Кучкин В.А. Княгиня Анна — тетка Симеона Гордого.

// Иссле­до­ва­ния по источ­ни­ко­ве­де­нию исто­рии Рос­сии (до 1917 г.) : сбор­ник ста­тей / Рос­сий­ская ака­де­мия наук, Инсти­тут рос­сий­ской исто­рии; ред­кол.: Н.А.Соболева (отв. ред.) А.И.Аксенов, А.П.Богданов (отв. секр.), А.И.Плигузов. М.: ИРИ РАН, 1993. 235 с. 14,75 п.л. 11,45 уч.-изд.л.

Про­ис­хож­де­ние и мат­ри­мо­ни­аль­ные свя­зи пред­ста­ви­те­лей мос­ков­ской кня­же­ской фами­лии извест­ны иссле­до­ва­те­лям мно­го луч­ше, чем пра­ви­те­лей дру­гих сред­не­ве­ко­вых рус­ских кня­жеств. Это неуди­ви­тель­но. Дина­стия мос­ков­ских кня­зей, став гос­под­ству­ю­щей в Рус­ском госу­дар­стве, сбе­рег­ла мно­гие доку-мен­ты фамиль­но­го архи­ва. Ана­ло­гич­ные же мате­ри­а­лы иных наслед­ни­ков Все­во­ло­да Боль­шое Гнез­до не сохра­ни­лись, а в ряде
слу­ча­ев наме­рен­но уни­что­жа­лись креп­нув­шим мос­ков­ским еди­но­дер­жа­ви­ем, что­бы избе­жать поли­ти­че­ских и вла­дель­че­ских при­тя­за­ний со сто­ро­ны потом­ков ниже­го­род­ских, суз­даль­ских, твер­ских, яро­слав­ских и дру­гих князей1.

Впро­чем, гене­а­ло­гия пер­вых мос­ков­ских дина­стов ясной пред­став­ля­ет­ся дале­ко не все­гда. Неиз­вест­но, напри­мер, на ком был женат пер­вый мос­ков­ский князь Дани­ил Алек­сан­дро­вич, имел ли он кро­ме сыно­вей еще и доче­рей, были ли дети у сыно­вей Дани­и­ла (кро­ме Ива­ны Кали­ты), како­во про­ис­хож­де­ние мате­ри Дмит­рия Дон­ско­го и т.д. Сохра­нив­ши­е­ся источ­ни­ки совер­шен­но не упо­ми­на­ют таких лиц или ниче­го не гово­рят о фамиль­ном про­ис­хож­де­нии неко­то­рых супруг мос­ков­ских кня­зей, назы­вая их толь­ко по именам.

К чис­лу неиз­вест­ных по про­ис­хож­де­нию лиц отно­сит­ся упо­ми­на­е­мая в двух ран­них мос­ков­ских доку­мен­тах кня­ги­ня Анна. Впер­вые ее имя встре­ча­ет­ся в дого­вор­ной гра­мо­те вели­ко­го кня­зя Симео­на Ива­но­ви­ча Гор­до­го со сво­и­ми род­ны­ми бра­тья­ми Ива-
ном и Андре­ем, состав­лен­ной в 1348 г .: «Или что мя бла­го­сло­ви­ла кото­ры­ми воло­стьми тет­ка моя кня­ги­ни Анна Заячковымъ...Тешевымъ...тиною свободною«2.

Гра­мо­та сохра­ни­лась в очень дефект­ном состо­я­нии, поэто­му пол­но­го пере­чис­ле­ния воло­стей и сло­бод, кото­рые полу­чил от Анны мос­ков­ский вели­кий князь, в ней не чита­ет­ся. Одна­ко опре­де­ле­ние того, кем была эта Анна: кня­ги­ня, «тет­ка моя», т.е. вели­ко­го кня­зя Симео­на, сохра­ни­лось в гра­мо­те пол­но­стью. Вто­рич­но имя Анны встре­ча­ет­ся в заве­ща­нии Симео­на Ива­но­ви­ча, состав­лен­ном 24–25 апре­ля 1353 г .: «Заяч­ковъ, что мя бла­го­сло­ви­ла тет­ка моя, кня­ги­ни Анна, и Гордошевичи...«3. Анна здесь сно­ва назва­на кня­ги­ней и тет­кой мос­ков­ско­го вели­ко­го князя.

Исто­ри­ки пер­вой поло­ви­ны — 50‑х гг.XIX в., цити­руя духов­ную гра­мо­ту Симео­на Гор­до­го, обра­ща­ли вни­ма­ние на при­ве­ден­ную из нее цита­ту. Н.М.Карамзин даже выде­лил сло­ва «тет­ка» и «Анна», но ни он, ни С.М.Соловьев не реши­лись про­ком­мен­ти­ро­вать это инте­рес­ное место заве­ща­ния стар­ше­го сына Ива­на Калиты4.
Впер­вые попыт­ку уста­но­вить, кто же была эта зага­доч­ная тет­ка вели­ко­го кня­зя Симео­на, пред­при­нял в 1871 г. М.Д.Хмыров.

Ука­зав, что в 1322 г . в Нов­го­ро­де скон­чал­ся и в церк­ви Спа­са на Нере­ди­це был захо­ро­нен князь Афа­на­сий Дани­ло­вич, род­ной брат Ива­на Кали­ты, сле­до­ва­тель­но, дядя Симео­на Гор­до­го, М.Д.Хмыров обра­тил вни­ма­ние на текст ста­тьи 1326 г. Нов­го­род­ской II лето­пи­си. Там сооб­ща­лось, что «поста­ви кня­ги­ня Анна свя­тую Бого­ро­ди­цу на Тор­гу «5. Пола­гая, что стро­и­тель­ство церк­ви долж­но дати­ро­вать­ся 1326 г . и счи­тая, что в Нов­го­ро­де в се редине 20‑х гг. ХIV в. не мог­ло быть иной кня­ги­ни, кро­ме жены
Афа­на­сия Дани­ло­ви­ча, М.Д.Хмыров посчи­тал эту Анну супру­гой кня­зя Афа­на­сия. Тем самым удач­но решил­ся вопрос об иден­ти­фи­ка­ции упо­ми­на­е­мой в дого­во­ре Симео­на с бра­тья­ми и в его завещании
тет­ки кня­ги­ни Анны. Сов­па­ли име­на и титу­лы двух жен­щин, под­твер­ди­лась и род­ствен­ная связь: жена дяди Симео­на Афа­на­сия Дани­ло­ви­ча дей­стви­тель­но долж­на была при­хо­дить­ся тет­кой Симеону6.

Догад­ку М.Д.Хмырова как весь­ма спра­вед­ли­вую рас­це­нил А.В.Экземплярский, хотя и писал о симео­но­вой «тетке...Анне»
как о пред­по­ла­га­е­мой жене Афа­на­сия Даниловича7. Более опре­де­лен­но, без каких-либо ого­во­рок при­ни­мал кня­ги­ню Анну за жену Афа­на­сия Дани­ло­ви­ча Н.А.Баумгартен8. Таким обра­зом, в науке
упро­чи­лось мне­ние, соглас­но кото­ро­му упо­мя­ну­тая в дого­во­ре 1348 г. и заве­ща­нии Симео­на Гор­до­го 1353 г. «тетка...княгини Анна» была женой кня­зя Афа­на­сия Даниловича.

Меж­ду тем, при­ве­ден­ные в свое вре­мя М.Д.Хмыровым фак­ты и ход его рас­суж­де­ний отно­си­тель­но кня­ги­ни Анны оказываются
не столь опре­де­лен­ны­ми и не таки­ми дока­за­тель­ны­ми, к а к ими вос­при­ня­ли их после­ду­ю­щие исто­ри­ки-гене­а­ло­ги Во-пер­вых, ни один источ­ник не сооб­ща­ет о том, был или не был женат князь Афа-
насий Дани­ло­вич. Во-вто­рых, сомни­тель­на дати­ров­ка стро­и­тель­ства кня­ги­ней Анной церк­ви Бого­ро­ди­цы на Тор­гу. Ста­тья 1326 г. Нов­го­род­ской II лето­пи­си, памят­ни­ка кон­ца ХVI — нача­ла ХVII в ., начи­на­ет­ся с сооб­ще­ния о том, что «пре­ста­ви­ся вла­ды­ко Давид, и поста­ви­ша вла­ды­кою Моисѣя «9. Мои­сей дей­стви­тель­но занял
нов­го­род­скую кафед­ру в 1326 г. (7 апре­ля), но Давид умер в нача­ле 1325 г.10 И осталь­ные изло­жен­ные в ста­тье 1326 г. Нов­го­род­ской II лето­пи­си собы­тия не могут быть с досто­вер­но­стью дати­ро­ва­ны 1326 г. Как спра­вед­ли­во отме­ти­ли еще пер­вые пуб­ли­ка­то­ры Нов­го­род­ской II лето­пи­си, после изве­стия о Мои­сее в ста­тье 1326 г. опи­са­ны «собы­тия, взя­тые без раз­бо­ра из
раз­ных летописей«11. Таким обра­зом, опо­ра На 1326 г. ока­зы­ва­ет­ся нена­деж­ной. В‑третьих, при допу­ще­нии, что княгиня
Анна жила в Нов­го­ро­де в 20‑х гг. ХIV в., т.е , во вре­мя близ­кое постри­же­нию и смер­ти кня­зя Афа­на­сия Дани­ло­ви­ча, нельзя
утвер­ждать, что Анна — его жена. Во вто­рой поло­вине 20‑х гг. ХIV в. в Нов­го­ро­де пре­бы­ва­ла не назван­ная по име­ни «кня­ги­ня Свя­то­слав­ля», кото­рая в 1327 г. поста­ви­ла «цер­ковь святоую
Бого­ро­ди­цю» в Рож­де­ствен­ском мона­сты­ре на Десятине12. По-види­мо­му, речь долж­на идти о вдо­ве твер­ско­го вели­ко­го князя
Свя­то­сла­ва Яро­сла­ви­ча. Воз­мож­но, ее-то и зва­ли Анной. Во вся­ком слу­чае, объ­яв­ле­ние М.Д.Хмыровым Анны Нов­го­род­ской II лето­пи­си супру­гой кня­зя Афа­на­сия Дани­ло­ви­ча надо признать
весь­ма сме­лым и в такой же сте­пе­ни про­из­воль­ным. В‑четвертых, из сде­лан­но­го М.Д.Хмыровым отож­деств­ле­ния двух Анн,
Анны лето­пис­ной и Анны доку­мен­таль­ной, с неиз­беж­но­стью сле­ду­ет вывод, что в Мос­ков­ском кня­же­стве око­ло 1322–1348 г г. суще­ство­вал осо­бый удел вдо­вы бра­та Ива­на Кали­ты Афа­на­сия, кото­рым пол­но­стью рас­по­ря­жа­лась кня­ги­ня Анна, имев­шая даже
пра­во «бла­го­слов­лять» при­над­ле­жав­ши­ми ей зем­ля­ми зани­мав­ше­го мос­ков­ский вели­ко­кня­же­ский стол Симео­на. Меж­ду тем,
coглас­но нор­мам, сло­жив­шим­ся в Мос­ков­ском кня­же­стве и отра­жен­ным в духов­ных и дого­вор­ных гра­мо­тах мос­ков­ских кня­зей 30–70‑х гг. ХIV в., кня­ги­ни были лише­ны пра­ва заве­щать кому-
либо свои вла­де­ния. После смер­ти пред­ста­ви­те­ля мос­ков­ской кня­же­ской фами­лии его зем­ли шли в раз­дел меж­ду дру­ги­ми мос­ков­ски­ми дина­ста­ми, жене умер­ше­го выде­ля­лись лишь некоторые
воло­сти и села из вла­де­ний скон­чав­ше­го­ся мужа пожиз­нен­но «на про­корм». По ее кон­чине оста­ток уде­ла вновь ста­но­вил­ся общим досто­я­ни­ем дина­стии и вновь делил­ся меж­ду ее представителями13.

Несо­от­вет­ствие сло­жив­ших­ся в Москве норм кня­жо­го вла­де­ния пред­по­ла­га­е­мо­му суще­ство­ва­нию в Мос­ков­ском кня­же­стве осо­бо­го уде­ла кня­ги­ни Анны, рож­ден­но­му отож­деств­ле­ни­ем М.Д. Хмы­ро­ва, застав­ля­ет сомне­вать­ся в вер­но­сти тако­го отождествления.

Что­бы уста­но­вить лич­ность зага­доч­ной тет­ки Анны, сле­ду­ет преж­де все­го очер­тить тот воз­мож­ный круг лиц, в состав кото­рых долж­на была вхо­дить эта кня­ги­ня. Ее титул, зафик­си­ро­ван­ный как в дого­во­ре 1348 г., так и в духов­ной гра­мо­те 1353 г., сви­де­тель­ству­ет о том, что Анна при­над­ле­жа­ла или к фами­лии мос­ков­ских кня­зей, или к дру­гим фами­ли­ям Рюри­ко­ви­чей, пра­вив­шим в дру­гих кня­же­ствах. Посколь­ку же Анна назва­на тет­кой мос­ков­ско­го вели­ко­го кня­зя Симео­на, то тео­ре­ти­че­ски она мог­ла быть женой одно­го из бра­тьев Ива­на Калиты,
дядей Симео­на Гор­до­го, кня­зей Алек­сандра, Бори­са или Афа­на­сия Дани­ло­ви­чей, извест­ных как родо­слов­цам, так и лето­пи­сям, или же род­ной сест­рой этих кня­зей, доче­рью пер­во­го мос­ков­ско­го кня­зя Дани­и­ла Александровича.

Состав вла­де­ний, кото­рые кня­ги­ня Анна пере­да­ла сво­е­му пле­мян­ни­ку Симео­ну Гор­до­му, помо­га­ет сде­лать выбор из очер-
чен­но­го кру­га лиц. Как уже отме­ча­лось, пере­чень воло­стей и сло­бод, кото­рые полу­чил от Анны Симе­он, в тек­сте дого­во­ра 1348 г. сохра­нил­ся в фраг­мен­тар­ном виде из-за пло­хой сохран­но­сти доку­мен­та. Но даже из дефект­но­го тек­ста вид­но, что таких воло­стей и сло­бод было несколь­ко. В насто­я­щее же вре­мя чита­ют­ся лишь два назва­ния воло­стей: Заяч­ков и Тешев, и
окон­ча­ние назва­ния одной сло­бо­ды. Заяч­ков в каче­стве «бла­го­сло­ве­ния» кня­ги­ни Анны фигу­ри­ру­ет и в заве­ща­нии 1353 г. Симео­на Гор­до­го. Не вполне ясно из это­го заве­ща­ния, отно­си­лась ли к «бла­го­сло­ве­нию» Анны волость Гор­до­ше­ви­чи. Кон­струк­ция фра­зы в духов­ной гра­мо­те не поз­во­ля­ет одно­знач­но решить этот вопрос. Ответ на него дает одно место дого­во­ра, заклю­чен­но­го в 1372 г . пле­мян­ни­ка­ми Симео­на Гор­до­го — мос­ков­ским вели­ким кня­зем Дмит­ри­ем Ива­но­ви­чем, буду­щим Дон­ским, и его
дво­ю­род­ным бра­том сер­пу­хов­ским кня­зем Вла­ди­ми­ром Андреевичем.

Дого­вор­ная гра­мо­та 1372 г., как и гра­мо­та 1348 г., име­ет меха­ни­че­ские утра­ты. Важ­ное для реше­ния постав­лен­но­го вопро­са место дого­во­ра чита­ет­ся так: «...Выше­го­род, Рудь с Кро­пив­ною, Сушевъ, Гордошевичи...до ее живо­та. А по ее животъ Заячь­ковъ мнѣ .А ци от ... ре воло­сти, Гор­до­ше­ви­чи, Сушевъ, Гре­ми­чи, Заяч­ковъ, аж д а... «14 Сло­во «ее» в дан­ном тек­сте име­ет в виду вдо­ву Симео­на Гор­до­го княж­ну твер­скую и вели­кую кня­ги­ню мос­ков­скую Марию Алек­сан­дров­ну. Ей отка­зы­вал в сво­ем заве­ща­нии Симе­он все зем­ли, каки­ми толь­ко вла­дел: и те, что насле­до­вал по отцов­ско­му заве­ща­нию (послед­ней духов­ной гра­мо­те Ива­на Кали­ты 1339 г.), и те, что при­об­рел сам или полу­чил от дру­гих за вре­мя сво­е­го прав­ле­ния в Москве. Оче­вид­но, что пере­чис­лен­ные в дого­во­ре 1372 г. семь
воло­стей про­дол­жа­ли при­над­ле­жать Марии Алек­сан­дровне и толь­ко при извест­ных обсто­я­тель­ствах, в част­но­сти, смер­ти вели­кой кня­ги­ни Марии, долж­ны были быть поде­ле­ны меж­ду Дмит­ри­ем и Вла­ди­ми­ром. Марии же эти воло­сти долж­ны были достать­ся от мужа. А так как в заве­ща­ни­ях Ива­на Кали­ты ука­зан­ные воло­сти не упо­ми­на­ют­ся, дела­ет­ся оче­вид­ным, что Симе­он при­об­рел их позд­нее, судя по упо­ми­на­нию сре­ди семи воло­стей Заяч­ко­ва он полу­чил их от кня­ги­ни Анны.

Где же нахо­ди­лись эти воло­сти? Хотя лока­ли­за­ция их непро­ста, слож­ность реше­ния зада­чи все же не дает пра­ва ис-
сле­до­ва­те­лям вооб­ще отка­зы­вать­ся от вся­ких попы­ток ее испол­не­ния, как недав­но посту­пи­ла А.А.Юшко, даже не упо­мя­нув (кро­ме Выш­го­ро­да) этих вла­де­ний мос­ков­ских кня­зей в кни­ге о тер­ри­то­рии Мос­ков­ской зем­ли в IX-ХIV в в.15 Пер­вая из воло­стей, кото­рая несо­мнен­но была полу­че­на Симео­ном Гор­дым от его тет­ки кня­ги­ни Анны — Заяч­ков, лока­ли­зу­ет­ся по рас­по­ло­жен­ным в ней селам Тата­рен­ки, Бого­яв­лен­ское и Тарутинское16. Послед­нее сто­я­ло при впа­де­нии р.Истьи в р.Нару. В
кон­це ХV в. Заяч­ков вхо­дил в состав Мало­я­ро­сла­вец­ко­го уезда17.

Сле­до­ва­тель­но, его тер­ри­то­рия от с.Тарутинского долж­на была про­сти­рать­ся к юго-запа­ду, к р. Про­тве. Согласно
кар­то­гра­фи­че­ским мате­ри­а­лам ХVIII в. Гор­до­ше­ви­чи на восто­ке и юго-восто­ке гра­ни­чи­ли с воло­стя­ми Гре­ми­чи и Суше­вым, а на запа­де и севе­ро-запа­де — с Кро­пив­ною и Рудью. К тер­ри­то­рии Гор­до­ше­ви­чей позд­нее отно­си­лись села Юрье­вец­кое и Гордеево18. Волость Выш­го­род была рас­по­ло­же­на южнее гор.
Вереи по рр.Протве, Сред­ней и Осечне, выхо­дя на «Лужев­ское порубежье«19. Центр воло­сти Выш­го­род сто­ял на р. Протве20.
Несколь­ко южнее Выш­го­ро­да по пра­во­му при­то­ку р. Протвы р. Руде (Руте)21 рас­по­ла­га­лась волость Рудь22. Согласно
дан­ным ХVI в. волость Кро­пив­на адми­ни­стра­тив­но под­чи­ня­лась Верее23. Посколь­ку в дого­во­ре 1372 г. Кро­пив­на назва­на вме­сте с Рудью, надо пола­гать, что эта волость нахо­ди­лась меж­ду Вере­ей и Рудью, т.е. на р. Про­тве выше впа­де­ния в нее р.Руди и выше цен­тра Выше­го­род­ской воло­сти Вышгорода.

Место­по­ло­же­ние воло­сти Гре­ми­чи опре­де­ля­ет­ся по позд­ней­ше­му пого­сту Гре­мя­че­ву, сто­яв­ше­му на пра­вом бере­гу р. Протвы близ устья р. Репин­ки, впа­да­ю­щей в Протву сле­ва, на гра­ни­це Мало­я­ро­сла­вец­ко­го и Боров­ско­го уез­дов ХVIII в .24 Сушев был рас­по­ло­жён рядом с Гре­ми­ча­ми по р. Суш­ке, левом при­то­ке р. Боб­ров­ки, впа­дав­шей сле­ва в р. Лужу2 5 Выяс­ня­ет­ся, что все семь воло­стей лежа­ли в бас­сейне верх­не­го и сред­не­го тече­ния р. Протвы и в Протвин­ско-Лужец­ком меж­ду­ре­чье, южнее двух круп­ных цен­тров это­го рай­о­на — Вереи и Боров­ска. И Верея, и Боровск боль­шую часть ХIV в. отно­си­лись к Рязани26. Оче­вид­но, воло­сти, отсто­яв­шие к югу от Вереи и Боров­ска, так­же были рязан­ски­ми. Сле­до­ва­тель­но, мос­ков­ский вели­кий князь Симе­он Ива­но­вич полу­чил от сво­ей тет­ки кня­ги­ни Анны рязан­ские земли.

Такие зем­ли не мог­ли идти в раз­дел с бра­тья­ми Симео­на, посколь­ку не пред­став­ля­ли собой отчин­но­го вла­де­ния мос­ков­ских дина­стов. Заве­щан­ное Симео­ну Анной и не дели­лось меж­ду Кали­то­ви­ча­ми, все оста­лось у вели­ко­го кня­зя. Ска­зан­ное застав­ля­ет видеть в «тет­ке моей кня­гине Анне» не упо­ми­на­е­мую источ­ни­ка­ми дочь пер­во­го мос­ков­ско­го кня­зя Дани­и­ла Алек­сан­дро­ви­ча, род­ную сест­ру Ива­на Кали­ты, быв­шую заму­жем за одним из
рязан­ских кня­зей. Любо­пыт­но отме­тить, что един­ствен­ная не лока­ли­зо­ван­ная волость Тешев, упо­мя­ну­тая в дого­во­ре 1348 г.27, по сво­е­му назва­нию может быть сопо­став­ле­на толь­ко с рязан­ской воло­стью Тешев, фик­си­ру­е­мой источ­ни­ка­ми XV в.;в дру­гих кня­же­ствах воло­сти с таким назва­ни­ем по источ­ни­кам до начала
XVI в. не обнаруживается.

1 Л.В.Черепнин уста­но­вил, что в 80‑х г г. XV в. пра­ви­тель­ство Ива­на III уни­что­жи­ло ряд доку­мен­тов удель­ных кня­зей — род­ствен­ни­ков мос­ков­ско­го вели­ко­го кня­зя. См.: Череп­нин Л.В. Рус­ские фео­даль­ные архи­вы ХIV-ХV веков. М.-Л.,1948. Ч. I . С.185–186. Ско­рее все­го, так же обсто­я­ло дело и с доку­мен­та­ми кня­зей иных дина­стий. От суз­даль­ско­го кня­зя, напри­мер, вели­кий князь мос­ков­ский тре­бо­вал пере­да­чи всех хан­ских ярлы­ков, ста­рых и новых, на вла­де­ния его и его пред­ков: Духов­ные и дого­вор­ные гра­мо­ты вели­ких и удель­ных кня­зей ХIV-ХV вв. (далее — ДДГ ). М.-Л.,
1950. № 52. С .156. Ни один из этих ярлы­ков не сохра­нил­ся, даже в копи­ях. Оче­вид­но, все они были сознательно
уничтожены.

2 Собра­ние госу­дар­ствен­ных гра­мот и дого­во­ров. М., 1813.Ч.1 . № 23. С.36. В изда­нии 1950 г . текст пере­дан хуже,
с р .: ДДГ. № 2. С.12. О дате гра­мо­ты см.: Куч­кин В.А. Дого­вор Кали­то­ви­чей / / Про­бле­мы источ­ни­ко­ве­де­ния истории
СССР и спе­ци­аль­ных исто­ри­че­ских дис­ци­плин. М., 1984. С.20; Фло­ря Б.Н. Борь­ба мос­ков­ских кня­зей за смоленские
и чер­ни­гов­ские зем­ли во вто­рой поло­вине ХIV в . / / Про­бле­мы исто­ри­че­ской гео­гра­фии Рос­сии. М., 1982. Вып.1. С .60
и примеч.9.

3 ДДГ. № 3. С.13. О дате заве­ща­ния см .: Куч­кин В.А. К дати­ров­ке заве­ща­ния Симео­на Гор­до­го / / Древ­ней­шие государ-
ства на тер­ри­то­рии СССР. Мате­ри­а­лы и иссле­до­ва­ния. 1987 год. М., 1989. С.106.

4 Карам­зин Н.М. Исто­рия госу­дар­ства Рос­сий­ско­го. Изд. И.Эйнерлинга. СПб., 1842. Кн.1. Т .IV. Примеч.365; Соло­вьев С.М. Сочи­не­ния. М., 1968. Кн.2. С.446.

5 Пол­ное собра­ние рус­ских лето­пи­сей (далее — ПСРЛ). СПб., 1841. Т . III. С. 131. При­меч. В.

6 Хмы­ров М.Д. Алфа­вит­но-спра­воч­ный пере­чень удель­ных кня­зей рус­ских и чле­нов цар­ству­ю­ще­го дома Рома­но­вых. СПб.,1871. Ч.1 . № 377. С.37; с р .: № 350. С.32–33.

7 Экзем­пляр­ский А.В. Вели­кие и удель­ные кня­зья Север­ной Руси в татар­ский пери­од с 1238 по 1505 г . СПб., 1889.Т.I. С.8 . Примеч.213; СПб., 1891. Т.II. С.637. Примеч.2044.

8 Baumgarten N.A.Génêalogie dee branches r égnantes des Rurikides d u X III au XVI s i ècle /​/​Orientalia Christiana Analecta. Roma, 1934. T. 35. Part 1. Table I I . №4.

9 ПСРЛ. М., 1965. T.XXX. C.I67.

10 Нов­го­род­ская пер­вая лето­пись стар­ше­го и млад­ше­го изво­дов /​Под редак­ци­ей и с пре­ди­сло­ви­ем А.Н.Насонова. М.-Л.,
1950. С.97 (под 6832 и 6834 г г . мар­тов­ски­ми). О датах см .: Береж­ков Н.Г. Хро­но­ло­гия рус­ско­го лето­пи­са­ния. М.,1963. С.270, 276; ср. С.283.

11 ПСРЛ. СПб. , 1841. Т .III. С .131. При­меч. В. Изда­те­ли 1879 г. доба­ви­ли к этим сло­вам, что собы­тия отно­сят­ся еще и «к раз­ным годам»: Нов­го­род­ские лето­пи­си. СПб., 1879. С.27. При­меч.++ Толь­ко в изда­нии 1965 г . эти осо­бен­но­сти ста­тьи 1326 г . оста­лись без комментариев.

12. ПСРЛ. П г., 1915. Т .IV. Ч. I . Вып.1. С.260.

13 ДДГ. № 1 . С .8 ‚9 ; № 3. С .13–14; № 4. С.15–19; № 5 . С .20;№ 7. С.23. С р.: № 11. С.31. Толь­ко в послед­ней духовной
гра­мо­те 1389 г . Дмит­рий Дон­ской выде­лил сво­ей жене часть вла­де­ний в вот­чи­ну — пол­ную соб­ствен­ность, но это было
свя­за­но со зна­чи­тель­ным рас­ши­ре­ни­ем вла­де­ний мос­ков­ско­го вели­ко­го кня­зя и пере­да­чей им сво­ей жене прав гаранта
соблю­де­ния усло­вий его заве­ща­ния. Сле­ду­ет иметь в виду, что сви­де­тель­ства духов­ных и дого­вор­ных гра­мот московских
кня­зей ХIV-ХV вв. о вот­чин­ных вла­де­ни­ях кня­гинь нель­зя пере­но­сить на более ран­нее вре­мя, с р .: Пуш­ка­ре­ва Н.Л. Жен-
щины древ­ней Руси. М., 1989. С .120,135. Нель­зя так­же пред­став­лять нор­мы вла­де­ния зем­ля­ми мос­ков­ски­ми кня­ги­ня­ми как обще­рус­ские. Бело­зер­ская кня­ги­ня Фео­до­сия, напри­мер, во вто­рой поло­вине ХIV в . име­ла пра­во заве­щать часть сво­их земель не род­ствен­ни­кам мужа, а сво­им соб­ствен­ным, см .: ДДГ. № 12. С.35.

14 ДДГ. № 7. С.23. О дате дого­во­ра см .: Куч­кин В.А. Рус­ские кня­же­ства и зем­ли перед Кули­ков­ской бит­вой / / Куликовская
бит­ва. М., 1980. С .88. Примеч.278.

15 Юшко А.А. Мос­ков­ская зем­ля I Х‑ХIV веков. М., 1991 (по «Ука­за­та­лю гео­гра­фи­че­ских названий»).

16 ДДГ. № 80. С .314–315.

17 Там же. С.314.

18 ЦГА­ДА. Ф.1356. 0п .1. Ед. хр.7/1380.

19 Акты соци­аль­но-эко­но­ми­че­ской исто­рии Севе­ро-Восточ­ной Руси кон­ца ХIV — нача­ла ХVI в . (далее АСВР). М., 1964. Т.III.№ 29. С.52–53.

20 ПСРЛ. П г., 1922. Т .XV. Вып.1.Стб.60 (под 6860 г .).

21 Смо­лиц­кая Г.П. Гид­ро­ни­мия бас­сей­на Оки (спи­сок рек и озер). М., 1976. С.95. Вари­ан­ты назва­ния реки — Руд, Рудь, Руть, Рудка.

22 Волость Рудь гра­ни­чи­ла с воло­стью Илем­ной. АСВР. М., 1952. Т .I . № 378. С.275. Волость Илем­на в свою оче­редь гра­ни­чи­ла (или вклю­ча­ла?) о воло­стью Пере­дел. Там же. № 533. С .410. Село Пере­дел на совре­мен­ных кар­тах пока­за но на пра­вом бере­гу р.Лужи в ее верх­нем течении.

23 ДДГ. № 103. С.423.

24 ЦГА­ДА. Ф.1356. Оп.1. Ед. хр.7/1380.

25 Там же.

26 ДДГ. № 10. С .29.

27 Там же. № 84. С .335, 339.