Шелешпальские

Общие сведения о роде

ШЕЛЕП­ШАН­СКИЕ (ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЕ) — рус­ский кня­же­ский род, про­ис­хо­дя­щий от Рюри­ка в XVI колене. Родо­на­чаль­ник — князь Афа­на­сий Васи­лье­вич Шелеп­шаль­ский (от вла­де­ния воло­стью Шеле­шпа­ла), сын кня­зя Васи­лия Рома­но­ви­ча Сугор­ско­го. Род запи­сан в V часть дво­рян­ской кни­ги Костром­ской губер­нии; герб вне­сен в IV часть Обще­го Гер­бов­ни­ка. В. Р‑в.

Историческая география

Поколенная роспись рода

❋ Рюрик князь Новгородский
⇨ Игорь Рюри­ко­вич, вели­кий князь Киев­ский +945
⇨ Свя­то­слав I Иго­ре­вич, вели­кий Киев­ский 942–972
⇨ Вла­ди­мир I, вели­кий князь Киев­ский +1015
⇨ Яро­слав I Муд­рый, вели­кий князь Киев­ский 978–10S4
⇨ Все­во­лод I, вели­кий князь Киев­ский 1030–1093
⇨ Вла­ди­мир Моно­мах, князь Киев­ский 10S3-1125
⇨ Юрий Дол­го­ру­кий, кн. Вла­ди­мир­ский 1090–1157
⇨ Все­во­лод III Боль­шое Гнез­до 1154–1212
⇨ Кон­стан­тин, вели­кий князь Вла­ди­мир­ский 1186–1219
⇨ Васи­лий, князь Ростов­ский 1209–1238
⇨ Глеб, князь Ростов­ский и Бело­зер­ский 1237-127
⇨ Миха­ил, князь Бело­зер­ский 1263–1292
⇨ Федор, князь Белозерский
⇨ Васи­лий, князь Сугор­ский +1380
⇨

Покоління I (XVI)

1. КН. АФА­НА­СИЙ ВАСИ­ЛЬЕ­ВИЧ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

князь Шеле­шпаль­ский, жил в нача­ле XV века.
Осо­бой Шеле­шпаль­ской воло­сти в XVII в. не суще­ство­ва­ло, но тер­ри­то­рия где рас­по­ла­га­лись родо­вые вот­чи­ны Шеле­шпаль­ских в XVI в. назы­ва­лась «Шеле­шпа­ли». Нахо­ди­лись эти зем­ли по верх­не­му тече­нию р. Ухто­мы, выше вла­де­ний Ухтом­ских, при впа­де­нии в Ухто­му реч­ки Шелек­ши, по кото­рой, веро­ят­но, мест­ность и полу­чи­ла свое назва­ние. В актах гео­гра­фи­че­ские ори­ен­ти­ры этой мест­но­сти зву­чат как «люд­чик шеле­шпаль­кий», «шеле­шпаль­ские межи», «в Шеле­шпа­лех» 1. О зем­ле­вла­де­нии здесь нети­ту­ло­ван­ных фео­да­лов до кон­ца XVI в. све­де­ния отсут­ству­ют. Ско­рее все­го, Шеле­шпаль­ские, как дру­гие их роди­чи, вла­де­ли в этом рай­оне все­ми зем­ля­ми. Это так­же отно­сит­ся и к млад­шей вет­ви Шеле­шпаль­ских – кня­зьям Уголь­ским, вла­дев­шим воло­стью Угле­ца Кон­стан­ти­но­ва 2.
Ско­рее все­го, в пер­вом деся­ти­ле­тии XV в. име­на Афа­на­сия Шеле­шпаль­ско­го и Ива­на Кар­го­лом­ско­го чека­ни­лись на серии монет удель­но­го Можай­ско­го и Бело­зер­ско­го кня­зя Андрея Дмитриевича.

Есть све­де­ния, что имя «Аөо­на­сiя» Шеле­шпаль­ско­го было ука­за­но в сино­ди­ке Черé­по­в­ско­го Вос­кре­сен­ско­го мона­сты­ря в ряду Бело­зер­ских кня­зей и кня­гинь. 3.

Покоління II (XVII)

2/1. КН. ИВАН АФА­НА­СЬЕ­ВИЧ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

Покоління III (XVIII)

3/2. КН. ЮРИЙ ИВА­НО­ВИЧ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

О дея­тель­но­сти пер­вых трех поко­ле­ний кня­зей Шеле­шпан­ских ника­кой инфор­ма­ции нет. Хотя, воз­мож­но, Юрий Ива­но­вич, назван­ный бело­зер­ским намест­ни­ком Андрея Дмит­ри­е­ви­ча в акте 1397–1410 годов, и есть Юрий Ива­но­вич Шеле­шпан­ский, родо­на­чаль­ник стар­шей вет­ви рода. Но, как спра­вед­ли­во заме­ти­ли изда­те­ли это­го доку­мен­та, наи­бо­лее веро­ят­но, что здесь долж­но зна­чить­ся не «тиу­на княж Юрье­ва Ива­но­ви­ча», а «тиу­на княж Юрье­ва Ива­на Льво­ва», где князь Юрий — это Юрий Васи­лье­вич Согор­ский. Дату смер­ти кня­зя Юрия поз­во­ля­ет уста­но­вить Сино­дик: «...пре­ста­ви­ся кня­же Андре­ев отец Юрье­ви­ча Шеле­шпалъ­ско­го князь Юръи меся­ца июля в 31 день». пер­во­на­чаль­ное рас­пре­де­ле­ние вот­чин ме­жду сыно­вья­ми Юрия Ива­но­ви­ча (учи­ты­вая их стар­шин­ство по родо­слов­ной рос­пи­си), ско­рее все­го, выгля­де­ло сле­ду­ю­щим обра
зом. Кру­тое при­над­ле­жа­ло Андрею, Куко­бой — Васи­лию, Гри­динское — Гела­сию, Все­х­свят­ское — Федо­ру, а Поляниново —
Афа­на­сию. Двое бра­тьев не оста­ви­ли потом­ства, и их вот­чи­ны были про­да­ны. Вот­чи­ну Гела­сия выку­пил Давыд Семенович
Кем­ский, а Васи­лия — его стар­ший брат Андрей Шило. Он же, веро­ят­но, при­об­рел и часть вот­чи­ны млад­ше­го из братьев —
Афанасия.

4/2. КН. ДМИТ­РИЙ ИВА­НО­ВИЧ СУД­НИ­ЦА УГОЛЬСКИЙ

Види­мо слу­жил воло­год­ско­му кня­зю Андрею Мень­шо­му. В сво­ем заве­ща­нии он при­ка­зал свою жену и сына Кон­стан­ти­на “ сво­е­му госу­да­рю кня­зю Ондрею Васи­лье­ви­чу”. Умер до фев­ра­ля 1470 г.

Жена: МАРИЯ (1470) в 1470 вдова

5/2. КН. ИВАН ЧЕЛЯД­НЯ ИВА­НО­ВИЧ [ДЯБ­РИН­СКИЙ?]

6/2. КН. ИВАН ФИЛЯ­ТА ИВАНОВИЧ

Филя­та потом­ства не оставил

Покоління IV (XIX)

7/3. КН. АНДРЕЙ ЮРЬЕ­ВИЧ ШИЛО ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (1495)

Стар­ший сын кня­зя Юрия Ива­но­ви­ча Андрей Шило изве­стен тем, что в 1495 году в чине постель­ни­че­го сопро­вож­дал в Виль­но дочь вели­ко­го кня­зя Ива­на Ш Васи­лье­ви­ча Еле­ну к ее жени­ху вели­ко­му кня­зю литов­ско­му Алек­сан­дру. (Сбор­ник РИО. Т. 35, с. 164). В том же году он назван сре­ди кня­зей и детей бояр­ских в сви­те вели­ко­го кня­зя в похо­де на Нов­го­род 4. Сино­дик не сооб­ща­ет года смер­ти Андрея Юрье­ви­ча, назы­вая лишь чис­ло: «Пре­ста­ви­ся князь Андреи Юрье­вич Шелеп­шаль­скои октяб­ря во 12 день, на помят свя­тых муче­ник Про­ва­тор­ха и Андроника».

пер­во­на­чаль­ное рас­пре­де­ле­ние вот­чин ме
жду сыно­вья­ми Юрия Ива­но­ви­ча (учи­ты­вая их стар­шин­ство по родо­слов­ной рос­пи­си), ско­рее все­го, выгля­де­ло сле­ду­ю­щим обра
зом. Кру­тое при­над­ле­жа­ло Андрею, Куко­бой — Васи­лию, Гри­динское — Гела­сию, Все­х­свят­ское — Федо­ру, а Поля­ни­но­во — Афа­на­сию. Двое бра­тьев не оста­ви­ли потом­ства, и их вот­чи­ны были про­да­ны. Вот­чи­ну Гела­сия выку­пил Давыд Семе­но­вич Кем­ский, а Васи­лия — его стар­ший брат Андрей Шило. Он же, веро­ят­но, при­об­рел и часть вот­чи­ны млад­ше­го из братьев —
Афанасия.

Сами гра­ни­цы Шеле­шпа­ни мож­но опре­де­лить доста­точ­но точ­но по сохра­нив­шим­ся доку­мен­там. Запад­ная гра­ни­ца про­ве­де­на в меже­вой кня­зей Семе­на Ухтом­ско­го и Васи­лия Ива­но­ви­ча Голо­ви­на Шеле­шпаль­ско­го в 1509 году. О вла­де­ни­ях дяди Васи­лия Голо­ви­на — кня­зя Семе­на Андре­еви­ча — име­ют­ся более обшир­ные све­де­ния. В 1518 году он про­во­дил меже­ва­ние с кня­зем Ахме­те­ком Согор­ским, то есть очер­чи­ва­ет­ся южная гра­ни­ца вла­де­ний. Исполь­зуя в каче­стве допол­ни­тель­ных дан­ных све­де­ния обо всех насе­лен­ных пунк­тах, при­над­ле­жав­ших кня­зю Ахме­те­ку, мож­но про­ве­сти точ­ные гра­ни­цы меж­ду Шеле­шпа­нью и Согор­зой — вла­де­ни­ем кня­зей Согор­ских. С согор­ской сто­ро­ны погра­нич­ны­ми были суще­ству­ю­щие и сей­час дерев­ни Тута­но­во, Деми­дко­во, Сер­ко­во и Теле­ше­во. Круп­ней­шим вла­де­ни­ем кня­зя Семе­на было село Куко­бой (Николь­ское), рас­по­ло­жен­ное в верх­нем тече­нии реки Ухто­мы. Его с при­ле­га­ю­щи­ми дерев­ня­ми князь заве­щал Кор­ни­лье­во-Комель­ско­му мона­сты­рю, а в 1526 году весь ком­плекс выку­пил князь Иван Ива­но­вич Нащо­ка Кем­ский. Кро­ме Куко­боя, в насто­я­щее вре­мя суще­ству­ют дерев­ни Пан­ти­но, Тют­рим­цо­во, Ряби­ни­но, Фоми­но и Юшко­во, при­чем все они рас­по­ло­же­ны на пра­вом бере­гу Ухто­мы, явля­ю­щей­ся восточ­ной гра­ни­цей Шеле­шпа­ни. Зем­ли, рас­по­ло­жен­ные запад­нее куко­бой­ских, ниже по Ухто­ме, Семен заве­щал Пав­ло-Обнор­ско­му мона­сты­рю. Это дерев­ни: Тока­ре­во, Подо­рван­ное, Гри­бу­ни­но, Вара­ко­во, Крас­ное и др. Село Кодо­вой, веро­ят­но, тоже при­над­ле­жа­ло Шеле­шпан­ским, так как нахо­ди­лось на левом бере­гу Ухто­мы, неда­ле­ко от гра­ни­цы с Согор­зой. Доволь­но рано эти зем­ли пере­шли к Кем­ским кня­зьям (князь Федор Давы­до­вич Кем­ский про­дал Кодо­бой пле­мян­ни­кам на рубе­же XV-XVI веков). Впо­след­ствии Кодо­бой и выде­лив­ше­е­ся из него село Бил­бя­ки­но пере­шли в руки Кирил­ло-Бело­зер­ско­го мона­сты­ря. Восточ­ное Кодо­боя, на тер­ри­то­рии меж­ду рекой Ухто­мой, Воло­год­ским и Костром­ским уез­да­ми, рас­по­ла­га­лась мест­ность под назва­ни­ем Дяб­ри­но — вла­де­ние кня­зей Дяб­рин­ских. Их при­над­леж­ность к роду Шеле­шпан­ских или к дру­го­му роду бело­зер­ских кня­зей окон­ча­тель­но не дока­за­на, но очень вероятна.
Как видим, потом­ки Андрея Юрье­ви­ча Шило вла­де­ли зна­чи­тель­ной тер­ри­то­ри­ей, но уже в тре­тьем поко­ле­нии эта ветвь пре­сек­лась, и все вот­чи­ны пере­шли в руки мона­сты­рей или дру­гих вла­дель­цев (в основ­ном Кемских).

Вот­чи­на Андрея Шило, состав­ляв­шая почти 3/4 Шеле­шпа­ла, была раз­де­ле­на меж­ду тре­мя его сыно­вья­ми. Стар­ше­му, Ива­ну Голо­ве, доста­лось с. Кру­тое, Васи­лию Хво­сту, ско­рее все­го, — с. Куко­бой, а млад­ше­му, Семе­ну, — с. Поляниново.

8/3. КН. ВАСИ­ЛИЙ ЮРЬЕ­ВИЧ ШУШПАН ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

Васи­лий Шушпан был бездетным
Шушпан — жен­ская коф­та, сара­фан, бала­хон 5.
Пер­во­на­чаль­ное рас­пре­де­ле­ние вот­чин ме
жду сыно­вья­ми Юрия Ива­но­ви­ча (учи­ты­вая их стар­шин­ство по родо­слов­ной рос­пи­си), ско­рее все­го, выгля­де­ло сле­ду­ю­щим обра
зом. Кру­тое при­над­ле­жа­ло Андрею, Куко­бой — Васи­лию, Гри­динское — Гела­сию, Все­х­свят­ское — Федо­ру, а Поляниново —
Афанасию.

9/3. КН. ФЁДОР ЮРЬЕ­ВИЧ БЕД­РА ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (†1506)

Брат Андрея Юрье­ви­ча князь Федор Бед­ра не упо­ми­на­ет­ся ни в раз­ря­дах, ни в доку­мен­тах. Но дан­ные Сино­ди­ка кос­вен­но сви­де­тель­ству­ют о том, что Федор тоже был на госу­да­ре­вой служ­бе: «Пре­ста­ви­ся князь Федор Юрье­вич Шелеп­шаль­скои апри­ля в 21 день, на помят пре­по­доб­но­го отца наше­го Фео­до­ра Секи­о­та... оубьи­ен быс под Каза­нью». Погиб под Каза­нью в 1506 г. 6.
пер­во­на­чаль­ное рас­пре­де­ле­ние вот­чин ме
жду сыно­вья­ми Юрия Ива­но­ви­ча (учи­ты­вая их стар­шин­ство по родо­слов­ной рос­пи­си), ско­рее все­го, выгля­де­ло сле­ду­ю­щим обра
зом. Кру­тое при­над­ле­жа­ло Андрею, Куко­бой — Васи­лию, Гри­динское — Гела­сию, Все­х­свят­ское — Федо­ру, а Поля­ни­но­во — Афанасию.
Све­де­ний о вот­чи­нах потом­ков кня­зя Федо­ра Бед­ры зна­чи­тель­но мень­ше. По сви­де­тель­ству Сино­ди­ка, Федор Юрье­вич вла­дел селом с цер­ко­вью Рож­де­ства Хри­сто­ва и Всех свя­тых, в ней были похо­ро­не­ны и он, и все его потом­ки. Это село мож­но отож­де­ствить с селом Все­х­свят­ским, при­над­ле­жав­шим кня­зю Семе­ну Ива­но­ви­чу Шеле­шпан­ско­му и суще­ству­ю­щим в насто­я­щее вре­мя. Оно рас­по­ло­же­но на реке Шелек­ше неда­ле­ко от ее впа­де­ния в Ухто­му, вбли­зи запад­ной гра­ни­цы Шелеп­шаль­скои воло­сти, и было родо­вой вот­чи­ной потом­ков Федо­ра Бедры.

10/3. КН. ИН. ГЕЛА­СИЙ [ГРИ­ГО­РИЙ?] ЮРЬЕ­ВИЧ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

Вто­рой брат Андрея Юрье­ви­ча изве­стен как келарь Кирил­ло-Бело­зер­ско­го мона­сты­ря под име­нем Гела­сия. В этом каче­стве он высту­па­ет в несколь­ких сдел­ках начи­ная с 70‑х годов XV века. В 1509 году Гела­сия был арбит­ром в разъ­ез­жей сво­е­го вну­ча­то­го пле­мян­ни­ка кня­зя Васи­лия Ива­но­ви­ча Голо­ви­на Шеле­шпан­ско­го. Види­мо, по недо­ра­зу­ме­нию П. Дол­го­ру­ков счи­тал Гела­сию и Федо­ра Бед­ру одним лицом, а П. Н. Пет­ров отож­деств­лял Гела­сию и Васи­лия Шушпа­на, хотя в Родо­слов­ной кни­ге они раз­ли­ча­ют­ся и ника­ких осно­ва­ний для их отож­деств­ле­ния нет. АЮ. СПб.,

Пер­во­на­чаль­ное рас­пре­де­ле­ние вот­чин ме
жду сыно­вья­ми Юрия Ива­но­ви­ча (учи­ты­вая их стар­шин­ство по родо­слов­ной рос­пи­си), ско­рее все­го, выгля­де­ло сле­ду­ю­щим обра­зом. Кру­тое при­над­ле­жа­ло Андрею, Куко­бой — Васи­лию, Гри­динское — Гела­сию, Все­х­свят­ское — Федо­ру, а Поля­ни­но­во — Афа­на­сию. с. Гри­дин­ское Кодо­вой. В нача­ле XVI в. это село при­над­ле­жа­ло кня­зьям Кемским.

В 1508 г. трое бра­тьев Кем­ских выиг­ра­ли суд у вдо­вы сво­е­го дя­ди Федо­ра Давы­до­ви­ча, кото­рый про­дал им вот­чи­ну с правом
пожиз­нен­но­го про­жи­ва­ния в ней. В одной из дело­вых гра­мот, состав­лен­ных после смер­ти кня­зя Давы­да Семе­но­ви­ча Кемского,
гово­рит­ся, что кро­ме Ильин­ской сто­ро­ны Кемы кня­зья Афа­на­сий и Федор вме­сте с мате­рью Федо­сьей долж­ны были полу­чить доли
в неко­ем при­ку­пе Давы­да Семе­но­ви­ча, при­чем Афа­на­сий и Фе­досья ссту­па­лись сво­и­ми доля­ми при­ку­па в поль­зу Федора81. Со
хра­ни­лась куп­чая гра­мо­та, по кото­рой Афа­на­сий выку­пал у Фе­дора его удел в Кеме82, а зна­чит, оста­вав­ше­е­ся после этой опера­ции во вла­де­нии Федо­ра с. Гри­дин­ское и было тем самым прику­пом кня­зя Давы­да Семеновича83. Сле­до­ва­тель­но, с. Гридинское
пере­шло во вла­де­ние Кем­ских при­мер­но в 1460–80‑е годы, а ра­нее при­над­ле­жа­ло какой-то дру­гой вет­ви Бело­зер­ских князей.
Тер­ри­то­рия этой вот­чи­ны вос­ста­нав­ли­ва­ет­ся по цело­му ря­ду актов, доку­мен­ти­ру­ю­щих ее доволь­но слож­ную владельче­скую судь­бу. При­чем ока­зы­ва­ет­ся, что уча­сток леса на левом бе­регу Ухто­мы, тянув­ший в XVIII в. к с. Куко­бой, ранее, в XVI в., тянул к сц. Бил­бя­ки­но, пер­во­на­чаль­но вхо­див­ше­му в состав ком­плекса с. Гри­дин­ское. По актам выяв­ля­ет­ся более 20 дере­вень, рас­по­ла­гав­ших­ся на тер­ри­то­рии гри­дин­ско­го ком­плек­са, а его раз­мер лишь незна­чи­тель­но усту­па­ет пло­ща­ди ком­плек­сов сел Кру­тое и Куко­бой. 1838. № 146; Архив П. М. Стро­е­ва. Т. г/​/​РИБ. Т. XXXV. Пг., 1915. № 82. «А не поедет князь Васи­лей, по сей запи­си, за сво­им дядею за кня­зем за Семе­ном, и Гела­сее перед нами ся запись изо­дра­ти; или при­шлем яз князь Семен Ухтом­ской к Гела­сее гра­мо­ту, свою руку, сво­им чело­век, или яз при­шлю князь Семен Шеле­шпа­леской к Гела­сее гра­мо­ту, свою руку, сво­им чело­ве­ком, а посла­ти нам гра­мо­ты сво­и­ми люд­ми обе вме­сте на Пет­ро­во заго­ве­ние, и Гела­сее та запись по тем гра­мо­там ся запись изодрати».
Гела­сий послед­ний раз упо­ми­на­ет­ся в 1508/1509 г. в заряд­ной запи­си кня­зей Семе­на Васи­лье­ви­ча Ухтом­ско­го и Васи­лия Ива­но­ви­ча Голо­ви­на Шелешпальского17, а скон­чал­ся 18 сен­тяб­ря 1511 г. 7.

17 АЮ. № 146. С. 164–165. Об обсто­я­тель­ствах состав­ле­ния этой гра-
моты и ее дати­ров­ке см.: Гряз­нов А. Л. Родо­вое зем­ле­вла­де­ние князей
Шеле­шпаль­ских. С. 120–122; он же. Рекон­струк­ция вот­чин­ных архивов
кня­зей Ухтом­ских // Исто­рия и куль­ту­ра Ростов­ской зем­ли. 2014. Ростов, 2015. С. 36.

11/3. КН. АФА­НА­СИЙ ЮРЬЕ­ВИЧ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

князь Афа­на­сий стал родо­на­чаль­ни­ком млад­шей линии этой вет­ви рода
пер­во­на­чаль­ное рас­пре­де­ле­ние вот­чин ме­жду сыно­вья­ми Юрия Ива­но­ви­ча (учи­ты­вая их стар­шин­ство по родо­слов­ной рос­пи­си), ско­рее все­го, выгля­де­ло сле­ду­ю­щим обра
зом. Кру­тое при­над­ле­жа­ло Андрею, Куко­бой — Васи­лию, Гри­динское — Гела­сию, Все­х­свят­ское — Федо­ру, а Поля­ни­но­во — Афа­на­сию. Андрей Шило веро­ят­но, при­об­рел и часть вот­чи­ны млад­ше­го из бра­тьев — Афа­на­сия. Вла­де­ния Афа­на­сия и его потом­ков по актам не про­слеживаются, одна­ко до рубе­жа XVI-XVII вв. они, види­мо, со­храняли какую-то часть родо­вой вот­чи­ны (ско­рее все­го, зем­ли, тянув­шие к Шуль­ги­но) и тес­ную связь с потом­ка­ми Васи­лия Федо­ро­ви­ча. Выра­зи­лось это, преж­де все­го, в поми­наль­ном культе.

Несколь­ко Кали­ти­ных Шеле­шпаль­ских (потом­ков Афа­на­сия) бы­ли зане­се­ны в семей­ный сино­дик рода Шелешпальских.

∞, УЛЬЯ­НА (1500?,–.08.20) .

12/3. КНЖ. МАРИЯ ЮРЬЕВ­НА ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКАЯ (14,–.01.01)

вотч.-Белоозеро‑у. Д:Юр.Ив.Аф-ча

13/4. КН. КОН­СТАН­ТИН ДМИТ­РИ­Е­ВИЧ УГОЛЬСКИЙ

Стар­ший сын осно­ва­те­ля млад­шей вет­ви Дмит­рия Суди­цы Кон­стан­тин Уголь­ский стал родо­на­чаль­ни­ком фами­лии Угольских.
ок. 1500–1506 ‑послух в разъ­ез­жей кн. Ива­на Вла­ди­ми­ро­ви­ча Согор­ско­го и кн. Ива­на Ива­но­ви­ча Вол­ка Ухтом­ско­го сво­им зем­лям (в Бело­зер­ском у. в Поше­хо­нье). [Публ.: Стрель­ни­ков С. В. Гра­мо­ты XV — нача­ла XVI века из архи­ва Кирил­ло-Бело­зер­ско­го мона­сты­ря // Рус­ское сред­не­ве­ко­вье. Сбор­ник ста­тей в честь про­фес­со­ра Ю. Г. Алек­се­е­ва. М.. 2012. № 21. С. 146–147.Список: ОР РНБ. СПБ ДА. AI/17. Л. 177–178.]

В 1508 году князь Кон­стан­тин Дмит­ри­е­вич был помощ­ни­ком бояри­на Дмит­рия Вла­ди­ми­ро­ви­ча Овцы в судеб­ном раз­би­ра­тель­стве кня­зей Кем­ских. Его брат, не назван­ный по име­ни, сбе­жал в Лит­ву, воз­мож­но, это свя­за­но с бег­ством в Лит­ву в 1483 году Васи­лия Уда­ло­го, сына послед­не­го верей­ско-бело­зер­ско­го кня­зя Миха­и­ла Андре­еви­ча. В Родо­слов­ной кни­ге князь Кон­стан­тин назван Уголь­ским, но позд­ней­шие изда­те­ли родо­слов­ных или, как В. Дол­го­ру­ков, не назы­ва­ют это­го про­зви­ща, или, как П. Пет­ров, под­ме­ня­ют его дру­гим: «...про­зван­но­го за лов­кость дви­же­ний Угорь».

Кон­стан­тин Дмит­ри­е­вич вла­дел воло­стью Угле­ца, кото­рая, веро­ят­но, по его име­ни ста­ла назы­вать­ся Кон­стан­ти­но­вой. Сам Кон­стан­тин и его бли­жай­шие потом­ки носи­ли фами­лию Уголь­ских. Назва­ние воло­сти гово­ря­щее. «Сло­во угол наря­ду с дру­ги­ми зна­че­ни­я­ми в древ­не­рус­ском, язы­ке обо­зна­ча­ло уча­сток зем­ли, часть тер­ри­то­рии. Обыч­но это отдель­ный уча­сток зем­ли, рас­по­ло­жен­ный где-то вда­ли, в сто­роне от основ­но­го посе­ле­ния (вспом­ни­те в совре­мен­ном язы­ке фра­зео­ло­ги­че­ское соче­та­ние мед­ве­жий угол)». Соот­не­се­ние место­по­ло­же­ния воло­сти с вла­де­ни­я­ми кня­зей дру­гих фами­лий пока­зы­ва­ет, что Угле­ца Кон­стан­ти­но­ва нахо­ди­лась на восто­ке, в вер­хо­вьях реки Ухто­мы и на водо­раз­де­ле бас­сей­нов Вол­ги и Сухо­ны, то есть в самой неудоб­ной и необ­жи­той части уде­ла кня­зя Васи­лия Согор­ско­го. Так как о при­над­леж­но­сти кня­зей Уголь­ских к роду Шеле­шпан­ских не было извест­но широ­ко­му кру­гу иссле­до­ва­те­лей 164, то никто не пытал­ся свя­зать волость Угле­ца ни с Шеле­шпан­ски­ми, ни с бело­зер­ски­ми кня­зья­ми вооб­ще. В. А. Куч­кин, уде­лив­ший в сво­ей моно­гра­фии кня­зьям Шеле­шпан­ским все­го пара­граф, не стал подроб­но рас­смат­ри­вать их зем­ле­вла­де­ние и не упо­мя­нул Уголь­ских. Как уже было отме­че­но выше, князь Кон­стан­тин Дмит­ри­е­вич вла­дел воло­стью Угле­ца Кон­стан­ти­но­ва, что под­твер­жда­ет­ся рас­по­ло­же­ни­ем вла­де­ний его потом­ков. Гра­ни­цы воло­сти мож­но опре­де­лить доста­точ­но точ­но. На запа­де она гра­ни­чи­ла с соб­ствен­но Шеле­шпа­нью, вла­де­ни­ем стар­шей вет­ви рода, на севе­ре — с силь­но забо­ло­чен­ной кот­ло­ви­ной, через кото­рую про­те­ка­ет река Соть, а с юга была огра­ни­че­на Дяб­рин­ской воло­стью. С восто­ка Угле­цу огра­ни­чи­ва­ла забо­ло­чен­ная и до сих пор не осво­ен­ная мест­ность, раз­де­ляв­шая Поше­хо­нье и Воло­год­ский уезд.

14/4. КН. ..... ДМИТ­РИ­Е­ВИЧ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

отъ­е­хал в Лит­ву при­мер­но в 1460‑е гг. Родо­слов­цы даже не назы­ва­ют его име­ни: «а дру­гой брат его (Кон­стан­ти­на Уголь­ско­го. — А.Г.) в Лит­ву сту­пил»8.

15/4. КНЖ. КСЕ­НИЯ ДМИТ­РИ­ЕВ­НА ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКАЯ (1470)

в 1470 вотч.-Белоозеро‑у. 1С:Дм.Ив. :Мария.

16/4. КНЖ. ИРИ­НА ДМИТ­РИ­ЕВ­НА ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКАЯ (1470)

в 1470 вотч.-Белоозеро‑у. 2С:Дм.Ив. :Мария.

17/4. КНЖ. МАРИЯ ДМИТ­РИ­ЕВ­НА ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКАЯ (1470)

1470 помещ. 3С:Дм.Ив. :Мария.

18/5. КН. СЕМЕН ИВА­НО­ВИЧ ЧЕЛЯДНИН

Покоління V (XX)

19/7.12.7. КН. ИВАН ГОЛО­ВА АНДРЕ­ЕВИЧ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

Вот­чи­на Андрея Шило, состав­ляв­шая почти 3/4 Шеле­шпа­ла, была раз­де­ле­на меж­ду тре­мя его сыно­вья­ми. Стар­ше­му, Ива­ну Голо­ве, доста­лось с. Кру­тое, Васи­лию Хво­сту, ско­рее все­го, — с. Куко­бой, а млад­ше­му, Семе­ну, — с. Поля­ни­но­во. Без­детность Васи­лия Хво­ста и созда­ла ту кон­фи­гу­ра­цию вот­чин, из­вестную нам по актам пер­вой поло­ви­ны XVI в., когда дети Ива­на Голо­вы Васи­лий и Мария вла­де­ли зем­ля­ми с. Кру­тое, а села­ми Куко­бой и Поля­ни­но­во вла­дел его брат Семен.

Мож­но рекон­стру­и­ро­вать вот­чи­ну отца Васи­лия и Марии Голо­ви­ных кня­зя Ива­на Голо­вы Андре­еви­ча Шеле­шпаль­ско­го. Она нахо­ди­лась на пра­вом бере­гу Ухто­мы и зани­ма­ла всю тер­ри­то­рию меж­ду вла­де­ни­я­ми стар­шей вет­ви Ухтом­ских и вот­чи­ной Семе­на Андре­еви­ча Шелешпаль­ского, а ее цен­тром, судя по все­му, было с. Кру­тое. Кро­ме вла­де­ний кн. Семе­на Андре­еви­ча, Пав­лов мона­стырь при­об­рел в XVI в. зем­ли, при­над­ле­жав­шие его стар­ше­му бра­ту — кн. Ива­ну Андре­еви­чу Голо­ве Шеле­шпан­ско­му. О слу­жеб­ной дея­тель­но­сти послед­не­го сохра­ни­лись скуд­ные све­де­ния. В раз­ряд­ных кни­гах он упо­мя­нут в чис­ле постель­ни­ков, сопро­вож­дав­ших Ива­на III в Нов­го­род­ском похо­де 1495 г, вме­сте с отцом участ­во­вал в похо­де на Нов­го­род. [Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 25–26.] П.Н. Пет­ров счи­тал И.А. Шеле­шпан­ско­го без­дет­ным, но из актов Пав­ло­ва Обнор­ско­го мона­сты­ря мы зна­ем, что у него была дочь Мария Ива­нов­на. Имен­но ей он дал в при­да­ное свои родо­вые вот­чи­ны, когда она выхо­ди­ла замуж за кн. Ива­на Андре­еви­ча Дяб­рин­ско­го. Воз­мож­но, к 1509 году он уже умер, так как в это вре­мя его сын Васи­лий Голо­вин Шеле­шпан­ский про­во­дил меже­ва­ние сво­ей зем­ли с вла­де­ни­я­ми кня­зя Семе­на Васи­лье­ви­ча Ухтомского.

20/7.13.7. КН. ВАСИ­ЛИЙ АНДРЕ­ЕВИЧ ХВОСТ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

Васи­лий Хвост изве­стен толь­ко по родо­слов­ным и потом­ства не оставил.
Вот­чи­на Андрея Шило, состав­ляв­шая почти 3/4 Шеле­шпа­ла, была раз­де­ле­на меж­ду тре­мя его сыно­вья­ми. Стар­ше­му, Ива­ну Голо­ве, доста­лось с. Кру­тое, Васи­лию Хво­сту, ско­рее все­го, — с. Куко­бой, а млад­ше­му, Семе­ну, — с. Поля­ни­но­во. Без­детность Васи­лия Хво­ста и созда­ла ту кон­фи­гу­ра­цию вот­чин, из­вестную нам по актам пер­вой поло­ви­ны XVI в., когда дети Ива­на Голо­вы Васи­лий и Мария вла­де­ли зем­ля­ми с. Кру­тое, а села­ми Куко­бой и Поля­ни­но­во вла­дел его брат Семен.

21/7.14.7. КН. СЕМЁН АНДРЕ­ЕВИЧ ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (1509,1526)

Вот­чи­на Андрея Шило, состав­ляв­шая почти 3/4 Шеле­шпа­ла, была раз­де­ле­на меж­ду тре­мя его сыно­вья­ми. Стар­ше­му, Ива­ну Голо­ве, доста­лось с. Кру­тое, Васи­лию Хво­сту, ско­рее все­го, — с. Куко­бой, а млад­ше­му, Семе­ну, — с. Поля­ни­но­во. Без­детность Васи­лия Хво­ста и созда­ла ту кон­фи­гу­ра­цию вот­чин, из­вестную нам по актам пер­вой поло­ви­ны XVI в., когда дети Ива­на Голо­вы Васи­лий и Мария вла­де­ли зем­ля­ми с. Кру­тое, а села­ми Куко­бой и Поля­ни­но­во вла­дел его брат Семен. Посколь­ку сам Семен Андре­евич, судя по родо­слов­ным был без­дет­ным, то его обшир­ные вла­де­ния были про­да­ны (с. Поляни­ново) или заве­ща­ны в мест­ные мона­сты­ри (с. Куко­бой и с. Инже­вар). Одна­ко из рода Бело­зер­ских кня­зей в резуль­та­те вышел толь­ко ком­плекс с. Инже­вар. Две дру­гие части вот­чи­ны кня­зя Семе­на выку­пил Иван Нащо­ка Кем­ский (Куко­бой — у Кор­ни­лье­ва мона­сты­ря, а Поля­ни­но­во — у Тимо­фея Бул­га­ко­ва сына Слиз­не­ва ОР РНБ. СПб ДА. AI/16. Л. 909 об.).

Дру­гой брат Ива­на — Семен — появ­ля­ет­ся в 1509 году в каче­стве отвод­чи­ка на меже­ва­нии земель сво­е­го пле­мян­ни­ка Васи­лия и кня­зя Семе­на Ухтом­ско­го. В 1518 году уже сам Семен меже­вал спор­ные зем­ли с Ахме­те­ком Согор­ским. Потом­ства князь Семен не оста­вил и поэто­му заве­щал все свои зем­ли в мест­ные мона­сты­ри. В 1526 году князь Иван Кем­ский купил у Кор­ни­лье­во-Комель­ско­го мона­сты­ря село Николь­ское (Куко­бой) с дерев­ня­ми, «что им дал в мона­стырь по душе князь Семен княж Ондре­ев сын Шеле­шпаль­ско­го». В жало­ван­ной гра­мо­те 1546 года Пав­ло-Обнор­ско­му мона­сты­рю сре­ди дере­вень, при­об­ре­тен­ных при вели­ком кня­зе Васи­лии Ш, назва­ны «вБе­ло­зер­ском уез­де в Шеле­шпа­лех их же (мона­стыр­ские. — А. Г.) дерев­ни и почин­ки, ска­зы­ва­ют, что им дал по душе князь Семен Шелешпалской».

В жало­ван­ной гра­мо­те Ива­на IV Пав­ло­ву мона­сты­рю от и фев­ра­ля 1546 г. упо­ми­на­ет­ся, что при Васи­лии III, т.е. в про­ме­жут­ке меж­ду 1505 и 1533 гг., «князь Семенъ Шеле­шпал­ской» «имъ дал по душе» зем­ли «в Бело­зер­скомъ уез­де в Шеле­шпа­лех». Под Семе­ном Шеле­шпаль­ским под­ра­зу­ме­ва­ет­ся, види­мо, кн. Семен Андре­евич Шеле­шпан­ский, млад­ший (тре­тий) сын кн. Андрея Юрье­ви­ча Шило. Он при­над­ле­жал к XX коле­ну от Рюри­ка ; умер без­дет­ным. Его без­дет­но­стью, види­мо, и опре­де­ля­лась пере­да­ча родо­вых вот­чин в монастырь.Вклад кн. С.А. Шеле­шпан­ско­го состо­ял из девя­ти дере­вень (Тока­ре­во, Высо­кое, Инже­вар, Подо­рва­ное, Гри­бу­ни­но, Конан­цо­во, Вара­ко­во, Вла­со­во, Боран­цо­во) и трех почин­ков (Мат­ве­ев на Хрес­цах, Люби­лов и Крас­ное). Д. Инже­вар при­об­ре­ла позд­нее ста­тус села. В дозор­ных, пис­цо­вых и пере­пис­ных кни­гах 1619 — 1646 гг. с. Инже­вар все­гда ука­зы­ва­ет­ся во гла­ве того ком­плек­са земель, осно­вой кото­ро­го послу­жил вклад кн. СА. Шеле­шпан­ско­го. В XVII в. эти вла­де­ния чис­ли­лись уже не «в Бело­зер­скомъ уез­де в Шеле­шпа­лех», а в Ухтом­ской воло­сти Поше­хон­ско­го уез­да. Соглас­но пис­цо­вым опи­са­ни­ям пер­вой поло­ви­ны XVII в., с. Инже­вар, дд. Тока­ре­во, Гри­бу­ни­но, Конан­цо­во, Подо­рва­но­ва, Вара­ко­во были рас­по­ло­же­ны на р. Ухто­ме. Такое же ука­за­ние име­ет­ся в отно­ше­нии цер­ков­ной дерев­ни Высо­кой. В одном слу­чае д. Конан­цо­во пока­за­на не на р. Ухто­ме, а «на сухо­до­ле». Д. Боран­цо­во в опи­са­ни­ях XVII в. не упо­ми­на­ет­ся. Зато в них посто­ян­но гово­рит­ся о д. Бори­со­во (Бори­с­ко­во) на р. Ухто­ме. Почи­нок Мат­ве­ев на Хрес­цах пре­вра­тил­ся сна­ча­ла в пустошь Хрес­цы, а затем в дерев­ню Крес­цы (Гря­щи). Д. Вла­со­во в 1619/20 г. была пусто­шью, но к 1631 г. воз­ро­ди­лась как дерев­ня. Место­по­ло­же­ние Хрес­цов и Вла­со­ва в пис­цо­вых мате­ри­а­лах не уточ­ня­ет­ся. Меж­ду тем почи­нок Люби­лов, став­ший дерев­ней Люби­мо­во (Люби­ло­во), все­гда фигу­ри­ру­ет как нахо­дя­щий­ся «на ручью». Назва­ние «Крас­ное» в перечне дере­вень и пусто­шей рас­смат­ри­ва­е­мо­го ком­плек­са в опи­са­ни­ях XVII в. не встречается.Основная часть селе­ний, полу­чен­ных Пав­ло­вым мона­сты­рем от кн. СА. Шеле­шпан­ско­го, сохра­ни­ла преж­ние назва­ния в XIX — XX вв. В «Спис­ке насе­лен­ных мест» Яро­слав­ской губер­нии упо­ми­на­ют­ся казен­ные дерев­ни Гри­бу­ни­но, Вара­ко­во, Высо­ко­во, Тока­ре­во, Подо­рва­но­во при р. Ухто­ме в 47 _ 50 в. к севе­ро-восто­ку от г. Поше­хо­ни (соврем. Поше­хо­нье). Казен­ная дерев­ня Люби­ло­во пока­за­на в «Спис­ке» на р. Людин­ке, в 50 в. к севе­ро-восто­ку от г. Поше­хо­ни, хотя в пис­цо­вых опи­са­ни­ях XVII в. одно­имен­ная дерев­ня поме­ща­лась «на ручью». Это рас­хож­де­ние в инфор­ма­ции источ­ни­ков XVII и XIX вв. не меша­ет, одна­ко, думать, что речь в них идет об одном и том же месте.В СНМ Яр. мы нахо­дим так­же «Инже­ве­ро­во (Инжа­ро­во)» — погост «при колод­це», в 40 в. к севе­ро-восто­ку от г. Поше­хо­ни. Нали­чие в нем пра­во­слав­ной церк­ви сви­де­тель­ству­ет о том, что в про­шлом это было село. Зем­ли с. Инже­вар гра­ни­чи­ли в XVI — XVII в. с зем­ля­ми с. Куко­бой, рас­по­ло­жен­но­го на р. Ухто­ме, в з‑х км к севе­ро-восто­ку от Тока­ре­ва. Межа шла «от реки Ухто­мы и до попе­реч­ные реч­ки Люден­ги до ста­но­вищъ и Угол­ские доро­ги», т.е. зем­ли с. Инже­ва­ро­во и тянув­ших к нему дере­вень нахо­ди­лись в рай­оне к восто­ку от р. Люден­ги (соврем. Людин­ка), пра­во­го при­то­ка Ухтомы.На кар­те 1997 г. Инже­вар отсут­ству­ет На гене­раль­ных пла­нах Поше­хон­ско­го уез­да 1792 и 1799 гг. с. Инже­ве­ро­во (Инже­во­ро­во) пока­за­но воз­ле устья рч. Инже­ров­ки (или ручья Инже­ров­ско­го). Эта реч­ка впа­да­ет в Ухто­му спра­ва, с севе­ра. Инже­во­ро­во нахо­ди­лось на левом, восточ­ном бере­гу ручья. Далее к восто­ку от Инже­во­ро­ва лежат дд. Высо­кая при Ухто­ме (ее тоже нет на кар­те 1997 г.) и Тока­ре­во. На пра­вом, запад­ном бере­гу ручья Инже­ров­ско­го, напро­тив с. Инже­во­ро­ва, рас­по­ло­же­на д. Подо­рва­но­во. Д. Люби­ло­ва, отсут­ству­ю­щая на кар­те 1997 г., пока­за­на на пла­нах XVIII в. к запа­ду от Вара­ко­ва и севе­ро-восто­ку от Пого­рел­ки, на левой (восточ­ной) сто­роне р. Люден­ги (пра­вый при­ток Ухтомы).Владения СА. Шеле­шпан­ско­го начи­на­лись восточ­нее Людин­ки и тяну­лись по пра­вой сто­роне р. Ухто­мы в такой после­до­ва­тель­но­сти с запа­да на восток: Люби­ло­ва — Вара­ко­во — Гри­бу­ни­на — Подо­рва­но­ва ‑Инже­во­ро­во — Высо­кая — Тока­ре­во. Рас­сто­я­ние от Люби­ло­вой до Тока­ре­ва — око­ло 4 в. Судя по кар­те 1997 г., от Вара­ко­ва до Гри­бу­ни­на — о,4 км, от Гри­бу­ни­на до Подо­рва­но­ва — о,6 км, от Подо­рва­но­ва до Тока­ре­ва — 1 км. По атла­сам XVIII в., от Люби­ло­вой до Вара­ко­ва — о,8 в., от Вара­ко­ва до Гри­бу­ни­на — о,44 в., от Гри­бу­ни­на до Подо­рва­но­ва — 0,48 в., от Подо­рва­но­ва до Инже­во­ро­ва — 0,32 в., от Инже­во­ро­ва до Высо­кой — о,4 в., от Высо­кой до Тока­ре­ва — о,28 в.

Если оки­нуть взгля­дом весь состав земель, полу­чен­ных Пав­ло­вым мона­сты­рем от кн. Семе­на Андре­еви­ча Шеле­шпан­ско­го и от его пле­мян­ни­цы, доче­ри кн. Андрея Ива­но­ви­ча Шеле­шпан­ско­го, кнг. Марии Ива­нов­ны Дяб­рин­ской, перед нами пред­ста­нет доволь­но обшир­ная тер­ри­то­рия, зани­ма­ю­щая не менее 4,8 в. с севе­ра на юг (от Чен­ко­ва до тече­ния р. Ухто­мы) и око­ло 7 в. с запа­да на восток (от д. Ива­нов­ской до Тока­ре­ва). Но это, конеч­но, не вся зем­ля, при­над­ле­жав­шая роду кня­зей Шеле­шпан­ских. Мы не зна­ем, напри­мер, каки­ми зем­ля­ми вла­дел сред­ний сын Андрея Юрье­ви­ча Шила — Васи­лий Андре­евич Хвост.

без­дет­ный князь Семен Андре­евич око­ло 1526 г. пода­рил сво­им дво­ю­род­ным бра­тьям село Все­свят­ское: «что он дал бра­тьям сво­им княж Офо­на­се­вым детям кня­зю Ива­ну да кня­зю Дани­лу, да княж Федо­ро­вым детям кня­зю Ива­ну да кня­зю Васи­лью Шеле­шпаль­ским»9. Таким обра­зом, две семьи Шеле­шпаль­ских ока­за­лись свя­за­ны общим владением.

22/9.15.9. КН. ИВАН ФЕДО­РО­ВИЧ СОВА БОЛЬ­ШОЙ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

В 1520 году некий «Иван княж Федо­ров сын Шеле­шпаль­ско­го» назван послу­хом в раз­дель­ной Кем­ских кня­зей. Какой из сыно­вей Федо­ра Юрье­ви­ча, Иван Сова или Иван Мень­шой, здесь назван, — неясно.

23/9.16.9. КН. АЛЕК­СЕЙ ФЕДО­РО­ВИЧ ОЛЕШ­КА ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

Вто­рой сын Федо­ра Бед­ры князь Алек­сей по про­зви­щу Олеш­ка изве­стен толь­ко по родословным.

24/9.17.9. КН. ВАСИ­ЛИЙ ФЕДО­РО­ВИЧ ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (+1547)

Тре­тий сын Федо­ра Бед­ры Васи­лий был послу­хом при покуп­ке кня­зем Миха­и­лом Ива­но­ви­чем Кем­ским вот­чи­ны у кня­зя Пет­ра Алек­сан­дро­ви­ча Ухтом­ско­го в 1545/46 году, в этой же куп­чей послу­хом обо­зна­чен и все­свят­ский поп Миха­ил Попов сын Семи­о­нов, слу­жив­ший в вот­чине кня­зя Васи­лия. Посколь­ку Сино­дик состав­лен в кру­гу потом­ков Васи­лия Федо­ро­ви­ча, то нисколь­ко неуди­ви­тель­но, что он упо­ми­на­ет­ся там пер­вым: «В лето 7056 (1547) пре­ста­вис князь Васи­леи Фео­до­ро­вич Шеле­шпаль­скои, декаб­ря в 4 день... поло­жен быс во свое отчине су Рож­де­ства Хри­сто­ва и оу Всех свя­тых под цер­ко­вью». Воз­мож­но, умер­шая через месяц Мар­фа Филип­пов­на была его женой. В лето 7056‑ю (1548) пре­ста­вис кня­ги­ни Мар­фа Фили­пов­на, ген­ва­ря в 6 день«Кроме того, «род кня­зя Васи­лия Федо­ро­ви­ча Шеле­шпаль­ско­го» поме­щен в синодике
Кор­ни­лье­во-Комель­ско­го мона­сты­ря 1630‑х гг. (ВОКМ № 2020. Л. 74–75).

∞, Мария Филип­пов­на ин.Марфа (1547,–1548.01.06)

25/9.18.9. КН. ИВАН ФЕДО­РО­ВИЧ МЕНЬ­ШОЙ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

В 1520 году некий «Иван княж Федо­ров сын Шеле­шпаль­ско­го» назван послу­хом в раз­дель­ной Кем­ских кня­зей. Какой из сыно­вей Федо­ра Юрье­ви­ча, Иван Сова или Иван Мень­шой, здесь назван, — неясно.

26/11.19.10. КН. ДАНИ­ЛА АФА­НА­СЬЕ­ВИЧ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

О семье кня­зя Дани­ла досто­вер­ных све­де­ний нет, хотя Пет­ров счи­та­ет, что «потом­ство Дани­ла Афа­на­сье­ви­ча в лице сына Федо­ра Дани­ло­ви­ча, поме­щи­ка Поше­хон­ско­го уез­да, было еще в 1669 году». Но это явная ошиб­ка: в 1669 году мог жить в луч­шем слу­чае пра­внук Дани­ла Афа­на­сье­ви­ча. Так как ника­ко­го дру­го­го кня­зя Дани­ла, кро­ме Дани­ла Афа­на­сье­ви­ча, в роду Шеле­шпан­ских неиз­вест­но, то, ско­рее все­го, князь Федор дей­стви­тель­но при­над­ле­жал к потом­ству Дани­ла или его бра­та Кали­ты, ни в одном родо­слов­це не указанному.

27/11.20.10. КН. НИКИ­ТА АФА­НА­СЬЕ­ВИЧ КАЛИ­ТА ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

Князь Кали­та (Дол­го­ру­ков назы­ва­ет его Ники­той) в родо­слов­ных пока­зан без потом­ства, но с уве­рен­но­стью мож­но утвер­ждать, что Кали­га имел детей и даже стал родо­на­чаль­ни­ком новой фами­лии Кали­ти­ных. О его детях ниче­го неиз­вест­но, хотя мож­но пред­по­ло­жить, что их зва­ли Иван и Петр.

28/11.20а.10. КН. ИВАН АФА­НА­СЬЕ­ВИЧ ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (1552)

По родо­слов­ной у кня­зя Афа­на­сия было толь­ко два сына — Данил и Кали­та (Ники­та), а тре­тий, Иван, не назы­ва­ет­ся. Это вполне объ­яс­ня­ет­ся запи­сью в Дво­ро­вой тет­ра­ди: «По смот­ру и по десятне Тре­тья­ка Дуб­ро­ви­на в холо­пех и умре». [Тысяч­ная кни­га и Дво­ро­вая тет­радь. М., 1950. С. 147]. Похо­лоп­ле­ние дво­ря­ни­на, тем более кня­зя, слу­чай не типич­ный, но все же имев­ший место. В. Б. Кобрин счи­та­ет, что это про­изо­шло в пери­од дей­ствия Дво­ро­вой тет­ра­ди, то есть в 1552–1560 годах, уже после изда­ния Судеб­ни­ка 1550 года, ста­тья № 81 кото­ро­го запре­ща­ла подоб­ные опе­ра­ции. Неже­ла­ние иметь род­ствен­ни­ком холо­па, воз­мож­но, и заста­ви­ло роди­чей кня­зя Ива­на исклю­чить его из родо­слов­ной рос­пи­си. Но, несмот­ря на это, поми­на­ние Ива­на было вклю­че­но в Сино­дик: «Пре­ста­ви­ся князь Иоан Афа­на­сье­вич Шеле­шпалъ­ской и мати его кня­ги­ни Оулья­ния, и кня­ги­ни его Анна» — зна­чит, его пом­ни­ли и не счи­та­ли отщепенцем.

∞, Анна (1555,–15..08.20)

29/13.21.11. КН. КНЯЗЬ ГРИ­ГО­РИЙ КОН­СТАН­ТИ­НО­ВИЧ УГОЛЬСКИЙ

31/13.23.11. КН. КОН­СТАН­ТИН КОН­СТАН­ТИ­НО­ВИЧ УГОЛЬСКИЙ

32/18. КН. [.....] КАРА­МЫШ СЕМЕНОВИЧ

Покоління VI (XXI)

КН. ВАСИ­ЛИЙ ИВА­НО­ВИЧ ГОЛО­ВИН ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

Село Кру­тое было раз­де­ле­но меж­ду детьми Ива­на Голо­вы. Воз­мож­но, после без­дет­ной смер­ти Васи­лия Голо­ви­на (если он дей­стви­тель­но не имел муж­ско­го потом­ства) его вот­чи­на была кон­фис­ко­ва­на в соот­вет­ствии с поло­же­ни­я­ми ука­зов о кня­же­ских вот­чи­нах. Боль­шая часть вот­чи­ны его сест­ры Марии в 1560‑е го­ды пере­шла в Пав­ло-Обнор­ский мона­стырь, а за Дяб­рин­ски­ми сохра­ни­лась незна­чи­тель­ная часть, кото­рая, как и осталь­ные вот­чи­ны Дяб­рин­ских, ско­рее все­го, была кон­фис­ко­ва­на во вре­мя оп­ричнины. Неболь­шой кусок вот­чи­ны детей кня­ги­ни Марии попал в Кор­ни­лье­во-Комель­ский мона­стырь (види­мо, в сере­дине 1560‑х
годов).

ХХ.12. КНЖ. МАРИЯ ИВА­НОВ­НА ГОЛО­ВИ­НА Шеле­шпаль­ская (1559,1567)

вотч.-Пошехонье‑у./Романов‑у. вдо­ва 1559 Д:Ив.Андр. ГОЛОВИН
Село Кру­тое было раз­де­ле­но меж­ду детьми Ива­на Голо­вы. Воз­мож­но, после без­дет­ной смер­ти Васи­лия Голо­ви­на (если он дей­стви­тель­но не имел муж­ско­го потом­ства) его вот­чи­на была кон­фис­ко­ва­на в соот­вет­ствии с поло­же­ни­я­ми ука­зов о кня­же­ских вот­чи­нах. Боль­шая часть вот­чи­ны его сест­ры Марии в 1560‑е го­ды пере­шла в Пав­ло-Обнор­ский мона­стырь, а за Дяб­рин­ски­ми сохра­ни­лась незна­чи­тель­ная часть, кото­рая, как и осталь­ные вот­чи­ны Дяб­рин­ских, ско­рее все­го, была кон­фис­ко­ва­на во вре­мя оп­ричнины. Неболь­шой кусок вот­чи­ны детей кня­ги­ни Марии попал в Кор­ни­лье­во-Комель­ский мона­стырь (види­мо, в сере­дине 1560‑х годов). П.Н. Пет­ров счи­тал И.А. Шеле­шпан­ско­го без­дет­ным, но из актов Пав­ло­ва Обнор­ско­го мона­сты­ря мы зна­ем, что у него была дочь Мария Ива­нов­на. Имен­но ей он дал в при­да­ное свои родо­вые вот­чи­ны, когда она выхо­ди­ла замуж за кн. Ива­на Андре­еви­ча Дяб­рин­ско­го. После смер­ти мужа Мария Ива­нов­на, будучи вдо­вой и имея взрос­лых сыно­вей, отда­ла свою при­да­ную вот­чи­ну «в Поше­хо­нье в Шеле­шпа­ле» Пав­ло­ву Обнор­ско­му мона­сты­рю. Вклад был сде­лан ею в два при­е­ма: в 1563/64 г. в мона­стырь посту­пи­ли дд. Васю­ко­во, Куз­не­цо­во, Анд­ро­но­во, Ива­нов­ское и почи­нок Ката­фа­нов, в 1567/68 г. — сц. Кру­тое, дд. Юко­во, Пан­те­ле­е­ве, Беля­ев­ское, Пого­рел­ка, Дядин­ское, Чен­ко­во, Саль­ко­во, Онти­пи­но, Пар­фе­но­во, Гав­ри­ло­во, Мали­но, Оле­ши­но и пустошь Олю­ни­но. В меже­вой памя­ти от 1 мая 1564 г., состав­лен­ной по ука­за­нию кн. Андрея Ива­но­ви­ча Дяб­рин­ско­го, сына кнг. Марии Ива­нов­ны, для фик­са­ции гра­ниц ее пер­во­го вкла­да, гово­рит­ся, что «она дала в Пав­ловъ мона­стырь по душе шесть дере­вень да почи­нок», хотя в гра­мо­те Марии 1563/64 г. назва­ны все­го четы­ре дерев­ни и почи­нок. Допол­ни­тель­но в меже­вой памя­ти 1564 г. ука­за­на д. Миха­ле­ва. Но это была лишь часть вла­де­ний кнг. Марии Ива­нов­ны Дяб­рин­ской, уна­сле­до­ван­ных ею от отца — кн. Ива­на Андре­еви­ча Шеле­шпан­ско­го. Дру­гая часть, отдан­ная Пав­ло­ву Обнор­ско­му мона­сты­рю в 1567/68 г., нахо­ди­лась север­нее пер­вой. Она рас­по­ла­га­лась по бере­гам р. Людин­ки — от Беля­ев­ско­го на юге до Чен­ко­ва ‑Саль­ко­ва на севе­ре. Про­тя­жен­ность это­го ком­плек­са с севе­ра на юг дости­га­ла 4 км. В гра­мо­те 1567/68 г. кня­ги­ня-вклад­чи­ца остав­ля­ет за собой пра­во пожиз­нен­но вла­деть селом Кру­тым и д. Пан­те­ле­е­вым при том, что они пере­хо­ди­ли в соб­ствен­ность мона­сты­ря (тип precaria oblata). В началь­ной части гра­мо­ты 1567/68 г. вслед за Кру­тым назва­ны «дерев­ня пре­стол­ная Юко­во да дерев­ня Пан­те­ле­е­во, дерев­ня Беля­ев­ское, дерев­ня Пого­рел­ка... ». Дерев­ня Юко­во опре­де­ля­ет­ся как «пре­стол­ная», т.е. цер­ков­ная, а цер­ковь св. Геор­гия нахо­ди­лась в сц. Крутом.

∞, кн. Иван Андре­евич Дябринский.

24.17. КН. МИХА­ИЛ ВАСИ­ЛЬЕ­ВИЧ ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (1552,1560)

Сыно­вья Васи­лия Федо­ро­ви­ча Миха­ил и Иван в Дво­ро­вой тет­ра­ди назва­ны детьми бояр­ски­ми по Бело­озе­ру. О Миха­и­ле Сино­дик сооб­ща­ет толь­ко день его смер­ти ‑18 марта.

25.17. КН. ИВАН ВАСИ­ЛЬЕ­ВИЧ ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ († 1582)

Сыно­вья Васи­лия Федо­ро­ви­ча Миха­ил и Иван в Дво­ро­вой тет­ра­ди назва­ны детьми бояр­ски­ми по Бело­озе­ру. Если о Миха­и­ле Сино­дик сооб­ща­ет толь­ко день его смер­ти ‑18 мар­та, то Иван поме­щен туда два­жды: «Лета 7090-го (1582) году меся­ца июня в 22 день... пре­ста­ви­ся раб Божий княз Иоанн Васи­лье­вич Шеле­шпалъ­ской на госу­да­ре­во служ­бе в Вели­ком Нове­гра­де. А погре­бен быстъ тело его в Воло­год­ском оуез­де в Пав­ло­ве мона­сты­ре в том же в 90 году меся­ца июля в 27 день». Сино­дик поз­во­ля­ет уста­но­вить имя жены кня­зя Ива­на Васи­лье­ви­ча, память по кото­рой оба раза поме­ще­на за мужем. «Лета 7104-го (1596) году меся­ца апре­ля в 28 день ... пре­ста­ви­ся раба Божия, кня­же Ива­но­ва кня­гин Васи­лье­ви­ча Шеле­шпалъ­ска­го, а кня­же Иоано­ва дочи Семе­но­ви­ча Коз­лов­ско­го, кня­ги­ни Вар­ва­ра Ива­нов­на, а молит­вен­ное имя кня­ги­ни Киликея».

1571 г., 9 октяб­ря. — князь Иван {Васи­лье­вич?} Шеле­шпан­ской при­каз­чик духов­ной Гри­го­рия Федо­ро­ва сына Матаф­ти­на [Архив Спб. ФИРИ, собр. Лиха­че­ва, оп. 2, кар­тон № 33. № 12а. Подлинник.Публ.: Совет­ские архи­вы, 1968, № 3. С. 112.].

∞, кнж. Вар­ва­ра Ива­нов­на, мол. Кили­кия Коз­лов­ская (1560?, † 1596.04.28), дочь кн. Ива­на Семе­но­ви­ча Коз­лов­ско­го и Улья­ны (ин. Улита)

25a.18. КН. ГРИ­ГО­РИЙ ИВА­НО­ВИЧ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

256.18. КН. ПЕТР ИВА­НО­ВИЧ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

Иван Мень­шой оста­вил двух без­дет­ных сыно­вей Гри­го­рия и Пет­ра Ива­но­ви­чей, млад­ший из
кото­рых в 1583 году был в пле­ну у поляков.

26.19. КН. ФЁДОР ДАНИ­ЛО­ВИЧ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

Нн.20. КН. ИВАН КАЛИ­ТИН ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

Нн.20. КН. ПЕТР КАЛИ­ТИН ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

27.21. КН. ИВАН ВАСИ­ЛЬЕ­ВИЧ УГОЛЬСКИЙ

Стар­ший внук кня­зя Кон­стан­ти­на Иван Васи­лье­вич Уголь­ский в Дво­ро­вой тет­ра­ди назван сыном бояр­ским по Бело­озе­ру. О зем­ле­вла­де­нии кня­зей Уголь­ских поз­во­ля­ет судить дан­ная гра­мо­та кн. Ива­на Васи­лье­ви­ча Уголь­ско­го Пав­ло­ву Обнор­ско­му мона­сты­рю 1535/36 года. Иван Васи­лье­вич как сын стар­ше­го из Кон­стан­ти­но­ви­чей, Васи­лия, уна­сле­до­вал наи­бо­лее круп­ную часть родо­во­го вла­де­ния, но, веро­ят­но, по при­чине без­дет­но­сти отдал ее Пав­ло­ву Обнор­ско­му мона­сты­рю. Князь Иван заве­щал Кор­ни­лье­ву мона­сты­рю дерев­ни по Ухто­ме: Фети­ньи­но, Кузем­ки­но, Плю­ще­во, Кока­ре­во и др. Они были самы­ми южны­ми вла­де­ни­я­ми Уголь­ских кня­зей. Так как эти дерев­ни нахо­ди­лись на искон­ной тер­ри­то­рии уде­ла, то у род­ствен­ни­ков кня­зя Ива­на воз­ник­ли земель­ные спо­ры с монастырем.Его дво­ю­род­ные бра­тья отме­же­вы­ва­ли в 1540/41 г. остат­ки родо­вой вот­чи­ны от мона­стыр­ских вла­де­ний, имев­ших тен­ден­цию рас­про­стра­нить­ся по все­му Углецу.

28.22. КН. МИХА­ИЛ ГРИ­ГО­РЬЕ­ВИЧ УГОЛЬСКИЙ

29.22. КН. ДМИТ­РИЙ ГРИ­ГО­РЬЕ­ВИЧ УГОЛЬСКИЙ

Вто­рой сын Гри­го­рия Кон­стан­ти­но­ви­ча князь Дмит­рий при Иване Гроз­ном был мыт­ным цело­валь­ни­ком (сбор­щи­ком тор­го­вых пошлин) в Угли­че. В 1579/1580 г. писец Углич­ско­го уез­да (Ката­лог пис­цо­вых опи­са­ний Рус­ско­го госу­дар­ства сере­ди­ны XV–начала XVII века / Сост. К. В. Бара­нов. М., 2015. С. С. 93). В 1580 году он выде­лил в Угли­че пустое место под амбар Кирил­ло-Бело­зер­ско­го монастыря.

30.23. КН. ИВАН КОН­СТАН­ТИ­НО­ВИЧ УГОЛЬСКИЙ

Дво­ю­род­ные бра­тья Ива­на Васи­лье­ви­ча — Иван, Федор и Осип Кон­стан­ти­но­ви­чи — тоже вла­де­ли зем­ля­ми, гра­ни­ча­щи­ми с вот­чи­ной кня­зя Ива­на. В 1540/41 году они сов­мест­но с вла­стя­ми Пав­ло­ва мона­сты­ря про­ве­ли межу меж­ду дерев­ня­ми, заве­щан­ны­ми Ива­ном Федо­ро­ви­чем, кня­же­ски­ми (Дья­ко­ви­цей, Улья­ни­ной) и почин­ком Иван­ко­вым. Бра­тья пер­во­на­чаль­но сов­мест­но вла­де­ли села­ми Покров­ским и Воз­дви­жен­ским с при­ле­га­ю­щи­ми дерев­ня­ми, но потом поде­ли­ли их меж­ду собой. В разъ­ез­жей гра­мо­те 1540/41 г. упо­ми­на­ют­ся в каче­стве мона­стыр­ских вла­де­ний дерев­ни Фети­ньи­на, Плю­ще­во, почин­ки Тро­фи­мов, Кли­мов, в каче­стве кня­же­ских — дерев­ни Улья­ни­на, Дья­ко­ни­ца, почи­нок Ива­нов. Кро­ме того, в разъ­ез­жей фигу­ри­ру­ют Кру­той враг, Улья­нин­ская доро­га, река Ухто­ма и реч­ка Кара­гач. Вплоть до XVIII века эти села нахо­ди­лись во вла­де­нии их потом­ков, часто пере­хо­дя из рук в руки. С пре­се­че­ни­ем этой вет­ви зем­ли кня­зей пере­шли к дру­гим вла­дель­цам, воз­мож­но, их родственникам.

31.23. КН. ФЁДОР КОН­СТАН­ТИ­НО­ВИЧ УГОЛЬСКИЙ

В 1540/41 году кня­зья Иван, Федор и Осип Кон­стан­ти­но­ви­чи Уголь­ские — дво­ю­род­ные бра­тья Ива­на Васи­лье­ви­ча — вме­сте с игу­ме­ном мона­сты­ря про­ве­ли межу, раз­гра­ни­чив спор­ные зем­ли­юо. В этом же году кня­зья Федор и Осип поде­ли­ли меж­ду собой село Покров­ское с дерев­ня­ми Бра­ги­но и Меле­хо­ве «по отца сво­е­го бла­го­сло­ве­нию». Мож­но пред­по­ло­жить, что бра­тья раз­де­ли­ли меж­ду собой и село Воз­дви­жен­ское, в резуль­та­те чего каж­до­му доста­лось по тре­ти. Но, веро­ят­но, треть кня­зя Ива­на через неко­то­рое вре­мя пере­шла в руки Федо­ра или его стар­ше­го сына. Князь Федор Кон­стан­ти­но­вич в 1551 году был послу­хом на раз­де­ле вот­чи­ны Кем­ски­ми князьями.

32.23. КН. ОСИП КОН­СТАН­ТИ­НО­ВИЧ УГОЛЬСКИЙ

Млад­ший из бра­тьев, Осип, зане­сен в Дво­ро­вую тет­радь с поме­той «умре», а зна­чит, умер не позд­нее 1560 года. Женат он был на Мар­фе Пет­ровне Ухтом­ской, но она не при­нес­ла ему боль­шо­го при­да­но­го, так как 25 декаб­ря 1578 года Мар­фа с сыном Козь­мой-Бог­да­ном заня­ла в Кирил­ло- Бело­зер­ском мона­сты­ре 120 руб­лей сро­ком на 10ет под заклад одной тре­ти села Воз­дви­жен­ско­го. Уже через месяц, 2 фев­ра­ля 1579 года, была заклю­че­на новая сдел­ка, и кня­ги­ня зало­жи­ла поло­ви­ну села Покров­ско­го за 200 руб­лей на тот же срок. Финан­со­вые дела этой семьи не попра­ви­лись, и оба закла­да не были выкуп­ле­ны, поэто­му в 1598 году в чис­ло вот­чин Кирил­ло-Бело­зер­ско­го мона­сты­ря были вклю­че­ны треть села Воз­дви­жен­ско­го и поло­ви­на села Покров­ско­го. К тому же Мар­фа ока­за­лась долж­на 100ублей и кня­зю Федо­ру Федо­ро­ви­чу Шеле­шпан­ско­му, но в 1587/88 году судеб­ное раз­би­ра­тель­ство, нача­тое род­ствен­ни­ка­ми кня­зя Федо­ра, было пре­кра­ще­но по их ини­ци­а­ти­ве. Кня­ги­ня Мар­фа намно­го пере­жи­ла сво­е­го мужа и умер­ла в кон­це 1590‑х годов.

∞, кнж. Мар­фа Пет­ров­на Ухтом­ская (1578,1582)

Покоління VII (XXII)

33.24. КН. ДМИТ­РИЙ МИХАЙ­ЛО­ВИЧ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

Князь Миха­ил Васи­лье­вич Шеле­шпан­ский не имел потом­ства, кро­ме без­дет­но­го сына Дмит­рия, погиб­ше­го в тре­вож­ное вре­мя нача­ла XVII века. «Того ж году (16o1) пре­ста­вис... злою смер­тию напрас­ною от лихих людей раз­бой­ни­ков, меся­ца декаб­ря в и день».

34.25. КН. АНДРЕЙ ИВА­НО­ВИЧ ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (?-1612).

Наи­бо­лее зна­чи­тель­ной фигу­рой в этом поко­ле­нии Шеле­шпан­ских был стар­ший сын кня­зя Ива­на Васи­лье­ви­ча Андрей. В 1599–1600 годах он — пер­вый вое­во­да в Цари­цыне, а в 1603 ‑объ­ез­жий голо­ва в Москве. В Бояр­ском спис­ке за 1602–1603 годы Андрей Ива­но­вич зна­чит­ся сыном бояр­ским по Поше­хо­нью с окла­дом в 500 чет­вер­тей (с поме­той «на заста­ве»). В 1604 году он в вой­ске, направ­лен­ном про­тив само­зван­ца. Женой кня­зя Андрея была Мария Гав­ри­лов­на, умер­шая в янва­ре 1608 года. Погиб Андрей Ива­но­вич на служ­бе «в лето 7120-го (1612) году апри[ля] в 25 день». В 1599—1600 гг. был пер­вым вое­во­дой в Цари­цыне, в 1603 г. объ­ез­жим голо­вой в Москве. В 1604 г. — в вой­ске про­тив Самозванца.

Кня­зья Андрей Ива­но­вич Шеле­шпан­ский и Петр Ива­но­вич Кали­тин вла­де­ли поме­стья­ми в нача­ле XVII века, пер­вый — в Поше­хон­ском, а вто­рой — в Яро­слав­ском уез­дах. У обо­их — оклад 500 четвертей.

Крат­кая исто­рия с. Никольского.В XV в. при­над­ле­жа­ло кня­зьям Дяб­рин­ским (из рода бело­зер­ских кня­зей) и рас­по­ла­га­лось на тер­ри­то­рии их уде­ла — Дяб­ри­но. На рубе­же XV-XVI вв. зна­чи­тель­ная часть Дяб­рин­ско­го кня­же­ства была про­да­на кня­зю Ахме­те­ку Согор­ско­му (тоже из бело­зер­ских кня­зей). Позд­нее эта тер­ри­то­ия была раз­де­ле­на меж­ду сыно­вья­ми Ахмет­ка, а в сер. XVI в. доста­лась в при­да­ное одной из его вну­чек. После ее смер­ти боль­шая часть вот­чи­ны по ее заве­ща­нию пере­шла в Пав­ло-Обнор­ский мона­стырь. Село Николь­ское с сосед­ни­ми дерев­ня­ми было кон­фис­ко­ва­но, и в нача­ле XVII в. уже в каче­стве поме­стья было пожа­ло­ва­но кня­зю Андрею Ива­но­ви­чу Шеле­шпаль­ско­му (тоже из бело­зер­ских кня­зей). Тер­ри­то­ри­аль­но Николь­ское тогда отно­си­лось к Дяб­рин­ской воло­сти Поше­хон­ско­го уезда.

∞, 1°, Мария Гав­ри­лов­на (1600,–1607.01.08)

∞, 2°, ..... .... (1612,1615) вдова.

35.25. КН. СЕМЁН ИВА­НО­ВИЧ ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (1611,1651)

Жилец (1611), мос­ков­ский дво­ря­нин, 2‑й сын Ива­на Васи­лье­ви­ча. 1611 нояб­ря 3, жилец запи­сан вме­сте с бра­том Миха­и­лом в спис­ке раз­ных чинов людей, кото­рые были на зем­ской служ­бе с вое­во­дою кн. Д. Т. Тру­бец­ким: «Князь Семен да князь Михай­ло, княжь Ива­но­вы дети, Шеле­шпаль­ско­во — при­е­ха­ли в апре­ле с вое­во­да­ми и были без съез­ду; помест­ные окла­ды по 500 четьи, денег из чети по 10 руб­лев» 10.

В 1613 году один из отря­дов поля­ков, «литов­цев и рус­ских измен­ни­ков», про­дол­жав­ших бро­дить по Рос­сии, разо­рял Бело­зер­ский уезд: «...в Дуб­ра­ве де ссек­ли сто сем­де­сят чело­век ... а князь Семе­но­вых людей в Тыр­пы­че одно­го ссек­ли, а дру­го­го с собой взя­ли». В бояр­ской кни­ге 1627 г. он фигу­ри­ру­ет вме­сте с бра­том Михаилом.
В 1630 году Семен в чис­ле жиль­цов и мос­ков­ских дво­рян был на Валуй­ке «для посоль­ско­го раз­ме­на», а 11 октяб­ря 1632 года назна­чен вое­во­дой в Кет­ский острог, где и про­был до 1633 года. В после­ду­ю­щем его служ­ба про­хо­ди­ла при цар­ском дво­ре. Здесь он ничем не выде­лял­ся сре­ди сотен дво­рян и соот­вет­ствен­но не полу­чал пре­стиж­ных назна­че­ний. 23 мая 1637 года, перед отъ­ез­дом царя Миха­и­ла Федо­ро­ви­ча в село Покров­ское, вме­сте с дру­ги­ми дво­ря­на­ми мос­ков­ских чинов «дне­вал и ноче­вал» на цар­ском дво­ре в отря­де бояри­на кня­зя Ива­на Андре­еви­ча Голи­ци­на. В октяб­ре 1638 года царь отпра­вил­ся на бого­мо­лье в Тро­и­цу и дру­гие мона­сты­ри, в чис­ле сопро­вож­дав­ших его дво­рян назван и Семен Ива­но­вич. В 1641 и 1647 годах Семен опять назна­чал­ся в цар­ский эскорт во вре­мя поезд­ки царя в села Покров­ское и Коло­мен­ское. В 1651 году трое его кре­пост­ных в чис­ле дру­гих даточ­ных людей направ­ле­ны на встре­чу с литов­ски­ми послами. 

Ско­рее все­го, Семен не был женат, так как в Сино­ди­ке ни разу не упо­ми­на­ют­ся ни его жена, ни дети. 

С име­нем кня­зя Семе­на свя­за­на одна очень инте­рес­ная исто­рия. Духов­ни­ком зна­ме­ни­той рас­коль­ни­цы Ф. П. Моро­зо­вой был поп Про­ко­пий, неод­но­крат­но нака­зы­ва­е­мый вла­стя­ми за при­вер­жен­ность к рас­ко­лу. Этот Про­ко­пий был родом из села Все­х­свят­ско­го, при­над­ле­жав­ше­го кня­зю Семе­ну, здесь же в 1654 году он был постав­лен в свя­щен­ни­ки, но через год само­воль­но ушел в Моск­ву, где слу­жил в собо­ре Алек­сандра Нев­ско­го, затем в церк­ви Сав­вы Стра­ти­ла­та, а потом попал в духов­ни­ки бояры­ни Моро­зо­вой. В род­ные края он вер­нул­ся через несколь­ко лет, когда был сослан в Пав­ло-Обнор­ский мона­стырь, но вско­ре сбе­жал, теперь уже на Дон. 

В 20–30‑е годы XVII века князь Семен Ива­но­вич вла­дел вот­чи­ной раз­ме­ром в 314 чет­вер­тей в Поше­хон­ском уез­де, в ней нахо­ди­лись одно село (веро­ят­но, Все­х­свят­ское), дерев­ни, один почи­нок и несколь­ко пусто­шей. В них все­го было 25 дво­ров. В 1629 году Семен Ива­но­вич вме­сте с бра­том Миха­и­лом вла­дел еще и сель­цом Неве­ро­вым в Дяб­рин­ской воло­сти Поше­хон­ско­го уез­да. После смер­ти Миха­и­ла в 1637 году эта вот­чи­на пол­но­стью пере­шла в руки Семе­на, и в 1646 году в Дяб­рин­ской вот­чине у него сто­я­ло 29 дво­ров, насе­лен­ных 58 кре­стья­на­ми. В селе Все­х­свят­ском (Арбу­жев­ская волость) в этом же году было 28 дво­ров с 66 кре­стья­на­ми. При­над­ле­жав­шее Семе­ну Ива­но­ви­чу и трем его пле­мян­ни­кам село Все­свят­ское лежа­ло по левую сто­ро­ну р. Ухто­мы. Напро­тив, на пра­вой сто­роне, рас­по­ла­га­лись вла­де­ния Пав­ло­ва Обнор­ско­го мона­сты­ря, быв­шие когда-то родо­вой вот­чи­ной кня­зей Шеле­шпан­ских. Обла­дая этим плац­дар­мом, мона­стырь пытал­ся в 40‑х годах XVII в. захва­тить сосед­ние зем­ли на левом бере­гу, отно­сив­ши­е­ся к селу Все­свят­ско­му, вслед­ствие чего воз­ник кон­фликт меж­ду мона­сты­рем и кн. СИ. Шеле­шпан­ским. Исход­ным пунк­том мона­стыр­ской агрес­сии была, види­мо, пустошь Ива­нов­ская, тянув­шая к селу Кру­то­му и нахо­див­ша­я­ся меж­ду река­ми Ухто­мой и Индрук­сой: «в про­шлом де во 153‑м году и после при­ез­жал тот келарь ста­рец Ила­ри­он Пав­ло­ва мона­сты­ря с слуш­ка­ми… да с кре­стья­ны села Инже­ва­ра и села Кру­то­ва дере­вень сь Ермол­кою Ско­ро­бо­га­тым с това­ры­щи… в Поше­хон­скои уездъ в вот­чи­ну ево на ста­рин­ную зем­лю под сел­цо ево Сесвятц­кое на лугъ Ива­нов­скои за рекою Ухто­мою и поза­ди тово ево лугу велелъ высечь вот­чин­нои ево лес, и меж­ные дре­ва и при­зна­ки посек­ли, и при­пу­сти­ли ево вот­чин­ную зем­лю къ мона­стыр­скои сво­еи пусто­ши Ива­нов­скои, и после того велел тот ево посе­че­нои лес жечь, и в про­шлом во 154‑м году велел пахать и сеять пъше­ни­цу, а лугъ ево Ива­нов­скои косилъ насилствомъ…».
Река Шелек­ша впа­да­ет в Ухто­му с левой сто­ро­ны, в 0,5 км восточ­нее устья Людин­ки, впа­да­ю­щей в Ухто­му с пра­вой сто­ро­ны. Зем­ли кня­зей Шеле­шпан­ских нахо­ди­лись в рай­оне это­го пере­крест­ка, по обе сто­ро­ны Ухто­мы, а так­же в бас­сейне Шелек­ши на юге и Людин­ки на севе­ре. От назва­ния реки Шелек­ши, или Шеле­шпы, види­мо, и про­изо­шла фами­лия Шеле­шпан­ских. Село Все­свят­ское рас­по­ло­же­но в 0,6 км к югу от устья р. Шелекши.

36.25. КН. МИХА­ИЛ ИВА­НО­ВИЧ ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (?-1637)

тре­тий сын кня­зя Ива­на Васи­лье­ви­ча, как и брат Семен, имел чин мос­ков­ско­го дво­ря­ни­на. 1611 нояб­ря 3, жилец запи­сан вме­сте с бра­том Семе­ном в спис­ке раз­ных чинов людей, кото­рые были на зем­ской служ­бе с вое­во­дою кн. Д. Т. Тру­бец­ким: «Князь Семен да князь Михай­ло, княжь Ива­но­вы дети, Шеле­шпаль­ско­во — при­е­ха­ли в апре­ле с вое­во­да­ми и были без съез­ду; помест­ные окла­ды по 500 четьи, денег из чети по 10 руб­лев» 11. 1613 Мар­та в 17 день: Запе­ча­та­на гра­мо­та в Пере­славль к Сер­гею Соба­ки­ну по чело­би­тью кня­зя Миха­и­ла Шеле­шпаль­ско­го на Вои­на Лени­на о упра­ве в гра­беж­ном деле. Пошлин пол­пол­ти­ны. Взя­то. [Запис­ная Пошлин­ная Кни­га]. В 1628 году он назван в чис­ле юо мос­ков­ских дво­рян и 100жильцов, послан­ных на Валуй­ку для встре­чи крым­ско­го посоль­ства. Потом­ства Миха­ил не оста­вил, так как все его дети уми­ра­ли в мла­ден­че­стве. Сам же он умер в 1637 году и похо­ро­нен в семей­ной усы­паль­ни­це под Рож­де­ствен­ской цер­ко­вью. У Миха­и­ла Ива­но­ви­ча в кон­це 20‑х годов было две вот­чи­ны. Поше­хон­ская (286 чет­вер­тей) состо­я­ла из несколь­ких дере­вень и пусто­ши (все­го 4 дво­ра) и Медын­ская (125 чет­вер­тей), в дерев­нях кото­рой сто­я­ло тоже 4 дво­ра. В 1629 году Семен Ива­но­вич вме­сте с бра­том Миха­и­лом вла­дел еще и сель­цом Неве­ро­вым в Дяб­рин­ской воло­сти Поше­хон­ско­го уез­да. После смер­ти Миха­и­ла в 1637 году эта вот­чи­на пол­но­стью пере­шла в руки Семе­на После смер­ти Миха­и­ла Медын­ская вот­чи­на не оста­лась в руках его род­ствен­ни­ков, воз­мож­но, она ото­шла его вдо­ве или ее род­ствен­ни­кам. Кн. Миха­ил Ива­но­вич Шеле­шпан­ский в пер­вой тре­ти XVII в. был вла­дель­цем села Николь­ско­го, кото­рое он отдал в при­да­ное сво­ей доче­ри при выхо­де ее замуж за стряп­че­го Ива­на Тимо­фе­е­ва сына Пле­мян­ни­ко­ва. О том, что И.Т. Пле­мян­ни­ков полу­чил село Николь­ское от сво­е­го тестя, кн. М.И. Шеле­шпан­ско­го, извест­но из тек­ста послуш­ной гра­мо­ты царя Алек­сея Михай­ло­ви­ча 1646 г. Пав­ло­ву Обнор­ско­му мона­сты­рю на с. Зино­вьев­ское с дерев­ня­ми и пусто­ша­ми в Дяб­рин­ской воло­сти Поше­хон­ско­го уез­да. Выда­ча послуш­ной гра­мо­ты была вызва­на жало­бой мона­сты­ря на Ива­на Пле­мян­ни­ко­ва, завла­дев­ше­го четырь­мя пусто­ша­ми с. Зино­вьев­ско­го («пустошъ Хоро­ше­во, а Дор тож, пуст. Булав­ки­но, а Кар­зай­ка тож, пуст. Неумой­ка, пуст. Зуди­но»). И.Т. Пле­мян­ни­ков счи­тал, что эти пусто­ши отно­сят­ся к с. Николь­ско­му, а мона­стырь дока­зы­вал их при­над­леж­ность к с. Зино­вьев­ско­му. Меж­ду тем ссыл­ка мона­стыр­ских чело­бит­чи­ков на гра­мо­ту царя Миха­и­ла Федо­ро­ви­ча носи­ла явно декла­ра­тив­ный харак­тер. Нам извест­ны три гра­мо­ты царя Миха­и­ла Федо­ро­ви­ча Пав­ло­ву Обнор­ско­му мона­сты­рю, под­пи­сан­ные дья­ком Семе­ном Бре­ди­хи­ным. Одну из них – от 15 мая 1625 г. – он под­пи­сал при ее выда­че. В тот же день им были под­пи­са­ны под­твер­жде­ния к двум более ран­ним гра­мо­там Миха­и­ла Федо­ро­ви­ча – 1617 и 1621 гг. Гово­ря о гра­мо­те «133» г., мона­стыр­ские вла­сти, оче­вид­но, име­ли в виду жало­ван­ную обель­но-несу­ди­мую («тар­хан­ную»), трех­сроч­ную и запо­вед­ную гра­мо­ту от 15 мая 1625 г. на всю вот­чи­ну Пав­ло­ва Обнор­ско­го мона­сты­ря. Во всех трех гра­мо­тах состав мона­стыр­ских вот­чин ука­зы­вал­ся сум­мар­но. Назва­ний пусто­шей мы тут не находим.
Из пусто­шей, кото­ры­ми вла­дел И.Т. Пле­мян­ни­ков, иден­ти­фи­ка­ции как буд­то под­да­ет­ся «Хоро­ше­во, а Дор тож». Эту пустошь мы можем отож­де­ствить с позд­ней­шей вла­дель­че­ской д. Дор при р. Кеме, в 50 в. к севе­ро-восто­ку от г. Поше­хо­ни. На совре­мен­ной кар­те Дор пока­зан в 0,8 км запад­нее Вато­ли­на, вбли­зи пра­во­го бере­га р. Кемы. В сот­ной 1631 г. перед пусто­ша­ми Зуди­но и Неумой­ка упо­ми­на­ет­ся пустошь Копы­ло­во. В сере­дине XIX в. Копы­ло­во – казен­ная дерев­ня при колод­це, в 60 в. к севе­ро-восто­ку от г. Поше­хо­ни. Копы­ло­во было рас­по­ло­же­но по сосед­ству с д. Холм на рч. Согож­ке. По совре­мен­ной кар­те, от Дора до Хол­ма – 3 км. Север­нее Хол­ма нахо­дил­ся центр мона­стыр­ско­го ком­плек­са – село Зино­вьев­ское, а еще север­нее – д. Марю­хи­но, тоже вхо­див­шая в этот ком­плекс. В 1,6 км к севе­ро-восто­ку от Марю­хи­на лежит с. Николь­ское – оче­вид­но, то самое, кото­рым вла­дел И.Т. Пле­мян­ни­ков, а до него – его тесть, кн. Миха­ил Ива­но­вич Шеле­шпан­ский. Сосед­ство это­го села с мона­стыр­ским земель­ным ком­плек­сом, куда вхо­ди­ли с. Зино­вьев­ское, дд. Нор­ки­но, Холм, Вато­ли­но, Яшка­но­во, Марю­хи­но, поз­во­ля­ет отож­де­ствить Николь­ское гра­мо­ты 1646 г. с позд­ней­шим вла­дель­че­ским сель­цом Николь­ским-Масаль­ским при ручье безы­мян­ном в 1‑м стане Гря­зо­вец­ко­го уез­да Воло­год­ской губер­нии, в 26 в. к юго-запа­ду от г. Грязовца.
1621 г., авгу­ста 18. Память из Раз­ряд­но­го при­ка­за в Помест­ный при­каз о служ­бах, денеж­ных и помест­ных окла­дах П. и С. Чири­ко­вых с изве­сти­я­ми об их уча­стии в подав­ле­нии вос­ста­ния И. И. Болотникова...И в сыс­ку в Роз­ря­де столь­ни­ки князь Васи­лей Щер­ба­той, Олек­сан­дро Воей­ков, Лари­он Сумин, князь Гри­го­рей Баря­тин­ской, князь Иван княж Михай­лов сын Вол­кон­ской, Михай­ло Ели­за­ров, Иван Писем­ской, Михай­ло Лады­жин­ской, князь Михай­ло Шеле­шпан­ской, Иван Бор­ков, Обрам Дур­но­во, Борис Изъ­еди­нов по госу­да­ре­ву царе­ву и вели­ко­го кня­зя Миха­и­ла Федо­ро­ви­ча всеа Русии крест­но­му цело­ва­нью ска­за­ли, что Пан­те­лею да Сте­па­ну Чири­ко­вым при царе Васи­лье помес­ные окла­ды были по семи­сот чети человеку....

В пре­ди­сло­вии к сино­ди­ку ука­за­но, что он был состав­лен по ука­за­нию кня­зя Миха­и­ла Ива­но­ви­ча Шеле­шпаль­ско­го в 1622 г. и поло­жен в Николь­скую цер­ковь. Как сле­ду­ет из над­пи­си на самом Сино­ди­ке, в музей он посту­пил из села Кар­гач Гря­зо­вец­ко­го рай­о­на. В этом селе (ранее пого­сте) в XVI в. и позд­нее была цер­ковь, посвя­щен­ная Бори­су и Глебу6. Сле­до­ва­тель­но, Сино­дик пред­на­зна­чал­ся для церк­ви в дру­гом селе. Ско­рее все­го, это был храм в селе Николь­ском, вот­чине кня­зя Миха­и­ла Ива­но­ви­ча, рас­по­ло­жен­ной в Дяб­рин­ской волости7. В пре­ди­сло­вии к Сино­ди­ку пря­мо гово­рит­ся, что он состав­лен по бла­го­сло­ве­нию попа Васи­лия, духов­но­го отца кня­зя Миха­и­ла. Прав­да, на момент пис­цо­во­го опи­са­ния (1626–31 гг.) в церк­ви села Николь­ское слу­жил уже поп Кон­дра­тий Титов8.
В пре­ди­сло­вии опи­са­на цель состав­ле­ния сино­ди­ка и зафик­си­ро­ва­но пору­че­ние свя­щен­ни­ку: «…поло­жил сии сенов­ник… князь Миха­и­ла Ива­но­вич Шеле­шпалъ­скои на память себе и роди­те­лем сво­им… И свя­щен­ни­ку тех роди­те­лей поми­на­ти… по вся дни. А в кою пору наших роди­те­лей память или годи­на, ино все писа­но наза­ди в Лето­пис­це… свя­щен­ни­ку в нашем дому ска­зы­ва­ти нашим роди­те­лем. А ему на память и на годи­ну пона­хи­да пети и обед­ня слу­жи­ти неот­лож­но». Кро­ме того, каж­дая запись Лето­пис­ца закан­чи­ва­лась пору­че­ни­ем (в раз­ных вари­а­ци­ях): «В те дни тво­ри­ти по нем память неот­лож­но, обед­ня слу­жи­ти, и пона­хи­да пети, и мона­стырь кормити»9.

6 РГА­ДА. Ф. 1209. Д. 12574. Л. 1557 об.
7 Гряз­нов А.Л. Родо­вое зем­ле­вла­де­ние кня­зей Шеле­шпаль­ских в XV–XVI вв. // Исто­ри­че­ская гео­гра­фия. М., 2014. Т. 2. С. 128–129. 8 РГА­ДА. Ф. 1209. Д. 12574. Л. 1724–1725. В рас­по­ло­жен­ном непо­да­ле­ку селе Николь­ское-Куко­бой слу­жил поп Фирс Пер­фи­льев (РГА­ДА. Ф. 1209. Д. 12574. Л. 1512 об.)
Родо­вой сино­дик Шеле­шпаль­ских – срав­ни­тель­но хоро­шо извест­ный исто­ри­че­ский источ­ник, хра­ня­щий­ся в отде­ле ру-копи­сей Воло­год­ско­го музея-запо­вед­ни­ка (ВГИАХМЗ)2. Его науч­ное опи­са­ние опуб­ли­ко­ва­но в 1987 г.3, а часть тек­ста изда­на в 1998 г.4
3 Памят­ни­ки пись­мен­но­сти в музе­ях Воло­год­ской обла­сти. Вып. 2. Ч. 1. Волог­да, 1987. С. 85–86. 4 Сино­дик кня­зей Шеле­шпан­ских (публ. Ю. С. Васи­лье­ва и А. Л. Гряз­но­ва) // Бело­зе­рье. Кра­е­вед­че­ский аль­ма­нах. Волог­да, 1998. Вып. 2. С. 118-
127.

Хх.25. КНЖ. АННА ИВА­НОВ­НА ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКАЯ (†20.04.1582)

мла­де­нец, дочь Ив.Вас. и Вар­ва­ра. Ив. Козловская.

Нн.нн. КН. ПЕТР ИВА­НО­ВИЧ КАЛИ­ТИН ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ († 1606)

Веро­ят­но, о вну­ке Кали­ты поме­ще­на запись в Сино­дик: «Оубьен быс князь Петр Иоано­вич Кали­тин на госу­да­ре­во служ­бе под Калу­гою на сыр­ной неде­ле. А как ему памят и годи­на, того не упом­ним». Погиб­нуть под Калу­гой Петр Ива­но­вич мог в 1606 году, так как в этот год там про­шло несколь­ко кро­во­про­лит­ных сра­же­ний. О дея­тель­но­сти кня­зя Пет­ра извест­но толь­ко то, что в 1602–1604 годах он слу­жил по Яро­слав­лю с окла­дом 500 чет­вер­тей, а в похо­де про­тив само­зван­ца 1604 года был назна­чен в полк Миха­и­ла Гле­бо­ви­ча Сал­ты­ко­ва. Кня­зья Андрей Ива­но­вич Шеле­шпан­ский и Петр Ива­но­вич Кали­тин вла­де­ли поме­стья­ми в нача­ле XVII века, пер­вый — в Поше­хон­ском, а вто­рой — в Яро­слав­ском уез­дах. У обо­их — оклад 500 четвертей.

Нн.нн. КН. СЕМЕН ИВА­НО­ВИЧ КАЛИ­ТИН ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (1592, † 1619)

Судя по все­му, князь Семен Ива­но­вич Кали­тин был бра­том Пет­ра. Пер­вый раз мы встре­ча­ем Семе­на в 1592 году в каче­стве пат­ри­ар­ше­го сына бояр­ско­го, слу­жив­ше­го по Костро­ме. В Соц­ком стане Костром­ско­го уез­да нахо­ди­лось его поме­стье, и там же он выпол­нял пору­че­ния пат­ри­ар­ха, наде­ляя поме­стья­ми пат­ри­ар­ших дво­рян. Умер Семен Ива­но­вич око­ло 1619 года, пото­му что в этом году его вдо­ва Акси­нья с сыно­вья­ми Андре­ем и Ива­ном Семе­но­ви­ча­ми полу­чи­ла от пат­ри­ар­ха Фила­ре­та жало­ван­ную, ввоз­ную и несу­ди­мую гра­мо­ту на костром­ское поме­стье мужа. Сино­дик сооб­ща­ет при­чи­ну смер­ти кня­зя Семе­на: «Оубьен быс князь Семен Иоано­вич Кали­тин Шеле­шпалъ­ской на госу­да­ре­ве служ­бе, как пошли госу­да­ре­вы вое­во­ды с Угры». В Соц­ком стане Костром­ско­го уез­да были испо­ме­ще­ны князь Семен Ива­но­вич Кали­тин, его сыно­вья, внук и правнук.

∞, Ксе­ния (160,1619) вдова.

Нн.нн. КН. МАТ­ВЕЙ ПЕТ­РО­ВИЧ КАЛИ­ТИН ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ († 1616)

Дво­ю­род­ным бра­том Пет­ра и Семе­на Ива­но­ви­чей был Мат­фей Пет­ро­вич. О нем нет ника­кой инфор­ма­ции, кро­ме запи­си в Синодике:
«Лета 7124-го (1616) году оубьен быс князь Мат­феи Пет­ро­вич Шеле­шполь­ской Кали­тин на госу­да­ре­во служ­бе под Моск­вою. А как ему помят и годи­на, того не упомним».

37.28. КН. ФЁДОР МИХАЙ­ЛО­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (1565)

судил­ся в 1565 году с Кор­ни­лье­вым мона­сты­рем о лесе дере­вень Коро­ва­е­во и Кри­во­ше­и­но на гра­ни­цах вла­де­ний и про­иг­рал тяж­бу. Поми­на­ние его семьи поме­ще­но в сино­дик Спа­со-При­луц­ко­го монастыря.

39.29. КН. СТЕ­ПАН ДМИТ­РИ­Е­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (1630)

Един­ствен­ный сын Дмит­рия Сте­пан Шеле­шпан­ский полу­чил 3 октяб­ря 1630 года «при­ба­вок» к поме­стью в Галиц­ком уез­де. Сте­пан Дмит­ри­е­вич Шеле­шпан­ский вла­дел поме­стьем в Жохов­ской воло­сти Галиц­ко­го уез­да, а в 1630 году полу­чил к нему «при­ба­вок» в 350 четвертей.

40.30. КН. ГРИ­ГО­РИЙ ИВА­НО­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

∞, Ана­ста­сия (1590?) вдова

41.31. КН. ФЁДОР ФЕДО­РО­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

Сын кня­зя Федо­ра Кон­стан­ти­но­ви­ча Шеле­шпан­ско­го (?-?). Поме­щик Галич­ско­го уез­да (1636).

В 1582 году князь Федор Федо­ро­вич, сын Федо­ра Кон­стан­ти­но­ви­ча, выме­нял у Кирил­ле-Бело­зер­ско­го мона­сты­ря поло­ви­ну села Покров­ско­го, зало­жен­но­го туда в 1579 году кня­ги­ней Мар­фой (вдо­вой кня­зя Оси­па) и ее сыном, на свои две тре­ти села Воз­дви­жен­ско­гош. Соглас­но крайне пута­но­му сооб­ще­нию П. Пет­ро­ва, князь Федор зна­чит­ся в 1636 году поме­щи­ком Галиц­ко­го уез­да12.

∞, Евдо­кия (1580)

42.31. КН. ИВАН ФЕДО­РО­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (1628)

Его без­дет­ный брат Иван в 1628 году был испо­ме­щен в Поше­хон­ском уез­де. 13

43.31. КН. ВАСИ­ЛИЙ ФЕДО­РО­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (1628,1658)

Тре­тий брат — Васи­лий — был оклад­чи­ком Поше­хон­ской десят­ни в том же 1628 году, а во вре­мя оса­ды Смо­лен­ска, в 1634 году, был ранен. За более чем два­дцать лет служ­бы он не полу­чил повы­ше­ния и в 1641 году во вре­мя мест­ни­че­ства с Федо­ром Бог­да­но­ви­чем Гле­бо­вым был толь­ко горо­до­вым дво­ря­ни­ном. Это выгля­дит тем более стран­ным, если учесть, что он вла­дел одной из самых круп­ных вот­чин в стране. слу­чай про­изо­шел в июле — авгу­сте 1642 г. Пер­вый вое­во­да кн. П. Г. Ромо­да­нов­ский рас­пи­сы­вал дво­рян и детей бояр­ских по сот­ням и голо­вам на Кро­пивне. Поше­хо­нец кн. В. Ф. Шеле­шпан­ский не при­нял сот­ню из-за того, что это под­чи­ня­ло его вто­ро­му вое­во­де, Ф. Б. Гле­бо­ву. Ромо­да­нов­ский пытал­ся защи­тить Гле­бо­ва и поса­дил Шеле­шпан­ско­го в «раз­бой­ную тюрь­му», в Моск­ву же напи­сал, что послед­ний оскор­бил и его, не взяв спис­ки в его при­сут­ствии: «А кото­рые дво­ря­ня ево князь Васи­лья чес­нее, и те от меня, холо­па тво­е­го, сот­ни принели»[1709]. При­каз встал на сто­ро­ну Шеле­шпан­ско­го, и 9 июня Ромо­да­нов­ско­му была направ­ле­на гра­мо­та с выго­во­ром за само­управ­ство: «И будет так, как нам князь Васи­лей Шеле­шпан­ской бил челом, а ты ево в тюрь­му поса­дил, что у тебя сот­ни не взял, и тебе было и для себя само­му не управ­ли­ва­ти, и в тюрь­му не сажа­ти, отпи­сать к нам, и наш бы указ при­слан о том был, и тебе какая дать оборонь?!»[1710]. Ему ука­зы­ва­ли, что он не имел пра­ва сажать в тюрь­му — «сам себе обо­ронь учи­нил». И вооб­ще разъ­яс­ня­лось, что всем «горо­дом» поше­хон­цы под­чи­не­ны пер­во­му вое­во­де вме­сте с его това­ри­щем, вто­рым вое­во­дой, а ни в коем слу­чае не одно­му вто­ро­му вое­во­де. В голо­вы сле­до­ва­ло выби­рать из дво­рян и детей бояр­ских «людей доб­рых и кон­ных», но мест­ную знать не тро­гать («А Шеле­шпан­ские кня­зи наро­чи­тые, люди родо­слов­ные»), как «оте­че­ских детей, кото­рые люди чест­ные, для това­ри­ща и выби­рать было не для чево, чтоб в том дво­ря­ном оскорб­ле­ния не было»[1711]. Таким обра­зом утвер­жда­лись пра­ва как цело­го «горо­да», так и его вер­хуш­ки, пред­ста­ви­те­лей кото­рой свер­ху вооб­ще сове­то­ва­ли не раз­дра­жать «выбо­ром» (т.е. назна­че­ни­ем) их в сотен­ные голо­вы. В 1657 году в Кор­ни­лье­во-Комель­ском мона­сты­ре хра­ни­лась его отпуск­ная гра­мо­та на кре­стьян. Князь Васи­лий Федо­ро­вич, вла­дев­ший 1500 чет­вер­тя­ми в одном поле, вхо­дил в чис­ло 23 круп­ней­ших титу­ло­ван­ных вот­чин­ни­ков Мос­ков­ско­го госу­дар­ства. Сла­бую засе­лен­ность его вот­чи­ны (все­го 25 дво­ров) мож­но объ­яс­нить послед­стви­я­ми ком­плекс­но­го кри­зи­са кон­ца XVI — нача­ла XVII века, про­дол­жав­ши­ми ска­зы­вать­ся дол­гое вре­мя. При­чем неза­се­лен­ны­ми или сла­бо­за­се­лен­ны­ми вот­чи­на­ми вла­де­ли не толь­ко Шеле­шпан­ские, но и пред­ста­ви­те­ли ари­сто­кра­тии. Одна­ко уже в это вре­мя наме­ча­ют­ся тен­ден­ции к вос­ста­нов­ле­нию нару­шен­но­го ранее вот­чин­но­го хозяй­ства. Наи­бо­лее яркий при­мер — вот­чи­на Васи­лия Федо­ро­ви­ча, в кото­рой к 1646 году чис­ло дво­ров вырос­ло более чем в 2 раза. Сын Федо­ра Кон­стан­ти­но­ви­ча Васи­лий, в 20–30‑е годы XVII века вла­дел в Поше­хон­ском уез­де зна­чи­тель­ной вот­чи­ной раз­ме­ром 1500 чет­вер­тей. Она состо­я­ла из села Покров­ско­го, 5 дере­вень, одно­го почин­ка и 44 пусто­шей, все­го в этой вот­чине было 25 кре­стьян­ских дво­ров. В 1646 году в его вот­чине сто­я­ло уже 63 дво­ра, насе­лен­ных 170 кре­стья­на­ми. Такое круп­ное земель­ное вла­де­ние ско­рее все­го обра­зо­ва­лось в резуль­та­те насле­до­ва­ния Васи­ли­ем вот­чин трех сво­их бра­тьев, умер­ших без­дет­ны­ми.14

44.31. КН. ГРИ­ГО­РИЙ ФЕДО­РО­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

сын Федо­ра 15

45.32. КН. БОГ­ДАН — КОЗЬ­МА ОСИ­ПО­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

был женат на кня­гине Васи­ли­се, кото­рая к 20–30‑м годам XVII века уже ста­ла вдо­вой и вла­де­ла доволь­но круп­ной вот­чи­ной, хотя и пол­но­стью не засе­лен­ной. Пере­ход части вот­чин кня­зя Бог­да­на Оси­по­ви­ча к его дво­ю­род­но­му бра­ту Федо­ру и Кирил­ло-Бело­зер­ско­му мона­сты­рю рас­смот­рен ниже. 25 декаб­ря 1578 года Мар­фа с сыном Козь­мой-Бог­да­ном заня­ла в Кирил­ло-Бело­зер­ском мона­сты­ре 120 руб­лей сро­ком на ю лет под заклад одной тре­ти села Воз­дви­жен­ско­го. Уже через месяц, 2 фев­ра­ля 1579 года, была заклю­че­на новая сдел­ка, и кня­ги­ня зало­жи­ла поло­ви­ну села Покров­ско­го за 20о руб­лей на тот же срок. Финан­со­вые дела этой семьи не попра­ви­лись, и оба закла­да не были выкуп­ле­ны, поэто­му в 1598 году в чис­ло вот­чин Кирил­ло-Бело­зер­ско­го мона­сты­ря были вклю­че­ны треть села Воз­дви­жен­ско­го и поло­ви­на села Покров­ско­го. К тому же Мар­фа ока­за­лась долж­на юо руб­лей и кня­зю Федо­ру Федо­ро­ви­чу Шеле­шпан­ско­му, но в 1587/88 году судеб­ное раз­би­ра­тель­ство, нача­тое род­ствен­ни­ка­ми кня­зя Федо­ра, было пре­кра­ще­но по их ини­ци­а­ти­ве. Вдо­ва кня­зя Бог­да­на Васи­ли­са вла­де­ла вот­чи­ной раз­ме­ром в 259 чет­вер­тей, но в ней не было ни одно­го жило­го дво­ра. Про­зви­ще кня­зя Козь­мы ‑Бог­дан — доволь­но про­зрач­но (дан­ный Богом), воз­мож­но, он был дол­го­ждан­ным и един­ствен­ным сыном; ни в родо­слов­ных, ни в дру­гих источ­ни­ках не упо­ми­на­ют­ся дру­гие дети кня­зя Оси­па. «... а про матерь свою про кня­ги­ню Мар­фу, князь Коз­ма, — про­зви­ще князь Бог­дан — ска­зал, не ста­ло» (Акты, отно­ся­щи­е­ся к исто­рии Бело­зер­ско­го края... С. 14).

Покоління VIII (XXIII)

46.34. КН. ФЁДОР АНДРЕ­ЕВИЧ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

Стар­ший сын Андрея Ива­но­ви­ча князь Федор начал служ­бу в 1621 году, 19 авгу­ста это­го года он был зачис­лен в Костром­скую чет­верть с окла­дом 20 руб­лей. Стать чет­верт­чи­ком было уже опре­де­лен­ным успе­хом для слу­жи­ло­го чело­ве­ка, так как дво­ряне, слу­жив­шие «с горо­дов», полу­ча­ли день­ги раз в три года, а чет­верт­чи­ки — каж­дый год. Оклад 20 руб­лей — самый высо­кий в опуб­ли­ко­ван­ном доку­мен­те, одна­ко в источ­ни­ке не хва­та­ет пер­вых стра­ниц, поэто­му выс­ший оклад мог быть немно­го боль­ше, так как дво­ряне груп­пи­ро­ва­лись по ста­тьям в поряд­ке убы­ва­ния окла­да: 20,19,18 ... 2 руб­ля. Слу­жи­лых людей рас­пре­де­ля­ли на ста­тьи по гене­а­ло­ги­че­ско­му досто­ин­ству, лич­ным каче­ствам, исправ­но­сти и про­дол­жи­тель­но­сти служ­бы, раз­ме­рам вот­чин и помест­ных дач, то есть по всей сово­куп­но­сти усло­вий, кото­ры­ми тогда опре­де­ля­лась воен­но-слу­жеб­ная год­ность, и жало­ва­нье они полу­ча­ли в соот­вет­ствии с тем, в какую из ста­тей были зачис­ле­ны. Уже в 1624 году, то есть через три года после нача­ла служ­бы, князь Федор назна­чен вое­во­дой в один из сибир­ских горо­дов. В нача­ле 30‑х годов он сно­ва попа­да­ет в Сибирь, но на этот раз уже в каче­стве ссыль­но­го. Неиз­вест­но, за что он был нака­зан и когда отпу­щен из Тоболь­ска, но с уве­рен­но­стью мож­но ска­зать, что ссыл­ка незна­чи­тель­но повли­я­ла на карье­ру Федо­ра Андре­еви­ча. Уже в 1635 году он назна­чен вое­во­дой в Царе­во­кок­шайск, где вое­вод­ство­вал до 1637 года57- В 1640 году Федор — вое­во­да у Селас­нов­ской засе­ки, близ Лих­ви­на. Сле­ду­ю­щие несколь­ко лет Федор Андре­евич слу­жил в при­каз­ном аппа­ра­те. В 1644 году он про­во­дил инспек­цию при­ка­за Боль­шо­го При­хо­да: «И в при­ка­зе Боль­шо­го При­хо­ду выпи­сать не ис чево, пото­му что при­ход­ные кни­ги про­шлых лет у сче­ту у кня­зя Федо­ра Шеле­шпал­ско­го да у дья­ка у Федо­ра Сте­па­но­ва». В 1645–1648 годах зани­мал пост пер­во­го судьи Холо­пье­го при­ка­за. При­мер­но с это­го вре­ме­ни он начи­на­ет при­ни­мать уча­стие в при­двор­ных цере­мо­ни­ях. В декаб­ре 1646 на празд­ник свя­то­го мит­ро­по­ли­та Пет­ра по цар­ско­му ука­зу Федор был у сто­ла пат­ри­ар­ха Иоси­фа, а в апре­ле 1647 года (перед отправ­кой Алек­сея Михай­ло­ви­ча в село Покров­ское) и в мае того же года (перед его поезд­кой на бого­мо­лье в Нико­ло-Угреш­ский мона­стырь) дне­вал и ноче­вал на госу­да­ре­вом дво­ре. Неко­то­рое вре­мя Федор Андре­евич был сре­ди при­бли­жен­ных цари­цы. В 1648 году на пер­вой сва­дьбе Алек­сея Михай­ло­ви­ча он — сре­ди дво­рян, сле­ду­ю­щих за саня­ми цар­ской неве­сты, а в 1650 году сопро­вож­да­ет Марию Ильи­нич­ну в Тро­и­це-Сер­ги­ев мона­стырь. Летом 1649 года Федор вме­сте с кня­зья­ми И. Т. Вад­боль­ским и И. Т. Ухтом­ским подал чело­бит­ную в свя­зи с про­иг­ры­шем мест­ни­че­ско­го спо­ра их одно­род-цем кня­зем Ники­фо­ром Ива­но­ви­чем Белосельскимб4. Еще рань­ше, в 1621 году, кня­зья Вад­боль­ские, Шеле­шпан­ские и Ухтом­ские пода­ва­ли чело­бит­ную, в кото­рой утвер­жда­ли, что князь Ники­фор Бело­сель­ский лож­но при­чис­ля­ет себя к роду Бело­зер­ских кня­зей. В 1654 году князь Федор Андре­евич назна­чен судьей в госу­да­рев полк и участ­во­вал в похо­де про­тив Речи Поспо­ли­той (вто­рая Смо­лен­ская вой­на). «В его госу­да­ре­вом пол­ку дво­ро­вые вое­во­ды, бояре: Борис Ива­но­вич Моро­зов да Илья Ива­но­вич Мило­слав­ской. В суде у бояр: князь Федор княж Андре­ев сын Шеле­шпан­ской да дьяк Михай­ло Кузо­влев» (Двор­цо­вые раз­ря­ды. Т. Ш. От.414). Был в 1б45- 1648 гг. пер­вым судьей Холо­пье­го при­ка­за, в 1654 г. участ­во­вал в Смо­лен­ском походе.

Князь Федор Андре­евич Шеле­шпан­ский, извест­ный сво­им акро­стиш­ным посла­ни­ем кня­зю Семе­ну («Гос­по­да­рю мое­му кня­зю Семи­о­ну Ива­но­ви­чю Ф[е]дка Шеле­шпал­ской челом биет»), в кото­ром про­сит послед­не­го о хода­тай­стве и заступ­ле­нии. В.К. Были­нин-иссле­до­ва­тель и пуб­ли­ка­тор посла­ния, ком­мен­ти­руя памят­ник, спра­вед­ли­во заме­ча­ет, что в стро­ках: «Юже имех от Бога даро­ван­но­го ми разу­ма кра­со­ту, Сего ми озем­ство­ва­ние мое нынеш­нее яви­ло тщету...О мне, твое бла­го­ро­дие, непщую умилится»,
— речь идет об опа­ле, о кото­рой «мы не зна­ем... ссыл­ке, изгна­нии или же о пре­бы­ва­нии в какой » з е м л е» (может быть, даже «зем­ля­ной тюрь­ме»?)». Одна­ко он счи­та­ет, что 20‑е гг. XVII в. для Ф.А.Шелешпанского «по всей веро­ят­но­сти про­шли... без осо­бых потря­се­ний, а в кон­це их он мог зани­мать непло­хое место где-нибудь в сто­ли­це или непо­да­ле­ку от нее». «Надо пола г а т ь . .. — про­дол­жа­ет иссле­до­ва­тель — упо­мя­ну­тое неудач­ное «озем­ство­ва­ние» навлек­ло на Шеле­шпан­ско­го гнев госу­да­ря (?! ‑А.П.). Не помог­ла ему апел­ля­ция к толь­ко что при­гре­то­му цар­ской­ми­ло­стью кня­зю С И. Шахов­ско­му, и в 1635 г. он был направ­лен вое­во­дой в кал­мыц­кий город Царев-Кок­шайск». С выво­да­ми В.К. Были­ни­на о том, что назна­че­ние Ф.А. Шеле­шпан­ско­го, нико­гда (как и про­чие пред­ста­ви­те­ли рода Шеле­шпан­ских) не зани­мав­ше­го сколь­ко-нибудь замет­но­го поло­же­ния в соста­ве Госу­да­ре­ва дво­ра, на вое­вод­ство в Царев-Кок­шайск — суть про­яв­ле­ния цар­ской опа­лы, труд­но согла­сить­ся. О каком же «озем­ство­ва­нии» упо­ми­на­ет­ся в акро­сти­хе? Когда и где оно име­ло место? Поче­му Шеле­шпан­ский адре­су­ет прось­бу о помо­щи имен­но Шахов­ско­му? Для раз­ре­ше­ния этих вопро­сов обра­тим­ся к мате­ри­а­лам упо­мя­ну­той копий­ной кни­ги. Пере­пи­сан­ная копи­и­стом-подья­чим гра­мо­та от 17 янва­ря 1624 г. к тоболь­ским вое­во­дам Ю.Я. Суле­ше­ву и Ф.К. Пле­ще­е­ву гла­сит, что сослан­ные в 7130 (1621/22) г. «в нашей опа­ле» «в тюр­мы на Уржум да в Куз­мо­де­мьян­ской» кня­зья Федор и Семен Шеле­шпан­ские «пожа­ло­ва­ны» и из тюрем осво­бож­де­ны. Бра­тьев долж­ны были на местах их преж­не­го тюрем­но­го заклю­че­ния «в измене и во вся­ком воров­стве дати на креп­кие пору­ки» и «посла­ти» через Казань «з жена­ми и с люд­ми» в Сибирь, «в Тобол­ской город на житье», с поден­ным кор­мом «по гривне на день», о чем и инфор­ми­ро­ва­лись тоболь­ские адми­ни­стра­то­ры. За что Шеле­шпан­ские уго­ди­ли в опа­лу — неиз­вест­но, одна­ко не исклю­че­но, что их дело было каким-то обра­зом свя­за­но с играв­ши­ми «в царя» Шахов­ски­ми: в 7130 (1621/22) г. Заха­рий Быков и подья­чий Семен Дох­ту­ров состав­ля­ли опись «живо­тов» опаль­ных кня­зей Шахов­ских и Шеле­шпан­ских — в 1632 г. В этом году жиз­нен­ные обсто­я­тель­ства све­ли в Тоболь­ске отпрыс­ка кня­зей Бело­зер­ских — кня­зя Федо­ра Андре­еви­ча Шеле­шпан­ско­го, по-преж­не­му про­зя­бав­ше­го там «на житье» , и сра­зу трех потом­ков кня­зей Яро­слав­ских — кня­зя Ива­на Ива­но­ви­ча Шахов­ско­го Губи­на, нахо­див­ше­го­ся в тоболь­ской ссыл­ке, кня­зя Юрия Ива­но­ви­ча Шахов­ско­го Косо­го, про­ви­нив­ше­го­ся в долж­но­сти тар­ско­го вое­во­ды в 1627–1629 гг. и задер­жан­но­го в Тоболь­ске на 4 года «в опа­ле», и кня­зя Семе­на Ива­но­ви­ча Шахов­ско­го Харю, воз­вра­щав­ше­го­ся с ени­сей­ско­го вое­вод­ства через сто­ли­цу Сиби­ри «ко госу­да­рю к Москве». Не исклю­че­но, что в какой-то мере имен­но с пода­чи С И. Шахов­ско­го «Кни­га запис­ная» ‑ран­няя редак­ция Сибир­ско­го лето­пис­но­го сво­да — вклю­чит позд­нее в свое повест­во­ва­ние инфор­ма­цию о том, что в 1630/31–1632/33 гг. «был в Тоболь­ску с Моск­вы в ссыл­ке князь Федор Андре­ев сын Шеле­ши­пан­ской и князь Семен Харя, да князь Иван Шахов­ские». Без сомне­ния, Федо­ру Андре­еви­чу было извест­но кое-что из лите­ра­тур­но­го твор­че­ства кня­зя Семе­на (воз­мож­но, послед­ний сам зна­ко­мил его в Тоболь­ске с раз­лич­ны­ми книж­ны­ми «нови­на­ми», в том чис­ле и со сво­и­ми сочинениями).

«Ибо усерд­нее инех здра­вия тво­е­го желаю,
Чтоб мне тем в скор­бех сих отра­ду приимати
Еже часто све­то­по­доб­ная писа­ния твоя про­чи­та­ти», — эти­ке тно похва­ля­ет Ф.А. Шеле­шпан­ский адре­са­та эпи­сто­лии. Сочи­няя акро­стих, наде­ял­ся князь Федор, что поэ­ти­че­ское «чело­би­тие» будет вос­при­ня­то зна­ме­ни­тым лите­ра­то­ром бла­го­склон­нее, неже­ли обыч­ная «гра­мот­ка» или уст­ная прось­ба, и явит­ся более дей­ствен­ным «напа­мя­то­ва­ни­ем» Семе­ну Ива­но­ви­чу о заступ­ни­че­стве. Посла­ние С И. Шахов­ско­му было не пер­вым сти­хо­твор­ным опы­том кня­зя Федо­ра. В свя­зи с дан­ной атри­бу­ци­ей умест­но вспом­нить и дру­гое сочи­не­ние, при­пи­сы­ва­е­мое В.К. Были­ни­ным по ряду «сти­ли­сти­че­ских чер­ти выра­же­ний» перу Шелешпанского,-стихотворное посла­ние кня­зю А .Н. Тру­бец­ко­му (адре­сат опре­де­ля­ет­ся по акро­сти­шию -«Кня­зю Алек­сею Ники­ти­чю»). Иссле­до­ва­тель, отно­ся напи­са­ние акро­сти­ха к нача­лу — сере­дине 30‑х гг. XVII в., веро­ят­но, увя­зы­ва­ет созда­ние памят­ни­ка с тем же «озем­ство­ван­ным» поло­же­ни­ем Ф.А. Шеле­шпан­ско­го, кото­рое выяв­ля­ет­ся в его посла­нии С И. Шахов­ско­му, но пола­га­ет, что при­чи­на обра­ще­ния кня­зя Федо­ра к А .Н. Тру­бец­ко­му с прось­бой похо­да­тай­ство­вать о себе, пре­бы­ва­ю­щем «в напа­стех и скор­бех», свя­за­на лишь с тем, что Тру­бец­кой «был бли­зок к цар­ско­му дво­ру» и «позд­нее с 1646 по 1663 г.... зани­мал весь­ма пре­стиж­ные долж­но­сти». Пол­но­стью согла­ша­ясь с выво­да­ми фило­ло­га отно­си­тель­но автор­ской атри­бу­ции это­го ано­ним­но­го памят­ни­ка, мы счи­та­ем нуж­ным упо­мя­нуть об одном фак­те, поз­во­ля­ю­щем более точ­но опре­де­лить место и вре­мя состав­ле­ния эпи­сто­лии. С 22 мар­та 1628 г. по 31 мая 1631 г. Алек­сей Ники­тич Тру­бец­кой нахо­дил­ся в Тоболь­ске в долж­но­сти пер­во­го вое­во­ды. Пред­став­ля­ет­ся логич­ным, что князь Федор, будучи в ссыл­ке, напи­сал свое посла­ние, когда адми­ни­стра­тив­ные обя­зан­но­сти А.Н. Тру­бец­ко­го на вое­вод­стве под­хо­ди­ли к кон­цу. По воз­вра­ще­нии в Моск­ву моло­дой ари­сто­крат («юн сый леты, но со ста­рей­шим смыс­лом», — обра­ща­ет­ся к нему Ф.А. Шеле­шпан­ский) имел воз­мож­но­сти похло­по­тать «без пест­ро­ты» о судь­бе Федо­ра Андре­еви­ча. Рас­че­ты кня­зя Федо­ра на эле­гант­ность вошед­шей в моду акро­стиш­ной фор­мы про­ше­ний, по всей види­мо­сти, пол­но­стью оправ­да­лись. 27 июля 1633 г. Ф. Шеле­шпан­ско­го «з женою и з дет­ми и с люд­ми» ука­за­но было «отпу­стить из Сиби­ри ис Тобол­ска в Казань» «на житье»,и там «двор ему дати». Если указ о пере­во­де Шеле­шпан­ско­го в Казань мы не можем рас­смат­ри­вать одно­знач­но как резуль­тат про­тек­ции Семе­на Шахов­ско­го то к после­ду­ю­щим собы­ти­ям в судь­бе кня­зя Федо­ра Семен Ива­но­вич, похо­же, имел пря­мое отно­ше­ние. 1 октяб­ря 1633 г. пере­ме­ни­лась участь мно­гих сослан­ных «в даль­ние госу­да­ре­вы вот­чи­ны» — умер пат­ри­арх Фила­рет. Сра­зу же после похо­рон «ссы­лоч­ные столб­цы» При­ка­за Казан­ско­го двор­ца запест­ре­ли про­ше­ни­я­ми опаль­ных о поми­ло­ва­нии. В чис­ле наи­бо­лее ран­них доку­мен­тов амни­стий­но­го цик­ла было сов­мест­ное чело­би­тие кня­зей И.И. Шахов­ско­го и Ф.А. Шеле­шпан­ско­го (! ‑А.П) о том, что­бы им, «пожа­ло­ван­ным» госу­да­рем из опа­лы, дали казен­ные под­во­ды для воз­вра­ще­ния из Тоболь­ска в Моск­ву. В ответ на это чело­би­тие в отпус­ке гра­мо­ты в Тобольск о «пожа­ло­ва­нии» обо­их кня­зей была сде­ла­на при­пис­ка об указ­ных «про­тив иных ссыл­ных людей» под­во­дах Мож­но не сомне­вать­ся в том, что пер­вые про­ше­ния о поми­ло­ва­нии «для бла­жен­ные памя­ти» пат­ри­ар­ха состав­ля­лись не сами­ми ссыль­ны­ми, а их «раде­те­ля­ми» в Москве (до сибир­ских горо­дов весть о смер­ти «свя­тей­ше­го госу­да­ря» дошла со зна­чи­тель­ным опоз­да­ни­ем). Кто же мог быть хода­та­ем за И.И. Шахов­ско­го и Ф.А. Шеле­шпан­ско­го? В чело­би­тии о под­во­дах князь Иван назван пер­вым, при­том с ука­за­ни­ем отче­ства — «Ива[шко Ива­нов] сын Шахов­ской», в то вре­мя, как князь Федор- про­сто «Фед­ко Шелешпан[ской]». Веро­ят­но, ано­ним­ный «раде­тель» не знал или «запа­мя­то­вал» отче­ство послед­не­го. Дело­про­из­во­ди­те­ли При­ка­за Казан­ско­го двор­ца, состав­ляв­шие гра­мо­ту в Тобольск о «пожа­ло­ва­нии» кня­зей «к Москве», тот­час усмот­ре­ли этот недо­чет — в отпус­ке гра­мо­ты над име­нем Ф. Шеле­шпан­ско­го при­пи­са­но: «княж Ондре­ева сына» Выше­при­ве­ден­ный факт может сви­де­тель­ство­вать в поль­зу того, что кто-то из Шахов­ских (а не из Шеле­шпан­ских), взяв на себя ини­ци­а­ти­ву хло­пот за соро­ди­ча, не забыл и о кня­зе Федо­ре. При­том хода­тай непло­хо ори­ен­ти­ро­вал­ся в дебрях бюро­кра­ти­че­ско­го крюч­ко­твор­ства При­ка­за Казан­ско­го двор­ца, зная тон­ко­сти про­це­ду­ры осво­бож­де­ния опаль­ных из ссыл­ки. Пола­га­ем, что этот неиз­вест­ный Шахов­ской, «чело­би­то­вав­ший» за Федо­ра Шеле­шпан­ско­го, был ни кто иной, как несколь­ко меся­цев раз­де­ляв­ший с ним пре­бы­ва­ние в Тоболь­ске князь Семен Ива­но­вич Харя.Указы о поми­ло­ва­нии опаль­ных, вышед­шие из недр мос­ков­ской бюро­кра­ти­че­ской систе­мы, достав­ля­лись «с Руси в Сибирь» дол­го. Лишь 17 декаб­ря 1633 г. Тоболь­ска достиг­ла отправ­лен­ная еще до смер­ти Фила­ре­та гра­мо­та о пере­во­де кня­зя Шеле­шпан­ско­го «на житье в Казань». Соглас­но госу­да­ре­ву пове­ле­нию, тоболь­ские адми­ни­стра­то­ры А. Голи­цин, Д.Замыцкий, С.Копылов и Л.Полуектов 1 янва­ря 1634 г. отпу­сти­ли туда кня­зя Федо­ра с семьей и при­слу­гой, выдав ему поден­ный корм на 2 меся­ца (до 1 мар­та) с рас­че­том по 5 алтын на день — « по чему... дава­но в Тобол­ску». Гра­мо­та о «пожа­ло­ва­нии» кня­зей И.И. Шахов­ско­го и Ф.А. Шеле­шпан­ско­го «к Москве» «ради бла­жен­ные памя­ти» усоп­ше­го пат­ри­ар­ха была полу­че­на в Тоболь­ске толь­ко 19 янва­ря 1634 г. Уже на сле­ду­ю­щий день И.И. Шахов­ской на казен­ных под­во­дах выехал в сто­ли­цу, а 11 мар­та само­лич­но, как тре­бо­вал поря­док того вре­ме­ни, «подал» отпис­ку о сво­ем осво­бож­де­нии в При­ка­зе Казан­ско­го двор­ца. Князь Федор, несмот­ря на то, что выехал из Сиби­ри рань­ше сво­е­го «това­ры­ща» по тоболь­ской ссыл­ке, достиг Моск­вы позд­нее его. При­быв 2 мар­та с чада­ми и домо­чад­ца­ми в Казань, он «бил челом», уве­ряя тамош­них вое­вод, «что де посла­ны об нем. .. госу­да­ре­вы дру­гие гра­мо­ты — одна в Тобол­ской, а дру­гая в Казань», соглас­но кото­рым «веле­но ево из Сиби­ри отпу­стить... к Москве», но гра­мо­та, «кото­рая писа­на в Тобол­ской, его не заста­ла». Доку­мент же ана­ло­гич­но­го содер­жа­ния, адре­со­ван­ный казан­ским вое­во­дам, послед­ние не полу­чи­ли. В сво­ей отпис­ке они объ­яс­ня­ли это тем, что гра­мо­та была посла­на в Казань с чело­ве­ком П. Манс­уро­ва (вто­ро­го казан­ско­го вое­во­ды. ‑А.П) Сень­кой Ива­но­вым, но «ево де на доро­ге гра­би­ли и тое гра­мо­ту взя­ли». Учи­ты­вая сло­жив­ши­е­ся обсто­я­тель­ства, казан­ская кол­ле­гия (М. Году­нов, П. Манс­уров, С. Угот­ский и Ф. Рыбен­ский) под свою ответ­ствен­ность, не дожи­да­ясь госу­да­ре-ва ука­за, под­твер­жда­ю­ще­го «пожа­ло­ва­ние» Ф.А. Шеле­шпан­ско­го, отпу­сти­ла кня­зя в Моск­ву. Толь­ко 26 мар­та Шеле­шпан­ский объ­явил­ся в сто­ли­це, после чего из При­ка­за Казан­ско­го двор­ца он был отправ­лен в Раз­ряд для реги­стра­ции сво­е­го воз­вра­ще­ния из ссыл­ки. На этом его мно­го­лет­няя опаль­ная эпо­пея закон­чи­лась. Позд­нее Федо­ру Андре­еви­чу, будучи на «госу­да­ре­вых служ­бах», порой само­му при­хо­ди­лось решать адми­ни­стра­тив­ные вопро­сы, свя­зан­ные со ссыл­кой в Сибирь. Так, гра­мо­той от 30 апре­ля 1942 г. ему, уже чебок­сар­ско­му вое­во­де, пове­ле­ва­лось сме­нить кон­вой из 10-ти коз­мо­де­мьян­ских стрель­цов на стрель­цов чебок­сар­ских для сопро­вож­де­ния до Каза­ни ссы­ла­е­мых в Сибирь «на житье» Г.О. И И.Л. Плещеевых.

47.34. КН. СЕМЁН АНДРЕ­ЕВИЧ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

Вто­рой сын Андрея Ива­но­ви­ча князь Семен, как и его стар­ший брат, был в 1621 году зачис­лен в Костром­скую чет­верть, но с гораз­до мень­шим окла­дом — 8 руб­лей. В отли­чие от Федо­ра Андре­еви­ча, о его служ­бе ниче­го неизвестно.Челобитная царю Миха­и­лу Федо­ро­ви­чу, подан­ная в губ­ную избу губ­ным ста­ро­стам Сте­па­ну Алек­се­е­ви­чу Сле­пуш­ки­ну и Ива­ну Васи­лье­ви­чу Брян­ча­ни­но­ву служ­ки Кор­ни­лье­ва мона­сты­ря Фомы Гав­ри­ло­ва на кре­стьян кня­зя Семе­на Шеле­шпан­ско­го Иса­а­ка, Алек­сея и Семе­на Буб­но­вых, под­жег­ших его двор за то, что он ото­брал у них укра­ден­ное у мона­стыр­ско­го кре­стья­ни­на Льва Логи­но­ва сено. Спи­сок год Выпи­си из гра­мот и сот­ных на пожню Шесто­ва­ри­ху Кор­ни­лье­ва мона­сты­ря год 1640 мар­та 21

48.34. КН. ТИМО­ФЕЙ АНДРЕ­ЕВИЧ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

Князь Тимо­фей Андре­евич, назы­ва­е­мый родо­слов­ца­ми наравне с бра­тья­ми, в дей­стви­тель­но­сти умер ребен­ком. Его мать Марья Гав­ри­лов­на скон­ча­лась в 1607 году за пять лет до смер­ти Тимо­фея. Если учи­ты­вать, что в рус­ской пра­во­слав­ной тра­ди­ции мла­ден­цем счи­тал­ся любой ребе­нок до7 лет, то мож­но пред­по­ло­жить, что Тимо­фей родил­ся меж­ду 1605 и 1607 года­ми. В дру­гом месте Сино­ди­ка Шеле­шпан­ских он назван младенцем.

49.34. КН. ЯКОВ АНДРЕ­ЕВИЧ ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (1629,1658)

млад­ший брат Федо­ра Андре­еви­ча — начал служ­бу при дво­ре пат­ри­ар­ха и в 1629 году был пат­ри­ар­шим столь­ни­ком. Но в нача­ле 1630‑х годов он пере­хо­дит на служ­бу к царю и к 1636 году ста­но­вит­ся стряп­чим. В этом чине он сопро­вож­да­ет царя в поезд­ках в Тро­и­це-Сер­ги­ев мона­стырь в сен­тяб­ре 1636 года и в село Покров­ское в апре­ле 1647 года. В нача­ле 1650‑х годов он уже в чине столь­ни­ка сопро­вож­да­ет Алек­сея Михай­ло­ви­ча в поезд­ках по мона­сты­рям, Гово­рить о труд­ном финан­со­вом поло­же­нии Яко­ва Андре­еви­ча нет осно­ва­ний, но при­двор­ная служ­ба мог­ла потре­бо­вать экс­трен­ных рас­хо­дов, поэто­му незна­чи­тель­ные сум­мы он все же зани­мал. В сво­ем заве­ща­нии Юрий Ред­ри­ков ука­зы­ва­ет: «г...взяток мне на кня­зе Яко­ве княж Андре­еве сыне Шеле­шпан­ском бес­ка­баль­но два руб­ля денег» (Шума­ков С. Обзор ГКЭ. Вып. Г/. № 945. С. 312). начал служ­бу при дво­ре пат­ри­ар­ха и в 1629 г. был пат­ри­ар­шим столь­ни­ком. Но в нача­ле зо‑х гг. пере­хо­дит на служ­бу к царю и к 1636 г. ста­но­вит­ся стряп­чим. В этом чине он сопро­вож­да­ет царя в поезд­ках в Тро­и­це-Сер­ги­ев мона­стырь в сен­тяб­ре 1636 г. и в с. Покров­ское в апре­ле 1647 г. В нача­ле 1650‑х гг. он уже в чине столь­ни­ка сопро­вож­да­ет Алек­сея Михай­ло­ви­ча в поезд­ках по мона­сты­рям. Яков Андре­евич в кон­це 20‑х годов вла­дел Поше­хон­ской вот­чи­ной, состо­яв­шей из одной дерев­ни, в кото­рой нахо­ди­лось 2 кре­стьян­ских дво­ра, и несколь­ких пусто­шей, все­го — 314 чет­вер­тей. В 1646 году в его сель­це Крас­ное Рагу­ло (Шиго­род­ская волость) сто­я­ло уже 25 кре­стьян­ских дво­ров и про­жи­ва­ло 40 кре­стьян. Яков Андре­евич, зна­чит­ся сре­ди стряп­чих в бояр­ской кни­ге 1658 г., в кото­рой дает­ся ссыл­ка на его оклад по бояр­ской кни­ге «155» (1646/47) г.
Стряп­чий Яков Андре­евич — Поше­хон­ский у., Шиго­род­ская вол., сц. Крас­ное Рагуло,
Князь Яков княж Ондре­ев сын Шеле­шпан­ской. 282 В бояр­ской кни­ге 155-го году помес­ной ему оклад пять­сот пять­де­сят чети, денег дват­цать три руб­ли. Ему ж за литов­скую служ­бу 162-го и 163-го и 164-го году при­да­чи 150 чети, денег 12 рублев.

49а.34. КНЖ. АНА­СТА­СИЯ АНДРЕ­ЕВ­НА ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКАЯ (–1620.08.09)

~ кн. Мат­вей Федо­ро­вич Шахов­ской Д:Анд.Ив. /: Петр.+/ ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ. :Мария.Гавр.
Тра­ди­ци­он­но, за ред­ким исклю­че­ни­ем, в родо­слов­ные рос­пи­си не вклю­ча­лись жен­щи­ны — ни жены, ни доче­ри, поэто­му любая новая инфор­ма­ция о них вдвойне цен­на. Сино­дик дает нам такую инфор­ма­цию: дочь кня­зя Андрея Ана­ста­сия была женой кня­зя Мат­фея Федо­ро­ви­ча Шахов­ско­го и умер­ла в 1620 году.

Хх.34. КНЖ. МАРИ­НА АНДРЕ­ЕВ­НА ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКАЯ (–1602.04.26)

Д:Анд.Ив.

Хх.36. КНЖ. АННА МИХАЙ­ЛОВ­НА ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКАЯ (1636,1653)

Дочь Миха­и­ла Ива­но­ви­ча, вот­чин­ни­ца Пошехонье‑у.в Ухтоме. 

Несмот­ря на всю тра­гич­ность запи­сей Лето­пис­ца, зафик­си­ро­вав­ших смерть шести детей кня­зя Миха­и­ла Ива­но­ви­ча, и его без­дет­ность, отме­чен­ную в родо­слов­ной16, до совер­шен­но­ле­тия дожи­ла его дочь Анна. После смер­ти кня­зя Миха­и­ла она оста­лась на попе­че­нии сво­ей мате­ри (тоже Анны)17, а потом вышла замуж за Ива­на Тимо­фе­е­ви­ча Пле­мян­ни­ко­ва18. В при­да­ное за княж­ной Анной Иван Пле­мян­ни­ков полу­чил одну из вот­чин тестя – село Николь­ское19 в церк­ви кото­ро­го и хра­нил­ся родо­вой сино­дик Шеле­шпаль­ских. Имен­но поэто­му в сино­дик потом было вне­се­но поми­на­ние рода Пле­мян­ни­ко­вых20, но све­де­ния о Шеле­шпаль­ских боль­ше не дополнялись. 

1646 г. сен­тяб­ря 30. Москва. — Послуш­ная гра­мо­та ц. Алек­сея Михай­ло­ви­ча, по чело­би­тью иг. Пав­ло­ва м‑ря Пам­вы, в Дяб­рин­скую вол. Поше­хон­ско­го у. кре­стья­нам пав­лов­ско­го с. Зино­вьев­ско­го с дерр., почин­ком и пусто­ша­ми с пред­пи­са­ни­ем слу­шать игу­ме­на и бра­тию, паш­ню на них пахать и доход вот­чин­ни­ков пла­тить (при­пись дья­ка Миха­и­ла Пат­ри­ке­е­ва; спра­ва подья­че­го Ива­на Афа­на­сье­ва). Гра­мо­та была дана в свя­зи с жало­бой м‑ря на то, что пусто­ша­ми с. Зино­вьев­ско­го неза­кон­но вла­де­ет стряп­чий Иван Тимо­фе­ев сын Пле­мян­ни­ков «к при­да­ной сво­ей вот­чине, что было за тестемъ ево за кня­земъ Миха­и­ломъ Шеле­шпал­скимъ, къ селу Никол­ско­му, неве­до­мо по чему» (л. 259об.).

∞, Иван Тимо­фе­е­вич Пле­мян­ни­ков, стряпчий. 

Хх.36. КНЖ. ИРИ­НА МИХАЙ­ЛОВ­НА ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКАЯ (–1619.05.18)

Дочь Миха­и­ла Ива­но­ви­ча, младенец.

хх.36. КНЖ. ЕВДО­КИЯ МИХАЙ­ЛОВ­НА ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКАЯ (–1628.02.27)

Дочь Миха­и­ла Ива­но­ви­ча, деви­ца. Похо­ро­не­на <во сво­еи отчине оу Ржва Хва и оу всех стых под црк­вью под­ле тет­кы сво­ие Анны Иоанновны>.

Нн.нн. КН. АНДРЕЙ СЕМЕ­НО­ВИЧ КАЛИ­ТИН ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (1619,1640)

Умер Семен Ива­но­вич око­ло 1619 года, пото­му что в этом году его вдо­ва Акси­нья с сыно­вья­ми Андре­ем и Ива­ном Семе­но­ви­ча­ми полу­чи­ла от пат­ри­ар­ха Фила­ре­та жало­ван­ную, ввоз­ную и несу­ди­мую гра­мо­ту на костром­ское поме­стье мужа. Сыно­вья Семе­на Ива­но­ви­ча, веро­ят­но, тоже слу­жи­ли пат­ри­ар­ху, так как полу­чи­ли от него отцов­ское поме­стье, тем более что внук кня­зя Семе­на Иван Андре­евич был пат­ри­ар­шим столь­ни­ком. Толь­ко в 7183 (1674/1675) году он участ­во­вал более чем в два­дца­ти цере­мо­ни­ях. Сын Ива­на Андре­еви­ча князь Гри­го­рий так­же слу­жил пат­ри­ар­ху и вла­дел поме­стьем в Соц­ком стане Костром­ско­го уез­да. На пат­ри­ар­ше сыне бояр­ском на кня­зе Андрее Шеле­шпаль­ском десять руб­лев. Срок про­шол Свет­лое Вос­кре­се­ние во 1635/36 году.21.

Нн.нн. КН. ИВАН СЕМЕ­НО­ВИЧ КАЛИ­ТИН ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (1619)

Умер Семен Ива­но­вич око­ло 1619 года, пото­му что в этом году его вдо­ва Акси­нья с сыно­вья­ми Андре­ем и Ива­ном Семе­но­ви­ча­ми полу­чи­ла от пат­ри­ар­ха Фила­ре­та жало­ван­ную, ввоз­ную и несу­ди­мую гра­мо­ту на костром­ское поме­стье мужа. Сыно­вья Семе­на Ива­но­ви­ча, веро­ят­но, тоже слу­жи­ли пат­ри­ар­ху, так как полу­чи­ли от него отцов­ское поме­стье, тем более что внук кня­зя Семе­на Иван Андре­евич был пат­ри­ар­шим стольником.

53.39. КН. СЕМЁН СТЕ­ПА­НО­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (?-1668)

Его сын Семен, умер­ший в 1668 году, был два­жды женат (вто­рой раз на Мат­рене) и имел от пер­во­го бра­ка чет­ве­рых детей: Вар­ва­ру, Сте­па­на, Пет­ра и Васи­лия. Его сын Семен, веро­ят­но, вла­дел поме­стьем отца, кото­рое после смер­ти Семе­на поде­ли­ли его дети.
Пол­то­ра­но­во. Здесь была усадь­ба кня­зей Шеле­шпан­ских. В пере­пи­си 1646 г. зна­чит­ся: «За Семе­ном княж Сте­па­но­вым Шеле­шпан­ским сель­цо, что была дерев­ня Пол­то­ра­но­во на реч­ке на Руше, а в ней двор поме­щи­ков да три дво­ра крестьян».

∞, Мат­ро­на кнг. (1668) в 1668 вдова.

54.43. КН. АВРА­АМ ВАСИ­ЛЬЕ­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (1653)

Еще боль­шую оби­ду нано­сил мона­сты­рю князь Авра­амий Васи­лье­вич Шеле­шпаль­ский да Сидор Бело­зе­рец с това­ри­ща­ми. В 1653 году 14 октяб­ря при­бы­ли они в Гори­цы и пья­ные пошли в кел­лии ко ста­ри­цам, при­нуж­да­ли их пить вино и неко­то­рых насиль­но увлек­ли с собою в сторожню.М.Н. Шаро­ма­зов Лето­пись Гориц­ко­го монастыря.

∞, Капи­то­ли­на Васи­льев­на (1678) вдова.

55.45. КН. ФЁДОР БОГ­ДА­НО­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (1636, 1659)

Стар­ший сын Козь­мы-Бог­да­на. 1636, галиц­кий поме­щик. 1659, под Коно­то­пом «...ранен из лука в пра­вую руку по лохтю...»

55а.45. КН. ИГНА­ТИЙ БОГ­ДА­НО­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

55б.45. КН. ОСИП БОГ­ДА­НО­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

Покоління IX (XXIV)

56.46. КН. ИВАН ФЕДО­РО­ВИЧ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

мос­ков­ский дво­ря­нин (1651), сопро­вож­дал цари­цу в поезд­ке в с. Хоро­ше­во. Князь Иван Федо­ро­вич Шеле­шпан­ский в 1678 году вла­дел в селе Все­х­свят­ском 14 дво­ра­ми с 48 крестьянами.

57.46. КН. ВЛА­ДИ­МИР ФЕДО­РО­ВИЧ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

веро­ят­но, начал служ­бу стряп­чим и в 1647 году на про­тя­же­нии трех меся­цев сопро­вож­дал царя в трех поезд­ках: в апре­ле — в село Покров­ское, в мае — в Нико­ло-Угреш­ский мона­стырь, а в июне — в Тро­и­цу. Самое уди­ви­тель­ное то, что его отец, тоже участ­во­вав­ший в двух пер­вых цере­мо­ни­ях, оба раза запи­сан после сына, при­чем в пер­вый раз Федор Андре­евич имел чин мос­ков­ско­го дво­ря­ни­на, то есть сто­ял на слу­жеб­ной лест­ни­це на сту­пень­ку ниже соб­ствен­но­го сына. По сооб­ще­нию П. Пет­ро­ва, в 1681 году князь Вла­ди­мир слу­жил в чине мос­ков­ско­го дво­ря­ни­на, но эта инфор­ма­ция про­ти­во­ре­чит инфор­ма­ции, при­ве­ден­ной выше. начал служ­бу стряп­чим и в 1647 г. сопро­вож­дал царя в 3‑ёх поездках.

Вла­ди­мир Федо­ро­вич вла­дел в родо­вой вот­чине 14 дво­ра­ми с 49 кре­стья­на­ми. Кро­ме того, он вла­дел еще в деревне Зави­до­во Бело­сель­ско­го ста­на Поше­хон­ско­го уез­да 7 дво­ра­ми с 20 кре­стья­на­ми и в деревне Выр­ни­ца Дуб­ров­ской воло­сти Бело­зер­ско­го уез­да 20 дво­ра­ми с 42 крестьянами.
Околь­ни­че­го князь Кон­стан­ти­на княж Оси­по­ва сына Щер­ба­то­го да князь Воло­ди­ме­ра княж Федо­ро­ва сына Шеле­шпан­ско­го дерев­ня Тыр­пи­цы во дво­ре кре­стья­нин …Пере­пись 1710 года: Санкт-Петер­бург­ская губер­ния: Бело­зер­ский уезд: Пере­пис­ная кни­га (РГА­ДА. Ф.1209. Оп.1. Д.12756. Л.1–906)

57а.47. КН. ГРИ­ГО­РИЙ СЕМЕ­НО­ВИЧ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

Един­ствен­ный сын Семе­на Андре­еви­ча Гри­го­рий умер в детстве.

Нн.нн КН. ИВАН АНДРЕ­ЕВИЧ КАЛИ­ТИН ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

был пат­ри­ар­шим столь­ни­ком. Толь­ко в 7183 (1674/1675) году он участ­во­вал более чем в два­дца­ти цере­мо­ни­ях. Сын Ива­на Андре­еви­ча князь Гри­го­рий так­же слу­жил пат­ри­ар­ху и вла­дел поме­стьем в Соц­ком стане Костром­ско­го уезда.

64.53. КН. СТЕ­ПАН СЕМЕ­НО­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

Сте­пан Семе­но­вич был участ­ни­ком вой­ны с Поль­шей 1654 года и за это полу­чил при­бав­ку к окла­ду, в 1662 году назван жиль­цом, а в 1668 году назна­чен вое­во­дой в Арза­мас. В 1684 году он вла­дел неболь­шой вот­чи­ной в Галиц­ком уез­де. В 1690 году подал иск в 850 руб­лей на Ива­на Сыти­на, в свя­зи с этим делом был издан обще­го­су­дар­ствен­ный указ о зо-днев­ном сро­ке пода­чи чело­би­тья, был участ­ни­ком вой­ны с Поль­шей, в 1668 — вое­во­да в Арза­ма­се. В 1678 году князь Сте­пан Семе­но­вич вла­дел в деревне Уса­ди­ще Валу­хи­но Пем­ско­го ста­на Галиц­ко­го уез­да в вот­чине одним дво­ром, в кото­ром жило 3 чело­ве­ка. В 1684 году в вот­чине сто­я­ло уже 2 дво­ра и жило 4 человека.
В 1678 г. Пол­то­ра­но­во при­над­ле­жа­ло сыно­вьям Семе­на Сте­па­но­ви­ча: «За кня­зем Пет­ром Семе­но­вым Шеле­пан­ским поме­стье поло­ви­на усадь­бы Пол­то­ра­но­во, а в ней двор поме­щи­ков, дру­гая поло­ви­на усадь­бы за Сте­па­ном Семе­но­вым Шеле­шпан­ским да во дво­ре его дво­ро­вых людей поль­ско­го поло­ну Степ­ка Андре­ев про­зви­щем Быков да дво­ро­вый чело­век литов­ско­го поло­ну Кузь­ма Ива­нов, а те полон­ные люди запи­са­ны в Гали­че в служ­бу да в бегах поль­ско­го поло­ну Вась­ка Пет­ров бежал в про­шлом годе». Эти плен­ные поля­ки и литов­цы были выве­зе­ны Шеле­шпан­ским , когда он был за гра­ни­цей и участ­во­вал в войне. Он при­вез их в свою вот­чи­ну, кре­стил в пра­во­слав­ную веру и дал им рус­ские имена.

65.53. КН. ПЕТР СЕМЁ­НО­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

Петр Семе­но­вич в 1686 году полу­чил часть поме­стья в Кашир­ском уез­де. В 1682 под­пи­сал­ся под дво­рян­ской чело­бит­ной о сыс­ке бег­лых кре­стьян. Раз­но­гла­сия внут­ри кор­по­ра­ции и уезд­ных поме­щи­ков воз­ник­ли так­же и в Гали­че. Так, в янва­ре 1683 г. в При­каз Галиц­кой чет­вер­ти пода­ли кол­лек­тив­ную чело­бит­ную столь­ни­ки, стряп­чие, дво­ряне мос­ков­ские, жиль­цы, дво­ряне горо­до­вые и дети бояр­ские, испо­ме­щен­ные в Галиц­ком уез­де в Унжен­ской, Пар­фе­ньев­ской, Судай­ской и Коло­гри­вской «аса­дех». Они сооб­ща­ли, что те «при­го­род­ки... от Гали­ча уда­ле­ли» верст на 100 и 300, пода­ти же надо пла­тить в Гали­че, за ними при­ез­жа­ют подья­чие и чинят кре­стья­нам убыт­ки, тре­буя боль­ших пла­те­жей. Кро­ме того, в этих местах умно­жа­ют­ся уго­лов­ные пре­ступ­ле­ния, раз­бои и гра­бе­жи, нет судеб­но­го рас­смот­ре­ния по каба­лам, дол­гам и «оби­дам». Рань­ше в галиц­ких при­го­ро­дах были губ­ные ста­ро­сты, одна­ко после ука­за 1679 г. эти долж­но­сти упразд­не­ны. Чело­бит­чи­ки ссы­ла­лись на то, что на Чух­ло­ме и у Соли Галиц­кой есть осо­бые вое­во­ды, а эти при­го­род­ки нахо­дят­ся к Гали­чу гораз­до бли­же. Они про­си­ли назна­чить для этих «при­го­род­ков» осо­бо­го вое­во­ду и даже ука­зы­ва­ли кан­ди­да­ту­ру — кня­зя Пет­ра Семе­но­ва сына Шеле­шпан­ско­го, пото­му что он «чело­век доб­рой» и с такой долж­но­стью спра­вит­ся, защи­тит их от «наез­дов» вое­вод, подья­чих, при­ста­вов, воров и разбойников9. Под чело­бит­ной сто­я­ла 41 под­пись. Чело­бит­ная была рас­смот­ре­на 29 янва­ря, ее реше­но было удо­вле­тво­рить, и в фев­ра­ле 1683 г. состо­ял­ся указ о назна­че­нии жиль­ца кн. Пет­ра Шеле­шпан­ско­го вое­во­дой, для него был под­го­тов­лен наказ, а в Галич к вое­во­де Ива­ну Ендо­гу­ро­ву отправ­лен указ о «рас­пис­ке» с новым вое­во­дой. Одна­ко начи­на­ние вызва­ло актив­ное про­ти­во­дей­ствие как само­го вое­во­ды, так и духо­вен­ства, посад­ских людей Гали­ча и поме­щи­ков близ­ле­жа­щих мест. В апре­ле пред­ста­ви­те­ли духо­вен­ства и дво­рян­ства пода­ли дру­гую чело­бит­ную, в кото­рой писа­ли о том, что первую чело­бит­ную пода­ли «дво­ряне вся­ких чинов немно­гие люди мос­ков­ские жите­ли по наго­во­ру князь Пет­ра княж Семе­но­ва сына Шеле­шпаль­ско­го, чтоб ему, князь Пет­ру, быть в галитц­ких при­го­род­ках... вое­во­дою... а у той чело­бит­ной рук немно­гое чис­ло», под­пи­са­лись же те, у кого поме­стий в этих «оса­дех» нет. Унжа же от Гали­ча нахо­дит­ся все­го в 100 вер­стах, а осталь­ные при­го­род­ки в 60 вер­стах. Жало­ва­лись и на то, что кре­стья­нам их и людям «опас­но» от ново­го вое­во­ды, что от него могут про­изой­ти убыт­ки, поэто­му чело­би­тью с прось­бой о его назна­че­нии не сле­ду­ет верить10. Под этой чело­бит­ной так­же сто­ят 42 под­пи­си. Такую же чело­бит­ную подал галиц­кий зем­ский ста­ро­ста и зем­ские ста­ро­сты Пар­фе­нье­ва и Унжи. Одна­ко посад­ские люди при­го­ро­дов вме­ша­лись в борь­бу и в свою оче­редь вновь обра­ти­лись с чело­бит­ной об осо­бом воеводе11, в резуль­та­те они одер­жа­ли побе­ду, и новый вое­во­да к июню меся­цу 1683 г. полу­чил все необ­хо­ди­мые доку­мен­ты и под­держ­ку пра­ви­тель­ства22.

В 1683 году в Моск­ву при­шла чело­бит­ная с необыч­ной прось­бой. Дво­ряне, испо­ме­щен­ные в при­го­род­ках Гали­ча — Унже, Пар­фе­нье­ве, Судае и Коло­гри­во­ве, про­си­ли назна­чить к ним осо­бо­го от Гали­ча вое­во­ду, назы­вая в каче­стве кан­ди­да­та Пет­ра Семе­но­ви­ча Шеле­шпан­ско­го, «пото­му что он чело­век доб­рой». В ответ на это из тех же при­го­род­ков, но уже от дру­гих лиц в Моск­ву при­шли две чело­бит­ные, в кото­рых оспа­ри­ва­лась необ­хо­ди­мость назна­че­ния осо­бо­го вое­во­ды и очер­нял­ся сам князь Петр. Сле­ду­ю­щие четы­ре чело­бит­ные были направ­ле­ны уже в под­держ­ку Пет­ра Семе­но­ви­ча, и он был назна­чен вое­во­дой. Но, ока­зы­ва­ет­ся, борь­ба толь­ко нача­лась. Галиц­кий вое­во­да Иван Ендо­гу­ров вся­че­ски пре­пят­ство­вал кня­зю Пет­ру и даже «дер­жал его... за кара­у­лом, а... людей его сажал в тюр­му само­вол­ством . Осво­бо­див­шись, Петр все же начал вое­вод­ство­вать, а в Моск­ву помча­лись ямщи­ки с жало­ба­ми вое­вод друг на дру­га. Его брат Петр в 1686 году полу­чил часть поме­стья в Кашир­ском уез­де. В 1703 году сыно­вья Пет­ра насле­до­ва­ли вла­де­ния умер­ших без­дет­ны­ми дядьев и тетки.

В 1678 г. Пол­то­ра­но­во при­над­ле­жа­ло сыно­вьям Семе­на Сте­па­но­ви­ча: «За кня­зем Пет­ром Семе­но­вым Шеле­пан­ским поме­стье поло­ви­на усадь­бы Пол­то­ра­но­во, а в ней двор поме­щи­ков, дру­гая поло­ви­на усадь­бы за Сте­па­ном Семе­но­вым Шеле­шпан­ским да во дво­ре его дво­ро­вых людей поль­ско­го поло­ну Степ­ка Андре­ев про­зви­щем Быков да дво­ро­вый чело­век литов­ско­го поло­ну Кузь­ма Ива­нов, а те полон­ные люди запи­са­ны в Гали­че в служ­бу да в бегах поль­ско­го поло­ну Вась­ка Пет­ров бежал в про­шлом годе». Эти плен­ные поля­ки и литов­цы были выве­зе­ны Шеле­шпан­ским , когда он был за гра­ни­цей и участ­во­вал в войне. Он при­вез их в свою вот­чи­ну, кре­стил в пра­во­слав­ную веру и дал им рус­ские имена. 

66.53. КН. ВАСИ­ЛИЙ СЕМЕ­НО­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

в 1679–1692 — мос­ков­ский дво­ря­нин. Князь Васи­лий Семе­но­вич тоже вла­дел неболь­шой вот­чи­ной в Галиц­ком уез­де. В деревне Семе­нов­ской Жохов­ской воло­сти у него было 2 дво­ра, насе­лен­ных 12 крестьянами. 

7198 (1690) г. июля 25. Гра­мо­та госу­да­рей, царей и велп­к­пхъ кня­зей, Іоан­на и
Пет­ра Алек­сЬе­ви­чей об отка­зе в Рязанском
уез­де, въ Ста­ро­ря­зан­скомь стане, князь Васи­лье­ва помѣ­стья князь Семе­но­ва сына Шеле­шпан­ско­го, в с Ста­рой Ряза­ни, да в с.
Запо­лье про­мен­ной зем­ли паш­ни 77 чет, с
трет­ни­комъ въ нолѣ, а въ дву пото­му ж, со
все­ми уго­дьи и с 2 дв. кре­стьян за Миха­и­лом Афа­на­сье­вым, вза­мен кото­рыхъ Шелешлан­ский взял у Афа­на­сье­ва в Галиц­ком уез­де, в деревне Пав­ле­ко­ва заполь­ные зем­ли пол­чет­ве­ри­ка. Писа­на на 3 листах. На обо­ротн под­пи­са­на дья­ком Ани­си­мом Неве­жи­ным. При ней отказ­ная кни­га на 4 листах. Вме­сто быв­ших на отка­зе под­пи­сал­ся с. Ста­рой Ряза­ни, Спас­ский поп Прохор.

66а.53. КН. ВАР­ВА­РА СЕМЕ­НОВ­НА УГОЛЬ­СКАЯ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

67.54. КН. ГРИ­ГО­РИЙ АБРА­МО­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (1678, †1686/1719)

Его брат князь Гри­го­рий по родо­слов­ной сказ­ке 1686 года имел сыно­вей Гри­го­рия, Яко­ва и Алек­сея, об их потом­стве све­де­ний нет. В 1678 году Покров­ской вот­чи­ной вла­де­ли его вну­ки Гри­го­рий и Иван Авра­мо­ви­чи, у каж­до­го было по 20 дво­ров с 52 кре­стья­на­ми. Их мать — Капи­то­ли­на Васи­льев­на — вла­де­ла тоже при­мер­но тре­тью вот­чи­ны (19 дво­ров с 47 кре­стья­на­ми). Замет­но неко­то­рое умень­ше­ние, по срав­не­нию с сере­ди­ной века, чис­ла дво­ров в вот­чине и кре­стьян, в них про­жи­ва­ю­щих. Запу­сте­ние про­дол­жа­лось и в после­ду­ю­щем: в 1704 году в вот­чине Ива­на Авра­мо­ви­ча про­жи­ва­ло все­го 26 кре­стьян в 14 дворах.

В 1719 Углец-Кон­стан­ти­нов. волость вдо­ва Гри­го­рья Ш. – Мав­ра Юрьев­на и Иван Абра­мов. Село Покров­ское, д. Васю­ко­во, д. Бра­ги­но, д. Кура­ши, село Здви­жен­ское, д. Костино.

∞, Мав­ра Юрьев­на (1719) в 1719 вдо­ва к.Григ.Авраам. вотч.-Пошехонье‑у.(Углец-Константинов-вол.)

68.54. КН. ИВАН АБРА­МО­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (*...., 1686, 1719, † ....))

Внук кня­зя Васи­лия Иван Абра­мо­вич до 1696 года имел чин жиль­ца, а во вто­ром Азов­ском похо­де Пет­ра I был 156‑м завод­чи­ком, то есть рот­ным адъ­ютан­том . В 1704 году он вла­дел родо­вым селом Покров­ским в воло­сти Угле­ца Кон­стан­ти­но­ва жилец, в кава­ле­рии с 1707В 1678 году Покров­ской вот­чи­ной вла­де­ли его вну­ки Гри­го­рий и Иван Авра­мо­ви­чи, у каж­до­го было по 20 дво­ров с 52 кре­стья­на­ми. Их мать — Капи­то­ли­на Васи­льев­на — вла­де­ла тоже при­мер­но тре­тью вот­чи­ны (19 дво­ров с 47 крестьянами)172. Замет­но неко­то­рое умень­ше­ние, по срав­не­нию с сере­ди­ной века, чис­ла дво­ров в вот­чине и кре­стьян, в них про­жи­ва­ю­щих. Запу­сте­ние про­дол­жа­лось и в после­ду­ю­щем: в 1704 году в вот­чине Ива­на Авра­мо­ви­ча про­жи­ва­ло все­го 26 кре­стьян в 14 дво­рах. За князь Ива­ном княж Абра­мо­вым сыном Шеле­шпаль­ским поло­ви­на села Покров­ско­го …(л.179об.) …село Здви­жен­ское …Пере­пись 1710 года: Санкт-Петер­бург­ская губер­ния: Поше­хон­ский уезд: Переч­не­вая книга(РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. Д. 12520. Л.90–208).
В 1719 Углец-Кон­стан­ти­нов. волость вдо­ва Гри­го­рья Ш. – Мав­ра Юрьев­на и Иван Абра­мов. Село Покров­ское, д. Васю­ко­во, д. Бра­ги­но, д. Кура­ши, село Здви­жен­ское, д. Костино.

69.55. КН. ИВАН ФЕДО­РО­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (1695)

Сын Федо­ра Бог­да­но­ви­ча Иван в 1695 году про­ме­нял Кор­ни­лье­во-Комель­ско­му мона­сты­рю три свои пусто­ши в Угле­це Кон­стан­ти­но­вой на 1/16 пусто­ши Гав­ри­ко­во в Бело­зер­ском уезде.

Покоління X (XXV)

70.56. КН. ГРИ­ГО­РИЙ ИВА­НО­ВИЧ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

стряп­чий (1683–1692) Гри­го­рий в 1683–1692 годах был стряп­чим. От бра­ка с Мав­рой Ива­нов­ной князь Гри­го­рий имел толь­ко двух доче­рей — Дарью и Ульяну.
1701 мар­та 3 — поступ­ная запись кня­зя Гри­го­рия Ива­но­ви­ча Шеле­шпан­ско­го Дмит­рию Ива­но­ви­чу Гри­го­ро­ву за долг 15 руб­лей кре­стьян­ско­го сына Тиш­ку Ива­но­ва с дву­мя его сест­ра­ми-дев­ка­ми из костром­ско­го его села Бражникова.

∞, Мав­ра Ивановна.

71.56. КН. ПЁТР ИВА­НО­ВИЧ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

Петр был женат на Ека­те­рине Семе­новне Сикео­то­вой, но рано умер и не оста­вил потом­ства. В 1682 году дво­ряне пода­ли на имя царей Ива­на и Пет­ра Алек­се­е­ви­чей чело­бит­ную, в кото­рой про­си­ли издать указ о про­ве­де­нии сыс­ка бег­лых кре­стьян и об отсроч­ке в упла­те нало­гов. Под этой чело­бит­ной под­пи­са­лись два Пет­ра Шеле­шпан­ских: «...к сей чело­бит­ной Пет­руш­ка Шеле­шпалъ­ской руку при­ло­жил » и «Шеле­шпалъ­ской и вме­сто бра­та сво­е­го князь Пет­ра и вме­сто Алек­сея Укра­ин­цо­ва по их веле­нью и вме­сто себя руку при­ло­жил» — зна­чит, одним из них был Петр Ива­но­вич, а дру­гим — Петр Семе­но­вич, пред­ста­ви­тель млад­шей вет­ви. На Гри­го­рии и Пет­ре Ива­но­ви­чах закан­чи­ва­ет­ся муж­ское поко­ле­ние стар­шей вет­ви рода кня­зей Шелешпанских.

∞, Ека­те­ри­на Семе­нов­на Сикео­то­ва (1682) .

хх.57. КН. КАПИ­ТО­ЛИ­НА ВЛА­ДИ­МИ­РОВ­НА ШЕЛЕШПАЛЬСКАЯ

∞, Иван Гри­го­рье­вич Ола­дьин Стряп­чий (1676), столь­ник (1676 – 92).

Нн.нн. КН. ГРИ­ГО­РИЙ ИВА­НО­ВИЧ КАЛИ­ТИН ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

Сын Ива­на Андре­еви­ча князь Гри­го­рий так­же слу­жил пат­ри­ар­ху и вла­дел поме­стьем в Соц­ком стане Костром­ско­го уезда.
князь Андрей Ива­но­вич Шелешпальский27 мар­та 1680 года Б.М.Хитрово умер, а к 14 авгу­ста это­го же года отно­сит­ся еще одно инте­рес­ное опи­са­ние вла­де­ний бояри­на в дозор­ных кни­гах Пат­ри­ар­ше­го казен­но­го при­ка­за: «князь Андрей Ива­но­вич Шеле­шпаль­ской при­е­хал Пех­рян­ския деся­ти­ны, Рату­е­ва ста­на, в вот­чи­ну бояры­ни вдо­вы Марьи Ива­нов­ны Хит­ро­во, в село Роже­ствен­ное, Тары­че­во тож, а в том селе по наез­ду цер­ковь дре­вя­на во имя Роже­ства Пре­св. Бого­ро­ди­цы, да в том же селе двор бояр­ской, дв.прикащика, да у церк­ви попо­вых дво­ров: двор попа Миха­и­ла Гера­си­мо­ва, дв. попа Васи­лья Афа­на­сье­ва, дв. дьяч­ка Иваш­ка Алек­се­е­ва, да при­ход­ских к оной церк­ви дво­ров в том селе 5 дво­ров дело­вых людей, да кре­стьян­ских в дер. Тары­чо­ве 10 дво­ров, в дер. Пру­ди­щах 18 дво­ров и в дер. Таму­хо­вой (Тимо­хо­во. — Авт.) 12 дво­ров; да им же попам и дьяч­ку руги дает­ся по 18 руб­лев с пол­ти­ною на год, хле­ба — ржи и овса по 47 чет­вер­тей; а паш­ни и сен­ных поко­сов и ни каких уго­дий нет; а стро­е­ние цер­ков­ное бояри­на дво­рец­ка­го и ору­жей­ни­ча­го Бог­да­на Мат­ве­е­ви­ча Хит­ро­во». Несмот­ря на то, что она не упо­мя­ну­та в этом опи­са­нии, про­дол­жа­ла суще­ство­вать и дерев­ня Чере­пи­ха (Хол­мо­го­ро­вы В.И. и Г.И. Указ. соч. С.142–143; РГА­ДА. Ф.1374, оп.1, д.848, д.15).

76.65. КН. ИВАН ПЕТ­РО­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (*1673, 1721, † ....)

1712 — жилец, слу­жит в дра­гу­нах. XII.1721, «князь Иван княж Пет­ров сын Шеле­шпан­ской», 48 лет, из царе­двор­цев, жилец23.

77.65. КН. ФЁДОР ПЕТ­РО­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕ­ШПАЛЬ­СКИЙ (?-п.1703)

∞, Агра­фе­на Афа­на­сьев­на Калитина.

КН. ГРИ­ГО­РИЙ ПЕТ­РО­ВИЧ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

1698 — по имен­но­му свет­лей­ше­го пат­ри­ар­ха ука­зу и по поме­те на чело­бит­ной дья­ка Бори­са Осто­ло­по­ва веле­но в Караш­ской воло­сти в сибир­ской тре­ти быть на при­ка­зе князь Гри­го­рью князь Пет­ро­ву сыну Шелешпанскому.

хх.67. КН. ГРИ­ГО­РИЙ ГРИ­ГО­РЬЕ­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

За князь Гри­го­рьем княж Гри­го­рье­вым сыном Шеле­шпаль­ским поло­ви­на села Покров­ско­го Поше­хон­ско­го уез­да 24.

78.67. КН. ФЕДОР ГРИ­ГО­РЬЕ­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

79.67. КН. ЯКОВ ГРИ­ГО­РЬЕ­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

80.67. КН. АЛЕК­СЕЙ ГРИ­ГО­РЬЕ­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

хх/​67. КН. НАТА­ЛЬЯ ГРИ­ГО­РЬЕВ­НА УГОЛЬ­СКАЯ ШЕЛЕШПАЛЬСКАЯ

∞, Яков Алек­се­е­вич Бер­дя­ев (р.? — ум.1756), его 1‑я жена.

Покоління XI (XXVI)

хх.70. КН. ДАРЬЯ ГРИ­ГО­РЬЕВ­НА ШЕЛЕШПАЛЬСКАЯ

хх.70. КН. УЛЬЯ­НА ГРИ­ГО­РЬЕВ­НА ШЕЛЕШПАЛЬСКАЯ

81.77. КН. ИВАН ФЕДО­РО­ВИЧ УГОЛЬ­СКИЙ ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ

хх.77. КН. ЕВДО­КИЯ ФЕДО­РОВ­НА ШЕЛЕШПАЛЬСКАЯ

Покоління XII (XXVII)

87.81. КН. СЕР­ГЕЙ ИВА­НО­ВИЧ ШЕЛЕ­ШПАН­СКИЙ (1720,1744)

С:Ив.Фед.Петр-ча, бом­бар­дир леб-гвар­дии Пре­об­ра­жен­ско­го полка.

Вне­сен со сво­им родом в пятую часть дво­рян­ской родо­слов­ной кни­ги Костром­ской губер­нии. Свои луч­шие годы он про­вел на воен­ной служ­бе при царе Пет­ре, состоя бом­бар­ди­ром в Лейб-гвар­дии Пре­об­ра­жен­ском пол­ку. Вышед­ший офи­це­ром в отстав­ку, он уже на склоне лет женил­ся на Анне Гри­го­рьевне Бар­те­не­вой, про­ис­хо­див­шей из ста­рин­но­го дво­рян­ско­го костром­ско­го рода, и имел от нее трех сыно­вей Васи­лия, Пет­ра и Алек­сандра. Семья Бар­те­не­вых была высо­ко­куль­тур­ной. Доста­точ­но ска­зать, что три род­ных бра­та Анны Гри­го­рьев­ны: Гри­го­рий, Иван и Ники­та в свое вре­мя окон­чи­ли мос­ков­скую шко­лу архи­тек­то­ров кня­зя Д. В. Ухтом­ско­го и ста­ли про­фес­си­о­наль­ны­ми архи­тек­то­ра­ми, укра­сив­ши­ми Моск­ву мно­го­чис­лен­ны­ми неза­у­ряд­ны­ми построй­ка­ми. Семья кня­зей Шеле­шпан­ских оби­та­ла в усадь­бе Тимо­ши­но, что нахо­ди­лась в 15 вер­стах от Чух­ло­мы. По воен­ной сте­зе отца пошел лишь стар­ший сын Алек­сандр Сер­ге­е­вич, всту­пив­ший в Лейб-гвар­дии Пре­об­ра­жен­ский полк, а два дру­гих сына Сер­гея Ива­но­ви­ча и Анны Гри­го­рьев­ны Шеле­шпан­ских Петр и Васи­лий, родив­ший­ся в 1730 году, не пошли по воен­ной сте­зе отца, а по при­ме­ру сво­их трех дядей – Гри­го­рия, Ива­на и Ники­ты посту­пи­ли в архи­тек­тур­ную шко­лу Д. В. Ухтом­ско­го в Москве, кото­рая дава­ла уче­ни­кам воен­ные чины, не под­вер­гая их опас­но­стям дей­стви­тель­ной воен­ной служ­бы. Отсут­ствие же у них офи­цер­ских чинов пока­зы­ва­ет, что шко­лу они не окон­чи­ли, да и на ниве архи­тек­ту­ры не оста­ви­ли замет­ных сле­дов, в отли­чие от сво­их дядей – извест­ных архи­тек­то­ров. После смер­ти отца они поде­ли­ли име­ние покой­но­го меж­ду собой и мате­рью полюбовно.

∞, Анна Гри­го­рьев­на Бар­те­не­ва, дочь Гри­го­рия Ива­но­ви­ча Бар­те­не­ва и Мар­фы Семе­нов­ны Семеновны

хх.81. КН. ЕЛЕ­НА ИВА­НОВ­НА ШЕЛЕ­ШПАН­СКАЯ (*1754)

Упо­ми­на­ет­ся в архи­ве Гри­го­ро­ва А. (ГАКО). В неко­то­рых доку­мен­тах Алё­на. Дело о дво­рян­стве Чер­но­гу­бо­вых РГИА. ф. 1343. оп. 32. д. № 1778.

∞, 1°, Илья Ива­но­вич Черногубов

∞, 2°, Фёдор Яко­вле­вич Перфильев

КН. ФЁДОР ИВА­НО­ВИЧ ШЕЛЕШПАНСКИЙ

1723 декабрь — ками­сар Сино­ди­аль­ной команды
1724 г. янва­ря 2. Чело­бит­ная стро­и­те­ля Саран­ско­го бого­ро­диц­ко­го мона­сты­ря Милю­ко­ва на комис­са­ра сино­даль­ной коман­ды Шеле­шпан­ско­го о насиль­ствен­ном сбо­ре денег с мона­стыр­ских дере­вень Кар­най и Богословского.

КН. АЛЕК­САНДР ..... ШЕЛЕШПАНСКИЙ

Покоління XIII (XXVIII)

88.87. КН. ВАСИ­ЛИЙ СЕР­ГЕ­Е­ВИЧ ШЕЛЕ­ШПАН­СКИЙ (1730‑п.1787)

3С:Серг.Ив.Фед-ча. Кадет Сухо­пут­но­го шля­хет­но­го кор­пу­са (12.05.1742). Отстав­ной секунд-май­ор (176?). Пре­мьер-май­ор Меже­во­го кор­пу­са (177?). Судья Лух­ско­го ниж­не­го зем­ско­го суда (1778). Надвор­ный совет­ник (178?). Вла­де­лец дерев­ни Зыби­но в Лух­ском уез­де и 60 душ кре­стьян в Вяз­ни­ков­ском, Дани­лов­ском и Лух­ском уез­дах25.

выпу­щен­ный под­по­ру­чи­ком из кадет­ско­го кор­пу­са в 1750 г. потом­ства не оставил
По воен­ной сте­зе отца пошел лишь стар­ший сын Алек­сандр Сер­ге­е­вич, всту­пив­ший в Лейб-гвар­дии Пре­об­ра­жен­ский полк, а два дру­гих сына Сер­гея Ива­но­ви­ча и Анны Гри­го­рьев­ны Шеле­шпан­ских Петр и Васи­лий, родив­ший­ся в 1730 году, не пошли по воен­ной сте­зе отца, а по при­ме­ру сво­их трех дядей – Гри­го­рия, Ива­на и Ники­ты посту­пи­ли в архи­тек­тур­ную шко­лу Д. В. Ухтом­ско­го в Москве, кото­рая дава­ла уче­ни­кам воен­ные чины, не под­вер­гая их опас­но­стям дей­стви­тель­ной воен­ной служ­бы. Отсут­ствие же у них офи­цер­ских чинов пока­зы­ва­ет, что шко­лу они не окон­чи­ли, да и на ниве архи­тек­ту­ры не оста­ви­ли замет­ных сле­дов, в отли­чие от сво­их дядей – извест­ных архи­тек­то­ров. После смер­ти отца они поде­ли­ли име­ние покой­но­го меж­ду собой и мате­рью полюбовно.
1771 — город Лух Меже­вал и сочи­нял пер­ва­го клас­са зем­ле­мер при­мер-май­ор князь Васи­лей Шелешпанской.

89.87. КН. ПЁТР СЕР­ГЕ­Е­ВИЧ ШЕЛЕ­ШПАН­СКИЙ (1744–,1786)

классн.чин.(1783,1785) 2С:Серг.Ив.Фед-ча. Лейб-гвар­дии сер­жант. Секунд-майор.
Отстав­ной май­ор (1775). Вла­де­лец усадь­бы Пол­то­ра­но­во Судай­ско­го уез­да. Вклад­чик Оди­гит­ри­ев­ской церк­ви горо­да Судая (12.11.1799)26.

Петр и Васи­лий, родив­ший­ся в 1730 году, не пошли по воен­ной сте­зе отца, а по при­ме­ру сво­их трех дядей – Гри­го­рия, Ива­на и Ники­ты посту­пи­ли в архи­тек­тур­ную шко­лу Д. В. Ухтом­ско­го в Москве, кото­рая дава­ла уче­ни­кам воен­ные чины, не под­вер­гая их опас­но­стям дей­стви­тель­ной воен­ной служ­бы. Отсут­ствие же у них офи­цер­ских чинов пока­зы­ва­ет, что шко­лу они не окон­чи­ли, да и на ниве архи­тек­ту­ры не оста­ви­ли замет­ных сле­дов, в отли­чие от сво­их дядей – извест­ных архи­тек­то­ров. После смер­ти отца они поде­ли­ли име­ние покой­но­го меж­ду собой и мате­рью полю­бов­но. В раз­дель­ной гра­мо­те 1776 года за руко­при­клад­ством Пет­ра Сер­ге­е­ви­ча Шеле­шпан­ско­го, кото­рый дал сде­лоч­ную запись бра­ту его род­но­му Лейб-гвар­дии Семе­нов­ско­го пол­ка фурье­ру кня­зю Алек­сан­дру Сер­ге­е­ву сыну Шеле­шпан­ско­му в том, что после отца их достав­ше­е­ся недви­жи­мое кому что над­ле­жа­ло полю­бов­но с ним бра­том и мате­рью раз­де­ли­ли. Кня­зю Алек­сан­дру доста­лась в Чух­лом­ском уез­де усадь­ба Тимо­ши­но, дерев­ни Пар­ле­во и Бур­ду­ко­во, а мате­ри пол­де­рев­ни Пыхо­во и ряд пусто­шей. Ему, Пет­ру, усадь­ба Пол­то­ра­но­во и дерев­ня Нелит­ко­во с дво­ро­вы­ми и кре­стья­на­ми. По свод­ным доку­мен­там более позд­не­го вре­ме­ни бра­тья кня­зья Шеле­шпан­ские харак­те­ри­зу­ют­ся сле­ду­ю­щим образом:«Петр Сер­ге­е­вич Шеле­шпан­ский, секунд-май­ор, родил­ся в 1744 году. Женат с 1777 года на под­пол­ков­ни­ка Миха­и­ла Дани­ло­ви­ча Быч­ко­ва доче­ри деви­це Мар­фе Михай­ло­ве, детей име­ет сына кня­зя Нико­лая Лейб-гвар­дии Пре­об­ра­жен­ско­го пол­ку капра­лом 8 лет, доче­рей деви­цу кня­ги­ню Вар­ва­ру 2 лет, Евдо­кию 1 году. За ним в Чух­лом­ской окру­ге в дерев­нях Афо­на­со­во и Мака­ро­ве муж­ска 30, жен­ска пола 35 душ, за женою в Усоль­ской окру­ге в деревне Кля­ти­но­ве 30 муж­ска и 30 жен­ска в селе Пол­то­ра­но­ве и деревне Желт­ко­ве муж­ских 62 и жен­ских 55, Кадый­ской окру­ге, деревне Мити­ной 9 муж. и 6 жен. Ито­го 173 муж­ско­го пола и 184 жен­ско­го. Житель­ство име­ет в Чух­лом­ской окру­ге сель­це Кли­мов­ском. Чин секунд-май­о­ра в отстав­ке». Петр Сер­ге­е­вич из капи­та­нов в секунд-май­о­ры был про­из­ве­ден в 1775 году.От вто­ро­го бра­ка на Оль­ге Кон­дра­тьевне, урож­ден­ной Копте­вой, имел одно­го сына Авра­ама Петровича,
капи­тан князь Алек­сандр и его брат секунд-май­ор князь Петр Шеле­шпан­ские в июле 1796 года заве­ли в Чух­лом­ском уезд­ном суде дело о выда­че гра­мо­ты на дво­рян­ское досто­ин­ство, в доку­мен­тах кото­ро­го нахо­дил­ся и пись­мен­ный обзор исто­рии их рода:«О про­ис­хож­де­нии рода наше­го фами­лии кня­зей Шеле­шпан­ских уве­ря­ет госу­дар­ствен­ная кол­ле­гия ино­стран­ных дел с пра­вом мос­ков­ско­го раз­ряд­но­го архи­ва, что нача­ло свое они ведут от рос­сий­ских бело­зер­ских кня­зей за служ­бу награж­ден­ных окла­да­ми. Вид­но из при­ло­жен­ных писем, дока­за­тельств в коих зна­чит­ся пра­пра­щур наш князь Дмит­рей Шеле­шпан­ский слу­жил на Угли­че в цар­ствие царя Иоан­на Васи­лье­ви­ча, о чем за под­пи­са­ни­ем Его Вели­че­ства гра­мо­та явству­ет. А за сыном его кня­зем Сте­па­ном и нашим пра­пра­щу­ром Семе­ном по гра­мо­те царя Миха­и­ла Федо­ро­ви­ча в 135 году и по пис­цо­вым кни­гам в Галиц­ком уез­де в Жохов­ской воло­сти состо­я­ло поме­стье дерев­ня Пол­то­ра­но­во с пустошами.А сын его князь Сте­пан, а наш пра­пра­дед князь Петр за служ­бу в 194 году пожа­ло­ван вот­чи­ною, кое­му и гра­мо­та дана выше­пи­сан­ная дерев­ня Пол­то­ра­но­во с дерев­ня­ми, кото­рое после дано его жене кня­гине Мар­фе с детьми кня­зем Ива­ном, да кня­зем Федо­ром, а в 703 году за оных пра­де­дов наших за род­но­го Федо­ра и дво­ю­род­но­го Ива­на чело­би­ти­ем выше­опи­сан­но­го отца и кня­зя Пет­ра мате­ри и за дедом же нашим кня­зем Федо­ром, а после тогои за отцом нашим кня­зем Сер­ге­ем Ива­но­ви­чем Шеле­шпан­ским выше­сто­я­щее име­ние справлено»
секунд-майор
кн. Пётр Сер­ге­е­вич Шеле­шпан­ский (р. 1744), секунд-май­ор в отстав­ке (1775), жив­ший в ус. Кли­мов­ское вбли­зи Судая и вла­дев­ший там же в 1776 г. дерев­ня­ми Васи­лё­во, Бур­ду­ко­во, Полст­ни­ко­во, Пол­то­ра­но­во, Нелид­ко­во женат был два­жды. От пер­во­го бра­ка в 1777–90 гг. с Мар­фой Михай­лов­ной Быч­ко­вой (†1790) имел детей: 1). Кн. Нико­лая Пет­ро­ви­ча (р. 1778); 2). Кн. Вар­ва­ру (р. 1784); 3). Кн. Авдо­тью (Евдо­кию) (р. 1785), быв­шую в заму­же­стве за май­о­ром Алек­сан­дром Про­ко­фье­ви­чем Фели­со­вым. Во вто­ром бра­ке с Оль­гой Кон­дра­тьев­ной Копте­вой родил­ся сын 4). Кн. Абра­мий Пет­ро­вич, кол­леж­ский совет­ник, кава­лер, пред­во­ди­тель дво­рян­ства в г. Чух­ло­ме и имев­ше­го в бра­ке с 1847 г. с Ната­ли­ей Алек­се­ев­ной Ост­ров­ской, доче­рью вла­дель­ца с. Ванкино
Дерев­ня Васи­ле­во в 1776 г. при­над­ле­жа­ла кн. П.С.Шелешпанскому, потом­ку древ­не­го рода кня­зей Бело­зер­ских. Шеле­шпан­ские обни­ща­ли и в исто­рии ничем не прославились.Сосед их поме­щик А.Н. Дур­но­во в 1776 г. «во мно­го­люд­стве со сво­и­ми дво­ро­вы­ми в днев­ное вре­мя раз­бо­ем вло­ми­лись в дерев­ню Васи­ле­во, в двор кре­стья­ни­на Ива­на Тихо­но­ва и раз­ло­мив в оном две­ри увез оно­го Тихо­но­ва з женой и доче­рью, вяза­ны­ми». П.С.Шелешпанский подал чело­бит­ную в вое­вод­скую кан­це­ля­рию, вое­во­да раз­би­рал это дело.

∞, 1°, 1777, Мар­фа Михай­лов­на Быч­ко­ва (?-1790), дочь Миха­и­ла Дани­ло­ви­ча Бычкова;

∞, 2°, Оль­га Кон­дра­тьев­на Копте­ва, в 1‑м бра­ке Лер­мон­то­ва (око­ло 1760-?). Дочь Копте­ва Кон­дра­тия Миро­но­ви­ча (око­ло 1715-?). Вдо­ва Лер­мон­то­ва Пет­ра Михай­ло­ви­ча (1744–1785)27.

90.87. КН. АЛЕК­САНДР СЕР­ГЕ­Е­ВИЧ ШЕЛЕ­ШПАН­СКИЙ (1751 – 11.05.1817, Тимошино)

Сол­дат (1771), капрал (1771) и фурьер (1774) лейб-гвар­дии Измай­лов­ско­го и под­пра­пор­щик (01.01.1776) и кап­те­нар­мус лейб-гвар­дии Семе­нов­ско­го (02.01.1777) пол­ков. Пору­чик (31.12.1778) и отстав­ной капи­тан (18.03.1780) Нов­го­род­ско­го пехот­но­го пол­ка. Дво­рян­ский засе­да­тель (1782–1784, 1794–1796) и исправ­ник (1788–1790) Чух­лом­ско­го ниж­не­го зем­ско­го суда. Вла­де­лец уса­деб Аста­фье­во с 28 дво­ро­вы­ми в Соли­га­лич­ском и Тимо­ши­но с 29 дво­ро­вы­ми и 404 душ кре­стьян в Чух­лом­ском уез­дах. Стро­и­тель Тро­иц­кой церк­ви села Федь­ко­ва сло­бо­да Чух­лом­ско­го уез­да (1803)28.

вла­де­лец по чет­вер­той реви­зии 433 душ кре­стьян), поме­щик Чух­лом­ско­го уез­да, жив­ший в селе Тимо­шине, в бра­ке с Анной Сте­па­нов­ной, урож­ден­ной Вер­хов­ской, оста­вил четы­рех сыно­вей и четы­рех дочерей
В раз­дель­ной гра­мо­те 1776 года за руко­при­клад­ством Пет­ра Сер­ге­е­ви­ча Шеле­шпан­ско­го, кото­рый дал сде­лоч­ную запись бра­ту его род­но­му Лейб-гвар­дии Семе­нов­ско­го пол­ка фурье­ру кня­зю Алек­сан­дру Сер­ге­е­ву сыну Шеле­шпан­ско­му в том, что после отца их достав­ше­е­ся недви­жи­мое кому что над­ле­жа­ло полю­бов­но с ним бра­том и мате­рью раз­де­ли­ли. Кня­зю Алек­сан­дру доста­лась в Чух­лом­ском уез­де усадь­ба Тимо­ши­но, дерев­ни Пар­ле­во и Бур­ду­ко­во, а мате­ри пол­де­рев­ни Пыхо­во и ряд пусто­шей. Ему, Пет­ру, усадь­ба Пол­то­ра­но­во и дерев­ня Нелит­ко­во с дво­ро­вы­ми и крестьянами.
«За Алек­сан­дром Сер­ге­е­ви­чем по 4‑й реви­зии чис­ли­лось людей Усоль­ской окру­ги родо­вых в деревне 14 муж­ска пола душ, жен­ска 19. Наслед­ствен­ных в сель­це Аста­фье­ве муж. пола 3, жен­ска 4. В дерев­нях Гра­но­лине и Пока­за­но­ве 11 муж. пола и 21 женск., в Тимо­шине муж. пола 13, женск. 11. Ито­го 97 мужск. и 125 женск. Житель­ство име­ет в сель­це Тимо­шине Чух­лом­ской окру­ги капи­та­ном в отстав­ке. Про­из­ве­ден из пору­чи­ков в капи­та­ны в 1770 году».
Отстав­ка Алек­сандра Сер­ге­е­ви­ча из армии про­изо­шла, ско­рее все­го, в свя­зи со смер­тью отца, раз­де­лом наслед­ства и пере­хо­дом его на стат­скую служ­бу, кото­рую он испол­нял в Петер­бур­ге вплоть до 1791 года, то есть до пере­се­ле­ния семьи Шеле­шпан­ских в Чух­лом­ский уезд Костром­ской губер­нии в име­ние Тимошино.
Куда более дол­гую и страш­ную память о себе оста­ви­ла дру­гая пред­ста­ви­тель­ни­ца того же рода, оби­тав­шая в кон­це XVIII – нача­ле XIX сто­ле­тий в сосед­нем Чух­лом­ском уез­де и про­зван­ная за свои зло­де­я­ния чух­лом­ской Сал­ты­чи­хой. Ее муж отстав­ной капи­тан князь А. С. Шеле­шпан­ский в 1791 году пере­се­лил­ся из Петер­бур­га в уна­сле­до­ван­ное от отца костром­ское име­ние Тимо­ши­но, заняв долж­ность уезд­но­го судьи. К тому вре­ме­ни он уже лет десять как был женат на Анне Сте­па­новне Вер­хов­ской, так­же про­ис­хо­див­шей из костром­ских дворян,и успел при­жить с нею вось­ме­рых детей. От дере­вен­ской ли ску­ки или усту­пая пороч­ной наслед­ствен­ной склон­но­сти, кня­ги­ня при­стра­сти­лась к горя­чи­тель­ным напит­кам, и, по сло­вам ее совре­мен­ни­ка и сосе­да, «начи­на­ет­ся вскры­тие жен­ской нату­ры самой сви­ре­пой, отвра­ти­тель­ной и позор­ной». Зре­ли­ще чужих истя­за­ний и мук достав­ля­ло ей неизъ­яс­ни­мое насла­жде­ние: в тече­ние шест­на­дца­ти лет она до смер­ти засек­ла 18 чело­век, не гово­ря уже о каж­до­днев­ных жесто­ких побо­ях дво­ро­вой при­слу­ги. Не раз дове­ден­ные до отча­я­ния люди пыта­лись жало­вать­ся на свою гос­по­жу, но выбор­ные долж­но­сти судьи, исправ­ни­ка и уезд­но­го пред­во­ди­те­ля дво­рян­ства зани­ма­ли ее бли­жай­шие род­ствен­ни­ки, вклю­чая мужа, поэто­му все оста­ва­лось шито-крыто.В кон­це кон­цов несколь­ким кре­пост­ным уда­лось бежать из усадь­бы и добрать­ся до Петер­бур­га, где они смог­ли подать жало­бу само­му импе­ра­то­ру Алек­сан­дру I, кото­рый рас­по­ря­дил­ся про­из­ве­сти стро­жай­шее рас­сле­до­ва­ние. В резуль­та­те зло­дей­ку-кня­ги­ню заклю­чи­ли в мона­стырь, а через два года, по сло­вам того же совре­мен­ни­ка, «ни с того, ни с сего у ней лоп­нул живот, вышли потро­хи, и фурия умер­ла в страш­ных муче­ни­ях». Конец почти ска­зоч­ный, но, по-види­мо­му, досто­вер­ный. Оста­ет­ся при­пи­сать эту смерть, как это дела­ет рассказчик,божественному пра­во­су­дию, ока­зав­ше­му­ся, как все­гда, куда более спра­вед­ли­вым, чем человеческое.
В ука­зе свя­тей­ше­го сино­да от 15 нояб­ря 1811 года пред­пи­сы­ва­ет­ся мест­ную поме­щи­цу кня­ги­ню Шеле­шпан­скую «по силь­но­му на нее подо­зре­нию в засе­че­нии людей до смер­ти ото­слать навсе­гда в мона­стырь для очи­ще­ния сове­сти цер­ков­ным пока­я­ни­ем, где она и долж­на быть содер­жи­ма неис­ход­но». Сле­ду­ет отме­тить, что указ сино­да очень осто­рож­но фор­му­ли­ру­ет вину Шеле­шпан­ской, гово­ря лишь «о подо­зре­нии в засе­че­нии людей до смер­ти». На самом же деле она засек­ла и заму­чи­ла до смер­ти 18 чело­век. Мно­гие из кре­пост­ных раз­бе­жа­лись от ее жесто­ко­стей. Нако­нец, чаша тер­пе­ния кре­стьян пере­пол­ни­лась. Несколь­ко чело­век бежа­ли в Петер­бург и на раз­во­де пода­ли царю Алек­сан­дру I жало­бу на Шеле­шпан­скую. Свя­зи и хода­тай­ства не помог­ли. Было назна­че­но след­ствие, обна­ру­жив­шее воз­му­ти­тель­ные пре­ступ­ле­ния. Но дело закон­чи­лось лишь заклю­че­ни­ем этой сал­ты­чи­хи в Галич­ский жен­ский мона­стырь, где она через два года умерла.
От кня­зя А. С. Шеле­шпан­ско­го (Усоль­ская окру­га Костром­ско­го намест­ни­че­ства), по сооб­ще­нию кре­стья­ни­на Авра­ма Алек­се­е­ва (1797 г.), сбе­жа­ло 19 дворовых1
Анна Сте­па­нов­на Шеле­шпан­ская, кня­ги­ня (ок.1761 – кон.1813/нач. 1814). Заслу­жи­ла про­зви­ще «чух­лом­ская Сал­ты­чи­ха». В 1791 г. на деся­том году семей­ной жиз­ни кня­же­ская чета Шеле­шпан­ских поки­ну­ла С.-Петербург и пере­бра­лась вме­сте с чада­ми и домо­чад­ца­ми в усадь­бу Тимо­ши­но. В глу­хой деревне, лишён­ная блес­ка свет­ской сто­лич­ной жиз­ни Анна Сте­па­нов­на при­стра­сти­лась к спирт­но­му и в пья­ном уга­ре истя­за­ла кре­пост­ных. Она заму­чи­ла и засек­ла роз­га­ми 18 чело­век. Несколь­ко кре­стьян, сумев вырвать­ся от неё, бежа­ли в сто­ли­цу и пода­ли жало­бу импе­ра­то­ру Алек­сан­дру I. След­ствие и суд уста­но­ви­ли состав пре­ступ­ле­ния. Ука­зом Свя­щен­но­го Сино­да от 15.11.1811 пред­пи­сы­ва­лось кня­ги­ню Шеле­шпан­скую за жесто­кое обра­ще­ние с кре­пост­ны­ми заклю­чить пожиз­нен­но в Галич­ском Воз­не­сен­ском жен­ском мона­сты­ре для “…очи­ще­ния сове­сти цер­ков­ным пока­я­ни­ем…”, что было с усер­ди­ем испол­не­но. Её муж с кон­ца 1871 – князь Алек­сандр Сер­ге­е­вич Шеле­шпан­ский (1751 – 11.05.1817, Тимо­ши­но), сын кн. Сер­гея Ива­но­ви­ча Шеле­шпан­ско­го (XXYII коле­но от Рюри­ка), слу­жив­ше­го при Пет­ре I бом­бар­ди­ром в лейб-гвар­дии Пре­об­ра­жен­ском пол­ку, про­из­ве­дён­но­го в офи­це­ры по выхо­де в отстав­ку, капи­тан (1776), в отстав­ке вёл жизнь поме­щи­ка. Он вла­дел сёла­ми Тимо­ши­но, Еро­ко­ли­но, Бузи­но, Пока­за­ло­во, Бари­но­во с 433 душа­ми кре­пост­ных, был засе­да­те­лем Чух­лом­ско­го уезд­но­го суда, исправ­ни­ком Чух­лом­ско­го зем­ско­го ниж­не­го суда. К суду за пре­ступ­ле­ния жены не привлекался.
По мате­ри­а­лам Чух­лом­ско­го фили­а­ла Костром­ско­го исто­ри­ко-архи­тек­тур­но­го худо­же­ствен­но­го музея запо­вед­ни­ка и архи­ва Чух­лом­ско­го муни­ци­паль­но­го рай­о­на име­ют­ся упо­ми­на­ния о том, что в 1782 году в уез­де осу­ществ­ля­ли свои пол­но­мо­чия зем­ско­го суда исправ­ник, секунд – май­ор Кате­нин Нико­лай Фёдо­ро­вич и уезд­ный судья Готов­цев Фёдор, а так­же засе­да­те­ли: пра­пор­щик Фёдор Гера­си­мо­вич Шиго­рин, инже­нер пору­чик Пётр Гри­го­рье­вич Мака­ров и Алек­сандр Сер­ге­е­вич Шелешпанский.

∞, Анна Сте­па­нов­на Вер­хов­ская (ок.1761 – кон.1813/нач. 1814).

Анна Сте­па­нов­на Вер­хов­ская про­ис­хо­ди­ла из костром­ско­го дво­рян­ско­го рода. Ее отец Сте­пан Лари­о­но­вич Вер­хов­ский (1726 – ?) был отстав­ным под­по­ру­чи­ком Лейб-гвар­дии Пре­об­ра­жен­ско­го пол­ка и имел усадь­бу Свай­на близ села Дряб­ло­во, где и про­жи­вал с семьею: женой Сте­па­ни­дой Авра­амов­ной, урож­ден­ной Чер­нав­ской, и детьми Сте­па­ном, Пет­ром, Пав­лом, Аки­мом, Ива­ном, Ана­ста­си­ей, Анной, Надеж­дой и Оль­гой. дадим луч­ше сло­во ее совре­мен­ни­ку и сосе­ду писа­те­лю-лек­си­ко­гра­фу Н. П. Макарову:«Княгиня Ш. при­над­ле­жа­ла двум сто­ле­ти­ям: XVIII-му, в кото­ром она роди­лась и про­жи­ла 30 лет и XIX-му, не более 15 годов. Пер­вая жизнь не озна­ме­но­ва­лась ничем осо­бен­ным, но за послед­ние 16 лет, зато каких лет!.. Едва ли в уго­лов­ной лето­пи­си всей Рос­сии най­дет­ся что-либо подоб­ное этим 16 годам.
Как она про­жи­ла свое дет­ство и деви­че­ство, а потом 10 лет заму­же­ства, про­ве­ден­ные в Петер­бур­ге, где муж ее слу­жил, мест­ная хро­ни­ка об этом умал­чи­ва­ет. Но в нача­ле XIX сто­ле­тия муж остав­ля­ет петер­бург­скую служ­бу, посе­ля­ет­ся в сво­ем чух­лом­ском име­нии и тогда-то начи­на­ет­ся вскры­тие жен­ской нату­ры самой сви­ре­пой, отвра­ти­тель­ной и позор­ной, какая когда-либо суще­ство­ва­ла. Она при­стра­сти­лась к креп­ким напит­кам и, поте­ряв вся­кий жен­ский стыд, вся­кий страх нака­за­ния в здеш­ней и буду­щей жиз­ни, пре­да­лась всем поры­вам сво­е­го беше­но­го нра­ва, неукро­ти­мо­го гне­ва и жесто­ко­сти, зло­го серд­ца, нахо­див­ше­го необъ­яс­ни­мое насла­жде­ние в созер­ца­нии физи­че­ско­го стра­да­ния, мук и боли себе подоб­ных и в их отча­ян­ных воп­лях и сто­нах. 18 чело­век до смер­ти засек­ла и заму­чи­ла она. И про­жи­ла она 16 лет такой страш­ной и про­кля­той жиз­нью. И все схо­ди­ло ей с рук, пото­му что слу­жи­ли тогда по выбо­рам ее муж, брат и дру­гие род­ствен­ни­ки, слу­жи­ли в долж­но­сти исправ­ни­ка, судьи и пред­во­ди­те­ля, ну и было все «шито да кры­то». Мно­го было пода­но жалоб на лютую фурию, и все напрас­но. Нако­нец, несколь­ко кре­пост­ных рабов бежа­ли в Петер­бург и там пода­ли жало­бу импе­ра­то­ру. Было наря­же­но стро­жай­шее след­ствие и меге­ру упря­та­ли в мона­стырь, где два года спу­стя ни с того, ни с сего у ней лоп­нул живот и вышли потро­хи, фурия умер­ла в страш­ных муче­ни­ях. Боже­ствен­ное пра­во­су­дие довер­ши­ло кару пра­во­су­дия земного.Впоследствии сви­де­тель в деле Ш., свя­щен­ник ее при­хо­да, в очной став­ке, во вре­мя допро­са сле­до­ва­те­лем ска­зал: «А помни­те ли, матуш­ка, ваше сия­тель­ство, как вы изво­ли­ли зазвать к себе в гости мою дочь Аннуш­ку и, раз­гне­вав­шись на нее за что-то, изво­ли­ли нака­зать ее самым, что ни на есть неми­ло­серд­ным обра­зом, то есть при­ка­за­ли при­вя­зать ее к ска­мей­ке и сечь до полу­смер­ти, а сами изво­ли­ли ходить вокруг и тыка­ли в нее вил­кою во что попа­ло. Бед­ная моя Аннуш­ка! Меся­ца 2 про­хво­ра­ла, а потом умер­ла. Помни­те матуш­ка, ваше сия­тель­ство, как я при­шел на дру­гой день усо­ве­щать вас? Вы изво­ли­ли сидеть на гале­рее, перед вами сто­я­ла жаров­ня с горя­чи­ми угля­ми, а воз­ле вас на ска­мей­ке сто­ял тазик с варе­ньем. Выслу­шав меня, вы изво­ли­ли засме­ять­ся и ска­за­ли мне: «Пол­но, батюш­ка, вздор молоть! А попро­буй-ка луч­ше какое слав­ное варе­нье сва­ри­ла я сей­час.» Я сду­ру-то и рази­нул рот, а ваше сия­тель­ство изво­ли­ли захва­тить из тази­ка пол­ную лож­ку варе­нья, да и суну­ли мне в рот. Све­та божье­го не взви­дел я тогда! Варе­нье-то было с пылу, толь­ко что сня­тое с жаров­ни. И так обжег я себе весь рот, что целый месяц есть ниче­го не мог, питал­ся одной жижи­цей, и то с тру­дом глотал»5.
Дело Шеле­шпан­ских было нача­то осе­нью 1807 года. Име­ние было взя­то в опе­ку. Засе­да­те­лем и сек­ре­та­рем опе­ки была сде­ла­на опись име­нию, по кото­рой «с 1795 года (5‑я реви­зия) и до 1807 года зна­чи­лось из 196 чело­век кре­стьян обо­е­го пола 1) умер­ших 45 чело­век, 2) бежав­ших 21 чело­век, 3) сосла­но в Сибирь – 3 чело­ве­ка, 4) сда­но в рекру­ты 8 чело­век, 5) про­да­но 7, ито­го 84 чело­ве­ка. При­чем озна­чен­ные 7 чело­век про­да­ны не семья­ми, а из семей взя­ты отдель­ные чле­ны и раз­лу­че­ны с сво­и­ми близ­ки­ми род­ны­ми». В основ­ном это были дво­ро­вые усадь­бы Тимо­ши­но и дерев­ни Бара­но­во. Кре­стьяне из дере­вень рабо­та­ли Уже в совет­ские вре­ме­на, точ­нее в 1940‑е годы, в Чух­лом­ский музей посту­пил по закуп­ке от жите­ля д. Тимо­ши­но А. И. Федо­то­ва порт­рет А. С. Шеле­шпан­ской. Копия со ста­ро­го порт­ре­та, сде­лан­но­го им самим (№ 637). Сам же ста­рый порт­рет А. С. Шеле­шпан­ской так же нахо­дит­ся в Чух­лом­ском музее, но он уже осы­пал­ся и не под­ле­жит реставрации.

КН. ИВАН АЛЕК­САН­ДРО­ВИЧ ШЕЛЕ­ШПАН­СКИЙ (1732–1806.02.01)

†Авра­ми­ев Горо­дец­кий Покров­ский мона­стырь Чухлом.-у.

КН. ВАСИ­ЛИЙ ..... ШЕЛЕШПАНСКИЙ

КН. АФИ­МЬЯ ..... ШЕЛЕШПАНСКАЯ

Дело о спор­ном недви­жи­мом име­нии княж­ны Афи­мьи Шеле­шпан­ской и капи­тан­ши Марии Поло­зо­вой с пра­пор­щи­цей Мар­фой Бес­тю­го­вой Даты доку­мен­тов: 1788–1799 гг.

Покоління XIV (XXIX)

КН. ЛЕОН­ТИЙ ВАСИ­ЛЬЕ­ВИЧ ШЕЛЕ­ШПАН­СКИЙ (1839)

костром­ской поме­щик, вла­дел усадь­бой в Кар­цо­во. Хозя­ин кре­пост­но­го худож­ни­ка Фило­фея Фёдо­ро­ви­ча Соро­ки­на. Страст­ный люби­тель псо­вой охо­ты. Разо­рив­шись, князь Шеле­шпан­ский сбе­жал из сво­е­го поме­стья, све­де­ний о нём более не име­ет­ся29.

91.89. КН. НИКО­ЛАЙ ПЕТ­РО­ВИЧ ШЕЛЕ­ШПАН­СКИЙ (1778-?)

1786 — Лейб-гвар­дии Пре­об­ра­жен­ско­го пол­ку капрал, 8лет.

хх.89. КН. ВАР­ВА­РА ПЕТ­РОВ­НА ШЕЛЕ­ШПАН­СКАЯ (1784-?)

1803 — Спи­сок вос­пи­тан­ниц Смоль­но­го Инсти­ту­та бла­го­род­ных девиц10‑й выпуск, 1803 год­Княж­на Шеле­шпан­ская, Вар­ва­ра Пет­ров­на, дочь секунд-май­о­ра Пет­ра Сергеевича.

хх.89. КН. ЕВДО­КИЯ ПЕТ­РОВ­НА ШЕЛЕ­ШПАН­СКАЯ (1785-?)

В восем­на­дца­ти вер­стах от Скуль­ских было име­ние А. П. Фили­со­ва, бра­та гене­ра­ла Сер­гея Пор­фи­рье­ви­ча Фили­со­ва, героя 1812 года. Алек­сандр Пор­фи­рье­вич Фили­сов во вре­мя смер­ти импе­ра­то­ра Пав­ла Пет­ро­ви­ча был на карау­ле, во двор­це и после ката­стро­фы немед­лен­но подал в отстав­ку и пере­ехал на житье в име­ние Дар­ское, где жил с женой сво­ей Евдо­ки­ей Пет­ров­ной, урож­ден­ной княж­ной Шеле­шпан­ской. Детей у них не было, и они взя­ли на вос­пи­та­ние доче­рей дво­ю­род­но­го бра­та Алек­сандра Пор­фи­рье­ви­ча — Ива­на­Се­ме­но­ви­ча. Стар­шая из дево­чек Душа была крест­ни­цей Евдо­кии Пет­ров­ны. Для того вре­ме­ни вос­пи­ты­ва­ли дево­чек очень хоро­шо, они обе четы­ре года учи­лись в Москве, в част­ном пан­си­оне, бра­ли уро­ки у луч­ше­го учи­те­ля Иоган­ни­у­са. Стар­шая осо­бен­но отли­ча­лась музы­каль­но­стью и, не отли­ча­ясь кра­со­той, была очень крот­кая, дель­ная и скром­ная девоч­ка, кото­рая всех оча­ро­вы­ва­ла лас­ко­вым обра­ще­ни­ем и необык­но­вен­ной при­вет­ли­во­стью. По выхо­де из пан­си­о­на дево­чек при­вез­ли в дерев­ню, а для того что­бы они не забы­ва­ли то, что про­шли в пан­си­оне, выпи­са­ли им гувер­нант­ку Анту­а­нет­ту Хри­сти­а­нов­ну Шпе­ер, кото­рая с ними гуля­ла, чита­ла, рабо­та­ла и выезжала.

∞, Алек­сандр Пор­фи­рье­вич Фили­сов (1787 – после 1853), сын Про­ко­фия Про­ко­фье­ви­ча Фили­со­ва. Всту­пив офи­це­ром в опол­че­ние Яро­слав­ской губер­нии, участ­во­вал в кам­па­нии 1812 года, а затем в Загра­нич­ных похо­дах 1813–1815 годов.

92.89. КН. АБРАМ ПЕТ­РО­ВИЧ ШЕЛЕ­ШПАН­СКИЙ (1792–1847)

На служ­бе (02.08.1810). Почет­ный смот­ри­тель Соли­га­лич­ско­го уезд­но­го учи­ли­ща (24.02.1825). Пред­во­ди­тель дво­рян­ства Чух­лом­ско­го уез­да (1845–1850). Вла­де­лец усадь­бы Кли­мов­ское и 212 душ кре­стьян в Чух­лом­ском уез­де. Похо­ро­нен в Авра­ами­е­вом Горо­дец­ком Покров­ском мона­сты­ре Чух­лом­ско­го уез­да30.

1845 — Соли­га­лич­ское Уезд­ное Учи­ли­ще. 1845 г. Надвор­ный Совет­ник Князь Абрам Пет­ров Шелешпанский.Почётный Смот­ри­тель. 53 года. Из Дво­рян. Женат, име­ет дочь Любовь 1 года.
1855, отъ кол­леж­ской совѣт­ни­цы кня­ги­ни Ната­лы Алексѣев­ны Шеле­шпан­ской 150 р. [Исто­ри­че­ское опи­са­ние мос­ков­ско­го Зна­мен­ско­го монастыря.]

∞, Ната­лья Алек­се­ев­на Ост­ров­ская (1820–06.11.1873). Дочь отстав­но­го штабс-капи­та­на Ост­ров­ско­го Алек­сея Семе­но­ви­ча (?-?), вла­де­те­ля сель­ца Вань­ки­на. Совла­де­ли­ца с сест­рой усадь­бы Фро­лов­ское в Галич­ском уез­де. Похо­ро­не­на на костром­ском Лаза­рев­ском кладбище. 

93.90. КН. ПОР­ФИ­РИЙ АЛЕК­САН­ДРО­ВИЧ ШЕЛЕШПАНСКИЙ

Сын Алек­сандра Сер­ге­е­ви­ча Ива­но­ви­ча31.

94.90. КН. ИВАН АЛЕК­САН­ДРО­ВИЧ ШЕЛЕ­ШПАН­СКИЙ (1794, Тимо­ши­но – 31.01.1867).

Отстав­ной штабс-капи­тан. Миро­вой посред­ник Чух­лом­ско­го уез­да (185?). Похо­ро­нен в Авра­ами­е­вом Горо­дец­ком Покров­ском мона­сты­ре Чух­лом­ско­го уез­да32.

Штабс-капи­тан, вла­де­лец ус. Тимо­ши­но. Све­де­ний о его семей­ной жиз­ни и потом­ств­нет. Погре­бён на тер­ри­то­рии Авра­ми­е­во – Горо­дец­ко­го мона­сты­ря у с. Ножкино.
В Чух­лом­ском кра­е­вед­че­ском музее им. А.Ф. Писем­ско­го име­ет­ся порт­рет участ­ни­ка Оте­че­ствен­ной вой­ны 1812 года. Полот­но напи­са­но неиз­вест­ным худож­ни­ком, на нем изоб­ра­жен моло­дой кра­са­вец, бра­вый офи­цер, штабс-капи­тан гусар­ско­го пол­ка князь Иван Шеле­шпан­ский из усадь­бы Тимо­ши­но. На орден­ской план­ке с изоб­ра­же­ни­ем саб­ли у кня­зя Шеле­шпан­ско­го име­ет­ся три награды.
Позд­нее Тимо­ши­но с дерев­ня­ми при­над­ле­жа­ло одно­му из сыно­вей кня­зя Алек­сандра Сер­ге­е­ви­ча – кня­зю Ива­ну Алек­сан­дро­ви­чу Шеле­шпан­ско­му. Об этом сооб­ща­ет­ся в доку­мен­те, состав­лен­ном в свя­зи с пред­сто­я­щей Вели­кой рефор­мой осво­бож­де­ния кре­стьян: «Ведо­мость об име­нии кня­зя Ива­на Алек­сан­дро­ви­ча сына Шеле­шпан­ско­го, состо­я­щем в Чух­лом­ском уез­де 1858 года. «Сель­цо Тимо­ши­но при­над­ле­жит одно­му вла­дель­цу, в нем гос­под­ская усадь­ба с запаш­кою, рыбо­лов­ная запруд­ня с мель­ни­цею и кон­ный завод. Дерев­ня Бара­но­во от сель­ца Тимо­ши­на, где име­ет­ся поме­щи­чья усадь­ба, в рас­сто­я­нии 2,5 вер­стах, в ней 2/3 зем­ли кня­зя Ива­на Алек­сан­дро­ви­ча Шеле­шпан­ско­го и 1/3 гос­по­ди­на Федо­ра Андре­я­но­ва Мака­ро­ва, поло­же­ние соучаст­ни­ка отдель­но, раз­ме­же­ва­ны к одним местам. Город Чух­ло­ма в 15 вер­стах от име­ния, город Галич в 50 вер­стах, тор­го­вые села Буш­не­во и Вве­ден­ское что на Виге в 10 вер­стах. Мест­ная построй­ка кре­стьян­ских домов заклю­ча­ет­ся в жилых одно­этаж­ных и двух­этаж­ных избах с дву­мя и тре­мя гор­ни­ца­ми, скот­ских дво­рах, хлеб­ных амба­рах, ови­нах с кры­ты­ми и некры­ты­ми гум­на­ми, сен­ных сара­ях. Мест­ная сто­и­мость хоро­ше­го кре­стьян­ско­го дома не менее 400 руб­лей сереб­ром. Сред­не­го 300 руб­лей сереб­ром. Построй­ка кре­стьян­ских домов вооб­ще про­из­во­дит­ся из мате­ри­а­лов поме­щи­чьих, при посо­бии помещика».

95.90. КН. ГЕОР­ГИЙ АЛЕК­САН­ДРО­ВИЧ ШЕЛЕ­ШПАН­СКИЙ (1791,Тимошино – 1831).

Сын Алек­сандра Сер­ге­е­ви­ча Ива­но­ви­ча 33.

Умер в зре­лых годах, жена его, кня­ги­ня Шеле­шпан­ская умер­ла ранее. У них дочь: Александра.
Поми­мо сына Ива­на, насле­до­вав­ше­го после роди­те­лей усадь­бу Тимо­ши­но с дерев­ня­ми у отца кня­зя Алек­сандра Сер­ге­е­ви­ча и оста­вив­ше­го ее сво­им потом­кам, были и дру­гие дети: Пор­фи­рий, Геор­гий, Петр (1802 года рож­де­ния), Надеж­да, Мария и Анна. К ним ото­шла дру­гая часть име­ния роди­те­лей: усадь­ба Аста­фье­во и дерев­ни Еро­по­ли­но, Бузи­но, Пока­за­но­во, Бара­но­во, Шости­но и Холм, послед­ние две дерев­ни куп­ле­ны у гос­по­ди­на Дят­ло­ва в 1801 году.

96.90. КН. ПЁТР АЛЕК­САН­ДРО­ВИЧ ШЕЛЕ­ШПАН­СКИЙ (21.06.1804–25.02.1877)

Кол­леж­ский совет­ник. Похо­ро­нен в Авра­ами­е­вом Горо­дец­ком Покров­ском мона­сты­ре Чух­лом­ско­го уез­да34.

Капи­тан, в отстав­ке слу­жил город­ни­чим в г. Орло­ве Вят­ской губер­нии. Кол­леж­ский совет­ник. С 23.04.1834 г. в г. Вят­ке женил­ся на Алек­сан­дре Андре­евне Пода­ри­ной, доче­ри Вят­ско­го това­ри­ща губер­на­то­ра Андрея Пода­ри­на, извест­но­го сво­ей бла­го­тво­ри­тель­но­стью при заклад­ке в Вят­ке Алек­сан­дро-Нев­ско­го собо­ра в 1839 году, когда он с супру­гой пожерт­во­вал десять заем­ных писем на общую сум­му 5 тысяч руб­лей. У кня­же­ской четы извест­ны дети: Нико­лай, Мария.
1856–1858 — город­ни­чий Лебедяни.
Про­жи­ва­ю­щий в сель­це Оста­фье­ве Соли­га­лич­ска­го уез­да, Костром­ской губер­нии, кол­леж­ский совет­ник князь Петр Шеле­шпан­ский после пара­лич­но­го уда­ра дол­гое вре­мя не вла­дел левою рукою и ногою и стра­дал нестер­пи­мою болью в боку. Дав обе­ща­ние съез­дить на покло­не­ние Пре­по­доб­но­му Силь­ве­ст­ру и усерд­но помо­лив­шись, он еще дома стал чув­ство­вать облег­че­ние. Когда же при­был в село Вос­крессн­ское, то, не более как в три дня, полу­чил совер­шен­ное исце­ле­ние. Ходив за бого­слу­же­ние с косты­лем, он с каж­дым днем чув­ство­вал себя луч­ше. В послед­ний же день его пре­бы­ва­ния здесь, после испо­ве­ди и при­об­ще­ния Св. Таии, боль в боку вовсе уни­что­жи­лась, и как рука, так и нога совер­шен­но исце­ле­ли. Оста­вив свой костыль, князь Шеле­шпан­ский сам по себе подо­шел к раке Угод­ни­ка Божия и излил бла­го­дар­ность пред ним за вели­кую и ско­рую помощь его. Это было 17 декаб­ря 1860 года.

∞, 23.04.1834, Вят­ка, Алек­сандра Андре­ев­на Падо­ри­на (1822–20.05.1860)., дочь вят­ско­го вице-губер­на­то­ра, стат­ско­го совет­ни­ка. Похо­ро­не­на в Авра­ами­е­вом Горо­дец­ком Покров­ском мона­сты­ре Чух­лом­ско­го уезда.

хх.90. КН. СТЕ­ПА­НИ­ДА АЛЕК­САН­ДРОВ­НА ШЕЛЕ­ШПАН­СКАЯ (ок. 1793, Тимо­ши­но – 04.03.1863, Шостино). 

Дочь Алек­сандра Сер­ге­е­ви­ча Ива­но­ви­ча35.

Умер­ла деви­цей. Похо­ро­не­на у Тро­иц­кой церк­ви Федь­ко­вой сло­бо­ды. Свое име­ние Шости­но Чух­лом­ско­го уез­да заве­ща­ла пле­мян­ни­ку Сер­гею Пет­ро­ви­чу Сухонину.

хх.90. КН. МАРИЯ АЛЕК­САН­ДРОВ­НА ШЕЛЕ­ШПАН­СКАЯ (1797, Тимо­ши­но – 12.03.1847, Астафьево)

Жила у бра­та Пет­ра в ус. Аста­фье­во, умер­ла деви­цей после про­дол­жи­тель­ной нерв­ной болез­ни. Погре­бё­на на тер­ри­то­рии Авра­ми­е­во – Горо­дец­ко­го мона­сты­ря у с. Ножкино.
†Авра­ми­ев Горо­дец­кий Покров­ский мона­стырь Чухлом.-у. 58 л. [Шере­ме­тев­ский В. Русск.провинц.некрополь. Т.1. М.,1914].

хх.90. КН. НАДЕЖ­ДА АЛЕК­САН­ДРОВ­НА ШЕЛЕ­ШПАН­СКАЯ (ок. 1798, Тимо­ши­но – 21.02.1861)

Дочь Алек­сандра Сер­ге­е­ви­ча Ива­но­ви­ча36. Мать писа­те­ля Сухо­ни­на Пет­ра Пет­ро­ви­ча (18.01.1820–28.06.1884).

∞, Петр Ива­но­вич Сухо­нин (1777 – 1829). Он слу­жил в воен­ной служ­бе, при­ни­мал уча­стие в войне со шве­да­ми под коман­до­ва­ни­ем М. Б. Барк­лая-де-Тол­ли, был в бит­ве на льду Бот­ни­че­ско­го зали­ва. Вышел в отстав­ку в чине капи­та­на, жил в сво­ем име­нии Соли­га­лич­ско­го уез­да. В Оте­че­ствен­ную вой­ну в 1812 г. всту­пил в Костром­ское опол­че­ние. У них дети: Петр, Сер­гей, Варвара.

хх.90. КН. АННА АЛЕК­САН­ДРОВ­НА ШЕЛЕШПАНСКАЯ

Дочь Алек­сандра Сер­ге­е­ви­ча Ива­но­ви­ча37, све­де­ний не имеется.

Покоління XV (XXX)

хх.92. КНЖ. ЛЮБОВЬ АБРА­МОВ­НА ШЕЛЕ­ШПАН­СКАЯ (29.10.1843-?)

Дочь Абра­ма Пет­ро­ви­ча Сер­ге­е­ви­ча38.

вышед­шую замуж за Кон­стан­ти­на Пав­ло­ви­ча Нели­до­ва (? – 03.1876, С‑Петербург), гв. под­по­ру­чи­ка, пред­се­да­те­ля Чух­лом­ской зем­ской упра­вы, устро­ив­ше­го за свой счёт в име­нии Кня­же­во Судай­ской воло­сти Кня­жев­ское народ­ное учи­ли­ще, умер­ше­го в сто­ли­це, куда ездил по делам земства;
Сохра­ни­лись фото­гра­фии гос­под­ско­го дома в Кли­мов­ском и опи­са­ние его в докла­де чле­на Костром­ско­го науч­но­го обще­ства В. В. Звез­ди­на, обсле­до­вав­ше­го усадь­бу осе­нью 1918 года.Он в част­но­сти писал: «Ста­рый бар­ский дом сго­рел лет 40 назад, вла­дель­цев в усадь­бе нет. Дочь послед­не­го вла­дель­ца из кня­зей Шеле­шпан­ских Любовь Абра­мов­на, в заму­же­стве Мару­ше­ва, после смер­ти мужа уеха­ла на Кав­каз, где и живет теперь, вышед­ши замуж вто­рич­но. Усадь­бой заве­до­вал управ­ля­ю­щий, кото­рый живет и теперь при усадь­бе. В усадь­бе два дере­вян­ных одно­этаж­ных дома. В одном из них поме­ща­ет­ся теперь толь­ко что откры­тая шко­ла II‑й сту­пе­ни. В этом доме с антре­со­ля­ми из преж­не­го иму­ще­ства усадь­бы оста­лось очень немно­го – мебель позд­не­го про­ис­хож­де­ния – крес­ла, сто­лы. Сохра­ни­лась кро­вать крас­но­го дере­ва, кото­рая теперь нахо­дит­ся на квар­ти­ре учи­те­ля, и на кото­рой преж­де висе­ло изоб­ра­же­ние гер­ба кня­зей Шеле­шпан­ских. Най­ти этот герб не уда­лось. На чер­да­ке валя­ют­ся остат­ки преж­ней бар­ской меб­ли­ров­ки – части сто­лов, кре­сел, рамок от порт­ре­тов и проч. В этом доме, меж­ду про­чим, сохра­ни­лась печь со ста­рин­ны­ми израз­ца­ми. В дру­гом доме, зани­ма­е­мом теперь това­ри­щем пред­се­да­те­ля судай­ско­го испол­ко­ма А. Е. Цвет­ко­вым, нахо­дят­ся уце­лев­шие от хище­ния кар­ти­ны, писан­ные мас­ля­ны­ми крас­ка­ми на полотне, кото­рые мною взя­ты. Одна изоб­ра­жа­ет сня­тие с кре­ста (104 х 127), на дру­гой изоб­ра­же­на Иро­и­а­да (82 х 66), сюжет тре­тьей – из древ­ней исто­рии: перед царем сто­ит свя­зан­ный плен­ник (54 х 48), чет­вер­тая кар­ти­на – порт­рет кня­ги­ни Шеле­шпан­ской (65 х 52) и, нако­нец, пятая (тоже взя­та мною), изоб­ра­жа­ет чело­ве­ка, заку­сы­ва­ю­ще­го селед­кой (64 х 55). Эта кар­ти­на взя­та мною из квар­ти­ры быв­ше­го управ­ля­ю­ще­го усадь­бой, отту­да же взят мною аль­бом рисун­ков эки­па­жей и несколь­ко пред­ме­тов быв­шей бар­ской посу­ды. Из книг в квар­ти­ре А. Е. Цвет­ко­ва сохра­ни­лись при­ло­же­ния к «Ниве» (бел­ле­три­сти­ка) и более ниче­го. Из архив­ных бумаг, ни одной бумаж­ки. Объ­яс­ня­ет­ся это тем, что боль­шин­ство из них сго­ре­ло при пожа­ре бар­ско­го дома 40 лет тому назад, часть же их, кото­рая сохра­ни­лась, най­де­на мною в усадь­бе Кня­же­во дво­рян Нели­до­вых, кото­рые были в род­стве с кня­зья­ми Шеле­шпан­ски­ми. Эта усадь­ба более всех постра­да­ла от раз­гро­ма и расхищения».

∞, Кон­стан­тин Пав­ло­вич Нели­дов (? – 03.1876, С‑Петербург),

хх.92. КНЖ. ОЛЬ­ГА АБРА­МОВ­НА ШЕЛЕ­ШПАН­СКАЯ (10.07.1845 – 1874, Кострома)

Дочь Абра­ма Пет­ро­ви­ча Сер­ге­е­ви­ча39. Уна­сле­до­ва­ла кро­шеч­ное име­ние Смыслово, 

1861, окон­чи­ла курс и полу­чи­ла атте­стат в Мос­ков­ском Учи­ли­ще Орде­на Св. Ека­те­ри­ны40. В 1865 г. вышла замуж за вра­ча Ива­на Васи­лье­ви­ча Спа­со­ку­коц­ко­го и роди­ла сыно­вей: Алек­сандра (09.02.1866, Чух­ло­ма – ?), Нико­лая (1869 – 1935) и Сер­гея (29.05/10.06/.1870, Костро­ма – 17.11.1943, Москва), рос­сий­ско­го хирур­га, осно­ва­те­ля науч­ной шко­лы, ака­де­ми­ка АН СССР, чьим име­нем назва­на одна из улиц г. Костро­мы. име­ла зем­лю в Соли­га­лич­ском уез­де в Тор­ма­нов­ской воло­сти в дерев­нях Куже­вер­то­во, Вали­но и дру­гих. Все­го око­ло 676 деся­тин земли. 

Умер­ла от чахотки. 

∞, Иван Васи­лье­вич Спа­со­ку­коц­кий (* 1837 † 1902)41.

КНЖ. АЛЕК­САНДРА ГЕОР­ГИ­ЕВ­НА ШЕЛЕ­ШПАН­СКАЯ (* 1820‑е, † 1831)

д.ж.н. Све­де­ний о её семей­ной жиз­ни и детях нет.

97.96. КН. НИКО­ЛАЙ ПЕТ­РО­ВИЧ ШЕЛЕ­ШПАН­СКИЙ (22.02.1845-?)

умер в моло­до­сти не оста­вив потом­ства. С его смер­тью пре­кра­тил суще­ство­ва­ние род кня­зей Шеле­шпан­ских, одной из вет­вей потом­ков кня­зя Рюрика.

КНЖ. МАРИЯ ПЕТ­РОВ­НА ШЕЛЕШПАНСКАЯ

Дочь Пет­ра Алек­сан­дро­ви­ча Сергеевича.

1863, «кн. Шеле­шпан­ская, Марія» закон­чи­ла в С.-Петербурге Патріо­ти­че­ский инсти­тут (ранее Учи­ли­ще жен­ских сирот), выпускъ 16‑й. В горо­де Сара­пу­ле Вят­ской губер­нии 30 апре­ля / 12 мая 1865 года вышла замуж за като­ли­ка Фелик­са Дио­ни­со­ви­ча Куль­ве­ца (1836 — 1893, Сара­пул), судеб­но­го сле­до­ва­те­ля вто­ро­го участ­ка; поз­же слу­жил миро­вым судьёй горо­да Сара­пу­ла. Све­де­ний о детях нет.

∞, Феликс Дио­ни­со­вич Куль­вец (*1836, † 1893, Сарапул)

Персони без місця в родоводі

Шеле­шпан­ский Алек­сандр кн. (1732) в 1732 отец‑к.Ив.
Шеле­шпан­ский Вла­ди­мир Сер­ге­е­вич (1904—1942.01.) Моби­ли­зо­ван РВК г.Тула,Зареченский РВК,1941 рядо­вой про­пал б/​в в Вел.Отеч. войну
Шеле­шпан­ский Гри­го­рий кн. (1781,1783) классн.чин.(1781,1782)
Шеле­шпан­ский Иван Алек­сан­дро­вич. Участ­ник масон­ских собра­ний по 1866.
Шеле­шпан­ский Лев Тимо­фе­е­вич в 1640 году был назна­чен вое­во­дой у Щег­лов­ской засе­ки, но умер, недо­слу­жив до кон­ца года.
Шеле­шпан­ский Миха­ил Михай­ло­вич в 1617 году назван сре­ди гали­чан (жиль­цов, дво­рян и детей бояр­ских), сви­де­тель­ство­вав­ших, что стряп­чий Дол­мат Бор­ня­ков полу­чал при царе Васи­лии Шуй­ском оклад из чети 12 руб­лей. Воз­мож­но, он был сыном кня­зя Миха­и­ла Васи­лье­ви­ча или Миха­и­ла Гри­го­рье­ви­ча Угольского.
Шеле­шпан­ский Федор Дани­ло­вич был в 1669 году поше­хон­ским поме­щи­ком. Как уже было
ска­за­но выше, П. Пет­ров счи­тал его сыном Дани­ла Афа­на­сье­ви­ча, что неверно
Шеле­шпан­ский Федор, комис­сар сино­даль­ной команды.

Шеле­шпан­ский Васи­лий Пет­ро­вич Фонд № 455. Яро­слав­ский губерн­ский меже­вой архив. Опись № 2Л т. 9. Дело № 7975. Гео­мет­ри­че­ский спе­ци­аль­ный план пусто­ши Смесло­вой, вла­де­ния пре­мьер-май­о­ра кня­зя Васи­лия Пет­ро­ви­ча Шеле­шпан­ско­го. Край­ние даты доку­мен­тов: 18 окт 1777
3854 Меже­вая кни­га дачи сель­ца Кру­тец вла­де­ния кня­зя Васи­лия Пет­ро­ви­ча Шелешпанского4 сент 1777Д.3855Межевая кни­га дачи сель­ца Кру­тец вла­де­ния кня­зя Васи­лия Пет­ро­ви­ча Шелешпанского1777Д.7167Межевая кни­га пусто­ши Смысловой,владения кня­зя Васи­лия Пет­ро­ви­ча Шелешпанского18 сент 1777Д.7168Межевая кни­га пусто­ши Смысловой,владения кня­зя Васи­лия Пет­ро­ви­ча ШелешпанскогоБДД.2241Геометрический спе­ци­аль­ный план наво­ло­ка Доро­хо­ва, вла­де­ния гра­фа Рома­на Ила­ри­о­но­ви­ча Ворон­цо­ва, май­о­ра кня­зя Васи­лия Пет­ро­ви­ча Шеле­шпан­ско­го и других21 мая 1778Д.6075Геометрический спе­ци­аль­ный план пусто­ши Оли­хо­вой, вла­де­ния пре­мьер-май­о­ра кня­зя Васи­лия Пет­ро­ви­ча Шеле­шпан­ско­го и других4мая 1778Д.7975Геометрический спе­ци­аль­ный план пусто­ши Смесло­вой, вла­де­ния пре­мьер-май­о­ра кня­зя Васи­лия Пет­ро­ви­ча Шелешпанского18 окт 1777Д.7976Геометрический спе­ци­аль­ный план пусто­ши Смесло­вой, вла­де­ния пре­мьер-май­о­ра кня­зя Васи­лия Пет­ро­ви­ча ШелешпанскогоБДД.5427Межевая кни­га дачи пусто­ши Оле­хо­вой, вла­де­ния кня­зя Васи­лия Пет­ро­ви­ча Шелешпанского
Шеле­шпан­ская Ана­ста­сия кнж. (16?) мл. <Род кнзя Васи­лия Федо­ро­ви­ча Шелешпальского>
Шеле­шпан­ская Васи­ли­са (1620) в 1620 вдо­ва ~к. Шеле­шпан­ский род.вотч.-Пошехонье‑у.(Углец-Константинов-вол.)
Шеле­шпан­ская Дом­на (15?) ~к. Шеле­шпан­ский <Род кнзя Васи­лия Федо­ро­ви­ча Шелешпальского>
Шеле­шпан­ская Еле­на кнг. (15?) ~к. Шеле­шпан­ский <Род кнзя Кон­стан­ти­на Оуглецкаго>
Шеле­шпан­ская Мария Федо­ров­на кнж. (1648) в 1648 вдо­ва ~к.Иосиф.Богд. Касат­кин Д:: Фед. ШЕЛЕШПАЛЬСКИЙ.
Шеле­шпан­ская Оль­га кнж. (15?) деви­ца? вотч.
Шеле­шпан­ская Прас­ко­вия кнж. (15?) мл.
Шеле­шпан­ская Сте­фа­ни­да кнж. (15?) <Род кнзя Васи­лия Федо­ро­ви­ча Шелешпальского>
Шеле­шпан­ская Фео­до­ра кнг. (15?) ~к. Шеле­шпан­ский <Род кнзя Игна­тиа Константинова>
Шели­шпан­ский, князь, Гри­го­рий Алек­сан­дро­вич, пра­пор­щик, 19.11.1812 выпу­щен из Дво­рян­ско­го пол­ка пра­пор­щи­ком в Гре­на­дер­ский гра­фа Арак­че­е­ва полка
Шеле­шпан­ский Н.М. Боль­шое Почи­ва­ло­во сел./Новгородский у./Новгородская губ.
Шеле­шпан­ский Леон­тий Васи­лье­вич (1839)
Шеле­шпан­ская Евге­ния Нико­ла­ев­на ЦГИА СПб. Фонд 678. Опись 1. Дело 71
Дело о рас­тор­же­нии бра­ка. Гор­бу­шин Нико­лай Пет­ро­вич. Гор­бу­ши­на (урожд. Шеле­шпан­ская) Евге­ния Нико­ла­ев­на. Обра­зы отсут­ству­ют Спра­воч­ная инфор­ма­ция Началь­ный год:1918 Конеч­ный год: 1918

Шеле­шпаль­ский Василий.
~ N Васи­льев­на Елбузина
Дети: Фек­ла, Мат­ре­на в 1713 — вла­де­ли поме­стьем деда Васи­лия Елбузина.

Миха­ил Алек­сан­дро­вич (1894.09.05–1953.12.05,†Тула,Всехсвятск.кл-ще)

Петр Алек­сан­дро­вич кн. (1893.02.24–1957.02.23,†Тула,Всехсвятск.кл-ще)
помещ.

Вла­ди­мир Сер­ге­е­вич (1904—1942.01.)
Моби­ли­зо­ван РВК г.Тула,Зареченский РВК,1941 рядо­вой про­пал б/​в в Вел.Отеч. войну
33 колено

Ана­то­лий Михайлович
, pод.: г. Тула, полит­рук, в июле 1941 г. погиб.

Документы

1563 г. [сен­тяб­ря 1] ‑1564 г. [мая 11] ‑Дан­ная кнг. Марьи, жены кн. Ива­на [Андре­еви­ча] Дяб­рин­ско­го, доче­ри кн. Ива­на Андре­еви­ча [Голо­ви­на] Шеле­и­таль­ско­го, иг. Пав­ло­ва Обнор­ско­го м‑ря Анто­нию на ее «вот­чин­ные при­да­ные» дерр. Васю­ко­во, Куз­не­цо­ве и др. в «Рома­нов­скомъ уез­де в Поше­хо­нье в Шелешпале».
(л. 224) Спи­сокъ з дан­ные 2,3.
Се аз, кн(я)гини Мар(ь)я княж Ива­но­ва кн(я)гини Дяб­рин­ско­го, кн(я)зь Ива­но­ва дочи Андре­еви­ча Шеле­шпал­ско­го, дала есми в домъ св(я)тои живо­на­чал­нои Тро(и)це и пр(е)ч(и)стои его м(а)т(е)ри
и вели­ко­му чюдо­твор­цу Пав­лу Обнор­ско­му игу­ме­ну Анто­нию з бра­тьею свои вот­чин­ные при­да­ные д(е)р(е)вни в Рома­нов­скомъ уез­де в Пошехон(ь)е в Шеле­шпа­ле, д(е)р(е)вню Васю­ко­во да д(е)р(е)вню Куз­не­цо­во, да д(е)р(е)вню Анд­ро­но­во, да д(е)р(е)вню Ива­нов­ское, да почи­нок Ката­фа­новъ, с луги и с лесы, и со все­ми угод(ь)и, и что к темъ д(е)р(е)внямъ и к почин­ку иста­ри потяг­ло, куды топор и плугъ, и коса ходи­ла, по ста­рым межамъ. //
(л. 224 об.) А дала есми ту свою вот­чи­ну по сво­ей душе в насле­дие веч­ных бл(а)гь. А пока­ме­ста мне Б(о)гь пода­ру­етъ живо­та, и ему, игу­ме­ну Антоник>4 з бра­тьею, о моем здра­вии Б(о)га моли­ти. А Б(о)гъ пошлет по мою душу, и ему, игу­ме­ну Анто­нию з бра­тьею, напи­са­ти меня к н(а)шимъ роди­те­лемъ во вся­днев­нои листъ и веч­ной сеноддикъ5 и поми­на­ти имъ меня покаместь6
м(о)н(а)ст(ы)рь Пав­ловъ стоить.
А похо­тят ту мою вот­чи­ну выку­пи­ти дети мои или мои род и пле­мя у живо­на­чал­нои Тро(и)цы и у чюдо­твор­ца Пав­ла, ино имъ суди­тись о томъ в буду­щей векъ пред Б(о)гом, и не буди на них
м(и)л(о)сть б(о)жия и м(о)л(и)твы вели­ких чюдо­твор­цевъ, и мое­го бл(а)гословения.
А та моя вот­чи­на не в закла­дех, ни в заку­пех, ни в каба­лах нигде. И где выля­жет на ту мою // (л.
225) вот­чи­ну какая крепь, и мне, кн(я)гине Мар(ь)е, очи­ща­ти и убыт­ковъ мне игу­ме­на Анто­ния з бра­тьею не дове­сти. А учи­нит­ца какой убы­ток игу­ме­ну Анто­нию з бра­тьею в тех моих д(е)р(е)внях, и мне, кн(я)гине Мар(ь)е, те убыт­ки платить.
А у данью сиде­ли от(е)цъ мои духов­ной, св(я)щенникъ Амос Юрьев сынъ.
А на то послу­си: Костян­т­инъ Дани­ловъ с(ы)нъ Топор­ковъ, под(ь)ячеи, да Ели­за­реи Андре­ев с(ы)нъ Мала­фи­е­ва Коч­ка­рев, да Федор Миха­и­ловъ с(ы)нъ Игум­новъ, да Бог­дан Авер­ки­евъ, да Афонасеи
Коз­мин сын Кура­по­ва, да Иван Васил(ь)евъ с(ы)нъ.
А даную писал Ива­нецъ Григор(ь)евъ с(ы)нъ Коз­ло­въскои, лета 7072‑г(о).
А поза­ди у данои кн(я)зь Андре­ева рука да отца д(у)х(о)вного2 Амо­са рука, да послуха
Костян­ти­но­ва рука, // (л. 225 об.) да послу­ха Елизар(ь)ева рука, да послу­ха Федо­ро­ва рука, да послу­ха Бог­да­но­ва рука, да послу­ха Афонас(ь)ева рука, да послу­ха Ива­но­ва рука.
ГМЗРК, № Р‑169, л. 224 — 225 об. Гл. 49. Спи­сок ок. 1684 г.
Уп.: г) Титов АА. Опи­са­ние... Ч. 2. С. 44. Л. 224, гл. 49 (без даты; заго­ло­вок из оглав­ле­ния копий­ной кни­ги); 2) Каш­та­нов СМ., Сто­ля­ро­ва Л.В. Копий­ная кни­га... С. 382. Л. 224 — 225 об. Гла­ва 49 (№ 50).
Примечания:
1. 1‑м мая дати­ру­ет­ся «память» кн. Андрея Ива­но­ви­ча Дяб­рин­ско­го об отво­де Пав­ло­ву мона­сты­рю земель, дан­ных кня­ги­ней Марьей, мате­рью отвод­чи­ка: «что она дала в Пав­ловъ м(о)н(а)ст(ы)рь по душе шесть д(е)р(е)в(е)нь да почи­нокъ» (ГМЗРК, № Р‑169, л. 231 об. — см. ниже, док. № 8). Прав­да, в дан­ной Марьи ука­за­ны не шесть, а четы­ре дерев­ни и почи­нок, одна­ко, судя по опи­са­нию межей, речь идет о тех же самых зем­лях. Отсю­да мож­но сде­лать вывод, что дан­ная кнг. Марьи была состав­ле­на до 1 мая 1564 г. 2. Напро­тив на пра­вом поле дрп. и дрч. нап.: «Глав(а) 49».
3. В оглав­ле­нии копий­ной кни­ги, на л.5 об. поме­щен сле­ду­ю­щий заго­ло­вок этой гра­мо­ты: «Спи­сокъ з данои вдо­вы кня­ги­ни Мар(ь)и кн(я)зь Ива­но­вы кн(я)гини Дяб­рин­ско­го на дерев­ню Васю­ко­во з д(е)р(е)внями. Гла­ва 49».
4. Нап. над стро­кой тжп. и тжч., но более мелко.
5. Так в ркп. (два «д»).
6. Бук­вы «т» и «ъ» (или «ь»?) нап. лига­ту­рой (или у «т» не хва­та­ет тре­тьей нож­ки). 7- В ркп. «дхв­но­го» без титла.

1567 г. [сен­тяб­ря 1] ‑1568 г. [авгу­ста 31].- [Доклад­ная] дан­ная кнг. Марьи, жены кн. Ива­на Андре­еви­ча Дяб­рин­ско­го, доче­ри кн. Ива­на Андре­еви­ча Голо­ви­на Шеле­шпаль­ско­го, иг. Пав­ло­ва Обнор­ско­го м‑ря Паи­сию на ее «при­да­нию» вот­чи­ну, сц. Кру­тое с дерр., «в Бело­зер­скомъ уез­де в Поше­хо­нье в Шеле­шпа­ле», с воз­ло­же­ни­ем на м‑рь обя­зан­но­сти пла­тить с это­го вла­де­ния стре­лец­кие деньги.
(л. 225 об.) Спи­сокъ з даные грамоты1,2.
Се аз, кн(я)гини Мар(ь)я княж Ива­но­ва кн(я)гини Андре­еви­ча Дяб­рин­ско­го, а дочи кн(я)зь Ива­но­ва Андре­еви­ча Голо­ви­на Шеле­шпал­ско­го. Что моя вот­чи­на при­да­ная, бл(а)гословение отца мое­го, кн(я)зь Ива­на, в Бело­зер­скомъ уез­де в Пошехон(ь)е в Шеле­шпа­ле, сель­цо Кру­тое, а в немъ цер­ковь стра­сто­терп­ца Еор­ги­яз, да д(е)р(е)вня пр(е)ст(о)лная4,5 Юко­во, да д(е)р(е)вня Пан­те­ле­е­во, д(е)р(е)вня Беля­ев­ское, д(е)р(е)вня Пого­рел­ка, д(е)р(е)вня Дядин­ское, д(е)р(е)вня Чен­ко­во, д(е)р(е)вня Саль­ко­во, д(е)р(е)вня // (л. 226) Онти­пи­но, д(е)р(е)вня Пар­фе­но­во, д(е)р(е)вня Гав­ри­ло­во, д(е)р(е)вня Мали­но, д(е)р(е)вня Оле­ши­но, пустошь Олю­ни­но, и яз, кня­ги­ни Мар(ь)я, ту свою вот­чи­ну, бл(а)гословение отца мое­го, кн(я)зя Ива­на, даю за себя и за с(ы)на сво­е­го, за стар­ца Андре­а­на, а даю ту вот­чи­ну св(я)тои и живо­на­чал­нои Тро(и)це и Успе­ния пр(е)ч(и)стыя Б(о)гом(а)т(е)ре и вели­ко­му чюдо­твор­цу Пав­лу в насле­дие веч­ных бл(а)гъ да и за долгъ за н(а)шъ, что есми у них преж(е) сего има­ли вза­и­мы сто руб­левъ дене­гь. И как г(о)с(у)д(а)рь, пра­во­слав­ныи ц(а)рь, кн(я)зь вели­кии пожа­лу­еть, и яз тои оби­те­ле даю живо­на­чал­нои Тро(и)це игу­ме­ну Паи­сею з бра­тьею, или по нем иные игу­ме­ны будут или строители.
И детем моимъ и вну­ча­тамъ, и все­му мое­му роду и пле­мя­ни до тои моеи вот­чи­ны // (л. 226 об.) дела нет, и из-за м(о)н(а)ст(ы)ря им ее не выку­пать нико­то­ры­ми делы. А похо­тят из-за м(о)н(а)ст(ы)ря ту мою вот­чи­ну выку­пи­ти, ино на них не буди м(и)л(о)сть б(о)жия и пр(е)ч(и)стые Б(о)гом(а)т(е)ре и молитвъ вели­ких чюдо­твор­цевъ, и мое­го бл(а)гословения ни в сеи векъ, ни в будущий.
А ден­ги стре­лец­кие пла­ти­ти игу­ме­ну з бра­тьею с тое вот­чи­ны доко­ле г(о)с(у)д(а)рь, ц(а)рь пра­во­слав­ныи, кн(я)з(ь) вели­кии пожа­лу­еть в домъ живо­на­чал­нои Тро(и)це тою вот­чи­ною. А та моя вот­чи­на не в закла­де и не про­да­на, ни в каба­лах ни у ког(о).
А дала есми то село и д(е)р(е)вни, и пустошъ с луги и с пожня­ми, и с сен­ны­ми поко­сы, и с лесы, и со все­ми угод(ь)и, что х6 к6 тому селу и къ д(е)р(е)вням, и къ пусто­ше иста­ри потяг­ло, куды топор и плугъ, и коса ходи­ла, по ста­рым межам. //
(л. 227) Да7 тое ж есми вот­чи­ны зало­жи­ла у с(ы)на сво­е­го, у кн(я)зь Ники­ты, три д(е)р(е)вни, д(е)р(е)вню Дядин­ское, д(е)р(е)вню Пар­фе­но­во, д(е)р(е)вню Онти­пи­но, въ дват­ца­ти в трех руб­лех, а при­пи­сив в той каба­ле семь руб­левъ. И те ден­ги пла­тить кн(я)зю Ники­те м(о)н(а)ст(ы)ремъ, а д(е)р(е)внями имъ вла­де­ти; а в при­пи­си, в семи руб­лех, мне, кня­гине Мар(ь)е, очи­ща­ти. А опричь тог(о) дол­гу выля­жеть на ту мою вот­чи­ну какая закупь или каба­лы денеж­ные и хлеб­ные, и мне, кня­гине Мар(ь)е, очи­ща­ти ж, а м(о)н(а)ст(ы)ря в томъ убыт­ка не дове­сти. А учи­нит­ца какой убы­токъ в той моей вот­чине, и мне, кн(я)гине Мар(ь)е, тот убы­токъ м(о)н(а)ст(ы)рю пла­ти­ти. А мне, кня­гине Мар(ь)е, по свои живот селомъ Кру­тым да д(е)р(е)внею Пан­те­ле­е­вым // (л. 227 об.) вла­деть. А паш­ня на Кру­том кр(е)стьяномъ паха­ти по ста­рине. А опри­че тог(о), мне, кн(я)гине Мар(ь)е, не въступатис(ь) ничем. А Б(о)гъ пошлет по мою душу, ино то9 село Кру­тое и д(е)р(е)вня Пан­те­ле­е­во по сей данои со всемъ в м(о)н(а)ст(ы)рь, да и напи­са­ти меня во все­днев­нои листъ и в веч­нои сено­дикъ к н(а)шимъ роди­те­лемъ и поми­на­ти им меня и мои роди­те­ли доко­ле м(о)н(а)ст(ы)рь Пав­ловъ сто­ить, на мое пре­став­ле­ние и на мою памят(ь) брат(ь)ю кор­мить. А у даные сидел от(е)цъ мои д(у)ховнои, св(я)щенникъ Амосъ Юр(ь)евъ с(ы)нъ. А на то послу­си: попъ Фад­деи Бори­сов с(ы)нъ да попъ Тимо­фе­ию Бори­сов сын, дан попъ Андреи Семе­нов с(ы)нъ11 да Таш­лыкъ Семе­нов с(ы)нъ, да Мано­и­ло Яко­влевъ с(ы)нъ, да Поз­деи Алек­се­евъ сын, да Семен Коз­минъ сынъ, // (л. 228) да Иван Лаза­рев сынъ. А даную писал попъ Афо­на­сеи Федо­ровъ сынъ Егор(ь)евскои с Кру­то­ва, лета 7076‑г(о).
А позади12 у под­лин­ной данои рука стар­ца Андре­а­на, да отца духов­но­го попа Амо­са рука, да послу­ха попа Фад­дея рука, да послу­ха попа Матфея13 рука, да послу­ха попа Андрея рука, да послу­ха Таш­лы­ко­ва рука, да послу­ха Мануй­ло­ва рука, да послу­ха Поз­де­е­ва рука, да послу­ха Семе­но­ва рука.
ГМЗРК, № Р‑169, л. 225 об. — 228. Гл. 50. Спи­сок ок. 1684 г.
Уп.: 1) Титов АА. Опи­са­ние... Ч. 2. С. 44. Л. 225 об., гл. 50: «Спи­сок с дан­ной той же кня­ги­ни на село Кру­то­во с дерев­ня­ми» (без даты); 2) Каш­та­нов СМ., Сто­ля­ро­ва Л.В. Копий­ная кни­га... С. 382 — 383. Л. 225 об. — 228. Гла­ва 50 (№ 51).
Примечания:
1. Напро­тив на левом поле дрп. и дрч. нап.: «Глав(а) 50».
2. В оглав­ле­нии копий­ной кни­ги, на л. 6 поме­щен сле­ду­ю­щий заго­ло­вок этой гра­мо­ты: «Спи­сок з даные гра­мо­ты вдо­вы кня­ги­ни Мар(ь)и кн(я)зь Ива­но­вы кн(я)гини Дяб­рин­ско­го на село Кру­тое з д(е)р(е)внями. Гла­ва 50‑я».
3. Так в ркп. (началь­ное «Г» отс).
4. Кры­ша бук­вы «т» не допи­са­на справа.
5. Сло­во «пре­стол­ная» озна­ча­ет здесь «цер­ков­ная» (ср.: Сло­варь рус­ско­го язы­ка XI — XVII вв. М., 1994. Вып. 19. С.57 — 58).
6. Так в ркп. (два пред­ло­га подряд).
7. Бук­ва «д» испр. из «з» тжп. и тжч.
8. На бук­вах «иси», кото­рые, воз­мож­но, подпр. тжч., чер­ни­ла рас­плы­лись. 9. Нап. над стро­кой тжп. и тжч.
10. В перечне под­пи­сей вме­сто попа Тимо­фея ука­зан поп Мат­фей (см. ниже, при­меч. 13).
11. Нап. над стро­кой тжп. и тжч., но более мелко.
12. Бук­ва «и» испр. из дрб. («у»?) дрп. и схч.
13. В перечне послу­хов ука­зан не Мат­фей, а Тимо­фей (ср. выше, при­меч. 10.

Синодики

Синодик Шелешпанских(XXIV)

Сино­дик кня­зей Шеле­шпан­ских нахо­дит­ся в Воло­год­ском исто­ри­ко-архи­тек­тур­ном музее-запо­вед­ни­ке (ВОКМ, 2005/22). Это руко­пис­ный сбор­ник XVII века, в 4°, XI +86 л., листы III-XI, 1–2, 14- 14а, 25–33, 37–41, 49, 77–86 чистые. Воз­мож­но, утра­че­ны листы перед лл. 23, 46. Сбор­ник содер­жит пре­ди­сло­вие к Сино­ди­ку, вклад­ную запись о нем кня­зя Миха­и­ла Ива­но­ви­ча Шеле­шпан­ско­го 1622 года в цер­ковь Нико­лы чудо­твор­ца, общие и родо­вые поми­но­ве­ния отдель­ных вет­вей Бело­зер­ских кня­зей (Кем­ских, Согор­ских, Шеле­шпан­ских), дру­гих кня­же­ских и дво­рян­ских родов, так­же Лето­пи­сец — дати­ро­ван­ные запи­си о смер­ти отдель­ных пред­ста­ви­те­лей рода Шеле­шпан­ских, вне­сен­ных в Синодик1. На сего­дня это, види­мо, пер­вый семей­ный сино­дик, при­вле­чен­ный для выяс­не­ния гене­а­ло­гии одной из вет­вей Бело­зер­ских кня­зей — рода Шелешпанских.
Ниже пуб­ли­ку­ют­ся запи­си Сино­ди­ка, отно­ся­щи­е­ся к поми­но­ве­нию отдель­ных родов Бело­зер­ских кня­зей. При пуб­ли­ка­ции сло­ва и бук­вы, запи­сан­ные в сбор­ни­ке кино­ва­рью, выде­ле­ны более жир­ным шриф­том. После дат, дан­ных в сбор­ни­ке по эре от Сотво­ре­ния мира, в скоб­ках нами дают­ся даты по эре от Рож­де­ства Христова.
Ю. С. Васи­льев, А. Л. Грязнов

(л. 8о6.) В лето 7130-го (1622) по 6л[агосло]вению отца сво­е­го духов­но­го свя­щен­ное­рея Васи­лия поло­жил сии сенов­ник в пер­ковь к Нико­ле чюдо­твор­цю князь Миха­и­ла Ива­но­вичъ Шеле­шпалъ­скои на помят себе и роди­те­лем сво­им доко­ле мир сто­ит все­лен­ный и до кон­ча­ния века сего. И свя­щен­ни­ку тех роди­те­лей поми­на­ти, напи­сан­ных в сей кни­зе по суста­ву свя­тых отецъ по вся дни, (л. 9) опро­че вла­дыч­ных празд­ни­ков по вся дни. А о кою пору наших роди­те­лей помят или годи­на, ино все писа­но наза­ди в Лето­пис­це, кои ся о кою пору проставил.
И свя­щен­ни­ку в нашем дому ска­зы­ва­ти нашим роди­те­лем. А ему на помят и на годи­ну пона­хи­да пети и обед­ня слу­жи­ти неотложно.
Аще ли кои свя­щен­ник оуч­нет слу­жи­ти оу тое церк­ви лено­стию, не оуч­нет поми­на­ти напи­сан­ных в кни­гах сих, сам не помя­нон будет пред Богом, и с нами (л. 9 об.) на страш­ном ссу­де пред Богом ссуд при­и­мет. В ню же меру мери­те, воз­ме­рит­ся вам пра­вед­ным судом Божи­им. Ему же сла­ва в векы веком. Аминь.

1. См. опи­са­ние сбор­ни­ка: Памят­ни­ки пись­мен­но­сти в музе­ях Воло­год­ской обла­сти: Ката­лог-путе­во­ди­тель. Ч. 1. Вып. 2. Волог­да, 1987. № 22. С. 85–86.

Се ж пишу ино­ком и миръ­скым попом и дия­ко­ном и все­му пра­во­сла­но­му християньству.
(л. 15 об.) Род Бело­зеръ­скых кня­зей: кня­зя Иоан­на, кня­зя Андрея, кня­зя Иоан­на, кня­зя Амоса *.
Род Кемъ­скых кня­зей: бла­го­вер­но­го кня­зя Миха­и­ла, кня­зя Давы­да, кня­зя Иосифа.
(л. 16) Кем­скые кня­ги­ни: бла­го­вер­ную кня­ги­ню Фео­до­сию, кня­ги­ню ино­ку Оулья­нию, бла­го­вер­ную кня­ги­ню Евдо­кею, княж­ну Еле­ну, княж­ну Ири­ну, княж­ну Ефро­си­нью, княж­ну Дом­ни­кею, княж­ну Евдокею.
(л. 16 об.) Кем­скые: кня­зя ино­ка Васья­на, кня­зя Дани­ла, кня­зя Давы­да, кня­зя Иоан­на, княж­ну Анну.
Род Согоръ­скых князей:
бла­го­вер­но­го кня­зя Дмит­рея, кня­зя ино­ка Иоси­фа, кня­зя ино­ка Иоси­фа, кня­зя ино­ка Касья­на, кня­зя Фео­до­ра, 1князя Иоан­на, кня­зя Захаръю1, Алек­сея оубьеннаго2.
(л. 17) Шеле­шпаль­скые: кня­зя Иоан­на, кня­зя Иоан­на, кня­зя Васи­лья, кня­ги­ню Фео­до­ру, кня­ги­ню Мафоу (!), княж­ну Ани­сью, ино­ка Ануф­рия, ино­ка Алек­сандра, Гри­го­рия, Пер­фи­рия, Тимофея.
Род кня­зей Шеле­шпаль­скых: кня­зя Васи­лис­ка, кня­зя Фео­до­ра, кня­зя Иоан­на, кня­зя ино­ка Лав­рен­тия, кня­зя Афа­на­сия, кня­зя Фео­до­ра, кня­зя Юръя, кня­зя Гела­сию, кня­зя ино­ка Фео­до- (л. 17 об.) puma, кня­зя Иоси­фа, кня­зя Фео­до­ра, кня­зя Пан­те­лей­мо­на, кня­зя Бори­са, кня­зя Алек­сандра, кня­зя Дмит­рея, кня­зя Костян­ти­на, кня­зя Васи­лъя, кня­зя Иоан­на, кня­зя Дмит­рея, кня­зя Иоси­фа, кня­зя Юръя, кня­зя Воло­ди­ме­ра, кня­зя Иона * *, кня­зя Дмит­рея, тюка Гера­си­ма, тюка Игна­тия, Анъ­д­ре­а­на, кня­зя Мат­фея оубьен­на­го, Васи­лия оубъеннаго.
Кня­ги­ни Шеле­шпаль­скых кня­зей: кня­ги­ню Фе- (л. 18) одо­ру, кня­ги­ню Мар­фу, кня­ги­ню ино­ку Еле­ноу, кня­ги­ню Мар­фу, кня­ги­ню Оулья­нию, кня­ги­ню Мар­фу, Марью, Марью скым­ни­цоу, кня­ги­ню Марью скым­ни­уу, кня­ги­ню ино­ку Наста­сею, кня­ги­ню Фео­до­сию, кня­ги­ню скым-ницу Анну, кня­ги­ню скым­ни­уу Оулья­нию, кня­ги­ню Вар­ва­ру, кня­ги­ню Вар­ва­ру, кня­ги­ню Марью, кня­ги­ню Фет­инъю, кня­ги­ню Анну, Еоу­фи­мию, кня­ги­ню Оулъ­я­нею, (л. 18 об.) княж­ну Анну, Евдо­кею, Оулья­нию, княж­ну Анну мла­де, кня­ги­ню Кили­кию, Неони­лу, Анто­ни­ду, 3 кня­ги­ню Оулянею3, 4княгиню Евдокею4.

* На полях про­тив этой запи­си крас­ной кино­ва­рью: «Нащо­кин».
1–1 Допи­са­но более круп­ным и жир­ным почер­ком, им же на Л. 36 об. напи­са­но: «княж­ну Ири­ну мла­де, княж­ну Парас­ко­вью младе»
2–2 Допи­са­но мел­ким почерком.
** Воз­мож­но: Ио[ан]на. Хотя ана­ло­гич­ная запись есть и далее, «Иоан­на» обыч­но запи­са­но пол­ным словом.
3–3 Допи­са­но позд­нее, немно­го более жир­ным почер­ком, на полях.
4–4 При­пи­са­но сбо­ку, на полях.

Род кня­зей Шеле­шпаль­скых: кня­зя Васи­лис­ка, кня­зя Фео­до­ра, кня­зя Юръя, кня­зя Афа­на­сия, кня­зя Семе­на, кня­зя Вла­ди-мера, кня­зя Иоан­на, кня­зя Фео­до­ра, кня­зя Давы­да, кня­зя Дмит­рея, кня­зя Иона *, кня­зя Дмит­рея, кня­зя Костян­ти­на скым­ни­ка, кня­зя Алек­сандра скым­ни­ка, кня­зя (л. 19) Иоан­на, кня­зя Юръя скым­ни­ка, кня­зя Фео­до­та, кня­зя Афо­на­сия скым­ни­ка, кня­зя Анд­ро­ни­ка, кня­зя Юръя скым­ни­ка, кня­зя Фео­до­ра, кня­зя Мала­хея, кня­зя Гела­сею ино­ка, кня­зя Афо­на­сия, кня­зя Иоан­на, кня­зя Дмит­рея, кня­зя Фео­до­ра, кня­зя Костян­ти­на, кня­зя Гри­го­рия, кня­зя Дани­ла, кня­зя Дани­ла, кня­зя Давы­да, кня­зя Пет­ра, кня­зя Иоан­на, кня­зя Иоан­на скым­ни­ка, кня­зя Коз­му, кня­зя Васи­лья, (л. 19 об.) кня­зя Афо­на­сия, кня­зя Фео­до­ра, кня­зя Васи­лья, кня­зя Фео­до­ра, кня­зя Иоан­на, кня­зя Андрея, кня­зя Вла­ди­ме­ра, кня­зя Иоан­на, кня­зя Фео­до­ра, кня­зя Гри­го­рия, кня­зя ино­ка Васи­лия, кня­зя Ива­на скым­ни­ка, кня­зя Алек­сандра, кня­зя Рома­на, кня­зя Дмит­рея скым­ни­ка, кня­зя Дмит­рея скым­ни­ка, кня­зя Дани­ла, кня­зя Юръя, кня­зя Васи­лья, кня­зя Пет­ра, кня­зя Миха­и­ла, кня­зя Але (л. 20) ксандра, кня­зя Рома­на, кня­зя Дмит­рея, кня­зя Фео­до­ра, кня­зя Бори­са, кня­зя Пет­ра, кня­зя Юрья, кня­зя Юръя, кня­зя Иона*, кня­зя Фео­до­ра, Иоан­на, Гри­го­рия, Иоан­на 2**, Миха­и­ла, Фео­до­ра скым­ни­ка, Алек­сея, Мак­си­ма, Мелен­тия ским­ни­ка, Давы­да, Тав­ри­ла, Ере­мея, Пет­ра, Три­горъя, Кири­ла, Пав­ла, Нла­сия, Васи­лья, Три­горъя, Мат­фея ским­ни­ка, Мои­сея, Алек­сандра, кня­зя (л. 20 об.) Иоан­на, кня­зя Семе­на, кня­зя Андрея, кня­зя Вла­ди­ме­ра, кня­зя Васи­лья, кня­зя Андрея, кня­зя Иоан­на, кня­зя Анд­ро­ни­ка, кня­зя Андрея, кня­зя Нико­на, кня­зя Афо­на­сья, кня­зя Андрея, кня­зя Андрея, кня­зя Вла­ди-мера, кня­зя Васи­лья, кня­зя Андрея, кня­зя Костян­ти­на, кня­зя Пет­ра, кня­зя Гри­го­рия, кня­зя Яро­сла­ва, кня­зя Семи­о­на, кня­зя Иоан­на, кня­зя Дмит­рея, кня­зя Васи­лия, кня­зя Дмит­рея, кня­зя (л. 21) Иоан­на, кня­зя Рома­на, кня­зя Дмит­рея, кня­зя Фео­до­ра, кня­зя Афо­на­сия, кня­зя Гела­сею, кня­зя Дмит­рея, кня­зя Фео­до­ра, кня­зя Васи­лия, кня­зя Геор­гия, кня­зя Фео­до­ра, кня­зя Фео­до­ра, кня­зя Андрея, кня­зя Алек­сандра, кня­зя Дмит­рея, кня­зя Иоан­на, кня­зя Фео­до­ра, кня­зя Иоан­на, кня­зя Созон­та, кня­зя Костян­ти­на, кня­зя Васи­лья, ино­ка Лав­рен­тия, ино­ка Гела­сею, Ники­ты, Иоан­на, (л. 21 об.) Васи­лия, Тимо­фея, ино­ка Алек­сея, Филип­па, Фео­до­ра, ино­ка Ионы, Иоан­на, ино­ка Иоани­кия, Мок­ея, ино­ка Иоаки­ма, Сте­фа­на, Семи­о­на, Кон­дра­та, Дмит­рея ино­ка, Иими­на, ино­ка Дани­ла, Андрея 2, Иоан­на, Мит­ро­фа­на, Филип­па, Иоан­на 2, Фео­до­ра, Иоан­на, Тимо­фея, ино­ка Пими­на, Иоан­на 2, ино­ка Дмит­рея, ино­ка Кали­стра­та, Иоан­на, ино­ка Кири­ла, Кар­па, Иоси­фа, (л. 22) Иоан­на, Кли­мен­та, «Пими­на, Кли­мен­та, Дал­ма­та, Иоан­на, Гри­го­рия, Миха­и­ла, Игна­тия, Мини, Елиозара,

* Воз­мож­но: Ио[ан]на.
** В Сино­ди­ке исполь­зо­ва­но бук­вен­ное обо­зна­че­ние циф­ры 2, види­мо, озна­ча­ю­щее, что имя, сто­я­щее перед циф­рой, долж­но повто­рять­ся два раза.

Терен­тия, Семи­о­на, Наси­лья, Семи­о­на, Наси­лья, Леон­тия, Лева­ни­да ским­ни­ка, Алек­сея, Иоан­на, свя­щен­но­и­но­ка Фео­фа­на, Иако­ва ским­ни­ка, Коз­мы, Дия, Иоан­на, Наси­лья, Гри­го­рия, Мок­ия, Кипре­я­на, ино­ка Гела­сею, Пет­ра, Роди­о­на, кня­зя Костян­ти­на, кня­зя Семи­о­на (л. 22 об.) оубьен­на­го, кня­зя Пет­ра оубьен­на­го, кня­зя Мат­фея оубьен­на­го, кня­зя Вику­лы, кня­зя Тимо­фея мла­де, кня­зя Пет­ра оубьен­на­го, кня­зя Иоан­на мла­де, кня­жь­ноу Ири­ну мла­де, кня­зя Иоан­на мла­де, кня­зя Пет­ра мла­де, кня­зя Иоан­на мла­де, 5’инока схим­ни­ка Лав­рен­тия, ино­ка схим­ни­ка Федо­ри­та, кня­зя Иван­на, кня­зя Гри­го­рья младе5, 6князя Иоси­фа, кня­зя Мит­ро­фа­на оубиеннаго6, кня­зя Симео­на, 7князя Афо­на­сия лиа-дену­а7, 8князя Иоан­на младенъца8.
(л. 34) Кня­ги­ни Шеле­шпаль­скых князей:
кня­ги­ню Евдо­кею, кня­ги­ню Еле­ну, кня­ги­ню Ири­ну ино­ку, кня­ги­ню ино­ку Оулья­нию, кня­ги­ню Марью, кня­ги­ню Марью, кня­ги­ню ино­ку Анну, кня­ги­ню ино­ку Фоти­нью, кня­ги­ню ино­ку Фоти­нию, кня­ги­ню Марью, кня­ги­ню ино­ку Оулья­нию, кня­ги­ню ино­ку Оулья­нию, кня­ги­ню Ири­ну, кня­ги­ню ино­ку Софью, кня­ги­ню ским­ни­уу Анну, кня­ги­ню Ефро­си­нью, (л. 34 об.) кня­ги­ню Анну, Оули­ту ским­ни­уу, ино­ку Наста­сею, ино­ку Оули-ту, Евдо­кею, Фети­нью, Еоу­фи­мю, Анну, Маръ­фу, Софью, ино­ку Софью, Еоу­фи­мю, ино­ку Фети­нью, Марью, Неру, Марью, ино­ку Ага­фью, ино­ку Фео­до­сью, Амто­ни­ду, Оулья­нию, Марью, Евдо­кею, Фети­нью, Еле­ну, Ма-рью, Мамел­фоу, Навру 2, Ана­ста­сию, ино­ку Фео­до­сью, Мав­ру, Ана­ста­сию скым­ни­уу, Ири­ну, Евдо­кею, (л. 35) Ана­ста­сию, Евдо­кею, Ксе­нью, Еоу­фи­мью, Оулья­нию, Фети­нью ским­ни­уу, Ири­ну, Марью 2, Мав­ры, Оулья­нию, Фео­до­съю, Анну, ино­ку Домио­кию, Марью, кня­ги­ню Марью ским[ницу], кня­ги­ню Наста­сию ским­ни­уу, кня­ги­ню Фео­до­сию, кня­ги­ню Марью ским­ни­уу, кня­ги­ню ино­ку Наста­сию, кня­ги­ню Фео­до­сию, кня­ги­ню Анну ским[ниуу], кня­ги­ню Оулья­нию ским­ни­уу, кня­ги­ню Вар­ва­ру, кня­ги­ню Марью, кня­ги­ню Фети­нью, (л. 35 об.) кня­ги­ню Анну, Еоу­фи­мию, Марью, княж­ну Сте­фа­ни­ду, кня­ги­ню Марью, Марью, Евдо­кею, кня­ги­ню Марью, княж­ну Олгу, княж­ну Марью, княж­ну Мар­фу, княж­ну Анну, княж­ну ским­ни­уу Анну, княж­ну Еле­ну, княж­ну Марю, княж­ну Сте­фа­ни­ду, кня­ги­ню Марью, Ана­ста­сию ским­ни­уу, Оулья­нию ским­ни­уу, Марью 2, Оули­ту ским­ни­уу, кня­ги­ню ским­ни­уу Анну, кня­ги­ню Евдо­кею, княж­ну Огро­фе­ну, княж­ну Марью, (л. 36) кня­ги­ню ино­ку Оулья­нию, Соло­ма­ни­ду ским­ни­уу, Анню ским­ни­уу, Мав­ру ским­ни­уу, Мари­ну, Ага­фью, Татья­ну, Мав­ру, Домну, Евдо­кею, Оулья­нию, Оули­ту, Евги­нью, Мар­фу, Соло­ма­ни­ду, Аки­ли­ну, Марью, княж­ну Анну мла­де, Феодосъю

5–5Мелкий почерк, к кон­цу немно­го укрупняется.
6–6 Дру­гой почерк, намно­го круп­нее, им же на Л. 36 об. напи­са­но: «княж­ну Ксе­нию мла­де, кня­ги­ню Оулъ­я­нею, •кня­ги­ню Евдокею»
7–7 Почерк тот же, что и на Л. 70. 8–8 Почерк тот же, что и на Л. 71.

оубьен­ную, Кап­те­ли­ну мла­де, Мат­фея, кня­ги­ню Кили­кию, княж­ну Анну мла­де, кня­ги­ню Марью, княж­ну Мари­ну мла­де, кня­ги­ню Наста­сию, княж­ну Марью деви­цу, (л. 36 об.) 9княжну Ири­ну мла­де, княж­ну Пара-ско­вью9 10младе, княж­ну Ксе­нию мла­де, кня­ги­ню Оулъ­я­нею, кня­ги­ню Ев-дoкe­ю10, 11княжну Евдо­кею младе11, 12княжну Анну мла­де, Еоу­фи­мии, ино­ку схим­ни­цу Марину12.
(л. 59) Летописець
В лето 7056 (1547) лре­ста­вис князь Васи­леи Фео­до­ро­вичъ Шелеш-палъ­скои, декаб­ря в 4 день, на помят вели­ко­му­че­ни­ци Вар­ва­ры. А годи­на ему после Евдо­кии дни на тре­тей день, свя­тых муче­ник Еоутро­пия и Клео­ни­ка и Васи­лис­ка. Поло­жен быс во свое отчине оу Рож­де­ства Хри­сто­ва и оу Всех свя­тых под цер­ко­вью. И тво­ри­ти по нем помят в те дни неот­лож­но, и обед­ня слу­жи­ти, (л. 59 об.) и пона­хи­да пети, и мона­стырь кормити.
В лето 7056-го (1548) пре­ста­вис кня­ги­ни Мар­фа Фили­пов­на, ген­ва­ря в 6 день, на Бого­яв­ле­ние Гос­по­да наше­го Ису­са Хри­ста. А годи­на ей в 5 день после Пет­ро­ва дни, на помят пре­по­доб­но­го отца наше­го Афо­на­сия Афонь­ска­го, иже созда вели­кую лав­ру пре­свя­тыя Бого­ро­ди­цы и пре­по­доб­ны мате­ри нашея Мар­фы, мона­сты­ри свя­то­го Семи­о­на иже на Див­ней горе чюдо­твор­ца. Поло­же быс во сво­ей вот (л. 60) чине оу Рож­де­ства Хри­сто­ва и оу Всех свя­тых под цер­ко­вью. Тво­ри­ти по ней помят в те дни неот­лож­но, литор­гия слу­жи­ти и пона­хи­да пети, и мона­стырь кормити.
Пре­ста­ви­ся князь Миха­и­ла Васи­лъ­е­вичъ Шеле­шпалъ­скои мар­та во 18 день, на помят пре­по­доб­но­го отца наше­го Кири­ла пат­ри­ар­ха Еру­са­лим­ска­го, назав­трее Алек­сея чело­ве­ка Божия. А годи­на емоу назав­трее Рож­де­ства Хри­сто­ва, на помят Собор (л. 60 об.) пре­свя­тыя Бого­ро­ди­цы и на помят пра­от­ца Хри­сто­ва Иоси­фа обруч­ни­ка. Поло­жен быс во свое отчине оу Рож­де­ства Хри­сто­ва и оу Всех свя­тых. В те дни тво­ри­ти по нем помят неот­лож­но, обед­ня слу­жи­ти и пона­хи­да пети, и мона­стырь кормити.
Пре­ста­ви­ся князь Федор Юрье­вичъ Шеле­шпалъ­скои апри­ля в 21 день, на помят пре­по­доб­но­го отца наше­го Фео­до­ра Секи­о­та, кано­ун Юрье­ва дни веш­не­во. А годи­на ему наза- (л. 61) втрее Воз­не­сенъ­е­ва дни, оубьен быс под Каза­нью. В те дни тво­ри­ти по нем памат неот­лож­но, обед­ня слу­жи­ти, и пона­хи­да пети, и мона­стырь кормити.
Лре­ста­ви­ся князь Андреи Юръ­е­вичъ Шеле­шпалъ­скои октяб­ря во 12 день, на помят свя­тых муче­ник Про­ва­тор­ха и Анд­ро­ни­ка. А годи­на ему на тре­тей день по Юрье­ве дни по веш­нем, на помят свя­то­го священному-

9–9 Жир­ный почерк, иден­тич­ный тому, кото­рым на л. 16 об. напи­са­но: «кня­зя Иоан­на, кня­зя Захаръю». «Мла­де» при­пи­са­но свер­ху сле­ду­ю­щим почерком.
10–10 Этим же почер­ком на л. 22 об. напи­са­но: «кня­зя Иоси­фа, кня­зя Мит­ро­фа­на оубиеннаго».
11–11Почерк тот же, что и на л. 74 об. 12–12 Дру­гой, нигде не встре­ча­ю­щий­ся почерк.

чени­ка (л. 61 об.) и епи­ско­па Васи­лия Ама­си­ис­ка­го. И тво­ри­ти по нем помят в те дни неот­лож­но, обед­ня слу­жи­ти, и пона­хи­да пети, и мона­стырь кормити.
Пре­ста­ви­ся князь Иоанн Афо­на­съе­вичъ Шеле­шпалъ­скои и мати его кня­ги­ни Оулъ­я­ния и кня­ги­ни его Анна на тре­тей день по Фло­ро­ве дни, меся­ца авгу­ста в 20 день, на помят свя­то­го про­ро­ка Само­ила. И тво­ри­ти по них в тот день помят неот­лож­но, (л. 62) обед­ня слу­жи­ти, и пона-хида пети, и мона­стырь кормити.
Пре­ста­ви­ся кня­же Андре­ев отец Юрье­ви­ча Шеле­шпалъ­ско­го князь Юрьи меся­ца июля в 31 день, на помят свя­то­го апо­сто­ла Ере­мея. А память по нем на веш­ней Юрьев день. В те дни по нем помят тво­ри­ти неот­лож­но, обед­ня слу­жи­ти, и пона­хи­да пети, и мона­стырь кормити.
(л. 62 об.) Пре­ста­вис кня­же Андре­ева сест­ра Юрье­ви­ча Шеле­шпалъ­ско­го Марья меся­ца генъ­ва­ря в 1 день на помят Васи­лия Кеса­ри­ис­ка­го. В те дни по ней помят тво­ри­ти неот­лож­но, обед­ня слу­жи­ти, и мона­стырь кормити.
В лето 7000 в 90‑м (1582) году Пре­ста­вис князь Иоанн Васи­лъ­е­вичъ Шеле­шпалъ­скои меся­ца июля в 22 день. Поло­жен быс в Пав­ло­ве мона­сты­ре меся­ца июля в (л. 63) 2 7 день, на помят свя­то­го вели­ко­му­че­ни­ка Пан­те­лей­мо­на. А помят по нем меся­ца апри­ля в 19 день. В те дни по нем помят тво­ри­ти, обед­ня слу­жи­ти и пона­хи­да пети, и мона­стырь кормити.
В лето 7104-го (1596) годоу
Лре­ста­вис кня­ги­ни Кили­кия, кня­же Иоан­на Васи­лье­ви­ча жена Шеле­шпалъ­ско­го меся­ца апри­ля в 28 день, на помят свя­тых муче­ник Нассо­на и Соси­па­тра. А па- (л. 63 об.) мят по ней назав­трие Веде­нье­ва дни. В те дни по ней помят тво­ри­ти неот­лож­но, обед­ня слу­жи­ти и пона­хи­да пети, и ма[на]стыръ кор­ми­ти. А поло­же­на быс во сво­ей отчине оу Рож­де­ства Хри­сто­ва и оу Всех свя­тых под церковью *.
В лето 7110-го (1602) году
Пре­ста­вис княж­на Мари­на кня­же Андре­ева дочи Ива­но­ви­ча Шеле­шпалъ­ско­го меся­ца апри­ля в 27 день, на помят свя­то­го свя­щен­но­му­че­ни­ка (л. 64) Семи­о­на срод­ни­ка Гос­под­ня по пло­ти. В те дни по ней помят тво­ри­ти неот­лож­но, обед­ня слу­жи­ти и пона­хи­да пети, и мона­стырь кормити.
Того ж году таре­ста­вис князь Дмит­реи Миха­и­ло­вич Шеле­шпалъ­скои злою смер­тию напрас­ною от лихих людей раз­бой­ни­ков, меся­ца декаб­ря в 11 день, на помят пре­по­доб­но­го отца наше­го Дани­ла Столп­ни­ка. А годи­на ему меся­ца июня в (л. 64 об.) 4 день, на помят свя­то­го отца Мит­ро­фа­на, пат­ри­ар­ха Царя­гра­да. В те дни по нем обед­ня слу­жи­ти и пона­хи­да пети, и мона­стырь кормити.

* Запи­си за 2 послед­них года зачерк­ну­ты: даты обыч­ны­ми чер­ни­ла­ми, осталь­ной текст — киноварью.

В лето 7115 (1607) году Пре­ста­вис кня­я­се Андре­ева Ива­но­ви­ча Шеле­шпалъ­ско­го кня­ги­ни Марья Гав­ри­лов­на, меся­ца ген­ва­ря во 8 день, на помят пре­по­доб­но­го отца наше­го Гри­го­рия Хозо­ви­та. А помят кня­гине Марье меся­ца июля в (л. 65) 28 день, на помят свя­тых муче­ник Про­хо­ра и Нико­но­ра, в той же день Стре­те­ние пре­чи­стые Бого­ро­ди­цы Смо­лень­скыя. В те дни по ней обед­ня слу­жи­ти и пона­хи­да пети, и мона­стырь кормити.
В лето 7111 (1602) Пре­ста­вис кня­же Ива­но­ва Семе­но­ви­ча Коз­ловь­ско­го кня­ги­ни Оулъя-на, во ино­уех Оули­та ским­ни­ца, меся­ца нояб­ря во 8 день, на помят архи­стра­ти­га Ми- (л. 65 об.) хаи­ла. А помят кня­гине Оули­те за 5 дней до Рож­де­ства Хри­сто­ва, на помят свя­тыя муче­ни­цы Оулъ­я­неи. В те дни по ней помят тво­ри­ти, обед­ня слу­жи­ти и пона­хи­да пети, и мона­стырь кормити.
В лето 7119 (1611) году мар­та в 20 день, на помят пре­по­доб­ных отец иже в оби­те­ли свя­то­го Савы избьен­ных, вое­во­ды оубъ­е­ни раби Божии Васи­леи Пет­ро­вичъ Мар­ков да жена его Фео­до­сия (л. 66) Иоанов­на на Москве. И на тот день по них помят тво­ри­ти неот­лож­но, обед­ня слу­жи­ти, и пона­хи­да пети, и мона­стырь кор­ми­ти. А помят Васи­лъю пре­по­доб­но­го Васи­лия Пари­ис­ка­го, а Фео­до­сие помят све­тыа муче­ни­ци Фео­до­сии девици.
В лето 7120 го (1612) году, апри[ля] в 25 день Оубъ­ен быс князь Андреи Иоано­вичъ Шеле­шпалъ­скои, на помят свя­то­го и все­х­вал­на­го апо­сто­ла и еван­ге­ли­ста Мар­ка. А помят по нем меся­ца (л. 66 об.) авго­уста в 24 день. А имя ему князь Петр. В те дни по нем обед­ня слу­жи­ти и пона­хи­да пети, и мона­стырь кормити.
Лета 7120-го (1612) году Пре­ста­ви­ся князь Тимо­феи кня­же Андре­ев сын Шеле­шпалъ­ско­го. А помят ему июня в 16 день. В те дни по нем помят тво­ри­ти неот­лож­но, обед­ня слу­жи­ти и пона­хи­да пети, и мона­стырь кормити.
Оубъ­ен быс князь Петр (л. 67) Иоано­вич Кали­пин на госу­да­ре­во служ­бе под Калу­гою на сыр­ной неде­ле. А как ему помят и годи­на, того не оупомним.
Оубъ­ен быс князь Семен Иоано­вичъ Кали­тин Шеле­шпаль­скои на го-суда­ре­ве служ­бе, как пошли госу­да­ре­вы вое­во­ды с Угры.
Лета 7129-го (1621) году Оубъ­ен быс князь Мат­феи Пет­ро­вич Шеле­шпалъ­скои Кали­тин на госу­да­ре­во [служ­бе] (л. 67 об.) под Моск­вою. А как ему помят и годи­на, того не оупомним.
Лета 7126-го (1618) году Пре­ста­ви­ся князь Иоан мла­де­нецъ кня­же Миха­и­лов сын Ива­но­ви­ча Шеле­шпалъ­ско­го, меся­ца фев­ра­ля в 28 день, на помят пре­по­доб­но­го отца наше­го Васи­лия Испо­вед­ни­ка, спост­ни­ка Про­ко­пи­е­ва. А помят по кня­зе Иоане Миха­и­ло­ви­че того же меся­ца фев­ра­ля в 24, на помят обре- (л. 68) тeние чест­ныя гла­вы Иоан­на Пред­те­чи, кре­сти­те­ля Гос­под­ня. В те дни по нем помят тво­ри­ти, обед­ня и пона­хи­да слу­жи­ти неот­лож­но и мона­стырь кормити.
Лета 7127-го (1619) году Пре­ста­ви­ся раба Божия мла­де­нецъ княж­на Ири­на кня­же Михай­ло­ва дочь Шеле­шпалъ­ско­го, меся­ца майя в 18 день, на помят свя­то­го муче­ни­ка Фео­до­та иже воАн­ки­ре. А помят по кня- (л. 68 об.) жне Ирине того же меся­ца майя во 8 день, на помят свя­тыя вели­ко­му­че­ни­ци Ири­ны. В те дни по ней обед­ня и пона­хи­да слу­жи­ти и мона­стырь кор­ми­ти неотложно.
Лета 7128-го (1620) году, авгу­ста в 9 день Пре­ста­ви­ся кня­ги­ни Ана­ста­сея Андре­ев­на княж Андре­ева дочи Иоано­ви­ча Шеле­шпалъ­ско­го, а кня­же Мат­фе­е­ва жена Федо­ро­ви­ча Шахо­въс­ко­во. (л. 69) А помят ей меся­ца октяб­ря в 29 день на помят свя­тыя муче­ни­ци Ана­ста­сеи Рим­ля­ны­ни. В те дни по ней обед­ня слу­жи­ти и пона­хи­да пети, и мана­стырь кормити.
Лета 7128-го (1619) году Лре­ста­вис князь Петр Миха­и­ло­вичъ Шеле­шпалъ­скои, меся­ца сен­тяб­ря в 6 день, на помят чюдо архи­стра­ти­га Миха­и­ла. А помят ему авгу­ста в 24 день, на помят свя­то­го свя­щен­но­му­че­ни­ка (л. 69 об.) Евти­хия, в той ж день иже в свя­тых отца наше­го Пет­ра мит­ро­по­ли­та мос­ков­ско­го чю-дотвор­ца. А роди­лъ­ся князь Петр авгу­ста в 20 день, на помят свя­то­го про­ро­ка Само­ила. В те дни по нем пона­хи­да пети и обед­ня слу­жи­ти неот­лож­но, и мона­стырь кормити.
(л. 70) Лета 7133 — го (1625) году, мар­та в 24 день, на память пре­по­доб­но­го отца наше­го Арте­мия, епи­ско­па Селунъ­ска­го, пре­ста­ви­ся раб Божий князь Офо­на­сей * Миха­и­ло­вичъ Шеле­шъ­палъ­ской. А память по нем тво­ри­ти майя в 3 день, на помят свя­тых Тимо­фея и Мав­ры. В тот день по нем литор­гия Божия слу­жи­ти и пона­хи­да пети, и нищих кор­ми­ти, и мило­сты­ня нескуд­но дава­ти. А роди­лъ­ся мла­де­нец князь Офо­на­сей Миха­и­ло­вич меся­ца июля в 5 день. А поло­же­но быша тело его оу хра­ма Рож­де­ства Хри­сто­ва и оу Всех святых * *.
(л. 70 об.) Лета 7129 (1621) году июня в 22 день на помят вели­ко­му­че­ни­ка Евсе­вия Само­сац­ка­го пре­ста­вис раба Божия ино­ка Ната­лья скым­ни­ца, Пет­ро­ва дочь Сте­па­но­ви­ча Овци­на, а Пет­ро­ва жена Воло­ди­ме­ро­ви­ча Бла­го­во. А помят по ней меся­ца октяб­ря в 22 день *** на помят свя­тыя вели­ко­му­че­ни­ци Ана­ста­сии Рим­ля­ны­ни. А поло­же­на быс на Москве в Никиц­ком мона­сты­ре оу вели­ко­му­че­ни­ка (л. 71) Ники­ты, под­ле мужа ея Пет­ра Бла­го­во оу запад­ных дверей.
Лета 7134 (1626) году Апре­ля в 20 день на помят пре­по­доб­но­го отца наше­го Фео­до­ра Три­хи­ны пре­ста­вис раб Божии мла­де­нецъ князь Иван

* Напро­тив, на полях: «мла­де­нецъ».
** Запись абза­ца сде­ла­на новым почер­ком; им же сде­ла­на при­пис­ка на л. 22 об.:
«кня­зя Афа­на­сия мла­ден­ца». Далее — вновь основ­ной почерк.
*** Ско­рее все­го, долж­но быть не 22, а 29 октября.

Миха­и­ло­вич Шеле­шпаль­скои. И поло­же­но быс тело его в сво­ей отчине под церк­вию оу Всех свя­тых под­ле тет­ки сво­ей княж­ны Анны по пра­вой стране, а, у бра­та сво­е­го кня­зя Афо­на­ся в ногах. А помят по нем мар­та в 30 день, на помят пре­по­доб­но­го отца наше­го Иоан­на опи­са­те­ля Лестви­цы. А роже­ние его мар­та в 23 день, на памят свя­то­го отца наше­го Нико­на и оуче­ник его. В те дни по нем неот­лож­но память совершати13.
(л. 71 оо.) Лета 7737-го (1623) году июля в 4 день на помят иже во свя­тых отца наше­го Ань­д­рея Критъц­ка­го пре­ста­ви­ся раб Божий князь Гри­го­реи мла­де­нецъ сын кня­зя Семе­на Онъ­д­ре­еви­ча Шеле­шъ­паль­ско­го. В тот день по нем литор­гия божия слу­жи­ти и пона­хи­да пети, и по мона­сты­рем стар­цов кор­ми­ти, нищим оубо­гим мило­сты­ня дава­ти несчет­но, то будет во цар­ствии небес­ном. А за отца и за мона­стырь Бога молит14.
(л. 72) 15Лета 7090-го (1582) году меся­ца апре­ля в 2 день на помят пре­по­доб­но­го отца наше­го Тита чюдо­твор­ца пре­ста­ви­ся раба Божия кня-же Ива­но­ва дочи Васи­лье­ви­ча Шеле­шпалъ­ско­го мла­де­нец княж­на Анна Ива­нов­на. А помят по княжне Анне Ива­новне меся­ца декаб­ря в 9 день на помят зача­тие свя­тые Анны Егда зача свя­тую Бого­ро­ди­цу и свя­то­го отца наше­го Софро­ния, епи­ско­па Кипръ­ска­го. В те дни по ней помят тво-рити неот­лож­но, пона­хи­да и обед­ня слу­жи­ти и свя­щенъ­ни­ка, и собор, и мона­стырь кор­ми­ти, и дом свой посетити.
(л. 72 об.) Лета 7090-го (1582) году меся­ца июня в 22 день via память свя­та­го свя­щен­но­му­че­ни­ка Евсе­вия, епи­ско­па Само­сад­ска­го, пре­ста­ви­ся раб Божий княз Иоанн Васи­лье­вич Шеле­шпаль­скои нa госу­да­ре­во служ­бе в Вели­ком Нове­гра­де. А погре­бенъ­но бысть тело его в Воло­год­ском оуез­де в Пав­ло­ве мона­сты­ре в том же в 90 году, меся­ца июля в 27 день, на помят свя­та­го муче­ни­ка Пан­те­лей­мо­на, А помят по кня­зе Иоанне Васи­лье­ви­че меся­ца апре­ля в 19 день на помят пре­по­доб­но­го отца наше­го Иоан­на Вет­хия лав­ры, (л. 73) В те дни по нем помят тво­ри­ти неот­лож­но, обед­ня и пона­хи­да слу­жи­ти и мона­стырь кормити.
(л. 73 об.) Лета 7104-го (1596) году меся­ца апре­ля в 28 день на помят свя­тых апо­стол Нассо­на и Соси­па­тра, пре­ста­ви­ся раба Божия, кня­же Иоано­ва кня­ги­ни Васи­лье­ви­ча Шеле­шпалъ­ска­го, а кня­же Иоано­ва дочи Семе­но­ви­ча Коз­лов­ско­во, кня­ги­ни Вар­ва­ра Иоанов­на, а молит­вен­ное имя кня­ги­ни Кили­кея. А помят по кня­гине Вар­ва­ре назав­трее Вве­де­ние-ва дни пре­свя­тыя Бого­ро­ди­ци, меся­ца нояб­ря в 22 день, нa помят свя-тыя вели­ко­му­че­ни­цы Кили­кеи. А поло­же­но бысть тело ея в сво­ей отчине оу Всех свя­тых (л. 74) под цер­ко­вию. И. в те дни по ней помят тво­ри­ти неот­лож­но, обед­ня и пона­хи­да слу­жи­ти и свя­щен­ни­ков, и кры­лос, и мона­стырь кормитити15. (л. 74 об.)

13–13 Дру­гой почерк, им сде­ла­на запись на л. 22 об.: «кня­зя Иоан­на младенца».
14–14 Новый почерк.
15–15 Почерк иден­тич­ный почер­ку на л. 71. Далее идет новый почерк.

Лета 7136-го (1628) году меся­ца фев­ра­ля в 27 день на помят пре­по­доб­но­го отца наше­го Про­ко­пия Дека­по­ли­та и епи­ско­па пре­ста­ви­ся раба Божия мла­де­нец княж­на Евдо­кея кня­же Михай­ло­ва дочь Иоано­ви­ча Шеле­шпаль­ско­во. А помят по княжне Евдо­кее Миха­и­ловне меся­ца мар­та в 1 день, па помят свя­тыя пре­по­доб­ныя муче­ни­цы Евдо­кеи. А поло­же­на бысть во сво­ей отчине оу Рож­де­ства Хри­сто­ва и оу Всех свя­тых под цер­ко­вью, под­ле (л. 75) тет­кы сво­ие княж­ны Анны Иоан­нов­ны. И в те дни по ней помят тво­ри­ти неот­лож­но, пана­хи­да пети и обедне слу­жи­ти, свя­щен­ни­ка и кры­лас, и мона­стырь кормити.
(л. 76) Лета 7145-го (1636) году меся­ца октяб­рия в 10 день на память свя­тых муче­ник Евлам­пия и Евлам­пии, пре­став­ся раб Божий и княз Миха­и­ла Ива­но­вичь Шеле­шпаль­скои. А молит­вен­ное имя княз Лари­он. А помят по кня­зе Миха­и­ле Ива­но­ви­че того ж меся­ца октов­рия в 21 день па помят пре­по­доб­но­го отца наше­го Ила­ри­о­на Вели­ко­го. А погре­бе­но бысть тело его во сво­ей отчине оу Всех свя­тых под цер­ко­вью того ж 145-го году меся­ца ноем­врия 1 день, на помят свя­тых чюдо­тво­рецъ и без­среб­рен­ник Кос­мы и Дами­я­на. В го[ло]вах оу сво­ие мате­ри кня­ги­ни Вар­ва­ры Ива­нов­ны, и в голо­вах (л. 76 об.) оу бра­та сво­е­го княз Анъ­д­рея Ива­но­ви­ча, и под­ле детей сво­их на левой стране. И в те дни по княз Миха­и­ле Ива­но­ви­че помят тво­рит неот­лож­но, обед­ня слу­жи­ти, и пона­хи­да пети, и свя­щен­ни­ков, и собор вес, и мона­стыр кор­ми­ти, и дом свой посетити *.

* Почерк совер­шен­но не похож на предыдущий.

Чернетка

27 мар­та 1680 года Б.М.Хитрово умер, а к 14 авгу­ста это­го же года отно­сит­ся еще одно инте­рес­ное опи­са­ние вла­де­ний бояри­на в дозор­ных кни­гах Пат­ри­ар­ше­го казен­но­го при­ка­за: «князь Андрей Ива­но­вич Шеле­шпаль­ской при­е­хал Пех­рян­ския деся­ти­ны, Рату­е­ва ста­на, в вот­чи­ну бояры­ни вдо­вы Марьи Ива­нов­ны Хит­ро­во, в село Роже­ствен­ное, Тары­че­во тож, а в том селе по наез­ду цер­ковь дре­вя­на во имя Роже­ства Пре­св. Бого­ро­ди­цы, да в том же селе двор бояр­ской, дв.прикащика, да у церк­ви попо­вых дво­ров: двор попа Миха­и­ла Гера­си­мо­ва, дв. попа Васи­лья Афа­на­сье­ва, дв. дьяч­ка Иваш­ка Алек­се­е­ва, да при­ход­ских к оной церк­ви дво­ров в том селе 5 дво­ров дело­вых людей, да кре­стьян­ских в дер. Тары­чо­ве 10 дво­ров, в дер. Пру­ди­щах 18 дво­ров и в дер. Таму­хо­вой (Тимо­хо­во. – Авт.) 12 дво­ров; да им же попам и дьяч­ку руги дает­ся по 18 руб­лев с пол­ти­ною на год, хле­ба – ржи и овса по 47 чет­вер­тей; а паш­ни и сен­ных поко­сов и ни каких уго­дий нет; а стро­е­ние цер­ков­ное бояри­на дво­рец­ка­го и ору­жей­ни­ча­го Бог­да­на Мат­ве­е­ви­ча Хит­ро­во». Несмот­ря на то, что она не упо­мя­ну­та в этом опи­са­нии, про­дол­жа­ла суще­ство­вать и дерев­ня Чере­пи­ха (Хол­мо­го­ро­вы В.И. и Г.И. Указ. соч. С.142–143; РГА­ДА. Ф.1374, оп.1, д.848, д.15)

Пере­пись 1710 года: Санкт-Петер­бург­ская губер­ния: Поше­хон­ский уезд: Переч­не­вая книга
(РГА­ДА. Ф. 1209. Оп. 1. Д. 12520. Л.90–208)
(л.1) Поше­хонь кни­га переч­не­вая пере­пи­си Ива­на Вла­дыч­ки­на 186 году дворам

Волость Углец Кон­стан­ти­нов а в ней за помещики
За князь Гри­го­рьем княж Гри­го­рье­вым сыном Шеле­шпаль­ским поло­ви­на села Покровского …
За князь Ива­ном княж Авра­мо­вым сыном Шеле­шпаль­ским поло­ви­на села Покров­ско­го …(л.179об.) …село Здвиженское …

Кли­мов­ское. Оно рядом с Суда­ем, рань­ше это была усадь­ба кня­зей Шеле­шпан­ских. Род их идет от бело­зер­ских кня­зей, и вот­чи­на их была на Белом озе­ре на реке Шелек­ше — отсю­да и их фами­лия. В XVII веке они полу­чи­ли поме­стья под Чух­ло­мой, потом­ки их вла­де­ли зем­ля­ми здесь до 1917 г. Им же при­над­ле­жа­ли дерев­ни Лоба­но­ве, Мар­ко­во и др.

Пол­то­ра­но­во. Здесь была усадь­ба кня­зей Шеле­шпан­ских. В пере­пи­си 1646 г. зна­чит­ся: «За Семе­ном княж Сте­па­но­вым Шеле­шпан­ским сель­цо, что была дерев­ня Пол­то­ра­но­во на реч­ке на Руше, а в ней двор поме­щи­ков да три дво­ра кре­стьян». В 1678 г. Пол­то­ра­но­во при­над­ле­жа­ло сыно­вьям Семе­на Сте­па­но­ви­ча: «За кня­зем Пет­ром Семе­но­вым Шеле­пан­ским поме­стье поло­ви­на усадь­бы Пол­то­ра­но­во, а в ней двор поме­щи­ков, дру­гая поло­ви­на усадь­бы за Сте­па­ном Семе­но­вым Шеле­шпан­ским да во дво­ре его дво­ро­вых людей поль­ско­го поло­ну Степ­ка Андре­ев про­зви­щем Быков да дво­ро­вый чело­век литов­ско­го поло­ну Кузь­ма Ива­нов, а те полон­ные люди запи­са­ны в Гали­че в служ­бу да в бегах поль­ско­го поло­ну Вась­ка Пет­ров бежал в про­шлом годе». Эти плен­ные поля­ки и литов­цы были выве­зе­ны Шеле­шпан­ским, когда он был за гра­ни­цей и участ­во­вал в войне. Он при­вез их в свою вот­чи­ну, кре­стил в пра­во­слав­ную веру и дал им рус­ские имена.

Шели­шпан­ский Гри­го­рий Александрович
19.11.1812 выпу­щен из Дво­рян­ско­го пол­ка пра­пор­щи­ком в Гре­на­дер­ский гра­фа Арак­че­е­ва полка

Кня­зья Шеле­шпан­ские в 16 веке на Бело­озе­ре сами паха­ли зем­лю, т.к. не име­ли кре­стьян. А в 20 веке рабо­та­ли на туль­ском ору­жей­ном заво­де рабо­чи­ми. Офи­ци­аль­но род пре­кра­тил суще­ство­ва­ние в 19 веке, но на клад­би­ще в Туле есть захо­ро­не­ния до 17 г. с над­пи­сью «князь Шели­шпан­ский «. Род там (и не толь­ко в Туле) и ныне существует.

Авра­ами­е­во-Горо­дец­ко­го мона­сты­ря Костром­ской епархии)Авторитет оби­те­ли под­твер­жда­ет­ся тем, что сре­ди насе­ле­ния было почёт­но быть захо­ро­нен­ным на мона­стыр­ском клад­би­ще. На нём погре­бе­ны такие жите­ли уез­да как «…Кол­леж­ский совет­ник, князь П.А.Шелешпанский; гене­рал-май­ор А.Д.Семичев; статс-совет­ник, князь И.А.Шелешпанский; Надвор­ный совет­ник Н.П.Лермонтов и др.…»43.Байкова Т.Н. Спис­ки захо­ро­нен­ных на клад­би­ще Авра­ами­е­во-Горо­дец­ко­го мона­сты­ря (руко­пись, г.Чухлома)

Шеле­шпан­ский А.П., смот­ри­тель учи­лищ Соли­га­лич­ско­го уез­да (конец XVIII в. – 1873 г

«Санкт­пе­тер­бург­ские Ведомости»1774–04-11 Шеле­шпан­ский (Шеле­шпан­ской) Петр, кн., кап., [сер­жант?] лейб-гв. Семе­нов­ско­го полка

Несколь­ко дере­вень и часть дво­ров в самом Ано­со­ве при­над­ле­жа­ли чух­лом­ской поме­щи­це кня­гине А.С. Шеле­шпан­ской , полу­чив­шей про­зви­ще «чух­лом­ская Сал­ты­чи­ха». По ее при­ка­зу было засе­че­но насмерть 18 кре­пост­ных. По реше­нию Сена­та Шеле­шпан­скую сосла­ли в Галич­ский жен­ский мона­стырь, где она и умерла.

Под самым мона­сты­рем была сло­бод­ка, где жили цер­ков­ный при­чт и сто­ро­жа, и при ней чрез реку Шекс­ну пере­воз, пожа­ло­ван­ный мона­сты­рю еще Иоан­ном Гроз­ным. В 1613 году игу­ме­нья Фоти­нья с сест­ра­ми жало­ва­лись, что при­ка­щи­ки и кре­стьяне федо­сьи­на Город­ка «то у них цер­ков­ную дерев­ню отъи­ма­ют и луги тра­вят и при­го­ра­жи­ва­ют к сво­ей зем­ле и пас­ту­хов мона­стыр­ских бьют и пере­воз­ник отъи­ма­ют и чинят им вели­кое насильство».
Еще боль­шую оби­ду нано­сил мона­сты­рю князь Авра­амий Васи­лье­вич Шеле­шпаль­ский да Сидор Бело­зе­рец с това­ри­ща­ми. В 1653 году 14 октяб­ря при­бы­ли они в Гори­цы и пья­ные пошли в кел­лии ко ста­ри­цам, при­нуж­да­ли их пить вино и неко­то­рых насиль­но увлек­ли с собою в сторожню.

Шеле­шпан­ская княж­на Марiя Алек­сан­дров­на, † 11 мар­та 1847, 58 л.
(Авра­мiевъ Горо­дец­кiй Покров­скiй мона­стырь Чух­лом. у.).
Шеле­шпан­скiй князь Iоаннъ Алек­сан­дро­вичъ, † 1 фев­ра­ля 1806, на 75 г. «Въ при­ходѣ Тро­иц­кой церк­ви села Ɵедь­ко­вой Сло­бод­ки былъ стро­и­те­лемъ 43 года» (Авра­мiевъ Горо­дец­кiй Покров­скiй мона­стырь Чух­лом. у.).

Мнни­стръ НароД­на­го Про­свЪще­шя изъ­а­виль свою бла­го­дар­ность Почетн Смот­рит Соли­кам­ска­го у здна­го Учи­ли­ща Кня­зю Шеле­шпан­ско­му за открып­пе на пол­номъ сво­емъ ижди­венш При­ход­ска­го Учи­ли­ща и за сдъ­лан­ныя въ поль­зу бвд­ныхъ уче­ни­ковъ пожсрт­во­ва­шя 23 Генв

Имен­ная фор­му­ла (совре­мен­ная): Шеле­шпан­ский Иван Абра­мо­вич, князь Имен­ная фор­му­ла (аутен­тич­ная): Князь Иванъ княж Авра­мовъ сынъ Шеле­шпан­скои Чин (по бояр­ско­му спис­ку): жилец, в кава­ле­рии с 1707 г. Руб­ри­ка бояр­ско­го спис­ка*: Жиль­цы неиз­вест­ных чинов
ПОМЕ­ТЫ БОЯР­СКИХ СПИСКОВ
ДАТИ­РОВ­КА СПИСКА
ТЕКСТ ПОМЕТЫ
КОЛИ­ЧЕ­СТВО ДВОРОВ
ЛИСТ
ПРИМЕЧАНИЯ

1712-01-01

34
331

1713-01-01

34
381
4. Абрамов.

ШЕЛИ­ШПАН­СКИЙ Ана­то­лий Михай­ло­вич, pод.: г. Тула, полит­рук, в июле 1941 г. погиб.
ШЕЛЕ­ШПАН­СКИЙ Вла­ди­мир Сер­ге­е­вич, pод.:1904 г., пpизв.:в 1941 г., г. Тула, Заре­чен­ский­РВК, рядо­вой, в янваpе1942 г. пропалб/​в.

Пере­пись 1710 года: Санкт-Петер­бург­ская губер­ния: Поше­хон­ский уезд: Переч­не­вая кни­га (РГА­ДА. Ф. 1209. Оп. 1. Д. 12520. Л.90–208)За князь Гри­го­рьем княж Гри­го­рье­вым сыном Шеле­шпаль­ским поло­ви­на села Покровского …
За князь Ива­ном княж Авра­мо­вым сыном Шеле­шпаль­ским поло­ви­на села Покров­ско­го …(л.179об.) …село Здвиженское …

Рус­ское масон­ство, 1731–2000 : энцик­ло­пе­ди­че­ский сло­варь Андрей Ива­но­вич Серков
РОС­СПЭН, 2001 — Все­го стра­ниц: 1222
[ Спра­воч­ник по исто­рии рус­ско­го масон­ства. Кни­га вклю­ча­ет: сло­ва­ри масон­ских тер­ми­нов, био­гра­фии, спис­ки масон­ских мастерских ].
В Вят­ке не было ни кня­зей, ни гра­фов, если, конеч­но, не счи­тать слу­чай­ных ссыль­ных и рано умер­ше­го Шеле­шпан­ско­го — орлов­ско­го город­ни­че­го, потом­ка древ­не­го кня­же­ско­го рода. Как спра­вед­ли­во писал С. А. ...

Кли­мов­ское. Оно рядом с Суда­ем, рань­ше это была усадь­ба кня­зей Шеле­шпан­ских . Род их идет от бело­зер­ских кня­зей, и вот­чи­на их была на Белом озе­ре на реке Шелек­ше — отсю­да и их фами­лия. В XVII веке они полу­чи­ли поме­стья под Чух­ло­мой , потом­ки их вла­де­ли зем­ля­ми здесь до 1917 г. Им же при­над­ле­жа­ли дерев­ни Лоба­но­ве, Мар­ко­во и др.
Пол­то­ра­но­во. Здесь была усадь­ба кня­зей Шеле­шпан­ских . В пере­пи­си 1646 г. зна­чит­ся: «За Семе­ном княж Сте­па­но­вым Шеле­шпан­ским сель­цо, что была дерев­ня Пол­то­ра­но­во на реч­ке на Руше, а в ней двор поме­щи­ков да три дво­ра кре­стьян». В 1678 г. Пол­то­ра­но­во при­над­ле­жа­ло сыно­вьям Семе­на Сте­па­но­ви­ча: «За кня­зем Пет­ром Семе­но­вым Шеле­пан­ским поме­стье поло­ви­на усадь­бы Пол­то­ра­но­во, а в ней двор поме­щи­ков, дру­гая поло­ви­на усадь­бы за Сте­па­ном Семе­но­вым Шеле­шпан­ским да во дво­ре его дво­ро­вых людей поль­ско­го поло­ну Степ­ка Андре­ев про­зви­щем Быков да дво­ро­вый чело­век литов­ско­го поло­ну Кузь­ма Ива­нов, а те полон­ные люди запи­са­ны в Гали­че в служ­бу да в бегах поль­ско­го поло­ну Вась­ка Пет­ров бежал в про­шлом годе». Эти плен­ные поля­ки и литов­цы были выве­зе­ны Шеле­шпан­ским , когда он был за гра­ни­цей и участ­во­вал в войне. Он при­вез их в свою вот­чи­ну, кре­стил в пра­во­слав­ную веру и дал им рус­ские имена.
Вот дру­гой доку­мент — указ свя­тей­ше­го сино­да от 15 нояб­ря 1811 года. В нем пред­пи­сы­ва­ет­ся поме­щи­цу кня­ги­ню Шеле­шпан­скую по силь­но­му на нее подо­зре­нию в засе­че­нии людей до смер­ти ото­слать вмо­на­стырь для очи­ще­ния сове­сти цер­ков­ным пока­я­ни­ем, где она и долж­на быть содер­жи­ма неис­ход­но. Указ очень осто­рож­но фор­му­ли­ру­ет вину Шеле­шпан­ской , гово­ря лишь о подо­зре­нии в засе­че­нии людей до смер­ти. На самом же деле она засек­ла и заму­чи­ла до смер­ти 18 чело­век. Мно­гие из кре­пост­ных раз­бе­жа­лись от ее жестокостей.
Нако­нец чаша тер­пе­ния крестьян
пере­пол­ни­лась. Несколь­ко чело­век бежа­ли в Петер­бург и на раз­во­де пода­ли царю Алек­сан­дру I жало­бу на Шеле­шпан­скую . След­ствие обна­ру­жи­ло воз­му­ти­тель­ные пре­ступ­ле­ния. Но дело закон­чи­лось лишь заклю­че­ни­ем этой сал­ты­чи­хи в Галич­ский жен­ский мона­стырь, где она через два года умерла

Костром­ское Обще­ство выпу­сти­ло, между
про­чим, рабо­ту Л. Н. Каза­ри­но­ва о вхо­див­шем в состав Костром­ской губер­нии быв­шем городе
Судае; в осно­ва­ние рабо­ты поло­же­ны уце­лев­шие мате­ри­а­лы архи­ва Судай­ской и Чух­лом­ской вое­вод­ских кан­це­ля­рий XVIII сто­ле­тия, най­ден­ные на чер­да­ке дома Ильин­ских в Чух­ло­ме, ревиз­ские сказ­ки осад Чух­лом­ской, Судан­ской и Пар­фен­тьев­ской XVIII сто­ле­тия и доку­мен­ты част­но­го архи­ва кня­зей Шеле­шпан­ских, посту­пив­ше­го в Костром­ское Обще­ство. Автор широ­ко исполь­зо­вал имев­ши­е­ся в его рас­по­ря­же­нии мате­ри­а­лы, напе­ча­тав в при­ло­же­нии к работе
(с. 46–134) неко­то­рые из них (спис­ки поме­щи­ков, церк­вей и свя­щен­ни­ков Судай­ской оса­ды, состав­лен­ные по ревиз­ским сказ­кам 1728–1742 г., и упо­ми­на­е­мых в жур­на­лах Судай­ской вое­вод­ской кан­це­ля­рии за 1771–1778 годы, и выпис­ки из жур­на­лов той же кан­це­ля­рии за те же годы); эти инте­рес­ные доку­мен­ты чита­ют­ся, одна­ко, с боль­шим тру­дом вви­ду несоблюдения
при изда­нии их самых про­стых пра­вил пере­да­чи ста­рых тек­стов; насто­я­тель­но необ­хо­ди­мо, что­бы Костром­ское Обще­ство обра­ти­ло нако­нец вни­ма­ние на эту сто­ро­ну свой изда­тель­ской дея­тель­но­сти. –Тру­ды Костром­ско­го Науч­но­го Обще­ства по изу­че­нию мест­но­го края. Выпуск XIV.
В. Смир­нов и Н. Умнов. Мате­ри­а­лы по биб­лио­гра­фии Костром­ско­го края. Выпуск 1. Кострома.
1919. II+48+4 стр.; выпуск XXI. Л. Н. Каза­ри­нов. Быв­ший город Судай Архан­ге­ло­го­род­ской губер­нии. Г. Нерехта. 1920. 134+1 кар­та; выпуск XXVI.

По мате­ри­а­лам Чух­лом­ско­го фили­а­ла Костром­ско­го исто­ри­ко-архи­тек­тур­но­го худо­же­ствен­но­го музея запо­вед­ни­ка и архи­ва Чух­лом­ско­го муни­ци­паль­но­го рай­о­на име­ют­ся упо­ми­на­ния о том, что в 1782 году в уез­де осу­ществ­ля­ли свои пол­но­мо­чия зем­ско­го суда исправ­ник, секунд – май­ор Кате­нин Нико­лай Фёдо­ро­вич и уезд­ный судья Готов­цев Фёдор, а так­же засе­да­те­ли: пра­пор­щик Фёдор Гера­си­мо­вич Шиго­рин, инже­нер пору­чик Пётр Гри­го­рье­вич Мака­ров и Алек­сандр Сер­ге­е­вич Шелешпанский .

Костром­ские дво­рян­ки бес­по­щад­но рас­прав­ля­лись со сво­и­ми крестьянами
Читая сего­дня неко­то­рые пуб­ли­ка­ции, про­смат­ри­вая какие-то теле­пе­ре­да­чи, про­ли­сты­вая появ­ля­ю­щи­е­ся сей­час кни­ги, неволь­но при­хо­дишь к мыс­ли: идет про­цесс обе­ле­ния все­го, что было в нашей исто­рии до совет­ско­го пери­о­да. И цари были заме­ча­тель­ны­ми, и дво­ряне были сове­стью нации, и куп­цы с про­мыш­лен­ни­ка­ми были дви­га­те­ля­ми про­грес­са. В каких-то слу­ча­ях оно так и было, но в целом такая пода­ча про­шло­го — ложь.
Посте­пен­но пре­да­ет­ся забве­нию, что те вре­ме­на были, пожа­луй, самы­ми страш­ны­ми в рос­сий­ской исто­рии, пото­му что по всей стране цари­ло тоталь­ное наси­лие. Оно шло на уровне мел­ких бояр­ско-дво­рян­ских поме­стий, кото­рых так мно­го было на костром­ской зем­ле. В нем участ­во­ва­ли, за малы­ми исклю­че­ни­я­ми, все пред­ста­ви­те­ли древ­них знат­ных родов.
Обра­зо­ван­ные дво­ряне за непла­теж обро­ка нещад­но поро­ли кре­стьян, «забри­ва­ли» в сол­да­ты на 25 лет, пол­но­стью отби­ра­ли скот и дру­гое иму­ще­ство. Нерехт­ская поме­щи­ца Мои­се­е­ва в таких слу­ча­ях про­да­ва­ла сво­их кре­стьян в бур­ла­ки, пред­ва­ри­тель­но подер­жав недо­им­щи­ка месяц-дру­гой в спе­ци­аль­ных колод­ках и рогат­ках, для это­го пред­на­зна­чен­ных, и забрав у них весь уро­жай и иму­ще­ство. После поте­ри кор­миль­ца семье оста­ва­лось толь­ко покон­чить жизнь самоубийством.
А вы помни­те о том, что такое бар­щи­на? Это рабо­та на поме­щи­ка непо­сред­ствен­но в его хозяй­стве. В сред­нем рабо­та­ли три дня в неде­лю, но было нема­ло и таких, кто застав­лял рабо­тать и боль­ше. В Буй­ском уез­де поме­щик Нели­дов остав­лял кре­стья­нам для рабо­ты на себя толь­ко один день — вос­кре­се­нье. Точ­но такой же «нор­мы» при­дер­жи­вал­ся галич­ский поме­щик Пере­ле­шин и мно­гие дру­гие. При­чем, напом­ним, что эти све­де­ния содер­жат­ся толь­ко в жало­бах и про­ше­ни­ях кре­стьян, а их писал ничтож­ный про­цент тех, кто тер­пел при­тес­не­ния. Но даже по немно­гим сохра­нив­шим­ся подоб­ным доку­мен­там вид­но, что пове­де­ние поме­щи­ков, кото­рые секут кре­стьян, зако­вы­ва­ют их в кан­да­лы и так далее, не исклю­чи­тель­ный слу­чай, а повсе­днев­ность, нор­ма пове­де­ния. Сколь­ко стра­да­ния вот в таких стро­ках жало­бы: поме­щик «не поит, не кор­мит, а пищи один хлеб и тот часто сырой, а варе­ва — одна пустая каши­ца во вся­кое вре­мя. На рабо­те мучит бес­че­ло­веч­но... на сено­кос каж­дый день посы­ла­ет голод­ных. Бьет, стра­ща­ет и голо­вы бре­ет. Сде­лал нас музы­кан­та­ми, после рабо­ты застав­ля­ет нас каж­дый вечер играть, при­вел нас в чахот­ку, и мы хар­ка­ем кровью»...
Коло­грив­ский кре­стья­нин Ники­фо­ров, осме­лив­ший­ся напи­сать подоб­ную жало­бу три­жды на свою поме­щи­цу Гри­бо­едо­ву само­му импе­ра­то­ру, «нашел» пуб­лич­ное нака­за­ние в трид­цать пять пле­тей и ссыл­ку в Нер­чинск. Жалоб­щи­ки на поме­щи­ка Чер­не­цо­ва были поро­ты роз­га­ми и высла­ны на поселение.
Но частень­ко были слу­чаи, с кото­ры­ми даже слу­жи­те­ли зако­на ниче­го не мог­ли сде­лать: им при­хо­ди­лось ста­но­вить­ся на сто­ро­ну угне­тен­ных. Извест­на, напри­мер, пато­ло­ги­че­ская жесто­кость кня­зя и княж­ны Шеле­шпан­ских , имев­ших поме­стья в Судай­ском и Чух­лом­ском уез­дах. Осо­бен­но отли­ча­лась княж­на. По ее лич­но­му при­ка­зу и в ее при­сут­ствии были засе­че­ны и заму­че­ны 18 чело­век! Может быть, и это сошло бы ей с рук, но на памя­ти вла­стей еще был слу­чай, когда двор­ня Шеле­шпан­ских по при­ка­зу хозя­ев изби­ла даже мест­но­го горо­до­во­го, убив всех чле­нов его семьи. Вот доку­мен­таль­ное сви­де­тель­ство зверств поме­щи­цы, пока­за­ния сви­де­те­ля на суде. Вчи­тай­тесь в эти стро­ки: «Помни­те ли, матуш­ка, ваше сия­тель­ство, как вы изво­ли­ли звать к себе в гости мою дочь Аннуш­ку, и, раз­гне­вав­шись на нее за что-то, изво­ли­ли нака­зать ее самым что ни на есть неми­ло­серд­ным обра­зом, т.е. изво­ли­ли при­вя­зать ее к ска­мей­ке и сечь до полу­смер­ти, а сами ходи­ли вокруг и тыка­ли ее вил­кой во что попа­ло? Бед­ная моя Аннуш­ка! Меся­ца два похво­ра­ла, а потом... Помни­те ли, матуш­ка, ваше сия­тель­ство, как я при­шел к вам на дру­гой день усо­ве­щи­вать вас? Вы изво­ли­ли сидеть на «гал­да­рее», перед вами сто­я­ла жаров­ня с горя­чи­ми уго­лья­ми, а воз­ле вас сто­ял тазик с варе­ньем. Выслу­шав меня, вы изво­ли­ли засме­ять­ся и ска­зать мне: «Пол­но, батень­ка, молоть вздор! А вот попро­буй-ка луч­ше, какое слав­ное варе­нье сва­ри­ла я сей­час!» Я сду­ру-то и рази­нул рот, а ваше сия­тель­ство изво­ли­ли захва­тить из тази­ка пол­ную лож­ку варе­нья, да и суну­ли мне в рот. Све­ту божье­го не взви­дел я тогда: варе­нье-то было с пылу, толь­ко что сня­то с жаров­ни. И так я обжег себе весь рот, что целый месяц и есть ниче­го не мог, питал­ся одной жижи­цею и то с тру­дом мог гло­тать ее».
Чух­лом­ской писа­тель Н.П.Макаров жил и рабо­тал тогда, когда в живой памя­ти людей еще сохра­ня­лось то вре­мя, и мог со слов сви­де­те­лей опи­сы­вать поме­щи­чьи нра­вы. Писал он и о Шеле­шпан­ской , как о нату­ре «самой сви­ре­пой, отвра­ти­тель­ной и позор­ной, какая когда-либо суще­ство­ва­ла. Она при­стра­сти­лась к креп­ким напит­кам и, поте­ряв вся­кий жен­ский стыд, вся­кий страх и нака­за­ние и в здеш­ней и в буду­щей жиз­ни, пре­да­лась всем поры­вам беше­но­го нра­ва, неукро­ти­мо­го гне­ва и жесто­ко­го зло­го серд­ца. И все схо­ди­ло с рук, пото­му что ее муж, брат и какой-то род­ствен­ник слу­жи­ли в долж­но­сти исправ­ни­ка, судьи и пред­во­ди­те­ля. Ну и все было шито-кры­то. Нако­нец, несколь­ко из кре­пост­ных рабов бежа­ли в Петер­бург и там, на раз­во­де, пода­ли жало­бу импе­ра­то­ру. Было наря­же­но следствие»...

Но даже несмот­ря на такой гром­кий резо­нанс, дело все-таки смяг­чи­ли. Вину Шеле­шпан­ской посчи­та­ли не пол­но­стью дока­зан­ной, и нака­за­ние ей вынес не суд, а указ свя­тей­ше­го сино­да. Тут тре­бу­ет­ся неко­то­рое пояс­не­ние. Дело в том, что слу­чай Шеле­шпан­ской был не еди­ни­чен, дело не раз дохо­ди­ло до раз­би­ра­тель­ства, и каж­дый раз, созда­вая свое­об­раз­ную тра­ди­цию, садист­ки-поме­щи­цы заклю­ча­лись в Галич­ский Ста­ро­торж­ский жен­ский мона­стырь. Так было, напри­мер, с поме­щи­цей Анной Руди­ной. В доку­мен­те из мона­стыр­ско­го архи­ва запи­са­но: «По ука­зу Костром­ской духов­ной кон­си­сто­рии от 19 декаб­ря 1795 года пре­про­вож­да­ет­ся для цер­ков­но­го пока­я­ния (!) под­по­ру­чи­ца Анна Руди­на за неуме­рен­ные побои кре­пост­ной жон­ки Афро­си­ньи Пет­ро­вой, неумыш­лен­но ей смерть на дру­гой день при­клю­чив­ших, и за зары­тие тела ее под пол». То есть заби­ла до смер­ти, а потом пыта­лась скрыть свое пре­ступ­ле­ние. Из доку­мен­та вид­но, что суд все-таки был, и Анна Руди­на после пока­я­ния под­ле­жа­ла ссыл­ке в Сибирь на посе­ле­ние. Но режим в мона­сты­ре был не тюрем­ный, и Руди­на вос­поль­зо­ва­лась этим уже спу­стя два меся­ца — сбе­жа­ла зим­ней ночью неиз­вест­но куда.
А вот после это­го суди­те сами о сте­пе­ни смяг­че­ния нака­за­ния Шеле­шпан­ской . В ука­зе сино­да от 15 нояб­ря 1811 года гово­рит­ся: «по силь­но­му подо­зре­нию в засе­че­нии людей до смер­ти ото­слать в мона­стырь для очи­ще­ния сове­сти цер­ков­ным пока­я­ни­ем, где она и долж­на быть содер­жи­ма неис­ход­но». Уже не убий­ство мно­гих людей с осо­бой жесто­ко­стью, а «подо­зре­ние», не катор­га в Сиби­ри, а мона­стырь на зем­ле, где под боком все родственники...
Но... есть все-таки какая-то выс­шая спра­вед­ли­вость и на зем­ле, и выше. В мона­сты­ре наслы­шан­ные о «подви­гах» Шеле­шпан­ской ино­ки­ни поме­сти­ли ее в под­валь­ную келью. Сви­де­тель­ству­ет Нико­лай Пет­ро­вич Мака­ров в сво­ей кни­ге: «...меге­ру упря­та­ли в мона­стырь, где спу­стя два года, ни с того, ни с сего, у нее лоп­нул живот и вышли все внут­рен­но­сти. Фурия умер­ла в страш­ных мучениях...»

#AA Алек­сей ВАСИЛЕНКО,г. Кострома.

Шеле­шпан­ский А.П., смот­ри­тель учи­лищ Соли­га­лич­ско­го уез­да (конец XVIII в. – 1873 г.)

Исто­рия пра­во­слав­ных памят­ни­ков и дей­ству­ю­щих лиц пра­во­слав­ной исто­рии пол­на тайн и зага­док. Уче­ные, напри­мер, пред­при­ни­ма­ли попыт­ки соста­вить родо­слов­ное дре­во Васи­лия и Кон­стан­ти­на. К сожа­ле­нию, их потом­ки не про­сле­жи­ва­ют­ся. Муж­ская линия яро­слав­ских кня­зей № 1 обо­рва­лась еще в ста­ро­дав­ние вре­ме­на. У Кон­стан­ти­на была дочь. Извест­но, что на ней женил­ся Федор Шеле­шпан­ский . Любо­пыт­но, но эта фами­лия вызва­ла в памя­ти... пись­мо, кото­рое при­шло в редак­цию «Север­но­го» в 1970‑е годы. Его напи­са­ла зна­ме­ни­тая арфист­ка Боль­шо­го теат­ра Вера Дуло­ва – это был рас­сказ о ее пред­ках, свя­зан­ных с Яро­слав­ским кра­ем. На фоне зауряд­ной редак­ци­он­ной почты с жало­ба­ми на ком­му­наль­ные неуря­ди­цы повест­во­ва­ние было таким необыч­ным, что пер­вая его строч­ка оста­лась в памя­ти до сих пор. «Он женил­ся на княжне Шеле­шпан­ской , послед­ней в роду», – так начи­на­ла Дуло­ва рас­сказ о сво­ем пред­ке. Кто зна­ет, может быть, эта малень­кая подроб­ность ста­нет той ниточ­кой, кото­рая поз­во­лит иссле­до­ва­те­лям про­дол­жить поиск.
Осад­ный спи­сок (Cпи­сок осад­ных сидель­цев) 1618 года­Ше­ле­шпал­ский Андрей, кн.
Шеле­шпал­ский Миха­ил Ива­нов с., кн.
Шеле­шпал­ский Семен Ива­нов с., кн.
Шеле­шпал­ский Яков Андре­ев с., кн.

Выпи­си из пис­цо­вых книг Поше­хон­ско­го и Мос­ков­ско­го уез­дов на поме­стья и вот­чи­ны кня­зя Миха­и­ла Ива­но­ви­ча Шеле­шпаль­ско­го и Алек­сея Тимо­фе­е­ви­ча Лиха­че­ва, 1682—1691 гг., в 4‑ку, 124 л.

Менов­ная кре­пость и Менов­ная: «Се язъ князь едоръ княжъ едо­ровъ сынъ Шеле­шпал­ско­го про­ме­нилъ есми Кири­ло­ва мона­сты­ря игу­ме­ну Игнатiю съ бра­тею вот­чи­ну свою пустую, въ Поше­хон­скомъ уез­де, Воз­дви­жен­ское село, две тре­ти свои; … тою моею вот­чи­ною, две­ма трет­ми Воз­дви­жен­ски­ми и четыр­ма пустош­ми, кото­рые въ сей менов­ной имя­ны писа­ны, вла­де­ти со все­ми уго­дьм; … А менов­ную кре­пость писалъ Покров­ской цер­ков­ной дья­чекъ кня­зя едо­ра едо­ро­ви­ча Шеле­шпал­ско­го Авто­ман­ко Михай­ловъ сынъ…» (АЮ, с.139) 1582 г.

1. АЮ. №152. С. 171, № 263. С. 275, 276.[↩]
2. АЮ. № 106. С. 139.[↩]
3. Гряз­нов А. Л. Кня­зья Шеле­шпан­ские в XV – XVII веках // Бело­зе­рье. Кра­е­вед­че­ский аль­ма­нах. Выпуск 2. – Волог­да, 1998.; Исто­ри­че­ский очерк быв­ше­го Чере­по­в­ско­го Вос­кре­сен­ско­го мона­сты­ря и его земель­ных вла­де­ний. 1895 г. / Сост. Л. В. Афе­тов. – Чере­по­вец: Чер­МО, 2010. , с. 266[↩]
4. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 25–26.[↩]
5. Весе­лов­ский С. Б. Оно­ма­сти­кой. М., 1979- С. 375.[↩]
6. РНБ. Собра­ние Пого­ди­на. 1596. Л. 169 об., 170.; Воло­год­ский слу­жи­лый «город» в XV — нача­ле XVI века // Сосло­вия, инсти­ту­ты и госу­дар­ствен­ная власть в Рос­сии. Сред­ние века и Новое вре­мя. Сбор­ник ста­тей памя­ти ака­де­ми­ка Л. В. Череп­ни­на. М. Язы­ки сла­вян­ских куль­тур. 2010.[↩]
7. Нови­ко­ва О. Л. Чер­нец Арсе­ний и руко­пи­си XV в. из Кирил­ло-Бело­зер­ско­го мона­сты­ря // Книж­ные цен­тры Древ­ней Руси: Книж­ни­ки и руко­пи­си Кирил­ло-Бело­зер­ско­го мона­сты­ря. СПб., 2014. С. 198.[↩]
8. РИИР. Вып. 2. С. 161.[↩]
9. РГА­ДА. Ф. 1209. Оп. 1. Д. 12574. Л. 1302 об.[↩]
10. Мос­ковск. ст. столб. № 4‑й, д. 2, лл. 1 — 17[↩]
11. Мос­ковск. ст. столб. № 4‑й, д. 2, лл. 1 — 17[↩]
12. Дво­рян­ские роды Рос­сий­ской Импе­рии. СПб., 1993. Т. 1. С. 300–301. № 41; Дол­го­ру­ков П.В. Рос­сий­ская родо­слов­ная кни­га. СПб., 1854. Ч. 1. С. 226. № 28; Пет­ров П.Н. Исто­рия родов рус­ско­го дво­рян­ства. СПб., 1886. Т. 1. С. 211.[↩]
13. Дво­рян­ские роды Рос­сий­ской Импе­рии. СПб., 1993. Т. 1. С. 300–301. № 42; Дол­го­ру­ков П.В. Рос­сий­ская родо­слов­ная кни­га. СПб., 1854. Ч. 1. С. 226. № 37; Пет­ров П.Н. Исто­рия родов рус­ско­го дво­рян­ства. СПб., 1886. Т. 1. С. 212.[↩]
14. Дво­рян­ские роды Рос­сий­ской Импе­рии. СПб., 1993. Т. 1. С. 300–301. № 43; Дол­го­ру­ков П.В. Рос­сий­ская родо­слов­ная кни­га. СПб., 1854. Ч. 1. С. 226. № 38.[↩]
15. Дол­го­ру­ков П.В. Рос­сий­ская родо­слов­ная кни­га. СПб., 1854. Ч. 1. С. 226. № 39.[↩]
16. Нови­ков Н. И. Родо­слов­ная кни­га кня­зей и дво­рян рос­сий­ских и выез­жих. М., Ч. 2. 1787. С. 171.[↩]
17. РГА­ДА. Ф. 1209. О. 272. Д. 12540. Л. 677 об. – 678[↩]
18. Гряз­нов А. Л. Брач­ные свя­зи бело­зер­ских кня­зей в XV–XVII веках // Евро­пей­ский Север в судь­бе Рос­сии: общее и осо­бен­ное исто­ри­че­ско­го про­цес­са. Волог­да, 2005. С. 76–77.[↩]
19. РГАДА.Ф. 1209. Оп. 1. Д. 12517. Л. 781.[↩]
20. ВОКМ. 2005. Л. 42[↩]
21. При­ход­ная кни­га Пат­ри­ар­ше­го Казен­но­го при­ка­за 1640/41 г. РГА­ДА, ф. 235 (Пат­ри­ар­ший Казен­ный при­каз), оп. 2, д. 13..[↩]
22. РГА­ДА. Ф. 141. 1683. № 1. Л. 1—6. 10 Там же. Л. 32—34. 11 Там же. Л. 66—75. Т.А. Лап­те­ва. Про­вин­ци­аль­ное дво­рян­ство Рос­сии в XVII веке.[↩]
23. Гене­раль­ный смотр дво­рян­ства 1721–1723 гг. // РГА­ДА. Ф. 286. Оп. 1. Д. 8. Л. 843.[↩]
24. …Пере­пись 1710 года: Санкт-Петер­бург­ская губер­ния: Поше­хон­ский уезд: Переч­не­вая кни­га // РГА­ДА. Ф. 1209. Оп. 1. Д. 12520. Л.90–208.[↩]
25. ГАКО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 412. Л. 16 об.-17.[↩]
26. ГАКО. Ф. 558. Оп. 2. Д. 378; Дело о дво­рян­стве Чер­но­гу­бо­вых // РГИА. ф. 1343. оп. 32. д. № 1778; Дол­го­ру­ков П.В. Рос­сий­ская родо­слов­ная кни­га. Ч. 3. СПб., 1856. С. 29; Пет­ров П.Н. Исто­рия родов рус­ско­го дво­рян­ства. СПб., 1886. Т. 1. С. 212.[↩]
27. Ворон­цов И.В. Поко­лен­ная рос­пись рода Лер­мон­то­вых: Исто­рия рода в архив­ных доку­мен­тах и семей­ных мате­ри­а­лах Ассо­ци­а­ции «Лер­мон­тов­ское насле­дие». М., 2004. С. 19;[↩]
28. ГАКО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 412. Л. 257 об.-258; Ф. 200. Оп. 11. Д. 314 б. Л. 35 об.[↩]
29. Дит­рих А.П. Июль четыр­на­дца­то­го. Отрыв­ки из днев­ни­ка // Наше Насле­дие. 2006. № 79–80. Гла­ва «Голу­бые кня­зья», Ива­нов А. Исто­рии и леген­ды ста­ро­го Петер­бур­га. 2022; Сапры­ги­на Е.В. Слу­ги вре­ме­ни / Е.В. Сапры­ги­на; ОГБУК «Костром­ской музей-запо­вед­ник». Костро­ма, 2012. С. 105.[↩]
30. Лит.: Спи­сок о чинов­ни­ках Костром­ской губер­нии, исправ­лен­ный по 1‑е июля 1848 года. Костро­ма. 1848. С. 92; Пет­ров П.Н. Исто­рия родов рус­ско­го дво­рян­ства. СПб., 1886. Т. 1. С. 2 Арх.: ГАКО. Ф. 121. Оп. 3. Д. 56. Л. 21 об.; Ф. 134. Б/​ш. Д. 8617. Л. 11 об.-12; Ф. 200. Оп. 3. Д. 473. Л. 1053; Ф. 429. Б/​ш. Д. 111. Л. 123 об.-124; Д. 115. Л. 421 об.-423; ГАЯО. Ф. 213. Оп. 1. Д. 2297. Л. 4.[↩]
31. ГАКО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 412. Л. 258.[↩]
32. Памят­ная книж­ка Костром­ской губер­нии на 1853 год. Костро­ма. 1852. С. 13; Рус­ский про­вин­ци­аль­ный некро­поль. М., 1914. Т. 1. С. 954; Сер­ков А.И. Рус­ское масон­ство. 1731–2000. Энцик­ло­пе­ди­че­ский сло­варь. М., 2001. С. 890.Арх.: ГАКО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 412. Л. 258; НИОР РГБ. Ф. 147. Д. 14. Л. 74.[↩]
33. ГАКО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 412. Л. 258.[↩]
34. ГАКО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 412. Л. 258[↩]
35. ГАКО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 412. Л. 258.[↩]
36. ГАКО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 412. Л. 258; Ф. 121. Оп. 1. Д. 963. Л. 36; Ф. 122. Оп. 2. Д. 14. Л. 106 об.[↩]
37. ГАКО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 412. Л. 258.[↩]
38. ГАКО. Ф. 134. Б/​ш. Д. 8617. Л. 12.[↩]
39. ГАКО. Ф. 56. Оп. 3. Д. 52. Л. 23 об.-24; Ф. 134. Б/​ш. Д. 8617. Л. 12.[↩]
40. Спи­сокъ вос­пи­тан­ницъ окон­чив­шихъ курсъ въ Мос­ков­скомъ Учи­ли­щѣ Орде­на Св. Ека­те­ри­ны за 1803—1903 годы.[↩]
41. Боль­шая совет­ская энцик­ло­пе­дия. М., 1976. Т. 24. Кн. 1. С. 288; Боль­шая меди­цин­ская энцик­ло­пе­дия. М., 1985. Т. 24. С. 84; Спа­со­ку­коц­кая М.Г. Рыцарь хирур­гии С.И. Спа­со­ку­коц­кий. М., 1960. Арх.: [↩]