. оно названо Пристинским городищем, а в писцовой книге Орловского уезда 1647 г. — Ивановым, хотя наиболее вероятно, что речь идет о разных городищах на р. Оптухе, одно из которых до сих пор не выявлено археологами, поскольку в XIX веке было возможно раскопано. Крайним южным пунктом удела являлось городище у д. Гать, здесь согласно росписи сторож 1571 г. начиналась Звенигородская дорога. Кому принадлежал г. Кромы с расположенными в его окрестностях двумя хорошо укрепленными городищами — ус. Кутафино («Монастырское городище») и у с. Кривчиково («Кураб»), сказать трудно. Возможно он был центром самостоятельного удела.
Северная граница Звенигородского удела проходила около Волхова. В актах начала XVII столетия упоминается Звенигородская засека — лесной завал, укрепленный башней с воротами, находившийся в пяти верстах южнее Болхова. Первоначально земли по течению р. Нугрь входили в Звенигородское княжество, но затем Болхов и окрестности были выделены в удел младшему сыну Андреана Ивану Андреановичу по прозвищу Болх, от которого пошла самостоятельная ветвь звенигородских князей — князья Волховские. Надо полагать, что сперва Волховское удельное княжество являлось вассальным по отношению к Звенигородскому, но затем стало вполне самостоятельным. Звенигородскому князю, скорее всего, принадлежали и несколько отстоящие от его основных владений три хорошо укрепленных городища — уд. Круглица на р. Каменке, у д. Городище и у с. Старенково на р. Оке (сейчас Мценский район), хотя нельзя исключить и принадлежность какого-то из них болховскому князю, гдето здесь должна была проходить граница между Звенигородским и Болховским уделами.
Гораздо труднее определить западные границы Звенигородского княжества. Западнее города Карачева, городищ археологами не было пока выявлено, к тому же здесь в древности простирались сплошные леса и болотистые местности и было очень мало пахотной, пригодной для земледелия земли, поэтому надо полагать, что основные владения карачевского князя располагались наверное восточнее Карачева. Почти наверняка ему принадлежали и большие, хорошо укрепленные городища, не уступавшие по размерам и самому Карачеву: у д. Слободка (Шаблыкинский район Орловской обл.) и с. Хотимль-Кузменково (Хотынецкий район Орловской обл.). Городища же на р. Цон — уд. Борщевка, с. Городище («Люцкое городище»), д. Гнеушево, д. Мерцаловка и по р. Орлик — у д. Титово-Мотыка («Пожарское городище») могли находиться во владении как карачевского, так и звенигородского князей.
Территория, на которой впоследствии был основан Орел, также входила в состав Звенигородского княжества, более того, здесь, судя по всему, существовало поселение. Во время археологических раскопок в 1986—1988 годах наряду с вещами XVI—XVII веков были найдены предметы более ранних эпох: обломки керамики XI— XIV веков, костяной гребень XIV века и, наконец, пряслице XII века, свидетельствующее о домонгольском заселении этого места. Дело в том, что пряслице изготовлено из розового шифера — камня, единственное месторождение которого находится у города Овруч близ Киева. Там же располагались и огромные мастерские, откуда изделия из шифера, в основном пряслица, расходились по всей Руси. Во время монголо-татарского нашествия Овруч вместе с мастерскими был разгромлен, а мастера перебиты или угнаны в полон, и этот промысел навсегда прекратил свое существование.
Если посмотреть на карту Звенигородского княжества, то на ней видно, что долины рек буквально унизаны городами, поселениями и замками, некоторые из них располагаются в устьях рек с восточной стороны, защищая водные и сухопутные пути. Подобное расположение крепостей не случайно. Именно здесь, по правобережью Оки на территорию современных Орловской и Тульской областей вклинивается огромный степной «язык», откуда следовало ждать опасность. Надо полагать, что подобная крепость или замок, принадлежавший боярину или дружиннику звенигородского князя, стоял и на устье Орла (Орлика), закрывая дорогу к другим поселениям в речной долине. В пользу этого предположения говорят как археологические находки, так и целый ряд других факторов. Например, орловский кремль пс размерам (ок. 1 га) и форме — овал, весьма похож на типичный замок Звенигородской земли. Поэтому не случайно именно это место было выбрано в 1566 году.
При наличии на стрелке древних земляных валов строители могли поставить стены и башни прямо на них, что позволяло сэкономить и время, и труд. Напомним, что город был заложен в конце сентября, и времени до наступления зимы оставалось совсем немного, ставить же стены на свеженасыпанный вал, пока он не дал усадку, было нельзя, — городни осели бы не-равномерно и стену всю бы перекосило. Лишним подтверждением этой гипотезы служит сообщение капитана департамента Генерального штаба Кузьмина в «Военно-статистическом обозрении Российской империи за 1853 год», который писал, чтс Орел «... существует более 300 лет, потому что в летописях под 1560 годом упоминается об Орловском городище... на том самом месте, где Орлик впадает в Оку...». К сожалению, автору пока не удалось отыскать тот источник, которым пользовался вышеназванный капитан, но если упоминание о существовании древнего городища на стрелке (до 1566 года) будет обнаружено, то это явится безусловным свидетельством о большей древности Орла, чем предполагалось, и нахождении на его месте укрепленного городка или замка, прекратившего свое существование, по-видимому, тогда же, когда Витовт завоевал Звенигородское княжество — около 1406— 1408 годов. Следует заметить, что подобное предположение не так уж и невероятно, некоторые русские города, основанные в глубокой древности, вследствие войн или иных причин прекратили свое существование на сотни лет и позднее, уже в XVI- XVII веках были возрождены по большей части на старых городищах и со старыми названиями. К их числу относятся Курск, Елец, Волхов, Кромы, Новосиль, Хотмышск, Епифань, Ефремов, Дедилов (бывш. Дедославль), Усерд и другие. Как бы то ни было, древнейший период истории Орла скрыт во мгле веков, и окончательно прояснить вопрос о возможном существовании города в XII—XIII веках могут только дальнейшие архивные поиски и археологические раскопки на стрелке Оки и Орлика.
Литература:
Станіслав Келембет. Князі Стародубські та Рильські: середина XIV – початок XV століть.

ІІ версія локалізації центра князівства: Звенигород Сіверський

Геральдика и сфрагистика

В XVII столетии князь Д. Звенигородский печатался «Погоней» (со щитодержателем-воином), возможно, желая отразить выезд рода из Литвы или же оплошно связывая свое происхождение со звенигородскими гедиминовичами из потомства Наримунта (см.: Иванов П. И. Сборник снимков с древнейших печатей. М., 1858. Табл. 12, рис. 111). По некоторым сведениям, в XVIII веке (сообщение Л. М. Соколовского, предположительно восходящее к изысканиям В. Я. Чемберса) Звенигородские могли пользоваться гербом с черниговским орлом, несущим свободной лапой колокол (но не щиток с колоколом, как в пастише В. А. Дурасова), и со щитодержателями-воинами. Приводимый Кёне проект составлен иначе.
В составе т.н. «Сборник неутвержденных гербов» В.К.Лукомского (Дело №8 по составлению «Сборника неутверждённых гербов Российских дворянских родов» (Материалы Гербового Отделения Сената) Гербового Музея Главного Управления Архивным Делом) 5 можно выделить несколько групп гербов, примечательных по своим особенностям. Так, например, приводимые Лукомским гербы нескольких княжеских родов, происходящих от Рюрика (Дуловых, Звенигородских, Шехонских, Шуйских, Щепиных-Ростовских), могут вообще не являться самобытными гербами, действительно имевшими хождение в этих семействах; они совпадают с проектами, которые разработал для этих родов барон Б. В. Кёне.

Справедливо полагая изъяном российской геральдики то, что у нескольких древних княжеских родов нет Высочайше утвержденных гербов (и, возможно, нет гербов вовсе), Кёне в 1860‑х и 1870‑х годах размышлял о том, как исправить это положение. Для князей Шуйских (ввиду их близости к московской ветви и общего происхождения с царем Василием) и князей Щепиных-Ростовских (из-за прежнего великокняжеского статуса ростовской ветви) он предусмотрел многочастные щиты с гербами праотеческих княжений. Более скромную (двухчастную), но аналогичную композицию Кёне предложил и для князей Звенигородских4. Вопрос о том, опирался ли Кёне при этом на какие-либо мотивы самобытной фамильной геральдики этих семейств, остается спорным.
Родословцы
Росписи потомков князя Михаила Черниговского из сборника Дионисия Звенигородского
ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ МИХАИЛА ЧЕРНИГОВСКАГО
ВЕЛИКОМУЧЕНИКА, ИЖЕ ПОСТРАДА ЗА ХРИСТА И ЗА
ПРАВОСЛАВНУЮ ВЕРУ ХРИСТОВУ ОТ БАТЫЯ ЦАРЯ В ЛЕТО 6654.
Великого князя Михаила Черниговськаго сынове: Роман, князь л.364 вели//кий[1] черниговьской, 2. Мстислав Карачевскый, 3. Симеон Глуховъский и Новосилский, 4. Рюрик Туровский. Мстислав Карачевского
сынове: 1. Тит. 2. Андреян Звенигородской. Титовы сынове: 1. Святослав, Олгердов зять, 2. Иван Козелской. Андреянов сын Федор. Федоров сын Александр. Александров сын первой Глеб, 2. Иван. Глебов сын первой Василей, 2. Иван, 3. Федор. (л. 365) А Ивана Александрович сын 1. Иван Звенец, 2.//Василей Ноздреватой. А Ивана Звенца сын Андрей, бездетен скончался. А Василья Ноздроватаго сын Иван Токмак. А князя Василеа Глебович сынове: 1. Иван, 2. Петр, 3. Семен, 4. Данило, 5. Василей. А Ивана Васильевич сынове: 1. Аньдрей, 2. Федор. А Петра Василевич сынове: 1. Иван, 2. Федор, 3. Григорей.
В лето В700 месяца июля 26 приде к великому князю Василью Дмитреевич из Брянска князь литовскый Витригайло Олгердович, л. 365 а с ним влады//ка брянский; да с ним же князь Патрекей Карачевской и Хотимской, да брат его князь Олександр Корачевской и Звенигородцкои и Путимской воевода, да сын его князь Федор Олександрович Катлечеин, да князь Семен Перемышской, да князь Уруста Менский, да пан литовский Нарбут, да князь Михайло Ховьский и
бояре черниговское да брянское, и мценские, и путимские, и старо- л. 366 дубьские, и смоленские. Князь //же великий Василей Дмитреевич стретя его за городом за 3 версты, брат же его кпязь Юрьи Дмитреевич з бояры с велико[2] князя. С векою[3] честию за седмь верст посылал боярина Федора Свибла да Ивана Родивонович Квашню. И стретоша на реце на Byгe и целоваша крест на том, что велиму[4] князю его нe вредить ничим. Князь великий Василей Дмитреевич прият его с честию с вели(л. 366 об.)кою и даст ему град Водимерь[5] с все//ми волостми и з пошлинами и зъ сели и съ хлебы: тако ж Коломну и Переславль и Юрьев Польский.
(л. 453.) НАЧАЛО РУССКЫХ КНЯЗЕЙ
(Л. 453 об.) Пришли из Немец 3 браты: Рюрик, Синеус, Трувор; Рюрик сяде на Новегороде Великом, а Синеус на Белеозере, а Трувор в Ызборсце. И от Синеуса и от Трувора род но пошол. А Рюрик княжил 17 лет и преставися, а остался у него сын его млад велми, а приказал сына своего племяннику своему Олгу. И княжил Олег с Ыгорем и взеша Киев, и княжил с Ыгорем на Киеве 30 лет с летом. И по нем сяде на Киеве Игорь Рюрикович, и княжил на Киеве лет 33, а всех лет живота его 82. И по нем сяде на Киеве сын его Святослав, //а остался
после отца своего двою лет с матерью своею Олгою, а княжил 28 лет, а всех лет живота его 30. А остались по нем три сыны его: первь Ярополк, князь великы, на Киеве бе 8 лет, а Яраполка, великого князя, уби брат его Володимер, и жену его поя за собя в лето 6488, и сяде на Киеве на великом княжении, и крести всю землю Русскую в лето 6498.
А у Володимера было 12 сынов. И по Володимере на Киеве сяде князь велики сын его Святополк, и уби дву братов своих Бориса [л. 454] и Глеба. //А на него воста ратью брат его из Новагорода Яраслав, и прогна его, и скончась межи чехов и ляхов, а на Киеве сяде Яраслав.
А Яраславли дети: Володимер, иже в Новегороде княжил и постави в Новегороде великую Софию, а другой сын Изяслав, а третьи сын Святослав, от того пошли черниговекые князи; а четвертой сын Всеволод, Маномахов отец, на Переславле посажен на Полском, от него же пошли московские князи. А княжил Яраслав на Киеве 35[6].
И по нем сяде па Киеве сын другой Изяслав, а болшей сын его Воло(л.454 об.)димер // преставися на Новегороде. И по Изяславе Святослав, брат его, седел на Киеве 4 лета. А Святославли сынове: перьвый Глеб, седел на Новегороде на Великом и убиен бысь на войне в Заволочии, второй Олег. Ольгов сын Святослав, Святославль сын Всеволод, Всеволожь сын Михайло, князь велики черниговскый, а на Киеве седел на великом княжении и на Новегороде на Великом. Михайловы сынове: Ростислав, седел на Новегороде на Великом, от сего род не по(л. 455)шол, другой сын Роман, князь великы черни//вской[7], третей сын
Мьстислав Корачевской и Звенигородцкой, четвертой сын Семен Глуховской и Новосилской, пятой сын князь Юрьи Торусской.
Князь велики Михайло Черниговский, великомученик Христов, его ж убил за веру Христову нечестивый царь Батый и боярина его
Феодора в лето 6757. И по нем сяде на Чернигове на великом княжезние сын его Роман, а Мстислав в Карачеве и в Звенигороде, а Семен в Глухове и в Новосили, а Юрьи в Торусе.
(л. 455 об.) А к князя у Мьстислава у Карачевскаго 2 сына: Тит Карачевской // да Ондреян Звенигородцкий. А у Тита 2 сына: Святослав, Олгирдов зять, Да князь Иван Козелский.
А у князя Андреяна у Звенигоротцкаго дети: князь Федор да князь Иван. А у князя у Федора един сын князь Александр. А у князя Александра дети: князь Глеб да князь Феодор Котлечей, бездетен, да князь Иван, да князь Евлах, бездетен. А у князя у Глеба дети: князь Василей да князь Иван, да князь Феодор. А у князя у Василья у Глебовича дети: князь Иван Рюма да Петр да Семен да Данило, (л. 456) бездетен, да князь Василей // Нечика[8], бездетен. А у князя у Ивана у Глебовича дети: князь Иван Бараш да князь Михайло. А у князя
У Феодора у Глебовича дети: Дмитрей да Богдан, бездетен.
А у князя у Ивана у Александровича, у внука у княж Федорова, дети: князь Иван Звенец да князь Василей Ноздроватой. А у князя у Ивана у Звенца один сын бездетен князь [9-] Ондрей 9[-9]. А у князя у Василья у Ноздреватого дети: кпязь Иван Токмак да князь Петр.
Род Глуховских и Новосилских.
А у князя у Семена Михайловича Глуховского и Новосилского сын князь Роман Новосилской. А у князя у Романа дети: князь Ва(л. 456 об.)силей да князь Лев, да князь Юрьи // Новосилский, да князь Михайло Белевский.
А у князя у Юрья у Новосилскаго дети: князь Иван да Василей, бездетен, убит па Ошмане в Литве, да князь Феодор, да князь Семен.
А у князя Ивана у Юрьевича дети: князь Михайло да князь Феодор, оба бездетны. А у князя у Феодора у Юрьевича дети: князь Михайло да князь Дмитрей, бездетны. А у князя у Михаила у Федорович один сын князь Иван Воротынский да[10-] князь Семен [-10].
А у князя у Семена у Юрьевича дети: князь Иван Одоевьской да князь Василей Швих, да князь Петр, бездетен. А у князя у Ивана
(л. 457) у Семеновича дети[11]: // князь Федор да Михайло, да Федор, да Роман.
А у князя у Василья у Швпха сын князь Семен.
А у князя у Михаила у Романовича у Белевскаго дети: князь Василей да князь Федор, убит на Кщеневе, бездетен. А у князя у Василья дети: Иван. Андрей, бездетен, Василей, бездетен. А у князя у Ивана у Васильевича дети: Семен, Иван.
Род Торуских и Оболенских князей.
Великого князя Михаила Черниговскаго сын Юръи Тарусский и Оболенский. А у Костянтина Иван Торусский. А у Ивана Костянтин же Оболенский, его ж убил Олгерд в Оболенсце, егда к Москве
приходил безвестно, в лето 6876.//
(Л. 457 об.) А у Костянтина Оболенскаго 2 сына: Иван, Андрей. А у князя Ивана Костянтиновича шесть сынов: Микита, Василей, Михайло, Семен, Володимер, Глеб, бездетен. А у князя у Микиты Ивановича дети: Василей, Ондрей Ноготь, Иван Смола, Петр, Данило Собака. А у князя Василия у Микитича дети: князь Иван Шкурля да князь Михайло, да князь Микита. А у другово сына у княж Микитина Ивановича у князя у Ондрея у Ногьтя один сын князь Василей. А князь Иван Смола да князь Петр, да князь Данило Собака Микитичи все три бездетны. //
(л. 458) А у другова сына у княж Иванова Костянтиновича у князя Василья дети: князь Иван Стрига да князь Александр, да князь Ярослав, да князь Петр Нагой, князь Василей Телепень, да князь Федор Телепень же. А княж Ивановы дети Стригины: Васьян, владыка тферской, да князь Иван Слых, да князь Федор Гагин, да князь Иван Щетина, да князь Василей Шиха, да князь Александр.
А у другово сына княж Васильева у Ивановича у князя у Александра один сын Варлаам, у Троицы. А у князя Ярослава один сын бездетен, князь Костянтин. (л. 458 об.) А у князя у Петра у Васильевича у Нагово//дети: князь Ондрей Лапа да князь Василей. А у князя у Василья у Телепня дети: князь Иван Нагой да князь Федор Лопата, да князь Василей, да князь Федор Овчина. А у князя Федора ж у Телепня: князь Борис да князь Иван Овчина.
А у третьево сына у княж Иванова Костянтиновича у князя Михаила пять сынов: князь Ондрей Дурной, бездетен, да Осаф, владыка ростовской, бездетен, Борис Туреня, Иван Репня, Ондрей Пенинской. А у князя у Бориса у Турены дети: Василей, Володимер, Федор, Иван, (л. 451) Микита. А княж Ивановы дети Репнины: князь Василей//в
чернъцах да князь Василей ж Меншой. А у князя у Ондрея у Пенинского кпязь Иван да два князя Юрья.
А у четвертого сына у княж Иванова у Костянтиновича у князя у Семена дети: князь Костянтин да князь Дмитрей Щепа. А княж
Костянтиновы дети Семенови: князь Василей Краса да князь Иван Глупой, да князь Василей Горинской, да князь Михайло, да князь
Юрьи, да князь Дмитрей Куличка, да князь Борис, да князь Дмитреи Королек, Петр, Василей Белой. А княж Дмитреевы дети Щепины
(Л. 461 об.) князь Иван Золотой, князь Семен Серебряной,// князь Данило, Микита да Борис, да Цыгорь, Федор Шовырь, Дмитрей.
А у пятаго сына у княж Иванова Костянтиновича у князя у Володимера: князь Иван Лыко, князь Василей Каша. А княж Ивановы дети Лыковы: князь Василей. А княж Васильевы дети Кашины: князь Иван Глухой да князь Александр, да князь Иван Скок, да князь Иван же Меншой.
А шестой сын княж Иванов Костянтиновича Глеб бездетен, убил его князь Дмитрей Шемяка на Усюзе.
А у другово сына у княж Костянтинова у Ивановича у князя (л. 452) Ондрея были 3 сына: // князь Иван Долгорукой да князь Василей Щербатой, да князь Александро Тростенской. А княж Иванов сын Долгорукаго князь Володимер. А княж Володимеровы дети Долгоруково; Семен, Федор, Тимофей, Федор, бездетен, Микита, бездетен, Александро, бездетен, Михайло. А у князя у Семена дети: Ондрей, Юрьи. А у князя у Федора дети: Михайло, Микита. А у князя у Тимофея дети: Иван да Роман, да Семейка. А у князя у Михаила дети:Василей. (л. 452 об.) А у князя у Василея у Ондреевича // у Щербатово дети: Василей. А у князя Василья у Васильевича сын князь Василей. А у князя Василья у Васильевича дети: Иван, Михайло, Александро, Василей, Григорей, Селивестр.
А княж Олександровы Андреевича Тростенского дети: Тимофей, Ондрей Голодной, Иван Колышевьской. А Тимофеевы Александровича
дети: князь Петр, князь Федор, Иосиф, Василей, Иван. А княж (л. 84) Андреевы дети Голодново: Федор, Иван, Тимо//фей. А княж Ивановы дети Колышевьскаго: один сын князь Иван.
1. В рукописи далее зачеркнуто: Роман.
2. Так в рукописи.
3. Так в рукописи.
4. Так в рукописи.
5. Так в рукописи.
6. Можно прочитать и как лет.
7. Так в рукописи.
8. Так в рукописи.
9–9. Приписано на полях другим почерком.
10–10. Написано па поле со знаком вставки.
11. На нижнем поле: А у князя у Ивана у Михайловича дети, князь Володимер да князь Михайло, да князь; возможно, дальше срезано, так как слово князь (Володимер, — М. Б.), стоящее в начале следующей строки, повреждено.
ГБЛ, ф. 113, д. 661, л. 364–366 об., 453–458 об., 84. Публикация: Бычкова М. Е. Состав
класса феодалов России в XVI в. С. 74–77.
Поколенная роспись
Протопласти роди
І версія | ІІ версія | ІІІ версія |
Мстислав Карачевский | Семен Михайлович Глуховский | Давыд Городенский |
Адреян Мстиславич | Андреян Семенович Новосильский | Патрикий Давыдович Стародубский |
Покоління I
ФЕДОР ЗВЕНИГОРОДСЬКИЙ
IІ генерация
КН. ПАТРИКИЙ ФЕДОРОВИЧ ХОТИМЛЬСКИЙ (1408)
КН. АЛЕКСАНДР ФЕДОРОВИЧ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (1408)
В начале XV в. в западной части Верхнего Поочья и прилегающей к ней части Верхнего Подесенья кроме потомков князя Святослава Титовича, было много и других князей-родичей. В 1406–1407 гг. многие из них сплотились в политический союз вокруг своего родственника – брянского наместника князя Свидригайла Ольгердовича144. В 1408 г. последний изменил Витовту, оставил Брянск и с большой коалицией местных князей и бояр выехал в Великое княжество Московское. Среди «беглецов» были князья: Патрекей Звенигородский (Карачевский и Хотимльский), Александр Звенигородский (Карачевский и Звенигородский) с сыном Феодором, а также Михаил Хотетовский и Семен Перемышльский. В историографии существует мнение, что указанные здесь звенигородские князья относятся к роду литовского князя ъПатрикея Наримунтовича. Однако Дионисий Звенигородский считал их своими родственниками. В его росписи некоторые их титулы были «уточнены» (в тексте даны в скобках) (Бычкова М. Е. Состав класса феодалов… С. 41, 74). В его пользу свидетельствует компактное расположение центров родовых вотчин, от которых образованы титулы князей: Карачева, Хотимля, Звенигорода и Хотетова (См.: Темушев В. Н. Представления о территории Верхнеокских княжеств… С. 262). Що стосується Олександра Звенигородського 1408 р., то його тотожність з Олександром Стародубським у новітній історіографії відкинуто. Безперечно, мова йде про Олександра Федоровича Звенигородського з Карачевської лінії чернігівських Ольговичів, нащадки якого, князі Звенигородські, залишилися на службі у Москві61.
Щодо Патрикія Звенигородського, то більшість дослідників ототожнювали його з Патрикієм, колишнім князем Стародубським, нібито Наримунтовичем62. Однак існує і думка, що він також належав до роду карачевських Звенигородських, зокрема, був братом Олександра63. І хоча у московських родоводах князів Звенигородських Патрикій не згадується (на відміну від Олександра), саме ця версія нам теж здається найбільш вірогідною.
По-перше, Патрикій Наримунтович, якщо його ототожнити з Патрикієм Звенигородським, у 1408 р. мав бути людиною, як на той час, дуже похилого віку, принаймі за 70 років64. Востаннє він згадується у 1397 р., коли був прийнятий у Новгороді65, звідки цілком міг виїхати до Москви. Його син Юрій Патрикієвич одружився на Анні, сестрі вел. князя Московського Василя Дмитровича66, яка народилася 8 січня 1388 р.67 Отже, якщо Юрій був сином Патрикія Звенигородського, то його шлюб міг відбутися ніяк не раніше осені 1408 р., коли Анні йшов 21‑й рік; а такий вік для дівиць того часу, як правило, для видання заміж був уже занадто запізним.
По-друге, яким чином Патрикій Наримунтович міг заволодіти «верховським» Звенигородом, тоді як відразу після нього згадується місцевий «отчич», кн. Олександр Звенигородський? Характерно, що жоден інший представник династії Гедиміновичів у цьому регіоні – басейні верхньої Оки (ареал т. зв. «верховських» князівств), – ніяких володінь ніколи не отримував. Нарешті, у літописах представники перших поколінь Гедиміновичів, в т. ч. і Патрикій Наримунтович, як правило, згадуються зі своїми патронімами і, здається, ніколи – лише за іменем та удільним титулом. По-третє, у розділі «князей Черниговских» пом’янника Введенської церкви Києво-Печерської лаври серед осіб межі XIV – XV ст. поминається кн. Патрикій, характер та місце запису якого навряд чи дозволяють ототожнити його з Патрикієм Наримунтовичем. А саме, навряд чи представник правлячої династії Гедиміновичів міг бути вписаний для поминання лише по імені, без патроніма та удільного титулу. Перед Патрикієм у пом’яннику записаний кн. Дмитро Орлський, столицею якого, за нашим переконанням, було сучасне м. Орел (обласний центр Росії). Щоправда, у якості фортеці Орел був заснований лише у 1566 р., але, за археологічними даними, існував ще у домонгольські часи68; отже, мова йшла не про заснування, а про відновлення запустілого міста на прикордонні з «полем» (аналогічно сусіднім Болхову та Кромам). Орел знаходився всього у 15–20 км на південь від давнього Звенигорода на р. Неполоді, а отже, Дмитро Орлський вірогідніше за все був молодшим представником роду Звенигородських; у будь-якому випадку він належав до Карачевської лінії Ольговичів. Після ж Патрикія у пом’яннику записаний якийсь кн. Іван Сеньський, а потім – кн. Олександр Федорович Звенигородський69. Враховуючи таке «оточення» Патрикія у пам’ятці, його також цілком логічно буде віднести до карачевських Звенигородських. Вірогідніше за все, він дійсно був старшим братом Олександра Федоровича. У будь-якому випадку, Патрикій та Олександр Звенигородські, звичайно ж, ніяк не могли бути тотожними з їхніми тезками, Патрикієм Давидовичем та Олександром Стародубськими. Не исключено, что после заключения мира между Василием I и Витовтом осенью 1408 г. кто-то из звенигородских князей возвращался на родовую вотчину, поскольку князь Александр и его сын Федор были внесены в черниговские синодики146. Однако далее их семейство прочно обосновалось на московской службе, где упоминается в источниках начиная с 1451 г. Карачев и Хотимль перешли под власть великого князя литовского. В середине XV в. Карачев был пожалован боярам Григоревичам, а карачевская волость Бояновичи – в вотчину Заньку Соколову148. О Звенигороде никаких сведений не сохранилось.
61. Русина О. В. Сіверська земля у складі Великого князівства Литовського. – К., 1998. – С. 105–106; Келембет С. М. Сіверські князі Наримунтовичі. – С. 8; Беспалов Р. А. «Новое потомство» князя Михаила Черниговского по источникам XVI – XVII веков (к постановке проблемы) // Проблемы славяноведения. – Брянск, 2011. – Вып. 13. – 80, 82–83.
62. Р. В. Зотов, М. С. Грушевський, С.-М. Кучинський. З останніх робіт: Русина О. В. Сіверська земля у складі Великого князівства Литовського. – К., 1998. – С. 100–104; дослідниця доходить висновку, що, «названий у літописах князем Звенигородським, Патрикій Наримунтович ніколи ним не був».
63. Wolff J. Kniaziowie litewsko-ruscy od konca czternastego wieku. – Warszawa, 1895. – S. 620; Беспалов Р. А. «Новое потомство» князя Михаила Черниговского по источникам XVI – XVII веков (к постановке проблемы) // Проблемы славяноведения. – Брянск, 2011. – Вып. 13. – 80, 82–83. Р. А. Беспалов ґрунтується на даних родовідного розпису Діонісія Звенигородського (близько 1530 р.), до якого включене літописне повідомлення 1408 р., але з грубими помилками та доповненнями. Зокрема, тут Патрикій названий князем не Звенигородським, а Карачевським та Хотимським, а його брат Олександр – Карачевським та Звенигородським. Дослідник вважає ці титули реаліями початку XV ст. Однак ще М. Є. Бичкова показала, що повідомлення у розпису Діонісія, порівняно з літописним, жодних достовірних даних не містить. Напр., учасниками зустрічі емігрантів під Москвою, явно «доданої» укладачем розпису, названі два боярини, з яких один на той час знаходився в «опалі», а інший помер ще у 1390 р. (Бычкова М. Е. Состав класса феодалов в России в XVI в. – М., 1986. – С. 40–41, 74).
64. Саме тому деякі дослідники вважали Патрикія Звенигородського або племінником Патрикія Наримунтовича, сином Олександра Наримунтовича, який згадується у 1338 р. (Г.-Ф. Мюллер), або навіть онуком, сином Олександра Патрикієвича (Ю. Пузина) (детальніше див.: Келембет С. М. Сіверські князі Наримунтовичі. – С. 7; раніше ми також підтримували цю версію).
65. ПСРЛ. – М., 2000. – Т. III [Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. – М;Л., 1950]. – С. 389.
66. Временник Императорского Московского общества истории и древностей российских. – М., 1851. – Кн. X. – С. 136, 222 (московські родовідні книги).
67. ПСРЛ. – Т. XXV. – С. 214.
68. Дані з мережі Інтернет.
69. Поменник Введенської церкви в Ближніх печерах Києво-Печерської лаври // Лаврський альманах. – К., 2007. – Спецвипуск 7. – С. 19
146 Зотов Р. В. О черниговских князьях по Любецкому синодику и о Черниговском княжестве в татарское время. СПб., 1892. С. 28, 29.
148 LM. Kn. 3. P. 42, 44.
Незабаром після арешту Олександра Патрикієвича (1406 р.) Стародуб, разом з Брянськом, було передано у володіння Швитригайла Ольгердовича. Останній у 1408 р., «спаливши замки Bransko et Starodub, які отримав від Владислава короля
Польського та Олександра (Вітовта) великого князя Литовського», виїхав на службу до вел. князя Василя Дмитровича Московського 6. Разом зі Швитригайлом до Москви емігрувало також кілька дрібних князів, серед яких у літописах першими вказані Патрикій Звенигородський та Олександр Звенигородський 7. По даних родовідного розпису Діонісія Звенигородського (близько 1530 р.), до якого включене літописне повідомлення 1408 р., але з грубими помилками та доповненнями. Зокрема, тут Патрикій названий князем не Звенигородським, а Карачевським та Хотимським, а його брат Олександр – Карачевським та Звенигородським. Дослідник вважає ці титули реаліями початку XV ст. Однак ще М. Є. Бичкова показала, що повідомлення у розпису Діонісія, порівняно з літописним, жодних достовірних даних не містить. Напр., учасниками зустрічі емігрантів під Москвою, явно «доданої» укладачем розпису, названі два боярини, з яких один на той час знаходився в «опалі», а інший помер ще у 1390 р. 8.
Wolff J. Kniaziowie litewsko-ruscy od konca czternastego wieku. – Warszawa, 1895. – S. 620; Беспалов Р. А. «Новое потомство» князя Михаила Черниговского по источниам XVI – XVII веков (к постановке проблемы) // Проблемы славяноведения. – Брянск, 2011. – Вып. 13. – 80, 82–83.
IІІ генерация
3.2. ГЛЕБ АЛЕКСАНДРОВИЧ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ
Старший сын князя Александра Федоровича. Иизвестен только по родословию.
Старшая ветвь Звенигородских вся пошла в уделы. У князя Глеба было три сына: Василий, Иван Смотра и Федор Шист. Его потомки (в том числе и князь-инок Дионисий) служили в Волоцко-Рузском уделе и статусом служилых князей не обладали.
4.2. КН. ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (* ..., 1451, †1476)
сын Александра Федоровича, князь-наместник Псков (1463.04.10–1466), устюжский наместник (1468), воевода и боярин великого князя Василия II Васильевича, указан боярином в 1447–1455 гг., 1453–1462 гг.9. На том основании, что князь И. А. Звенигородский не отмечен с боярским титулом источниками после 1462 г., А. А. Зимин полагал, что он не входил в Думу великого князя Ивана III10.
Семейные и родственные связи. Жена Ф. А. Чешихи Плещеева Аксинья была дочерью князя Ивана Александровича Звенигородского. Дочери Ф. А. Плещеева и княгини Аксиньи Ивановны Звенигородской вышли замуж: Анастасия за князя Ивана Васильевича Щербатова, Ирина за князя Петра Васильевича Лущихина Хованского (Акты Русского государства 1505–1526 гг. М., 1975. № 111; Зимин А.А. Формирование боярской аристократии в России во второй половине XV – первой трети XVI в. М., 1988. С. 55, 200).
Первое летописное известие о князе Иване Звенигородском на московской службе относится к 1451 г. Летом этого года великий князь московский Василий Васильевич получил известие, что идет «изгоном» ногайский царевич Мазовша, сын Седи-Ахмета. Василий Васильевич выступил в поход к Коломне, успев собрать лишь часть войска. Когда он был близ Брашевы, то узнал, что многочисленное татарское войско находится уже на берегу Оки. Василий Васильевич, как сказано в летописи, «поворотися к Москве, а что с ним людей было, тех всех отпусти к берегу с воеводою князем Иваном Звенигородским, чтобы не толь борзо перевезлися реку Оку; он же, убоявся, вернулся назад иным путем, а не за великим князем». Неизвестно, подвергся ли какому-нибудь взысканию князь З. за неисполнение приказания великого князя. Последствия ухода московских ратных людей от реки Оки были весьма печальны, так как татары без помехи дошли до Москвы и стали жечь посады.
В 1463 г. псковичи выгнали своего наместника князя Владимира Андреевича, назначенного помимо их воли еще великим князем Василием Васильевичем. Князь Владимир Андреевич, а затем псковские бояре и посадник Тимофей Васильевич отправились в Москву жаловаться друг на друга. Лишь на четвертый день после приезда великий князь Иоанн Васильевич допустил к себе псковских бояр и посадника и, выслушав их объяснения, дозволил им выбрать себе князя. Вскоре по возвращении посольства псковичи отправили к великому князю гонца с грамотою, в которой просили дать им князя Ивана Александровича Звенигородского. Великий князь утвердил этот выбор. Кн. З. приехал в Псков 10-го апреля 1463 г., в самый день Пасхи. Духовенство вышло встретить его с крестами, псковичи приняли его с честию и посадили на княжение, а князь З. целовал крест Пскову «на всей Псковской пошлине» в присутствии степенного посадника Зиновия Михайловича. Летом того же 1463 г. князь З. вместе с посадниками стал собирать жителей всех пригородов и волостей для того, чтобы идти против немцев к Нейгаузену; великий князь Иоанн Васильевич прислал в помощь псковичам ратных людей под предводительством князя Феодора Юрьевича Шуйского. Поводом для войны послужило заключение в тюрьму в Дерпте псковских гостей еще до приезда в Псков князя З.. Успех с самого начала военных действий оказался на стороне псковичей, а потому магистр Ливонский и епископ Дерптский прислали в Псков своих послов для заключения перемирия на 9 лет. Перемирие было заключено от имени князя З., князя Шуйского, посадников и жителей Пскова. Зимой 1464 г. князь З. ездил в Москву бить челом великому князю о разных псковских делах. Псковичи хотели послать вместе с ним «болших людей посадников», но Великий Новгород не пропустил их и навлек на себя сильное недовольство великого князя, приславшего сказать псковичам, что новгородские послы жаловались ему на Псков и просили отпустить против него князя Феодора Юрьевича Шуйского, но великий князь, желая мира и тишины, воеводы своего не дал им и против Пскова не велел ходить. Великокняжеский посол так закончил свою речь от имени великого князя: «а что вашим послом пути ко мне не дали, и яз о том на них добре помолвил: ино о том били челом, а путь вам, моей отчине, ко мне чист, по старине, через нашю отчину Великой Новгород».
В течение той же зимы князь З. и степенный посадник Алексей Васильевич заложили новый деревянный город на реке Сини и назвали его «Красный городец». Летом 1465 г. возник раздор между Псковом и Новгородом из-за владычной земли и воды, отнятой псковичами, и псковские послы были в Новгороде, чтобы уладить это дело, а также, чтобы заключить мирный договор по старине. В то время, как послы были еще в Новгороде, князь З., степенные посадники Леонтий Макарьевич и Тимофей Васильевич, псковичи и посадские жители заложили деревянную стену от Великой реки, от Покровского монастыря, до Псковы реки; в Запсковье — от Гремячей реки до Великой (до святого Варлама); стена была готова в одну неделю. Осенью 1466 г., «ударив челом псковичам за все добро Псковское», князь З. уехал в Москву, хотя псковичи, довольные его правлением, усердно просили его остаться. С тех пор прошло десять лет. Наместником в Пскове был князь Ярослав Васильевич Стрига-Оболенский. 15 июня 1476 г. псковичи послали бояр изо всех концов на Москву «с грамотою жалобною, с плачем к великому князю на князя Ярослава, чтоб его сослал, а нам бы дал князя Ивана Александровича Звенигородского». Из этой просьбы ясно видно, что князь З. оставил по себе в Пскове прекрасную память. Но князя З. не было уже в это время в живых: он скончался в том же году во Владимире в пятницу на Страстной неделе, приняв перед кончиной монашество.
После 1466 стал устюжским наместником. Князь Иван Александрович, которому адресована грамота великого князя Ивана Васильевича 11, судя по всему, не дядя Владимира Иван Александрович Ростовский: даже если бы тот в 1462 г. еще здравствовал, ему б должен был идти тогда уже как минимум восьмой десяток, кроме того, будь князь Иван жив и политически активен в сер. XV в., то он имел бы больше прав на Ростов, нежели его племянник Владимир, но еще известия 1390‑х—1400‑х годов изображают младшего из братьев Александровичей чрезвычайно болезненным. Поэтому, скорее всего, в акте упомянут преемник Владимира на псковском столе Иван Александрович Звенигородский, — видимо, после 1466 г. получивший назначение в Устюг. Характерно, что в 1468 г. рать устюжан в поход на Казань ведет его сын Иван Звенец12.
В июле 1453 г. – марте 1462 г. был на суде князя И. Ю. Патрикеева о землях в Суздальском уезде (Акты социально-экономической истории Северо-Восточной Руси конца XIV–начала XVI в. Т. 2. М., 1958. № 496. С. 545).
5.2. ФЕДОР АЛЕКСАНДРОВИЧ КАТЛЕЧЕЙ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ
6.2. ЕВЛАХ АЛЕКСАНДРОВИЧ ТЕЛЯТИНА († 1473)
В 1473 г. в ВКЛ упоминается князь Евлашко Телятина, носивший очень редкое имя, а по родословной росписи Звенигородских младшего сына князя Александра Федоровича также звали Евлах.
XVIII генерация
7.3. ВАСИЛИЙ ГЛЕБОВИЧ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (1503)
Василий, очевидно, имел земли в Рузе. Во всяком случае, он записан в Синодике Иосифа Волоцкого, а в середине XVI в. внуки его сына Ивана Рюмы служили в Рузе, числясь детьми боярскими Юрия Ивановича.
Ж., Ульяна.
Ж., Ирина.
КН. ИВАН ГЛЕБОВИЧ
сын-боярск.?-Волок‑у. 2С:Глеб.Алдр.Фед-ча.
9.3. ФЁДОР ГЛЕБОВИЧ ШИСТ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ
10.4. КН. ИВАН ИВАНОВИЧ ЗВЕНЕЦ (?-1504)
сын князя Ивана Александровича Звенигородского, родоначальник угасших князей Звенцовых-Звенигородских. В 1468 г. Иоанн III предпринял поход против казанских татар, которые грабили и жгли села на Кичменге. Главными военачальниками были: Руно из Москвы и князь Иван Звенец из Устюга. Дети боярские и казаки из Москвы, Галича, Вологды, Устюга и Кичменги соединились под начальством этих двух воевод в земле Вятской, под Котельничем, и шли берегом реки Вятки до Камы, откуда поворотили к Белой Воложке, предавая на своем пути все огню и мечу. Встретив отряд, состоявший лишь из 200 вооруженных казанцев, воеводы, вследствие малочисленности отряда, не сочли возможным вступить с ним в сражение, а поручили «охочим» людям из среды войска истребить весь отряд, что и было исполнено; два начальника были взяты в плен. Поход князя Ивана Ивановича Звенца и Руна закончился захватом на Каме большого количества судов, нагруженных разным товаром, а потому ратные люди вернулись в Устюг и в Москву с большою добычею. В 1475 г. князь Звенец находился в числе детей боярских, сопровождавших великого князя Иоанна III во время его мирного похода в Новгород. В 1478 г. он был в качестве пристава у касимовского царевича Даньяра, приходившего к Новгороду и остановившегося, по приказанию Иоанна III, на Ковалеве в монастыре. В 1480 г. князь Звенец ездил от Иоанна III к крымскому хану Менгли-Гирею с поздравлением по случаю его воцарения. После 1467 г., т. е. по смерти Ази-Гирея (отца Менгли-Гирея), в Крыму происходила частая смена ханов; кроме того, Крым последовательно подпадал под власть то Турции, то Золотой Орды, и Менгли-Гирей, дружески расположенный к московскому великому князю, в третий раз занял в 1480 г. престол. Князю Звенцу поручено было сказать Менгли-Гирею, что Иоанн III, из особенной к нему дружбы, принял к себе не только изгнанного из Крыма хана Зенебека (Дженебека), но и двух братьев Менгли-Гиреевых, Нордоулата и Айдара, чтобы лишить их возможности вредить Менгли-Гирею. Князь Звенец должен был обещать Менгли-Гирею поддержку против хана Золотой Орды Ахмата и заключить с ним союз, если он согласится быть заодно с Иоанном III против великого князя литовского Казимира. В тайной грамоте, утвержденной крестным целованием и золотою печатью (грамоту эту князь Звенец должен был наедине передать Менгли-Гирею), Иоанн III обязывался дружески принять Менгли-Гирея в Московском государстве, если он снова лишится престола; обходиться с ним, как с независимым государем, и всеми силами способствовать возвращению царства. Князь Звенец исполнил возложенное на него поручение: заключил с Менгли-Гиреем союз, в силу которого Московское государство и Крым условились вместе воевать или мириться с Золотой Ордой и с Литвой. Кроме заключения союза с Менгли-Гиреем, князю Звенцу было поручено похлопотать о пропуске великокняжеского человека к Стефану, воеводе волошскому, так как Иоанн III намеревался посватать дочь Стефана за своего сына, князя Ивана Ивановича. В 1482 г. князь Звенец ездил послом в Казань. В 1489 г., при покорении Вятки, он был воеводой у устюжан во время похода к Хлынову. В 1490 г., июля 16, с московским послом Траханиотом, ездившим к немецкому императору Максимилиану, прибыл в Москву посол Максимилиана Георг Делатор; 18 июля Иоанн III велел Делатору быть у себя и посылал «по него на подворье окольничего князя Ивана Звенца да Юрия Грека, и приехали с ним вместе на двор». Мы видели выше, что основанием союза Иоанна III с Менгли-Гиреем, заключенного князем Звенцом, было единение против Литвы. В 1496 г. князь Звенец, как лицо уже известное Менгли-Гирею, снова был послан в Крым, чтобы уладить то неприятное положение, в какое поставил себя Иоанн III по отношению к крымскому хану. В 1495 г. Иоанн III выдал свою дочь Елену за великого князя литовского Александра, не предупредив Менгли-Гирея о сватовстве Александра и о своем союзе с Литвой. Когда разнесся слух, что Менгли-Гирей идет войной на Литву, Елена и Александр писали Иоанну, чтобы он принял меры для предотвращения нападения крымского хана. Тут только Иоанн III известил Менгли-Гирея о бракосочетании своей дочери и о союзе с Литвой. Из ответной грамоты видно, что Менгли-Гирей был сильно оскорблен и огорчен поступком Иоанна III. «Друг и брат — великое дело; не скоро добудешь его» — писал он между прочим. «Ты стал другом наших злодеев — читаем дальше — а меня оставил им в жертву!.. Сказал ли нам хотя единое слово о своем намерении? Не рассудил и подумать с твоим братом». Получение этой грамоты и побудило Иоанна III отправить к Менгли-Гирею князя Звенца, в то время уже боярина, с извинением, что он своевременно не мог уведомить его о сватовстве Александра, вследствие бездорожья. Чтобы смягчить недовольство Менгли-Гирея, Иоанн III писал ему: «если зять мой будет опять тебе или мне врагом, то мы восстанем на него общими силами». Князь Звенец скончался в Крыму в 1497 г.
П. С. Р. Л., VІ—VІІІ. — Карамзин, «Ист. госуд. Рос.», VI. — Долгорукое, кн. П. В., Рос. род. княз., I. — Экземплярский, «Великие и удельные князья с.-в. Руси», т. І. — Сб. Имп. Рус. Ист. Общ., т. 41. В. Корсакова. {Половцов}
Боярин и воевода. В 1468 г. — воевода в Устьюге и один из главных начальников войск, посланных на Каму против казанских татар, грабивших села по берегам реки. В 1475 г. сопровождал Иоанна III в Псков. В 1480 и 1482 гг. ездил как посол — первый раз в Крым, второй в Казань. В 1489 г. снова воевода в Устюге 4.
11.4. ВАСИЛИЙ ИВАНОВИЧ НОЗДРОВАТЫЙ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (1476,-1512)
При завершении Казанско-русской войны 1505—1507 в 1507 году оставлен с другими воеводами в Нижнем Новгороде после ухода оттуда основного войска во главе c Дмитрием Жилкой. В 1509—1510 году участвовал в походе Василия III на Новгород и Псков.
Умер в 1512 году. Дети: Иван Токмак (от него пошли князья Токмаковы) и Пётр (потомки которого именовались Ноздроватые).
В 1504 г. владел селом Куриково, деревнями Козловской, Мораевское в Угожском стане Звенигородского уезда (Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XIV–XVI вв. М.; Л., 1950. С. 406).
Ж., УЛЬЯНА
АКСИНЬЯ ИВАНОВНА ЗВЕНИГОРОДСКАЯ
Дочери Ф. А. Плещеева и княгини Аксиньи Ивановны Звенигородской вышли замуж: Анастасия за князя Ивана Васильевича Щербатова, Ирина за князя Петра Васильевича Лущихина Хованского (Акты Русского государства 1505–1526 гг. М., 1975. № 111; Зимин А.А. Формирование боярской аристократии в России во второй половине XV – первой трети XVI в. М., 1988. С. 55, 200).
М., Ф. А. ЧЕШИХА ПЛЕЩЕЕВ.
XIX генерация
12.7. ВАСИЛИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ БОЛЬШОЙ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ
13.7. ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ РЮМА ЗВЕНИГОРОДСКИЙ
14.7. ПЁТР ВАСИЛЬЕВИЧ НАГОЙ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (1520?)
2С:Вас.Глеб. /ин.АДРИАН/. :Ирина.
Ж., Настасья инока Наталия.
15.7. СЕМЁН ВАСИЛЬЕВИЧ
16.7. ДАНИЛО ИН. ДИОНИСИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ЛУПА ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (?-1538)
Служил воеводой в разных полках.инок Иосифова волокол. монаст., иконописец и книгописец, известный уже с начала XVI в.; † 31 октября 1538 г. в глубокой старости в Иосифовом мон., завещав ему свою библиотеку. {Половцов}
Каких-либо других следов деятельности Д. в церковно-политической борьбе не сохранилось; по всей видимости, он в ней не принимал участия и не занимал никаких административных постов, хотя и был в близких отношениях с митрополитом Даниилом (Жмакин В. Митрополит Даниил и его сочинения. М., 1881, с. 267). Никаких его литературных или публицистических произведений не сохранилось. Однако он безусловно принадлежал к числу лиц, не лишенных литературных интересов. Он состоял в переписке с митрополитом Даниилом, но его послания не дошли до нас. Существование его письменного обращения к Даниилу устанавливается из ответного послания адресата, написанного в 1528 г., — «Писах еси ко мне в послании твоем...» (АИ, т. 1, № 293, с. 534—537). О связи его с митрополитом Даниилом говорит и то, что ему принадлежали рукописи, написанные Даниилом 13.
Д. была собрана хорошая личная библиотека, которая потом перешла в монастырскую казну. В описи книг Иосифо-Волоколамского монастыря 1545 г. перечислено 12 ему принадлежавших рукописей: Георгиевский Т. В. Фрески Ферапонтова монастыря. СПб., 1911. Приложение, с. 7—23. Известны следующие его рукописи: ГИМ, Епарх. собр., №№ 96, 348, 351, 405; ГБЛ, Волок. собр., №№ 459, 661. Д. не принадлежал к числу книгописцев-профессионалов. В отличие от многих других постриженников Волоколамского монастыря он не переписал ни одной книги для монастырского обихода. И большинство рукописей его личной библиотеки написаны разными писцами (их имена представлены в описи книг).
† кон. 1538, Иосифов Волоколамский мон-рь), постриженик и ученик прп. Иосифа Волоцкого, библиофил. Д. был 4‑м сыном волоцкого землевладельца кн. Василия Глебовича Звенигородского (не Владимира Глебовича, как ошибочно пишут А. А. Зимин, Р. П. Дмитриева и др.; ср.: Бычкова. 1986. С. 39). Семья Д. была тесно связана с Иосифовым Волоколамским в честь Успения Пресвятой Богородицы монастырем, ее представители известны как вкладчики обители. В 1503 г. в синодик Волоколамского мон-ря были записаны родители Д., возможно, его отец принял там постриг с именем Адриан (Синодик Иосифо-Волоколамского мон-ря (1479–1510‑е гг.). СПб., 2004. С. 162). Д. был пострижен в монашество прп. Иосифом. В Волоколамском мон-ре инок сблизился с буд. митр. Даниилом и мон. Нилом (Полевым), к‑рый, как и Д., происходил из боярского рода, служившего в Волоколамском уделе. Иноков объединял интерес к истории и книгам. В нач. XVI в. в актах, связанных с хозяйственной деятельностью Волоколамского монастыря, имя Д. не встречается, нет сведений и о его денежных или земельных вкладах в обитель.
Согласно посланию Нила (Полева) к кирилло-белозерскому мон. Герману (Подольному), ученику прп. Нила Сорского, к 1509 г., когда между прп. Иосифом и Новгородским архиеп. св. Серапионом произошел конфликт, автор данного письма и Д. «оуже тогда много время» не жили в Волоколамском мон-ре (РГБ. Вол. Ф. 113. № 661. Л. 131). С согласия прп. Иосифа оба инока покинули обитель между 1505 и 1508 гг. и поселились в разных пустынях среди «заволжских старцев», вблизи от Кириллова Белозерского в честь Успения Пресвятой Богородицы мужского монастыря. В послании Нила (Полева) и в «Письме о нелюбках старцев Кириллова и Иосифова монастыря» сообщалось, что бывш. волоцкие монахи обнаружили среди «заволжских старцев» ересь, о чем в нач. 1509 г. сообщили при посредничестве прп. Иосифа властям. Однако в результате вмешательства влиятельного при дворе Вассиана (Патрикеева), покровительствовавшего нестяжателям, Д. и Нил (Полев) из обвинителей превратились в обвиняемых. Они были арестованы, подверглись наказанию, пустыни, где они жили, были сожжены. Бывш. волоцких монахов поместили в Кириллов Белозерский мон-рь, где они, по словам прп. Иосифа, «в велицей нужи многи скорби претерпеша» (Послания. 1959. С. 367–368).
Прп. Иосиф пытался защитить своих пострижеников, действуя через покровителей в великокняжеской думе. Д. и Нил (Полев) были оправданы, по-видимому, на Соборе 1509 г., где сторонники прп. Иосифа одержали победу над архиеп. Серапионом, к‑рый был лишен кафедры. Об этом свидетельствует письмо Нила (Полева) Герману (Подольному): «Отець наш игоумен Иосиф, такоже и мы вси, его оученици и постриженици, благословлени и прощени от святых правил, потом же и от всего Собора Роуския митрополия такоже благословени и прощени... Како святые правила не благословили и отлоучили архиепископа Серапиона, а отца нашего Иосифа и всех нас разрешили и простили» (РГБ. Вол. № 661. Л. 128 об.- 129 об.). Это послание Нила близко к письму прп. Иосифа великокняжескому казначею И. И. Третьякову-Ховрину, что дает основание относить их составление к одному времени. Поскольку в послании Нила упоминается пост, можно предположить, что тексты были написаны во время Великого поста 1510/11 г. (Клосс Б. М. Нил Сорский и Нил Полев — «списатели книг» // ДРИ. 1974. [Вып.:] Рукописная книга. Сб. 2. С. 160). В письме Нил называет Д. «старцем».
Д. переписывался с митр. Даниилом, о чем свидетельствует ответ митрополита иноку, написанный в окт. 1528 г. в Москве (письма Д. Даниилу неизв.). Из послания митр. Даниила следует, что в это время Д. был насельником Саввина Сторожевского в честь Рождества Пресвятой Богородицы мужского монастыря. Отсюда он писал первоиерарху, «яко многа гонениа, и скорби, и напасти, и беды приидоша» на него, и просил совета о том, «како пребывати» (АИ. Т. 1. № 293. С. 534). Через какое-то время Д. покинул Саввин Сторожевский мон-рь и вернулся в Волоколамскую обитель. Известен монастырский акт с его именем: в 1534/35 г. Д. упомянут в числе 3 старцев, от имени к‑рых составлен документ, в грамоте на купленную Волоколамским монастырем у детей боярских В. М., Г. М. и Ф. М. Ржевских их вотчину — с. Никольское и дер. Мелехово «с пашенною землею, и с луги, и с лесом, и з болоты, и со всеми угодьи» в Сестринском стане Рузского у. (АФЗХ. Ч. 2. № 142. С. 139). Благодаря грамоте выясняется, что Д. в монастырском соборе в период настоятельства игум. Нифонта (Кормилицына; 1522–1543) занимал место выше, чем казначей Тихон (Ленков) и келарь Иларион.
Учеником Д. был волоцкий инок Онуфрий (Исаков), владелец рукописи «Съборник Ануфрея Исакова, Денисьева ученика Звенигородского» (РГБ. Вол. № 577. Л. 388 об., список кон. 90‑х гг. XV в.; книга упом. в описи 1591 г.- КЦДР. С. 85). В кон. 1538 г. на ее последнем листе Онуфрий (Исаков) сделал запись о смерти Д. Учениками Д. также были монахи Волоколамского мон-ря Дионисий (Горбатый) из старомосковского боярского рода Кутузовых и Никон (в сер. XVI в. он дал вкладом в мон-рь Следованную Псалтирь с записью: «Псалтырь Никонава, Деонисья Звенигородцкаго ученика» — ГИМ. Епарх. № 117(180). Л. 475, список кон. XV — нач. XVI в.). По мнению А. А. Зимина, сыновьями Д. были упоминаемые в источниках волоцкие иноки — Феодосий и Владимир Звенигородские (АФЗХ. Ч. 2. № 36. С. 38; Зимин. 1977. С. 114. Примеч. 62). Однако в ряде родословцев сер. XVI в., в т. ч. и в родословной вставке в одном из сборников из б‑ки Д., он отмечен как бездетный (РИИР. Вып. 2. С. 42; Бычкова. 1986. С. 75).
После кончины Д. значительная часть его б‑ки попала в казну Волоколамского мон-ря (в описях 1545, 1573 и 1591 указаны 18 рукописей, ранее принадлежавших Д.). В наст. время известны 7 книг из библиотеки Д.: Следованная Псалтирь (ГИМ. Епарх. № 96(159), посл. четв. XV в.), Лествица с толкованиями — вклад Д. в Волоколамский мон-рь (РГБ. Вол. № 459, 1‑я четв. XVI в.), Слова постнические прп. Исаака Сирина (РГБ. Гранков. № 53, кон. XV — нач. XVI в.), 4 сборника историко-лит. состава (ГИМ. Епарх. № 348(502), № 351(518), списки кон. XV — нач. XVI в.; № 405(646), 20‑е гг. XVI в., и РГБ. Вол. № 661(684), кон. 20‑х — нач. 30‑х гг. XVI в.). Подборка текстов в сборниках свидетельствует об интересе Д. к агиографии, к монастырским уставам (помимо сведений о Студийском уставе помещен Устав прп. Нила Сорского без указания имени преподобного), к церковному праву, а также к совр. полемическим произведениям (включены письмо Нила (Полева) к Герману (Подольному), послания прп. Максима Грека к Николаю Немчину и «на латину»). Сборники также содержат исторические тексты (о Др. Риме, Иудее, Персии и Македонии, повести о наводнении в Неаполе, землетрясении в Венгрии), родословие звенигородских князей, где подчеркивается их происхождение от вел. кн. мч. Михаила Всеволодовича. Для Д. был характерен интерес к лит. новинкам: сб. ГИМ. Епарх. № 405(646) включает «Прение живота с смертью» 3‑й редакции — это один из ранних сохранившихся списков. Как установил Б. М. Клосс, Д. принадлежал старший и лучший список «Сказания о Мамаевом побоище» (РНБ. Q. IV. 22. Л. 19–90; эти листы были вырезаны П. М. Строевым из сб. РГБ. Вол. № 661, где они находились между листами 428 и 429; см.: Клосс. 2001. С. 334–335). В описях книг Волоколамского мон-ря упоминаются и др. книги из б‑ки Д., в т. ч. неск. сборников (КЦДР. С. 25, 26, 34, 35, 82, 83, 85).
В отличие от митр. Даниила и Нила (Полева) Д. был собирателем, но не переписчиком книг. Сборник, содержащий сочинения прп. Симеона Нового Богослова, для Д. переписал буд. митр. Даниил, Евангелие — буд. Суздальский еп. Симеон, Псалтирь с заставкой «в красках» и Требник — Иван Пищулин, Лествицу — Ефрем, тетрадь из сборника смешанного состава — дьяк Ф. Вараксин (ГИМ. Епарх. № 348(502). Л. 326; КЦДР. С. 25, 29, 35, 73, 82, 184, 364).
[Ист.: Горский А. В., прот. Отношения иноков Кирилло-Белозерского и Иосифо-Волоколамского мон-рей в XVI в.: [Изд. ркп. письма XVI в.] // ПрТСО. 1851. Ч. 10. С. 506–507; Жмакин В. Нил (Полев) // ЖМНП. 1881. Т. 216. № 8. С. 189–196; Иосиф, иером. Опись рукописей, перенесенных из б‑ки Иосифова мон-ря в б‑ку МДА. М., 1882. С. 78–79. № 121(459); С. 198. № 177(557); Послания Иосифа Волоцкого / Подгот. текста: А. А. Зимин, Я. С. Лурье. М.; Л., 1959. С. 366–369; Собрание Иосифо-Волоколамского мон-ря. Ф. 113: Дополнительная опись к печ. описанию иером. Иосифа «Опись рукописей...» (М., 1882) / Рукописи обработаны Л. В. Тигановой, Н. Б. Тихомировым, Ю. А. Неволиным. М., 1972. № 121(449). С. 69; № 235(661). С. 153–154; Рукописные собрания Гос. б‑ки СССР им. В. И. Ленина: Указ. М., 1986. Т. 1. Вып. 2. С. 146; 1996. Вып. 3. С. 406; РИИР. Вып. 2. С. 42, 112; КЦДР: Иосифо-Волоколамский мон-рь как центр книжности. 1991. С. 10–12, 25–26, 29, 31, 34–35, 38, 62, 73, 80, 82–83, 85, 184, 207, 364, 366, 400.
Лит.: Дмитриева Р. П. Волоколамские четьи сборники XVI в. // ТОДРЛ. 1974. Т. 28. С. 202–230; она же. Дионисий Звенигородский Лупа // СККДР. Вып. 2. Ч. 1. С. 191–192; Зимин А. А. Крупная феодальная вотчина и соц.-полит. борьба в России (кон. XV-XVI в.). М., 1977. С. 72, 88, 114–115, 267–268; он же. Россия на рубеже XV-XVI ст.: Очерки соц.-полит. истории. М., 1982. С. 205–207; Клосс Б. М. Никоновский свод и рус. летописи XVI-XVII вв. М., 1980. С. 108–109; он же. Избр. труды. М., 2001. Т. 2: Очерки по истории рус. агиографии XIV-XVI вв. С. 334–335, 347. Примеч. 10; Бычкова М. Е. Состав класса феодалов России в XVI в.: Ист.-генеалогическое исслед. М., 1986. С. 39–44, 74, 75; Анхимюк Ю. В. Новообретенные рукописные книги из б‑ки Иосифо-Волоколамского мон-ря XVI в. // История Волоколамского края и перспективы «Золотого наследия Руси»: Сб. докл. науч.-практ. конф., 30 окт. 1998 г. М., 1999. С. 74–76, 78–79.]
17.7. ВАСИЛИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ НЕЧИХА ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (1510)
в 1510 бездетн. 4С:Вас.Глеб. /ин.АДРИАН/. :Ирина. В рузском уезде поместьями владели князь в. в. нечика звенигородский
18.8. ИВАН ИВАНОВИЧ БАРАШ СМОТРИН ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (1515,1521)
вотч.-Руза‑у. 1С:Ив.Глеб. СМОТРА.
в 1521/1522 г. душеприказчик в духовной Г. Д. Русинова, землевладельца Ростовского уезда. Иван Бараш был сыном князя Ивана Смотры Глебовича (Писцовые книги Московского государства XVI в. Ч. 1. Отд. 2. СПб., 1877. С. 19; Акты Русского государства 1505–1526 гг. М., 1975. № 196, 198, С. 327).
19.8. МИХАИЛ ИВАНОВИЧ СПЯЧЕЙ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (1516)
2С:Ив.Глеб. СМОТРА. Служил дмитровскому удельному князю Юрию Ивановичу, владевшему Рузой.14 Меновые грамоты Волоколамского монастыря сообщают об обмене в мае 1516 года у князя М.И. Звенигородского-Спячего двух деревень «с починками» на село Поповское и деревню Микулинское (Рузский уезд) [Акты феодального землевладения и хозяйства. М., 1956. Ч. 2. С. 69–70. № 72.] Сыновья кн. М. И. Спячего — кн. Андрей и Дмитрий Михайловичи — и его внуки — Григорий Васильевич и Федор Андреевич Большой Звенигородские — в Дворовой тетради числятся по Дорогобужу, где они получили поместья.
20.8. ВАСИЛИЙ ИВАНОВИЧ СПЯЧЕЙ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ
21.9. ДМИТРИЙ ФЁДОРОВИЧ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ
22.9. БОГДАН ФЁДОРОВИЧ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ
23.10. АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ ЗВЕНЦОВ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (1504,1506)
сын Ив.Ив. Звенца. В 1504 г. владел селом Курышинское и починком Сухоежино в Ростовском уезде (Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XIV–XVI вв. М.; Л., 1950. С. 372). Упоминается в духовной кн. Бориса Васильевича Волоцкого между 1503 и 1513 гг.: «… Датьми Князю Андрею Княжу Иванову сыну Звенцову конь карь иноходь…»
24.11. ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ ТОКМАК НОЗДРОВАТЫЙ
известен в числе лиц, близких Максиму Греку до собора 1525 г. В 1538 г. голова в посылках в большом полку в Коломне (Разрядная книга 1475–1605 гг. Т. 1. Ч. 2. М., 1977. С. 273).
25.11. ПЁТР ВАСИЛЬЕВИЧ НОЗДРОВАТЫЙ
XX генерация
26.13. АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ РЮМИН, ИН. АРСЕНИЙ
Записан в синодике Иосифо-Волоколамского монастыря.
27.13. ФЁДОР ИВАНОВИЧ ЛОБАН РЮМИН
28.14. КН. ГРИГОРИЙ ПЕТРОВИЧ УГРИМ
29.14. ВАСИЛИЙ ПЕТРОВИЧ НАГОГО (1550,1562)
дворов.сын-боярск. помещ.-Коломна‑у. бездетн. 2С:Петр.Вас. НАГОЙ. Тысячник 3‑й статьи из Коломны. В Дворовой тетради из Коломны (Тысячная книга 1550 г. и Дворовая тетрадь 50‑х годов XVI в. М.; Л., 1950. С. 71, 158). В 1557/58 г. третий воевода в Дедилов. В 1560 г. в Туле голова при первом воеводе сторожевого полка. В 1564/65 г., сентябре 1565 г. воевода у Николы Заразского (Разрядная книга 1475–1598 гг. М., 1966. С. 166, 187, 215, 221).
В 1594–1597 гг. в Замошской волости Рузского уезда княгиней Стефанидой, женой Григория Петровича Звенигородского, в вотчине сельцо Рыкуново на р. Рукавке, ранее принадлежавшая князю Василию Звенигородскому (110 четвертей худой земли) (Рузский уезд по писцовой книге 1567–1569 годов / Сост. С.Н. Кистерев, Л.А. Тимошина. М., 1997. С. 124).
30.14. ИВАН ПЕТРОВИЧ УГРИМ БОЛЬШОЙ
31.14. ФЁДОР ПЕТРОВИЧ ГОЛОВА (1543,1554)
дворов.сын-боярск. помещ.-Кашин‑у. воев.Коломна(1553) боярин() 4С:Петр.Вас. НАГОЙ. Тысячник 2‑й статьи кн. Юрия Ивановича из Кашина. В Дворовой тетради из Кашина с пометой «князь Федор боярин у царя» (Тысячная книга 1550 г. и Дворовая тетрадь 50‑х годов XVI в. М.; Л., 1950. С. 60, 134). В августе 1553 г. оставлен вторым воеводой в Коломне. В апреле 1554 г. послан второй воевода в Свияжском городе (Разрядная книга 1475–1598 гг. М., 1966. С. 142, 145).
В 1541/1542 г. в Меретцком стане Кашинского уезда за ним поместье село Назарьево с деревнями Крохино, Дуботолково, Бяково, Лукино, пустошами Олтухово, Тарасово, деревней Хлюпино (всего 262 чети в поле) (Акты служилых землевладельцев XV–начала XVII в. Т. 4. М., 2008. № 528). До 1567–1569 гг. Федор Звенигородский утратил в волости Замошье Рузского уезда вероятно поместье деревни Воронино и Карпово (53 четверти) (Рузский уезд по писцовой книге 1567–1569 годов / Сост. С.Н. Кистерев, Л.А. Тимошина. М., 1997. С. 112).
Князья Федор и Григорий Петровичи Звенигородские послухи у купчей казначея Ф. И. Сукина, в 1547/1548 г. купившего у С. М. Елизарова его вотчину село Торговцы в Повельском стане Дмитровского уезда за 150 руб. (Архив СПб ИИРАН. Ф. 29. Оп. 1. № 1018. Л. 1080; Шумаков С.А. Обзор грамот коллегии экономии. Вып. 3. М., 1912. С. 52).
Князь Ф. П. Звенигородский дал Иосифо-Волоколамскому монастырю по себе 50 руб. (Титов А.А. Вкладные и записные книги Иосифова Волоколамского монастыря XVI в. // Рукописи славянские и русские, принадлежащие И. А. Вахрамееву. Вып. 5. М., 1906. С. 47–48).
31а.14. КН. ИВАН ПЕТРОВИЧ СРЕДНИЙ
В 1547 г. — воевода в Смоленске. В 1548 г. был вторым воеводой в правой руке на Муроме; в 1556 г. наместником в Кареле; в 1565 г. воеводой в Пскове, в прибавку к князю Дмитрию Куракину, к городовому строению и для суда, а затем воеводой в Тетюшах. [Синб. Сб. — Др. Рос. Вивл., ХIII. — Дв. разр., II. — Долгоруков, князь П. В., Рос. род. князей, І.].
32.14. КН. ИВАН ПЕТРОВИЧ МЕНЬШОЙ (1547,1574)
окольничий() моск.двн.(1562) полк.воев.(1548) дворов.сын-боярск. помещ.-Кашин‑у. воев.Смоленск(1548) вотч.-Руза‑у. 3С:Петр.Вас. НАГОЙ. наместник в Кареле 1568 г.
Тысячник 2‑й статьи кн. Юрия Ивановича из Кашина. В Дворовой тетради из Кашина с пометой «Иван окольничий» (Тысячная книга 1550 г. и Дворовая тетрадь 50‑х годов XVI в. М.; Л., 1950. С. 60, 134). Боярин с марта 1562 г. (Зимин А.А. Состав Боярской думы в XV–XVI вв. // Археографический ежегодник за 1957. М., 1958. С.71). В январе 1547 г. воевода в Смоленске. В июле 1548 г. в Муроме второй воевода полка правой руки. В апреле 1552 г. в походе из Свияжска на Казань второй воевода сторожевого полка. В июне 1556 г. в разряде похода Ивана IV в Серпухов среди голов в государевом стане в сторожах. В 1555/56 г. наместник на половине Корелы (Разрядная книга 1475–1598 гг. М., 1966. С. 112, 117, 135, 157; Пашкова Т.И. Местное управление в Русском государстве первой половины XVI века (наместники и волостели). М., 2000. С. 142). Князь Иван Звенигородский в 1552/53 г. писец в Белозерском уезде, в 1556/57 г. писец в Калужском уезде, в 1563/64 г. писец в Дмитровском уезде (без боярского звания) (Милюков П.Н. Спорные вопросы Финансовой истории Московского государства. М., 1892. С. 163; Акты служилых землевладельцев XV–начала XVII в. Т. 1. М., 1997. № 114, С. 337). 20 марта 1562 г. с другими детьми боярскими поручился князе И. Д. Бельском в 10 тыс. руб. (Антонов А.В. Поручные записи 1527–1571 годов // Русский дипломатарий. Вып. 10. М., 2004. С. 15, 18).
В 1562/1563 г. князья Иван и Григорий Петровичи Звенигородские составили духовную грамоту. У них было много должников. Из духовной становится известно, что братья заложили В. А. Белому в 110 руб. их вотчину в Можайске полсельца с деревнями. В случае рождения у княгини Стефаниды (дочери Александра Григорьевича Белого и Аграфены), жены князя Григория Петрова сына, ему должна была достаться вотчина. Стефанида до своего живота получала по завещанию село селище (Никольское) и сельцо Пореево в Дубенском стане Кашинского уезда, которые в случае рождения у нее сына, должны были ему перейти. Если Стефанида не выйдет замуж, то ей переходил двор князей Звенигородских в Москве на ул. Дмитровке. До июля 1569 г. князь И. П. Звенигородский с братьями владел сельцом Харланово с тремя деревнями в Замошской волости Рузского уезда (171 четверть средней земли и 12 четей худой земли), которое затем досталось Иосифо-Волоколамскому монастырю (Акты феодального землевладения и хозяйства XIV–XVI веков. Ч. 2. М., 1956. № 299, 300, 347). К 1573/1574 г. утратил (в порозжих землях) поместье в стане Радонеж Московского уезда 4 пустоши (150 четвертей доброй земли) (Писцовые книги Московского государства XVI в. Ч. 1. Отд. 1. СПб., 1872. С. 32). К 1567/1569 гг. с братьями утратил вотчину (перешла Иосифо-Волоколамскому монастырю) в Замошской волости Рузского уезда сельцо Харламово на р. Веине с 3 деревнями (183 четверти) (РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. Кн. 425. Л. 541 об.; Рузский уезд по писцовой книге 1567–1569 годов / Сост. С.Н. Кистерев, Л.А. Тимошина. М., 1997. С. 129–130).
В 1565/66 г. Иван с братом Григорием дали по отце князе Петре Васильевиче Звенигородском и матери княгине Настасье, в иночестве Натилии, Иосифо-Волоколамскому монастырю 100 руб. В 1565/1566 г. оба брата дали монастырю по себе 100 руб. (Титов А.А. Вкладные и записные книги Иосифова Волоколамского монастыря XVI в. // Рукописи славянские и русские, принадлежащие И. А. Вахрамееву. Вып. 5. М., 1906. С. 55, 65–66).
33.14. ГРИГОРИЙ ПЕТРОВИЧ ГОЛОВА ИН.ГУРИЙ (1550,1566)
дворов.сын-боярск. помещ.-Кашин‑у. голова(1555) вотч.-Руза‑у. Голова 5С:Петр.Вас. НАГОЙ.
князь, воевода в царствование Ивана Грозного, сын князя П.В. Звенигородского. В 1552 году послан в Свияжск третьим воеводой, откуда был отправлен к Казани с полком левой руки вторым воеводой. В 1554 году — первый воевода в Шацке. В 1555 году участвовал головой в царском полку в походе к Туле против Двелет-Гирея. В 1556 году — второй воевода полка правой руки под Каширой. В 1558 году служил в Туле третьим воеводой. В том же году участвовал в Ливонском походе и после ухода русского войска из Ливонии был оставлен первым воеводой в Полоцке. Тогда же ходил вторым воеводой со сторожевым полком к Сыренску, затем был послан с тем же полком к Юрьеву. В 1562 году — второй воевода полка правой руки в походе из Юрьева к Тарвасту. В 1563 году привел «по татарским вестем» передовой полк под Тулу, после чего был направлен с тем же полком вторым воеводой «на берег». В 1565 году годовал в Великих Луках вторым воеводой. В 1576 году служил воеводой в Красном.
В 1562/1563 г. купил у Ульяны, жены Н. Полозова и ее детей, село Селище на р. Волге и сельцо Пореево с 10 деревнями и починком за 600 руб. в Дубенском стане Кашинского уезда. В 1562/1563 г. князья Иван и Григорий Петровичи Звенигородские составили духовную грамоту. Оказывается, что у них было много должников. Из духовной становится известно, что братья заложили В. А. Белому в 110 руб. их вотчину в Можайске полсельца с деревнями. В случае рождения у княгини Стефаниды (дочери Александра Григорьевича Белого и Аграфены), жены князя Григория Петрова сына Звенигородского, ему должна была достаться вотчина. Стефанида до своего живота получала по завещанию село селище (Никольское) и сельцо Пореево в Дубенском стане Кашинского уезда, которые в случае рождения у нее сына, должны были ему перейти. Если Стефанида не выйдет замуж, то ей переходил двор князей Звенигородских в Москве на ул. Дмитровке (Акты феодального землевладения и хозяйства XIV–XVI веков. Ч. 2. М., 1956. № 299, 300). В 1594–1597 гг. в Замошской волости Рузского уезда княгиней Стефанидой, женой Григория Петровича Звенигородского, в вотчине сельцо Рыкуново на р. Рукавке, ранее принадлежавшая князю Василию Звенигородскому (110 четвертей худой земли) (Рузский уезд по писцовой книге 1567–1569 годов / Сост. С.Н. Кистерев, Л.А. Тимошина. М., 1997. С. 124).
В 1573/1574 г. упомянут его вклад в Иосифо-Волоколамский монастырь жемчужное ожерелье в 20 руб. (Приходо-расходные книги Иосифо-Волоколамского монастыря 70–80- гг. XVI в. Вып. 1. М.; Л., 1980. С. 1). 10 января 1575 г. А. М. Старой дал Троице-Сергиеву монастырю по княгине иноке Василисе, жене Григория Звенигороского, 50 руб. (Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря. М., 1987. С. 128). Князья Иван и Григорий Голова, в иночестве Гурий, Петровичи Звенигородские дали Иосифо-Волоколамскому монастырю по себе и родителям село Харланово, деревню Воронино и 200 руб. Также они дали сельцо Семаково и деревню Максимцово. Стефанида, в иночестве Соломонида, жена князя Григория Петровича Звенигородского, дала по себе, мужу и родителям сель Никольское с деревнями (РГАДА Ф. 181. Оп. 2. Д. 141/196. Л. 60 об.-61 об.).
Ж., СТЕФАНИДА (ИН.СОЛОМОНИДА) БЕЛОВА 1563, дочь Александра Григорьевича Белого и Аграфены (Акты феодального землевладения и хозяйства XIV–XVI веков. Ч. 2. М., 1956. № 299). [Богуславский В.В., Бурминов В.В. Русь рюриковичей. Иллюстрированный исторический словарь.].
34.15. Андрей Семёнович
35.15. Фёдор Семёнович(1540?)
<в приказе не были> бездетн. 1С:Сем.Вас.Глеб-ча
36.15. Данило Семёнович
37.18. Иван Иванович Барашев (1550,1555)
дворов.сын-боярск. помещ.-Ржева‑у. нам.Мещера(1554–1555) С:Ив.Ив. БАРАШ.
в 1554/55 г. наместник из Мещеры в Шацком городе (РК. С. 148). Упомянут как дьяк в НПК. T.V. С. 441, 548, 549, 561.
Тысячник 3‑й статьи из Ржевы. В Дворовой тетради из Ржевы (Тысячная книга 1550 г. и Дворовая тетрадь 50‑х годов XVI в. М.; Л., 1950. С. 75, 179). В июле 1555 г. наместник в Шацком городе из Мещеры (Разрядная книга 1475–1598 гг. М., 1966. С. 148). По Боярской книге 1556/57 г. был наместником в Мещерском городе с апреля 1554 г. до 14 апреля 1555 г. Записан в 18 статью. Оклад 17 руб. Вотчины за ним не сыскано. Поместье на 203 чети. Участвовал в Серпуховском смотре в июне 1556 г. (Русский дипломатарий. Вып. 10. М., 2004. С. 112–113). В 1585 г. записан среди бояр и приказных людей великого князя Семиона Бекбулатовича как стольник с окладом в 550 четвертей и 13 руб. (Акты Московского государства. Т. 1. СПб., 1890. С. 54; Писцовые книги Московского государства XVI в. Ч. 1. Отд. 2. СПб., 1877. С. 19, 320; Писцовые материалы Тверского уезда / Сост. А. В. Антонов. М., 2005. С. 358, 636–637, 645). Выборный дворянин из Твери в начале 1590‑х гг. (Станиславский А.Л. Труды по истории государева двора в России XVI–XVII веков. М., 2004. С. 352).
1584–1586 гг. князь Иван Барашев утратил (в порозжих землях) в Горетове стане Московского уезда поместье 2 пустоши (150 четвертей худой земли) (Писцовые книги Московского государства XVI в. Ч. 1. Отд. 1. СПб., 1872. С. 163). В 1580 г. за князем Иваном Ивановичем Барашевым Звенигородским в волости Шейский стан Тверского уезда в поместье даны села Едимоново деревни Палицыно и Пучкино (1,5 выти) (Писцовые книги Московского государства XVI в. Ч. 1. Отд. 2. СПб., 1877. С. 19, 320; Писцовые материалы Тверского уезда / Сост. А. В. Антонов. М., 2005. С. 358, 636–637, 645). За князем Иваном Барашевым в Городцком стане Угличского уезда было поместье пустошь Есютино (20 четвертей доброй земли) (Писцовые книги Угличского уезда XVII в. // Временник Демидовского юридического лицея. Кн. 41–46. Ярославль, 1886–1888. С. 108).
Ж., Елена (–1555-до)
помещ.Д:Мих.Ив. СПЯЧИЙ.
Ж., к.Тим.Алдр. Волконский
московский военный и государственный деятель, окольничий (1573) и воевода в царствование Ивана Грозного, старший сын князя Ивана Васильевича Токмакова.Cоставитель древнерусской повести о Выдропусской иконе Богородицы. По предположению Н. С. Тихонравова, перевёл с немецкого языка на русский знаменитый в средние века «Луцидариус».
Впервые имена сына боярского Т. и его брата Василия упоминаются в Тысячной книге 1550 г. (Тысячная книга 1550 г. и Дворовая тетрадь 50‑х годов XVI в. / Подгот. к печати А. А. Зимин. М.; Л., 1950. С. 59); в1556 году князь Юрий Токмаков находился на воеводстве в Дедилове и Туле. В 1558 году — второй воевода в Дедилове, в 1559—1560 годах — воевода в Шацке, откуда переведён «по рыльским вестем» в Тулу. В 1562 году — второй воевода полка левой руки в Серпухове. В 1563 году — первый воевода в Невеле, откуда в 1564 году ходил в Литву, а затем служил вторым воеводой передового полка в Великих Луках. Воевода Т. был одним из наиболее активных участников Ливонской войны: летописи рассказывают о возглавлявшихся им военных операциях начиная с 1564 г. Осенью ходил оттуда к Озерищам первым воеводой «у наряду». После взятия Озерищ оставлен там на воеводстве. Летом 1567 г. он по распоряжению Ивана IV ставил за Западной Двиной на озере Суше крепость Копие, охрана которой была поручена известному земскому деятелю боярину князю П. С. Серебряному [Александро-Невская летопись (Продолжение). С. 355]. Это заставляет предположить, что и само строительство производилось силами земщины. В 1569 г. литовцы захватили Изборск. Отбивать его вскоре отправилась армия, состоявшая из двух корпусов: земского и опричного. Так вот, «наряд», т. е. артиллерию земского корпуса, возглавлял Юрий Иванович, получивший за успешное выполнение своих обязанностей «золотой московский большой» [Разрядная книга 1559— 1605 гг. С. 58; Разрядная книга 1475— 1605 гг. Т. 2, ч. 2. С. 241]. В 1570 году князь Юрий Иванович Токмаков находился на воеводстве во Пскове. В середине февраля 1570 года царь Иван Грозный с опричным войском, разорив Новгород и его земли, прибыл в окрестности Пскова. Перед городскими воротами его встретил псковский воевода князь Ю. И. Токмаков. По словам современников, он склонился царю до земли и с поднятыми вверх руками просил, чтобы государь пощадил псковичей, при этом клятвенно поручился, что они не виноваты ни к какой измене. Псковичи выразили царю полную покорность. Царь Иван Грозный не пощадил Пскова, но здесь опричные репрессии носили более умеренный характер, нежели в Новгороде. По синодику, опричники казнили во Пскове до 30–40 детей боярских, двух городских приказчиков и одного подьячего. Когда «король» отправился из Москвы в поход, сообщает Шлихтинг, «в Пскове его ждал князь Юрий Токмаков с 3000 человек».На князя Токмакова была возложена задача организации похода на Ревель, но сам он при этом остался в Пскове. Собранные силы, как было отмечено выше, поступили под начало князей Лыкова и Кропоткина. В январе 1571 года воевода князь Ю. И. Токмаков с русским войском был направлен на помощь ливонскому королю Магнусу, осаждавшему город Ревель. Русские не смогли достаточно близко придвинуть пушки к стенам города. Артиллерийский обстрел города, продолжавшийся полтора месяца, не дал желаемых результатов. Еще с осени 1570 года в самом Ревеле началась чума, которая вскоре переместилась из города в русский осадный лагерь. Многие ратники погибли. 16 марта 1571 года князь Юрий Иванович Токмаков, спасаясь от чумы, снял осаду с Ревеля и отступил в Псков.
Юрий Иванович «20 апреля 1572 г. г. ... разбирает дело по челобитью игуменьи суздальского Покровского монастыря Василисы о свозе монастырских крестьян приказчиком суздальских царских „накладных и посопных“ сел; в 1574 г. осенью он вместе с... дьяком П. Григорьевым по приказу Грозного зачитывает Строгановым, выдавшимся в опричнине уже с 1566 г., купленные ими для царя товары в „ширинки“ в число тех денег, которые следовало бы „имать“ на них, т. е. ведает личное имущество царя. По мнению ряда историков, Т. входил в состав опричного двора. В 1572 году командовал артиллерией в царском походе к Новгороду. Так это или нет, но Т. был безусловно одним из доверенных лиц Ивана Грозного. Именно ему отъехавший в Новгород царь поручил Москву в критический 1572 г., когда столице угрожало войско Девлет-Гирея ( оставлен «на Москве, для осады».). Чин окольничего князь получил в 1573 г. Когда в том же году умер король Сигизмунд Август и в Москву прибыло посольство Федора Воропая, в грамоте из Речи Посполитой Т. величался «боярином, и наместником, и воеводою московским», причем Воропаю было поставлено на вид, что князь именуется не по чину: «Князь Юрей в отъезде, а пишут князя Юрия паны рады боярином, и наместником, и воеводою московским не гораздо, и князь Юрий у государя не боярин и не наместник воевода» (Новодворский В. Борьба за Ливонию между Москвою и Речью Посполитою (1570—1582): Историко-критическое исследование. СПб., 1904. Прил. С. 12—13). Зимой 1572/1573 года командовал артиллерией в царском походе к Пайде, затем ходил с ливонским королем Магнусом к городу Каркусу. В 1573 году командовал артиллерией в походе к Пернову и участвовал во взятии города. В 1575 г. кн. Токмаков, видимо, был близок к Грозному: польский шляхтич Кр. Граевский, описывая свою аудиенцию в Александровской слободе, рассказывает, что „великий князь“ пришел на заседание Боярской думы в сопровождении Токмакова— его одного он называет по имени» [Садиков, 1950. С. 82]. Зимой 1575/1576 года командовал в большом полку артиллерией в походе к ливонским городам Лиговери, Коловери, Апслу, Падце и др. Присутствовал на свадьбе короля ливонского Магнуса и кн. Марии Владимировны Старицкой[Разрядная книга 1475— 1605 гг. Т. 2, ч. 2. С. 319, 321, 326, 330, 373, 380, 394]. В 1578 году скончался воевода и окольничий князь Юрий Иванович Токмаков, оставив после себя единственного сына — Ивана (ум. 1590). Один из разрядов годом смерти Т. называет не 1578, а 1576 г. (Разрядная книга 7067 // Синбирский сборник. Часть историческая. М., 1844. Т. 1. С. 50).
Имя Т. как составителя Повести о Выдропуской иконе указано в ее заглавии: «Повесть душеполезна о чюдотворном образе пресвятыя богородици, иже в Новгородской области в веси нарицаемей Выдропуске, в храме святаго великаго мученика Христова Георгия. Списано благоверным князем Егоргием Звенигородским, иже именуется Токматон». Действие Повести отнесено к XV в. и связано с Новгородским походом Ивана III (1471 г.). В Повести рассказывается о том, как икона богоматери, похищенная воином великого князя из церкви в селе Выдропуск (Выдропужск) — между Торжком и Вышним Волочком, чудесным образом вернулась на прежнее место. Повесть написана со слов жителя Выдропуска Феодора корчемника, стараниями которого в 1565 г. образ был поновлен и обложен серебром. В Повести упоминается митрополит Филипп, из чего можно заключить, что она написана после 1566 г. Об участии, которое принимал Т. в церковной жизни Новгородско-Псковских земель, свидетельствует также Повесть о явлении Святогорских икон; о событиях на Синичьей горе Т. «возвести писанием вседержавному царю, государю и великому князю Иоанну Василиевичю всеа Росии» (Серебрянский Н. Очерки по истории монастырской жизни в Псковской земле. М., 1908. С. 555). Книжные интересы Т. подтверждает и тот факт, что его Стихирарь находился какое-то время в пользовании у царя (Опись домашнему имуществу царя Ивана Васильевича, по спискам и книгам 90 и 91 годов // ВОИДР. 1850. Кн. 7. Смесь. С. 6—7). В предисловии к публикации Луцидариуса Н. С. Тихонравов высказал малоубедительное предположение, что Т. является переводчиком этого памятника (Луцидариус // Летописи Тихонравова. 1859. Т. 1, кн. 1. С. 35, .примеч. 3).
Да по указу великого государя Святейшего Патриарха Филарета Никитича Московского и всеа Росии от бояр Ивана Никитича Романова, да князя Ивана Борисовича Черкаского, да Федора Ивановича Шереметева, да старицы княжны Ирины Ивановной Мстиславской вкладная {в Голутвин монастырь}по духовной боярина князя Федора (Л. 307) Ивановича Мстиславского по князе Юрье Ивановиче Такмокове на вотчину ево, что в Рузском уезде село Сычево з деревнями и с пустушми. За приписью дьяка Андрея Варева. Писана во 130‑м году. [Шамина И. Н. Коломенские Спасо-Преображенский, Голутвин, Бобренев и Брусенский монастыри по переписной книге 1701 г.]
Тысячник 2‑й статьи из Коломны. В Дворовой тетради из Коломны с пометой «в Кашире» (Тысячная книга 1550 г. и Дворовая тетрадь 50‑х годов XVI в. М.; Л., 1950. С. 59, 158). Был волостелем в Соли Вычегодской в июле 1553 г. В 1557–58 г. второй воевода в Дедилове. В июне 1558 г. воевода в Туле. В 1560 г. воевода в Шацком городе. В 1559/60 г. в Туле против крымского царевича третий голова при первом воеводе большого полка, затем в 1559/60 г. воевода в Шацком городе. В 1561/62 г. в Серпухове второй воевода полка левой руки. В 1562/63 г. во время Полоцкого похода воевода. В марте 1563 г. в 1563/64 г. воевода в Невле. В 1563/64 г. в Великих Луках второй воевода передового полка. В октябре 1564 г. в походе из Великих Лук на Озерище был воеводой у наряда. В 1564 г. воевода в Невле. В 1564/65 г. воевода в Озерищах. В 1566/67 г. в войске в Полоцк из Великих Лук первый воевода передового полка. В 1567 г. должен был поставить город в Полоцком повете на р. Суше и стать там воеводой. В 1571 г. в походе из Новгорода на шведов первый воевода у наряда. В 1572 г. находился в Москве на случай её осады. Зимой 1572/73 г. в походе под Пайду воевода у наряда, затем в 172/73 г. был отправлен для переговоров с ливонским королем Карлусом. В 1575/76 г. воевода у наряда в войске, взявшим Пернов. Зимой 1575/76 г. в Ливонии воевода у наряда (Разрядная книга 1475–1598 гг. М., 1966. С. 166, 168–170, 185, 187, 188, 195, 201, 205, 206, 208, 211, 212, 214, 225, 226, 242, 245, 248, 249, 258, 259; Пашкова Т.И. Местное управление в Русском государстве первой половины XVI века (наместники и волостели). М., 2000. С. 181; Книга Полоцкого похода 1563 г. (Исследование и текст) / Подг. текст К. В. Петров. СПб., 2004. С. 53, 57). 20 марта 1562 г. с другими детьми боярскими поручился князе И. Д. Бельском в 10 тыс. руб. (Антонов А.В. Поручные записи 1527–1571 годов // Русский дипломатарий. Вып. 10. М., 2004. С. 15). 25 ноября 1562 г. на дворе князя И.Д. Бельского среди дворян, принимавших литовского посланника. В январе 1569 г. отправлен с нарядом к Изборску (Сборник Русского исторического общества. Т. 71. СПб., 1892. С. 94, 585). 22 июля 1564 г. князь Ю. И. Токмаков ходил с войском к Озерищу. Сыск рубежей у Озерища происходил в 1566 г. В ящике 220 Царского архива хранился «список Озерищского рубежа, что прислал князь Юрьи Токмаков». Летом 1567 г. князь Ю. И. Токмаков ставил г. Копье в Полоцком повете (Государственный архив России XVI столетия. Опыт реконструкции. С. 93, 432, 508). 12 апреля 1566 г. с детьми боярскими поручился в 15 тыс. руб. по князе М. И. Воротынском в его верности (Антонов А.В. Поручные записи 1527–1571 годов // Русский дипломатарий. Вып. 10. М., 2004. С. 58). В 1572 г. к нему привез грамоту от литовских паны рады гонец Федор Зенков, назван в ней «боярином и наместником и воеводою Московским» (Выписка из Посольских книг, С. 272). П. А. Садиков предполагает, что в 1572–1574 гг. опричным дворецким был окольничий кн. Ю. И. Токмаков-Звенигородский, ведавший дворцовыми делами. Однако Токмаков был дворецким в земщине, дворецким приказа Большого дворца в апреле 1572 г. (Садиков П.А. Очерки по истории опричнины. М.; Л., 1950. С. 82; Катаев И.М., Кабанов А.К. Описание актов собрания графа А. С. Уварова. М., 1905. № 45). По сведениям псковской летописи, князь Юрий Токмаков сказал псковичам «пред домы своими трапезы поставляти и хлебы полагати» во время похода на город Ивана Грозного с опричным войском в 1570 г., и это отчасти спасло Псков от разорения (Псковские летописи. Вып. 1. М.; Л., 1949. С. 118). Окольничий с 1573 г. (Зимин А.А.Состав Боярской думы в XV–XVI вв. // Археографический ежегодник за 1957. М., 1958. С. 77). Умер после взятия замка Гапсаля в Ливонии в январе 1576 г. (Ливонская хроника Бальтазара Рюссова // Сборник материалов и статей по истории Прибалтийского края. Т. 3. Рига, 1880. С. 248).
[Буланин Д. М. Токмаков Георгий Иванович // Словарь книжников и книжности Древней Руси. — Л.: Наука, 1989. — Вып. 2. Ч. 2. — С. 431—432., Повесть душеполезная о чудотворном образе Пресвятыя Богородицы, иже в новгородской области в веси нарицаемой Выдропуске…», известная по списку из Сборника XVII века (РГБ. Отд. I. Q. № 239; Толст. II 277).Изд.: Летописи Тихонравова. 1862. Т. 4. С. 19—28; ПЛ. 1862. Вып. 4. С. 180—183.; Слава пресвятыя владычицы нашел богородицы и приснодевы Марии, открывшаяся в явлениях чудотворных ея икон в России. М., 1853. Ч. 3, отд. 1. С. 101—106; Строев. Словарь. С. 110; Филарет. Обзор. С. 163; Азбучный указатель имен русских деятелей. СПб., 1888. Ч. 2. С. 345 (Сборник имп. Русского исторического общества. Т. 62); Лобанов-Ростовский А. Б. Русская родословная книга. 2‑е изд. СПб., 1895. Т. 2. С. 33; Власьев Г. А. Потомство Рюрика: Материалы для составления родословий. СПб., 1906. Т. 1, ч. 1. С. 563—565; Садиков П. А. Очерки по истории опричнины. М.; Л., 1950. С. 81—82; Зимин А. А. Состав Боярской думы в XV—XVI веках // АЕ за 1957 г. М., 1958. С. 77; Кобрин В. Б. Состав опричного двора Ивана Грозного // АЕ за 1959 г. М., 1960. С. 90.]
~ ♂ Андрей Дмитриевич Дашков р. между 1512 и 1517 ум. 1568
князь, сын боярский и голова, затем воевода, второй из троих сыновей князя Петра Васильевича Ноздроватого.В 1560 году князь Василий Петрович Ноздроватый «по рыльским вестем» был отправлен головой в сторожевой полк под командованием воеводы князя Даниила Семёновича Одоевского в Туле, откуда ходил в Поле для поиска и уничтожения небольших отрядов крымских татар.
В 1565 году князь В. П. Ноздроватый был послан «с Никитина дни» (2 сентября) первый воеводой в Зарайск. В последующие годы служил воеводой в разных полках и участвовал в походах Ливонской войны.
В 1546/1547 г. послух в купчей князей Юрия и Василия Ивановичей Токмаковых, купивших за 500 руб. у брата князя Андрея Петровича Ноздроватого половину села Гравороново и селище Тереховское в Городском стане Коломенского уезда. Владел половиной села Гравороново в Коломенском уезде по разделу с братом князем Андреем в 1543/1544 г. За князем Андреем кроме половины села Гравороново была деревня Бурзуковская (30 четвертей в поле) (Акты, относящиеся до юридического быта Древней России. Т. 1. СПб., 1857. С. 198, 208–209, 230–233).
Воевода князь Василий Петрович Ноздроватый скончался, оставив после себя двух сыновей: Михаила и Фёдора, а также дочь Марию. Мария Васильевна Ноздроватая была дважды замужем. Её первым мужем был князь Дмитрий Петрович «Борода» Елецкий (ум. 1586), а вторично стала женой князя Владимира Тимофеевича Долгорукова (1569—1633).
47.25. Иван Петрович Ноздроватый
дочь князя Петра Васильева сына Ноздреватого, была замужем за Григорием Злобиным (Архив СПб ИИРАН. Ф. 29. Оп. 1. № 1189. Л. 1405; № 1237. Л. 1517). Иван Большой Васильевич Шереметев в 1558/1559 г. купил у князя Василия Ивановича Токмакова его отчину в Большом Микулине стане Коломенского уезда деревню Подберезную на реке Коломенке за 200 руб. В 1561/1562 г. Григорий Злобин, чья жена Анастасия была дочерью князя Петра Васильева сына Ноздреватого, дяди продавца вотчины, со своими детьми Василием Большим и Василием Меньшим отказался от права родового выкупа (Архив СПб ИИРАН. Ф. 29. Оп. 1. № 1189. Л. 1405; № 1237. Л. 1517).
XXI генерация
48.26.ИВАН АНДРЕЕВИЧ РЮМИН (1550,1590)
Aдворецк.(1577) дворов.сын-боярск. помещ.-Кашин,Руза моск.двн.(1589) воев.Ржева(1562,1563) голова(1559) вотч.-Руза‑у. 1С:Анд.Ив. РЮМИН.
В 1559 г. был головой в полку в Ливонском походе. В 1562— 1563 гг. — первый воевода в Ржеве, в 1564— 1565 гг. — пятый воевода в Юрьеве. В 1568— 1569 гг.–воевода и наместник в Ругодиве.
Тысячник 3‑й статьи кн. Юрия Ивановича из Кашина. В Дворовой тетради из Кашина с пометой «князь Иван из Рузы почернен» и из Рузы (Тысячная книга 1550 г. и Дворовая тетрадь 50‑х годов XVI в. М.; Л., 1950. С. 68, 175). В 1552/1553 г. писец на Белоозере, 1561/1562 г. писец в Дмитровском уезде (Милюков П.Н. Спорные вопросы Финансовой истории Московского государства. М., 1892. С. 165, Веселовский С.Б. Сошное письмо. Исследование по истории кадастра и посошного обложения Московского государства. Т. 2. М., 1916. С. 577, 591; Шумаков С.А. Обзор грамот коллегии экономии. Вып. 3. М., 1912. С. 76; Акты феодального землевладения и хозяйства. Акты Московского Симонова монастыря (1506–1613 гг.). М., 1983. № 128; Акты феодального землевладения и хозяйства XIV–XVI веков. Ч. 2. М., 1956. № 285, 294; Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XIV–XVI вв. М.; Л., 1950. С. 420). Зимой 1559 г. в походе в Ливонию находился среди голов в большом полку. В 1561/62 г. первый воевода в Ржеве Пустой в Заволочье. В 1563–64 г. четвертый воевода в Юрьеве Ливонском. В 1565–1576 гг. входил в Земский двор. В 1566/67 г. в Пскове направлен в прибавку к воеводам «к городовому строению и для суда». В июле, сентябре, октябре 1568 г., феврале 1569 г. воевода, в марте, мае-ноябре 1569 г. наместник и воевода в Ругодиве. В мае–августе 1571 г. поручитель по князю И. Ф. Мстиславскому. В 1571 г. воевода в Тетюшах. В 1572/73 г. наместник в Чернигове. Воевода большого полка в войске, отправленном из Мурома и Нижнего Новгорода под Казань против черемисы зимой 1573 г. В январе 1576 г. окольничий на приеме императорских послов в Можайске. В апреле 1577 г. в походе в Лифляндскую землю отмечен в большом полку дворецким «великого князя тверского Симеона Бекбулатовича» (Разрядная книга 1475–1598 гг. М., 1966. С. 176, 196, 201, 206, 212, 226, 241, 250, 277; Разрядная книга 1475–1605 гг. Т. 2. Ч. 1. М., 1981. С. 173; Русский дипломатарий. Вып. 10. М., 2004. С. 66; Разрядная книга 1475–1605 гг. Т. 2. Ч. 2. М., 1982. С. 335, 392; Памятники дипломатических сношений Древней России с державами иностранными. Т 1. СПб., 1851. С. 512, 543; Русская историческая библиотека. Т. 15. СПб., 1894. С. 155, 161, 165, 167, 173, 181, 187). Московский дворянин в 1588/89 гг., в Шведском походе 1589/90 гг. Выборный дворянин из Серпейска с окладом в 300 четвертей в 1602/03 гг. (Станиславский А.Л. Труды по истории государева двора в России XVI–XVII веков. М., 2004. С. 217, 284, 323).
В 1577/1578 г. за князем Иваном Андреевичем Звенигородским в стане Левичине Коломенского уезда в вотчине деревня и пустошь (206 четвертей средней земли). В конце XVI в. за ним в Шеском стане Тверского уезда было село Ондреевское. К 1594, 1595 гг. в Боровском стане Вяземского уезда князь Иван Звенигородский лишился поместья 5 деревень (65 четвертей средней земли) (Писцовые книги Московского государства XVI в. Ч. 1. Отд. 1. СПб., 1872. С. 469; Отд. 2. СПб., 1877. С. 326, 330, 393, 623). В 1567–1569 гг. в Ростовецком стане Рузского уезда за князем И. А. Звенигородским в поместье село Сорошнево Липовицы с 11 деревнями и пустошью (344 четверти). В Льняникове стане того же уезда за ним вотчина, купленная у князя Андрея Дашкова, сельцо Сумороково с деревней (107 четвертей худой земли). В волости Замошье за ним же в поместье деревня Чернево и деревня Волково (63 четверти доброй земли) (РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. Кн. 425. Л. 366, 538, 578 об., 644; Рузский уезд по писцовой книге 1567–1569 годов / Сост. С.Н. Кистерев, Л.А. Тимошина. М., 1997. С. 41–43, 69, 107).
Послух в данной 1577/1578 г. Евфросинии, дочери А. С. Кутузова, Иосифо-Волоколамскому монастырю на вотчину в Рузском уезде (АФЗХ. Ч. 2. № 365). Князь Звенигородский Иван Андреевич душеприказчик А.Т. Михалкова у его духовной в 1586/87 г. (Акты служилых землевладельцев XV–начала XVII в. Т. 2. М., 1998. № 286).
В 1580/1581 г. князь Иван Андреевич Звенигородский дал Иосифо-Волоколамскому монастырю 27 руб., также он дал в 1584/1585 г. 50 руб., а в 1585/1586 г. 25 руб. Князь И. А. Звенигородский по данным вкладной книги 1573/1574 г. заплатил Иосифо-Волоколамскому монастырю за сельцо Харланово и деревню Воронино (возможно, взял их у обители до «своего живота) 40 руб. В 1579/1580 г. дал монастырю 5 руб. (Приходо-расходные книги Иосифо-Волоколамского монастыря 70–80- гг. XVI в. Вып. 1. М.; Л., 1980. С. 22, 135).
49.26. КН. АФАНАСИЙ АНДРЕЕВИЧ РЮМИН ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (1550,–1566/67)
3ст.дворов.сын-боярск. помещ.-Кашин‑у. 2С:Анд.Ив. РЮМИН.
Тысячник 3‑й статьи кн. Юрия Ивановича из Кашина. В Дворовой тетради из Кашина с пометой «почернен» и из Рузы (Тысячная книга 1550 г. и Дворовая тетрадь 50‑х годов XVI в. М.; Л., 1950. С. 68, 175). В 1557/58 г. первый воевода в Новом городе на Псле. В 1561–63/64 г. первый воевода в Велиже. В 1564/65 г. воевода в Карачеве. В мае 1585 г. должен был быть в Брянске вторым воеводой большого полка (Разрядная книга 1475–1598 гг. М., 1966. С. 169, 196, 201, 205, 215, 216, 219; Разрядная книга 1475–1605 гг. Т. 2. Ч. 1. М., 1981. С. 179).
В 1567–1569 гг. в Ростовецком стане Рузского уезда за княгиней Настасьей, женой князя Афанасия Звенигородского, в поместье сельцо Захарьино Фетцово с 2 деревнями (164 четверти) (РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. Кн. 425. Л. 647 об.; Рузский уезд по писцовой книге 1567–1569 годов / Сост. С.Н. Кистерев, Л.А. Тимошина. М., 1997. С. 43). Князь Афанасий Рюмин Звенигородский владел в Старковском стане Можайского уезда поместьем пустошью Григорчиково с пустошью (51 четверть доброй земли) (РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. Кн. 10815. Л. 867–868).
В 1565/1566 г. послух в данной Т. Д. Александрова Иосифо-Волоколамскому монастырю на вотчину в Хорвачев-Воскресенском стане Тверского уезда (Акты феодального землевладения и хозяйства XIV–XVI веков. Ч. 2. М., 1956. № 315).
В 1566/1567 г. князь Иван Андреевич Звенигородский дал вклад по своем брате князе Афанасии Андреевиче Иосифо-Волоколамскому монастырю 50 руб. (Титов А.А. Вкладные и записные книги Иосифова Волоколамского монастыря XVI в. // Рукописи славянские и русские, принадлежащие И. А. Вахрамееву. Вып. 5. М., 1906. С. 76–77, 90).
Ж., Анастасия (1567) помещ.-Руза‑у.
ХХ/33. КН. [.....] ГРИГОРЬЕВНА ЗВЕНИГОРОДСКАЯ
∞, АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ СТАРОГО.
50.37. КН. ИВАН НЕДАШ ИВАНОВИЧ БАРАШЕВ АДАШЕВ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (1552,1591)
дворов.сын-боярск. помещ.-Ржева,Тверь стольник(1585) С:Ив.Ив. АДАШ. :Елена.
51/38. КН. ГРИГОРИЙ (ИН.ГЕРАСИМ) ВАСИЛЬЕВИЧ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (1552,1598,†1598/1600)
дворов.сын-боярск. помещ.-Дорогобуж‑у. нам.Рославль(1575) С:Вас.Мих. УГРИМ.
2‑й воев Сторожев. полка, в летнем ливон. пох. 1558 г. (летописец Нармацкого). В 1571 г. подписался в поручной записи по тем боярам, которые ручались в верной службе князя Ивана Феодоровича Мстиславского царю Иоанну Грозному. В случае его побега поручители должны были заплатить в казну государя 20 тысяч рублей; при несостоятельности поручителей уплата разверстывалась между лицами, подписавшими «подручную» запись. В 1574 г., с Благовещенья, князь З. был наместником в Рославле; с 15 августа 1576 г. — воеводой в Красном. Летом 1579 г. он находился в г. Алысте (Мариенбурге) в числе воевод, которые должны были распоряжаться отправкой хлебных запасов в Ливонские города для продовольствия войска. Наконец, в 1599 г. он числился воеводой в Копорье.
В Дворовой тетради из Дорогобужа (Тысячная книга 1550 г. и Дворовая тетрадь 50‑х годов XVI в. М.; Л., 1950. С. 191). В 1568–1584 гг. входил в Земский двор. В 1568/1569 г. писец Владимирского уезда (Писцовые книги Восточного Замосковья. М., 2007. С. 14; Каталог писцовых описаний Русского государства середины XV–начала XVII века / Сост. К. В. Баранов. М., 2015. С. 73). В начале 1575 г. наместник в Рославле (Разрядная книга 1475–1605 гг. Т. 2. Ч. 2. М., 1982. С. 376). Выборный дворянин из Дорогобужа в земском боярском списке 1577 г. В начале 1577 г. наместник в Рославле (Станиславский А.Л. Труды по истории государева двора в России XVI–XVII веков. М., 2004. С. 200; Разрядная книга 1475–1605 гг. Т. 2. Ч. 2. М., 1982. С. 432). Князь Григорий Звенигородский в 1577–1579 г., 1583/84 г. писец в Суздальском уезде, в 1584/85 г. в Мещерском уезде (Акты служилых землевладельцев XV–начала XVII в. Т. 1. М., 1997. № 5, 79, 177, 180, 219; Т. 2. М., 1998. № 34; Т. 3. М., 2002. № 210, 327, 464). Выборный дворянин из Дорогобужа в 1588/89 гг., в Шведском походе 1589/90 гг. (Станиславский А.Л. Труды по истории государева двора в России XVI–XVII веков. М., 2004. С. 246, 340).
∞, Евдокия ....., в ин. Евфимия († 1607.03.01). В книге Болдина Дорогобужского монастыря 1605 г. встречается следующая запись: «Погребали князь Григорьеву княгиню Звенигородского Евдокею, во иноцех Еуфимью, дали по ней на стол пять рублев».15 Следует обратить внимание, что в данном случае сумма была дана не за погребение, а на поминальную трапезу.
[С. Г. Г. и Д., І. — Синб. Сб. — Др. Рос. Вивл., ХIII и XIV. — Доп. к Акт. Ист., І. — Карамзин, «Ист. госуд. Рос.», XI.]
52.39. Фёдор Андреевич Большой
53.39. КН. ВАСИЛИЙ АНДРЕЕВИЧ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (1575,1618)
В 1576 г. во время Ливонского похода был одним из голов в сторожевом полку у воеводы князя Григория Андреевича Куракина. В 1579—81 гг. состоял воеводой в Ровном и в Туле, в 1583 г. — в Мценске и в Новосили, в 1584 г. — вторым воеводой на Туле и в 1585—87 гг. — воеводой на Двине, когда и составил первое обстоятельное описание Двинской земли. В 1591 г., в ожидании прихода крымского хана, князь З. был у наряду вторым воеводой; первым воеводой был окольничий Сем. Феод. Сабуров. В том же году оба они должны были выступить из Новгорода в сторожевом полку, но состоялся ли их поход — неизвестно. В конце 1592 г. князь З. был снова в Новгороде, и ему велено было идти под Выборг против шведов. В 1595 г. ему поручена была постройка крепости в Смоленске и дана царская грамота об отправлении туда с государевою казною для этой постройки. Летом 1601 г. Леонтий Иванович Аксаков бил челом на второго воеводу Смоленска князя Ивана Григорьевича Щербатова, третьего воеводу Смоленска князя Василия Григорьевича Щербатова, второго воеводу Смоленска князя Василия Андреевича Звенигородского, что быть ему меньше на службе в Смоленске невместно (Анхимюк Ю.В. Разрядная книга 1598 – 1602 г. // Русский дипломатарий. Вып. 9. М., 2003. С. 403; Эскин Ю.М. Местничество в России XVI – XVII вв. М., 1994. С. 123). В 1606 г. князю З. снова пришлось быть в Смоленске; первым воеводой там был князь Иван Семенович Куракин, а товарищем князь Иван Петрович Ромодановский; затем князь З. заменил князя Ромодановского, отпущенного в Москву. Как увидим ниже в биографии князя Феодора Андреевича Звенигородского (брата князя Василия Андреевича), оба они были «от ростриги и от Шуйского в закосненье и отосланы». В 1610 г., по милости канцлера Льва Ивановича Сапеги, князь З. пожалован был в окольничие. В 1612—13 гг. он был воеводой в Нижнем Новгороде, а в 1615—16 гг. в Коломне.
Кн. В. А. Звенигородский и его брат Федор упоминаются в боярском списке 1610/11 г. как окольничие с пометой «пущоны при Литве», а также как дворяне московские – здесь они зачеркнуты (Чтения ОИДР. 1909. Кн. 3. С. 76, 87). По мнению А. А. Булычева, основной текст этого боярского списка отражает состав Государева двора до 1 ноября 1610 г., а пожалования ноября 1610 – февраля 1611 гг. переданы в приписках (Булычев А. А. О боярском списке 7119 (1610–1611) г. // АЕ за 1986 год. М., 1987. С. 73). О пожаловании Сигизмундом его и брата Федора в окольничие и поверстании окладами «против окольничих» см. также: Опись архива Посольского приказа 1626 г. М., 1977. Ч. 1. С. 119; АЗР. СПб., 1851. Ч. 4. № 183.– О них см. также: Власьев Г. А. Потомство Рюрика. СПб., 1906. Т. 1. Ч. 1. С. 568, 569; Любомиров П. Г. Очерки истории Нижегородского ополчения. 1611–1613 гг. М., 1939. С. 281. Князья В. А. и Ф. А. Звенигородские впоследствии были лишены окольничества. В земляном боярском списке 1613 г. (так называемой «Докладной выписке 7121 г.») оба значатся в дворянах 16 .
В «Двинском Летописце» сказано: «Князь Василий Звенигородский в иноческом чину преименован Варлаам, и в схиме преставися в Соловецком монастыре, и погребен у Чудотворцев Святых Зосимы и Савватия в церкви на северной стране». Год кончины не обозначен. Князь П. В. Долгоруков ошибочно относит это сведение к князю Василию Михайловичу Звенигородскому, родному дяде князя Василия Андреевича. Так как князь Василий Андреевич был воеводой на Двине и переписывал Двинские земли, то «Двинский Летописец» не мог спутать двух Василиев, тем более, что он совершенно определенно говорит о пострижении бывшего Двинского воеводы.
За кн. Василием Андреевичем Звенигородским в земляном списке 1613 г. значится 112 четв. старых вотчин и поместье «новые дачи, что государь пожаловал на Вологде из черных волостей против дорогобужского поместья, 300 четв.».17 Упоминается вотчина В. А. Звенигородского в вол. Юрьеве слободке Рузского у. (д., что было сц. Помогаево на р. Холынке; пуст., что была д. Сакулино, и пуст., что была д. Грядки), которую он продал в 1616 г. дьяку Семену Яковлевичу Заборовскому.18 По писцовой приправочной книге 1567–1569 гг. эти земли значились в поместье за Шестаком Ивановым сыном Шелепина Боровлева и в вотчинах за Михаилом Григорьевым сыном Баландина Трубниковым и старицей Евпраксией Воишевой.19 Упоминается жалованная грамота кн. В. А. Звенигородскому от марта 1614 г. на дорогобужскую вотчину «по прежней даче царя Василия» (за московское осадное сидение?).20 Кн. В. А. Звенигородскому принадлежали поместья в Зубовской вол. Вологодского у. и в Тухачевской вол. Московского у.21
Ж., Мария 1607.03.20+до ин.Марфа. [А. А. Э., I. — Акты Ист., I, II. — С. Г. Г. и Д., II. — Др. Роc. Вивл., XIV и ХVIII. — Синб. Cб. — Р. И. Б., II, V. — Карамзин, «Ист. госуд. Рос.», X. — Кн. Долгоруков, «Рос. род. кн.», І. — Белокуро(1686) в 1686 помещ. 1С:Тим.Тим.Нкт-чав, «Разрядные записи за Смутное время», М., 1907 г. — Барсуков, «Списки городовых воевод Московского государства XVII столетия».]
54.39. КН. ФЁДОР АНДРЕЕВИЧ МЕНЬШОЙ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (1552,1611)
В 1571 г. участвовал в поручной записи по тем боярам, которые ручались в верной службе князя Ивана Феодоровича Мстиславского Иоанну Грозному; в случае его побега и несостоятельности поручителей князь Феодор Андреевич и брать его князь Иван Андреевич Звенигородские должны были бы заплатить в царскую казну 150 руб. В 1582 г. он был воеводой в Ярославле, в 1587 г. в Туле, в 1588 г. в Веневе, в 1590 г. в Новгороде Великом в сторожевом полку; в 1591 г. князь З. был одним из голов в большом полку у князя Феодора Ивановича Мстиславского во время ожидания прихода крымского хана к Москве; в 1593 г. он состоял воеводой в передовом полку на Дедилове; в 1598 г. подписался под грамотой утвержденной об избрании в цари Бориса Годунова. В 1602 г. был воеводой на Ливнах. В 1603 г. при приеме царем Борисом Годуновым кизильбашского посла в Золотой палате князь З. и Андрей Воейков были у него приставами. В 1604 г., получив известие о приходе Лжедмитрия в Новгород-Северск, Борис Годунов начал принимать меры обороны и назначил в сторожевой полк в Брянск воеводами боярина Михаила Глебовича Салтыкова и князя З.. В 1605 г., когда Лжедмитрий пошел из-под Кром на Тулу, князь З. был вторым воеводой в сторожевом полку. В том же году возникло местническое дело между Гавриилом Григорьевичем Пушкиным и князем З.; были поданы «случаи» и «счетные памяти», но чем кончился суд — неизвестно. В 1610 г. князь З. дважды ездил к литовскому канцлеру Льву Ивановичу Сапеге от боярина Михаила Глебовича Салтыкова, женатого на родной тетке князя З., княжне Иулиании Мих. Звенигородской. В первый раз, когда Салтыков поручил князю З. передать Сапеге лисью горлатную шапку, он проявил недоверие, высказанное даже в письме к Сапеге: «продернув в нее (т. е. в шапку) веревочку, запечатал тою ж печатью, которою ся грамотка запечатана: и ты б, государь, ту печать срезав, ко мне прислал, чтоб тое шапку до тебя довезли, что я послал, а не подменили». Во втором письме Салтыков просит Сапегу обратить внимание на челобитье князя З., которого называет своим «приятелем», и предупреждает, что князь Феодор Андреевич З. отправился бить челом королю Сигизмунду о своем брате князе Василии Андреевиче и о себе, так как «они были от ростриги и от Шуйского в закосненье и отосланы». В 1611 г. князь З., будучи уже окольничим, подписался под грамотами Московской Боярской Думы: 1) смоленским воеводам Шеину и князю Горчакову о немедленной сдаче Смоленска польскому королю Сигизмунду и 2) ростовскому митрополиту Филарету и князю Василию Василевичу Голицыну с товарищами о том, чтобы они ехали в Вильну к королевичу Владиславу и просили его поспешить на Московский престол, а также чтобы убедили смоленских воевод сдать королю Сигизмунду Смоленск и принести повинную. Под обеими грамотами князь З. подписался сначала за боярина Михаила Самсоновича Туренина, а затем за себя и за окольничего князя Григория Борисовича Долгорукого.
Кн. В. А. Звенигородский и его брат Федор упоминаются в боярском списке 1610/11 г. как окольничие с пометой «пущоны при Литве», а также как дворяне московские – здесь они зачеркнуты (Чтения ОИДР. 1909. Кн. 3. С. 76, 87). По мнению А. А. Булычева, основной текст этого боярского списка отражает состав Государева двора до 1 ноября 1610 г., а пожалования ноября 1610 – февраля 1611 гг. переданы в приписках (Булычев А. А. О боярском списке 7119 (1610–1611) г. // АЕ за 1986 год. М., 1987. С. 73). О пожаловании Сигизмундом его и брата Федора в окольничие и поверстании окладами «против окольничих» см. также: Опись архива Посольского приказа 1626 г. М., 1977. Ч. 1. С. 119; АЗР. СПб., 1851. Ч. 4. № 183.– О них см. также: Власьев Г. А. Потомство Рюрика. СПб., 1906. Т. 1. Ч. 1. С. 568, 569; Любомиров П. Г. Очерки истории Нижегородского ополчения. 1611–1613 гг. М., 1939. С. 281. Князья В. А. и Ф. А. Звенигородские впоследствии были лишены окольничества. В земляном боярском списке 1613 г. (так называемой «Докладной выписке 7121 г.») оба значатся в дворянах 22.
За братом кн. В. А. Звенигородского кн. Федором Андреевичем Меньшим Звенигородским в земляном списке значится 30 четв. старых вотчин и поместья «новые дачи, что его государь пожаловал на Вологде против дорогобужского поместья из черных волостей, 300 чети».23 В писцовой книге Московского у. 1627–1629 гг. упоминаются бывшая вотчина кн. Ф. А. Звенигородского в Медвенском ст. и его бывшее поместье (?) в Сетунском ст.24 В марте 1614 г. Ф. А. Звенигородскому, как и его брату Василию, была дана жалованная грамота на дорогобужскую вотчину, пожалованную ему при царе Василии.25 Упоминается его поместье в Боровецкой вол. Вологодского у. (300 четв.).26
В 1615—16 гг. князь З. был воеводой в Вятке, а в 1618 г. в Арзамасе. А. А. Э., II. — Акты Ист., т. II — C. Г. Г. и Д., І. — Др. Рос. Вивл., XIV. — Синб. Сборн. — Карамзин, «Ист. госуд. Рос.», XI. — Барсуков, «Списки городовых восвод Моск. госуд. XVII стол.». — Белокуров, «Разрядные записи за Смутное время». В. Корсакова. {Половцов}
Летом 1579 г. сопровождал из Новгорода до Куконоса хлебный обоз (Разрядная книга 1475–1605 гг. Т. 3. Ч. 1. М., 1984. С. 73).
Ж., ин.Василиса 1575+до
56.41. Андрей Дмитриевич (1576,–1599/1604)
В 1576–1580 гг. входил в Земский двор. Весной 1576 г. голова в передовом полку в Калуге (Разрядная книга 1475–1605 гг. Т. 2. Ч. 2. М., 1982. С. 411). Летом 1580 г. воевода в Смоленске (Разрядная книга 1475–1605 гг. Т. 3. Ч. 1. М., 1984. С. 128). Выборный дворянин из Серпейска в 1588/89 гг. (Станиславский А.Л. Труды по истории государева двора в России XVI–XVII веков. М., 2004. С. 240).
Ж., Марфа 1604
∞, Анна 1591
62.43. КН. ИВАН ЮРЬЕВИЧ ТОКМАКОВ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ, ИН. ИОНА
В 1582 г. воевода в Новосили, в 1585 г. — в Мценске.э одним из первых захваченных Самозванцем городов, был Чернигов. Возможно, что воеводой города, решившим перейти на сторону Самозванца_действительно был князь Иван Токмаков, отличившийся при захвате Ям-города в 1600 г. «Новый летописец» называет другое имя — воеводу Ивана Татева, еще в 1601 г. посланного «по украинскому разряду», то есть для охраны рубежей. Можно предположить, что воеводой был Иван Токмаков, а Иван Татев командовал войсками, присланными из Москвы для подавления «воров» в пограничных городах. Подобно тому, как в Путивле, также сдавшемся без боя, городским воеводой был «окаянный князь Василей Рубец Масалской» по определению «Нового летописца», а окольничий Михаил Михайлович Салтыков был прислан с войсками. (ПСРЛ, т. XIV, с.62; Разрядная книга 1559–1605. Составитель Л.Ф.Кузьмина. Ответственный редактор А.Н.Буганов. М., 1974, с.259; Очерки истории СССР XVI-XVII вв., с.494). 63.45. Григорий Андреевич Ноздроватый объездной голова в Москве в 1601–2 г. 64.45. Иван Андреевич Ноздроватый Духовная да вкладная Голутвина монастыря монаха Ионы, что в мире был князь Иван княж Андреев сын Наздроватои, в Голутвин монастырь на святыя окладные иконы числом восмь да на родственную[92] вотчину, что в Коломенском уезде, половину села Грайворон со крестьяны, за руками. Писана во 130‑м году.[Шамина И. Н. Коломенские Спасо-Преображенский, Голутвин, Бобренев и Брусенский монастыри по переписной книге 1701 г.]
князь, полковой и городовой воевода, старший из двух сыновей воеводы князя Василия Петровича Ноздроватого.В сентябре 1577 года во время ливонского похода князь Михаил Васильевич Ноздроватый был послан из занятого русского войсками города Ленавардена «под Смилтен посылкою… И князь Михайло прислал к государю, что литовские люди и немцы города не отворят, а просят сроку на три дни».
В июне 1579 года князь М. В. Ноздроватый упоминается среди голов в царском полку во время нового похода русской армии на Ливонию. Осенью 1580 года в связи с возможным нападением литовцев был отпрвлен в Холм, где командовал передовым полком. Тогда же местничал с воеводой большого полка князем Василием Дмитриевичем Хилковым. «И государь велел в Холм к воеводе князю Михаилу Ноздроватому отписати, что он пишет, бредит, не зная; а государеве росписи ему со князем Васильем Хилковым быти пригоже; и он бы на государеве службе по росписи в передовом полку был и списки деетй боярских взял; а не будет он на государеве службе по росписи, а которая поруха государеве делу в том учинитца, и ему быть от государя кажнему смертью».
В октябре 1579 года — второй воевода «на Жюкопе… Декабря в 9 день по староруским вестем велено быти в Русе … з Жюкопы… князю Михаилу Ноздроватому». В конце января 1581 года по царскому указу князь М. В. Ноздроватый был отозван в Москву.
В январе 1582 года князь Михаил Васильевич Ноздроватый ходил через Торжок и Волоколамск в Великий Новгород против шведов сполком правой руки вторым воеводой; в марте ходил «из Смоленска… в литовскую землю под Могилев и под иные города войною» вторым воеводой передового полка. Тогда же местничал со вторым воеводой полка правой руки князем Меркулом Александровичем Щербатым и вторым воеводой сторожевого полка Владимиром Васильевичем Головиным. Позднее затеял местнический спор с первым воеводой полка левой руки Михаилом Глебовичем Салтыковым. В том же году «по литовским вестем, что пришол король (Стефан Баторий) ко Пскову, а Хриштон и Филон пришли на бельские и на ржевские места», был отправлен с полком левой руки во Ржев. После ухода «больших» воевод в Новгород был оставлен первым воеводой в Ржеве. В апреле того же года был послан вторым воеводой в Тулу.
Зимой 1583 года князь Михаил Васильевич Ноздроватый был отправлен вторым воеводой передового полка «в казанские места по казанским вестем, что казанцы заворошилися, над казанцы промышлять». В 1583—1584 годах — первый воевода в Дедилове. Зимой 1585/1586 года водил «по свейским вестем … на свейские люди, где придут», передовой полк. С марта по август 1586 года — воевода в Ряжске, затем ему было велено прибыть в Москву. «Тое же осени по темниковским вестем велел государь царь и великий князь Федор Иванович всеа Русии послати… на Веневу воеводу княз Михаила Ноздроватого» для укрепления засечной крепости.
В мае 1587 года князь Михаил Васильевич Ноздроватый был оптравлен в Серпухов командовать передовым полком на случай появления на южной границе крымских татар, после чего был переведен в большой полк. С лета до осени стоял «на берегу», в Алексине, первым воеводой передового полка, затем был отправлен в Рязань, где стал первым воеводой полка левой руки. Тогда же местничал с воеводой передового полка Иваном Салтыковым. «И князю Михаилу писано от государя … Федора Ивановича … с опалою, что он дурует, списков не возмет, а с Ываном ему быть пригоже; и он бы по росписи был и списки взял».
В мае 1589 года князь Михаил Васильевич Ноздроватый был прислан «по свейским вестем» на воеводство в Ладогу. В конце июня по царскому указу был отозван из Ладоги в Москву. В 1596 году был отправлен среди прочих воевод «на Донец на Северской на Белгородье… города ставити», после чего был оставлен в новой крепости воеводой на один год. В начале лета того же 1596 года прибыл первым воеводой в Белёв и простоял там до сентября 1599 года, когда ему было велено приехать в Москву.
Воевода князь Михаил Васильевич Ноздроватый скончался, не оставив после себя потомства.
∞, кн. Дмитрий Петрович Елецкий * 2‑я четв. XVI в. † 1586
~ 1586 кн. Владимир Тимофеевич Долгоруков * 1569 † 1633
66.51. Иван Григорьевич (1585, +1607/1627)
67.51. КН. СЕМЁН ГРИГОРЬЕВИЧ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (1577,1631)
дворов.сын-боярск. помещ.-Дорогобуж‑у. моск.двн.(1599,1629) голова(1598), воев.Касимов (1615)Владимир(1616,1617) В 1611/17 помещ.-Новг.-у. 2С:Григ.Вас. /ин.ГЕРАСИМ/. :Евдокия/ин. Евфимия/
Известен как выборный дворянин по Дорогобужу в 1577 г. (Боярский список 1577 г. // Станиславский А.Л. Труды по истории Государева двора в России XVI-XVII веков. М., 2004. С. 191–202) и в 1588–1589 г., когда был назначен в посольство в Грузию (Боярский список 1588–1589 гг. // Станиславский А.Л. Труды по истории Государева двора в России XVI-XVII веков. М., 2004. С. 203–248); в 1598–1599 гг. (Боярский список 1598–1599 гг. // Станиславский А.Л. Труды по истории Государева двора в России XVI-XVII веков. М., 2004. С. 250–258) и в 1606–1607 г. дворянин московский, написан на службе в Чернигове (Боярский список 1606–1607 гг. // Станиславский А.Л. Труды по истории Государева двора в России XVI-XVII веков. М., 2004. С. 291–302). В 1581 г. воевода в Ладоге. В 1585 г., по ногайским вестям, находился в сторожевом полку на Михайлове; оттуда назначен был в числе других воевод «на поле Черкас сыскать», вследствие отписки с Дона головы Романа Вердеревского, «что его громили Черкасы». В том же году был сходным воеводой на Туле, затем встречал турецкого посла под Азовом и ходил, по ногайским вестям, из Переяславля в Шацк. Весной 1587 г. «для приходу крымского царя», т. е. для обереганья на случай его прихода, в передовой полк на Тулу были назначены князь Михаил Васильевич Ноздроватый и Иван Алексеевич Жеребцов. При отпуске «у руки государя» Жеребцов бил челом царю на князя Ноздроватого; вследствие этого вместо Жеребцева в товарищи к князю Ноздроватому был назначен князь З.. Полтора месяца спустя, в сторожевом полку на Туле находились: князь Михаил Феодор Кашин и князь З.. Осенью того же года на Дедилове в передовом полку должны были быть: Иван Львович Салтыков и князь Семен Григорьевич З., а в правой руке: боярин князь Дмитрий Иванович Хворостинин и князь Феодор Андреевич Звенигородский, на Веневе. В большом полку на Туле: князь Феодор Андреевич Ноготков и Михаил Глебович Салтыков. Князья Феодор Андреевич и Семен Григорьевич Звенигородские списков не взяли «для Михаила Глебовича Салтыкова», бывшего вторым воеводой большого полка, следовательно выше их, и послали бить на него челом государю в «отечестве» о счете. Царь Феодор Иоаннович пожаловал их, прислал им грамоту невместную на Салтыкова, а потому они на службе были. 20 марта 1588 г., по государеву указу, боярин князь Тимофей Романович Трубецкой и дьяк Сапун Авраамов судили в «отечестве» Михаила Глебовича Салтыкова; искали на нем своего «отечества» вышеупомянутые князья Звенигородские и князь Михайло Ноздроватый. Выслушав суд, царь велел и по суду и по счету Салтыкова оправить, а всех трех челобитчиков обвинить. Осенью 1588 г. воеводами в Мценске были: князь З. и Василий Игнатович Колтовской. В апреле 1589 г. князь З., с титулом наместника брянского, был отправлен послом в Грузию, к царю Александру. С князем З. отпущены были находившиеся в Москве грузинские послы. Для утверждения в Грузии христианской веры были отправлены с князем З. «учительные люди»: два старца троицкие, два священника, дьякон и три иконописца; впоследствии царь Феодор Иоаннович обещал послать различных мастеров. Из Астрахани князь З. со своими спутниками должен был плыть в судах до устья реки Терека, а лошадей послать сухопутьем до .города Терека, откуда и ехать на них до Суншина городища. Князь З. приехал в Грузию в октябре 1589 г., а возвратился в Москву летом 1590 г. Он обещал царю Александру от имени царя Феодора Иоанновича свободу всей Грузии, а также восстановление ее полуразрушенных храмов и городов. В августе 1591 г. он отозван был в Москву из сторожевого полка, из Тульского разряда, где был вторым воеводой при Ждане Сабурове. В декабре 1592 г., по новой росписи, в сторожевой полк были назначены: князь Иван Петрович Ромодановский и князь Семен Григорьевич З.. Князя Семена в ту пору на Мышеге не было. «А в князь Семеново место бил челом государю большой его брат родной, князь Иван: на государеву службу брат мой готов, а быть ему меньше князя Ивана Ромодановского невместно». Но государь не изменил росписи и велел разрядному дьяку Сапуну Аврамову подтвердить назначение. В 1592 г. наместник брянский князь З. и наместник болховской Григорий Борисович Васильчиков были отправлены в Колу для переговоров с уполномоченными недавно воцарившегося датского короля Христиана IV. Они долго прожили в Коле, но так и не дождались датских уполномоченных. Из бесед со старожилами они узнали межи Норвегии с Новгородской Лопью и велели жителям, прекратив споры, торговать мирно и свободно до заключения письменного договора между царем Феодором Иоанновичем и королем Христианом IV. Весной 1593 г. мы снова видим князя З. вторым воеводой сторожевого полка на Туле при Ждане Сабурове. Осенью того же года князь З. был приставом у Николая Варкоча, посла немецкого императора Рудольфа. В 1597—1598 гг.—воевода сторожевого полка в Дедилове. В 1598 г. князь З. подписался под грамотой утвержденной об избрании в цари Бориса Годунова. В 1600— 1601 гг. он был воеводой в Копорье вместе с «Матвеем Степановичем» (Дело о трех беглых латышах. 1600, апрель // Дела Тайного приказа. Т. 4. Л., 1926 (Русская историческая библиотека. Т. 38). Стб. 267–269), , в 1605 г. товарищем воеводы у князя Андрея Андреевича Телятевского в Чернигове, а в 1606 г. у него же в Астрахани. В 1607 г. опять воевода в Копорье (Письмо к воеводе Копорскому князю Семену Григорьевичу Звенигородскому, от шведского фельдмаршала и Выборгского ландсгевдинга Акселя Риниинга просительное, о свободном пропуске шведских войск, по обещанию российских послов, чрез Российскую область, для учинения полякам отпору в нападении на Лифляндию, и о даче оным войскам за наличный платеж съестных припасов // Реестр грамотам шведского двора // Древняя Российская вивлиофика. 1782. Ч. 2. № 19. С. 57).В 1608 г. он был боярином дворецким у Тушинского вора; из грамоты, полученной на Вологде в начале ноября, видно, что пять дней в неделю должны были рыбаки ловить рыбу на «вора», а шестой день на его дворецкого князя З. 14 января 1610 г., извещая пермских и верхотурских воевод о смерти Тушинского вора, устюжский воевода Стрешнев писал также и о смерти его приближенных, в числе коих был и князь Семен Звенигородский. Крупными представителями московских таборов, появившимися в Новгороде после переворота (май 1611), были бывшие тушинцы князь Семен Григорьевич Звенигородский и дьяк Денис Софонов. Вместе с ними в Новгород приехали дворяне московские князья Юрий Звенигородский и Семен Хованский, Данило Замыцкий, Федор Пушкин и Борис Поливанов, а также некоторые другие москвичи. 6 мая 1611 г. он оказывается в Новгороде [Сборник памятей, л. 141, 149.]. Между 11 и 13 мая 1611 г. к нему и к думному дьяку Д.И.Софонову было послано 3 ведра вина, 28 мая им же отослано еще 2 ведра вина (вероятно, на переговоры, на которые Софонов и кн. Звенигородский поехали с подьячими Тимофеем Внуковым и Исаком Кудриным). 9 июня (опять одновременно с Софоновым) получил еще 3 ведра вина; 6 июля – еще 3 ведра вина. В 1615 г. — воевода в Касимове, в 1616—1618 гг.—во Владимире, в 1625 г.—в Курмыше. В боярской книге 1627 г. — дворянин московский (Боярская книга 1627 г. / Под ред. В.И.Буганова. М., 1986. С. 67).
В 1620‑х гг. С. Г. Звенигородский владел старой вотчиной, бывшей за его братом Иваном, в Локнашском ст. Рузского у. (пуст., что была д. Шамордино-Кононово с пустошами, 69 четв.), которую он в мае 1627 г. дал в Иосифо-Волоколамский м‑рь).27 Это владение не было родовой вотчиной его деда и прадеда. По писцовой приправочной книге 1567–1569 гг. она значилась за кн. Михаилом Васильевичем Мезецким.28 За кн. С. Г. Звенигородским значились также купленная его отцом у Федора Берсенева в 1586/87 г. вотчина в Рузском у., в вол. Юрьева слобода (вотчина перешла затем к его дочери Татьяне, бывшей замужем за кн. Семеном Наумовым сыном Приимковым-Ростовским, а в 1643 г. она продала вотчину Федору Васильевичу Волынскому),29 выслуженная вотчина за московское осадное сидение «в королевичев приход» во Владимирском у. (в Гуской вол., 180 четв.; затем вотчина перешла по его духовной дочери Татьяне),30 купленная вотчина в Большом Микулине ст. Коломенского у. (треть с. Желивы Старой, купил у Ивана Дорогина сына Хвицкого, и половина сц. Граворон, купил у Алексея Ивановича Головина; всего 109 четв.; вотчина перешла затем к его дочери Татьяне, которая в 1650 г. продала ее «племяннику» кн. Ивану Тимофеевичу Звенигородскому)31 и вотчины в Молоцком и Лукомском ст. Московского у., которые он в 1625/26 г. продал подьячему Сергею Матвееву (14 и 100 четв.).32 Упоминаются поместья С. Г. Звенигородского в Вологодском и Московском у.33
В 1627 г. князь Семен Григорьевич Звенигородский дал по брату князю Ивану Григорьевичу монастырю в Локношском стане Звенигородского уезда пустошь Шемордино (Кононово) и 2 пустоши (62 четверти) (РГАДА Ф. 181. Оп. 2. Д. 141/196. Л. 61 об.-62; Титов А.А. Вкладные и записные книги Иосифова Волоколамского монастыря XVI в. // Рукописи славянские и русские, принадлежащие И. А. Вахрамееву. Вып. 5. М., 1906. С. 105).
[А. А. Э., II. — Акты Ист., II. — С. Г. Г. и Д., II. — Синб. Сб. — Др. рос. Вивл., XIV. — Карамзин, «Ист. госуд. Рос,», X, XI. — Барсуков, «Списки городовых воевод Моск. госуд. XVII стол.». — Белокуров, «Разр. записи за Смутное время».]
68.56. князь Иван Андреевич (1589,1606)
70.56. КН. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (1602,† 1631/36)
моск.жилец.(1603) моск.стряпчий(1604) стольник(16–7,1631) род.вотч.-Ростов‑у. жал.вотч.-Вологда‑у.,Коломна‑у. помещ.-Новг.-у. 3С:Анд.Дм. :Мария.
За кн. Юрием Андреевичем Звенигородским числились выслуженные вотчины за московское осадное сидение «в королевичев приход» в Коломенском (в Большом Микулине ст., 156 четв.) и Вологодском (в Зубовской вол., 212 четв.), приданая вотчина его жены кнг. Соломониды, дочери кн. Семена Андреевича Татева и Анны Ивановны, урожд. Стрешневой в Лахоцком ст. Ростовского у. (жеребей с. Осенево с деревнями и пустошами, 228 четв.)34 и поместья в Московском, Вологодском и Брянском у.35 После смерти Ю. А. Звенигородского (последнее упоминание о нем относится к 1631/32 г.) его вотчины переходят сыновьям Алексею, Семену и Юрию. Часть отцовской вотчины в Зубовской вол. Вологодского у. (73,5 четв.) они в 1636 г. дали зятю, кн. Михаилу Семеновичу Шаховскому, в приданое за своей сестрой Анастасией.36 По материалам Приказа сбора ратных людей 1638 г. за старшим сыном Ю. А. Звенигородского Алексеем числилось 339 четв. вотчинной и поместной земли, за вдовой кн. Ю. А. Звенигородского кнг. Соломонидой с сыном Юрием — поместье на Вологде (300 четв.), а за его дочерью кнж. Анастасией — «вотчина в городах, 74 чети (т. е., очевидно, приданая вологодская вотчина.)».37
∞, Соломонида Сем. кнж.Татева 1626,1636, дочь кн. Семена Андреевича Татева и Анны Ивановны, урожд. Стрешневой.
71.60. КН. ПЁТР НИКИТИЧ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (1604,–1638,Белоозеро)
моск.двн.(1627,-1638) моск.жилец.(1604) воев.Белоозеро(-1638) бездетн. 1С:Нкт.Дм.Мих-ча
За кн. Петром Никитичем Звенигородским числились только поместья — в Васильцове ст. Московского у. (107 четв.) и в Троицком ст. Вологодского у. (250 четв.).38 По материалам Приказа сбора ратных людей 1638 г. в его владениях числилось всего 18 дворов.39
72.60. КН. АНДРЕЙ НИКИТИЧ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (1606,1634)
моск.двн.(1627,1629) вотч.-Вологда‑у. бездетн. 2С:Нкт.Дм.Мих-ча
Кн. Андрей Никитич Звенигородский владел выслуженными вотчинами в Закоторомском ст. Ярославского у. за московское осадное сидение при царе Василии (жеребей с. Троицкого с деревнями; часть вотчины, 84 четв., он продал своему зятю кн. Петру Григорьевичу Ромодановскому; часть вотчины, 35 четв., осталась за ним) и в Боровицкой вол. Вологодского у. за московское осадное сидение «в королевичев приход» (160 четв.; перешла затем к его зятю, кн. П. Г. Ромодановскому),40 подмосковным поместьем (в Сетунском ст., 100 четв.) и поместьями в Вологодском и Ярославском у.41 По «сказке» 1632 г. кн. А. Н. Звенигородскому принадлежали вотчины в Вологодском (160 четв.) и Ярославском у. (120 четв.) и поместья в Московском (100 четв.), Вологодском (140 четв.) и Ярославском (80 четв.) у.42
73.60. КН. ТИМОФЕЙ НИКИТИЧ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (1621,–1646/49)
Кн. Тимофей Никитич Звенигородский получил вотчину за московское осадное сидение 1618 г. в Старорязанском ст. Рязанского у. (120 четв.); владел поместьем в Тухачевской вол. Московского у. (54 четв.).43 В своей «сказке» 1632 г. он указал за собой вотчину в Рязанском у. (107 четв.) и подмосковное поместье (50 четв.).44
По данным писцовой книги 1627–1628 годов, Буняково числилось деревней Московского уезда, в ней стоял двор помещика с жильцами – тремя крестьянами. К селу относились земли: пахотной – 9 десятин, «перелогом и лесом поросшей» – 70 десятин, покоса – 5 десятин и «непашенного леса» – 7 десятин. В то время в деревне находился двор Тимофея Звенигородского , родственника В.А. 3венигородского, которому принадлежало также и несколько окрестных пустошей: Рябцево, Кошенево, Ходорово. По переписи 1678 года, в деревне Буняково был двор помещика и 3 двора крестьянских, в которых проживало 26 мужчин.
74.64. КН. БОРИС ИВАНОВИЧ НОЗДРЕВАТЫЙ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (?-п.1658)
Дворянин московский 1636–1658 московский дворянин при Михаиле (1636–1658 г.), состоявший во время мора при царице Марье Ильинишне. Сын его, кн. Никита Борисович, тоже состоял при этой государыне. Отец его, как можно догадываться, попал на придворную службу еще при первом бракосочетании государя с их двоюродною племянницею, удержавшись и при преемнице ее, второй подруге государя. С кн. Никитою же Борисовичем род Ноздреватых угас, как нужно заключать по ненахождению в списках еще имен с этою фамилиею.
Кн. Борис Иванович Ноздроватый владел старинной отца и деда вотчиной в Большом Микулине ст. Коломенского (сц. Бузуковским, 156 четв.) и старым отцовским поместьем в том же стане уезда (147 четв.).45
В середине 1650‑х гг. род кн. Ноздроватых на кн. Б. И. Ноздреватом и его сыне Никите пресекся.46
XXIII колено
Елена Семеновна (16?)
«Род кнsя Симеона Григорьевича Звенигороского»;
Татьяна Семеновна (1634,1651)
вдова Д:Сем.Григ. ЗВЕНИГОРОДСКИЙ
∞, к.Сем.Богд. Приимков
75.70. КН. АЛЕКСЕЙ ЮРЬЕВИЧ (1636, †1687)
стольник(1636‑,1678) воев.Брянск(1646) чашник(1660) вотч.-Вологда‑у.,Коломна‑у.,Кострома‑у.,Тула‑у.,Москва‑у.,Ярославль‑у. бездетн. 1С:Юр.Анд. :СОЛОМОНИДА.Сем. ТАТЕВА. В 1636— 1638 гг. —стольник, в 1646—1648 гг.—стольник и воевода в Брянске. В 1654 г- — голова в полку, в 1656 г. — воевода в Смоленске, в 1659 г. — в Белгороде.
1636–1658 стольник; в 1639, 27 января и 18 февраля дневал и ночевал у гроба царевича Ивана Михайловича; в 1639, 24 апреля дневал и ночевал у гроба царевича Василия Михайловича. В 1646–1648 стольник и воевода в Брянске. 1653, 9 октября—находился в свите В.В.Бутурлина, отправленного в Киев к гетману Богдану Хмельницкому для принятия в русское подданство Малороссии. В октябре 1653 года князь Алексей Звенигородский находился в свите боярина Василия Васильевича Бутурлина, отправленного в Киев к запорожскому гетману Богдану Хмельницкому для принятия в русское подданство Украины.
В 1654 году князь А. Ю. Звенигородский был главой жильцов в царском полку во время похода русской армии под предводительством царя Алексея Михайловича на Смоленск. В августе того же года — сотенный голова у жильцов в полку князя Фёдора Фёдоровича Куракина под Дубровной.В 1655–1656 года — второй воевода в Смоленске. В 1659 году был назначен воеводой в Белгород. 1660, 8 мая—участвовал в церемонии приёма грузинского царевича Николая Давидовича; В 1661 при встрече цесарских послов голова 3‑й сотни дворян.
По материалам Приказа сбора ратных людей 1638 г. за старшим сыном Ю. А. Звенигородского Алексеем числилось 339 четв. вотчинной и поместной земли, за вдовой кн. Ю. А. Звенигородского кнг. Соломонидой с сыном Юрием — поместье на Вологде (300 четв.), а за его дочерью кнж. Анастасией — «вотчина в городах, 74 чети (т. е., очевидно, приданая вологодская вотчина. — А. Я.)».47 В 1638 имел дом в Москве у Егорья в Лушках. В 1644 даны ему с братом его родным кн.Семеном поместья их отца кн. Ю. А. Звенигородского, а в 1651 и вотчины. В 1687 его поместья отданы кн. Т.Т. Звенигородскому.
~ 1)♀ Анна Петровна «Старшая» Строганов р. 1616 ум. 1645 брак бездетный.
~ 2)♀ Елена Самойлова (1684). 15.01.1684, челобитные архиепископу Симону николаевского священника Емской вол. Троицкой трети Вологодского у. Лаврентия об исчезновении его сестер: Федоры, выданной замуж за крестьянина княгини Елены Самойловны жены князя Алексея Звенигородского д. Маринской Троицкого прихода Енанской вол. Григория Федорова и Варвары, выданной замуж за крестьянина окольничего князя Ивана Степановича Хотеновского д. Патракиевской Емской вол. Лариона Герасимова. Фонд № 1260. Оп.1. Д. 6384
стольник(1640‑,1678)
окольничий(1683‑,1685) воев.Переяславль-Русск.(1672) бездетн. 2С:Юр.Анд. :СОЛОМОНИДА.Сем. ТАТЕВА
17 марта 1641 г., в именины царевича Алексея Михайловича, он пожалован был из жильцов в стольники. В 1649—52 гг. сопровождал царя Алексея Михайловича в его загородных и богомольных походах. В 1661 г., в 3‑е воскресенье после Пасхи, присутствовал на «раде» в поле, в Быкове, когда происходили выборы в гетманы Якима Самка. В 1664 г. во время обеденного стола у царя Алексея Михайловича, по случаю приема английского посла Говорта, князь З., в числе других стольников, ставил перед государем кушанья. В 1669 г. он дневал и ночевал при гробе царевича Симеона. В 1672 г. числился воеводой в Переяславле Южном, а в 1675 г. — в Нежине. В 1676 г. князь З. показан в числе стольников, назначенных в прибавку к прежним для осенних и зимних походов царя Феодора Алексеевича. В 1679 г. ему дана была царская грамота о сборе стольников, стряпчих, дворян московских, жильцов, владимирских, суздальских, шуйских и луховских помещиков и вотчинников, и о высылке их 23-го апреля в Путивль в полк князя Михаила Юрьевича Долгорукого. 13-го мая 1683 г. ему «сказано окольничество». Р. И. Б., V, X, ХІ. — Дв. разр., III и IV. — Соловьев, «Ист.России», ХII. — Барсуков, «Списки городовых воевод Моск. госуд. ХVII столетия». В. Корсакова. {Половцов} Звенигородский, князь Семен Юрьевич окольничий при правлении царевны Софьи А. (1683 г.). {Половцов}
К Семену около 1644 г. перешла приданая вотчина его жены Мавры Васильевны (дочери Василия Андреевича Колычева) в Старорусском у.48
Окольничий. С 1641 г. — стольник, в 1672 г. — первый воевода в Переяславле, в 1673 г. — в Нежине. В 1683 г. пожалован в окольничий
∞, Мавра Васильевна Колычева, дочь Василия Андреевича Колычева.
77.70. ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ (1626/35—1654,под Смоленском
стольник(1646,-1654) бездетн. 3С:Юр.Анд. :СОЛОМОНИДА.Сем. ТАТЕВА
Кнж. [...] АНДРЕЕВНА ЗВЕНИГОРОДСКАЯ (1634)
~ КН. ПЕТР ГРИГОРЬЕВИЧ РОМОДАНОВСКИЙ.
78.73. ФЁДОР ТИМОФЕЕВИЧ (1629,1660)
моск.двн.(1640‑,1676) двн.рейтарск.строя(1658) моск.жилец.(1641‑,1643) бездетн. 3С:Тим.Нкт.Дм-ча.
81.73. КН. ВАСИЛИЙ ТИМОФЕЕВИЧ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (1646,1658)
4С:Тим.Нкт.Дм-ча.
1645 декабря 24 дня, пожалован в жильцы: «Царю (титул) бьет челом холоп твой Васка князь Тимофеяв сынишка Звенигородцкой. А отец, государь, мой служил тебе, государю, во дворянех по московскому списку, и братья мои радныя и дваюрадныя служат тебе, государю, в столниках и во дворянех по московскому списку. Милосердый государь (титул), пожалуй меня, халопа своего, вели, государь, мне быть, халопу своему, при своей царской светлости в житье. Царь государь, смилуйся, пожалуй. 154-го, декабря в 23 день, государь пожаловал, велел написать по жилецкому списку. 54-го, декабря в 24 день справить в списке и ко кресту привести.»49 Двн. рейтарск. строя (1658).
82.73. Михаил Тимофеевич(1637‑п.1692
Анастасия Семеновна
~ ♂ ок. 1691? Василий Петрович Шереметев р. 6 июль 1659 ум. 19 апрель 1733
Муж: Лука Софронович Хитрово * 3‑я четв. XVII в.
Ж. Александра Алексеевна Хомутова (ум. 1836)
М. Бурцов.
Ж. Александра Ивановна Суслова (–1856.01.14,†Карасубазар Симферопольск.-у.) [Чулков Н.П. Русск.провинц. некрополь. М.,1996]
Ж. кнж. Александра Ивановна Енгалычева, дочь кн. Ивана Александровича Енгалычева и кнж. Марии Ивановны Гагариной
~ Клавдия Акимовна Лобис.
~ Ж1. Надежда Яковлевна Шрейдер (ум. 1847)
~ Ж2. Надежда Ивановна Кислинская (1810.02.22–1886.02.26,†с.Спас-Каменки Дмитров, у. Моск.) [Шереметевский В. Русск.провинц.некрополь. Т.1. М.,1914]
~ Адамов.
~ кнж. Анна Андреевна Енгалычева (11.05.1851–14.09.1900), дочь кн. Андрея Николаевича Енгалычева и Софии Ивановны Стрешневой (1830–1877)
Жена: Александра Михайловна Каткова (* 22.06.1865)
~ Анна Георгиевна Якубовская * 2‑я треть XIX в.
Женат на Елене Ивановне Матковская. Психически больная, с 20.10.1909 (заболела в 9‑й раз) находилась в Виленской окружной лечебнице для душевно больных.
Без детей.[РГИА, ф. 575, оп. 7, д. 159, л. 116–127].
∞, Александр Дмитриевич Ильинский.
104.99. КН. АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (26.06.1878–1.01.1961)

Поэт и литературовед, автор нескольких сборников стихов и ряда исследовательских работ.
русский и советский поэт, литературовед. Отец — Владимир Дмитриевич Звенигородский, Председатель Ардатовской Земской Управы. Мать — Анна Андреевна Звенигородская (в девичестве княжна Енгалычева). Братья и сёстры — Александра Владимировна (1876 г.), Владимир Владимирович (1880), Дмитрий Владимирович (1885), Татьяна Владимировна (1893), Николай Владимирович (1882).
В возрасте 10 лет будущий поэт поступил в Нижегородский дворянский институт Императора Александра II. В январе 1891 года прервал обучение из-за тяжёлой болезни. Перенёс несколько операций на ноге, до конца жизни оставшись хромым. В возрасте 14 лет был повторно зачислен в институт. В 1897 году, не доучившись, по просьбе отца был отчислен из этого учебного заведения и в том же году зачислен в Елатомскую мужскую гимназию.
Продолжая обучаться в Елатомской гимназии, Звенигородский издал первый стихотворный сборник «На память» (1879). В эту брошюрку вошло всего 8 стихотворений.
В 1900 году молодого человека настигает тяжёлый удар — в возрасте 49 лет умирает его мать. Но, тем не менее, в 1901 году Звенигородский поступает на юридический факультет Императорского Московского университета, который оканчивает с дипломом 2‑й степени (1906). В 1904 году умирает отец поэта.
Вероятно, не только литературная мода того времени, но и все пережитые несчастья повлияли на общее настроение стихов из второй книги поэта — «Delirium tremens». (1906 г.). Этот сборник, написанный в русле декаданса, пронизывают темы смерти, разрушения и т. д. А. А. Блок и В. Я. Брюсов дали нелестные отзывы об этой книге, указав на мировоззренческую и личностную незрелость автора.
В 1906 г. Звенигородский, окончив обучение в университете, вернулся в Ардатов и взял на себя заботу о родственниках и поместье. Он работал начальником вначале первого, а позднее четвёртого участка Ардатовского уезда. В свободное время продолжал заниматься поэзией, активно интересовался краеведением, особенно декабристом П. Я. Чаадаевым. В этот период жизни Звенигородский активно публикует стихи в периодике, также выходит новый сборник его стихотворений — «Sub jove frigido» (1909). Декан историко-филологического факультета Московского университета А. А. Грушка даёт весьма положительный отзыв и об этом сборнике, и о предыдущей книге, решительно не соглашаясь с критикой в адрес молодого поэта.
Начиная с 1910 г. Звенигородский избирается в Нижегородскую Губернскую Управу от Ардатовского уезда. В 1912 г. принимает активное участие в помощи пострадавшим от засухи в Поволжье. В годы Первой мировой войны занимается помощью семьям фронтовиков, организацией лечения раненых. Одновременно продолжает писать, осваивая амплуа литературного критика.
В 1917 г. Звенигородский восторженно принял свержение династии Романовых, посвятив этому событию стихотворение «Свобода лучезарна!». Достаточно скоро он и его ближайшие родственники начали сталкиваться со сложностями, вызванными коренным изменением социальной жизни в обществе, Гражданской войной и разрухой.
В 1923 г. Звенигородского уволили с должности учителя гимназии за то, что он обучал истории на основе трудов Карамзина, Соловьёва, Ключевского. Жизнь поэта становилась всё труднее. Поездки в Москву не приносили никаких материальных и моральных результатов. Материальную поддержку удалось получить только от АРА. С 1924 г. Звенигородский предпринимает неоднократные попытки издать новый сборник — «Чуть на крылах». В итоге сборник, включающий 20 стихотворений, стал существовать в виде нескольких десятков рукописных экземпляров.
Работу найти не удавалось, приходилось продавать вещи и книги. Все родственники жили бедно, помочь никто не мог. В 1924 г. в Петрограде кончил жизнь самоубийством Николай, брат поэта. В 1928 г. от гнойного плеврита умер второй брат, Дмитрий. Дядя поэта, Иван Дмитриевич Звенигородский, в 1931 г. был выслан в Симбирск (с конфискацией имущества), где умер в том же году.
Звенигородский впал в депрессию и стал думать об эмиграции из СССР. От этого шага его удержали любовь к России и забота о тех родственниках, которые не выехали бы за границу.
В начале 30‑х годов при поддержке друзей Звенигородскому удалось перебраться в Москву. При помощи М. А. Цявловского он вошёл в состав пушкинской комиссии, а также включился в работу по изданию собрания сочинений Л. Н. Толстого. В сборниках «Вокруг света», «Недра» были опубликованы несколько стихотворений из неизданной книги «Чуть на крылах».
Постепенно, кроме прежних товарищей молодости, у Звенигородского появились новые друзья. Это Г. И. Челпанов (основатель московского психологического института), О. Э. Мандельштам. Он также познакомился с Б. Л. Пастернаком, А. А. Ахматовой.
В 1933 году к нему в Москву переехали обе его сестры — Татьяна и Александра, — а также его 10-летний осиротевший внучатый племянник Александр. Все вместе они жили в крохотной полуподвальной квартире.
Звенигородский дорабатывал свои старые стихи и писал новые. Политической и социальной тематики поэт усиленно избегал, не создав ни строчки против Советской власти, но и ни строчки в её поддержку. Безуспешные попытки издать «Чуть на крылах» не прекращались. Скорее всего, выходу этой книги в первую очередь мешало дворянское происхождение.
Звенигородский активно сотрудничал с издательством «Московский Рабочий» и с «Гослитиздатом». Занимался литературоведением, рецензированием книг. Начиная с конца Великой Отечественной войны Звенигородский новые стихи писал только в свою «Заветную тетрадь», заведённую ещё в 1932 г. Также он постоянно продолжал дорабатывать свои старые стихотворения. В 1958 году принят в члены Союза писателей.
В возрасте 69 лет, в 1947 году, поэт женился на Лидии Самойловне Крыжановской и прожил с ней 14 лет.
Умер в 1961 году. Похоронен на Ваганьковском кладбище (16 уч..
Образ А. В. Звенигородского в литературе
Звенигородский стал прототипом Шаргородского в романе В. С. Гроссмана «Жизнь и судьба». Н. Я. Мандельштам во второй книге своих воспоминаний посвятила Звенигородскому главу «Признанный поэт». Л. Н. Мартынов в своих воспоминаниях упоминает о «князе З.».
Библиография
«На память», сборник стихов, 1879.
«Delirium tremens», сборник стихов, 1906 г.
«Sub jove frigido», сборник стихов, 1909 г.
«Чуть на крылах», сборник стихов, опубликован посмертно в трёх редакциях.
Звенигородский А.В. Князь Звенигородский Андрей Владимирович. Генеалогия и биография. Стихи разных лет. Воспоминания современников / Составитель Е.А. Сорокоумова. — М.: Маска, 2008. — 192 с. — ISBN 9–7859–1146–1.
105.99. КН. ВЛАДИМИР ВЛАДИМИРОВИЧ ЗВЕНИГОРОДСКИЙ (* 06.01. 1880–1937)


Архивный документ гласит, что Вадская народная библиотека была открыта 25 октября 1897 года на средства Арзамасского уездного земства. Попечителями библиотеки были известные и уважаемые люди: Василий Николаевич Зверев, сын сенатора из Санкт-Петербурга,дочери действительного статского советника, владелицы Яблонки Александра и Ольга Алексеевны Штевен, землевладелец, князь Владимир Владимирович Звенигородский.
Царская служба окончилась. Андрей Владимирович возвращается в Ардатов. Сюда же весной 1918 г. приезжают из голодного Петербурга его братья — Владимир, Николай.
Родился в 1880 г., г. Ардатова ; юрист, делопроизводитель Управления Восточного фронта. Проживал: Ардатовский уезд, с. Выездное.Арестован в 1918 г.Приговорен: , обв.: а/с агитация. Приговор: 1, 5 мес. Источник: Книга памяти Нижегородской обл.
Родился 6 января 1880 года в уездном городе Ардатов Ардатовского уезда Нижегородской губернии. Сын Владимира Дмитриевича князя Звенигородского и Анны Андреевны княгини Звенигородской. Брат Александры Владимировны Ильинской; князя Андрея Владимировича Звенигородского (поэта серебряного века); князя Николая Владимировича Звенигородского; князя Дмитрия Владимировича Звенигородского и Княжны Татьяны Владимировны Звенигородской
Окончил Нижегородский дворянский институт и Императорский Московский университет (1906). В том же году поступил вольноопределяющимся в 237- Кремлевский резервный батальон в Н.Новгороде. Пройдя курс учебной команды, произведен в прапорщики, после чего вышел в отставку (11.08.1907). Служил земским начальником 5 участка Арзамасского уезда
В июне 1914 года был мобилизован из запаса с зачислением в пехотный Луковский полк, где с августа по декабрь 1914 г. исполняет обязанности командира 4‑й роты. За отличия в бою награжден орденом Св.Анны 4‑й степени с надписью «За храбрость» и Св. Станислава 3‑й степени с мечами и бантом. В мае 1916 произведен в подпоручики. В августе 1916 г. уволен в отставку по болезни. В апреле 1917 подавал прошение о зачислении в действующую армию добровольцем
В 1918 году был арестован органами ВЧК по обвинению в антисоветской агитации. Дело было прекращено, провёл в тюрьме 1,5 месяца.
Архивное дело: 7247
Источники данных: БД «Жертвы политического террора в СССР»; Книга памяти Нижегородской обл.
КН. ТАТЬЯНА ВЛАДИМИРОВНА ЗВЕНИГОРОДСКАЯ (* 1883, † 1962)
В 1919 г. уезжает в Нижний Новгород, где устраивается на работу в Нижегородский губисполком машинисткой. Кроме того, ей приходится подрабатывать, давая уроки французского языка.Андрей Владимирович скончался в 1961 г. в возрасте восьмидесяти трех лет в Москве. Он похоронен на Ваганьковском кладбище за одной оградой со старшей сестрой Александрой Владимировной Ильинской (Звенигородской), скончавшейся в 1957 г. в возрасте восьмидесяти одного года; младшей сестрой Татьяной Владимировной Звенигородской, скончавшейся в 1962 г. в возрасте семидесяти девяти лет. Там же захоронены и другие его родственники: племянники Дмитрий Александрович Ильинский, Елизавета Александровна Ометова (Ильинская), Мария Александровна Шестакова (Ильинская), а также внучатый племянник Александр Андреевич Ильинский49.


∞, Борис Александрович Садовской (1881 – 1952) – поэт, прозаик, критик и литературовед. Сын Александра Яковлевича Садовского (1850 – 1926), инспектора Удельной конторы г. Ардатова Нижегородской губ., статского советника, и Анастасии Ивановны, урожд. Головой (1858 – 1941).
Женат на Лидии Михайловне, урожд. Саранчовой (1887 – ?); вторым браком – на Татьяне Владимировне, урожд. княжне Звенигородской (1893 – 1962); третьим – на Надежде Ивановне, в первом браке Воскобойниковой (1889 – 1947). Похоронен на Новодевичьем кладбище с третьей (1929) женой Надеждой Ивановной, в первом браке Воскобойниковой (1889–1947). У него сын Александр (1909 – ?).
108.100. Михаил Иванович (1888–1939)
Родился в 1888 г., Мордовия, Ардатовский р‑н, г. Ардатова ; заключенный Темлага. Проживал: Мордовия, Ардатовский р‑н, г. Ардатова .
КНЖ. РАИСА ИВАНОВНА
Персони без місця
КН. ВАСИЛІЙ ПАТРИКЄЄВИЧ І ЙОГО ДОНЬКА МАРІЯ ВОРОТИНСЬКА
В синодике ризницы Троице-Сергиева монастыря отмечена среди имен обычных вкладчиков присутствовала память «князю Патрикею (Воротынские), князю Василию, княгине Марии» 50. Судя по записи речь в данном случае шла об княгине Марии Васильевне Патрикеевой Воротынской. Редкое имя Патрикий присутствовало также в памяти рода князя Дмитрия Воротынского из синодика Иосифо-Волоколамского монастыря 1597 г. При этом женой Федора Львовича Воротынского была Мария Корибутовна. Другая Мария Воротынская (жена Федора Юрьевича) есть в записи князей Воротынских из синодика Успенского собора: «княгине Марьи княж Федорове Юрьевича Воротынскаго и сыну ее князю Михаилу». Позднее Воротынские князья требовали от братии одоевского Анастасова монастыря в 1557 г. «пети и обедни служити по князе Феодоре Юрьевиче Воротынском». Следом упоминался корм по князе Михаиле Федоровиче 51. Среди известных сыновей Патрикия Наримунтовича Василия не наблюдается. Был кн. Василий Рыльский из Введенского помянника, которого некоторые записывают в сыновья Патрикия Давыдовича. И был выехавший в Москву князь Патрикий Фёдорович Звенигородский.
Звенигородский Григорий Глебович кн. (1646) сын-боярск.?
Персони сумнівні
КН. ВАСИЛІЙ ПАТРИКЄЄВИЧ І ЙОГО ДОНЬКА МАРІЯ ВОРОТИНСЬКА
В синодике ризницы Троице-Сергиева монастыря отмечена среди имен обычных вкладчиков присутствовала память «князю Патрикею (Воротынские), князю Василию, княгине Марии» 52. Судя по записи речь в данном случае шла об княгине Марии Васильевне Патрикеевой Воротынской. Редкое имя Патрикий присутствовало также в памяти рода князя Дмитрия Воротынского из синодика Иосифо-Волоколамского монастыря 1597 г. При этом женой Федора Львовича Воротынского была Мария Корибутовна. Другая Мария Воротынская (жена Федора Юрьевича) есть в записи князей Воротынских из синодика Успенского собора: «княгине Марьи княж Федорове Юрьевича Воротынскаго и сыну ее князю Михаилу». Позднее Воротынские князья требовали от братии одоевского Анастасова монастыря в 1557 г. «пети и обедни служити по князе Феодоре Юрьевиче Воротынском». Следом упоминался корм по князе Михаиле Федоровиче 53. Среди известных сыновей Патрикия Наримунтовича Василия не наблюдается. Был кн. Василий Рыльский из Введенского помянника, которого некоторые записывают в сыновья Патрикия Давыдовича. И был выехавший в Москву князь Патрикий Фёдорович Звенигородский.
Но были в уезде и князья Звенигородские, оставившие о себе память недобрую. Одного из них, служившего в середине XIX в. полицейским исправником, В.И. Даль назвал «лютым зверем».
ПЕЧАТКИ
Печаток не знайдено
ПУБЛІКАЦІЇ ДОКУМЕНТІВ
- [1467–1474 гг.] — Грамота с прочетом вел. кн. Ивана Васильевича на Устюг наместнику кн. Ивану Александровичу и тиуну Кузьме Коробьину по челобитью пежемцев и заеречан о ненарушении великокняжеской оброчной грамоты, заменявшей дань и потуг фиксированным оброком
- [Не ранее 1562/63 г.] — Духовная грамота княгини Стефаниды, жены князя Григория Петровича Звенигородского
- 1453–62 гг. — Правая грамота суда кн. Ивана Юрьевича (Патрикеева) великокняжескому бортнику Фоме Михайлову по тяжбе между ним и кн. Федором Давыдовичем (Пестрым) с сыном Федором о бортном лесе по р. Уводь («Уготь») в вол. Тальша Владимирского у.
- 1548/49 г. — Данная (срочная) кн. Федора Дмитриевича Звенигородского иг. Саввина Сторожевского м‑ря Атанасию на ст. Смольняниново в Рузском у.
- 1664 г., декабря 19. – Указная грамота из Поместного приказа в Арзамасскую приказную избу об отказе кн. Семену Юрьеву сыну Звенигородскому в вотчину меновной поместной земли Аверкия Болтина (в с‑це на Пое Арзамасского у.).
АЛЬБОМИ З МЕДІА
Медіа не знайдено
РЕЛЯЦІЙНІ СТАТТІ
- Городилин С. В. Ростовский князь Владимир Андреевич и его недолгое псковское княжение
- Росписи потомков князя Михаила Черниговского из сборника Дионисия Звенигородского, нач. ХVI в.
- Кузьмин А.В. Генеалогия потомков черниговских князей по данным Румянцевского II списка первого извода Патриаршей редакции родословных книг (РГБ ф.256 №349)
- Długosz J. Opera omnia. – Т. XII. – P. 5.[↩]
- ПСРЛ. – Т. XXV. – С. 237, і т. д.[↩]
- Писцовые книги XVI века. – СПб., 1877. – Ч. 1. – Отд. II. – С. 889.[↩]
- Список населённых мест Российской империи. – XXIX. Орловская губерния.Список населённых мест по сведениям 1866 года. – СПб., 1871. – С. 19.[↩]
- Российский государственный исторический архив. Ф. 1343. Оп. 15. Д. 394, 395.[↩]
- Długosz J. Opera omnia. – Т. XII. – P. 571.[↩]
- ПСРЛ. – Т. XXV. – С. 237, і т. д[↩]
- Бычкова М. Е. Состав класса феодалов в России в XVI в. – М., 1986. – С. 40–41, 74.[↩]
- Акты социально-экономической истории Северо-Восточной Руси конца XIV – начала XVI в. Т. 1. М., 1952. № 201. С. 144, 606; Т. 2. М., 1958. № 496; Полное собрание русских летописей. Т. 12. М., 1901. С. 76.[↩]
- Каштанов С.М. Очерки истории русской дипломатики. М., 1970. С. 373–374; Алексеев Ю.Г. Походы русских войск при Иване III. СПб., 2009. С. 29; Зимин А.А. Формирование боярской аристократии в России во второй половине XV – первой трети XVI в. М., 1988. С. 56.[↩]
- Аракчеев В.А. Новый источник по истории великокняжеской политики в северорусских землях в третьей четверти XV в. // Российская история. — 2011. — № 4. — С. 178—184.[↩]
- ПСРЛ. — Т. 25. — С. 280.[↩]
- Опись книг Иосифо-Волоколамского монастыря 1573 г. // ЧОИДР, 1847, кн. 7, с. 7.[↩]
- АФЗХ. Ч. II. С. 69; Зимин А. А. Формирование боярской аристократии в России во второй половине XV — первой трети XVI в. М., 1988. С. 66: Кобрин В. Б. Власть и собственность. С. 149.[↩]
- Монастырские приходно-расходные книги... С. 25.[↩]
- Чтения ОИДР. 1895. Кн. 1. С. 15[↩]
- ЧОИДР. 1895. Кн. I. Отд. I. С. 15.[↩]
- ПК 425. Л. 163 об.; ЗВК. С. 285, 1204.[↩]
- Рузский уезд по писцовой книге 1567–1569 годов. С. 75, 91.[↩]
- РГАДА. Ф. 233. Кн. 2. Л. 368 об.[↩]
- ПК 62. Л. 764; ПК 9808. Л. 95, 95 об.[↩]
- Чтения ОИДР. 1895. Кн. 1. С. 15[↩]
- ЧОИДР. 1895. Кн. I. Отд. I. С. 15.[↩]
- ПК 9807. Л. 767, 796 об.[↩]
- РГАДА. Ф. 233. Кн. 2. Л. 368.[↩]
- ПК 57. Л. 254 об.; ПК 62. Л. 1593.[↩]
- ПК 425. Л. 438 об.; ЗВК. С. 733.[↩]
- Рузский уезд по писцовой книге 1567–1569 годов. С. 200–201.[↩]
- ПК 425. Л. 165 об., 438 об.; ЗВК. С. 717.[↩]
- ПК 607. Л. 284.[↩]
- ПК 203. Л. 462; ЗВК. С. 892–893.[↩]
- ПК 9807. Л. 263, 433 об. [↩]
- ПК 62. Л. 757; ПК 14720. Л. 1109; ПК 9808. Л. 480, 521; Власьев Г. А. Т. I. Ч. I. С. 574.[↩]
- ПК 203. Л. 404; ПК 14720. Л. 1070; ПК 10752. Л. 761 об.; ЗВК. С. 147–148.[↩]
- ПК 9807. Л. 321; ПК 14720. Л. 1120; РНБ. OP. F.IV. № 379. Л. 470.[↩]
- ЗВК. С. 373–374.[↩]
- РГАДА. Ф. 137. Москва. № 2. Л. 284; РГАДА. Ф. 137. Галич. № 4. Л. 170,172.[↩]
- ПК 9806. Л. 1044; ПК 14725. Л. 898.[↩]
- РГАДА. Ф. 137. Боярская книга. № 14. Л. 18, 19.[↩]
- ПК 549. Л. 407, 411; ПК 14726. Л. 20; РГАДА. Ф. 1209. Оп. 4. Кн. 5980. Л. 328–329; ЗВК. С. 295–296, 582.[↩]
- ПК 9807. Л. 796 об.; ПК 14726. Л. 20; ПК 546. Л. 1058.[↩]
- Сташевский Е. Д. Землевладение. С. 104–105.[↩]
- РНБ. OP. F.IV. № 456. Л. 643; ПК 13329. Л. 508; ПК 9808. Л. 95 об.[↩]
- Сташевский Е. Д. Землевладение. С. 104–105.[↩]
- ПК 203. Л. 130 об., 468; ПКМГ. Ч. I. Отд. I. С. 346, 376.[↩]
- Власьев Г. А. Т. I. Ч. I. С. 577, 584; Белоусов М. Р. Боярские списки. Т. I. С. 268–269.[↩]
- РГАДА. Ф. 137. Москва. № 2. Л. 284; РГАДА. Ф. 137. Галич. № 4. Л. 170,172.[↩]
- ЗВК. С. 1040.[↩]
- РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. Столбцы Московского стола. Д. 204. Л. 222–222 об.[↩]
- ОР РГБ. Ф. 304/III. № 25. Л. 11, 65.[↩]
- Троицкий Н.И. Одоевский Анастасов Богородице-Рождественский монастырь (упраздненный) // Тульские древности. Тула, 2002. С. 278[↩]
- ОР РГБ. Ф. 304/III. № 25. Л. 11, 65.[↩]
- Троицкий Н.И. Одоевский Анастасов Богородице-Рождественский монастырь (упраздненный) // Тульские древности. Тула, 2002. С. 278[↩]