Туренины

Общие сведения о роде

Туре­ни­ны – кня­же­ский род, Рюри­ко­ви­чи, явля­ет­ся одним из ответв­ле­ний кня­же­ско­го рода Обо­лен­ских. Про­ис­хо­дят от имев­ше­го про­зви­ще Туре­ня кня­зя Бори­са Михай­ло­ви­ча Обо­лен­ско­го († 1501, XVIII коле­но от Рюри­ка), сына Миха­и­ла Ива­но­ви­ча Обо­лен­ско­го. Род вне­сён в Бар­хат­ную кни­гу.[1] Род угас в 1‑й поло­вине XVII века.[2]

Вотчины князей Турениных

В пер­вой тре­ти XVII в. роду кня­зей Туре­ни­ных было суж­де­но угас­нуть. В это вре­мя он был пред­став­лен дядей, кня­зем Васи­ли­ем Ива­но­ви­чем Жаром , и пле­мян­ни­ком, Ива­ном Федо­ро­ви­чем. В 1616/17 г. они дели­ли меж­ду собой родо­вую вот­чи­ну, село Хру­сталь (Хрустоль­на).[3] Меж­ду 1625 и 1629 гг. князь Иван Федо­ро­вич погиб, «заре­за­ли ево холо­пи».[4] Его поло­ви­на села Хру­сталь и сель­цо Поре­чье, Сте­пан­чи­ков Почи­нок тож, ото­шли вдо­ве, кня­гине Соло­мо­ни­де Васи­льевне (урожд. княжне Тюмен­ской). Через неко­то­рое вре­мя кня­ги­ня Соло­мо­ни­да вышла замуж повтор­но, в свя­зи с чем родо­вые вот­чи­ны ее покой­но­го мужа ото­шли к его дяде, кня­зю В. И. Туренину.

В 1629 г. В. И. Туре­ни­ну при­над­ле­жа­ла вот­чи­на, вклю­чав­шая обе поло­ви­ны села Хру­сталь с дерев­ней Ерде­не­во и 17 пусто­ша­ми и сель­цо Поре­чье с дерев­ней Мосе­е­вой и 6 пусто­ша­ми — все­го 1089 чети. В 1633 г. князь В. И. Туре­нин был послан с дипло­ма­ти­че­ской мис­си­ей в Казы­ев улус, где покон­чил жизнь само­убий­ством — «убил­ся сам».[5] Его вот­чи­ны были отда­ны «бра­ту» кня­зю Пет­ру Алек­сан­дро­ви­чу Репнину.

Источ­ник: Хору­жен­ко О. И. Исто­ри­че­ская гео­гра­фия Обо­лен­ско­го уез­да ХVII ‑ХVIII веков / О. И. Хору­жен­ко. — М: Квад­ри­га, 2019. — 480 с.: ил. (Исто­ри­ко-гео­гра­фи­че­ские иссле­до­ва­ния). С. 133–134.

Поколенная роспись с биограмами

❋ Рюрик, князь Новгородский
⇨ Игорь Рюри­ко­вич, вели­кий князь Киев­ский +945
⇨ Свя­то­слав I Иго­ре­вич, вели­кий Киев­ский 942–972
⇨ Вла­ди­мир I, вели­кий князь Киев­ский +1015
⇨ Яро­слав I Муд­рый, вели­кий князь Киев­ский 978‑1054
⇨ Свя­то­слав II, вели­кий князь Киев­ский 1027–1076
⇨ Олег Гори­сла­вич, князь Чер­ни­гов­ский +1115
⇨ Все­во­лод II, вели­кий князь Киев­ский +1146
⇨ Свя­то­слав III, вели­кий князь Киев­ский +1194
⇨ Все­во­лод III Черм­ный, князь Киев­ский +1215
⇨ Миха­ил II, князь Чер­ни­гов­ский 1179–1246
⇨ Юрий, князь Торус­ский и Оболенский
⇨ Кон­стан­тин, князь Оболенский
⇨ Иван, князь Оболенский
⇨ Кон­стан­тин Ива­но­вич, князь Обо­лен­ский (?-1368)
⇨ Иван Кон­стан­ти­но­вич князь Оболенский
⇨ Миха­ил Ива­но­вич Оболенский

XVIII генерація від Рюрика

1. КН. БОРИС ТУРЕ­НЯ МИХАЙ­ЛО­ВИЧ ОБО­ЛЕН­СКИЙ (*1450‑е,1502)

рус­ский воен­ный и госу­дар­ствен­ный дея­тель, околь­ни­чий (1498) и вое­во­да на служ­бе у мос­ков­ско­го кня­зя Ива­на III Васи­лье­ви­ча. Сын кня­зя Миха­и­ла Ива­но­ви­ча Обо­лен­ско­го. Родо­на­чаль­ник кня­зей Туре­ни­ных.[6]

Уп. в 1475–1498/99 гг. В 1477 году участ­ву­ет в воен­ном похо­де Ива­на III на Нов­го­род. Он нахо­дил­ся в отря­де бра­та Ива­на III Андрея Васи­лье­ви­ча Мень­шо­го. Шел с ним к Арка­дье­че­ву и Юрье­вым мона­сты­рям, а затем зани­мал пози­цию в Бого­яв­лен­ском мона­сты­ре на Соко­ле. Он коман­до­вал опол­че­ни­я­ми из Можай­ска, Волоч­ка, Зве­ни­го­ро­да и Рузы. В 1482 году был в Ниж­нем Нов­го­ро­де, для обо­ро­ны от Казан­ско­го царя Але­га­ма. В 1484 году был послан вдо­гон за верей­ским кня­зем Васи­ли­ем Михай­ло­ви­чем, кото­рый бежал в Лит­ву, но не догнал его. 1492 год — вое­во­да в Сер­пу­хо­ве. 1493 год — пер­вый вое­во­да сто­ро­же­во­го пол­ка в похо­де на Лит­ву­на Мезецк и Сер­пейск; в 1498 – 99 – вое­во­да Сер­пу­хо­ва, намест­ник Вязь­мы (октябрь 1498). 1502 год — вое­во­да сто­ро­же­во­го пол­ка в похо­де на Литву.

Его родо­вые вот­чи­ны в нача­ле XVII в. – с. Хру­сталь и с. Сте­пан­чи­ко­во в Обо­лен­ске (1109 четв.). В 1493 г. мест­ни­чал­ся с кн. Ив. Вл. Лыком Обо­лен­ским.[7]

[Спи­ри­дов: «Запис­ки о ста­рин­ных служ­бах рус­ских бла­го­род­ных родов» (Руко­пись Имп. Публ. Библ.) IV, 391; Карам­зин (изд. Эйнер­лин­га) VI пр. 288, Экзем­пляр­ский: «Вели­кие и удель­ные кня­зья Север­ной Руси» СПб. 1889, II, 330, 374; Полн. Собр. Рус. Лет. VI, 207, 209, 211, 212, 235, VIII, 185, 187, 189, 190 Никон. VI, 75—104. Раз­ряд­ная кни­га, изд. Милю­ко­ва («Чте­ния Моск. Общ. Исто­рии и Древн.» 1902, I) 12, 13, 14, Лиха­чев: «Раз­ряд­ные дья­ки XVI в.» СПб. 1888, 101, 290, 306—307.]

XIX генерація від Рюрика

2/1. КН. ВАСИ­ЛИЙ БОРИ­СО­ВИЧ БОЛЬ­ШОЙ ТУРЕ­НИН (1490?),

пер­вый сын Бори­са Туре­ни Михай­ло­ви­ча Обо­лен­ско­го.[8] В при­ка­зе не был. [9] Бездетный.

3/1. КН. ВАСИ­ЛИЙ БОРИ­СО­ВИЧ МЕНЬ­ШОЙ ТУРЕ­НИН (1500,1531),

вто­рой сын Бори­са Туре­ни Михай­ло­ви­ча Обо­лен­ско­го.[10] В 1500 году в Литов­ском похо­де, в вой­сках шед­ших к Доро­го­бу­жу, и взяв­ших его, вто­ро­го вое­во­ду перед. пол­ка — сле­до­ва­тель­но он при­ни­мал уча­стие в Бит­ве при Вед­ро­ши. [11]

4/1. КН. ВЛА­ДИ­МИР БОРИ­СО­ВИЧ ТУРЕ­НИН (1495,1502)

тре­тий сын Бори­са Туре­ни Михай­ло­ви­ча Обо­лен­ско­го[12]; постель­ник (1495) полк.воев.(1500), нам. Оре­шек (1501).

Уп. в 1496–1501 гг. В октяб­ре 1495 г. постель­ник в сви­те вели­ко­го кня­зя Ива­на III в поезд­ке в Нов­го­род. Тре­тий вое­во­да пере­до­во­го пол­ка в вой­ске на Доро­го­буж в мае 1500 г. Участ­во­вал в бою с литов­ца­ми на р. Вед­ро­ше 15 июля 1500 г. В мае 1501 г. намест­ник в Ореш­ке. [13]

5/1. КН. ФЕДОР БОРИ­СО­ВИЧ ТУРЕ­НИН, ПР. ГВОЗДЬ (1507)

чет­вер­тый сын Бори­са Туре­ни Михай­ло­ви­ча Обо­лен­ско­го.[14] Осе­нью 1507 г. вто­рым вое­во­дой пере­до­во­го пол­ка ходил из Вели­ких Лук в Литов­скую зем­лю. [15]

6/1. КН. ИВАН БОРИ­СО­ВИЧ ТУРЕ­НИН, ПР. БОБОС[16], Бобс[17], Бобок[18] (1521,1526),

пятый сын Бори­са Туре­ни Михай­ло­ви­ча Обо­лен­ско­го. Уп. в 1519/20–1524 гг. При наше­ствии Маг­мет-Гирея к Оке в июне 1521 года был одним из вое­вод в Тару­се. 6 авг. 1526 нахо­дил­ся в чис­ле вое­вод в Муроме.

7/1. КН. НИКИ­ТА БОРИ­СО­ВИЧ ТУРЕ­НИН (1511,1538)

млад­ший из шести сыно­вей вое­во­ды и околь­ни­че­го кня­зя Бори­са Михай­ло­ви­ча Туре­ни Обо­лен­ско­го[19]; воев. Каши­ры (1530) нам. Ряза­ни (1533).

В раз­ря­дах уп. с 1511/12 по 1539 г. В 1512 году князь Ники­та Бори­со­вич Туре­нин — вто­рой вое­во­да в пере­до­вом пол­ку в рус­ской рати под коман­до­ва­ни­ем «вер­хов­ско­го» удель­но­го кня­зя и бояри­на Ива­на Михай­ло­ви­ча Воро­тын­ско­го в Козель­ске и Калу­ге. В 1528 году упо­ми­на­ет­ся сре­ди пору­чи­те­лей по кня­зьям А. М. Шуй­ско­му и И. М. Шуй­ско­му, а так­же по бояри­ну П. Я. Заха­рьи­ну, при­чем пору­чи­те­ли долж­ны были в слу­чае побе­га пору­ча­е­мых лиц за гра­ни­цу упла­тить за них в каз­ну две тыся­чи руб­лей.[20] В 1530 году князь Н. Б. Туре­нин — вто­рой вое­во­да в Каши­ре.[21] В янва­ре 1531 года был спеш­но послан в Козельск в соста­ве боль­шо­го вой­ска вто­рым вое­во­дой пере­до­во­го пол­ка для при­кры­тия ста­ро­дуб­ских воло­стей от напа­де­ния крым­ских татар. В том же году слу­жил пер­вым вое­во­дой в Ряза­ни, » за горо­дом «. После полу­че­ния в кон­це июля сооб­ще­ния о том, что » слу­жи­лые тата­ро­ве Киды­рек с това­ры­щи.. по сак­ме сме­ти­ли чело­век с пять сот или шесть­сот … а пошли те сок­мы под резан­ские укра­и­ны «, воз­гла­вил боль­шой полк для отра­же­ния воз­мож­но­го напа­де­ния. После устра­не­ния опас­но­сти был остав­лен вое­во­дой в Ряза­ни и слу­жил там еще в мае 1533 года.[22]

В нояб­ре 1534 года князь Ники­та Бори­со­вич Туре­нин назна­чен вто­рым вое­во­дой пере­до­во­го пол­ка для похо­да на Лит­ву и сто­ял в Рузе.[23] В декаб­ре 1535 году ездил в Бело­озе­ро за казан­ским царе­ви­чем Шига­ле­ем, сидев­шим там в тем­ни­це, что­бы воз­ве­сти его на казан­ский хан­ский пре­стол. Вер­нул­ся въ Моск­ву 12 дек.[24] В июне того же 1535 года князь Н. Б. Туре­нин — вто­рой вое­во­да пол­ка левой руки в похо­де из Смо­лен­ска на Лит­ву.[25] В июле 1536 года князь Н. Б. Туре­нин — вто­рой вое­во­да пере­до­во­го пол­ка в Коломне. «Того же лета сен­тяб­ря 10 день при­го­во­рил князь вели­кий на Прон­ском горо­ди­ще поста­вить горо­док Про­неск. И тогды были вое­во­ды на Проне бере­же­нья для князь Олек­сандра княж Васи­льев сын Кашин да князь Мики­та княж Бори­сов сын Туре­нин».[26]

Потом­ства не оставил.

XX генерація від Рюрика

8/3. КН. ЮРИЙ ВАСИ­ЛЬЕ­ВИЧ ТУРЕ­НИН (1542)

сын Васи­лия Бори­со­ви­ча Мень­шо­го.[27] В 1542 г. участ­во­вал в при­е­ме литов­ских послов в Москве. [28]

Потом­ства не оставил.

9/4. КН. ПЕТР ВЛА­ДИ­МИ­РО­ВИЧ ТУРЕ­НИН (1534,1560)

сын Вла­ди­ми­ра Бори­со­ви­ча.[29] Летом 1534 г. встре­чал крым­ско­го посла в Москве. [30] В 1543/44 г. «князь Петр Воло­ди­ме­ро­вич Туре­нин Обо­лен­ский» послух в куп­чей Тр.-Серг. м‑ря, где зна­чил­ся зятем Улья­ны Ива­но­вой жены Михай­ло­ви­ча и ее сына Юр. Ив. Зво­ры­ки­на.[31] 1560, былъ дол­женъ Сем. Дм. Пеш­ко­ву-Сабу­ро­ву Шубу бІЛЬЮ, Хреб­то­вую, ценой ВЪ 3 рубля.[Сб. Акт. Лихач. 41].

∞, МАРИЯ ИВА­НОВ­НА ЯРО­ГО ЗАБО­ЛОЦ­КАЯ († до 1548), дочь Ива­на Мику­ли­ча Забо­лоц­ко­го-Яро­го. † до 11 июля 1548 г., когда «по кня­гине Марье князь Пет­ро­ве Туре­ни­на дал вкла­ду брат ее Андрей Ива­нов сын Яро­го Забо­лоц­кой денег 50 руб­пев».[32]

10/6. КН. ФЕДОР ИВА­НО­ВИЧ ТУРЕ­НИН (1566, † 1566/1589)

пер­вый сын Ива­на Бобосы Бори­со­ви­ча.[33]

∞, ЕВДО­КИЯ МИХАЙ­ЛОВ­НА ГОДУ­НО­ВА, ИН. ЕВНИ­КЕЯ, дочь Миха­и­ла Васи­лье­ви­ча Году­но­ва и Анны Измайловой.

Без­дет­ный.

11/6. КН. САМ­СОН ИВА­НО­ВИЧ ТУРЕ­НИН (* ...., 1547, † 1559) 

вто­рой сын Ива­на Бобосы Бори­со­ви­ча.[34] Тысяч­ник 2‑й ста­тьи из Обо­лен­ских кня­зей. В Дво­ро­вой тет­ра­ди из Обо­лен­ских кня­зей с поме­той «умре». [35]

В раз­ря­дах уп. в 1547–1556 гг. Осе­нью 1547 г. в бояр­ском спис­ке назван сре­ди быв­ших у кня­зя Юрия Васи­лье­ви­ча «в поез­ду» кня­зей Обо­лен­ских с поме­той «болен». [36] При­став у ногай­ских послов, сопро­вож­дал их от Воро­на­жа до Моск­вы в мае 1553 г. [37] В авгу­сте 1553 г. был отправ­лен из Колом­ны в Одо­ев вто­рым вое­во­дой сто­ро­же­во­го пол­ка. [38] В 1556 г. был смо­лен­ским воеводой.

† око­ло 1559 г. Поме­та о его кон­чине есть в одном из неопуб­ли­ко­ван­ных спис­ков Дво­ро­вой тет­ра­ди.[39]

Упо­ми­на­ет­ся в духов­ной кня­зя Ю. А. Обо­лен­ско­го в 1547–1559 гг. [40]

XXI генерація від Рюрика

12/9. КН. ВАСИ­ЛИЙ ПЕТ­РО­ВИЧ ТУРЕ­НИН, ПР. МУСА (* о.1540, † 1605) 

дво­ря­нин мос­ков­ский и околь­ни­чий (1605), вое­во­да, поме­щик Обо­лен­ско­го у., един­ствен­ный сын кня­зя Пет­ра Вла­ди­ми­ро­ви­ча Туре­ни­на.[41]

1566, апр. 12, под­пи­сал­ся на поруч­ной запи­си по кн. Мих. Ив. Воро­тын­ском.[42] В 1566–1582 гг. вхо­дил в Зем­ский двор. Дво­ря­нин 1‑й ста­тьи на Зем­ском собо­ре 25 июня–2 июля 1566 г. 1576—7, по схо­де войск на Деди­ло­ве, был перв. воев. перед, п.[43]

В раз­ря­дах
уп. в 1576–1603 гг. Зем­ский дво­ря­нин, в апре­ле 1577 г. отправ­лен в Бежец­кий Верх соби­рать на госу­да­ре­ву служ­бу детей бояр­ских. 1579 лето, по рос­пи­си войск на бере­гу, сто­ял вое­во­дой на Туле.[44] 1580, в ожи­да­нии при­хо­да Сте­фа­на Бато­рия, былъ вое­во­дой вто­рымъ въ бол. п., въ прав, и в лев. руке, нахо­дясь во Рже­ве и во Пско­ве.[45] В октяб­ре того же года сто­ял в Воло­ко­лам­ске вто­рым вое­во­дой под руко­вод­ством вели­ко­го кня­зя твер­ско­го Симео­на Бек­бу­ла­то­ви­ча. Тогда ж с ним мест­ни­ча­ли кня­зья И. Шасту­нов и Р. Охля­би­нин. 1581, послан в Ста­рую Русу, на обмен быв­ших там вое­вод, и при напа­де­нии Литов­цев, когда они сожгли Русу, а его това­ри­щи — вое­во­ды, Дмитр., да Ив. Сал­ты­ко­вы и Дмитр. Замыц­кий, бежа­ли, он был взят в плен.[46]. В 1581/1582 г. писец воло­сти Кур­бы Яро­слав­ско­го уез­да. [47] 1587, по рос­пи­си на бере­гу, был перв. воев. лев. р., а 1588, окт. 9, ука­за­но ему ехать в Моск­ву.[48]

Обо­лен­ский князь в 1588/89 гг., в Швед­ском похо­де 1589/90 гг. сре­ди вое­вод «у зна­ме­ни»[49] 1591, в виду наше­ствия Хана, назна­чен с кн. Ног­те­вымъ-Суз­даль­ским, охра­нять Белый город в Москве [Крмз. X, 85]. Осе­нью 1591 года во гла­ве пол­ка пра­вой руки сто­ял «на бере­гу». Тогда же с ним замест­ни­чал З. И. Лыков. 1595, сто­ял «на бере­гу» с пере­до­вым пол­ком. Тогда же про­тив него мест­ни­чал вое­во­да из боль­шо­го пол­ка князь Васи­лий Ива­но­вич Буй­но­сов-Ростов­ский. [Синб. Сб. 129]. В 1596 году князь В. П. Туре­нин был при­слан на вое­вод­ство в Чер­ни­гов вме­сто вое­вод кня­зей Ф. А. Ногот­ко­ва и А. Р. Вол­кон­ско­го и слу­жил там «по стре­те­ньев день» 1598 года, после чего был пере­ве­ден в Почеп. [Синб. Сб. 137]. 1598, авг. 1 дво­ря­н­инъ Мос­ков­ский, под­пи­сал­ся, за себя и «в детей сво­их место: во кня­же Федо­ро­во, да во княж Дмит­ри­е­во», на гра­мо­те утвер­жден­ной, об избра­нии въ Цари, Бори­са Году­но­ва [Акт. соб. въ биб. и арх. II, 43, 50]. 1601—2, был объ­ез­жим голо­вой в Москве, в Китай-горо­де и в Крем­ле [Синб. Сб. 143, 146]. 1603, дек. 25, пожа­ло­ван в околь­ни­чие [Др. Р. Вив. XX, 73; Синб. Сб. 153].

† 1605 г. оста­вив двух сыно­вей: Фёдо­ра и Дмит­рия Муси­ных. [Др. Р. Вив. II, 299]

1571, за ним.Моск. у сц. Сту­пи­га­и­но (Зво­ры­ки­но), кото­рое в 1623 г. внук его кн. Иванъ Ѳедо­ро­вичъ Тур. про­дал Доро­фею Пустын­ни­ко­ву.[50]

∞, …… МИХАЙ­ЛОВ­НА ЯКО­ВЛЕ­ВА, дочь Миха­и­ла Васи­лье­ви­ча Яко­вле­ва и его супру­ги Аксиньи.

13/10. КНЖ. УЛЬЯ­НА ФЕДО­РОВ­НА ТУРЕ­НИ­НА (1577)

дочь Федо­ра Ива­но­ви­ча и Евдо­кии (ин. Евни­кеи) Михай­лов­ны Годуновой.

Ок. 1566 г. 29 июня — Заклад­ная каба­ла Дмит­рия Васи­лье­ва сына Неле­дин­ско­го и его пле­мян­ни­ка Льва Афа­на­сье­ва сына Неле­дин­ско­го Миха­и­лу Васи­лье­ви­чу Году­но­ву на с. Баша­ро­во с дерев­ня­ми в Ясе­ниц­ком ст. Город­ско­го у. Бежец­ко­го Вер­ха, зало­жен­ное ему в 150 руб­лях «мос­ков­ских денег».: «...Сю каба­лу яз, Миха­и­ле Году­нов, дал Бог­да­ну Федо­ро­ви­чу Чюл­ко­ву в при­да­ные ден­ги за пал­то­рас­та руб­лев за княж­ною за Улья­ною за княж Федо­ро­вою доче­рью Туре­ни­на. А под­пи­сал сам Миха­и­ле сво­ею рукою. Сю каба­лу яз, Бохъ­дан Чюл­ков, отдал назад за при­да­ные ден­ги за пол­то­рас­та руб­лов Костян­ти­ну Михай­ло­ву сыну Году­но­ва. А под­пи­сал Бог­дан сво­ею рукою лета 7086-го. [51]

∞, ок. 1577, БОГ­ДАН ФЕДО­РО­ВИЧ ЧУЛКОВ.

14/11. КН. ИВАН САМ­СО­НО­ВИЧ ТУРЕ­НИН (1555, † 1597) 

дво­ря­нин мос­ков­ский, вое­во­да и околь­ни­чий (1592) в цар­ство­ва­ние Ива­на Гроз­но­го и Фёдо­ра Иоан­но­ви­ча, сын вое­во­ды кня­зя Сам­со­на Ива­но­ви­ча Туре­ни­на.[52] Бра­тья — кня­зья Дмит­рий, Ники­та, Миха­ил и Васи­лий Туренины.

В раз­ря­дах уп. в 1555–1595 гг. 1555 г. апр. 28, на сва­дьбе кн. Вла­ди­ми­ра Андре­еви­ча съ Евдо­ки­ей Рома­нов­ной Одо­ев­ской участ­во­вал в цере­мо­ни­ях.[53] В 1575—1576 года — вое­во­да в кре­по­сти Копье.[54] В 1577 году князь Иван Сам­со­но­вич Туре­нин годил сто­ро­же­вой полк из Пско­ва в Ливо­нию[55], затем сто­ял в Тару­се с пере­до­вым пол­ком вто­рым вое­во­дой. В 1578 году при­был на служ­бу в Калу­гу из Зарай­ска.[56] 69]. 1581, вто­рой вое­во­да в Юрье­ве Ливон­ском, затем въ пох. изъ Можай­ска къ Дуб­ровне, Оршѣ, Шкло­ву, под кото­рым они раз­би­ли Литов­цевъ, к Моги­ле­ву и Гадом­лю, был перв. воев. сто­рож. п.[57] В 1582 году — пер­вый вое­во­да в Тороп­це, отку­да отправ­лен в Муром, что­бы вести полк левой руки в кара­тель­ный поход про­тив казан­цев. 1583, при усми­ре­нии Луго­вой Чере­ми­сы, шел изъ Муро­ма к Каза­ни, перв. воев. лѣв. р. но Вол­ге и по доро­ге поста­вил» острог» в Кузьмодемьянске.((Крмз. IX, 246, прм. 732] Зимой 1584/1585 года — пер­вый вое­во­да в Чер­ни­го­ве, а осе­нью коман­до­вал пере­до­вым пол­ком на Оке, у Алек­си­на. В 1586 года — вое­во­да в Чер­ни­го­ве[58], затем ходил «по литов­ским вестем» к Можай­ску со сто­ро­же­вым пол­ком вто­рым вое­во­дой. 1587, отпра­вил­ся при­ста­вом» при кн. Иване Пет­ро­ви­че Шуй­ском», на Бело­озе­ро, и полу­чил при­ка­за­ние, при­ве­зя аре­сто­ван­но­го в тем­ни­цу, покон­чить с ним, изму­чав­ши, и потом» сжечь.[59]В 1589 году — вто­рой вое­во­да пере­до­во­го пол­ка в Сер­пу­хо­ве. Зимой 1589/1590 года участ­во­вал в похо­де царя Фёдо­ра Иоан­но­ви­ча к Нов­го­ро­ду Вели­ко­му и брал с пере­до­вым пол­ком Копо­рье у шве­дов. В 1591 году при­слан 2‑м вое­во­дой в Тулу и после изгна­ния крым­ско­го хана Казы-Гирея от Моск­вы остав­лен в Туле.[60]

1591, авг. 6, пожа­ло­ван в Околь­ни­чие, и ото­зван в Моск­ву.[61] В 1592 году — вто­рой вое­во­да пол­ка пра­вой руки в Алек­сине, затем пере­ве­дён в Одо­ев. В 1593 году — вто­рой вое­во­да сто­ро­же­во­го пол­ка в Коломне. В 1594 году — околь­ни­чий, пер­вый вое­во­да в Нов­го­ро­де Вели­ком. В 1595 г. воз­гла­вил рус­скую деле­га­цию в Тявзи­но, под­пи­сал Тявзин­ский мир­ный дого­вор со Шве­ци­ей, околь­ни­чий и намест­ник Калуж­ский.[62]

† 1597 г.[63]

В 1591 г.
мест­ни­чал­ся с кн. Ив. Мих. Щер­ба­то­вым, в 1592 г. с
кн. Мих. Фед. Каши­ным и про­иг­рал.[64]

Князь Иван Туре­нин в 1551/1552 г. до мая 1568 г. вла­дел поме­стьем в Сущев­ском стане Мос­ков­ско­го уез­да дерев­ня­ми Лучи­но, Вла­сье­во, Луч­ки­но, Пуг­ви­но, Луч­ки­но ж (117 чет­вер­тей сред­ней зем­ли) (Анто­нов А.В. Вот­чин­ные архи­вы Мос­ков­ских мона­сты­рей и собо­ров XIV – нача­ла XVII века // Рус­ский дипло­ма­та­рий. Вып. 2. М., 1997. № 71). В 1566/1567 г. вла­дел селом Бого­ро­диц­кое с пусто­ша­ми в Шерен­ском стане Мос­ков­ско­го уез­да (Анто­нов А.В. Част­ные архи­вы рус­ских фео­да­лов XV–начала XVII века // Рус­ский дипло­ма­та­рий. Вып. 8. М., 2002. № 3260). В 1584–1586 гг. вла­дел в Шерен­ском стане Мос­ков­ско­го уез­да вот­чи­ной селом Бого­ро­диц­кое (Зуба­че­во) в 83 чет­вер­ти сред­ней зем­ли: «за кня­зем Ива­ном за Сам­со­но­ви­чем Туре­ни­на в вот­чине село Бого­ро­диц­кое, а Зуба­че­во тоже, а было преж сего за Ива­ном Заче­слом­ским, а в нем двор вот­чин­ни­ков княж Ива­нов, живут дело­вые люди». Бога­тое село было Бого­род­ское было дано в вот­чи­ну Туре­ни­ну в свя­зи с воз­вы­ше­ни­ем Бори­са Году­но­ва. В пис­цо­вых кни­гах 1623 года ука­зы­ва­лось, что свою вот­чи­ну, село Бого­род­ское Иван Туре­нин дал в при­да­ное за сво­ей млад­шей доче­рью Еле­ной. (Пис­цо­вые кни­ги Мос­ков­ско­го госу­дар­ства XVI в. Ч. 1. Отд. 1. СПб., 1872. С. 256; Явоч­ный спи­сок вот­чин­ных вла­де­ний Мос­ков­ско­го уез­да пис­цов 1584–1586 гг. Т. А. Хло­по­ва «с това­ры­щи» // Источ­ни­ко­ве­де­ние оте­че­ствен­ной исто­рии. 1984. М., 1986. С. 243). За кня­зем Ива­ном Туре­ни­ным до мая 1568 г. было поме­стье в Сущев­ском стане Мос­ков­ско­го уез­да дерев­ни Луч­ки­но, Вла­сье­во, Пуг­ви­но, Луч­ки­но ж (117 чет­вер­тей сред­ней зем­ли) (Сади­ков П.А. Из исто­рии оприч­ни­ны XVI в. // Исто­ри­че­ский архив. Т. III. М.; Л., 1940. С. 227). В полю­бов­ной разъ­ез­жей Н. Н. Сыти­на и У. В. Боро­но­вол­ко­ва от 1594/1595 г. в Галич­ском уез­де упо­ми­на­ет­ся кре­стья­нин кня­зя И. С. Туре­ни­на (Акты слу­жи­лых зем­ле­вла­дель­цев XV–начала XVII в. Т. 2. М., 1998. № 46). В 1592/1593 г. – 1593/1594 г. околь­ни­чий, неко­то­рое вре­мя вла­дел сов­мест­но с кн. И. И. Голи­цы­ным вот­чи­ной бояри­на Ф. И. Шере­ме­те­вым на помест­ном пра­ве дерев­ня­ми Ива­ни­сы, Игна­ше­во, еще 5 дерев­ня­ми и 11 пусто­ша­ми в Доб­лин­ском стане Мос­ков­ско­го уез­да (Акты слу­жи­лых зем­ле­вла­дель­цев XV–начала XVII в. Т. 3. М., 2002. № 500).

В 1597 году князь Иван Сам­со­но­вич Туре­нин скон­чал­ся, оста­вив после себя сына и двух дочерей.

∞, 1566/67, ДОМ­НА ИВА­НОВ­НА ЗАЧЕ­СЛОМ­СКАЯ, д. Ива­на Бори­со­ви­ча Заче­слом­ско­го и Анны Федо­ров­ны .... .[65] □ ц. Гав­ри­и­ла Вели­ко­го на Пога­ном пру­де, Москва.

15/11. КН. НИКИ­ТА САМ­СО­НО­ВИЧ БОБОСОВ ТУРЕ­НИН (1580?)

вто­рой сын кня­зя Сам­со­на Ива­но­ви­ча Туре­ни­на.[66] Упо­ми­на­ет­ся в мест­ни­че­ском деле Юрия Пиль­мо­ва с кн. Федо­ром Ива­но­ви­чем Лыко­вым.[67]

16/11. КН. МИХА­ИЛ САМ­СО­НО­ВИЧ БОБОСОВ ТУРЕ­НИН (1577, † 1611), 

тре­тий сын кня­зя Сам­со­на Ива­но­ви­ча Туре­ни­на; дво­ря­нин мос­ков­ский и вое­во­да, затем околь­ни­чий (1604) и боярин (1607), чет­вер­тый из пяте­рых сыно­вей вое­во­ды кня­зя Сам­со­на Ива­но­ви­ча Туре­ни­на.[68]

Дво­ря­нин в апре­ле 1577 г. в Ливон­ском похо­де, напи­сан в спис­ке бояр, окол. и дв., кото­рые слу­жат из
выбо­ра 7085 г.(Разрядная кни­га 1475–1605 гг. Т. 2. Ч. 3. М., 1982. С. 451.)) В раз­ря­дах 1580–1605 гг. В 1579 году князь Миха­ил Сам­со­но­вич Туре­нин был отправ­лен на год вое­во­дой в Орёл, отку­да в фев­ра­ле 1580 года ходил с орлов­ски­ми рат­ны­ми людь­ми на Рже­ву. В 1581 году — вто­рой вое­во­да в Смо­лен­ске. В апре­ле 1582 года был послан «по крым­ским вестем» в Колом­ну со сто­ро­же­вым пол­ком вто­рым вое­во­дой. В 1583 году нахо­дил­ся на вое­вод­стве в Юрьев­це Волж­ском. Летом сто­ял «на бере­гу» в сто­ро­же­вом пол­ку вто­рым вое­во­дой. «На осень после бол­ших вое­вод по дру­гой рос­пи­си октяб­ря с 20-го чис­ла.. сто­ял на Коши­ре… в сто­ро­же­вом пол­ку». В 1584 году — вто­рой вое­во­да боль­шо­го пол­ка в Сер­пу­хо­ве, после роспус­ка «боль­ших» вое­вод «с бере­га» отправ­лен в Колом­ну коман­до­вать сто­ро­же­вым пол­ком. В нояб­ре «по нагай­ским вестям» князь М. С. Туре­нин был отправ­лен в Зарайск пер­вым вое­во­дой пере­до­во­го пол­ка. Тогда же мест­ни­чал с вое­во­дой из боль­шо­го пол­ка с кня­зем Д. И. Хво­ро­сти­ни­ным. В апре­ле 1585 года был отправ­лен «на берег в при­езд писа­ти дво­рян и детей бояр­ских; в бол­шой полк в Сер­пу­хов». В 1586 году — вто­рой вое­во­да сто­ро­же­во­го пол­ка под Колом­ной. В 1588 году князь Миха­ил Сам­со­но­вич Туре­ни­ни во вре­мя сво­ей служ­бы в Деди­ло­ве вновь мест­ни­чал с кня­зем Дмит­ри­ем Ива­но­ви­чем Хво­ро­сти­ни­ным, сто­яв­шим в Туле с боль­шим пол­ком. В свою оче­редь, с Туре­ни­ным замест­ни­ча­ли вое­во­да из боль­шо­го пол­ка князь И. П. Ромо­да­нов­ский. И вот, «… июля в 18 день велел госу­дарь царь… вое­во­ду князь Миха­и­ла Туре­ни­на в сво­ей госу­да­ре­вой опа­ле взя­ти к Москве». С 1588/1589 года князь Миха­ил Сам­со­но­вич Туре­нин чис­лис­ля в мос­ков­ских доря­нах. В 1589 году был назна­чен вто­рым вое­во­дой в Деди­лов к кня­зю А. И. Голи­цы­ну, с кото­рым тут же всту­пи в мест­ни­че­ский спор, в резуль­та­те кото­ро­го обо­их отпра­ви­ли под стра­жей в Моск­ву, а на их место при­сла­ли дру­гих вое­вод. В 1590 году князь Миха­ил Сам­со­но­вич Туре­нин коман­до­вал сто­ро­же­вы пол­ком под фор­маль­ным началь­ством каси­мов­ско­го царе­ви­ча Ураз-Мухам­ме­да во вре­мя швед­ско­го похо­да рус­ской армии под пред­во­ди­тель­ством царя Фёдо­ра Иоан­но­ви­ча. Участ­во­вал в штур­ме Руго­ди­ва (Нар­вы): ходил «на про­лом [в стене] по колы­ван­ской доро­ге к при­сту­пу». Летом 1590 года сто­ял «на бере­гу» с пере­до­вым пол­ком вто­рым вое­во­дой. В 1591 году — тре­тий, а в 1592 году — вто­рой вое­во­да во Пско­ве.[69] Тогда же с ним мест­ни­чал тре­тий вое­во­да Гри­го­рий Ива­но­вич Моро­зов-Меща­ни­нов. В мар­те 1594 года отправ­лен в Кра­пив­ну вто­рым вое­во­дой. В мар­те 1595 года князь Миха­ил Сам­со­но­вич Туре­нин был отправ­лен вто­рым вое­во­дой в Тулу. Тогда же с ним мест­ни­ча­ли: вое­во­да из пере­до­во­го пол­ка в Деди­ло­ве князь Гри­го­рий Пет­ро­вич Ромо­да­нов­ский и вое­во­да из сто­ро­же­во­го пол­ка в Кра­пивне князь Иван Пет­ро­вич Ромо­да­нов­ский. В 1597 году коман­до­вал боль­шим пол­ком в Сер­пу­хо­ве «до боль­ших вое­вод». Тогда же с ним мест­ни­чал вое­во­да из пол­ка пра­вой руки князь Д. Б. При­им­ков-Ростов­ский. 1597, мая 22, при пред­став­ле­нии Госу­да­рю посла Импе­рат. Рудоль­фа, дво­рян. Мос­ков­ский, «сидел» въ золо­те».[70]. В 1600 г. мест­ни­чал­ся с кн. Сам­со­ном Ив.
Дол­го­ру­ко­вым.[71] 1602, нояб. управ­лял» При­ка­зом» Ниже­го­род­ской Чети.[72] В апре­ле 1601 года князь Миха­ил Сам­со­но­вич Туре­нин «по крым­ским вестем» при­был в Епи­фань со сто­ро­же­вым пол­ком вто­рым вое­во­дой. В мар­те 1604 года при­вел «по крым­ским вестем» в Ново­силь пере­до­вой полк, а после ухо­да татар остав­лен в кре­по­сти до лета вое­во­дой. 1604, дек. 21, участ­во­вал въ бит­ве съ Само­зван­цемъ подъ Нов­го­ро­домъ-Север­ским, втор. воев. сто­рож. п.[73]

В том же году полу­чил чин околь­ни­че­го. 1605, по смер­ти Бори­са Году­но­ва, назна­чен 2 воев. сто­рож, п., в вой­сках пред­во­ди­мыхъ Петр. Ѳед. Бас­ма­но­вымъ и кн. Мих. Петр. Каты­ре­вымъ — Ростовскимъ.[d, ХІ, прм. 311]. В 1607 году был пожа­ло­ван бояр­ством.[74] 1610, быв­ши с кн. Ѳед. Тимоф. Дол­го­ру­ко­вым вое­во­да­ми въ Коломне, по измѣне Колом­нянъ, при­сяг­нул Самозванцу[Крмз. ХІІ, 1ЗЗ, прм. 553; Никон. лѣт. VIII, 137]. 1610, авг. 26, по остав­ле­нии Поля­ка­ми Само­зван­ца, — при­ся­га­ет Владиславу[d, і4б, прм. 60]. 1611, февр. под­пи­сал­ся на гра­мо­те Моск. Боярск. Думы, Смо­лен­ским вое­во­дам – Шеи­ну и кн. Гор­ча­ко­ву, о немед­лен­ной сда­че Смо­лен­ска Поль­ско­му Королю[Акт. Ист. II, 379]. 1611, февр. под­пи­сал­ся на гра­мо­те той же Думы, к послам, — Мит­ро­пол. Фила­ре­ту и кн. В. Голи­цы­ну, о том что­бы они еха­ли въ Виль­но, про­сить коро­лев. Вла­ди­сла­ва поспе­шить с при­бы­ти­ем в Моск­ву на Цар­ский Пре­стол, и что­бы убе­ди­ли Смо­лен­ских вое­вод, сдать Смо­лен­скъ Сигиз­мун­дѵ. [d, 383].

† 1611. [Др. р. Вив. XX, 85].

Князь Миха­ил Сам­со­но­вич Туре­нин вла­дел поме­стьем в Тару­се селом Тру­бец­кое (Земель­ные пожа­ло­ва­ния в Мос­ков­ском госу­дар­стве при царе Вла­ди­сла­ве 1610–1611 гг. / Под ред. Л. М. Сухо­ти­на. М., 1911. С. 90–91).

В 1611 году боярин князь Миха­ил Сам­со­но­вич Туре­нин скон­чал­ся, не оста­вив потомства.

17/11. КН. ВАСИ­ЛИЙ САМ­СО­НО­ВИЧ БОБОСОВ ТУРЕНИН, 

чет­вер­тый сын кня­зя Сам­со­на Ива­но­ви­ча Туре­ни­на.[75] «Умер в моло­дых годах», «млад умре и в при­ка­зе не был».[76]

18/11. КН. ДМИТ­РИЙ САМ­СО­НО­ВИЧ ТУРЕ­НИН (1555)

пятый сын кня­зя Сам­со­на Ива­но­ви­ча Туре­ни­на.[77] 28.04.1555 участ­во­вал в чине сва­дьбы кн. Вла­ди­ми­ра Андре­еви­ча с княж­ной Евдо­ки­ей Рома­нов­ной Одо­ев­ской.[78]

19/11. КН. БОРИС САМ­СО­НО­ВИЧ ТУРЕ­НИН (1573)

сын кня­зя Сам­со­на Ива­но­ви­ча Туре­ни­на. Пред­во­ди­тель вой­ска, отправ­лен­но­го из Кур­мы­ша под Казань про­тив чере­ми­сы зимой 1573 г. [79]

XXII генерація від Рюрика

20/12. КН. ФЕДОР ВАСИ­ЛЬЕ­ВИЧ МУСИН ТУРЕ­НИН, ПР. ЗБОЙ[80] (1582,1599),

пер­вый сын Васи­лия Мусы Федо­ро­ви­ча Туре­ни­на и ..... Михай­лов­ны Яко­вле­вой[81]; дво­ро­вой сын бояр­ский и поме­щик Обо­лен­ско­го у. 

Вхо­дил в Зем­ский двор в 1581–1583 гг. Столь­ник из зем­ско­го в авгу­сте 1581 г. во вре­мя при­е­ма пап­ско­го посла Анто­ния Поссе­ви­но. Сидел «в сенях на лав­ке» на посоль­ском при­е­ме в Москве в кон­це 1583 г. [82] Обо­лен­ский князь в 1588/89 гг. Мос­ков­ский дво­ря­нин в 1598/99 гг. [83] В раз­ря­дах 1586–1594 гт. 1591 г. вое­во­да во Мцен­ске, идёт в сход с дру­ги­ми вой­ска­ми, в.Новосиль в пере­дов. полку.[Синб. Сб. 120]. 1594, на Туле, втор. воев. перед, п.[d, 128]. 1586, был послан въ Нов­го­родъ съ нака­за­ми Госу­да­ря къ вое­во­дамъ. [Др. Р. Вив. ХІѴ, 488]. 1598, авг. 1, дво­рян. Мос­ковск., под­пи­сал­ся на гра­мо­те избра­ния Царем Бори­са Году­но­ва [Акт. соб. въ биб. арх. II, 43, 50].

1586/87, кн. Федо­ру Васи­лье­ви­чу Туре­ни­ну при­над­ле­жа­ло поме­стье сц. Лунин­ское с дд. и пуст, в Людем­ском ст. Козель­ско­го у. [84]

21/12. КН. ДМИТ­РИЙ ВАСИ­ЛЬЕ­ВИЧ МУСИН ТУРЕ­НИН (1588,1608),

вто­рой сын Васи­лия Мусы Федо­ро­ви­ча Туре­ни­на и ……. Михай­лов­ны Яко­вле­вой; моск. дво­ря­нин (1590,1599) голова(1598), околь­ни­чий с 1605; зем­ле­вла­де­лец Обо­лен­ско­го у.

Сидел «в сенях на лав­ке» на посоль­ском при­е­ме в Москве в кон­це 1583 г. [85] Обо­лен­ский князь в 1588/89 гг. Мос­ков­ский дво­ря­нин в 1598/99 гг. [83] 1597, іюн. 10, былъ въ Тулѣ, воев. пере­дов, п.[86]) 1 авг.
1598 г. дв. м., под­пи­сал­ся на гра­мо­те об избра­нии в ц. Бор. Году­но­ва. 1602/1603, мос­ков­ский дво­ря­нин, посы­лал­ся в Можайск «за разбойники».

Пожа­ло­ванъ cамо­зван­цемъ въ Околь­ни­чіе.[87]. 1606, мая 8, на сва­дьбѣ Само­зван­ца, ходилъ звать пословъ и сидѣлъ «подъ бояры­ня­ми» [d, XII, 119, 121]. 1608, янв. 17, на сва­дьбѣ Царя В, И. Шуй-
ска­го съ кж. Буй­но­со­вой, «ходил перед Госу­да­ремъ». [d, XII, 127]. 

В 1590/91 г. послух в дан­ной баб­ки ст. Евдо­кии (Анны) Ив. д. Вас.
Поле­ва, ж. Мих. Вас. Яковлева.

22/14. КН. ВАСИ­ЛИЙ ИВА­НО­ВИЧ ТУРЕ­НИН, ПР. ЖАР, ЖОР[88] (1597, † 1633) 

сын Ива­на Сам­со­но­ви­ча и Дом­ны Ива­нов­ны[89]; столь­ник и вое­во­да Сама­ры, Мцен­ска, Ряза­ни (1617) и Аст­ра­ха­ни. Послед­ний пред­ста­ви­тель кня­зей Туре­ни­ных, вет­ви кня­зей Оболенских.

Чекан кн. В.И. Туре­ни­на и кин­жал, встав­ля­е­мый в руко­ять чека­на.
Мос­ков­ская Ору­жей­ная палата

В нача­ле XVII в. имел чин столь­ни­ка [90]. Впер­вые на цар­ской служ­бе моло­дой князь Васи­лий упо­ми­на­ет­ся в нояб­ре 1604 г., в чине столь­ни­ка в соста­ве армии кн. Ф.И. Мсти­слав­ско­го он был отправ­лен Году­но­вым про­тив воин­ства Дмит­рия Само­зван­ца. В рос­пи­си столь­ни­ков Боль­шо­го пол­ка ука­за­но, что у «кня­зя Васи­лья княж Ива­но­ва сына Туре­ни­на 9 чело­век кон­ных».[91] Посколь­ку во вре­мя все­го похо­да про­тив само­зван­ца князь нахо­дил­ся в вой­ске, то наи­бо­лее веро­ят­ным ста­ло его «бое­вое кре­ще­ние» в бит­вах под Нов­го­ро­дом-Север­ским (21 декаб­ря 1604 г.) и Доб­ры­ни­ча­ми (21 янва­ря 1605 г).

В нача­ла прав­ле­ния царя Васи­лия Шуй­ско­го (1606–1610 гг.) в пер­вой поло­вине 1607 г. князь нахо­дил­ся в вой­ске Ф.И. Мсти­слав­ско­го, И.И. Шуй­ско­го и М.В. Ско­пи­на, оса­ждав­ше­го Калу­гу. Об этом мож­но судить по Бояр­ско­му спис­ку 1606–1607 гг., где Туре­нин упо­мя­нут на цар­ской служ­бе «под Колу­гою».[92] В янва­ре 1608 г. князь В. И. Туре­нин изве­стен в чине рын­ды (тело­хра­ни­те­ля) царя Васи­лия Шуй­ско­го – пре­стиж­ной долж­но­сти, кото­рой удо­ста­и­ва­лись моло­дые ари­сто­кра­ты. [93] В янва­ре 1608 г. князь Васи­лий Туре­нин назван в чис­ле рынд царя Васи­лия при при­е­ме литов­ских послов М. Олес­ниц­ко­го и А. Гон­сев­ско­го.[94] В апре­ле 1610 г., после сня­тия оса­ды Моск­вы вой­ска­ми кн. М.В. Ско­пи­на-Шуй­ско­го Туре­нин упо­мя­нут как чаш­ник у сто­ла госу­да­ря в Золо­той пала­те по слу­чаю празд­но­ва­ния «Вели­ко­го дня» (Пас­хи). За «мос­ков­ское осад­ное сиде­ние» 1608 – нача­ла 1610 гг. князь полу­чил от царя Васи­лия вот­чи­ну в Дубен­ском стане Кашин­ско­го уез­да.[95] Ско­рее все­го, Туре­нин при­ни­мал уча­стие в двух важ­ных бит­вах на Ходын­ском поле (25 июня 1608 г. и 5 июня 1609 г.) про­тив войск Лже­д­мит­рия II.

Соглас­но Ска­за­нию Авра­амия Пали­цы­на, 19 июля 1610 г. «Заха­рей Ляпу­нов да князь Петр Засeкин с сво­и­ми совeт­ни­ки царя Васи­лиа силою постри­го­шя в чер­не­че­ский чин. Обe­ща­ние же за царя отвe­ще­ва­ше князь Васи­лей Туре­нин; и пре­да­шя под нача­ло в Чюдов мона­стырь».[96] Со слов Пали­цы­на полу­ча­ет­ся, что имен­но Туре­нин про­из­но­сил обе­ты за сверг­ну­то­го царя, за что был про­клят пат­ри­ар­хом и назван мона­хом. Утвер­жде­ние Пали­цы­на повто­рил Н.М. Карам­зин и мно­гие после­ду­ю­щие исто­ри­ки, при­пи­сав Туре­ни­ну то, что он нико­гда не делал.[97] Одна­ко В раз­ряд­ных запи­сях Смут­но­го вре­ме­ни есть неод­но­крат­ные ука­за­ния на то, кто и как совер­шал обряд постри­же­ния Васи­лия Шуй­ско­го, про­из­но­сил за него мона­ше­ские обе­ты: «княз Васи­лей Тюфя­кин, Гав­ри­ло Пуш­кин да княз Федор Вол­кон­ской с това­ры­щи и из мел­ких людей без пат­ри­ар­хо­ва ведо­ма и
без бояр­ско­го при­го­во­ру, само­вол­ством, собрав­ся, царя Васи­лья постриг­ли и с цари­цою». Далее ска­за­но, «царя и вели­ко­го кня­зя Васи­лья Ива­но­ви­ча всеа Русии сса­ди­ли бояре з госу­дар­ства и отда­ли в Лит­ву, постриг­ши; а отре­кал­ся за него дво­ря­нин князь Васи­лей Тюфя­кин».[98] Речь сно­ва идет о столь­ни­ке кн. Васи­лии Михай­ло­ви­че Тюфя­кине, кото­рый, не имея ника­ких иных «заслуг перед исто­ри­ей», остал­ся в памя­ти потом­ков толь­ко бла­го­да­ря сво­ей роли в низ­ло­же­нии Шуй­ско­го. Таким обра­зом, Авра­амий Пали­цын умыш­лен­но ли, или по незна­нию обви­нил Васи­лия Туре­ни­на в уча­стии в заго­во­ре и постри­же­нии царя, собы­ти­ях, кото­рые в даль­ней­шем при­ве­ли к окку­па­ции Моск­вы поль­ско-литов­ски­ми вой­ска­ми в сен­тяб­ре 1610 г.

После свер­же­ния Васи­лия Шуй­ско­го и при­гла­ше­ния пра­ви­тель­ством «Семи­бо­яр­щи­ны» на цар­ский пре­стол поль­ско­го коро­ле­ви­ча Вла­ди­сла­ва, Туре­нин, как и боль­шин­ство иных пред­ста­ви­те­лей мос­ков­ской зна­ти, при­сяг­нул прин­цу-като­ли­ку. Рус­ское обще­ство уста­ло от Сму­ты. Эли­та иска­ла любо­го выхо­да из затя­нув­ше­го­ся поли­ти­че­ско­го кри­зи­са и граж­дан­ской вой­ны. Непре­мен­ным усло­ви­ем воца­ре­ния Вла­ди­сла­ва дол­жен был стать его пере­ход в пра­во­сла­вие. В декаб­ре 1610 г. Туре­нин, быв­ший в то вре­мя вое­во­дой в Каши­ре, вме­сте с кн. А.Ф. Гага­ри­ным посы­лал «от себя на Тулу Мак­си­ма Иваш­ки­на при­во­дить к крест­но­му цело­ва­нью вся­ких людей», т. е. при­ся­гать «царю» Вла­ди­сла­ву и «о том Москве писа­но».[99]

Чекан кн. В.И. Туре­ни­на. Рис. Ф. Солн­це­ва из «Древ­но­стей Рос­сий­ско­го государства»

При­мкнул ко вто­ро­му опол­че­нию, высту­пив­ше­му из Ниж­не­го Нов­го­ро­да в поход на Моск­ву во гла­ве с кн. Д. М. Пожар­ским и К. Мини­ным. 7 апре­ля 1612 г. его имя сто­ит сре­ди под­пи­сав­ших гра­мо­ту в Яро­слав­ле ко всем, спо­соб­ным носить ору­жие, с при­зы­вом под­дер­жать поход на Моск­ву.[100] Летом 1612 г. князь сра­жал­ся с поля­ка­ми под Моск­вой в соста­ве войск Ниже­го­род­ско­го опол­че­ния [101]. За уча­стие в бит­ве под Моск­вой тогдаш­ние пра­ви­те­ли Рус­ско­го госу­дар­ства – кн. Д.М. Пожар­ский и кн. Д.Т. Тру­бец­кой пожа­ло­ва­ли Туре­ни­на поме­стьем Миро­ха­но­во Чух­лом­ской воло­сти Галиц­ко­го уез­да.[102] В фев­ра­ле 1613 г. князь при­ни­мал уча­стие в рабо­те Зем­ско­го собо­ра и поста­вил свою под­пись в гра­мо­те об избра­нии царем Миха­и­ла Романова.

Про­дол­жил борь­бу с поля­ка­ми во вре­мя сво­е­го вое­вод­ства в Тороп­це в 1613 г. Этот погра­нич­ный горо­док был оса­жден поль­ско-литов­ским вой­ском под нача­лом быв­ше­го крем­лев­ско­го комен­дан­та – А. Гон­сев­ско­го. Соглас­но авто­ру «Бель­ско­го лето­пис­ца», «при­шел под Торо­пец з Белой пан Александр
Госев­ской со мно­ги­ми с поль­ски­ми и с литов­ски­ми люд­ми и с нем­цы ирлян­ски­ми, и с чер­ка­сы, и с рус­ки­ми люд­ми, з беля­ны, кото­рые были с ним на Белой. И сто­ял до лета, и взял с тороп­чя­ны пере­ми­рье, и пошел ис Тороп­ца опять на Белую».[103] В состав поль­ско-литов­ско­го вой­ска Гон­сев­ско­го вхо­ди­ли гусар­ские и казац­кие хоруг­ви, наем­ные шот­ланд­ские и ирланд­ские роты, а так­же пол­ки запо­рож­цев М. Хво­стов­ца и Бары­шполь­ца. После постиг­шей поля­ков неуда­чи Гон­сев­ский заклю­чил с Туре­ни­ным пере­ми­рие и ушел со сво­им вой­ском в Белую, где оста­вил в каче­стве гар­ни­зо­на ирланд­ских и шот­ланд­ских наем­ни­ков. Летом того же года они сда­ли Белую рус­ским вой­скам, а затем пере­шли на служ­бу царю.[104] Позд­нее их назы­ва­ли «бель­ски­ми нем­ца­ми». Неиз­вест­ный торо­пец­кий лето­пи­сец, текст кото­ро­го при­во­дит М.И. Семев­ский, рас­ска­зы­вая о геро­и­че­ской обо­роне горо­да, оши­боч­но дати­ру­ет это собы­тие 1611 г., сме­ши­ва­ет две оса­ды Тороп­ца (1613 г. и 1615 г.) и невер­но назы­ва­ет поль­ско­го пред­во­ди­те­ля «Сапе­гой».[105]

В авгу­сте 1613 г. Туре­нин был сме­нен в Тороп­це кн. А.Ю. Сиц­ким[106] и вер­нул­ся в Моск­ву. В декаб­ре 1613 г. он полу­чил награ­ду от царя за успеш­ную обо­ро­ну Тороп­ца от поля­ков и литов­цев: «Декаб­ря в 21 день стол­ни­ку кня­зю Васи­лью Туре­ни­ну за торо­пец­кую служ­бу и за осад­ное сиде­нье дано госу­да­ре­ва жало­ва­нья у сто­ла кубок сереб­рян, золо­чен. С покрыш­кою, весу в нем четы­ре гри­вен­ки четыр­нат­цать золот­ни­ков, шуба кам­ка бур­ская на собо­лех, цена семь­де­сят девять руб­лев дват­цать семь алтын три ден­ги».[107]

Летом 1614 г. он являл­ся пер­вым вое­во­дой в Сама­ре.[108] В нояб­ре 1615 г. кн. Васи­лий Туре­нин нахо­дил­ся в Яро­слав­ле. По цар­ско­му ука­зу от 25 октяб­ря ему веле­но было собрать рат­ных людей из раз­ных горо­дов и идти про­тив Лисов­ско­го. Под его нача­лом в поход пошли дво­ряне и дети бояр­ские Росто­ва, Яро­слав­ля, Костро­мы и Гали­ча, слу­жи­лые «Лит­ва и Нем­цы», ногай­ские и рома­нов­ские мур­зы, а так­же даточ­ные люди Сибир­ско­го и
Каси­мов­ско­го «царей». Все­го 2105 чел. На соеди­не­ние с Туре­ни­ным из Воло­ко­лам­ска был послан кн. Миха­ил Баря­тин­ский, «чтоб Лисов­ско­го сой­ти вско­ре и поиск учи­нить и замос­ков­ных горо­дов вое­вать не дать». Одна­ко Баря­тин­ский отли­чил­ся тем, что «идучи села и дерев­ни разо­рял»,[109] за что его при­ка­за­но было поса­дить в тюрь­му в Суз­да­ле. Веро­ят­но, дан­ное обсто­я­тель­ство задер­жа­ло сбор и выступ­ле­ние вой­ска. Рат­ные люди Баря­тин­ско­го (1696 чел.) пере­шли в под­чи­не­ние Туре­ни­ну. В его полк вклю­чи­ли даже бри­тан­ских наем­ни­ков сэра Арту­ра Асто­на: «кня­зю Орте­мью Асто­ну и Немец­ким людем быти в пол­кех со кня­зем Васи­льем же с Туре­ни­ным».[110] В отря­де Асто­на, насчи­ты­вав­шем 254 чел., были и «бель­ские нем­цы», т. е. упо­мя­ну­тые выше ирланд­ская и шот­ланд­ская роты.

27 нояб­ря отряд кн. Васи­лия Туре­ни­на и вто­ро­го вое­во­ды – Тимо­фея Измай­ло­ва раз­бил один из заго­нов Лисов­ско­го под нача­лом Козы­ря у села Вят­ско­го.[111] Вое­во­ды при­сла­ли в Яро­славль 10 плен­ных, а затем Туре­нин стал пре­сле­до­вать основ­ные силы вра­га. Лисов­ский напра­вил­ся к Суз­да­лю, опу­сто­шив по доро­ге Шую, а затем к Муро­му. Вое­во­ды бук­валь­но «гна­лись за ним по пятам», но стре­ми­тель­ное бег­ство пол­ков­ни­ка сопро­вож­да­лось пожа­ра­ми и разо­ре­ни­ем окрест­но­стей. Неболь­шие отря­ды не мог­ли ока­зать ему долж­но­го сопро­тив­ле­ния, а от круп­ных сил про­тив­ни­ка он свое­вре­мен­но уходил.

В нача­ле декаб­ря Лисов­ский напал на Муром, но был отбит от горо­да. Из Муро­ма за ним пошел вое­во­да Миха­ил Дмит­ри­ев со сво­им отря­дом. На пере­хват поля­ков из Ряза­ни высту­пил кн. Федор Семе­но­вич Кура­кин. Избе­гая окру­же­ния, Лисов­ский напра­вил­ся в «Резан­ские места». Кура­кин соеди­нил под сво­им коман­до­ва­ни­ем пол­ки Туре­ни­на, Измай­ло­ва и Дмит­ри­е­ва. Лисов­ский ринул­ся на запад, к Туле. Вое­во­ды шли за ним «рез­вым делом без кошей» (т. е. обо­за) и догна­ли его «в Олек­син­ском уез­де в Любутц­кой воло­сти». В ходе про­ис­шед­ше­го боя Кура­кин и его това­ри­щи «мно­гих Пол­ских и Литов­ских людей поби­ли и язы­ки мно­гие поима­ли, и Лисов­ской с бою пошел наспех к Пере­мышлю, и оне со все­ми люд­ми шли за Лисов­ским…». Пол­ков­ник сумел избе­жать раз­гро­ма, но от Пере­мыш­ля ему при­шлось стре­ми­тель­но ухо­дить к Брян­ску. При этом лисов­чи­ки «коши и ране­ных Литов­ских людей во мно­гих местех поме­та­ли…».[112]

Сто­ит отме­тить, что «Новый лето­пи­сец» оце­ни­ва­ет достиг­ну­тый успех в бою гораз­до скром­нее: «и едва ево сой­де в Олек­син­ском уез­де князь Федор Семе­но­вич Кура­кин, и туто ж с ними быв­шу бою, мало ж ему шко­ты почи­ни­ша и людей у него поби­ша немно­го».[113] Как отме­ча­ет А.В. Зорин, точ­ную дату сра­же­ния уста­но­вить не уда­лось, пред­по­ло­жи­тель­но, оно про­изо­шло не позд­нее 15 (25) декаб­ря 1615 г.[114] Гол­ланд­ские послан­ни­ки в Рос­сии отме­ти­ли в сво­ем «рапор­те», что Лисов­ский «воро­тил­ся в Поль­шу, но часть арьер­гар­да его в этом набе­ге была уни­что­же­на рус­ски­ми».[115] Выде­лен­ные для пре­сле­до­ва­ния сот­ни во гла­ве с кн. Васи­ли­ем Вол­кон­ским при­нес­ли изве­стие, что бежав­шие от пого­ни «ушли за рубеж».[116]

Позд­нее ста­ло извест­но, что в янва­ре 1616 г. Лисов­ский напра­вил­ся к Смо­лен­ску.[117] Кура­ки­ну и Туре­ни­ну не уда­лось пой­мать лихо­го пол­ков­ни­ка, но, пре­сле­ду­е­мый вое­во­да­ми, он был вынуж­ден спеш­но уйти за гра­ни­цы Мос­ков­ской дер­жа­вы. Это было послед­нее втор­же­ние «бан­ды» Лисов­ско­го в мос­ков­ские пре­де­лы. В сле­ду­ю­щем году при под­го­тов­ке ново­го рей­да Лисов­ский упал с коня и скон­чал­ся от полу­чен­ных травм.

С вес­ны 1616 до зимы 1617 г. Туре­нин являл­ся вое­во­дой в Мцен­ске, одно­вре­мен­но испол­няя обя­зан­но­сти пер­во­го вое­во­ды пере­до­во­го пол­ка при отра­же­нии набе­га ногай­цев. 7 (17) нояб­ря ему при­ка­за­но было высту­пить в поход про­тив «лисов­чи­ков», воз­глав­ля­е­мых новым коман­ди­ром К. Ход­ке­ви­чем, но Туре­нин при­слал чело­би­тье о сво­ем нездо­ро­вье и отпу­щен в Моск­ву. [118] Остав­шись без опыт­но­го вое­во­ды, рус­ские были раз­би­ты поля­ка­ми под Бол­хо­вом.[119] 1617, исправ­лял при­двор­ныя долж­но­сти: был рын­дой въ бѣломъ платьѣ, при пріе­мѣ посла, за сто­ломъ вина наря­жалъ и т. п.[120] С апре­ля по декабрь 1617 г. Туре­нин вое­вод­ство­вал в Пере­я­с­лав­ле-Рязан­ском. 1618—20, исправ­лялъ раз­ныя при­двор­ныя долж­но­сти.[121] В 1621–1623 гг. Туре­нин был вое­во­дой в Путив­ле, гдѣ, по рѣшенію Собо­ра объ­явить вой­ну Поля­камъ, раз­би­ралъ дво­рянъ и дѣтей бояр­скихъ, прп­год­ныхъ для вой­ны.[122]

Вое­во­да в Коле в 1623 году. Гра­мо­та двин­ско­го вое­во­ды Ники­ты Велья­ми­но­ва царю Миха­и­лу Фёдо­ро­ви­чу рас­кры­ва­ет не толь­ко вре­мя вступ­ле­ния вое­во­ды Туре­ни­на в долж­ность, но и те обя­зан­но­сти, кото­рые ему пору­ча­лись вла­стью. Путь вое­во­ды В. И. Туре­ни­на в Колу лежал через Хол­мо­го­ры, куда он вме­сте с дья­ком Вои­ном Трес­ки­ным при­е­хал 28 сен­тяб­ря 1623 г. В Колу вновь назна­чен­ный вое­во­да и дьяк долж­ны были отпра­вить­ся без замед­ле­ния. Цар­ский указ, адре­со­ван­ный вое­во­де Н. Велья­ми­но­ву, пред­пи­сы­вал сра­зу предо­ста­вить «лодьи, и корм­щи­ков, и вожей, и про­во­жа­тых, скол­ко чело­век при­го­же». [123] Это пору­че­ние было выпол­не­но: вое­во­де и его людям выде­ли­ли две лодьи и судо­вую коман­ду. Суда долж­ны были доста­вить В. И. Туре­ни­на и его людей в Кан­да­лак­шу, отку­да уже сухим путем пред­сто­я­ло доби­рать­ся до Колы. На путе­вые рас­хо­ды двин­ской вое­во­да выде­лил 10 руб.

Бое­вая часть чека­на кн. В.И. Туре­ни­на. Мос­ков­ская Ору­жей­ная палата

Одна­ко сра­зу отпра­вить­ся к месту назна­че­ния вое­во­да и дьяк не смог­ли. Из гра­мо­ты В. И. Туре­ни­на царю Миха­и­лу Фёдо­ро­ви­чу сле­ду­ет, что из-за непо­го­ды суда не мог­ли вый­ти из Двин­ско­го устья в море. В устье про­дол­жа­ли сто­ять и дру­гие лодьи с «хлеб­ны­ми запа­са­ми», послан­ные в Кан­да­лак­шу и Колу. [124] Поми­мо орга­ни­за­ции поезд­ки коль­ско­го вое­во­ды к месту назна­че­ния, двин­ской вое­во­да дол­жен был «для чер­те­жу выбрать ико­но­пис­ца доб­ро­го», кото­ро­му тре­бо­ва­лось ехать с В. И. Туре­ни­ным. Это усло­вие цар­ско­го ука­за так­же было выпол­не­но. К сожа­ле­нию, в источ­ни­ке не назва­но имя ико­но­пис­ца. Что каса­ет­ся зада­чи, постав­лен­ной перед ним, то она оче­вид­на – соста­вить чер­теж Коль­ско­го острога.

При­быв в Коль­ский острог, новый вое­во­да соста­вил опись кре­по­сти, дати­ро­ван­ную 23 нояб­ря 1623 г. Соглас­но опи­си, острог пред­став­лял собой тра­пе­ци­е­вид­ную в плане кре­пость с пятью баш­ня­ми. Общая про­тя­жен­ность кре­пост­ных стен состав­ля­ла 259 саже­ней (560 м), высо­та – 3 саже­ни без лок­тя (6 м). Кре­пост­ные сте­ны не име­ли глу­бо­ко­го фун­да­мен­та, что вое­во­да объ­яс­нял мест­ны­ми физи­ко-гео­гра­фи­че­ски­ми усло­ви­я­ми: «пото­му что копа­ти нел­зе: все каме­нье». Состо­я­ние стен, по оцен­ке вое­во­ды, было снос­ным: «лес сос­но­вой нов, добр и седе­ти в нем в осад­ную пору мош­но». Недо­стат­ка­ми кре­по­сти были «худые» тара­сы – сруб­ные кон­струк­ции, при­мы­кав­шие к внут­рен­ней сто­роне кре­пост­ных стен. Тара­сы были не кры­ты­ми и засы­па­ны «хря­щем». Заме­ча­ние вое­во­ды вызва­ло отсут­ствие тай­ни­ка – под­зем­но­го хода, веду­ще­го за кре­пост­ные сте­ны, а так­же неудо­вле­тво­ри­тель­ное состо­я­ние поро­хо­во­го скла­да («погреб зелей­ной худ, гнил»). Не был доде­лан и ров вокруг кре­по­сти: из 458 саже­ней (989 м) было выко­па­но 185 саже­ней (399,5 м).

Дея­тель­ность вое­во­ды В. И. Туре­ни­на в Коле была недол­гой. Уже в нача­ле 1624 г. он был на Двине, где 10 янва­ря сде­лал вклад в Нико­ло-Корель­ский мона­стырь. [125] Крат­кость пре­бы­ва­ния вое­во­ды в долж­но­сти дает осно­ва­ние пред­по­ло­жить, что целью его при­ез­да было не управ­ле­ние кра­ем, а выпол­не­ние экс­трен­ных задач – про­вер­ки бое­спо­соб­но­сти остро­га и его гар­ни­зо­на, состав­ле­ния опи­са­ния и чер­те­жа кре­по­сти. После вое­вод­ства в Коле В. И. Туре­нин изве­стен как вое­во­да в Пско­ве и в Тер­ках. [126]

В 1626–1628 гг. – в Пско­ве, а в 1630–1631 гг. – в Тер­ках на Кав­ка­зе.[127]

В мар­те 1633 г. для борь­бы с ногай­ца­ми Москва реши­ла орга­ни­зо­вать экс­пе­ди­цию под руко­вод­ством кн. В.И. Туре­ни­на и кн. П.И. Вол­кон­ско­го. Вое­во­ды выеха­ли в Аст­ра­хань, где начал­ся сбор вой­ска для пред­сто­я­ще­го похо­да. Под нача­ло кня­зей вста­ли дво­ряне и дети бояр­ские из «пони­зо­вых» (поволж­ских) горо­дов, аст­ра­хан­ские и тер­ские слу­жи­лые люди, ногаи Боль­шой орды, чер­кас­ские и кумыц­кие мур­зы со сво­и­ми отря­да­ми. Пово­дом к похо­ду ста­ло то, что в 1627 г. Малые ногаи при­нес­ли в Аст­ра­ха­ни «шерть» (при­ся­гу) в вер­но­сти царю, но затем нару­ши­ли ее и мно­го раз совер­ша­ли набе­ги на погра­нич­ные зем­ли. Пред­при­я­тие было направ­ле­но исклю­чи­тель­но про­тив «Казы­ева улу­са» с тем, что­бы нога­ям «за их изме­ну и вой­ну» ото­мстить и разо­рить, «и тем бы разо­ре­ньем и поло­ном до кон­ца сми­рить».[128]

В нача­ле июля 1633 г. Туре­нин и Вол­кон­ский высту­пи­ли из Аст­ра­ха­ни. Сле­дуя через Ногай­скую степь, вое­во­ды, как часто прак­ти­ко­ва­лось в то вре­мя, сов­ме­ща­ли воен­ную экс­пе­ди­цию с раз­вле­че­ни­ем – охо­той на диких живот­ных. Охо­та на каба­нов закон­чи­лась тра­ге­ди­ей. Каза­нец сын бояр­ский Г. Гурьев «нена­ро­ш­ным делом» (т. е. слу­чай­но) застре­лил пред­во­ди­те­ля похо­да кн. Туре­ни­на.[129] По дру­гим источ­ни­кам «убил­ся сам».[5] Когда 3 авгу­ста вой­ско оста­но­ви­лось на «Можар­ском горо­ди­ще» –руи­нах зна­ме­ни­то­го золо­то­ор­дын­ско­го горо­да Мад­жа­ра[130], Туре­ни­на уже не было в живых. Кн. Петр Вол­кон­ский остал­ся един­ствен­ным руко­во­ди­те­лем похода.

Остав­ше­е­ся после гибе­ли Туре­ни­на ору­жие и иму­ще­ство, веро­ят­нее все­го, было пере­да­но Вол­кон­ским в цар­скую каз­ну после воз­вра­ще­ния из Аст­ра­ха­ни. У погиб­ше­го не оста­лось наслед­ни­ков, кото­рые бы мог­ли пре­тен­до­вать на его зем­ли и лич­ные вещи. Таким обра­зом, чекан, при­над­ле­жа­щий Туре­ни­ну, ско­рее все­го, и попал в Ору­жей­ную пала­ту в кон­це 1633 г., где и нахо­дит­ся на хра­не­нии до насто­я­ще­го вре­ме­ни. В опи­си Мос­ков­ской Ору­жей­ной пала­ты чекан Туре­ни­на зна­чит­ся под.номером 5245. В спис­ке 1647 г. отме­че­но, что он «мос­ков­ско­го дела»[131], т. е. изго­тов­лен рус­ски­ми ору­жей­ни­ка­ми. Инфор­ма­ция о нем так­же име­ет­ся в Пере­пис­ной кни­ге Ору­жей­ной пала­ты 1686–1687 гг.[132]

В зем­ля­ном спис­ке 1613 г. за кн. Васи­ли­ем Ива­но­ви­чем Туре­ни­ным зна­чат­ся ста­рые отцов­ские вот­чи­ны 489 четв. и «поме­стья ста­ро­го» 639 четв., «да новые дачи, что ему дано при боярех в поме­стье, а из поме­стья в вот­чи­ну за мос­ков­ское осад­ное сиде­ние и за мос­ков­ское взя­тье из помест­ных земель 444 чети, да поме­стья из помест­ных земель 96 четьи. И обо­е­го вот­чи­ны и поме­стья 540 четьи, а и с ста­рым все­го за ним 1668 четьи».[133] Под ста­рой вот­чи­ной здесь име­лась в виду, оче­вид­но, его родо­вая вот­чи­на в Обо­лен­ском у., поло­ви­на с. Хру­сталь с дерев­ня­ми, упо­мя­ну­тое за ним в пис­цо­вой кни­ге 1627–1629 гг. В той же пис­цо­вой кни­ге за ним зна­чит­ся в вот­чине дру­гая поло­ви­на это­го села и сц. Поре­чье-Сте­пан­чи­ко­во, быв­шее за его «пле­мян­ни­ком» кн. Ива­ном Федо­ро­ви­чем Туре­ни­ным. Меж­ду 1625 и 1629 года­ми князь Иван Федо­ро­вич погиб, «заре­за­ли его холо­пи». Его поло­ви­на села Хру­сталь и сель­цо Поре­чье, Сте­пан­чи­ков Почи­нок тож, ото­шли вдо­ве, кня­гине Соло­мо­ни­де Васи­льевне (урожд. княжне Тюмен­ской). Через неко­то­рое вре­мя кня­ги­ня Соло­мо­ни­да вышла замуж повтор­но, в свя­зи с чем родо­вые вот­чи­ны ее покой­но­го мужа ото­шли к его дяде, кня­зю В. И. Туре­ни­ну. Все­го в Обо­лен­ско­му, по пис­цо­вой кни­ге за кн. В. И. Туре­ни­ным чис­ли­лось 1089 четв. вот­чин­ной зем­ли.[134] Упо­ми­на­ют­ся выслу­жен­ные вот­чи­ны кн. В. И. Туре­ни­на за мос­ков­ские осад­ные сиде­ния при царе Васи­лии в Кашин­ском у. (в Дубен­ском ст. с. Дани­ло­во, 201 четв.) и «в коро­ле­ви­чев при­ход» в Кашин­ском у. (в Дубен­ском ст., 32 четв.) и в Венев­ском у. (в Вер­кош­ском ст., 168 четв.),[135] а так­же его под­мос­ковсное ста­рое (оче­вид­но, его отца, околь­ни­че­го кн. И. С. Туре­ни­на в Сетун­ском ст. сц. Ами­не­во, 152 четв.)[136] и поме­стья в Галич­ском, Верей­ском, Кашин­ском и Костром­ском у.[137] Кн. В. И. Туре­нин, умер­ший в 1633 г., был послед­ним пред­ста­ви­те­лем рода. Извест­но, что его родо­вая вот­чи­на в Обо­лен­ском у. (села Хру­сталь и Поре­чье с дерев­ня­ми и пусто­ша­ми) была отда­на его соро­ди­чу («бра­ту») кн. Пет­ру Алек­сан­дро­ви­чу Реп­ни­ну.[138] 12 сен­тяб­ря 1637 г. бра­тья кн. Петр и Борис Алек­сан­дро­ви­чи Реп­ни­ны были пожа­ло­ва­ны выслу­жен­ны­ми вот­чи­на­ми (за мос­ков­ские осад­ные сиде­ния при царе Васи­лии и «в коро­ле­ви­чев при­ход») их «бра­та», кн. В. И. Туре­ни­на-Обо­лен­ско­го в Кашин­ском и Венев­ском у.[139]

23/14. КНЖ. ДАРЬЯ ИВА­НОВ­НА ТУРЕ­НИ­НА († 1603, □ Тр.-Серг. м‑рь.)

∞, ПЕТР ФЕДО­РО­ВИЧ БАС­МА­НОВ-ПЛЕ­ЩЕ­ЕВ (род. 29.06. око­ло 1566/8 — ум. 17.05.1606, □ ц. Нико­лы Мок­ро­го), чаш­ник и околь­ни­чий при царе Бори­се Году­но­ве, затем боярин. Был дру­гом Лже­д­мит­рия, вме­сте с коим убит 17 мая 1606 года.

24/14. КНЖ. ЕЛЕ­НА ИВА­НОВ­НА ТУРЕ­НИ­НА, КР ГЛИ­КЕ­РИЯ (?-1624)

дочь кня­зя Ива­на Сам­со­но­ви­ча Туре­ни­на; выда­на замуж за Ива­на Семе­но­ви­ча Куракина.

† 1625 г. □ Тр.-Серг. м‑рь.

Княж­ну кре­сти­ли Гли­ке­ри­ей, а в каче­стве пуб­лич­но­го и родо­во­го она полу­чи­ла имя Еле­на. Весь­ма харак­тер­но, что в чело­бит­ной ее сест­ры Марии, где речь идет о наслед­стве скон­чав­шей­ся кня­ги­ни Кура­ки­ной, послед­няя в пре­де­лах одно­го­тек­ста назы­ва­ет­ся то Але­ной (Еле­ной), то Гли­ке­ри­ей: «в про­шлом, госу­да­ри, во 133 <1624/25> году Божiимъ судомъ сест­ры моей род­ной князь Ива­но­вы жены Семе­но­ви­ча Кура­ки­на кне­ини Але­ны не ста­ло <…> И какъ въ про­шломъ во 133 <1624> году декаб­ря въ 14 день судомъ Божiимъ его князь Ива­но­вы кня­ги­ни Гли­ке­рьи не ста­ло, и тѣло свое велѣ­ла погре­сти въ Тро­ец­комъ Сер­гiевѣ мона­сты­рѣ, а въ духов­ной сво­ей велѣ­ла напи­сать отцу сво­е­му духов­но­му и отка­за­ла вот­чи­ну свою сель­цо Бого­ро­диц­кое съ поустошь­ми сест­рѣ сво­ей кне­гинѣ Марьѣ <…> Да въ томъ же во 133 <1624> году <…> при­слалъ подъ отпис­кою сво­ею кня­зя Ива­на Кура­ки­на умер­шiя кня­ги­ни Гли­ке­рьи духов­ную, отца еѣ духов­на­го Архан­гель­ско­го попа Гав­ри­ла рука пись­мо, а въ духов­ной еѣ напи­са­но — отка­зы­ва­етъ она сест­рѣ сво­ей кня­гинѣ Марьѣ <…>вот­чи­ну свою при­да­ную <…> и та духов­ная умер­шiя кня­ги­ни Гли­ке­рьи несвидѣ­тель­ство­ва­на пото­му, что въ той духов­ной при­казъ писанъ мужу еѣ кня­зьИ­ва­ну Куракину».
[140] Вполне харак­тер­ным образом,во вклад­ных мона­стыр­ских запи­сях, где речь идет о поми­но­ве­нии кня­ги­ни Кура­ки­ной, она име­ну­ет­ся Гли­ке­ри­ей [141], тогда как в таких свет­ских источ­ни­ках, как пис­цо­вые кни­ги, она высту­па­ет под име­нем Еле­на.[142]

В пис­цо­вых кни­гах 1623 года ука­зы­ва­лось, что свою вот­чи­ну, село Бого­род­ское Иван Туре­нин дал в при­да­ное за сво­ей млад­шей доче­рью Еленой.

Неко­гда бога­тое под­мос­ков­ное село Бого­род­ское-Зуба­че­во (Мосаль­ское) в 1623/24 году зна­чит­ся как «пустошь, что было село Бого­род­ское, а Зуба­че­во тож» в вот­чине за бояри­ном и кня­зем Ива­ном Семе­но­ви­чем Кура­ки­ным. В 1625 году зем­ля быв­ше­го села, теперь запи­сан­ная за его женой Еле­ной Ива­нов­ной Кура­ки­ной (урож­ден­ной Туре­ни­ной) была заве­ща­на ею — род­ной сест­ре, Марии Ива­новне, вдо­ве кня­зя Андрея Вла­ди­ми­ро­ви­ча Коль­цо­ва-Мосаль­ско­го. Эта пере­да­ча зем­ли была очень свое­вре­мен­на, так как вско­ре вскры­лись новые фак­ты дея­тель­но­сти опаль­но­го кня­зя в пери­од Сму­ты. По ним было про­ве­де­но рас­сле­до­ва­ние, в резуль­та­те кото­ро­го князь был аре­сто­ван, а его зем­ли и иму­ще­ство кон­фис­ко­ва­но в каз­ну. В 1625 г. боярин князь Иван Семе­но­вич Кура­кин дал вкла­ду по жене сво­ей кня­гине Гли­ке­рии денег сто руб­лей «да опа­шень за пять руб­лев, конь в сав­ра­се чубар за осм­на­дцать руб­лев, конь сер за пят­на­дцать руб­лев, конь бур за десять руб­лев, конь сер пег за десять руб­лев, конь в чале пег за две­на­дцать руб­лев, все­го пять коней по цене за шест­де­сят за пять руб­лев; да пла­тья и рух­ля­ди по князь Ива­но­ве Семе­но­ви­ча рос­пи­си взя­то до выку­пу на сто на трид­цать на пять руб­лев». С 1627 года в доку­мен­тах его имя боль­ше не встре­ча­ет­ся. Умер Иван Семе­но­вич Кура­кин в 1632 году. скон­чал­ся в 1632 г. и погре­бен в Тро­иц­кой Сер­ги­е­вой Лав­ре про­тив запад­ных две­рей церк­ви Соше­ствия Св. Духа, у быв­шей коло­коль­ни, под­ле моги­лы кня­зя Андрея Ива­но­ви­ча Ряпо­лов­ско­го. Там же погре­бе­на его супру­га кня­ги­ня Еле­на Ива­нов­на, во ино­ки­нях Гли­ке­рия, рожд. княж­на Туре­ни­на (ум. в 1625 г.), и его сест­ра кня­ги­ня Мария Семе­нов­на Буй­но­со­ва-Ростов­ская [143] После кон­чи­ны Еле­ны Ива­нов­ны Кура­ки­ной в 1631 году пустошь пере­шла по заве­ща­нию ее сест­ре Марье, а затем доста­лась сыну послед­ней от А.В. Коль­цо­ва-Мосаль­ско­го, Михаилу.

∞, КН. ИВАН СЕМЁ­НО­ВИЧ КУРА­КИН (?-1632)

25/14. КНЖ. МАРЬЯ ИВА­НОВ­НА ТУРЕНИНА,

ста­ла женой кня­зя Андрея Вла­ди­ми­ро­ви­ча Коль­цо­ва-Мосаль­ско­го. Уп. вдо­вой в 1625–1631 гг.

Неко­гда бога­тое под­мос­ков­ное село Бого­род­ское-Зуба­че­во (Мосаль­ское) в 1623/24 году зна­чит­ся как «пустошь, что было село Бого­род­ское, а Зуба­че­во тож» в вот­чине за бояри­ном и кня­зем Ива­ном Семе­но­ви­чем Кура­ки­ным. В 1625 году зем­ля быв­ше­го села, теперь запи­сан­ная за его женой Еле­ной Ива­нов­ной Кура­ки­ной (урож­ден­ной Туре­ни­ной) была заве­ща­на ею — род­ной сест­ре, Марии Ива­новне, вдо­ве кня­зя Андрея Вла­ди­ми­ро­ви­ча Коль­цо­ва-Мосаль­ско­го. Эта пере­да­ча зем­ли была очень свое­вре­мен­на, так как вско­ре вскры­лись новые фак­ты дея­тель­но­сти опаль­но­го кня­зя в пери­од Сму­ты. По ним было про­ве­де­но рас­сле­до­ва­ние, в резуль­та­те кото­ро­го князь был аре­сто­ван, а его зем­ли и иму­ще­ство кон­фис­ко­ва­но в каз­ну. С 1627 года в доку­мен­тах его имя боль­ше не встре­ча­ет­ся. Умер Иван Семе­но­вич Кура­кин в 1632 году. После кон­чи­ны Еле­ны Ива­нов­ны Кура­ки­ной в 1631 году пустошь пере­шла по заве­ща­нию ее сест­ре Марье, а затем доста­лась сыну послед­ней от А.В. Коль­цо­ва-Мосаль­ско­го, Михаилу.

∞, КН. АНДРЕЙ ВЛА­ДИ­МИ­РО­ВИЧ КОЛЬ­ЦОВ-МОСАЛЬ­СКИЙ (ум. до 1625)

26/16. КНЖ. АННА МИХАЙ­ЛОВ­НА ТУРЕ­НИ­НА (1629, † 1629/1637),

В июне 1637 году име­ние её Венев­ско­го уез­да в д. Сви­ри­до­ве 168 четв. даны бра­ту её кн. Бори­су Алек­сан­дро­ви­чу Реп­ни­ну.[144]

∞, КН. ИВАН МИХАЙ­ЛО­ВИЧ ОДО­ЕВ­СКИЙ.

XXIII генерація від Рюрика

27/20. КН. ИВАН ФЕДО­РО­ВИЧ ТУРЕ­НИН (1625, † 1625/1629),

Сын Фед. Вас., столь­ник.[145] 1625, мая 17, столь­никъ, участ­во­валъ въ пріе­ме Кизил­баш­ска­го посла.[146]

Род.вотч. Руз. у. 1623, вот­чи­ну свою, Моск. у. сц. Сту­пи­ши­но (Зво­ры­ки­но), про­дал подъ­яче­му Доро­фею Пустын­ни­ко­ву.[147] В 1616/17 году дядя, князь Васи­лий Ива­но­вич Жар, и пле­мян­ник, Иван Федо­ро­вич дели­ли меж­ду собой родо­вую вот­чи­ну, село Хру­сталь (Хрустоль­на). Меж­ду 1625 и 1629 года­ми князь Иван Федо­ро­вич погиб, «заре­за­ли его холо­пи». Его поло­ви­на села Хру­сталь и сель­цо Поре­чье, Сте­пан­чи­ков Почи­нок тож, ото­шли вдо­ве, кня­гине Соло­мо­ни­де Васи­льевне (урожд. княжне Тюмен­ской). Через неко­то­рое вре­мя кня­ги­ня Соло­мо­ни­да вышла замуж повтор­но, в свя­зи с чем родо­вые вот­чи­ны ее покой­но­го мужа ото­шли к его дяде, кня­зю В. И. Туре­ни­ну. Кн. И. Ф. Туре­ни­ну поми­мо родо­вой вот­чи­ны в Обо­лен­ске при­над­ле­жа­ли: ста­рин­ная вот­чи­на его деда в Почер­не­ве ст. Мос­ков­ско­го у. (д. Сту­пи­ши­но-Зво­ры­ки­но с пусто­ша­ми, 151 четв.; в 1622/23 г. про­дал ее подья­че­му Доро­фею Пустын­ни­ко­ву),[148] при­да­ная вот­чи­на в Руз­ском у. (поло­ви­на д. (бывш. села) Тча­но­во в вол. Вои­ни­чи, 44 четв.; доста­лась от тестя кн. Васи­лия Аги­ше­ви­ча Тюмен­ско­го),[149] и поме­стье в Козель­ском у., кото­рое пере­шло затем к его вдо­ве кнг. Соло­мо­ни­де Васи­льевне (урожд. кнж. Тюмен­ской) и к ее вто­ро­му мужу Федо­ру Ива­но­ви­чу Немя­то­го Колы­че­ву.[150]

∞, КНЖ. СОЛО­МО­НИ­ДА ВАСИ­ЛЬЕВ­НА ТЮМЕН­СКАЯ (1625,1645), дочь кня­зя Васи­лия Аги­ше­ви­ча Тюмен­ско­го. После смер­ти сво­е­го пер­во­го мужа кн. Ива­на Федо­ро­ви­ча Туре­ни­на полу­чи­ла из его поме­стий — часть сель­ца Лунян­ско­го Козель­ско­го уез­да и с этим вышла замуж за Федо­ра Ива­но­ви­ча Колы­че­ва-Немя­то­го-Баб­ку (ум. 1633); к 1645 году сно­ва вышла замуж (в тре­тий раз) за Юрия Бутур­ли­на.[151]

Без­де­тен.

28/21. КНЖ. МАРИЯ ДМИТ­РИ­ЕВ­НА ТУРЕ­НИ­НА (1613),

дочь Дмит­рия Васи­лье­ви­ча Туре­ни­на. В 1613 помещица.

Архивы князей Турениных

№ 1

Моск. Архив М. Ю. Кни­га о бег­лых кре­стья­нах № 7, листы 597, 613

Царю, госу­да­рю и вели­ко­му кня­зю Миха­и­лу Федо­ро­ви­чу всеа Русии и вели­ко­му госу­да­рю свя­тей­ше­му пат­ри­ар­ху Фила­ре­ту Ники­ти­чу Мос­ков­ско­му и всеа Русии бьет челом князь Ондре­ева жениш­ка Коль­цо­ва Мосаль­ско­го вдо­ва Марьи­ца. В про­шлом, госу­да­ри, во 133 году (1624–25) Божи­им судом сест­ры моей род­ной князь Ива­но­вы жены Семе­но­ви­ча Кура­ки­на кне­ини Але­ны не ста­ло, а после, госу­да­ри, себя мне Марьи­це при­ка­за­ла дать вот­чи­ну в Мос­ков­ском уез­де пустошь что было сель­цо Бого­род­ское с пустошь­ми, что за нею дал в при­да­ное отец мой князь Иван Туре­нин и при сво­ем живо­те тое вот­чи­ну сест­ра моя в духов­ной мне напи­са­ла, и князь Ива­но­ва сказ­ка Кура­ки­на при­сла­на к Москве к вам, госу­да­рем. И князь Иван Кура­кин по при­ка­зу жены сво­ей в тое при­да­ную вот­чи­ну не всту­па­ет­ся, и от роду детей у него с сест­рою моею не быва­ло. И ныне, госу­да­ри, мне тою вот­чи­ною вла­деть не по чему. Мило­сер­дый госу­дарь, царь и вели­кий князь Миха­и­ло Федо­ро­вич всеа Русии и вели­кий госу­дарь свя­тей­ший пат­ри­арх Фила­рет Ники­тич, Мос­ков­ский и всея Русии! пожа­луй­те меня вдо­ву, вели­те, госу­да­ри, мне дать свою госу­да­ре­ву гра­мо­ту на ту вот­чи­ну, по чему мне впредь вла­де­ти. Госу­да­ри, сми­луй­те­ся, пожалуйте!

И сыс­ка­но в госу­да­ре­ве пат­ри­ар­ше раз­ря­де: в про­шлом во 133 году в деле князь Васи­лья Туре­ни­на, как он бил челом о вот­чи­нах на князь Ива­на Кура­ки­на в Костром­ском уез­де о селе Ворон­це да в Галич­ском уез­де о селе Хол­му, и в князь Ива­но­вых речах Кура­ки­на, како­вы он за сво­ею рукою при­слал про­тив его князь Васи­лье­ва чело­би­тья Туре­ни­на в госу­да­рев пат­ри­арш раз­ряд, напи­са­но: как выдал князь Иван Туре­нин и его князь Ива­на дочь княж­на Марья и за нею дал в при­да­ные вот­чи­ну мате­ри ее Дом­ны Ива­но­вы доче­ри Заче­слом­ско­го при­да­ную вот­чи­ну, что дал отец ее в при­да­ные Иван Бори­сов сын Заче­слом­ской отца сво­е­го род­ствен­ную в Костром­ском уез­де село Ворон­це с дерев­ня­ми да в Мос­ков­ском уез­де сель­цо Бого­ро­диц­кое с пустошь­ми, а то сель­цо Бого­ро­диц­кое отда­ла было Ива­но­ва жена Бори­со­ва сына Заче­слом­ско­го Анна Федо­ро­ва дочь по муже своем[318] Иване Бори­со­ве сыне Заче­слом­ско­го, погреб­ши его в дому Живо­на­чаль­ныя Тро­и­цы. И ту-де вот­чи­ну князь Иван Туре­нин тестя и тещи сво­ей по вот­чин­ни­цам по доче­рям сво­им из Тро­иц­ко­го мона­сты­ря выку­пил и, выку­пя ту вот­чи­ну сель­цо Бого­ро­диц­кое, дал за доче­рью сво­ею, а за его князь Ива­но­вою женою ему в при­да­ные. И как в про­шлом во 133 году (1624) декаб­ря в 14 день судом Божи­им его князь Ива­но­вы кня­ги­ни Гли­ке­рьи не ста­ло, и тело свое веле­ла погре­сти в Тро­ец­ком Сер­ги­е­ве мона­сты­ре, а в духов­ной сво­ей веле­ла напи­сать отцу сво­е­му духов­но­му и отка­за­ла вот­чи­ну свою сель­цо Бого­ро­диц­кое с пустошь­ми сест­ре сво­ей кне­гине Марье князь Ондре­еве жене Мосаль­ско­го да пле­мян­ни­ку сво­е­му князь Миха­и­лу княж Ондре­еву сыну Мосальского.

Да в том же во 133 году писал к Вели­ко­му госу­да­рю Живо­на­чаль­ные Тро­и­цы Сер­ги­е­ва мона­сты­ря архи­ма­рит Део­ни­сий да келарь Алек­сандр да каз­на­чей Спи­ри­дон с бра­тьею и при­слал под отпис­кою сво­ею кня­зя Ива­на Кура­ки­на умер­шие кня­ги­ни Гли­ке­рьи духов­ную, отца ее духов­но­го Архан­гель­ско­го попа Гав­ри­ла рука пись­мо, а в духов­ной ее напи­са­но – отка­зы­ва­ет она сест­ре сво­ей кня­гине Марье да пле­мян­ни­ку кня­зю Миха­и­лу Мосаль­ско­му вот­чи­ну свою при­да­ную под­мос­ков­ное сель­цо Бого­ро­диц­кое, а Зуба­че­во тож, на реч­ке Дубен­ке, в Шерен­ском и в Отез­жем ста­ну с пустошь­ми, все­го паш­ни паха­ные и лесом порос­ло серед­ние зем­ли 83 чети с осми­ною в поле, а в дву пото­муж, и та духов­ная умер­шия кня­ги­ни Гли­ке­рьи не сви­де­тель­ство­ва­на пото­му, что в той духов­ной при­каз писан мужу ее князь Ива­ну Куракину.

От Царя и вели­ко­го кня­зя Миха­и­ла Федо­ро­ви­ча всеа Русии в Мос­ков­ской уезд в Шерен­ской и в Отъ­ез­жий стан в пустошь, что было село Бого­ро­диц­кое, а Зуба­че­во тож на реч­ке на Дубен­ке, что была та пустошь в вот­чине за бояри­ном за кня­зем Ива­ном Семе­но­ви­чем Кура­ки­ным, всем кре­стья­ном, кото­рые учнут на той пусто­ши жити. Била нам челом княж Ондрея Коль­цо­ва-Масаль­ско­го кне­иня вдо­ва Марья: в про­шлом де во 133 году сест­ры ее род­ной бояри­на княж Ива­но­вы жены Семе­но­ви­ча Кура­ки­на кня­ги­ни Оле­ны не ста­ло, а после себя ей кне­гине Марье при­ка­за­ла дати вот­чи­ну свою пустошь, что было сель­цо Бого­ро­диц­кое. И нам бы ее пожа­ло­ва­ти, веле­ти на ту вот­чи­ну дати нашу гра­мо­ту, по чему[319] ей тою вот­чи­ною вло­де­ти. А по кни­гам Мос­ков­ско­го уез­да пись­ма и меры Лав­рентья Коло­гри­во­ва да подья­ча­го Дру­жи­ны Ски­ри­на 131 и 132 г. в пусто­ши, что было село Бого­ро­диц­кое, а Зуба­чо­во тож на реч­ке на Дубен­ке, напи­са­но паш­ни паха­ные и лесом порос­ло серед­ния зем­ли 83 чети с осми­ною в поле, а в дву пото­муж. И вы б все кре­стьяне, кото­рые на той пусто­ши учнут жити, князь Ондре­евы Коль­цо­ва-Масаль­ско­го кне­ини вдо­вы Марьи слу­ша­ли, паш­ню на нее паха­ли и доход вот­чин­ни­ков пла­ти­ли. Писан на Москве лета 7139 г. ген­ва­ря в 13 день.

ПЕЧАТКИ

Печаток не знайдено

ПУБЛІКАЦІЇ ДОКУМЕНТІВ

АЛЬБОМИ З МЕДІА

Медіа не знайдено

РЕЛЯЦІЙНІ СТАТТІ

Статтєй не знайдено

НОТАТКИ
  1. Н. Нови­ков. Родо­слов­ная кни­га кня­зей и дво­рян Рос­сий­ских и выез­жих (Бар­хат­ная кни­га). В 2‑х частях. Часть I. Тип: Уни­вер­си­тет­ская тип. 1787 г. Род кня­зей Туре­ни­ных. стр. 217–218.[]
  2. Туре­ни­ны // Энцик­ло­пе­ди­че­ский сло­варь Брок­гау­за и Ефро­на : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.[]
  3. РГА­ДА. Ф. 1209. On. 1. Кн. 15. Л. 165.[]
  4. ГИМ. Муз. № 1520. Л. 207 об.[]
  5. РНБ. F IV. № 733. Л. 62 об.; Там же. Собр. Вязем­ско­го. F. 141. Л. 66 об.[][]
  6. Лоба­нов-Ростов­ский. Т. 2. С. 298, № 1; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 261. № 28; С. 405. № 1;
    Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 97. № 26; Лихач Е. Обо­лен­ский князь Борис Михай­ло­вич // РБС.
    Т. 12. С. 25.[]
  7. Эскин. С. 40, № 14.[]
  8. обанов‑Р ост овский. Т. 2. С. 299, № 2; В ла сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 405. № 2; К обрин. Мате­ри­а­лы. С. 101. № 60.[]
  9. Бар­хат­ная кни­га.[]
  10. Лоба­нов-Ростов­ский. Т. 2. С. 299, № 3; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 405. № 3; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 102. № 61.[]
  11. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 30.[]
  12. Лоба­нов-Ростов­ский. Т. 2. С. 299, № 4; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 405. № 4; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 102. № 62.[]
  13. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 26, 30, 32.[]
  14. Лоба­нов-Ростов­ский. Т. 2. С. 299, № 5; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 405. № 5; К обрин. Мате­ри­а­лы. С. 102. № 63.[]
  15. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 39.[]
  16. Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 406. № 6; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 102. № 64.[]
  17. Родо­слов­ная кни­га... С. 217; Лоба­нов-Ростов­ский. Т. 2. С. 299, № 6.[]
  18. РНБ. Q IV. № 124. Л. 491.[]
  19. Лоба­нов-Ростов­ский. Т. 2. С. 299, № 7; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 406. № 7; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 102. № 65.[]
  20. Соб. Гос. гр. и дог. I, 430; Др. Р. Вив. III, 58.[]
  21. Милюк. 80.[]
  22. d, 83, 85, 88–91.[]
  23. ПСРЛ. VІІІ, 288, 290[]
  24. Крмз. VIII, 21, прм. 40.[]
  25. Милюк. 9[]
  26. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1605 гг. Т. 1. Ч. 1. М., 1977. С. 121; Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 74, 76–78, 81–83, 86, 87, 89, 90; Рус­ско­го исто­ри­че­ско­го обще­ства. Т. 95. СПб., 1895. С. 151.[]
  27. Лоба­нов-Ростов­ский. Т. 2. С . 299, № 8; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 406. № 8; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С . 109. № 142.[]
  28. Сбор­ник Рус­ско­го исто­ри­че­ско­го обще­ства. Т. 59. СПб., 1887. С. 147.[]
  29. Лоба­нов-Ростов­ский. Т. 2. С. 299, № 9; В ласьев. Т. 1. Вы п. 2. С . 406. № 9; Кобрин. М ате­ри­а­лы. С. 109–100. № 143.[]
  30. РГА­ДА. Ф. 123. Оп. 1. Кн. 8. Л. 159.[]
  31. НИОР РГБ. Ф. 304.1. Кн. 530. Л. 564 об., 566 об.[]
  32. Вкл. кн. Тр.-Серг. м ‑ря. С. 107, л. 390 об.[]
  33. Лоба­нов-Ростов­ский. Т. 2. С. 299, № 10; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 406. № 10; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 110. № 144.[]
  34. Лоба­нов-Ростов­ский. Т. 2. С. 299, № 11; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 406–407. № 11.[]
  35. Тысяч­ная кни­га 1550 г. и Дво­ро­вая тет­радь 50‑х годов XVI в. М.; Л., 1950. С. 57, 118.[]
  36. Наза­ров В.Д. О струк­ту­ре Госу­да­ре­ва дво­ра в сере­дине XVI в. // Обще­ство и госу­дар­ство фео­даль­ной Рос­сии. Сб. ста­тей, посвя­щен­ный 70-летию ака­де­ми­ка Л. В. Череп­ни­на. М., 1975. С. 53.[]
  37. Посоль­ские кни­ги по свя­зям Рос­сии с Ногай­ской Ордой (1551–1561 гг.) / Сост. Д.А. Муста­фи­на, В.В. Тре­пав­лов. Казань, 2006. С. 120.[]
  38. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 142.[]
  39. Отдел Руко­пи­сей Рос­сий­ской наци­о­наль­ной биб­лио­те­ки (Далее — ОР РНБ.) Ф. 487. Собра­ние Н. М. Михай­лов­ско­го. F.162. Л. 48.[]
  40. Акты фео­даль­но­го зем­ле­вла­де­ния и хозяй­ства XIV–XVI веков. Ч. 2. М., 1956. № 207.[]
  41. Лоба­нов-Ростов­ский. Т. 2. С. 299, № 12; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 407–408. № 12.[]
  42. Соб. Гос. гр. и дог. I. 539; Др. Вив. VI, 278.[]
  43. Синб. Сб. 59; Др. Р. Вив. XIV, 334.[]
  44. Др. Р. Вив. ХІѴ, 358.[]
  45. Др. р.Вив. ХІѴ, 370, 372–4; Синб. Сб. 71, 74.[]
  46. Синб. Сб. 74—5; Др. Р. Вив. XIV, 403; Крмз. IX, прм. 590.[]
  47. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1605 гг. Т. 2. Ч. 2. М., 1982. С. 433; Ката­лог пис­цо­вых опи­са­ний Рус­ско­го госу­дар­ства сере­ди­ны XV–начала XVII века / Сост. К. В. Бара­нов. М., 2015. С. С. 95; Собра­ние госу­дар­ствен­ных гра­мот и дого­во­ров. Ч. 1. М., 1813. С. 550.[]
  48. Синб. Сб. 93, 96.[]
  49. Ста­ни­слав­ский А.Л. Тру­ды по исто­рии госу­да­ре­ва дво­ра в Рос­сии XVI–XVII веков. М., 2004. С. 213, 321.[]
  50. Холм. — Чтен. 1888 г. IV, 61.[]
  51. РГА­ДА. ГКЭ. Бежецк. № 159/1263. Под­лин­ник.[]
  52. Лоба­нов-Ростов­ский. Т. 2. С. 299, № 13; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 408–409. № 13; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 118–119. № 236[]
  53. Др. Р. Вив. XIII, 84.[]
  54. Крмз . IX, 452; Синб. Сб. 36, 55, 57.[]
  55. Синб. Сб. 60.[]
  56. Др.р.Вив. XIV, 335, 348; Синб. Сб. 65, 69.[]
  57. Крмз. IX, 186, прм. 553.[]
  58. Др. р. Вив. XIV, 461, 478[]
  59. Крмз. X, прм. 148.[]
  60. Синб. Сб. 112—3, 117[]
  61. d, 122; Др. Р. Вив. XX, 65.[]
  62. Памят­ни­ки дипло­ма­ти­че­ских сно­ше­ний Древ­ней Рос­сии с дер­жа­ва­ми ино­стран­ны­ми. Т 1. СПб., 1851. С. 1338–1339.[]
  63. Др. Р. Вив. XX, 66.[]
  64. Эскин. С. 103, № 625; С. 106, № 655.[]
  65. по дате ряд­ной: Рус­ский дипло­ма­та­рий. М., 2002. Вып. 8. С. 408. № 3260.[]
  66. Лоба­нов-Ростов­ский. Т. 2. С. 299, № 15; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 409. № 14; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 119. № 237.[]
  67. Рус. Ист. Сб. II, 251.[]
  68. Лоба­нов-Ростов­ский. Т. 2. С. 299, № 16; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 409–410. № 15; Кобрин.
    Мате­ри­а­лы. С. 119. № 238.[]
  69. Синб. Сб. 122, 126[]
  70. Крмз. X, прм. 315.[]
  71. Эскин. С. 121, № 806.[]
  72. Акт. соб. въ биб. п арх. II, 73.[]
  73. Крмз. XI, прм. 272.[]
  74. Др. р. вив. XX, 81.[]
  75. Лоба­нов-Ростов­ский. Т. 2. С. 299, № 17; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 410. № 16; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 119. № 239.[]
  76. РНБ. Q IV. № 124. Л. 412 об.[]
  77. Лоба­нов-Ростов­ский. Т. 2. С. 299, № 14; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 410. № 17.[]
  78. Др. Р. Вив. XIII, 8.[]
  79. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1605 гг. Т. 2. Ч. 2. М., 1982. С. 336.[]
  80. Лоба­нов-Ростов­ский. Т. 2. С. 300, № 18; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 410–411. № 18; Кобрин.
    Мате­ри­а­лы. С. 125. № 311.[]
  81. Лоба­нов-Ростов­ский. Т. 2. С. 300, № 18; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 410–411. № 18; Кобрин.
    Мате­ри­а­лы. С. 125. № 311.[]
  82. Лиха­чев Н.П. Дело о при­ез­де Анто­ния Поссе­ви­на // Лето­пись заня­тий Архео­гра­фи­че­ской комис­сии. Вып. 11. СПб., 1903. С. 45; Сто­ро­жев В.Н. Мате­ри­а­лы для исто­рии рус­ско­го дво­рян­ства. Вып. 2. М., 1908. С. 59.[]
  83. Ста­ни­слав­ский А.Л. Тру­ды по исто­рии госу­да­ре­ва дво­ра в Рос­сии XVI–XVII веков. М., 2004. С. 214, 253.[][]
  84. Пис­цо­вая выпись Ели­за­рия Леон­тье­ви­ча Ржев­ско­го, Федо­ра Яко­вле­ви­ча Шиш­ма­ре­ва, дья­ка Васи­лия Ива­ше­ва и подья­че­го Миха­и­ла Ники­ти­на.[]
  85. Сто­ро­жев В.Н. Мате­ри­а­лы для исто­рии рус­ско­го дво­рян­ства. Вып. 2. М., 1908. С. 59.[]
  86. Синб. Сб. 133.[]
  87. Др. Р. Вив. ХХ, 76, 80.[]
  88. НИОР РГБ. Ф. 256. № 350. Л. 124 об.[]
  89. Лоба­нов-Ростов­ский. Т. 2. С. 300, № 20; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 411–412. № 20; НИОР РГБ. Ф. 256. № 350. Л. 124 об.[]
  90. См.: Ста­ни­слав­ский А. Л. Тру­ды по исто­рии Госу­да­ре­ва дво­ра в Рос­сии XVI–XVII веков. М., 2004. С. 88.[]
  91. Бояр­ские спис­ки послед­ней чет­вер­ти XVI и нача­ла XVII в. и рос­пись рус­ско­го вой­ска в 1604 г. — М., 1979. — Ч. 2. — С. 31.[]
  92. Ста­ни­слав­ский А. Л. Тру­ды по исто­рии Госу­да­ре­ва дво­ра в Рос­сии XVI–XVII веков. М., 2004. С. 295, 382.[]
  93. См.: Коз­ля­ков В. Н. Герои Сму­ты. М., 2012. С. 108.[]
  94. Бело­ку­ров С.А. Раз­ряд­ные запи­си за Смут­ное вре­мя 7113–7121 гг. — М., 1907. — С. 121, 248.[]
  95. При­ло­же­ние IV. Спи­сок вот­чин­ни­ков, пожа­ло­ван­ных за мос­ков­ское осад­ное сиде­ние при царе Васи­лии Шуй­ском, по дан­ным пис­цо­вых книг и книг Печат­но­го при­ка­за // Памят­ни­ки исто­рии Восточ­ной Евро­пы. — Москва-Вар­ша­ва, 2009. — Т. VIII. — С. 489.[]
  96. Ска­за­ние Авра­амия Пали­цы­на. — СПб, 1909. — Стб. 290.[]
  97. См. напри­мер, Абра­мо­вич Г.В. Кня­зья Шуй­ские и рос­сий­ский трон. — Л., 1991. — С. 172.[]
  98. Бело­ку­ров С.А. Раз­ряд­ные запи­си за Смут­ное вре­мя 7113–7121 гг. — М., 1907. — С. 19, 56, 126.[]
  99. Бело­ку­ров С.А. Раз­ряд­ные запи­си за Смут­ное вре­мя 7113–7121 гг. — М., 1907.[]
  100. Любо­ми­ров П.Г. Очер­ки исто­рии ниже­го­род­ско­го опол­че­ния 1611–1613 гг. — М., 1939. — С. 130.[]
  101. См.: Биби­ков Г. Н. Бои рус­ско­го народ­но­го опол­че­ния споль­ски­ми интер­вен­та­ми 22–24 авгу­ста 1612 г. под Моск­вой // Исто­ри­че­ские запис­ки : в 134 т. Т. 32. М., 1950. С. 173–197 ; Новый лето­пи­сец // Пол­ное собра­ние рус­ских лето­пи­сей (далее – ПСРЛ). Т. 14. Пер­вая поло­ви­на. СПб., 1910. С. 123 (Гл. 309 : «О посыл­ке под Моск­ву кня­зя Васи­лья Туре­ни­на и о при­ез­де испод Моск­вы с вестью про гет­ма­на»).[]
  102. Акты под­мос­ков­ных опол­че­ний и Зем­ско­го собо­ра 1611–1613 гг. Собр. С.Б. Весе­лов­ским. — М.,1911. — С. 170.[]
  103. См.: Пер­вые меся­цы цар­ство­ва­ния Миха­и­ла Федо­ро­ви­ча (Столп­цы Печат­но­го при­ка­за) / под ред. Л. М. Сухо­ти­на. М., 1915. С. 32, 56, 95, 137, 141; Раби­но­вич Я. Н. Бра­тья Семен и Ники­та Гага­ри­ны : стра­ни­цы био­гра­фии (1610–1640) / под ред. С. А. Мези­на. Сара­тов, 2015. С. 25–28. См.: Кни­га сеун­чей 1613–1619 гг. // Памят­ни­ки исто­рии Восточ­ной Евро­пы. Кн. 1. М. ; Вар­ша­ва, 1995. С. 21–22.[]
  104. В чис­ле шот­ланд­ских сол­дат был Джордж Лер­монт, осно­ва­тель рус­ской вет­ви рода Лер­мон­тов и пре­док вели­ко­го поэта М.Ю. Лер­мон­то­ва.[]
  105. Семев­ский М.И. Торо­пец уезд­ный город Псков­ской губер­нии 1016–1864 гг. — СПб, 1864. — С. 8–15.[]
  106. Любо­ми­ров П.Г. Очер­ки исто­рии ниже­го­род­ско­го опол­че­ния 1611–1613 гг. — М., 1939. — С. 258[]
  107. Кни­га сеун­чей 1613–1619 гг. // Памят­ни­ки исто­рии Восточ­ной Евро­пы. — Москва-Вар­ша­ва, 1995. — Т. 1. — С. 21–22.[]
  108. Раз­ряд­ная кни­га 1613–1614 гг. // Раз­ряд­ные кни­ги 1598–1638 гг. — М., 1974. — С. 297.[]
  109. Кни­ги Раз­ряд­ные по офи­ци­аль­ным оных спис­кам.— Спб, 1853. — Т. 1. — Стб. 100–106.[]
  110. Там же. — Стб. 107.[]
  111. Зорин А.В. Вели­кий рейд Алек­сандра Лисов­ско­го (март-декабрь 1615 г.) // Рус­ский сбор­ник. — Брянск, 2009. — Вып. 5. (Тру­ды Кафед­ры оте­че­ствен­ной исто­рии древ­но­сти и сред­не­ве­ко­вья Брян­ско­го госу­дар­ствен­но­го уни­вер­си­те­та) — С. 229.[]
  112. Кни­ги Раз­ряд­ные по офи­ци­аль­ным оных спис­кам.— Спб, 1853. — Т. 1. — Стб. 114–116.[]
  113. Новый лето­пи­сец // ПСРЛ. — Т. 14. 1‑я пол. — СПб, 1910. — С. 137–138.[]
  114. Зорин А.В. Лисов­чи­ки. Алек­сандр Юзеф Лисов­ский и его полк в исто­рии Смут­но­го вре­ме­ни. — М., 2017. — С. 166.[]
  115. Посоль­ство ван Бре­де­ро­де, Бас­са и Иоаки­ми в Рос­сию и их доне­се­ние Гене­раль­ным Шта­там // Про­ез­жая по Мос­ко­вии (Рос­сия XVI – XVII веков гла­за­ми дипло­ма­тов). — М., 1991. — С. 228.[]
  116. Кни­ги Раз­ряд­ные по офи­ци­аль­ным оных спис­кам.— Спб, 1853. — Т. 1. — Стб. 116.[]
  117. Зорин А.В. Лисов­чи­ки. Алек­сандр Юзеф Лисов­ский и его полк в исто­рии Смут­но­го вре­ме­ни. — М., 2017. — С. 231.[]
  118. Дв.раз., 211–4, 256–7; d,119—23,135—42, 247, 251.[]
  119. Там же. — С. 184–185.[]
  120. Дв. Раз. I, 264, 270.[]
  121. Дв. Разр. I, 317, 407, 442.[]
  122. Дв. Раз. I, 436, 486, 522; Разр. Кн. I, 761, 785, 870; Соб.Гос. гр. И дог. III, 233; Бар­су­ков А.П. Спис­ки горо­до­вых вое­вод и дру­гих лиц вое­вод­ско­го управ­ле­ния Мос­ков­ско­го госу­дар­ства XVII сто­ле­тия. — М., 2010. — С. 217, 222, 271.[]
  123. РГА­ДА. Ф. 53. Оп. 1. 1623 г. Д. 1. Л. 301–302.[]
  124. Там же. Л. 365–366.[]
  125. О вкла­де и пред­по­ла­га­е­мом марш­ру­те воз­вра­ще­ния вое­во­ды из Колы на Дви­ну см.: Нико­нов С. А. Новое о коль­ских вое­во­дах нача­ла XVII века // Уче­ные запис­ки МГГУ : Исто­ри­че­ские нау­ки / науч. ред. В. В. Кузь. Мур­манск, 2013. С. 49.[]
  126. Бар­су­ков А. П. Спис­ки горо­до­вых вое­вод и дру­гих лиц вое­вод­ско­го управ­ле­ния Мос­ков­ско­го госу­дар­ства XVII сто­ле­тия. СПб., 1902. С. 184, 232.[]
  127. Бар­су­ков А.П. Спис­ки горо­до­вых вое­вод и дру­гих лиц вое­вод­ско­го управ­ле­ния Мос­ков­ско­го госу­дар­ства XVII сто­ле­тия. — М., 2010. — С. 222, 271.[]
  128. Ново­сель­ский А.А. Борь­ба Мос­ков­ско­го госу­дар­ства с тата­ра­ми в пер­вой поло­вине XVII веке. — М.;Л., 1948. — С. 218.[]
  129. Там же. — С. 218.[]
  130. Город Мад­жар, суще­ство­вав­ший в XIII — XVI вв., нахо­дил­ся на месте совре­мен­но­го Буден­нов­ска. При хане Джа­ни­бе­ке (1342–1357 гг.) — рези­ден­ция Золо­той Орды. Раз­ру­шен вой­ска­ми Тиму­ра (Тамер­ла­на).[]
  131. Опись Мос­ков­ской ору­жей­ной пала­ты. — М., 1885. — Ч. 4. — Кн. 3. — С. 37.[]
  132. Госу­да­ре­ва Ору­жей­ная пала­та. Сто пред­ме­тов из собра­ния рос­сий­ских импе­ра­то­ров. — СПб, 2002. — С. 355.[]
  133. ЧОИДР. 1895. Кн. I. Отд. I. С. 6.[]
  134. ПК 325. Л. 36–41.[]
  135. ПК 173‑а. Л. 1247–1254; РНБ. OP. F.IV. № 385. Л. 36.[]
  136. ПК 9807. Л. 781.[]
  137. ПК 95. Л. 905; ПК 11833. Л. 216, 365; ПК 173‑а. Л. 1214 об.; ПК 10962. Л. 469 об.[]
  138. Вла­сьев Г. А. Т. I. Ч. II. С. 412.[]
  139. Archiwum Glowny Aktow Dawnych (далее — AGAD), Zbior dokumentow pergami- nowyh (далее — Zb. Doc. peg.), number (далее — nr.), 8764. []
  140. Геор­ги­ев­ский Г. П., вступ. ст., публ., Чаша Госу­да­ре­ва, слог Кня­зя Ива­на Семе­но­ви­ча Кура­ки­на, лите­ра­тур­ный памят­ник XVII века, Ста­ри­на и новиз­на: Исто­ри­че­ский сбор­ник, изда­ва­е­мый при обще­стве рев­ни­те­лей рус­ско­го исто­ри­че­ско­го про­све­ще­ния в память импе­ра­то­ра Алек­сандра III, 12, 1907, с. 317–318.[]
  141. Лео­нид (Каве­лин), При­ло­же­ния к Исто­ри­че­ско­му опи­са­нию Свя­то-Тро­иц­кия Сер­ги­е­вы лав­ры, А. В. Гор­ский, Исто­ри­че­ское опи­са­ние Свя­то-Тро­иц­кия Сер­ги­е­вы лав­ры, состав­лен­ное по руко­пис­ным и печат­ным источ­ни­кам в 1841 г. с при­ло­же­ни­я­ми архи­манд­ри­та Лео­ни­да, Москва, 1879 (= Чте­ния в Обще­стве исто­рии и древ­но­стей рос­сий­ских, 1879, 2). С. 95; Вклад­ная кни­га Тро­и­це-Сер­ги­е­ва мона­сты­ря, Е. Н. Кли­ти­на, Т. Н. Ману­ши­на, Т. В. Нико­ла­е­ва, под­гот. изд.; отв. ред. Б. А. Рыба­ков, Москва, 1987. С. 95 <л. 338 об.>, 96 <л. 339>[]
  142. Хол­мо­го­ров В. И., Хол­мо­го­ров Г. И., сост., Исто­ри­че­ские мате­ри­а­лы о церк­вах и селах XVI–XVII ст., 5: Радо­неж­ская деся­ти­на (Мос­ков­ско­го уез­да), Москва, 1886. С. 146–147.[]
  143. Спи­сок над­гро­бий Тро­иц­ко­го Сер­ги­е­ва мона­сты­ря, сост. Гор­ским, ч. 2, стр. 110.– Хол­мо­го­ро­вы. Радо­неж­ская деся­ти­на Мос­ков­ско­го уез­да, стр. 146–147.– Сино­ди­ки Сер­ги­е­вой лав­ры, № 41, лл. 31 и 33, № 42, л. 40.[]
  144. Тула, ст. кн. 14364, д. I.[]
  145. Лоба­нов-Ростов­ский. Т. 2. С. 300, № 21; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 412–413. № 21.[]
  146. Дв. Разр. І. 685, 691.[]
  147. Хол­мог. Чтен. 1888 г. IV, 61.[]
  148. ПК 261. Л. 221.[]
  149. ПК 425. Л. 308.[]
  150. ПК 193. Л. 1230; Вла­сьев Г. А. Т. I. Ч. II. С. 413.[]
  151. [Бояр. Род. Колыч. 186; Род. Сб. Рум. I, 544; ЛР. II, 300].[]

Оставьте комментарий