ДУХНИЧИ — княжеский род, ветвь Масальских. Придомок Духнич получили дети Тимофея Владимировича Мосальского и Духны (Анны) Семеновна Сапежанки. Во следующем поколении этот придомок Масальские не использовали. W popisie szlachty 1528 r kniaź Piotr Duchnicz, zapisany na 7 kuni 1. Kniazna Ludmiła Duchnicza była około 1520 r. żoną kniazia Matwieja Mikitynicza dzierżawcy Birsztańskiego 2, protoplasty Hołowczyńskich. Kniaź Jurij Dunicz (sic!) władał dobrami w Połockiem w 1552 r. 3
КН. ТИМОФЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ МАСАЛЬСКИЙ († 1498)
Окольничий смоленский и наместник дубровенский.
Около 1484 г. произошло нападение московских людей («Ивана Таваркова тати») на отчину князя Тимофея Владимировича Мосальского (Недоходов и др.) 4, захват коней («полтретьятцатеро»), одежды и прочего имущества на 20 московских рублей, убийство 2 человек 5. Это событие, по словам самого князя — посла Казимира, находившегося в Москве и лично произносившего посольские речи с жалобами на действия московской стороны, произошло «третьего лета», т.е. за три года до осени 1487 г., когда прибыло посольство. В духовной грамоте Ивана III 1504 г. упомянута «на Шане слобода, что Товарков садил, по Угру ж» 6. Ко времени составления завещания Иваном IV Грозным (1572) слободка превратилась в опаковскую (города Опакова) волость Товарков (Таварков) 7. Несомненно, появление слободки на левой стороне Угры при впадении р. Шани, как раз недалеко от Недоходова связано с деятельностью «татей» Ивана Товаркова. Возможно, захват и освоение левобережья Угры был начат московской стороной еще до начала войны 1486–1494 гг. Приращивалась, очевидно, территория Медынского уезда.
Летом 1487 г. произошло нападение «татей» во главе с Иваном Таварковым со стороны медынского наместника Василия Давыдовича Пестрого на вотчину князя Тимофея Владимировича Мосальского Недоходов, захват коней и имущества на 15 московских рублей 8. Вероятно, это одно из трех нападений людей медынского наместника, о которых упоминал в посольских речах князь Тимофей Владимирович Мосальский, когда говорил о действиях против своей вотчины. По его словам, после троекратного прихода на Недоходов людей Василия Давыдовича Пестрого, «от сих часов за полтора года» произошло еще одно нападение на его отчину людей князя Ивана Михайловича Перемышльского (см. ниже) 9. Значит, описываемое событие было еще раньше, то есть летом 1487 г., как и сказано в посольской речи октября 1487 г. В результате трех нападений на недоходовские земли 70 человек, некоторых из которых называют поименно, были взяты пленники (за одного из них — княжеского слугу Лягу был получен выкуп от смоленского боярина Филиппа Полтева 10 в 15 рублей), пограблено коней, одежды и имущества на 190 рублей 11.
До середины осени 1487 г. был приход московских людей на вотчину смоленского наместника князя Тимофея Владимировича Мосальского Недоходов 12.Центр этой вотчины находился недалеко от правого берега Угры, но к ней относились и земли на ее левом берегу. Наиболее близкие к недоходовским московские владения — калужские, хотя могли участвовать и люди из Медыни. Возможно, это то событие, о котором было сообщено в речи посла князя Тимофея Владимировича Мосальского летом 1489 г. со ссылкой на более раннее время («от сих чясов за полтора года»). Тогда в направлении Недоходова действовали люди князя Ивана Михайловича Перемышльского (Воротынского) («полтретьятцать»), взяли коней и имущества (на 50 рублей) 13. Следовательно, нападение могло быть осуществлено с юга — непосредственно из владений Воротынского князя.
До конца 1488 г. произошел приход людей князя Глазынича 14, Василья Пестрого и Митки Губастова, захват Меска, Бышковичей, Лычина (князей Д.Ф. и С.Ф. Воротынских) и Недоходова (князя Т.В. Мосальского) 15. Вероятно, нападение производилось со стороны Медыни в направлении правобережья низовья Угры, чтобы надавить на верных Казимиру князей. Интересно, что вместе с московскими служилыми людьми участвовал князь Иван Васильевич Глазына (Глазынич, Пузына), брат смоленского окольничего Олехны Васильевича Глазын. 16
В 1497 г. во главе посольства был направлен королем Казимиром к Иоанну III Васильевичу с требованием прекратить разбойные набеги русских служилых князей на Литву. В 1488 г. вновь приезжал по аналогичному делу.Тимофій Володимирович, — був одружений із представницею впливового панського роду ВКЛ Ганною Семенівною Сапежанкою. Кн. Тимофій входив до оточення великого князя й короля, виступаючи свідком судових рішень королівських намісників. Так, у справі смоленських бояр Федька Рогова з Іваном Свиридоновим щодо села Відбляни він скріпив своєю печаткою вирок смоленського намісника пана Юрія Глібовича. 1495 — имел судебное дело о имении Большово с кн. Семеном Ивановичем-Владимировичем Кобринским.
1506 г. [марта 22] в Вильно был выдан жалованный подтвердительный лист кор. польск. и вел. кн. лит. Александра кнг. Анне (Духне) Масальской и ее сыновьям кн. Петру, Юрию и Ивану Масальским на имения Друю, Залесье и Чуриловичи в Полоцком пов., вечным правом. Лист Александра дошел до нас в поздней копии XVIII в. Этим можно объяснить утраты текста, а также определенные несоответствия в датировке и месте издания документа. Дата его издания обозначена как «воскресенье „Летаре“», т. е. первый день четвертой недели Великого поста. В 1506 г. воскресенье «Летаре» приходилось на 22 марта. Вместе с тем известно, что 24 марта 1506 г. Александр находился в Берестье, а до Вильни он добрался лишь к началу апреля 17. По всей видимости, эту ошибку следует отнести на счет многократного переписывания документа. Ошибочно указан также индикт — 10‑й вместо правильного 9‑го. Наконец, в тексте употребляются термины, нетипичные для латинских документов канцелярии ВКЛ начала XVI в., такие как provintia, senatores, krolewszczyzna. Тем не менее подлинность грамоты не вызывает сомнений.
С началом войн Великого княжества Литовского с Русским государством небольшое Мосальское княжество, входившее в состав ВКЛ, раз за разом стало попадать под удары московских воевод. В 1492 г. Мосальск был разорен и сожжен ими. Один из представителей местного княжеского рода Тимофей Владимирович Масальский оставил после этого родные края и перешел на непосредственную службу к великому князю литовскому. Александр с пониманием отнесся к затруднительному положению князя. По некоторым сведениям, в 1496 г. он пожаловал Тимофею замок Друю вместе с его волостью 18.
Женой Тимофея Масальского была Анна (Духна) Сопега. Вполне возможно, что их брак был заключен еще до переселения Масальских в Друю. Вообще же представители этих двух родов уже давно были связаны между собой — хотя бы тем, что вотчина Сопег Опаков находилась совсем недалеко от Мосальска.
Судя по подтвердительной грамоте Александра, Тимофей Масальский, умерший в 1497 или 1498 г. 19, имел большие заслуги перед Александром. Верно служила великому князю литовскому и жена Тимофея, которая после смерти мужа продолжала выставлять в войско значительные контингенты и несла большие траты на военные нужды. По всей видимости, у нее были хорошие связи при дворе, о чём также упоминает публикуемая грамота. Это и не удивительно, поскольку родными братьями Анны были очень близкие ко двору Богдан и Иван Семёновичи Сопеги. Подтвердительный акт Александра закрепил Друю и близлежащие селения Залесье и Чуриловичи за Анной и ее сыновьями «навсегда и навеки». Судя по всему, жалованная грамота Александра 1496 г. Тимофею Масальскому была выдана на других условиях — возможно, пожизненно, или вообще без указания срока владения.
Друя была довольно значительным замком на северо-западных рубежах Великого княже-
ства Литовского. Как «Новый замок руси» она упоминается в хронике Германа Вартберга
еще в 1374 и 1377 гг. (SRP. Bd. 2. S. 104, 113). Друя была основана еще полоцкими князьями и, скорее всего, тогда же, в XIV веке (Варонiн. 2012а. С. 116). В 1515 г. друйский замок был сожжен русскими войсками (ПЛ. Вып. 1. С. 98). Как выясняется из документа, в конце XV — начале XVI в. район Друи входил в состав Полоцкой земли, хотя в дальнейшем он перешел к Браславскому повету. Обращает на себя внимание тот факт, что, наряду с широкими правами на использование земельных угодий, Масальские добились широких привилегий в области торговли. Из этого следует, что Друя и ее жители вели активную торговлю и в своем регионе, и за границей — в первую очередь с Ригой, о чём также есть упоминание в документе. Торговля с Ригой описана как обычное занятие друйских мещан, а схема этой торговли очень напоминает схему торговли Полоцка с Ригой: друйские мещане, как и полочане, везли в Ригу воск, а возвращались оттуда с грузом соли. Документ сообщает, что термином «берковеск», который так часто упоминается в разного рода торговых документах, назывался мешок соли 20.
ІІ генерація
КН. ПЕТР ТИМОФЕЕВИЧ ДУХНИЧ МАСАЛЬСКИЙ
Державец Стоклишский, Сомилишский и Любошанский. Значно більше документів віднайдено нами про онука кн. Володка — господарського дворянина Петра Тимофійовича. Він двічі одружувався з представницями князівських родів — першою дружиною була кн. N (ім’я невідоме) Матвіївна Микитичівна, а другою — кн. Олена Андріївна Сангушківна 21. 1505 — с матерью и братьями получил подтвердительную грамоту на имение Друи. Перша документальна згадка про князя датується 23 жовтня 1509 p., коли йому у Львові було видано 12 кіп грошів за службу великому князеві 22. У 1512 р. кн. Петро Масальський фігурує в реєстрі всіх господарських бояр Сигізмунда І Старого, де також указано, що він зі своєї частини Порозовської вислуги виставляв до війська ВКЛ 6 коней 23. 1512 — введен во владение имениями: Бронниково, Ршаново, Коптево, Мочулово и Онцыпятово Смолен. у., находящихся возле его имения Злобина. Згодом, у 1514 p., Петро Тимофійович здійснив наїзд на маєток господарського боярина Андрія Чижевича, під час якого заподіяв різні шкоди й «гвалти» підданим дружини А. Чижевича, та ще й пограбував їх 24. Господарський боярин звернувся зі скаргою до великокнязівського суду, результатом розгляду якої стало винесення вироку Сигізмундом І Старим — великий князь зобов’язував кн. Масальського відшкодувати збитки підданим дружини А. Чижевича й наказував князеві не чинити в майбутньому шкоди своєму підданому 25. Будучи вже стоклішським намісником Петро Тимофійович у 1518 р. отримав привілей великого князя на тримання заставним правом Стоклішського двору в сумі 1000 і 60 кіп грошів 26. Із пізнішого документа можемо встановити термін застави. Так, через рік Сигізмунд І Старий своїм привілеєм від 12 серпня 1519 р. дозволив панові Григорію Григорійовичу Остику викупити двір Стоклішки за ту ж суму, в якій заставив указаний двір кн. Масальському 27. У цьому документі також записано, що великий князь спершу заставив Стоклішський двір господарському дворянинові Петрові Тимофійовичу Масальському 28. Тому термін перебування господарського двору на умовах застави в руках князя становив 1 рік. Згадка про тримання Стоклішського двору Петром Тимофійовичем міститься також у привілеї великого князя від 11 травня 1520 р. Цього разу великокнязівський двір переходив у заставне володіння панові Якубу Кунцевичу 29. Як і в попередньому своєму привілеї, Сигізмунд І Старий акцентував увагу на тому, що спершу Стоклішський двір було передано князеві Масальському 30.
Петро Масальський отримував за свою службу певну плату із господарського скарбу. Зокрема, у 1521 р. йому було призначено отримати від великокнязівського підскарбія 15 кіп грошів «у Судурмана» та адамашок на шату 31, а в 1532 р. за князем, згідно з квитаціями, значився адамашок на шату 32. Окрім грошових виплат, князь отримував у володіння також і волості. Так, у 1527 р. великий князь своїм привілеєм надав Петрові Тимофійовичу у тримання Любошанську волость після смерті пана Юрія Немировича 33. Князь мав достатній капітал, щоб розширювати свої володіння не лише шляхом великокнязівських надань та вислуг, а й купуючи певні маєтності. Саме через купівлю П. Масальський став власником маєтку Іщолне, придбаного за 700 кіп грошів у пана Миколи Юрійовича Зіновійовича 34. На цю купівлю Сигізмунд І Старий надав господарському дворянину підтверджувальний лист від 18 листопада 1524 р. 35 Траплялися в кар’єрі П. Масальського й судові процеси. Про одну судову тяганину за участі князя міститься інформація в наказі великого князя до віденського воєводи пана Ольбрахта Гаштовта. Воєвода мав на місці здійснити вирок у справі кн. П. Масальського з кн. Матвієм Микитиничем щодо маєтку Струга 36. 1523 — делился имениями с матерью и братьями — Иваном и Юрием.
Ж.1. кнж. [....] Матвеена Микитична Ряповоловская-Головчинская. Получила в приданое Стругу и Стоятычи. Умерла до 1524 г.
Ж.2. кнж. Елена Андреевна Сангушко.
КН. ЮРИЙ ТИМОФЕЕВИЧ ДУХНИЧ МАСАЛЬСКИЙ (?-до 1561)
1524 — королевский дворянин. 1505 — с матерью и братьями получил подтвердительную грамоту на имение Друи. 1523 — делился имениями с матерью и братьями — Петром и Иваном. 1524 — купил имение Собутевщину в Полоцкий. у. 1524 — получил от короля привилей на беспошлинное плавание своих судов по рр. Дисне и Саре. 1528 — обязан был в случае войны выставлять трех всадников. 1533 — имел судебное дело с Сапегой. 1546 — купил имение в Полоц. у..
Юрій Тимофійович, як і його брат Петро Тимофійович, також фігурував у судовому процесі. Так, у 1546 р. з ним позивався кн. Тимофій Соколинський у справі про «неслушне» введення у володіння підданими Кривинського маєтку 37. Сигізмунд II Август у своєму вироку наказав вирішити справу між князями віденському воєводі 38. 1557 — записал жене своей Ганне Соколинской, постригшейся в монахини, 1/3 всех своих имений. Справу утримання в цілісності й розширення володінь після смерті кн. Юрія Масальського (1557 р.) 39 продовжила його дружина — кн. Ганна Іванівна Соколинська. Зокрема, у 1563 р. їй було надано в Полоцькій землі 12 служб, 24 дими та грунту («вздовжъ на две мили, а попереки на две версты») «до волі й ласки господарської» 40. Проте на схилі своїх літ Ганна Іванівна «спустила» певні володіння в Мозирській волості шляхетському подружжю Каспору Стужинському та Добрухні Владичанці. Так, у привілеї від 4 квітня 1572 р. Сигізмунда II Августа підтверджено «спущене» на село Горбовичі кн. Юрієвої Масальської Ганни Іванівни Соколинської вказаному подружжю, де також відзначалося, що княгиня, не маючи можливості боронити надане великим князем село «до волі й ласки», і прийнявши чернечий постриг, «спустила» його в «держання» Стужинським без його згоди 41.
Ж.1. кнж. Анна Ивановна Соколинская, дочь Ивана Семеновича. Приняла монашество и была игуменьей Черничного мон. в Киеве.
Ж.2. N Чапля.
16/7. КН. ИВАН ТИМОФЕЕВИЧ (?-до 1564)
1505 — с матерью и братьями получил подтвердительную грамоту на имение Друи. 1523 — делился имениями с матерью и братьями — Петром и Юрием. 1528 — имел судебное дело с братом кн. Петром Тимофеевич. 1528 — обязан был в случае войны выставлять двоих коней.
КНЖ. ЛЮДМИЛА ТИМОФЕЕВНА ДУХНИЧ МАСАЛЬСКАЯ
ПЕЧАТКИ
Печаток не знайдено
ПУБЛІКАЦІЇ ДОКУМЕНТІВ
АЛЬБОМИ З МЕДІА
Медіа не знайдено
РЕЛЯЦІЙНІ СТАТТІ
- P.1 k.6.[↩]
- Z. 33 k. 149 d. 140, dr. Zbiór daw. dypl. II 61–67.[↩]
- Pis. dziej. Pols. V 178.[↩]
- СИРИО. Т. 35. № 1.С. 3.[↩]
- Там же; № 8. С. 36.[↩]
- ДДГ. № 89. С. 355.[↩]
- Там же. № 104. С. 440, 441.[↩]
- СИРИО. Т. 35. № 1.С. 4.[↩]
- Там же. № 8. С. 36.[↩]
- О смоленских боярах Полтевых см.: Край М.М. Меж Русью и Литвой. С. 206.[↩]
- СИРИО. Т. 35. № 8. С. 36.[↩]
- Там же. № 1. С. 3.[↩]
- Там же. № 8. С. 36.[↩]
- В публикации посольских книг ошибочно указано: «приходили люди с Лазычина, а Василья Пестрого, а Митка Губастово» (СИРИО. Т. 35. № 6. С. 20).[↩]
- СИРИО. Т. 35. № 6. С. 20.[↩]
- О роде Глазыничей см.: Wolff J. Kniaziowie litewsko-ruscy od końca czternastego wieku. W., 1895. S. 288; Boniecki A. Herbarz Polski. Cz. I. Wiadomosci historyczno-genealogiczne о rodach szlacheckich. Т. I. W., 1899. S. 293- 294; Idem. Poczet rodow w Wielkim Ksęstwie Litewskim w XV i XVI wieku. Warszawa, 1887. S. 75; Пташицкий С.Л. Князья Пузыны. СПб., 1899; Власьев А.Г. Потомство Рюрика. Материалы для составления родословий. Т. I. Князья Черниговские. Ч. 1. СПб., 1906. С 343–347.[↩]
- Neuman, Pietkiewicz. 1996. P. 234–235[↩]
- Wolff. 1895. S. 249, со ссылкой на книгу: «Historya z autorów i dyplomatów domu xiążąt Masalskich», которая вышла в Вильно в 1789 г. Согласно этому изданию, документ хранился в архиве Сопег[↩]
- Wolff. 1895. S. 249[↩]
- Полоцкие грамоты XIII – начала XVI в. Том II. М.: Русский Фонд Содействия Образованию и Науке, 2015. — 524 с.: CIV с. ил., карт. – с.250[↩]
- Яковенко Н. Українська шляхта... — C. 320.[↩]
- Lietuvos Metrika. — Knyga Nr. 8 (1499 — 1514): Uzrasymy knyga 8 / Parenge A. Baliulis, R. Firkovicius, D. Antanaviicius. — Vilnius, 1995. — P. 415 — 417 (далі — LM 8).[↩]
- LM 8. — P. 163 — 166.[↩]
- Російський державний архів давніх актів (далі — РДАДА). — Ф. 389. — Оп. 1. ‑Од. зб. 223. — Арк. 15 зв.[↩]
- РДАДА. — Арк. 16 — 16 зв.[↩]
- Lietuvos Metrika. — Knyga Nr. 11 (1518 — 1523): Uzrasyrnvj knyga 11 / Parenge A. Dubonis. — Vilnius, 1997. — P. 71 (далі — LM 11).[↩]
- LM 11. — P. 93.[↩]
- Ibid. — P. 94.[↩]
- Lietuvos Metrika. — Knyga Nr. 10 (1440 — 1523): Uzrasymu knyga 10 / Parenge E. Banionis ir A. Baliulis. — Vilnius, 1997. — P. 70 (далі — LM 10).[↩]
- LM 10. — P. 71.[↩]
- Ibid. — P. 112.[↩]
- Lietuvos Metrika. — Knyga Nr. 15 (1528 — 1538): Uzrasymu knyga 15 / Parenge A. Dubonis. — Vilnius, 2002. — P. 206 — 207 (далі — LM 15).[↩]
- Lietuvos Metrika. — Knyga Nr. 12 (1522 — 1529): Uzrasymu knyga 12 / Parenge D. Antanavicius ir A. Baliulis. — Vilnius, 2001. — P. 484 — 485 (далі — LM 12).[↩]
- Ibid. — P. 352.[↩]
- Ibid. — P. 351.[↩]
- Lietuvos Metrika. — Knyga Nr. 224 (1522 — 1530): 4‑oji Teismu bylu knyga / S. Lazutka, I. Valikonyte. — Vilnius, 1997. — P. 137 — 138 (далі — LM 224).[↩]
- РДАДА. — Ф. 389. — Оп. 1. — Од. зб. 29. — Арк. 1 зв. — 2.[↩]
- Там же. — Арк. 3 зв.[↩]
- Яковенко Н. Українська шляхта... — С. 320.[↩]
- Метрыка Вялікага Княства Літоускага: Кніга 44. Кніга запісау 44 (1559 — 1566) / Падрьіхтавау А. І. Груша. — Мінск, 2001. — С. 95 — 98 (далі — Метрика ВКЛ. КЗ 44).[↩]
- 40 Lietuvos Metrika. — Knyga Nr. 51 (1566 — 1574): Uzrasymy knyga 51 / Parenge A. Baliulis, R. Ragauskiene, A. Ragauskas. — Vilnius, 2000. — 484 p. (далі — LM 51). — P. 309 — 310.[↩]