Но сушествовала в ВКЛ и другая семья, носившая титул улана потомки Кодзель (Адзен)-улана34 жившего примерно в одно время с Асанчуком или чуть позже. Степень их родства неизвестна. Их родовое гнездо находилось в селе Улановичах (впоследствии Минское воеводство). Как и у Асанчуковичей,
34 Имя его известно в нескольких вариантах; в достаточно документированной родословной, представленной потомками в 1643 г., он назван Адзен-уланом, но в 1521 г. его сын князь Ивашко именовался Коджелевичем [7а]; Дзядулевич пытался включить его в родословную Асанчуковичей [73, s. 26, 29].
у них титул улана превратился в фамилию, но истинное его значение и те и другие хорошо помнили. В 1643 г. потомки Адзен-улана доказали в Главном Литовском трибунале своё право на титул уланов, оспариваемый потомком Асанчука-улана [6а; 70, s. 158]. Многовековая история этих младших Чингизидов достаточно интересна и заслуживает отдельного рассмотрения. Упомяну только, что именно по фамилии-титулу одного из потомков этой семьи, полковника Александра Улана, командовавшего кавалерийским полком в начале XVIII в., получили название образованные чуть позже во многих европейских армиях лёгкие кавалерийские части, уланские полки. [8, с. 366].
Сохраняя в ВКЛ некоторые привилегии и почетный титул, царевичи и их потомки и в XVI-XVII вв. занимали положение служилых землевладельцев, принадлежали к числу сначала средних, а затем и мелких феодалов. При этом, как и у других служилых татар, их право распоряжаться пожалованной землей было формально ограничено необходимостью утверждения королем всех земельных сделок. Невольно напрашивается сравнение с Русским государством, где некоторые потомки ханов (царевичи Касимовские и Сибирские) не только играли вплоть до XVII в. видную роль при царском дворе, но и получили огромные пожалования, и где до 1681 г. существовало удельное татарское княжество — Касимовское ханство. Видимо, дело в том, что литовское правительство после падения Большой Орды уже не рассматривало татарских царевичей в качестве возможных претендентов на ханский престол, а сами они уже не имели в Орде сторонников и не могли быть использованы в качестве самостоятельной политической силы. Поэтому их собственное положение в ВКЛ определялось в основном размерами полученных от великого князя имений, — более крупных, чем у большинства других татар, но далеко уступавших владениям литовской аристократии. Если Шейх-Ахмед и Азюбек-солтан еще могли украсить королевскую свиту, быть может, символизируя иллюзорный «сюзеренитет» Литвы над татарскими ордами, то их ближайшие потомки затерялись среди литовских служилых татар и утратили даже остатки своих привилегий. В антитатарском пасквиле 1616 г. его анонимный автор (выступавший под псевдонимом Петра Чижевского) весьма пренебрежительно отзывается о титулах литовских татар, в том числе и царевичей: