Болховские копия

20/8. КНЯЗЬ ШЕМЯ­КА ЮРЬЕ­ВИЧ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (+1552/1560)

6‑й сын Юрия Рома­но­ви­ча, лит­ва дво­ро­вая и поме­щик Ростов. уез­да. В Дво­ро­вой тет­ра­ди из лит­вы дво­ро­вой Росто­ва с помет­кой «умер» (Тысяч­ная кни­га 1550 г. и Дво­ро­вая тет­радь 50‑х годов XVI в. М.; Л., 1950. С. 143).

21/8. КНЯЗЬ [ЮРИЙ] МЕНЬ­ШИК ЮРЬЕ­ВИЧ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1552,1560)

7‑й сын Юрия Рома­но­ви­ча, лит­ва дво­ро­вая и поме­щик Ростов. уез­да. В Дво­ро­вой тет­ра­ди из лит­вы дво­ро­вой Росто­ва ука­зан без име­ни, толь­ко с про­зви­щем (Тысяч­ная кни­га 1550 г. и Дво­ро­вая тет­радь 50‑х годов XVI в. М.; Л., 1950. С. 143). Пред­по­ло­жи­тель­но его имя — Юрий.

22/8. КНЯЗЬ АНДРЕЙ ЮРЬЕ­ВИЧ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1552,1560)

8‑й сын Юрия Рома­но­ви­ча, лит­ва дво­ро­вая и поме­щик Ростов. уез­да. В Дво­ро­вой тет­ра­ди из лит­вы дво­ро­вой Росто­ва (Тысяч­ная кни­га 1550 г. и Дво­ро­вая тет­радь 50‑х годов XVI в. М.; Л., 1950. С. 143).

23/8. КНЯЗЬ ЕФРЕМ ЮРЬЕ­ВИЧ БОЛЬ­ШОЙ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1540?,–1552+до)

9‑й сын Юрия Рома­но­ви­ча, лит­ва дво­ро­вая и поме­щик Ростов. уез­да. В Дво­ро­вой тет­ра­ди из лит­вы дво­ро­вой Росто­ва (Тысяч­ная кни­га 1550 г. и Дво­ро­вая тет­радь 50‑х годов XVI в. М.; Л., 1950. С. 143).

24/8. КНЯЗЬ ЕФРЕМ ЮРЬЕ­ВИЧ МЕНЬ­ШОЙ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1552,1560)

10‑й сын Юрия Рома­но­ви­ча, лит­ва дво­ро­вая и поме­щик Ростов. уез­да. В Дво­ро­вой тет­ра­ди из лит­вы дво­ро­вой Росто­ва (Тысяч­ная кни­га 1550 г. и Дво­ро­вая тет­радь 50‑х годов XVI в. М.; Л., 1950. С. 143).

25/9. КНЯЗЬ ПЁТР ИЛЬИЧ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1552,1572)

1‑й сын Ильи Рома­но­ви­ча, лит­ва дво­ро­вая и поме­щик Муром­ско­го уез­да. В Дво­ро­вой тет­ра­ди из лит­вы дво­ро­вой Муро­ма (Тысяч­ная кни­га 1550 г. и Дво­ро­вая тет­радь 50‑х годов XVI в. М.; Л., 1950. С. 158). Дол­жен был обес­пе­чить про­до­воль­стви­ем и день­га­ми швед­ских послов в нояб­ре 1571 г. (Сбор­ник Рус­ско­го исто­ри­че­ско­го обще­ства. Т. 129. СПб., 1910. С. 208, 209). В 1572 г. — вое­во­да в Муроме.

26/9. КНЯЗЬ ИВАН ИЛЬИЧ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1552,1560)

2‑й сын Ильи Рома­но­ви­ча, лит­ва дво­ро­вая и поме­щик Муром­ско­го уез­да. В Дво­ро­вой тет­ра­ди из лит­вы дво­ро­вой Муро­ма (Тысяч­ная кни­га 1550 г. и Дво­ро­вая тет­радь 50‑х годов XVI в. М.; Л., 1950. С. 158).

27/9. КНЯЗЬ ФЁДОР ИЛЬИЧ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1552,1586)

3‑й сын Ильи Рома­но­ви­ча, вое­во­да, лит­ва дво­ро­вая и поме­щик Муром­ско­го и Ниже­го­род­ско­го уез­дов. В Дво­ро­вой тет­ра­ди из лит­вы дво­ро­вой Муро­ма (Тысяч­ная кни­га 1550 г. и Дво­ро­вая тет­радь 50‑х годов XVI в. М.; Л., 1950. С. 158). В 1584 г.—воевода в Галиче.

В Ниже­го­род­ском уез­де зем­ле­вла­де­ние Бол­хов­ских фик­си­ру­ет­ся с кон­ца 60‑х гг. XVI в. тоже бла­го­да­ря выпи­си из дозор­ных книг кня­зя Семе­на Жижем­ско­го, в кото­рых фигу­ри­ро­вал жре­бий кня­зя Федо­ра Ильи­на сына в деревне Шуми­ло­во Бере­з­о­поль­ско­го стана.

28/9. КНЯЗЬ БОРИС ИЛЬИЧ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1566,1573)

4‑й сын Ильи Рома­но­ви­ча, вот­чин­ник Муром­ско­го уез­да. В 1566 году на поса­де горо­да Муро­ма сто­я­ли два дво­ра кня­зей Ива­на и Бори­са Бол­хов­ских. В 1573 вотч.?-Муром‑у. Дубровск.-ст..

29/10. КНЯЗЬ ИВАН ВАСИ­ЛЬЕ­ВИЧ БОЛЬ­ШОЙ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1552,1560)

1‑й сын Васи­лия Рома­но­ви­ча, лит­ва дво­ро­вая и поме­щик Муром­ско­го уез­да. В Дво­ро­вой тет­ра­ди из лит­вы дво­ро­вой Муро­ма (Тысяч­ная кни­га 1550 г. и Дво­ро­вая тет­радь 50‑х годов XVI в. М.; Л., 1950. С. 158).

30/10. КНЯЗЬ ИВАН ВАСИ­ЛЬЕ­ВИЧ МЕНЬ­ШОЙ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1552,1560)

2‑й сын Васи­лия Рома­но­ви­ча, лит­ва дво­ро­вая и поме­щик Муром­ско­го уез­да. В Дво­ро­вой тет­ра­ди из лит­вы дво­ро­вой Муро­ма (Тысяч­ная кни­га 1550 г. и Дво­ро­вая тет­радь 50‑х годов XVI в. М.; Л., 1950. С. 158).

XXII генерация от Рюрика.

31/11. КНЯЗЬ ИВАН ДМИТ­РИ­Е­ВИЧ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1573, †1613/1620).

1‑й сын Дмит­рия Ива­но­ви­ча, вое­во­да и выбор­ный сын бояр­ский Ниж­не­го Нов­го­ро­да. поме­щик Мещер. у., Ниже­гор. у.

1581 г. — про­во­жал Ногай­ских послов; 1593 г. — вто­рой вое­во­да в Цари­цыне, В 1597 при­слан вза­мен К. К. Волын­ско­го на долж­ность голо­вы в Василь­сурск, где про­дол­жал слу­жить и в 1600.в 1600 г. — вое­во­да в Ново­си­ли, в 1601 г.—объезжий вое­во­да в Москвед­ля защи­ты от огня от Неглин­ной до Покров­ской ули­цы, В мар. 1602 в свя­зи с угро­зой напа­де­ния крым. хана Казы-Гирея Боры назна­чен в Шацк голо­вой к вое­во­де Ю. Г. Пилье­мо­ву. После ухо­да «бол­ших» вое­вод остав­лен на осень в Шац­ке. В Тем­ни­ко­ве в 1603 г. 1603 г. октяб­ря 15. – Отдель­ная выпись кн. Ива­на Дмит­ри­е­ви­ча Бол­хов­ско­го и Ратая Ива­но­ви­ча Норо­ва тем­ни­ков­ским слу­жи­лым Бай­бар­су мур­зе и Кул­бар­су мур­зе князь Девлет-Кил­де­е­вым детям Тиня­е­ва на жере­бьи дд. Ковы­ля­е­ха, Урея и др. в Тем­ни­ков­ском у. 1.

В Ниж­нем Нов­го­ро­де к нача­лу 80‑х гг. XVI в. офор­мил­ся «выбор». Впер­вые он зафик­си­ро­ван бояр­ским спис­ком 1602 – 1603 гг. Эли­ту ниже­го­род­ской слу­жи­лой кор­по­ра­ции соста­ви­ли пять чело­век: Борис Ива­нов сын Домо­жи­ров и Васи­лий Бул­га­ков сын Ону­чин с окла­дом 600 четв. зем­ли, князь Иван Дмит­ри­ев сын Бол­хов­ской – 500 четв., Мисюрь Манс­уров сын Това­ри­щеы – 350 четв., князь Иван Дмит­ри­ев сын Баби­чев – 140 четв. Вме­сте с Ива­ном Бори­со­ви­чем Домо­жи­ро­вым воз­глав­лял вос­ста­ние в Ниже­го­род­ском крае про­тив Васи­лия Шуй­ско­го (1606 г.), Чем руко­вод­ство­вал­ся князь И. Д. Бол­хов­ской, имев­ший наи­боль­ший земель­ный оклад из всех Бол­хов­ских, упо­ми­на­е­мых десят­ней, пере­хо­дя на сто­ро­ну вос­став­ших, уста­но­вить слож­но. Было ли это недо­воль­ство сво­им поло­же­ни­ем в кор­по­ра­ции, попыт­кой полу­чить какие-либо новые земель­ные и денеж­ные пожа­ло­ва­ния или делом слу­чая, выяс­нить не уда­лось. Осо­бо сле­ду­ет обра­тить вни­ма­ние на то, что села и дерев­ни, кото­ры­ми вла­де­ли пере­чис­лен­ные выше «измен­ни­ки и воры», по дан­ным ниже­го­род­ских пла­теж­ниц 1607, 1608, 1613 гг.[Нижегородские пла­теж­ни­цы 7116 и 7120 гг] рас­по­ла­га­ют­ся к югу от Ниж­не­го Нов­го­ро­да – вдоль Оки по направ­ле­нию к Муро­му и по направ­ле­нию к Арза­ма­су, кото­рые были во вла­сти вос­став­ших. Так­же по доку­мен­там Печат­но­го при­ка­за 1613–15 гг. извест­но о том, что «запе­ча­та­на гра­мо­та в Арзе­мас Ива­на Бол­хов­ско­го о бег­лых кре­стья­нах» [Доку­мен­ты Печат­но­го При­ка­за… С. 150.]. После пора­же­ния Болот­ни­ко­ва оба отка­за­лись от про­ти­во­сто­я­ния. 1607 — Десят­ня 1607 г. „спи­са­на съ десят­ни вер­ста­нья кня­зя Миха­и­ла Тем­ки­на-Ростов­ска­го да дья­ка Фили­мо­на Озе­ро­ва 114 году” (т.е. 1606 г.). Выборъ (день­ги емлютъ изъ чети).князь Ив. Дм. Вол­хов­ской съ окла­домъ въ 550 четвертей).

9.07 1608 г. — вое­во­да, веле­но ему быть в зем­ля­ном и дере­вян­ном горо­дах, в Ворон­цов­ских воро­тах, для бере­же­ния о воров­ских и литов­ских людей при­хо­ду, в 1609 г. — вое­во­да во Вла­ди­ми­ре на Клязь­ме, где был награж­ден цар­ской гра­мо­той за вер­ную служ­бу и воин­скую доб­лесть, с при­ка­за­ни­ем идти с рат­ны­ми людь­ми для освож­де­ния от оса­ды Тро­иц­ко­го мона­сты­ря. В 1610 г. июля 25 при­ка­за­но вое­во­де кн. Ива­ну Дмит­ри­е­ви­чу Бол­хов­ско­му, голо­ве Семей­ке Шиш­ма­ре­ву и дья­ку Дани­ле Яко­вле­ву о служ­бе на Ворон­цов­ских воро­тах в в оса­жден­ной Лже­д­мит­ри­ем Москве.

Умер до 1620 г.

Вла­дел сели­щем Глат­ко­вым (1590‑е гг.). Род Ива­на Дмит­ри­е­ви­ча запи­сан в сино­ди­ке Печер­ско­го мона­сты­ря, нача­то­го в 1595 г. По доку­мен­там Печат­но­го при­ка­за 1613–15 гг. извест­но о том, что «запе­ча­та­на гра­мо­та в Арзе­мас Ива­на Бол­хов­ско­го о бег­лых кре­стья­нах». Это под­твер­жда­ет тес­ную связь И. Д. Бол­хов­ско­го с арза­мас­ски­ми зем­ля­ми. Ему при­над­ле­жа­ли в Бере­з­о­поль­ском стане Ниже­го­род­ско­го уез­да с. Ели­за­ро­во, дерев­ни Стеч­ки­но, Кон­стан­ти­нов­ка, Гло­то­во и Куравино.в «Кни­ге Ниже­го­род­ско­го уез­да бояр­ских, дво­рян­ских и детей бояр­ских, и ино­зем­цев» 1613г., где опи­са­ны селе­ния совре­мен­но­го Сос­нов­ско­го рай­о­на после Сму­ты. В доку­мен­те гово­рит­ся: «За князь Ива­ном княжь Дмит­ри­е­вым сыном Бол­хов­ским в поме­стье сель­цо Ели­за­ро­во, а в нем храм Нико­лая Чудо­твор­ца, и тот храм сго­рел в смут­ное вре­мя...» Кро­ме того, в селе Ели­за­ро­во сго­ре­ло 20 кре­стьян­ских дво­ров, до Сму­ты в селе было все­го 28 дво­ров, это было одно из наи­бо­лее круп­ных селе­ний.. Шесть дво­ров было сожже­но в Кон­стан­ти­нов­ке. В Стеч­кине, где нахо­ди­лись дво­ры кре­стьян, при­над­ле­жа­щих кня­зю, оста­лись пустые места, а дерев­ни Кура­ви­но и Гло­то­во пре­вра­ти­лись в пусто­ши. Кро­ме Бол­хов­ских в сель­це Стеч­ки­но нахо­ди­лись поме­стья Васи­лия Андре­еви­ча Стеч­ки­на и его род­ствен­ни­ков Миха­и­ла и Пост­ни­ка Анто­но­ви­чей Стеч­ки­ных. На их долю в сель­це при­хо­ди­лось по одно­му дво­ру поме­щи­ков, 5 дво­ров кре­стьян­ских и 1 бобыль­ский. Соглас­но «Спис­ка с при­ход­ных книг дохо­дам и сбо­рам…» 1620г. «За вдо­вою за кня­ги­нею Дом­ной князь Ива­нов­скою женою Бол­хов­ско­го с сель­ца Ели­за­ро­ва да с дерев­ни Кон­стян­ти­нов­ки …», мож­но сде­лать вывод, что к 1620 году князь Иван Бол­хов­ский умер, а его име­ние было раз­де­ле­но меж­ду наслед­ни­ца­ми: вдо­вой Дом­ной, вдо­вой его сына Афа­на­сия Бол­хов­ско­го, Улья­ной. Кро­ме того, часть вла­де­ний в Ели­за­ро­ве и Кон­стан­ти­нов­ке полу­чил князь Иван Семе­но­вич Путя­тин, а в 1629 в селе появил­ся новый поме­щик Оди­нец Михай­ло­вич Бекле­ми­шев. Он поло­жил нача­ло боль­шо­му роду дво­рян Бекле­ми­ше­вых, потом­ки кото­ро­го, в даль­ней­шем, вла­де­ли кре­стья­на­ми в Ели­за­ро­ве, Гло­то­ве, Сос­нов­ском, Боло­вине и др. Один из них, Миха­ил Алек­се­е­вич Бекле­ми­шев, осно­вал дерев­ню Михай­лов­ка (Смо­ля­ки), пере­се­лив туда кре­стьян из Гло­то­ва. Доля кня­зя в «Сель­це Стеч­ки­но, Луки­но тож» доста­лась Ива­ну Михай­ло­ви­чу Бол­хов­ско­му «за Мос­ков­ское сиде­нье в коро­ле­ви­чев при­ход под Москву».
В кни­ге пись­ма и меры пис­ца Дмит­рия Васи­лье­ви­ча Лоды­ги­на, Васи­лия Ива­но­ви­ча Пол­те­ва и дья­ка Демен­тия Образ­цо­ва 1620/21 – 1622/23 гг. упо­ми­на­ет­ся «за вдо­вою за кня­ги­нею Дом­ною княж Ива­но­вую женою Дмит­ре­ева сына Бол­хов­ско­го в поме­стье, что было за мужем ее за княж Ива­ном сель­цо, что была дерев­ня Замель­нич­ная, а Костен­ти­нов­ская тож на реч­ке на Кишме».

В «Отдель­ных отказ­ных кни­гах» опи­сан спор, воз­ник­ший меж­ду сви­яж­ским жиль­цом Ильей Тишен­ко­вым и вла­дель­цем села Ели­за­ро­во кня­зем Ива­ном Дмит­ри­е­ви­чем Бол­хов­ским. По ука­зу из Моск­вы Тишен­ко­ву выде­ля­лось 50 чет­вер­тей зем­ли из быв­ше­го оброч­но­го жере­бья кня­зя, не вхо­див­ший в его поме­стье, 50 чет­вер­тей добав­ля­лось к поме­стью кня­зя. Горо­до­вой при­каз­чик Филипп Воец­кий при­е­хал в Ниже­го­род­ский уезд, в ели­за­ров­скую окру­гу, что­бы отме­же­вать надел, при­гла­сив в сви­де­те­ли свя­щен­ни­ков, при­каз­чи­ков из сосед­них зем­ле­вла­дель­цев, борт­ни­ков Меле­ди­на, Золи­на, Бог­да­но­ва, «кто при­гож». Со сто­ро­ны кня­зя Ива­на Бол­хов­ско­го высту­пал при­каз­чик Улан Федо­ров, а инте­ре­сы Ильи Тишен­ко­ва пред­став­лял его шурин Гри­го­рий Каса­гов­ский. Ока­за­лось, что зем­ля, кото­рая долж­на вой­ти в надел Тишен­ко­ва, напо­ло­ви­ну была засе­я­на ози­мой рожью, а дру­гая поло­ви­на «спа­ха­на под ярь». Филипп Воец­кий наме­ре­вал­ся отде­лить Илье ржа­ное поле, но Улан зем­ли не дал и «учи­нил спор». Горо­до­вой при­каз­чик заявил, что все поле засе­я­но, «а паре­ни­ны пахать ему (Илье) будет негде, быть ему без хле­ба два годы». Он обви­нил кня­зя Ива­на Бол­хов­ско­го, заявив: «А то де князь сде­лал умыш­ле­ньем, све­дав, что дано в поме­стье Илье и велел пахать и паре­нин­ное (под паром) поле под ярь», и сде­лал он это, после того, как его изве­сти­ли, что зем­ля дана «в поме­стье Илье». Тогда мос­ков­ский чинов­ник пре­кра­тил раз­дел, ука­зав Ива­но­ву при­каз­чи­ку, зем­лю не сеять, уехал в Ниж­ний Нов­го­род для докла­да вое­во­де Леон­тию Акса­ко­ву. Види­мо, зем­ли в нашей окру­ге Илья так и не полу­чил, его имя не встре­ча­ет­ся сре­ди поме­щи­ков в даль­ней­ших исто­ри­че­ских документах.

Жена: ДОМ­НА (1620,1645).

Дети: Афа­на­сий, Олена.

Лите­ра­ту­ра и источ­ни­ки: Гусе­ва Н. «Очер­ки исто­рии Сос­нов­ско­го рай­о­на», 2017г // Автор­ский сайт Гусе­вой Н. «Засе­ре­жье» http://​zaserezhye​.ru/. Анпи­ло­гов Г.Н. Ниже­го­род­ские доку­мен­ты XVI века (1588–1600гг.). Москва. Изда­тель­ство Мос­ков­ско­го уни­вер­си­те­та 1976г. Мате­ри­а­лы по исто­рии Ниже­го­род­ско­го края кон­ца XVI — пер­вой чет­вер­ти XVII века. Соста­ви­те­ли: А.В.Антонов (отв.), А.А.Булычев, В.А.Кадик, С.В.Сироткин. Москва. Изда­тель­ство «Древ­не­хра­ни­ли­ще» 2015 г.

32/11. КН. ПЁТР ДМИТ­РИ­Е­ВИЧ БОЛХОВСКИЙ

2‑й сын Дмит­рия Ива­но­ви­ча. По родо­слов­ным про него ска­за­но: «А был в заста­ве под Моск­вою, в Чер­ки­зо­ве, и того году пре­ста­вись в мор и поло­жен в Черкизове».

33/11. КНЯЗЬ СЕМЁН ДМИТ­РИ­Е­ВИЧ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1576,-1585)

3‑й сын Дмит­рия Ива­но­ви­ча, вое­во­да, сви­яж­ский (?) сын бояр­ский, поме­щик Ниже­го­род­ско­го уез­да. В 1582 г. — вто­рой вое­во­да в Кур­мы­ше [Др. Рос. Виф. XIV, 441]. В октяб­ре 1582 года «дру­жи­на» Ерма­ка нанес­ла сокру­ши­тель­ное пора­же­ние вой­ску хана Кучу­ма на Чува­ше­вом мысу и всту­пи­ла в город Сибирь (Каш­лык, Искер). Пони­мая, что соб­ствен­ны­ми сила­ми им не удер­жать заво­ё­ван­ное, но ещё не поко­рён­ное татар­ское «цар­ство», каза­ки, навер­ное, реши­ли обра­тить­ся за помо­щью к сна­ря­див­шим их в поход Стро­га­но­вым, а те сооб­щи­ли о «взя­тии» Сибир­ско­го «юрта» в Моск­ву, с санк­ции кото­рой издав­на осва­и­ва­ли при­ураль­ские зем­ли. В один из весен­них дней 1583 г. в Моск­ву с дале­ких бере­гов Ирты­ша при­был отряд из 25 ерма­ков­ских каза­ков. Вме­сте со связ­ка­ми собо­ли­ных шку­рок они при­вез­ли «сеунч» — радост­ное изве­стие о «Сибир­ском взя­тии». Для тяже­ло боль­но­го царя Ива­на Гроз­но­го, глу­бо­ко пере­жи­вав­ше­го пора­же­ние в Ливон­ской войне, неожи­дан­ное при­об­ре­те­ние обшир­ней­ше­го Сибир­ско­го «цар­ства» было как нель­зя кста­ти. Он при­ка­зал каза­чью «отпис­ку при­нять и вычесть перед сво­им цар­ским лицом», «Ерма­ка же заоч­но сво­им госу­да­ре­вым жало­ван­ным сло­вом пожа­ло­вал и похва­лил, також и всех ево тава­ры­щей, ата­ма­нов и каза­ков». При­е­хав­шим в сто­ли­цу «сеун­щи­кам» выда­ли в каче­стве награ­ды день­ги и сук­на. «Госу­да­ре­во жало­ва­нье» — сук­на и золо­тые моне­ты, про­об­раз буду­щих орде­нов и меда­лей, так­же веле­но было отвез­ти в Сибирь Ерма­ку и его соратникам.
Види­мо, осе­нью 1583 года в окру­же­нии Ива­на Гроз­но­го, для кото­ро­го весть о раз­гро­ме «бусур­ман­ско­го» хан­ства ста­ла пол­ной неожи­дан­но­стью, сочли целе­со­об­раз­ным отпра­вить за «Камень» три сот­ни слу­жи­лых людей (основ­ные воен­ные силы Мос­ков­ско­го госу­дар­ства тогда, после заклю­че­ния пере­ми­рий с Речью Поспо­ли­той и Шве­ци­ей, были дви­ну­ты в Сред­нее Повол­жье про­тив взбун­то­вав­шей­ся «черемисы»1). Его вое­во­дой был назна­чен сви­яж­ский «жилец» князь Семен Дмит­ри­е­вич Бол­хов­ский . Сот­ню стрель­цов, кото­ры­ми стал коман­до­вать голо­ва Иван Кире­ев, набра­ли в Под­мос­ко­вье, еще две полу­сот­ни — в Сви­яж­с­ке и Каза­ни. Осе­нью все эти люди в сопро­вож­де­нии ерма­ков­ских «сеун­щи­ков» добра­лись до Чер­ды­ни, где к ним при­со­еди­ни­лась сот­ня вят­ских и перм­ских стрель­цов под руко­вод­ством голо­вы Ива­на Глухова.

Соглас­но Реме­зов­ской лето­пи­си (РЛ) рубе­жа XVII—XVIII вв. вое­во­да Семён Бол­хов­ский и голо­ва Иван Глухов6 10 мая 1583 года из Моск­вы были посла­ны в Сибирь с отря­дом, насчи­ты­вав­шим 500 чело­век, и при­бы­ли туда спу­стя менее чем пол­го­да, 1 или 2 ноября7. Бла­го­да­ря цар­ской гра­мо­те С.А., М.Я. и Н.Г. Стро­га­но­вым от 7 янва­ря 1584 года, одна­ко, извест­но, что из их остро­гов С.Д. Бол­хов­ско­му вна­ча­ле пред­пи­сы­ва­лось взять в «сибир­ский зим­ний поход» 50 «чело­век на конех», но затем князь полу­чил рас­по­ря­же­ние не поки­дать Пер­ми «до вес­ны до полой воды», и к это­му вре­ме­ни, когда вое­во­да дол­жен был у них появить­ся, Стро­га­но­вы обя­зы­ва­лись при­го­то­вить 15 стру­гов «доб­рых со всем стру­го­вым запа­сом, кото­рые б под­ня­ли по дват­ца­ти чело­век с запасом»8. Чис­лен­ность рати Бол­хов­ско­го и Глу­хо­ва, сле­до­ва­тель­но, не пре­вы­ша­ла 300 чело­век. В Пого­дин­ском лето­пис­це (ПЛ), сохра­нив­шем нема­ло уни­каль­ных све­де­ний о «взя­тии» Сиби­ри, ска­за­но, что это вой­ско насчи­ты­ва­ло «казан­ских и свия[ж]ских стрел­цов сто чело­век, да пер­мичь и вят­чан сто ж чело­век, и иных рат­ных людей 100 человек»9, т.е. опять-таки 300 слу­жи­лых людей, а не 500, как утвер­ждал С.У. Ремезов.

С.В. Бахру­ши­ну дума­лось, что Бол­хов­ский, послан­ный из Моск­вы за «Камень» не позд­нее лета 1583 года, зимо­вал в Перм­ском крае и при­был в город Сибирь в нояб­ре 1584 года10. В пред­став­ле­нии А.Г. Сутор­ми­на князь, воз­гла­вив­ший экс­пе­ди­цию пра­ви­тель­ствен­ных войск в «Кучу­мо­во цар­ство», отпра­вил­ся туда по ука­зу от 3 мая 1583 года, побы­вал в стро­га­нов­ских вот­чи­нах, на зиму задер­жал­ся в Чер­ды­ни у вое­во­ды В. Пеле­пе­ли­цы­на и добрал­ся до Каш­лы­ка 1 нояб­ря 1584-го, почти через шесть меся­цев после того, как оста­вил Пермь11. Упо­мя­ну­тая гра­мо­та Ива­на IV Стро­га­но­вым опро­вер­га­ет сооб­ще­ния обиль­ной ана­хро­низ­ма­ми РЛ о том, что уже в самом нача­ле нояб­ря 1583 года рать Бол­хов­ско­го достиг­ла горо­да Сиби­ри, где после бег­ства Кучу­ма обос­но­ва­лись «ерма­ко­вы каза­ки». Князь и не мог высту­пить туда в мае 1583 года, ибо ещё пол­го­да спу­стя вое­вод­ство­вал «на Кур­мы­ше». По утвер­жде­нию В.И. Сер­ге­е­ва, Бол­хов­ский дви­нул­ся из Моск­вы «стру­го­вым ходом» вес­ной 1584-го и при­был в быв­шую хан­скую сто­ли­цу позд­ней осе­нью того же года12. Точ­нее (о чём писал А.Т. Шаш­ков), госу­да­ре­вы слу­жи­лые люди высту­пи­ли за Урал вверх по Чусо­вой — по пути, про­ло­жен­но­му ерма­ков­ца­ми, — в нача­ле вес­ны 1584 года, после того, как Бол­хов­ский с вру­чён­ным ему в «цар­ству­ю­щем гра­де» нака­зом и сот­ней стрель­цов голо­вы И.С. Кире­ева, набран­ных в Туле, напра­вил­ся в Сви­яжск и Казань, где отряд попол­нил­ся ещё сот­ней стрель­цов; столь­ко же их — вят­ских (голо­вы И.В. Глу­хо­ва) и перм­ских (выде­лен­ных В. Онич­ко­вым) при­со­еди­ни­лось к рати, при­зван­ной закре­пить успе­хи Ерма­ка, в Чердыни13. Пере­зи­мо­вав в Чер­ды­ни, воин­ство Бол­хов­ско­го дви­ну­лось в нача­ле лета 1584 г. на стру­гах, постро­ен­ных по цар­ско­му ука­зу Строгановыми2, сна­ча­ла вниз по Каме, а отту­да — вверх по Чусо­вой, по пути, про­ло­жен­но­му два года назад каза­ка­ми Ерма­ка. Пре­одо­лев от вер­хо­вьев Баран­чи тяже­лый 25-верст­ный волок через гор­ный пере­вал, отряд вышел нако­нец в Тагил, отку­да откры­ва­лась реч­ная доро­га на Туру, Тобол и Иртыш. На левом тагиль­ском бере­гу, напро­тив горы Мед­ведь-Камень, выбра­ли удоб­ное место для сто­ян­ки, кото­рое реше­но было укре­пить остро­гом. Так появил­ся пер­вый в Заура­лье пере­ва­лоч­ный пункт рус­ских рат­ных людей на пути в Сибирь, полу­чив­ший назва­ние Верх­та­гиль­ско­го город­ка. С трех сто­рон он был защи­щен рекой, дела­ю­щей здесь пет­лю, с чет­вер­той были соору­же­ны вал и ров.

Как допус­кал Шаш­ков, на Тагиль­ском воло­ке рат­ни­ки неопыт­но­го вое­во­ды, бро­сив часть судов, оста­ви­ли и зна­чи­тель­ную часть запа­сов, оче­вид­но, рас­счи­ты­вая вер­нуть­ся за ними позд­нее. Сде­лать это­го не уда­лось, и вско­ре, зимой 1584/85 года, в Каш­лы­ке погиб от голо­да почти весь рус­ский отряд, при­со­еди­нив­ший­ся к ерма­ков­цам уже после гибе­ли их «настав­ни­ка» в ноч­ном бою на Вагае14. Это пред­по­ло­же­ние отнюдь не бес­спор­но. При­чи­ной «ску­до­сти хлеб­ной» (пере­жить её не дове­лось, если верить ПЛ, нико­му из «при­сыль­ных людей», у кото­рых, оче­вид­но, при появ­ле­нии в Каш­лы­ке, «запа­су не было никакого»15) мог­ла стать огра­ни­чен­ность коли­че­ства про­до­воль­ствия, взя­то­го с собой слу­жи­лы­ми людь­ми в Перм­ском крае, а то и рань­ше, и нехват­ка съест­но­го у ерма­ков­цев, при­го­то­вив­ших запа­сы в пред­две­рии зимы лишь для себя. Но в Стро­га­нов­ской лето­пи­си (СЛ) утвер­жда­ет­ся, что хотя каза­ки запас­лись на зиму, «сме­те­ся по сво­им людям», не ожи­дая «мос­ков­ской силы людей» «при­ше­ствия к себе», мно­гие из них тем не менее пере­жи­ли голод­ную пору16.

В оцен­ке Н.И. Ники­ти­на «кор­пус» Бол­хов­ско­го являл­ся вспомогательным17. Тако­вым, одна­ко, он мог казать­ся сорат­ни­кам «рато­бор­но­го» ата­ма­на, «сбив­шим» «с куре­ня» сибир­ско­го «сал­та­на». Мос­ков­ские же вла­сти, веро­ят­но, пола­га­ли, что со вре­ме­ни при­бы­тия в Каш­лык Бол­хов­ско­го ерма­ков­цы, кото­рым он при­вёз госу­да­ре­во жалованье18, вольют­ся в состав цар­ско­го вой­ска, и князь, сде­лав­шись намест­ни­ком рус­ско­го само­держ­ца в его новой «отчине», будет руко­во­дить бое­вы­ми дей­стви­я­ми про­тив кучумлян.

По сло­вам одно­го из лето­пис­цев, Бол­хов­ско­го и Глу­хо­ва «при­сла­ли» «в Ста­рую Кучю­мов­скую Сибирь… на воеводство»19. В «Слу­жеб­ной чер­тёж­ной кни­ге» С.У. Реме­зо­ва Бол­хов­ский объ­яв­ля­ет­ся вто­рым тоболь­ским вое­во­дой (вслед за Ерма­ком), а тре­тьим счи­та­ет­ся Глу­хов. Но послед­ний являл­ся голо­вой, кото­рый после смер­ти кня­зя Семё­на голод­ной зимой 1584/85 года «на лето, как вода вскры­лась», по Оби и Соби с уце­лев­ши­ми 90 ерма­ков­ца­ми, кото­рые ста­ли «без­за­пас­ны до кон­ца», вер­нул­ся из «гра­да Сиби­ри» на «Русь»20, Тобольск же был зало­жен пись­мен­ным голо­вой Д.Д. Чул­ко­вым в 1587 году. Таким обра­зом, вое­вод­ство­вать в Каш­лы­ке Бол­хов­ско­му вопре­ки наме­ре­ни­ям пра­ви­тель­ства царя Ива­на при­шлось мак­си­мум несколь­ко месяцев.

При­бы­тие в Сибирь осе­нью 1584 г. дол­го­ждан­ной помо­щи вызва­ло у ерма­ков­цев бур­ную радость. Когда на реках встал лед, стре­лец­кий голо­ва Иван Кире­ев вме­сте с полу­сот­ней каза­ков, воз­глав­ля­е­мых ата­ма­ном Гро­зой Ива­но­вым, отпра­вил­ся в Моск­ву, уво­зя с собой пле­нен­но­го более года назад царе­ви­ча Мамет­ку­ла, а остат­ки Ерма­ко­вой дру­жи­ны и вновь при­быв­шие ста­ли гото­вить­ся к зиме. Из-за отсут­ствия у стрель­цов Бол­хов­ско­го при­па­сов начал­ся жесто­кий голод. Умер­ли как сам вое­во­да, так и почти все его люди. В живых оста­лись толь­ко стре­лец­кий голо­ва Иван Глу­хов и 90 ерма­ков­цев, сре­ди кото­рых был и послед­ний из их ата­ма­нов — Сав­ва Болдыря.

Под­час утвер­жда­ет­ся, что «Ерма­ка на посту вое­во­ды Сиби­ри» сме­нил Иван Алек­се­ев сын Мансуров21. Это пред­став­ле­ние тоже долж­но счи­тать­ся заблуж­де­ни­ем. Манс­уров, в чине сына бояр­ско­го участ­во­вав­ший ещё в «Полоц­ком взя­тии» 1563 года, вме­сте с женой Авдо­тьей при­сут­ство­вал на сва­дьбе Ива­на IV с Анной Василь­чи­ко­вой (1575 г.), а через два года стал мещов­ским выбор­ным дво­ря­ни­ном. Судя по бояр­ско­му спис­ку 1577 года, Иван Алек­се­ев сын подоб­но мно­гим дру­гим дво­ря­нам, имев­шим такой чин, слу­жил в «зем­щине» и посы­лал­ся «в дозор для стрель­цов» во вре­мя Ливон­ско­го похода22, став­ше­го пиком воен­ных успе­хов Рос­сии на заклю­чи­тель­ном эта­пе борь­бы за При­бал­ти­ку. Вес­ной 1585 года Манс­уро­ва напра­ви­ли за Урал во гла­ве 700 каза­ков и стрель­цов «роз­ных городов»23, как ино­гда дума­ют, на помощь Ермаку24 или на сме­ну Глухову25. Ско­рее реше­ние о «посыл­ке» Манс­уро­ва в Сибирь при­ня­ли в окру­же­нии ново­го царя Фёдо­ра с полу­че­ни­ем све­де­ний о гибе­ли «веле­ум­но­го» ата­ма­на и при­бы­тии Бол­хов­ско­го в Кашлык26. В ПЛ ска­за­но, что ново­го вое­во­ду отпра­ви­ли в «восточ­ную стра­ну», когда «на Москве… чаю­ще Сибирь за госу­да­рем, и живут в ней госу­да­ре­вы люди» (с точ­ки зре­ния Шаш­ко­ва, нака­нуне выступ­ле­ния Манс­уро­ва в сибир­ский поход из Моск­вы туда вер­ну­лись остат­ки «дру­жи­ны» Ерма­ка во гла­ве с ата­ма­ном Сав­вой Бол­ды­рей и Глу­хо­вым, от кото­рых ста­ло извест­но о смер­ти Бол­хов­ско­го) 27. Судя, одна­ко, по ПЛ, спо­движ­ни­ки «непо­бе­ди­мо­го рато­бор­ца» мог­ли появить­ся в «цар­ству­ю­щем гра­де» едва ли ранее сере­ди­ны лета 1585 года, т.е. тогда, когда, веро­ят­но, назна­чен­ный в Сибирь новый вое­во­да уже нахо­дил­ся в походе28. Ина­че гово­ря, Манс­уро­ву пору­ча­лось дей­ство­вать вме­сте с Бол­хов­ским, а не заме­нить его. <…>

Семён в 1575—1576 гг. был поме­щи­ком Бере­з­о­поль­ско­го ста­на Ниже­го­род­ско­го уез­да, где имел пол­де­рев­ни Шуми­ло­вой на реке Шуми­лов­ке. Князь вла­дел тре­мя дво­ро­вы­ми и шестью кре­стья­на­ми (6 дво­ров пусто­ва­ли), в его соб­ствен­но­сти нахо­ди­лись 50 чет­вер­тей паш­ни, 50 — пере­ло­га в поле, «а дву по тому ж», 30 копен сена [Анпи­ло­гов Г.Н. Ниже­го­род­ские доку­мен­ты XVI века (1588—1600 гг.). М., 1977. С. 87]. В 1587/88 г. это поме­стье было пере­да­но 6‑летнему сыну умер­ше­го к тому вре­ме­ни кня­зя Семё­на Васи­лию, кото­ро­му оно при­над­ле­жа­ло и позд­нее [Анпи­ло­гов Г.Н. Ниже­го­род­ские доку­мен­ты XVI века (1588—1600 гг.). М., 1977.С. 88, 264, 265; Анто­нов А.В. Ниже­го­род­ские помест­ные акты кон­ца XVI — нача­ла XVII века // Рус­ский дипло­ма­та­рий. М., 1999. Вып. 5. С. 214].

Жена: [...] Нармацкая.

Лите­ра­ту­ра: Солод­кин Я. Г. Пер­вые госу­да­ре­вы вое­во­ды в Сибири.

Источ­ни­ки:
1 См.: Анхи­мюк Ю.В. Рос­пи­си казан­ско­го зим­не­го похо­да в раз­ряд­ной кни­ге ОР РНБ Q. IV. 53 // Обще­ство и госу­дар­ство в Рос­сии XV — нача­ла XX века: Сб. ст. памя­ти Нико­лая Евге­нье­ви­ча Носо­ва. СПб., 2007. С. 180—188.
7 Здесь и далее все даты даны по ста­ро­му сти­лю. Сибир­ские лето­пи­си. СПб., 1907. С. 339; Памят­ни­ки лите­ра­ту­ры Древ­ней Руси: XVII век. М., 1989. Кн. 2. С. 561.
8 Мил­лер Г.Ф. Исто­рия Сиби­ри. 2‑е изд., доп. М., 1999. Т. 1. С. 336, 337.
9 ПСРЛ. Т. 36. С. 133. Ср.: С. 135. Пред­став­ле­ние, буд­то отряд Бол­хов­ско­го состо­ял из небое­спо­соб­ных вотя­ков, пер­ми­чей и татар (См.: Гор­де­ев А.А. Исто­рия каза­ков. М., 2008. С. 139), сле­ду­ет отклонить.
10 См.: Мил­лер Г.Ф. Исто­рия Сиби­ри. Т. 1. С. 476, 484. Напом­ним, что если верить РЛ, Бол­хов­ский ока­зал­ся в быв­шей став­ке Кучу­ма в самом нача­ле нояб­ря 1583 г.
11 Сутор­мин А.Г. Ермак Тимо­фе­е­вич (Але­нин Васи­лий Тимо­фе­е­вич). Иркутск, 1981. С. 86—88, 90, 91. Повто­рим, что в РЛ выступ­ле­ние Бол­хов­ско­го из Моск­вы (но не соот­вет­ству­ю­щий цар­ский указ) дати­ру­ет­ся 10, а не 3 мая. Кро­ме того, к осе­ни 1583 г. на чер­дын­ском вое­вод­стве В. Пеле­пе­ли­цы­на сме­нил В. Онич­ков (Анич­ков). См.: Очер­ки исто­рии Югры. Ека­те­рин­бург, 2000. С. 117.
12 Сер­ге­ев В.И. Источ­ни­ки и пути иссле­до­ва­ния сибир­ско­го похо­да волж­ских каза­ков // Акту­аль­ные про­бле­мы исто­рии СССР. М., 1976. С. 23. Ср.: С. 43. Воз­мож­но, Бол­хов­ский успел сооб­щить в Моск­ву о при­бы­тии за «Камень» (См.: Пре­об­ра­жен­ский А.А. Урал и Запад­ная Сибирь в кон­це XVI — нача­ле XVIII века. М., 1972. С. 47).
13 Шаш­ков А. Пути за «Камень» и сибир­ский поход Ерма­ка // Югра. 1997. № 4. С. 16, 17; он же. Нача­ло при­со­еди­не­ния Сиби­ри // Про­бле­мы исто­рии Рос­сии. Ека­те­рин­бург, 2001. Вып. 4: Евразий­ское погра­ни­чье. С. 35—37. А.Т. Шаш­ков вна­ча­ле назы­вал Кире­ева и Глу­хо­ва пись­мен­ны­ми голо­ва­ми (См.: Очер­ки исто­рии Коды. Ека­те­рин­бург, 1995. С. 92). Точ­нее, как позд­нее ука­зы­вал и сам извест­ный сиби­ре­вед, они явля­лись стре­лец­ки­ми голо­ва­ми (См.: Шаш­ков А. Гибель Кучу­мо­ва «цар­ства»: Ёще раз о похо­де Ерма­ка: новая вер­сия // Роди­на. 2002. Тро­пою стран полу­ноч­ных. С. 77, и др.).
14 Шаш­ков А. Первые
заураль­ские горо­да и остро­ги // Югра. 1997. № 8. С. 18; он же. К исто­рии воз­ник­но­ве­ния в кон­це XVI в. пер­вых рус­ских горо­дов и остро­гов на восточ­ных скло­нах Ура­ла // Ураль­ский сбор­ник: Исто­рия: Рели­гия: Куль­ту­ра. Ека­те­рин­бург, 1997. С. 174—176.
15 ПСРЛ. Т. 36. С. 133.
16 Сибир­ские лето­пи­си. С. 31—33, 77, 101. См. так­же: ПСРЛ. Т. 36. С. 34, 39.
17 Ники­тин Н.И. Сорат­ни­ки Ерма­ка после «Сибир­ско­го взя­тья» // Про­бле­мы исто­рии Рос­сии. Вып. 4: Евразий­ское погра­ни­чье. С. 72.
18 Сибир­ские лето­пи­си. С. 31, 76, 309; ПСРЛ. Т. 36. С. 138, 368. В ответ, как сооб­ща­ет­ся в СЛ, ата­ма­ны и каза­ки ода­ри­ли пред­во­ди­те­лей цар­ской рати «дра­ги­ми собол­ми и лиси­ца­ми и вся­кою мях­кою рухледью».
19 ПСРЛ. Т. 36. С. 138.
20 Там же. С. 133—135. Через несколь­ко лет после воз­вра­ще­ния из Сиби­ри, в 1594 г., И. Глу­хов (являв­ший­ся, видимо,
казан­ским «жиль­цом») был раз­бит во вре­мя «Шев­каль­ско­го» похо­да «на Кой­сиц­ком устье» (См.: Лиха­чёв Н.П. Сбор­ник актов, собран­ных в архи­вах и биб­лио­те­ках. СПб., 1895. Вып. 1. С. 95. При­меч. 1).
21 Евсе­ев В.Н., Зай­цев Г.С. Каза­ки в Реме­зов­ской лето­пи­си и леген­де «Свя­той Нико­лай и Касьян Неми­ло­сти­вый» // Каза­че­ство Сиби­ри… С. 45.
22 БС. Ч. 1. С. 19, 94.
23 ПСРЛ. Т. 36. С. 135. Это изве­стие ПЛ пред­по­чти­тель­нее сооб­ще­ния РЛ (кото­ро­му дове­рял А.Г. Сутор­мин) о том, что Манс­уров рас­по­ла­гал сот­ней слу­жи­лых людей. См.: Скрын­ни­ков Р.Г. Сибир­ская экс­пе­ди­ция Ерма­ка. 2‑е изд., испр. и доп. Ново­си­бирск, 1986. С. 315. При­меч. 170.
24 Ники­тин Н.И. Сибир­ская эпо­пея XVII века: Нача­ло осво­е­ния Сиби­ри рус­ски­ми людь­ми. М., 1987. С. 14; он же. Нача­ло каза­че­ства Сиби­ри. М., 1996. С. 6. В пред­став­ле­нии Н.М. Карам­зи­на Манс­уро­ва отпра­ви­ли за Урал, когда в Москве ещё не зна­ли о гибе­ли Ерма­ка (См.: Карам­зин Н.М. Исто­рия Госу­дар­ства Рос­сий­ско­го. М., 1989. Кн. 3. Т. 10. Стлб. 15).
25 См.: Лето­пи­си сибир­ские. Ново­си­бирск, 1991. С. 32. С.А. Тока­рев отче­го-то дати­ро­вал «посыл­ку» Манс­уро­ва за «Камень» летом 1586 г. (См.: Тока­рев С. Поход Ерма­ка и заво­е­ва­ние Сибир­ско­го цар­ства // Исто­ри­че­ский жур­нал. 1939. № 1. С. 102).
26 Берё­зо­во (Очер­ки исто­рии с древ­но­сти до наших дней). Ека­те­рин­бург, 2008. С. 55. Манс­уро­ву пору­ча­лось при­быть в быв­шую хан­скую сто­ли­цу, оче­вид­но, не летом 1586 г., а годом ранее.
27 Шаш­ков А.Т. К исто­рии Обско­го (Манс­уров­ско­го) город­ка // Вели­кий подвиг наро­да: Вто­рые воен­но-исто­ри­че­ские чте­ния, посвя­щён­ные 55-летию Побе­ды в Вели­кой Оте­че­ствен­ной войне: Тез. докл. Ека­те­рин­бург, 2001. С. 171.
28 Сер­ге­ев В.И. Источ­ни­ки и пути иссле­до­ва­ния… С. 23, 24. Ср.: Скрын­ни­ков Р.Г. Сибир­ская экс­пе­ди­ция Ерма­ка. С. 250. Изве­стие СЛ о выступ­ле­нии Манс­уро­ва в поход в нояб­ре 1585 г. (См.: Сибир­ские лето­пи­си. С. 39, 85) явно не отли­ча­ет­ся точностью.

34/12. КН. СЕМЕН ВАСИ­ЛЬЕ­ВИЧ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1584,1597)

сын Васи­лия Ива­но­ви­ча, голо­ва и выбор­ный дво­ря­нин из Вла­ди­ми­ра. В декаб­ре 1582 г. голо­ва в Кур­мы­ше (Раз­ряд­ная кни­га 1475–1605 гг. Т. 3. Ч. 2. М., 1987. С. 17). Семен Васи­льев сын Бол­хов­ский был выбор­ным дво­ря­ни­ном из Вла­ди­ми­ра в 1585 г. (Анхи­мюк Ю.В. Спи­сок чле­нов Дво­ра царя Федо­ра Ива­но­ви­ча, остав­ших­ся в Москве на вре­мя его поезд­ки в Тро­и­це-Сер­ги­ев мона­стырь в авгу­сте 1585 года // Иссле­до­ва­ния по источ­ни­ко­ве­де­нию исто­рии СССР доок­тябрь­ско­го пери­о­да. Сбор­ник ста­тей. М., 1990. С. 64). В Бояр­ском спис­ке 1588 – 1589 гг. сре­ди выбор­ных по Вла­ди­ми­ру есть кня­зья Васи­лий Ива­нов сын и Семен Васи­льев сын Болховские .

1589 — помещ.-Владимир‑у., в 1597 помещ.-Нижний‑у.

–/12. КНЯЖ­НА ОЛЬ­ГА ВАСИ­ЛЬЕВ­НА БОЛ­ХОВ­СКАЯ (1602),

дочь Васи­лия Ива­но­ви­ча, в 1602 помещ.-Владимир‑у.

–/12. КНЯЖ­НА УМНА ВАСИ­ЛЬЕВ­НА БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1602)

дочь Васи­лия Ива­но­ви­ча, в 1602 помещ.-Владимир‑у.

35/13. КНЯЗЬ ДАНИ­ЛО ЛЕОН­ТЬЕ­ВИЧ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1589)

сын Леон­тия Ива­но­ви­ча, в 1589 помещ.

36/13. КНЯЗЬ ГРИ­ГО­РИЙ ЛЕОН­ТЬЕ­ВИЧ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1597,1611)

сын Леон­тия Ива­но­ви­ча, помещ.-Галич‑у.,Юрьев‑у. помещ.-Москва‑у. В бояр­ском спис­ке 1598 – 1599 г. – дворов.сын-боярск. по Юрье­ву Польскому.

23 мая 1597 г. был пожа­ло­ван вме­сте с кня­зья­ми Пет­ром Ива­но­ви­чем сыном Зба­рец­ким, Мат­ве­ем Ива­но­вым Несвиц­ким и с Бог­да­ном Ива­но­вым Фефи­ла­тье­вым поме­стьем в Доб­лин­ском стане Мос­ков­ско­го уез­да частью (в 50 чет­вер­тей) от пусто­шей Семе­но­во, Чупри­ко­во, Пис­ко­во, Усо­во и пр., и сели­ща Ляс­ко­во (Акты слу­жи­лых зем­ле­вла­дель­цев XV–начала XVII в. Т. 2. М., 1998. № 163).

37/18. КНЯЗЬ БОГ­ДАН БОРИ­СО­ВИЧ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1587,1597)

сын Бори­са Юрье­ви­ча, помещ.-Нижний‑у.
После смер­ти Ива­на Кара­у­ло­ва, в 1596 — году зем­ли были отпи­са­ны на Госу­да­ря, а на сле­ду­ю­щий год пожа­ло­ва­ны царем Федо­ром Иоан­но­ви­чем в поме­стье сот­ни­ку мос­ков­ско­го гар­ни­зо­на Васи­лию Стар­ко­ву. Но пока зем­ля неко­то­рое вре­мя оста­ва­лась без кон­крет­но­го хозя­и­на, часть ее «две полян­ки» захва­тил князь Бог­дан Бори­со­вич Вол­хов­ский. Васи­лий Стар­ков подал на обид­чи­ка в Бояр­скую думу чело­би­тье, после раз­би­ра­тель­ства в кото­рой в 1599‑м году ниже­го­род­ско­му вое­во­де был дан указ «...во 7107‑м году по госу­да­ре­ве гра­мо­те и по сыс­ку ста­ро­жи­лов тот Ива­нов­ский жере­бий Кара­у­ло­ва весь отде­лен ему, Васи­лью Стар­ко­ву, а кня­зю Бог­да­ну де Бол­хов­ско­му тем Ива­нов­ским жере­бьем Кара­у­ло­ва вла­деть не веле­но». Но судеб­ное раз­би­ра­тель­ство ока­за­лось, как обыч­но, затяж­ным. В 1601‑м и 1602‑м годах Рос­сия пере­жи­ла страш­ный голод. Рус­ские лето­пи­си отме­ти­ли: «В лето 7109 бысть лето дожди непре­стан­ные и рожь и ярь замок­ли и зази­мо­ва­ли на поли. А во 7110‑м году рожь на цве­ту мороз побил, и те бе лета рожь купи­ли в Каза­ни в пол­то­ра руб­ли и в 60 алтын, а на Москве купи­ли и в Ниж­нем в 3 руб­ли четь и был глад велик и на люди урон велик». Цели­ком вымер­ла и неза­дол­го перед тем воз­об­нов­лен­ная дерев­ня. Затем Рос­сия пере­жи­ла дол­гие годы Сму­ты и Васи­лий Стар­ков поте­рял вся­кий инте­рес к сво­е­му запу­стев­ше­му, а сле­до­ва­тель­но — и не при­но­сив­ше­му ника­ко­го дохо­да, поместью.

38/19. КН. ИВАН МИХАЙ­ЛО­ВИЧ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1618)

сын (?) Миха­и­ла Юрье­ви­ча, в 1618 жал.вотч.-Нижний‑у., место в рос­пи­си предположительно.

Доля кня­зя Ива­на Дмит­ри­е­ви­ча Бол­хов­ско­го в «Сель­це Стеч­ки­но, Луки­но тож» в Бере­з­о­поль­ском ст. Ниже­го­род. у. доста­лась Ива­ну Михай­ло­ви­чу Бол­хов­ско­му «за Мос­ков­ское сиде­нье в коро­ле­ви­чев при­ход под Моск­ву». И. М. Бол­хов­ский был тоже вид­ным пред­ста­ви­те­лем это­го рода. Слу­жил вое­во­дой в Бере­зо­ве, Путив­ле, Вязь­ме, после избра­ния царем Миха­и­ла Федо­ро­ви­ча, в каче­стве посла ездил в Данию, в 1632 г. ему вве­ре­ны были охра­на и рас­по­ря­же­ние про­ви­ан­том, собран­ным из горо­дов для вой­ска, отправ­лен­но­го про­тив поля­ков в Смоленск.

39/21. МАТ­ВЕЙ ЮРЬЕ­ВИЧ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1614,1624)

сын (?) [Юрия] Мень­ши­ка Юрье­ви­ча, поме­щик Мещов­ско­го (Шац­ко­го) у.; место в рос­пи­си пред­по­ло­жи­тель­но, в любом слу­чае, веро­ят­но, пото­мок Юрия Романовича.

В 1614 по вер­ста­ню кня­зя Васи­ля Ива­но­ви­ча Буйносова–Ростовского, да дия­ка Яко­ва Деми­до­ва, помест­ной ему оклад 300 чети, денег з горо­дом (Л. 26 об.) руку при­ло­жил, к сему руку при­ло­жил (Л. 27) 7 руб­лев, да за пла­сти­ков­скую служ­бу при­да­но 50 чет­вер­тей, да 2 руб­ли денег, да за песо­чен­скую служ­бу и за ряс­кую при­да­но 50 чети, денег 2 руб­ли, а за мос­ков­ское сидене при­да­но 100 чети, да 3 руб­ля денег, а за орзе­маз­скую служ­бу при­да­но 50 чети. И все­го помест­но­го окла­ду 550 чети, денег з горо­дом 14 руб­лев. Слу­жит по дво­ро­во­му списку.[Послужные спис­ки меще­рян дво­рян и детей бояр­ских, 1614 г. // РГА­ДА. Ф. 210. Раз­ряд­ный при­каз, Вла­ди­мир­ский стол, стол­бец 1].

Запись 72: За кня­зем Мот­ве­ем за княж Юрье­вым сыном Бол­хов­с­ко­ва, что была за Момле­ем за Маль­цо­вым, а после за Сте­па­ном за Муро­вье­вым, (Л. 189 об.) треть дерев­ни Выпол­зо­ва на реч­ке на Олешне, а в тре­ти: двор поме­щи­ков; (в) кре­стья­нин Олеш­ка Федо­ров; в том жа дво­ре бобыль Костя Гри­го­рьев; паш­ни паха­ные, доб­рые зем­ли, осми­на, да пере­ло­гу пять­де­сят три чети без полутрет­ни­ка. И обо­е­го: паш­ни паха­ные и пере­ло­гу пять­де­сят три чети с трет­ни­ком в поле, а в дву по тому ж; сена око­ло поль (Л. 190) и меж пашен, да по реч­ке Олешне трит­цать три коп­ны лесу нет. А сош­но­ва пись­ма в живу­щем и впу­сте пол­пол­че­ти сохи, да пере­шло за сош­ным пись­мом три чети с трет­ни­ком. А пла­тить з живу­ще­го с осми­ны. [Пис­цо­вая кни­га Шац­ко­го уез­да 1617 г. // РГА­ДА. Ф. № 1209, оп. 1, д. 930].

За кня­зем Мат­ве­ем за княж Юрье­вым сыном Бол­хов­ско­го, что было за Мамле­ем за Ива­но­вым сыном Маль­цо­ва, а после за Сте­па­ном за Муравле­вым, пустошь, что была дерев­ня Капу­стен­ки Белы­ни под озе­ром под Незри­ным, а в ней: две­нат­цать (Л. 664 об.) мест дво­ро­вых; паш­ни пере­ло­гом и лесом порос­ло, серед­ние зем­ли, восмь­де­сят две чети с осми­ною, а доб­рою зем­лею с над­да­чею шет­де­сят шесть чети в поле, а в дву по тому ж; сена на Бел­ском лугу, да на Иску­се сто пять­де­сят пять копен, да на пру­ди­щах с Оста­шем об межу шез­де­сят три коп­ны; лес чер­ной боль­шой. (Л. 665) А сош­но­во пись­ма впу­сте пол­пол­тре­ти сохи, и не дошло в сош­ное пись­мо одной чети бес трет­ни­ка Пис­цо­вая кни­га Шац­ко­го уез­да 1617 г. // РГА­ДА. Ф. № 1209, оп. 1, д. 930

Запись 497. За Кире­ем за Семе­но­вым сыном Бог­да­но­ва, что было за Мамле­ем за Маль­цо­вым, а после за Сте­па­ном за Муравле­вым, а после за князь Мат­ве­ем за Бол­хов­ским, дерев­ня Забо­ло­тья, Меще­ри­нов лужок тож, (Л. 1052) на реч­ке на Вештур­ме, а в ево поло­вине: три дво­ра пусты; шесть мест дво­ро­вых; паш­ни паха­ные наез­дом, серед­ние зем­ли, дват­цать чети, да пере­ло­гу сорок шесть чети ж в поле, а в дву по тому ж; сена око­ло поль дват­цать копен, да на Вештур­ме десять копен, да на Ведя­жех пять­де­сят копен. Пис­цо­вая кни­га Шац­ко­го уез­да 1617 г. // РГА­ДА. Ф. № 1209, оп. 1, д. 930].

В 1622 поме­стья за ним в Меще­ре в дачах 105 чети, серед­нее, в нем 4 кре­стья­ни­на, да 3 бобы­ля, вот­чи­ны нет, денег з горо­дом 14 руб­лев, на служ­бе ему быт на коне, собою [добр], доспе­хов нет. [Раз­бор­ный спи­сок меще­рян дво­рян и детей бояр­ских, 1622 г.// РГА­ДА. Ф. 210. Раз­ряд­ный при­каз, Вла­ди­мир­ский стол, стол­бец 12 л.27]

1624 — .......Городовые...По 550 чети:....Княз Мат­вей княж Юрьев сын Болховской....[Список меще­рян дво­рян и детей бояр­ских 1624 г. // РГА­ДА. Ф. 210. Раз­ряд­ный при­каз, Вла­ди­мир­ский стол, стол­бец 18].

40/25. КНЯЗЬ МИХА­ИЛ ПЕТ­РО­ВИЧ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1597,1605),

сын Пет­ра Ильи­ча, дво­ро­вой сын бояр­ский по Муро­му. В 1597 в десятне по Муро­му пока­зан горо­до­вым дво­ря­ни­ном с окла­дом 450 четей и жало­ва­ни­ем с горо­да 8 руб.; пору­ка по нем в служ­бе и в день­гах Гри­го­рей Вну­ков сын Язы­ков, Иван Игна­тьев сын Юма­тов, Без­сон Васи­льев сын Оксен­тьев [Десят­ни XVI века // Опи­са­ние доку­мен­тов и бумаг, хра­ня­щих­ся в мос­ков­ском архи­ве мини­стер­ства юсти­ции. Кни­га 8. М. 1891]. Слу­жил он с земель в дерев­ни Попу­ли­но с дерев­ня­ми и пусто­ша­ми. 1605 — дво­ро­вой сын бояр­ский по Мурому.

41/26. КНЯЗЬ ФЁДОР ИВА­НО­ВИЧ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1588,–1589)

дворов.сын-боярск. помещ.-Муром‑у., сын Ива­на Ильи­ча. Зимой 1584 г. вое­во­да в Гали­че (Раз­ряд­ная кни­га 1475–1605 гг. Т. 3. Ч. 2. М., 1987. С. 26). Выбор­ный дво­ря­нин из Муро­ма с окла­дом в 400 чет­вер­тей в 1588/89 гг. (Ста­ни­слав­ский А.Л. Тру­ды по исто­рии госу­да­ре­ва дво­ра в Рос­сии XVI–XVII веков. М., 2004. С. 233).

42/26. КНЯЗЬ ИВАН ИВА­НО­ВИЧ БОЛХОВСКИЙ

сын (?) или Ива­на Ильи­ча или одно­го из Ива­нов Васи­лье­ви­чей. 1597 — дво­ро­вой по Муро­му, был послан слу­жить в Сама­ру. Для обес­пе­че­ния служ­бы ему было дано в поме­стье сель­цо Тур­ге­не­во с дерев­ня­ми. Князь Иван вме­сте с Гри­го­ри­ем Язы­ко­вым и Ива­ном Пле­ще­е­вым в 1606 году вылав­ли­ва­ли в Муро­ме детей бояр­ских, изме­нив­ших царю Василию.

43/27. КНЯЗЬ НИКИ­ТА ФЁДО­РО­ВИЧ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1608,1618)

выбор­ный дво­ря­нин из Ниж­не­го Нов­го­ро­да, сын Федо­ра Ильи­ча. 1607 — Десят­ня 1607 г. „спи­са­на съ десят­ни вер­ста­нья кня­зя Миха­и­ла Тем­ки­на-Ростов­ска­го да дья­ка Фили­мо­на Озе­ро­ва 114 году” (т.е. 1606 г.). полу­чив­шихъ денеж­ное жало­ва­нье „съ горо­домъ”; о каж­домъ изъ нихъ отмѣ­че­но, что тако­му-то денеж­на­го жало­ва­нья дано столь­ко-то за пору­кою „въ служ­бѣ и въ день­гахъ” такихъ-то оклад­чи­ковъ.... Горо­до­вые.... 89 чел. князь Ники­та Федор. Болховской...

В ниже­го­род­ской десятне 1618 г. пока­зан выбор­ным дво­ря­ни­ном; оклад 700 ч., жало­ва­ние из чет­вер­ти окла­дом 30 руб. выдан на был: «въ мос­ков­скомъ раз­рядн., спис­кѣ написаны,...А в г‑вѣ служ­бѣ въ Ниж­немъ не были, а г‑во ж‑ье имъ съ горо­домъ не дано, пото­му что какъ госу­да­ре­во ж‑ье въ Ниж­немъ дава­ли, а иные отъ ранъ неиз­лѣ­чи­лись и боль­ны, а въ служ­бѣ имъ данъ срокъ, пока­мѣ­ста излѣ­чат­ца и обмо­гут­ца.. [РГА­ДА, ф. 210, оп. 4, кн. 11.].

Зем­ле­вла­де­ния: в 1621–1623 гг. Стан Теш­ской. За бояры и за окол­ни­чи­ми и за дво­ря­ны и за стол­ни­ки и за дет­ми бояр­ски­ми и за вдо­ва­ми за недо­рос­ля­ми в поме­стьях. За бояри­ном за кня­зем Бори­сом Миха­и­ло­ви­чем Лыко­вым в селе Соба­кине на реке на Теше на усть реч­ки Воняч­ки, да к селу же при­пу­ще­но в паш­ню Кали­сто­вой пусто­ши Соба­ки­на что было в поме­се за бояри­ном за Бог­да­ном Юрье­ви­чем Сабу­ро­вым, а после него было за князь Ники­тою Болховским...[Писцовая кни­га Арза­мас­ско­го уезда].

В 1613 запе­ча­та­на гра­мо­та в Ниж­ней по чело­би­тью князь Ники­ты Бол­хов­ско­го о дво­ро­вом месте.

Жена 1‑я: ....

Жена 2‑я: Улья­на Бори­сов­на Чур­ки­на (* 4‑я четв. XVI в.).

44/27. КНЯЗЬ АНДРЕЙ ФЁДО­РО­ВИЧ БОЛХОВСКИЙ (?)

сын Федо­ра Ильи­ча. В 1614 г. нахо­дил­ся в вой­сках, искав­ших бун­тов­щи­ков. [Акт. Ист. Ш, 427].

45/27. КНЯЗЬ РОМАН ФЁДО­РО­ВИЧ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1597,–1627/36),

дво­ря­нин мос­ков­ский, вот­чин­ник и поме­щик Ниже­го­род­ско­го у.; сын Федо­ра Ильича.

В 1597 помещ.-Нижний‑у.. В ниже­го­род­ской десятне 1607 — горо­до­вые сын бояр­ский. В ниже­го­род­ской десятне 1618 г. пока­зан пер­вым в спис­ке выбор­ным дво­ря­ни­ном; оклад 850 ч., жало­ва­ние из чет­вер­ти окла­дом 41 руб. выда­но 25 руб. [РГА­ДА, ф. 210, оп. 4, кн. 11.]. 1621–23 гг. — ниже­го­ро­дец, был назна­чен оклад­чи­ком при вер­ста­нии на служ­бу дво­рян и детей бояр­ских. [Дворц. разр. I, 483]; 1623–24 гг. — вое­во­да в Муро­ме [Разр.кн.1,920,1027]; 1626 г. — дво­ря­нин, сопро­вож­дал Госу­да­ря в Симо­нов мона­стырь [Рус. Ист. Биб. IX, 401]; в 1626/27 про­из­вёл опи­са­ние Епи­фан­ско­го, Ве­нёв­ско­го, Туль­ско­го уез­дов (совм. с по­дья­чим Ва­си­лием Фё­до­ро­вичем Бур­­цо­вым-Про­то­­по­­по­вым); 1627 г. — дво­ря­нин Мос­ков­ский [Указ. бояр. кн. 38; спр. розр. ар. д.а. 81].

До 1612/13 кн. Роман Бол­хов­ской полу­чил в вот­чи­ну свое поме­стье сель­цо Оба­ше­во, Кар­га­ши­но тож на р. Пере «за служ­бу царя Васи­лия Ива­но­ви­ча». ука­за­на при­чи­на пожа­ло­ва­ния: «за служ­бу и за осад­ное сиде­ние» (по-види­мо­му, «мос­ков­ское», т.к. за«нижегородское» жало­ва­ли позд­нее). [РГА­ДА. Ф. 1209. Д. 292, 293, 296, 297]. В 1623–24 в Мос­ковск. у. Доб­линск. ст. за князь Рома­ном за княж Федо­ро­вым сыном Бол­хов­ским по гра­мо­те 130-го году да за князь Пет­ром княж Ива­но­вым сыном Зба­рец­ким, да за князь Дани­и­лом Зба­рец­ким, да за князь Дани­и­лом княж Мат­ве­е­вым сыном Несвиц­ким, что было в поме­стье за князь Семе­ном Кура­ки­ным да за Ива­ном за Чеслом­ским, а после было за князь Гри­го­рьем Бол­хов­ским, дерев­ня Бех­чи­но, а Бек­чи­но тож /.../ пустошь, что была дерев­ня, Фоми­на /.../ пустошь, что была дерев­ня, Усо­ва /.../ пустошь Аксе­но­во Боль­шое /.../ пустошь Аксе­но­во Мень­шое /.../, все­го 50 четей [ф. 1209 ед. хр. 10036 (Мос­ков­ский уезд, Дела моло­дых лет): Л. 14 об.) № 52.]. В 1648 г. все это дано пле­мян­ни­ку его, кн. Федо­ру Ива­но­ви­чу Бол­хов­ско­му; 1633, часть, из пере­чис­лен­не­го име­ния, отда­на пле­мян­ни­ку его кн. Андрею Ива­но­ви­чу Бол­хов­ско­му. [Мск. ст. кн. 9889, д. 10 я кн. 9953.д. 2].

ЖЕНА: ПЕЛА­ГЕЯ (1636)

46/27. КНЯЗЬ ИВАН ФЁДО­РО­ВИЧ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1597,1630)

дво­ря­нин мос­ков­ский, сын Федо­ра Ильича.

В 1597 году князь Иван Федо­ров сын Бол­хов­ской был вер­стан (при­пи­сан) слу­жить в дво­ро­вых (300 четей). 1614 г. — вое­во­да в Тетю­шах [Барс. Гор. воев. 441; Двор. разр. I, 152]; 1615 г. — вое­во­да в Кузь­мо­де­мьян­ске [Двор. разр. 1,194. Разр.кн. I, 80], 1627–58 гг. — дво­ря­нин мос­ков­ский [Указ. бояр. кн. 381., 1628–29 — вое­во­да в Коломне и в 1629 г. отпу­щен в Моск­ву. [Барс. Гор. воев. 441; Раз. кн. II, 68, 168]. 1630, сно­ва вое­во­да на Коломне [Барс. воев. 441; Разр. кн. II, 267]. В 1649 слу­жил на «госу­дар­ствен­ном дворе».

Его вот­чин­ные зем­ле­вла­де­ния нахо­ди­лись в деревне Бобу­ри­но с дерев­ня­ми и пустошами.

47/27. КНЯЗЬ ИЛЬЯ ФЕДО­РО­ВИЧ БОЛ­ХОВ­СКИЙ (1597)

сын Федо­ра Ильи­ча, в 1597 кня­жич поме­щик Нижегород.у.

XXIII генерация от Рюрика.

48/31. КН. АФА­НА­СИЙ ИВА­НО­ВИЧ БОЛХОВСКИЙ

ЖЕНА:

Лите­ра­ту­ра и источ­ни­ки: Гусе­ва Н. «Очер­ки исто­рии Сос­нов­ско­го рай­о­на», 2017г // Автор­ский сайт Гусе­вой Н. «Засе­ре­жье» http://​zaserezhye​.ru/. Анпи­ло­гов Г.Н. Ниже­го­род­ские доку­мен­ты XVI века (1588–1600гг.). Москва. Изда­тель­ство Мос­ков­ско­го уни­вер­си­те­та 1976г. Мате­ри­а­лы по исто­рии Ниже­го­род­ско­го края кон­ца XVI — пер­вой чет­вер­ти XVII века. Соста­ви­те­ли: А.В.Антонов (отв.), А.А.Булычев, В.А.Кадик, С.В.Сироткин. Москва. Изда­тель­ство «Древ­не­хра­ни­ли­ще» 2015 г. 

-/31. КНЖ. ОЛЕ­НА ИВА­НОВ­НА БОЛХОВСКАЯ

Лите­ра­ту­ра и источ­ни­ки: Гусе­ва Н. «Очер­ки исто­рии Сос­нов­ско­го рай­о­на», 2017г // Автор­ский сайт Гусе­вой Н. «Засе­ре­жье» http://​zaserezhye​.ru/. Анпи­ло­гов Г.Н. Ниже­го­род­ские доку­мен­ты XVI века (1588–1600гг.). Москва. Изда­тель­ство Мос­ков­ско­го уни­вер­си­те­та 1976г. Мате­ри­а­лы по исто­рии Ниже­го­род­ско­го края кон­ца XVI — пер­вой чет­вер­ти XVII века. Соста­ви­те­ли: А.В.Антонов (отв.), А.А.Булычев, В.А.Кадик, С.В.Сироткин. Москва. Изда­тель­ство «Древ­не­хра­ни­ли­ще» 2015 г. 

49/32. КНЯЗЬ ФЁДОР ПЕТ­РО­ВИЧ БОЛХОВСКИЙ

сын Пет­ра Дмитриевича.

50/32. КНЯЗЬ АФА­НА­СИЙ ПЕТ­РО­ВИЧ БОЛ­ХОВ­СКИЙ († 1615/1620)

сын Пет­ра Дмит­ри­е­ви­ча. 1615, нояб. 29, при­е­хал в Моск­ву с отпис­ка­ми от кн. Дан. Ив. Мезец­ко­го, а дек. 2, веле­но его послать обрат­но с Госу­да­ре­вы­ми гра­мо­та­ми к тому же кня­зю Дани­лу Ива­но­ви­чу М. [Двор. разр. I, 206].

В 1620 в Бере­з­о­поль­ском ст. Ниже­го­род. у. «За вдо­вою за кня­ги­нею Дом­ной князь Ива­нов­скою женою Бол­хов­ско­го с сель­ца Ели­за­ро­ва да с дерев­ни Кон­стян­ти­нов­ки …». Мож­но сде­лать вывод, что к 1620 году князь Иван Бол­хов­ский умер, а его име­ние было раз­де­ле­но меж­ду наслед­ни­ца­ми: вдо­вой Дом­ной, вдо­вой Афа­на­сия Бол­хов­ско­го , Улья­ной. Кро­ме того, часть вла­де­ний в Ели­за­ро­ве и Кон­стан­ти­нов­ке полу­чил князь Иван Семе­но­вич Путя­тин [Спи­сок с при­ход­ных книг дохо­дам и сбо­рам… 1620г. ].

ЖЕНА: УЛЬЯ­НА.

51/33. КНЯЗЬ ВАСИ­ЛИЙ СЕМЁ­НО­ВИЧ (*1582,1608),

сын кн. С. Д. Бол­хов­ско­го от бра­ка с Нар­мац­кой, поме­щик Ниже­го­род­ско­го уезда.