Ю́РЬЕВСКОЕ КНЯ́ЖЕСТВО, гос.-политич. образование в Сев.-Вост. Руси в нач. 13 – сер. 14 вв. Столица – Юрьев-Польский. Границы Ю. к. определяются приблизительно (вероятно, они в осн. соответствовали границам позднейшего Юрьев-Польского у.).
Включало земли в бассейнах и междуречье верхнего и среднего течений рек Колокша, Пекша, Селекша, Большой Киржач и Шаха. На северо-западе граничило с Ростовским княжеством по р. Нерль (Клязьменская). На востоке границы доходили до рек Дубенка и Парша, а также верховьев рек Ирмес и Липня, где Ю. к. граничило с Суздальским княжеством. На юге Ю. к. граничило с Владимирским великим княжеством, на западе – с Переяславским княжеством. Благодаря плодородным землям Суздальского ополья Ю. к. было плотно заселено.
В 1212, по завещанию владимирского кн. Всеволода Юрьевича Большое Гнездо, Ю. к. было выделено его сыну – кн. Владимиру Всеволодовичу, который, будучи недоволен полученным владением, попытался обменять его на Моск. волость (размеры которой в неск. раз превышали Ю. к.). Получив отказ от брата Юрия Всеволодовича, ставшего владимирским князем, правитель Ю. к. уехал в Ростов к брату, кн. Константину Всеволодовичу. В 1212/13 Ю. к. было закреплено за кн. Святославом Всеволодовичем. В 1238 разорено во время монголо-татарского нашествия. После 1247 Ю. к. стало единственным владением Святослава Всеволодовича, с согласия правителей Золотой Орды было закреплено за его потомками. Единственный сын Святослава Всеволодовича – кн. Дмитрий Святославич (1253–69) выступал сторонником вел. кн. владимирского Александра Ярославича Невского, в 1255 участвовал в его походе на Новгород. Неизвестный по имени сын Дмитрия Святославича, по-видимому, поддерживал вел. кн. владимирского Дмитрия Александровича. Вероятно, следствием этого стало разорение Ю. к. в 1281 и 1293 (т. н. Дюденева рать) войсками ордынских союзников вел. кн. владимирского Андрея Александровича. Среди участников зимнего похода 1339/40 на Смоленск под рук. моск. воевод в последний раз упомянут правитель Ю. к. – кн. Иван Ярославич (по версии некоторых исследователей, внук кн. Дмитрия Святославича). По всей видимости, прекратило своё существование в 1‑й пол. 1360‑х гг. В последней трети 14 в. ряд сёл Ю. к. был разделён между вел. кн. владимирским Дмитрием Ивановичем Донским и серпуховско-боровским кн. Владимиром Андреевичем Храбрым.
Судить о пространстве, которое занимало Юрьевское княжество в период правления в нем потомков пятого сына Всеволода Большое Гнездо Святослава, можно на основании ряда свидетельств духовных грамот московских великих князей XIV — первой четверти XV в. Так, местоположение упомянутого в обеих духовных грамотах Ивана Ивановича Красного с. Романовского на р. Рокше1, относившегося к Переяславлю и отстоявшего примерно на 33 км по прямой на северо-запад от г. Юрьева, показывает, что на западе граница Юрьевского княжества не достигала Рокши. Здесь лежали переяславские земли. Названное в духовной грамоте Симеона Гордого с. Семеновское «Володимерьское волости» находилось близ р. Колачки, или Колочки, — левого притока основной водной артерии Юрьевского княжества р. Колокши2. Следовательно, и на юго-восток владения юрьевских князей простирались не более чем на 40 км от главного города княжества. На востоке границы владений юрьевских князей подходили, видимо, к верхнему течении Ирмеса, соприкасаясь здесь с суздальскими землями.
Данные о собственно юрьевских селах, перечисленных в завещаниях московских князей, позволяют несколько четче наметить пределы Юрьевского княжества. Речь, конечно, должна идти не о всех селах, упоминаемых Иваном Калитой и его потомками, а лишь о тех из них, которые были наиболее удалены от стольного Юрьева. К числу последних относится названное во второй духовной грамоте 1339 г. Ивана Калиты с. Матфеищевское3. Оно было расположено к северо-западу от г. Юрьева и, согласно данным XIX в., отстояло на 22 версты от него4. В духовной грамоте 1389 г. Дмитрия Донского фигурируют юрьевские села Богородицкое «на Богонѣ» и Олексинское «на Пѣкшѣ»5. Река Богона, или Богана, как она называется на некоторых картах XVIII в.6, впадает слева в р. Большой Киржач, в ее верхнем течении. Река Пекша является левым притоком Клязьмы. Картографические материалы XVIII—XX вв. фиксируют на Богоне с. Богородское7, которое с полным правом вслед за В.Н. Дебольским можно отождествлять с селом Богородицким XIV в.8 Это село было расположено на запад от Юрьева и отстояло от него примерно на 32 км. Юго-восточнее Богородицкого, на Пекше находилось с. Олексинское. Его местоположение выяснил В.И. Дебольский, использовавший для идентификации древнего села с современным ему поселением материалы Списка населенных мест Владимирской губернии9. И в этом случае исследователь также был прав. Помимо завещания 1389 г. Дмитрия Донского, с. Олексинское упоминается в первой и третьей духовных грамотах сына Дмитрия Донского великого князя Василия Дмитриевича10, что указывает на существование села и в первой четверти XV в. Видимо, под названием «пустошь Алексина» оно зафиксировано в межевых книгах 1638 г.11 Под последним названием, но уже как село, оно занесено в Список населенных мест Владимирской губернии. Согласно этому Списку, Алексино (древнее Олексинское) на Пекше отстояло на 20 верст от Юрьева12.
В свою очередь, восточнее с. Олексинского было расположено относившееся к юрьевской территории с. Богоявленское. Это село впервые упоминается в духовной грамоте серпуховского князя Владимира Андреевича, которую, согласуя различные ученые мнения о времени ее составления, можно с полным основанием отнести к первому десятилетию XV в.13 Еще С.М. Соловьев отождествлял Богоявленское село в Юрьеве начала XV в. с одноименным селом XIX в. Юрьевского уезда, расположенным на юг от Юрьева14. Вывод С.М. Соловьева повторил В.Н. Дебольский, который использовав Список населенных мест Владимирской губернии15, более точно определил положение древнего Богоявленского — на р. Бавленке, в 13 верстах от Юрьева16. Отождествление двух поселений, разделенных промежутком времени в 400 лет, по сходству их наименований не является вполне надежным, хотя в XIX в. в Юрьевском уезде и было единственное село с названием Богоявленье. Однако и другие факты говорят за то, что в данном случае заключение С.М. Соловьева и В.Н. Дебольского было верным. О древности указанного обоими исследователями с. Богоявленского косвенно свидетельствует зафиксированное в XIX в. второе название этого села — Бавленье, а также название реки, на которой стояло Бавленье, — Бавленка. Оба наименования являются стяжением первоначального названия села — Богоявленское, измененного затем в Богоявленье — Бавленье. Такое стяжение обычно происходит при достаточно длительном бытовании топонима. Отсюда и можно сделать заключение, что с. Бавленье — Богоявленье существовало исстари. Предложенный вывод может быть подкреплен прямыми свидетельствами документов XV—XVI вв.
Согласно духовной грамоте Владимира Андреевича Серпуховского, с. Богоявленское вместе с тремя другими юрьевскими селами — Варварским, Поеловским и Федоровским — было отдано его второму сыну, Семену Боровскому17. Названия трех из четырех упомянутых сел, а именно Поеловское, Богоявленское и Федоровское, встречаются в документах московского митрополичьего дома третьей четверти XV в.18 По сообщению летописей, князь Семен Владимирович скончался от моровой язвы в 1426 г.19. Видимо, после смерти этого князя некоторые его вотчинные села в Юрьеве перешли в руки митрополичьей кафедры20. Следовательно, митрополичье село Богоявленское — это прежнее владение Владимира Серпуховского. Акты, данные великокняжеской властью русским митрополитам, писцовые описания владений последних конца XV — начала XVI вв. позволяют совершенно точно установить местоположение с. Богоявленского. Земли этого села захватывали течения рек Кучки и Калинки21, а вблизи Богоявленского было расположено селище Семендюково22. Все перечисленные географические объекты ведут именно к тому селу Бавленью — Богоявленью, на какое и указывали С.М. Соловьев и В.Н. Дебольский23. Таким образом, устанавливается, что юрьевская территория, по меньшей мере в начале XV в., простиралась километров на 15 почти на юг от самого Юрьева.
В первой духовной грамоте великого князя Василия Дмитриевича, составленной во второй половине 1406 г. или в первой половине 1407 г.24, упоминаются юрьевские села Чагино и Иворово25. На основании Списка населенных мест Владимирской губернии В.Н. Дебольский отождествил эти села с одноименными селами XIX в., отстоявшими на 21 версту (Чагино) и 17 верст (Иворово) от Юрьева26. Хотя в источниках до начала XVI в. оба села не встречаются, предложенная В.Н. Дебольским идентификация, по-видимому, верна. Юрьевское Иворово — единственное село с таким названием во всей Владимирской губернии XIX в., а с. Чагино — единственное в бывшем Юрьевском уезде. Редкость топонимов дает основание идентифицировать поселения XV и XIX вв. Чагино находилось к западу от Юрьева, близ р. Шахи. Иворово располагалось на север от Юрьева и, судя по картам XVIII—XX вв.27, представляло собой поселение на границе ополья с лесом. К северу от Иворова по среднему и нижнему течению р. Селекши и ее притокам начинались глухие лесистые и болотистые места, где поселений уже не было. Граница лесного массива служила, вероятно, естественным пределом Юрьевского княжества, и не случайно, что поселения в данном районе, в частности то же Иворово, начинают упоминаться только с XV в. В более раннее время они, видимо, еще не существовали. Появление таких сел в XV в. знаменовало собой расширение хозяйственно освоенной территории в период, когда Юрьевом уже распоряжались князья московского дома.
Помимо приведенных данных, есть еще одно свидетельство, позволяющее наметить пределы Юрьевского княжества. В завещании 1389 г. Дмитрия Донского упоминается юрьевское Красное село с относящимися к нему селами Елизаровским и Проватовым28. Красное село В.Н. Дебольский ошибочно помещал близ г. Переяславля29. На самом деле это село стояло рядом с г. Юрьевом30, примерно в 2,5 км31 на северо-запад от него32. Однако источники более поздние, чем упомянутая духовная грамота Дмитрия Донского, не фиксируют рядом с Красным селом ни с. Елизаровского, ни с. Проватова. Интересен и другой факт, связанный с поселением, приписанным к Красному селу. В том же завещании 1389 г. великого князя Дмитрия Ивановича упоминается починок за р. Везкою, который ранее принадлежал Красному селу, но завещателем был придан к юрьевскому селу Кузьмодемьянскому33. Последнее находилось близ г. Юрьева, в двух верстах на юг от него, на р. Колокше34. Следовательно, села Красное и Кузьмодемьянское были расположены по разные стороны г. Юрьева, но тем не менее починок одного из них приписывался к другому селу. Это обстоятельство указывает на то, что оба подгородных юрьевских села в XIV в. были крупными административными центрами великокняжеского землевладения в Юрьеве и что приписанные к ним селения совсем необязательно должны были находиться рядом с ними. Поэтому трудно согласиться с М.К. Любавским, полагавшим, что села Елизаровское и Проватово вместе с Красным селом стояли рядом с г. Юрьевом35. Более приемлемой представляется мысль В.Н. Дебольского, отождествлявшего село Елизаровское духовной 1389 г. Дмитрия Донского с известным в XIX в. с. Елизаровым, стоявшим на р. Шахе36. Мнение В.Н. Дебольского, правда без ссылки на его исследование, было поддержано известным переяславским краеведом М.И. Смирновым, который указал, что с. Елизарово находилось близ границы Переяславского и Юрьевского уездов37. Сопоставляя сведения о с. Елизаровском с приведенными ранее данными о с. Чагине, следует прийти к выводу, что древней западной границей Юрьевского княжества служила, скорее всего, р. Шаха. Она разделяла переяславские и юрьевские земли.
В целом произведенная локализация некоторых юрьевских сел, зафиксированных источниками преимущественно конца XIV — первой четверти XV в., показывает, что юрьевская территория в указанное время была небольшой. Так, очевидно, обстояло дело и раньше, в период самостоятельного существования Юрьевского княжества. Владения юрьевских князей простирались в радиусе 25—35 км от их стольного города. Общая площадь Юрьевского княжества едва ли превышала 4000 кв. км, скорее всего, она была и того меньше. Занимаемая Юрьевским княжеством территория более чем в пять раз уступала территории, например таких княжеств, как Тверское или Московское. (См. рис. 8).
Данное обстоятельство в конечном итоге не могло не сказаться на политической роли в общерусских делах юрьевских князей. И действительно, их влияние на ход развития Северо-Восточной Руси в XIV в. было крайне незначительным. Обычно потомки Святослава Всеволодовича выступали послушными союзниками великих князей Владимирских. А в 1340 г., или вскоре после того, Юрьевское княжество, как уже говорилось в главе III, вообще было присоединено к Владимирскому великому княжению. Впрочем, в составе великокняжеской территории юрьевские земли сохраняли определенную обособленность. Эта обособленность выражалась, конечно, не в том, что в Юрьеве и относившихся к нему селах стала действовать особая великокняжеская администрация в лице наместника, волостелей, приставов, данщиков и т. п. Такая администрация была и в других центрах великого княжества Владимирского. Известное отличие юрьевских земель от остальных великокняжеских проявилось в той политике, какую проводило в Юрьеве московское правительство. Весьма симптоматично, что в своем завещании 1389 г. Дмитрий Донской наделил юрьевскими селами всех своих сыновей38. Получила земли в Юрьеве и жена Дмитрия великая княгиня Евдокия39. Таким образом, обнаруживается, что в конце XIV в. Юрьев являлся единственной территорией бывшего великого княжества Владимирского, где имели владения все наследники Дмитрия Донского. К этому надо добавить, что несколько сел в Юрьеве принадлежали и главе другой ветви московского княжеского дома — Владимиру Андреевичу Серпуховскому40. Наличие в Юрьеве в конце XIV — начале XV в. земельных владений всех представителей московской княжеской фамилии заставляет думать, что великие князья-Калитовичи учитывали в своей политике неадекватное историческое прошлое Юрьевского и Владимирского великого княжеств и, опасаясь возможной реставрации Ордой политической самостоятельности Юрьевского княжества, стремились закрепить юрьевские земли не за одним каким-нибудь представителем своего дома, а за всем домом в целом, создавая тем самым коллективную заинтересованность в удержании Юрьева за династией московских князей.
Примечания
1. ДДГ, № 4, с. 19, 16.
2. Там же, № 3, с. 14. Село Семеновское отождествляется с известным в конце XV в. сельцом Семеновским — центром Семеновского стана Владимирского уезда (АФЗ и Х.М., 1951, ч. 1, № 177, с. 160; № 186, с. 169. Ср.: ЦГВИА, ВУА, № 21272, л. 18, где показаны некоторые из перечисленных в документах конца XV — начала XVI в. поселения и реки).
3. ДДГ, № 1, с. 10. Некоторые данные относительно того, что сохранились две разновременные духовные грамоты Ивана Калиты, а не две копии одного завещания, как считал Л.В. Черепнин, см.: Кучкин В.А. Из истории средневековой топонимии Поочья (названия древних московских волостей). — В кн.: Ономастика Поволжья. Саранск, 1976, вып. 4, с. 175—177.
4. Владимирская губерния. Список населенных мест. СПб., 1863, с. 228, № 6106.
5. ДДГ, № 12, с. 34.
6. См., например: ЦГАДА, ф. 1356, оп. 1, д. 242.
7. Там же; см. также карту: Подмосковье. М., 1956, квадрат Б8. (Далее ссылка на эту карту).
8. Дебольский Д.Н. Духовнее и договорные грамоты московских князей как историко-географический источник. СПб., 1901, ч. 1, с. 32. При определении местоположения с. Богородицкого В.Н. Дебольский воспользовался Списком населенных мест Владимирской губернии, где под № 675 зафиксировано с. Локотково-Богородское, стоявшее на р. Богане, в 25 верстах от г. Александрова (См.: Владимирская губерния. Список населенных мест, с. 28, № 675). С.М. Соловьев ошибочно отождествлял с. Богородицкое на Богоне духовной 1389 г. Дмитрия Донского с с. Богородицким, расположенным к юго-востоку от Юрьева (Соловьев С.М. История России с древнейших времен. М., 1960, кн. 2, т. 3/4, с. 460, 671, примеч. 173).
9. Дебольский В.Н. Указ. соч., ч. 1, с. 29.
10. ДДГ, № 20, с. 56, 60.
11. ЦГАДА, ф. 1209, кн. 12468, л. 8, 125. Пустошь Алексина упомянута здесь вместе с такими поселениями, которые, судя по Списку населенных мест Владимирской губернии, находились по соседству с селом Алексиным на р. Пекше, что и позволяет отождествлять пустошь XVII в. с селом XIX в.
12. Владимирская губерния. Список населенных мест, с. 230, № 6148.
13. ДДГ, № 17, с. 46. Относительно датировок грамоты см. приложенную к названному изданию таблицу.
14. Соловьев С.М. Указ. соч., кн. 2, т. 3/4, с. 463, 672, примеч. 178.
15. Ср.: Владимирская губерния. Список населенных мест, с. 231, № 6193.
16. Дебольский В.Н. Духовные и договорные грамоты... СПб., 1902, ч. 2, с. 9.
17. ДДГ, № 17, с. 46.
18. АФЗ и Х, ч. 1, № 145, с. 129; № 146, с. 130; № 147, 148, с. 131.
19. ПСРЛ. СПб., 1913, т. 18, с. 168, вар. 43; СПб., 1853, т. 6, с. 43. Возможно, что в этих летописях известие о смерти Семена Владимировича является вставкой, попавшей в текст не совсем на свое место, но вряд ли можно сомневаться в хронологической точности сообщения о кончине боровского князя.
20. Поэтому нельзя согласиться с С.Б. Веселовским, предполагавшим, что села Поеловское, Богоявленское и Федоровское перешли к митрополичьей кафедре от владимирских епископов. — Веселовский С.В. Феодальное землевладение в Северо-Восточной Руси. М.; Л., 1947, т. 1, с. 365.
21. АФЗ и Х, ч. 1, № 154, с. 135.
22. Там же, № 165, с. 149.
23. Ср.: Владимирская губерния. Список населенных мест, с. 231, № 6192 (где рядом с с. Бавленьем указана казенная деревня Семендюкова).
24. Черепнин Л.В. Русские феодальные архивы XIV—XV веков. М.; Л., 1948, ч. 1, с. 86 и примеч. 72, где приведены другие датировки первой духовной грамоты Василия Дмитриевича, предложенные предшественниками Л.В. Черепнина и колеблющиеся между 1405 и 1410 гг.
25. ДДГ, № 20, с. 56.
26. Дебольский В.Н. Указ. соч., ч. 2, с. 5. Ср.: Владимирская губерния. Список населенных мест, с. 228, № 6097; с. 235, № 6289.
27. ЦГАДА, ф. 1356, оп. 1, д. 241; карта Подмосковье, квадрат А9.
28. ДДГ, № 12, с. 33. В «Указателе географических названий» к этому изданию села Елизаровское и Проватово объединены в одно — с. Елизаровское Проватово (с. 535), но духовные великого князя Василия Дмитриевича показывают, что речь должна идти о двух селах (Там же, с. 58, 61).
29. Дебольский В.Н. Указ. соч., ч. 1, с. 28.
30. Любавский М.К. Образование основной государственной территории великорусской народности. Л., 1929, с. 55—56.
31. Владимирская губерния. Список населенных, мест, с. 227, № 6070. На относительную близость Красного села к Юрьеву указывает и одна грамота первой четверти XV в., из которой следует, что посельский этого села жил в самом Юрьеве (АСВР, т. 1, № 43, с. 48). Грамота датируется на основании упоминаний в ней великого князя Василия Дмитриевича и Ивана Дмитриевича Всеволожского. Карьера последнего началась, по-видимому, в конце XIV в., но положения, когда он мог подписывать указные грамоты великого князя, Иван Дмитриевич достиг, надо полагать, не ранее начала XV в. В 90‑х годах XIV в. еще действовал его отец, боярин Дмитрий Александрович. См.: Веселовский С.В. Исследования по истории класса служилых землевладельцев. М., 1969, с. 336—337, 332—333.
32. Соловьев С.М. Указ. соч., кн. 2, т. 3/4, с. 460, 671, примеч. 173.
33. ДДГ, № 12, с. 33—34.
34. Дебольский В.Н. Указ. соч., ч. 1, с. 28; Владимирская губерния. Список населенных мест, с. 234, № 6275.
35. Любавский М.К. Указ. соч., с. 55—56.
36. Дебольский В.Н. Указ. соч., ч. 1, с. 28; ср.: Владимирская губерния. Список населенных мест, с. 140, № 3704.
37. Смирнов М.И. Прошлое переяславль-залесской деревни. — Труды Переяславль-Залесского историко-художественного и краеведческого музея. Переяславль-Залесский, 1928, вып. 6/7, с. 59.
38. ДДГ, № 12, с. 33—34. Только княжич Иван земель в Юрьеве не получил. Ему вообще был выделен значительно меньший удел, чем его братьям. А.В. Экземплярский объяснял последнее неполноценностью этого сына Дмитрия Донского, что кажется правдоподобным (Экземплярский А.Б. Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период. СПб., 1889, т. 1, с. 291).
39. ДДГ, № 12, с. 35.
Лит.:
Экземплярский А. В. Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период, с 1238 по 1505 г. СПб., 1891. Т. 2;
Любавский М. К. Образование основной государственной территории великорусской народности. Л., 1929; Кучкин В. А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X–XIV вв. М., 1984;
Маштафаров А. В. Вкладная кормовая книга Михаило-Архангельского монастыря г. Юрьева-Польского XVI – первой четверти XVII в. // Russia Medievalis. 2001. T. 10. Fasc. 1.
А. В. Маштафаров. «Димитрий Святославич» // Православная энциклопедия, т. 15, с. 154–155 [http://www.pravenc.ru/text/178227.html]
КН. СВЯТОСЛАВ ВСЕВОЛОДОВИЧ
В 1212, по завещанию владимирского кн. Всеволода Юрьевича Большое Гнездо, Ю. к. было выделено его сыну – кн. Владимиру Всеволодовичу, который, будучи недоволен полученным владением, попытался обменять его на Моск. волость (размеры которой в неск. раз превышали Ю. к.). Получив отказ от брата Юрия Всеволодовича, ставшего владимирским князем, правитель Ю. к. уехал в Ростов к брату, кн. Константину Всеволодовичу. В 1212/13 Ю. к. было закреплено за кн. Святославом Всеволодовичем. В 1238 разорено во время монголо-татарского нашествия. После 1247 Ю. к. стало единственным владением Святослава Всеволодовича, с согласия правителей Золотой Орды было закреплено за его потомками.
ДИМИТРИЙ СВЯТОСЛАВИЧ ЮРЬЕВСКИЙ († 1269)
Князья Александр Ярославич и Димитрий Святославич собираются в поход на Новгород. Миниатюра из Лицевого летописного свода. 1570‑е годы (БАН. 31.7.30–1. Л. 5 об.)
Димитрий Святославич, князь Юрьевский, святой благоверный
Сын вел. кн. св. Святослава (Гавриила) Всеволодовича и кнг. Евдокии, дочери муромского кн. Петра Юрьевича. В 1228 году, после тяжелой болезни, мать Димитрия, получив разрешение от мужа, приняла постриг в одном из монастырей Мурома.
[one-half-first]
[/one-half-first]
[one-half]
[/one-half]
Впервые Димитрий Святославич упоминается вместе с отцом в статье 1238 года Ростовского летописца среди князей Северо-Восточной Руси, оставшихся в живых после разгрома Суздальской земли войсками хана Батыя [2]. Позднее Житие юрьевских князей объясняет это обстоятельство тем, что юрьевские князья «с прочими князи бывши в то время в Вел. Новгороде у брата своего князя Ярослава Всеволодовича» [3]. Осенью 1250 года вместе с другими русскими князьями и отцом Димитрий Святославич ездил в Орду, где посетил ставку сына хана Батыя — хана Сартака, в улус которого входила Северо-Восточная Русь; о целях поездки в кратком летописном известии не сообщается. По мнению ряда исследователей, «такие путешествия русских князей с сыновьями-наследниками к ханам обычно совершались тогда, когда речь шла о закреплении за Рюриковичами их княжеств-отчин» 1.
После смерти вел. кн. Святослава Всеволодовича († 2 февраля 1253) Димитрий Святославич начал править в Юрьеве. Князь поддерживал политику вел. кн. Александра Невского. В 1255 году Димитрий Святославич участвовал в походе вел. князя против новгородцев, изгнавших сына Александра Невского Василия Александровича. В результате похода власть Василия Александровича в Новгороде была восстановлена.
Монашеский постриг и кончина кн. Димитрия Святославича. Миниатюра из Лицевого летописного свода. 1570‑е годы (БАН. 31.7.30–1. Л. 53)
От брака с неизвестной Димитрий Святославич имел по крайней мере одного сына — Ярослава, ставшего юрьевским князем (летописцы упоминают внука Димитрия Святославича — «князя Ивана Ярославичя Юрьевскаго», зимой 1339/40 г. участвовавшего в походе князей Северо-Восточной Руси с ордынцами на Смоленск [5]).
Под 1269 год в летописях и во вкладной книге юрьева Михаило-Архангельского мужского монастыря описывается постриг Димитрия Святославича перед кончиной «в чернцы и в схиму от епископа Ростовского Игнатия», а также чудо, совершившееся после пострига (онемевший в связи с болезнью Димитрий Святославич заговорил). Помимо свт. Игнатия при кончине князя Димитрия присутствовали белозерский кн. Глеб Васильевич и мать последнего кнг. Мария Михайловна. Князь Димитрий Святославич был похоронен «в Юрьеве манастыре святого Михаила» 2.
Память 3 февраля (Юрьев. [1]) и в Соборе Владимирских святых. Местное почитание юрьевских князей, в т. ч. Димитрия Святославича, началось не позднее XVII века. Это подтверждается документами Суздальской духовной консистории: делом 1722 года «О некоторых образах и священных реликвиях, найденных в церквах Суздальской епархии», возникшим по доношению епархиального инквизитора иером. Лаврентия Юрьевчанина. Последний сообщал, что в Троицком приделе Георгиевского собора в Юрьеве-Польском («при алтаре по левую сторону») имеются две почитаемые гробницы, мощи в которых «нынешний Варлаам, епископ Суздальский и Юрьевский, не осматривал». Одна из них почиталась как гробница Димитрия Святославича, его мощи покоились «в земле в гробе», гроб был «закладен каменьем, а на верху каменья положена пелена. И к тем-де гробам в торговые и прочие дни приходят многие христиане и приносят мед, и по просьбе-де их попы отпевают над теми гробами панихиды» [7]. В 1809 году усыпальница была расширена к востоку и переделана в Троицкий теплый собор, в 1817 году к нему пристроили Крестовоздвиженский придел. В начале XX века прот. Георгиевского собора А. Знаменский писал о почитании юрьевских князей: «Свое усердие к ним и почитание вся юрьевская округа выражает постоянным совершением пред их честными гробницами панихид и кратких литий». В ризнице Георгиевского собора хранилась рукопись XVII века, озаглавленная «Месяца февруария в 3 день. Сказание вкратце о житии и пребывании святого благоверного князя Святослава, нареченного в крещении Гавриила, Всеволодовича и сына его Димитрия, иже во граде Юрьеве-Польском» [8].
Судьба мощей Димитрия Святославича после Октябрьской революции 1917 года неизвестна. В частности, в публикации, освещающей результаты вскрытия 17 февраля 1919 года гробницы св. кн. Святослава Всеволодовича, о мощах князя Димитрия ничего не сообщается [9]. Гробницы князей Димитрия и Святослава в Георгиевском соборе Юрьева-Польского не сохранились. Почитание Димитрия Святославича возобновилось в кон. XX в. Его имя включено в Собор Владимирских святых (празднование установлено в 1982). Не позднее XVII века память Димитрия Святославича 3 февраля начала праздноваться в Юрьеве-Польском [1].
Изображения князя Димитрия Святославича в виде средовека встречаются на некоторых миниатюрах из Лицевого летописного свода 1570‑х годов: в рассказе о совместном походе на Новгород с блгв. вел. кн. Александром Невским, пострижение в схиму и преставление Димитрия Святославича [1‑й Остермановский том. БАН. 31.7.30–1. Л. 5 об., 53].
Литература
ПСРЛ. Т. 1. Стб. 450, 469, 472, 474, 521, 525; Т. 4. Ч. 1. С. 221, 236, 475; Т. 6. Вып. 1. Стб. 298, 348; Т. 10. С. 137, 147; Т. 23. С. 87–88; Т. 25. С. 129, 141, 148;
Правосл. церк. календарь, 2000 г.: Владимирская епархия. СПб., 1999. С. V;
ПЦК, 2002 г. М., 2001. С. 76.
Барсуков. Источники агиографии. Стб. 162–163;
Описание о российских святых. С. 213;
Леонид (Кавелин). Св. Русь. С. 166–167, 174;
Экземплярский А. В. Великие и удельные князья Сев. Руси в татар. период с 1238 по 1505 г.: Биогр. очерки. СПб., 1889. Т. 1. С. 23–24, 35, 285. 1891. Т. 2. С. 156, 257–259, 449;
Голубинский. Канонизация святых. С. 322;
Знаменский А. Г., прот. Георгиевский собор 1152–1234 гг. в г. Юрьеве-Польском Владимирской губ.: Реставрация его и построение нового соборного храма. Юрьев-Польской, 1907. С. 4, 11;
Малицкий Н. В. Из прошлого Владимирской епархии. Владимир, 1911. Вып. 3. С. 19–26;
Лимонов Ю. А. Летописание Владимиро-Суздальской Руси. Л., 1967. С. 109, 137, 175, 178;
Житие св. блгв. кн. Святослава III Всеволодовича и сына его блгв. кн. Димитрия Святославовича, Юрьевских чудотворцев // Вестник Ополья: Газ. Юрьев-Польской, 1998. 3 февр. С. 3;
Маштафаров А. В. Вкладная кормовая книга Михаило-Архангельского мон-ря г. Юрьева-Польского XVI — 1‑й четв. XVII вв. // RМ. 2001. T. 10. Fasc. 1. S. 224–225;
Минин С., свящ. Очерки по истории Владимирской епархии X‑XX вв. Владимир, 2004. С. 129.
[1] В церковном календаре Московского Патриархата память 3 февраля отсутствует, но она сохранилась в «Настольной книге священнослужителя» (т. 2, М., 1978, с. 574) — http://pstgu.ru/download/1183024140.tom_2.pdf и в февральской Минее, изд. МП, с. 808 — http://korolev.msk.ru/minea/feb/feb808.html
[2] ПСРЛ. Т. 1. Вып. 3. Стб. 521
[3] Малицкий. С. 25
[6]
[7] цит. по: Малицкий. С. 22
[8] см.: Малицкий. С. 26
[9] Отчет VIII (ликвидационного) отдела Народ. комиссариата юстиции VIII Всерос. съезду советов: Мощи // РиЦ. 1920. № 9/12. С. 75
КН. ЯРОСЛАВ ДМИТРИЕВИЧ ЮРЬЕВСКИЙ,
юрьевский князь
КН. ИВАН ЯРОСЛАВИЧ ЮРЬЕВСКИЙ
летописцы упоминают внука Димитрия Святославича — «князя Ивана Ярославичя Юрьевскаго», зимой 1339/40 г. участвовавшего в походе князей Северо-Восточной Руси с ордынцами на Смоленск 3.
ПЕЧАТКИ
Печаток не знайдено
ПУБЛІКАЦІЇ ДОКУМЕНТІВ
Документів не знайдено
АЛЬБОМИ З МЕДІА
Медіа не знайдено
РЕЛЯЦІЙНІ СТАТТІ
Статтєй не знайдено
- Кучкин В. А. Формирование гос. территории Сев.-Вост. Руси в X‑XIV вв. М., 1984. С. 112;. С. 112[↩]
- Приселков М. Д. Троицкая летопись: Реконструкция текста. М.; Л., 1950. С. 323, 325, 329–330; С. 329–330[↩]
- Приселков М. Д. Троицкая летопись: Реконструкция текста. М.; Л., 1950. С. 323, 325, 329–330; С. 363[↩]