В Новгородской земле князья Копорские вошли в состав местных землевладельцев, потеряв свой титул. 1
Изучение истории князей Копорских было предпринято В.Л. Яниным для решения вопроса о пределах кастовости новгородского боярства. Этот род несколько раз упоминается в новгородских летописях в период с 1386 г. по 1435 г. В литературе существовало два взгляда на их происхождение: кормленые (служилые) князья, владевшие новгородским пригородом Копорьем (Н.И. Костомаров), и местные феодалы, «водские князьки», имевшие резиденцию в Копорье (В.Н. Бернадский). В.Л. Янин рассмотрел упоминания о князьях Копорских и других служилых новгородских князьях и пришел к выводу о том, что в 80–90‑е гг. XIV в. в Новгороде существовали две системы кормлений: половиной Копорья, Ямом и Порховом владели князья Рюриковичи (из числа Белозерских и Смоленских), а другую половину Копорья, Ладогу, Корельский и Ореховый городки
получали Гедиминовичи. По мнению ученого, князья Копорские представляют собой ветвь князей Белозерских, служивших Новгороду после того, как они были вытеснены Москвой из своего родового гнезда. К числу этих князей В.Л. Янин причислял князя Романа Юрьевича Белозерского (на кормлении в 1386 г.) и князя Константина Ивановича Белозерского (на кормлении в 1393–1396 гг.). Сыном Константина Ивановича, вероятно, был князь Елисей Константинович, упомянутый в списках новгородских тысяцких.
Его имя без княжеского титула сохранилось в грамоте 1398 г. Наконец, под 1435 г. в летописи упоминается «Антип Олексеев сын копорского князя», которого В.Л. Янин считал
сыном Елисея (Олисея) Константиновича.
История Белозерского княжества в XIV в. известна фрагментарно. В конце XIII –
первой четверти XIV вв. княжил князь Федор Михайлович, сын Михаила Глебовича. В последний раз он упомянут в летописях в 1314 г. Его преемником был брат князь Роман Михайлович. В 1339 г. он «ходил» в Орду, следовательно, являлся самостоятельным князем. В 1375 г. сын Романа, князь Федор Романович, участвовал в походе на Тверь, а в 1380 г. вместе с сыном Иваном сложил голову на Куликовом поле22. Опираясь на традиционную родословную схему Белозерских князей, В.Л. Янин также писал, что у Романа Михайловича Белозерского был сын князь Василий Сугорский (Согорский), родоначальник удельных князей Сугорских (Согорских), Шелешпанских, Кемских и других. Его сын Юрий Васильевич и внуки Давид, Роман и Андрей «усвоили титул Белозерских». Эту традиционную генеалогию пересмотрел А.В. Кузьмин, который установил, что князь Василий, ошибочно именуемый Согорским, носил титул Белозерского и был сыном не Романа, а Федора Михайловича и, таким образом, представлял старшую ветвь Белозерских князей23.
При Дмитрии Донском права на Белоозеро перешли к Москве. Великий князь упоминает Белоозеро в числе «купель» деда Ивана Калиты. В.Л. Янин принял гипотезу А.И. Копанева, согласно которой князь Федор Романович был женат на дочери Ивана Калиты, Феодосии. К ней после 1380 г. перешли права на Белоозеро, а от нее – к Дмитрию Донскому. «Коль скоро старшая линия Белозерских князей в 1380 г. теряет самостоятельность и делается безземельной, вполне закономерным оказывается и то, что после 1380 г. князья Белозерские обнаруживаются в качестве кондотьеров в Новгороде», – пишет ученый. В 1386 г. служит Новгороду и владеет половиной Копорья князь Роман Юрьевич Белозерский, внук князя Василия Романовича, а затем приезжает его троюродный брат князь Константин Иванович, сын князя Ивана Федоровича, погибшего в 1398 г.
Таким образом, князья Копорские выявляются как ветвь Белозерских Рюриковичей, получившие это прозвание в связи со своей службой Новгороду в Копорье, а вернее, на одной его половине.
В этой реконструкции остается один не проясненный вопрос: если еще в 1333 г.
князь Наримант, сын Гедимина, получил от новгородцев в числе других земель половину
Копорья, то кому тогда принадлежала вторая? К его возможному решению В.Л. Янин привлек материалы сфрагистики. Он атрибутировал печать с именем «Романа Михайловича» как печать князя Романа Михайловича Белозерского, а другую – с именем «князя Василия» – как печать князя Василия Романовича. Изображение на этих печатях святого Георгия, являвшегося патроном князя Юрия Даниловича, привело исследователя к мысли, что эти князья были наместниками московского князя в Новгороде и уже в это время их резиденцией могла быть половина Копорья. 2
22Грязнов А.Л. Белозерские акты XIV–XVI вв.: исследование и перечень. Вологда, 2019. С. 23–25. 23Кузьмин А.В. На пути в Москву. Очерки генеалогии военно-служилой знати Северо-Восточной Руси в XIII – середине XV в. М., 2015. Т. II. С. 167–176.
Некоторые выводы В.Л. Янина были подвергнуты критике А.В. Кузьминым. Во-первых, исследователь установил, что князь Василий Федорович Белозерский, которого В.Л. Янин ошибочно именовал князем Василием Романовичем Сугорским, родился после 1315 г. и, следовательно, не мог быть наместником Юрия Даниловича в Новгороде. Во-вторых, А.В. Кузьмин полагает неверным отождествление служилого новгородского князя Романа Юрьевича с Романом Юрьевичем Белозерским, внуком князя Василия Федоровича, что также логично, если принять установленную дату рождения последнего.
В свою очередь, А.В. Кузьмин полагает, что в 1386 г. половину Копорья и Порхов держал
князь Роман Юрьевич, который мог быть сыном смоленского князя Юрия Святославича от первого брака (в родословцах и летописях его имя не встречается). От него, в свою очередь, произошли Порховские, которые в источниках XV в. упоминаются как с титулом, так и без титула. А.В. Кузьмин также отнес князя Константина Ивановича к потомству князя Василия Федоровича, а не его кузена князя Федора Романовича25.
Наблюдения В.Л. Янина и А.В. Кузьмина за судьбой измельчавших Рюриковичей из
Белозерского и Смоленского княжеств, получивших новые родовые прозвания по кормлениям в Новгороде, можно дополнить. Обращает на себя внимание смена антропонимического сценария в истории этих фамилий. В обоих случаях (Копорские и Порховские) утрата владельческого статуса (даже в виде кормления) сопровождается переходом от традиционных княжеских имен к именам, встречающимся в боярстве, в том числе – новгородском. Копорские князья: Константин – Елисей – Антип, Порховские князья: Роман – Кузьма и Юрий. Этот ряд можно продолжить. В XIV – первой трети XV в. псковский пригород Изборск держал князь Евстафий Федорович, вероятно, происходивший из рода смоленских князей26. В 1360 г. он умер во время мора вместе с сыновьями Алексеем и Карпом. Третий сын князя Евстафия, Григорий, был псковским посадником и также упоминается как с титулом, так и без. Умер он в 1417 г.27 Естественно, этих примеров мало для общих выводов, но сходство ситуации налицо: имена Елисей, Антип, Кузьма, Карп, Григорий для XIV–XV вв. явно не княжеские. Их появление происходит параллельно с утратой владельческих прав и титула и частичным вхождением (Копорские, потомство Евстафия) в местное боярство. Правда, в XV в. известны вполне типичные для князей имена среди Порховских: Юрий, Борис, Иван28. Так что данный вопрос требует дальнейшей разработки.
25Кузьмин А.В. Указ. соч. М., 2014. Т. I. С. 166–171; Т. II. С. 172–176.
26Предположение С.А. Никонова о литовском происхождении князя Евстафия на основании записи в Прологе, упоминающей о смерти князя Юрия Евстафьевича Изборского Витовтовича не представляется мне убедительным. Как именно трактовать загадочное «Витовтович» и к какому Витовту оно относиться, учитывая, что Евстафий упоминается только как Федорович – все это совершенно непонятно и заставляет предполагать какую-то путаницу в проложной записи (Никонов С.А. Новые данные об изборском князе Григории Остафьевиче // Изборск и его округа (Материалы II международной научно-практической конференции). Изборск, 2006. С. 136–141).
27Шокарев С.Ю. К проблеме исследования родословной потомков смоленских князей // Русский родословец. 2001. № 1. С. 23, 24.
28 Кузьмин А.В. Указ. соч. Т. I. С. 162–165.
В период с 1398 г. по 1420 г. тысяцким был Елисей Константинович327 (см. Приложение № 1. № 35). В.Л. Янин больше склоняется к датировке ок. 1411 г., обращая внимание на то, что в то время был распространен сходный тип вислых печатей328. Л. А. Бассалыго склонен относить к 1398 г., поскольку в это время меньше всего известно о степенных тысяцких329. В новгородских списках тысяцким он назван копорским князем330. По мнению В.Л. Янина, князья копорские были белозерскими князьями – Рюриковичами, сажаемыми новгородцами в Копорье331. В любом случае, этот тысяцкий не был типичным представителем боярства, поэтому списки тысяцких и выделяют его княжеский статус.
327 Обнорский П. С., Бархударов С. П. Хрестоматия по истории русского языка. 2–е издание М.: Учпедгиз, 1952. – 415 с. № 37. С. 54–55.
328 Янин В.Л. Новгородские акты XII-XV вв. Хронологический комментарий. С.105–106.
329 Бассалыго Л.А. Новгородские тысяцкие Ч. 2.- 67.
330 НIЛ. С. 472; НIVЛ. С. 626; ПСРЛ. Т. 23. С. 166.
331 Янин В.Л. Средневековый Новгород. С. 276–285.
Источник:
Шокарев С. Ю. Генеалогические сюжеты в трудах академика В.Л. Янина.