Ряполовские

Общие сведения о роде

РЯПО­ЛОВ­СКИЕ – кня­же­ский род, ветвь кня­зей Ста­ро­дуб­ских. Родо­на­чаль­ник Ряпо­лов­ских — Иван Андре­евич Нога­ви­ца, сын Андрея Федо­ро­ви­ча Ста­ро­дуб­ско­го. Цен­тром его кро­хот­но­го уде­ла было село Ряпо­ло­во на реке Унгар, в Ста­ро­дуб­ском кня­же­стве Вла­ди­ми­ро-Суз­даль­ской зем­ли (ныне Южский рай­о­нИ­ва­нов­ской обла­сти). Ряпо­лов­ские рано пере­шли на служ­бу к мос­ков­ским пра­ви­те­лям и заня­ли высо­кое место в рядах при­двор­ной ари­сто­кра­тии. Из рода выде­ли­лось несколь­ко вет­вей — угас­шие роды кня­зей Тате­вых и Стри­ги­ных-Ряпо­лов­ских и неугас­ший род кня­зей Хилковых.

В родо­слов­ной кни­ге М. А. Обо­лен­ско­го (Обо­лен­ский I спи­сок), кото­рая луч­ше дру­гих сохра­ни­ла текст Госу­да­ре­ва родо­слов­ца: «А у тре­тье­во сына у княж Андре­ева Федо­ро­ви­ча // Ста­ро­дуб­ско­го у князь Ива­на Ряпо­лов­ско­го, а у Наго­ви­цы, дети: князь Иван Ряпо­лов­ской да князь Семен Хри­пун, да князь Дмит­рей Ряпо­лов­ской – без, да князь Андрей Лобан – без, убит в Беле­ве. А у князь Ива­на Ива­но­ви­ча Ряпо­лов­ско­го один сын был князь Семен Ряпо­лов­ской – без, каз­нил ево князь вели­кий; и от князь Ива­на род не пошел. А у бра­та князь Ива­но­ва Ряпо­лов­ско­го у князь Семе­на Хри­пу­но­ва дети: князь Федор Хри­пун да князь Васи­лей Мних – без, да князь Федор Стри­га, да князь Петр Лобан – без­де­тен. // А у князь Федо­ра у Хри­пу­но­ва дети: князь Михай­ло да князь Иван Хилок, да князь Иван Тать. А у князь Миха­и­ла Хри­пу­но­ва сын князь Дмит­рей – без­де­тен» [1].

Историческая география

Пре­успев­шие на служ­бе в Госу­да­ре­вом дво­ре Ряпо­лов­ские вла­де­ли боль­ши­ми вот­чин­ны­ми ком­плек­са­ми. Кня­зья М. И. и А. И. Стри­ги­ны сохра­ня­ли зем­ли в «родо­вом гнез­де».[2] Кро­ме того, у них име­лись боль­шие вла­де­ния в Ростов­ском уез­де[3] и, воз­мож­но, в иных местах. Труд­но опре­де­лить судь­бу родо­вой вот­чи­ны кня­зя А. И. Стри­ги­на, умер­ше­го в 1570 г. Его дочь ста­ла супру­гой кня­зя С. Д. Кура­ки­на, и часть роди­тель­ской зем­ли мог­ла перей­ти к этой фами­лии, а осталь­ное было «взя­то на госу­да­ря» или оста­лось «на про­жи­ток его супру­ге». В «ретро­спек­тив­ном» слое пис­цо­вой кни­ги 1620‑х гг. «отло­жи­лись» све­де­ния о круп­ной (не менее 660 четей) Ста­ро­дуб­ской вот­чине вдо­вы А. И. Стри­ги­на кня­ги­ни Фети­ньи.[4]

Дроб­ле­ние тер­ри­то­рии Ста­ро­ду­ба к кон­цу тре­тьей чет­вер­ти XV в. Из ста­тьи Гряз­нов А. Л., Сер­ге­ев А. В. Рекон­струк­ция и кар­то­гра­фи­ро­ва­ние родо­во­го зем­ле­вла­де­ния на при­ме­ре Ста­ро­дуб­ских Рюриковичей

Родовод

❋ Рюрик, князь Новгородский
⇨ Игорь Рюри­ко­вич, вели­кий князь Киев­ский +945
⇨ Свя­то­слав I Иго­ре­вич, вели­кий Киев­ский 942–972
⇨ Вла­ди­мир I, вели­кий князь Киев­ский +1015
⇨ Яро­слав I Муд­рый, вели­кий князь Киев­ский 978‑1054
⇨ Все­во­лод I, вели­кий князь Киев­ский 1030–1093
⇨ Вла­ди­мир II Моно­мах, князь Киев­ский 1053–1125
⇨ Юрий Дол­го­ру­кий, кн. Вла­ди­мир­ский 1090–1157
⇨ Все­во­лод III Боль­шое Гнез­до 1154–1212
⇨ Иван Каша, князь Ста­ро­дуб­ский 1197–1247
⇨ Миха­ил, князь Ста­ро­дуб­ский +1281
⇨ Иван Кали­страт, князь Ста­ро­дуб­ский +1315
⇨ Федор Бла­го­вер­ный, князь Ста­ро­дуб­ский +1330
⇨ Андрей, князь Ста­ро­дуб­ский +1380

XV генерація від Рюрика

1. КН. ИВАН АНДРЕ­ЕВИЧ НАГА­ВИ­ЦА РЯПОЛОВСКИЙ

князь, тре­тий сын кня­зя Андрея полу­чил в удел восточ­ные зем­ли кня­же­ства с цен­тра­ми в селах Ряпо­ло­во и Муг­ре­ево (сего­дня в Южском рай­оне Ива­нов­ской обла­сти). По пер­во­му селу и удел, и сам князь полу­чи­ли про­зва­ние Ряпо­лов­ско­го. Таким обра­зом, князь Иван Андре­евич стал родо­на­чаль­ни­ком фами­лии кня­зей Ряпо­лов­ских, кото­рая по выде­лив­шей­ся в нача­ле XVI сто­ле­тия линии кня­зей Хил­ко­вых про­дол­жа­ет­ся и по сей день.

XVI генерація від Рюрика

2/1. КН. ИВАН ИВА­НО­ВИЧ РЯПО­ЛОВ­СКИЙ (1440,1468)

ста­ро­дуб­ско-ряпо­лов­ский князь, сын Иоан­на Андре­еви­ча Нага­ви­цы. Кня­зя Ива­на мы нахо­дим при дво­ре Васи­лия II: по сооб­ще­нию Львов­ской лето­пи­си в 1446 г. имен­но он являл­ся дядь­кой (вос­пи­та­те­лем) буду­ще­го Ива­на III и его бра­та Юрия. [5] Сле­до­ва­тель­но, князь пере­шел в мос­ков­ское под­дан­ство не позд­нее сере­ди­ны 40‑х гг. XV в., а ско­рее все­го даже несколь­ко раньше.

Во вре­мя борь­бы за вели­ко­кня­же­ский стол Димит­рия Шемя­ки с Васи­ли­ем Тем­ным дер­жал сто­ро­ну послед­не­го. Когда Васи­лий Тем­ный (1446) захва­чен был в Тро­иц­ком м‑ре кн. Иоан­ном Можай­ским, дети Васи­лия, Иоанн и Юрий, бежа­ли к И. Иоан­но­ви­чу и вме­сте с ним и бра­тья­ми его, Семе­ном и Димит­ри­ем, затво­ри­лись в Муро­ме. Через посред­ство буду­ще­го мит­роп., рязан­ско­го вла­ды­ки Ионы, сыно­вья вел. кн. выда­ны были Шемя­ке после клят­вен­но­го обе­ща­ния, что он не сде­ла­ет им ника­ко­го лиха. Одна­ко, Шемя­ка отпра­вил их в зато­че­ние в Углич, поче­му И. с бра­тья­ми под­ня­лись про­тив Шемя­ки, раз­би­ли его вое­во­ду на устье Моло­ги, через Нов­го­род­скую зем­лю ушли в Лит­ву, где соеди­ни­лись с Васи­ли­ем Яро­сла­ви­чем Боров­ским и др. и пошли осво­бож­дать вел. кня­зя. [6]

В после­ду­ю­щее вре­мя Иван под­ви­зал­ся на воин­ском попри­ще: в 1469 г. он и его сын Семен, будучи в соста­ве судо­вой рати, послан­ной Ива­ном III на Казань, «поби­ли татар на Вол­ге»; [7] несколь­ко ранее, в 1458 г., князь воз­глав­лял неудач­ный поход на Вят­ку, [8] овла­де­ние тер­ри­то­ри­ей кото­рой про­изо­шло годом поз­же при уча­стии уже Дмит­рия Ряпо­лов­ско­го [9].

ЖЕНА: /....../ (ИНО­КА АНАСТАСИЯ)

3/1. КН. СЕМЕН ИВА­НО­ВИЧ ХРИ­ПУН РЯПО­ЛОВ­СКИЙ (1446,1458),

вто­рой сын кня­зя Ива­на Андре­еви­ча Нога­ви­цы Ряпо­лов­ско­го. Бра­тья — кня­зья Иван, Дмит­рий и Андрей Лобан. С име­нем кня­зя Семе­на Ива­но­ви­ча свя­за­на серьез­ная про­бле­ма, ибо в послед­ней тре­ти XV сто­ле­тия дей­ство­ва­ли два одно­имен­ных титу­ло­ван­ных лица, и оба они про­ис­хо­ди­ли из кня­зей Ряпо­лов­ских – Семен Ива­но­вич Хри­пун и его пле­мян­ник Семен Ива­но­вич Моло­дой. Если наи­бо­лее ран­ние све­де­ния могут быть сме­ло отне­се­ны к Семе­ну Хри­пу­ну, а позд­ние – к Семе­ну Моло­до­му, то чет­ко раз­ве­сти фак­ты, по вре­ме­ни отно­ся­щи­е­ся к кон­цу жиз­ни пер­во­го и нача­лу слу­жеб­ной карье­ры вто­ро­го, исс­сле­до­ва­те­лям так и не уда­лось [10]. Одна­ко, более вни­ма­тель­ное наблю­де­ние над фор­мой напи­са­ния их имен в актах и раз­ряд­ных запи­сях, помно­жен­ное на точ­но уста­нов­лен­ные фак­ты их био­гра­фий, при­во­дит нас к сле­ду­ю­ще­му убеж­де­нию. Семен Хри­пун в назван­ных источ­ни­ках все­гда име­но­вал­ся без фамиль­но­го про­зви­ща, в то вре­мя, как Семен Моло­дой вез­де фигу­ри­ру­ет с тако­вым. Дан­ное наблю­де­ние под­твер­жда­ет­ся пока­за­ни­я­ми Госу­да­ре­ва родо­слов­ца, где пер­вый так­же не упо­ми­на­ет­ся с про­зви­щем «Ряпо­лов­ский», а вто­рой, напро­тив, име­ну­ет­ся с ним [1]. Так мы полу­ча­ем воз­мож­ность доволь­но точ­но опи­сать жиз­нен­ный путь двух одно­имен­ных князей.

Из кня­зей Рюри­ко­ви­чей на служ­бе мос­ков­ско­го кня­зя вид­нее дру­гих явля­ют­ся кня­зья Ряпо­лов­ские и Палец­кий, потом­ки Ива­на Все­во­ло­до­ви­ча Ста­ро­дуб­ско­го, и Обо­лен­ские, потом­ки св. Миха­и­ла чер­ни­гов­ско­го. Извест­но, что князь Семен Хри­пун вме­сте с бра­тья­ми Ива­ном и Дмит­ри­ем были актив­ны­ми сто­рон­ни­ка­ми Васи­лия II в собы­ти­ях 1446–1447 гг., когда Дмит­рию Шемя­ке уда­лось на корот­кий срок занять мос­ков­ский вели­ко­кня­же­ский стол. В 1446 г. он вме­сте бра­тья­ми Ива­ном и Дмит­ри­ем высту­па­ет сто­рон­ни­ком вели­ко­го кня­зя Васи­лия Тем­но­го в его борь­бе с Дмит­ри­ем Шемя­кой. После аре­ста Васи­лия Тем­но­го Семен спа­са­ет его детей: Ива­на и Юрия, бежит с ними в г. Муром и там затво­ря­ет­ся со сво­и­ми людь­ми. К нему и дру­гим сто­рон­ни­кам Васи­лия Тем­но­го посы­ла­ет Шемя­ка епи­ско­па рязан­ско­го Иону (умер 31 мар­та 1461 г.) с пред­ло­же­ни­ем выдать детей вели­ко­го кня­зя. Опа­са­ясь, что Шемя­ка возь­мет Муром силой, он и дру­гие бояре выда­ют детей вели­ко­го кня­зя, заста­вив Иону тор­же­ствен­но поклясть­ся в их без­опас­но­сти. Когда Шемя­ка, нару­шив клят­ву, зато­ча­ет Ива­на и Юрия, Семен и дру­гие бояре замыш­ля­ют осво­бо­дить Васи­лия Тем­но­го; услов­ли­ва­ют­ся сой­тись под г. Угли­чем «на Пет­ров день (непе­ре­хо­дя­щее празд­но­ва­ние 29 июня. — Д.В. Дон­ской) о полу­дни», где был вели­кий князь. Так как Шемя­ка узнал про заго­вор, Семен с про­чи­ми кня­зья­ми Ряпо­лов­ски­ми дви­нул­ся на Бело­озе­ро. Раз­бив два отря­да Дмит­рия Шемя­ки у устья Моло­ги (левый при­ток Вол­ги), Ряпо­лов­ские уда­ля­ют­ся в г. Мсти­славль к кня­зю Васи­лию Яро­сла­ви­чу. Ведет пере­го­во­ры с кня­зем Васи­ли­ем Яро­сла­ви­чем об осво­бож­де­нии вели­ко­го кня­зя; испу­ган­ный этим 15 сен­тяб­ря Дмит­рий Шемя­ка отпус­ка­ет Васи­лия Тем­но­го на кня­же­ние в Волог­ду. Осе­нью того же года Семен узна­ет об осво­бож­де­нии вели­ко­го кня­зя и вме­сте с бра­тья­ми, кня­зем Васи­ли­ем Яро­сла­ви­чем и дру­ги­ми идет на соеди­не­ние с ним; в г. Ельне встре­ча­ет татар­ский отряд, иду­щий так­же осво­бож­дать вели­ко­го кня­зя, при­со­еди­ня­ет­ся к вели­ко­му кня­зю под Угли­чем и участ­ву­ет во взя­тии это­го города.

В 1458 г. ходил на Вят­ку, но рать воз­вра­ща­ет­ся без успе­ха, пото­му что лов­чий Гри­го­рий Михай­ло­вич Пер­хуш­ков у вят­чан «посу­лы поималъ, да имъ норо­вилъ». [11]. На каком-то эта­пе сво­ей карье­ры Семен Хри­пун был суз­даль­ским намест­ни­ком. Ско­рее все­го, это име­ло место в 70‑х гг. XV в., посколь­ку имен­но тогда он воз­глав­лял пол­ки суз­даль­цев и юрьев­цев и при­мер­но тогда же опти­ми­зи­ро­вал свои суз­даль­ские вла­де­ния. В октяб­ре 1477 г. Семен участ­ву­ет в похо­де вели­ко­го кня­зя Ива­на Васи­лье­ви­ча на Вели­кий Нов­го­род; коман­ду­ет суз­даль­ски­ми и юрьев­ски­ми отря­да­ми. Тогда же, в нояб­ре, полу­ча­ет при­каз вели­ко­го кня­зя быть со сво­и­ми отря­да­ми «у себе в пол­ку». Далее Семен послан вели­ким кня­зем к с. Брон­ни­цы (в 25 вер­стах к восто­ку от Вели­ко­го Нов­го­ро­да на р. Мете) с ука­за­ни­ем «жда­ти вѣсти отъ себе». В кон­це нояб­ря он выдви­га­ет­ся вме­сте с дру­ги­ми вое­во­да­ми к Арка­жу Успен­ско­му мона­сты­рю (назван по име­ни нов­го­род­ско­го епи­ско­па Арка­дия, умер 19 сен­тяб­ря 1163 г.) в 2 вер­стах к югу от Вели­ко­го Нов­го­ро­да и далее сто­ит на pеках Пидь­бе и Сти­пе (левые при­то­ки Вол­хо­ва в 5–6 вер­стах ниже Вели­ко­го Нов­го­ро­да). В сен­тяб­ре 1478 г. он был тре­тьим вое­во­дой на Вят­ке [12].

В собы­ти­ях 1480 г., когда удель­ные бра­тья Ива­на III попы­та­лись под­нять мятеж, князь Семен Хри­пун, оче­вид­но, не про­явил долж­ной лояль­но­сти, за что попал в опа­лу [13]. На этом изве­стия о нем обры­ва­ют­ся. На рубе­же XV-XVI вв. быв­шие послу­жиль­цы-холо­пы кня­зя Семе­на Хри­пу­на и неко­то­рых дру­гих знат­ных особ были рас­пу­ще­ны и испо­ме­ще­ны на вновь при­со­еди­нен­ных нов­го­род­ских зем­лях [14]. Исхо­дя из это­го, услов­но более позд­ние све­де­ния отно­сят­ся к кня­зю Семё­ну Моло­до­му Ряпо­лов­ско­му. Опа­ла на него око­ло 1483 г. объ­яс­ня­ет нам, поче­му к 1503 г. этой свое­об­раз­ной тер­ри­то­ри­ей рас­пря­жа­ет­ся Иван III, пере­дав­ший ее кня­зю М. Р. Мезец­ко­му в обмен за его доли в Мезец­ке («суд и дань», одна­ко, оста­ва­лись в Алек­сине за Васи­ли­ем III, так что Мезец­кий полу­чил зем­ли на обыч­ном вот­чин­ном пра­ве). Память мест­но­го насе­ле­ния цеп­ко удер­жи­ва­ла тот факт, что послед­ним вла­де­тель­ным кня­зем в Ста­ро­ду­бе был имен­но пред­ста­ви­тель фами­лии кня­зей Ряпо­лов­ских: еще в 1526 г. горо­ди­ще в окрест­но­стях села Алек­си­на име­но­ва­лось Ряпо­лов­ским. [15].

Бояри­ном Семён Ива­но­вич Хри­пун Ряпо­лов­ский не был в свя­зи с тем, что он нахо­дил­ся на поло­же­нии «слу­жеб­ных кня­зей», то есть сохра­нял остат­ки суве­рен­ных прав. Есть мне­ние, что князь Семен Хри­пун Ива­но­вич Ряпо­лов­ский был бояри­ном. Одна­ко веро­ят­нее все­го речь в этом сооб­ще­нии ведёт­ся об его пле­мян­ни­ке Семене Моло­дом [16]. Когда в июле 1482 г. в Ниж­нем Нов­го­ро­де сто­я­ли вое­во­ды «беречь от Але­га­ма царя», вели­кий князь послал речи «бояром и вое­во­дам кня­зю Ива­ну Васи­лье­ви­чу да кня­зю Семе­ну Ива­но­ви­чу». [17] Речь шла о боярине кня­зе И. В. Стри­ге и о кня­зе Семене Ива­но­ви­че [Моло­дом] Ряпо­лов­ском (но не о кня­зе С. И. Хри­пуне Ряпо­лов­ском, дяде кня­зя С. И. Моло­до­го Ряпо­лов­ско­го). Чуть ниже раз­ряд­но­го назна­че­ния сто­я­ла поме­та о служ­бе кня­зя Семе­на Ста­ро­дуб­ско­го вое­во­дой кня­зю Андрею Боль­шо­му, бра­ту Ива­на III. Сле­до­ва­тель­но, вели­ко­кня­же­ским бояри­ном князь С. И. Моло­дой Ряпо­лов­ский в то вре­мя быть не мог. [18].

Семен Хри­пун был стар­шим в роду Ряпо­лов­ских кня­зей, поэто­му за ним, как за гла­вой всей ста­род убской кня­же­ской слу­жи­лой кор­по­ра­ции, был закреп­лен так назы­ва­е­мый «ста­рей­ший путь», пред­став­ляв­ший собою сово­куп­ность вла­де­ний в окру­ге Ста­ро­ду­ба Ряпо­лов­ско­го [19]. В сво­ем «ста­рей­шин­стве» он обла­дал опре­де­лен­ным набо­ром прав в адми­ни­стра­тив­ной, судеб­ной и финан­со­вой сфе­рах – у него были свои «городц­кие» намест­ни­ки, он имел пра­во суда и взи­ма­ния дани. Так, сохра­ни­лись две жало­ван­ные гра­мо­ты, выдан­ные им Тро­и­це-Сер­ги­е­ву мона­сты­рю в 1467–1474 гг. на пустошь Тез­оби­но и в 1474–1478 гг. на дерев­ню Все­го­ди­чи в его «ста­рей­шин­стве» в Ста­ро­ду­бе Ряпо­лов­ском [20]. Судя по упо­ми­на­нию опи­си архи­ва Спа­со-Евфи­мье­ва мона­сты­ря, такую же «жало­ван­ную» гра­мо­ту на борт­ный лес за рекой Нер­лью полу­чи­ла и эта суз­даль­ская оби­тель [21]. Послух в куп­чей дья­ка Рома­на Алек­се­е­ва на село в Сукро­мен­ском стане Мос­ков­ско­го уез­да в 1472–1488 гг. [22]. Меж­ду 1472–1479 гг. про­ме­нял Спа­со-Евфи­мье­ву мона­сты­рю в Суз­даль­ском уез­де 8 жере­бьев сво­е­го села Запо­лиц­ко­го на часть земель мона­стыр­ско­го села Мор­даш­ско­го, 14 нив в трех жере­бьях сво­ей зем­ли Горо­диц­кой на часть земель мона­стыр­ско­го села Пере­бо­ров­ско­го [23].

У кня­зя было чет­ве­ро детей: от пер­вен­ца — Федо­ра Хри­пу­на — пошли Хри­пу­но­вы, Хил­ко­вы и Тате­вы; от тре­тье­го сына — Федо­ра Стри­ги — Стри­ги­ны-Ряпо­лов­ские (их не сле­ду­ет путать со Стри­ги­ны­ми-Обо­лен­ски­ми). [24] Хри­пу­но­вы и Стри­ги­ны пре­сек­лись в XVI в., Тате­вы — в XVII в., род Хил­ко­вых про­дол­жа­ет­ся и по сию пору.

ЖЕНА: МАРИЯ

Дети: князь Фёдор Семё­но­вич Ряпо­лов­ский «Боль­шой» (? — 1506), боярин (1495) и вое­во­да, князь Васи­лий Семё­но­вич Ряпо­лов­ский «Мних» (? — после 1507), вое­во­да, князь Фёдор Семё­но­вич Ряпо­лов­ский «Мень­шой» (? — после 1506), вое­во­да, князь Пётр Семё­но­вич Ряпо­лов­ский «Лобан» (? — 1523), боярин (1519) и воевода.

4/1. КН. ДМИТ­РИЙ (ИН. ДОМИ­ТИ­АН) ИВА­НО­ВИЧ РЯПО­ЛОВ­СКИЙ (1436,-1463/70)

3С:Ив.Анд. Нага­ви­ца. :/​ин. Анастасия/ин.Дементий боярин(1436) боярин 1463
Пред­ста­ви­тель кня­же­ско­го рода Ряпо­лов­ских (Рюри­ко­ви­чи). Тре­тий сын кня­зя Ива­на Андре­еви­ча Нога­ви­цы Ряпо­лов­ско­го. Бра­тья — кня­зья Иван, Семён Хри­пун и Андрей Лобан Ряполовские.
Во вре­мя граж­дан­ской вой­ны в Рус­ском госу­дар­стве кня­зья Дмит­рий, Иван и Семён Хри­пун Ряпо­лов­ские под­дер­жи­ва­ли вели­ко­го кня­зя Мос­ков­ско­го Васи­лия II Васи­лье­ви­ча Тём­но­го в его борь­бе за власть с кня­зем галиц­ким Дмит­ри­ем Юрье­ви­чем Шемя­кой. Вое­во­да и боярин Васи­лия Тем­но­го, в 1446 г. с кня­зья­ми Ива­ном и Семе­ном Ряпо­лов­ски­ми спас семью Васи­лия Тем­но­го и наслед­ни­ка Ива­на от Дмит­рия Шемя­ки, укрыв их в родо­вом селе Бояро­во под Юрье­вом Поль­ским, а затем в Муро­ме. [25] В 1458 г. ходил на Вят­ку, взял с дру­ги­ми вое­во­да­ми Орлов и Котель­нич [26] Носил выс­ший дум­ный чин бояри­на в самом нача­ле вели­ко­го кня­же­ния Ива­на III Васи­лье­ви­ча, когда в 1463 г. он высту­пил бояри­ном на докла­де у вели­ко­го кня­зя о зем­лях Симо­но­ва мона­сты­ря в Мос­ков­ском уез­де. [27]

В 1459 году князь Дмит­рий Ива­но­вич Ряпо­лов­ский участ­во­вал в похо­де мос­ков­ской армии на Вят­скую зем­лю. Око­ло 1463 года упо­ми­на­ет­ся в чине бояри­на при новом вели­ком кня­зе мос­ков­ском Иване III Васи­лье­ви­че. В 1461/1462 году вели­кий князь Иван III Васи­лье­вич дал кня­зю Дмит­рию Ряпо­лов­ско­му жало­ван­ную гра­мо­ту. Око­ло 1463—1470 годов его вдо­ва Еле­на пере­да­ла зем­ли Суз­даль­ско­го уез­да на помин его души.
Свое­об­раз­ный вари­ант соци­аль­ной эво­лю­ции пред­став­ля­ет судь­ба кня­зя Дмит­рия Ива­но­ви­ча Ряпо­лов­ско­го. Нет осно­ва­ний сомне­вать­ся в нали­чии и сохран­но­сти у него родо­вых земель в Ста­ро­ду­бе (тот же Пожар, вот­чи­ны его бра­та Андрея), несо­мнен­но с вла­де­тель­ны­ми пра­ва­ми (князь Дани­ла Пожар­ский про­ме­нял Пожар «как было за моимъ отцем», что под­ра­зу­ме­ва­ло не толь­ко преж­ние раз­ме­ры вот­чи­ны, но и сово­куп­ность суве­рен­но-вла­де­тель­ских прав). Вме­сте с тем он актив­но при­об­ре­тал зем­ли на Суз­даль­щине (точ­нее в пору­бе­жьи Вла­ди­мир­ско­го уез­да и суз­даль­ских земель, поче­му гра­мо­та 1462 г. отнес­ла их к Вла­ди­мир­ско­му уез­ду), брал мит­ро­по­ли­чьи зем­ли на Вла­ди­мир­щине в пожиз­нен­ное дер­жа­ние и т. п. Он три­жды име­ну­ет­ся в офи­ци­аль­ных текстах бояри­ном Ива­на III, хотя почти навер­ня­ка был еще им у Васи­лия Тем­но­го. Быту­ет мне­ние, что полу­че­ние бояр­ско­го чина авто­ма­ти­че­ски выво­ди­ло лицо, полу­чив­шее пожа­ло­ва­ние, за пре­де­лы сослов­но­го ста­ту­са слу­жеб­ных (вла­де­тель­ных) кня­зей. Это вряд ли так. Преж­де все­го, в сере­дине – вто­рой поло­вине XV в. толь­ко еще посте­пен­но кри­ста­ли­зу­ет­ся поня­тие бояри­на как спе­ци­аль­но пожа­ло­ван­но­го чина, озна­чав­шее пра­во и обя­зан­ность систе­ма­ти­че­ски участ­во­вать в засе­да­ни­ях ближ­не­го сове­та при госу­да­ре (Бояр­ской думы). Но даже не это глав­ное. При сохра­не­нии вот­чин в родо­вом гнез­де, когда дру­гие пред­ста­ви­те­ли рода име­ли, как пра­ви­ло, ста­тус слу­жи­лых кня­зей в кол­лек­тив­ной, тер­ри­то­ри­аль­но-груп­по­вой фор­ме, было бы стран­ным пола­гать, что полу­чив­шие бояр­ство лица лиша­лись общих для кор­по­ра­ции вла­де­тель­но-суве­рен­ных прав в отно­ше­нии сво­их родо­вых земель и под­власт­но­го насе­ле­ния. В таком слу­чае карье­ра бояри­на вели­ко­го кня­зя озна­ча­ла бы замет­ное ухуд­ше­ние сослов­но-ста­тус­ных пози­ций это­го лица, что нере­аль­но. Наше суж­де­ние, к сожа­ле­нию, не может быть под­креп­ле­но ана­ли­зом био­гра­фий сыно­вей кня­зя Дмит­рия Ива­но­ви­ча – он не оста­вил потом­ства. Но вто­рой сын кня­зя Семе­на Ива­но­ви­ча, князь Васи­лий Семе­но­вич Мних Ряпо­лов­ский воз­гла­вил в перечне дво­ро­вых 1495 г. груп­пу ста­ро­дуб­ских Рюри­ко­ви­чей. [28] При­об­ре­тал зем­ли на Суз­даль­щине и князь С. И. Ряпо­лов­ский. [29]

Дмит­рию при­над­ле­жа­ла волость Муг­ре­ево в Ряпо­во­ло­ве. Он рас­ши­рил пре­де­лы сво­ей вот­чи­ны за счет покуп­ки (веро­ят­но, у кого-то из бра­тьев) Кочен­ги­ра — вла­де­ния, уже к нача­лу XVI в. пре­вра­тив­ше­го­ся в одну из состав­ных частей Мугреева2. На рубе­же 30–40‑х гг. XV в. Дмит­рий Ряпо­лов­ский про­ме­нял Муг­ре­ево и Кочен­гир Дани­и­лу Пожарскому.

~ ♀ Еле­на (?-п.1463) ин.Евпраксия боярыня
бездетн.

5/1. КН. АНДРЕЙ ИВА­НО­ВИЧ ЛОБАН РЯПО­ЛОВ­СКИЙ († 1437.12.05,под Белевом) 

4С:Ив.Анд. Нага­ви­ца. :/​ин. Анастасия/
бездетн.

XVІІ генерація від Рюрика

6/2. КН. СЕМЕН ИВА­НО­ВИЧ МОЛО­ДОЙ РЯПО­ЛОВ­СКИЙ (1474, †1499.02.05,Москва)

С:Ив.Ив.боярин(1499)
Впер­вые он появил­ся на исто­ри­че­ской сцене око­ло 1467—1474 гг. с про­зви­щем Моло­дой как послух в дан­ной гра­мо­те вли­я­тель­но­го бояри­на В. Б. Туч­ко-Моро­зо­ва Тро­и­це-Сер­ги­е­ву мона­сты­рю на зем­ли в Нере­хот­ской воло­сти Костром­ско­го уез­да в 1467–1474 гг. [30] В казан­ском похо­де 1487 г. он воз­глав­лял пере­до­вой полк и нахо­дил­ся на Вят­ке. До 19 авгу­ста 1491 г. высту­па­ет душе­при­каз­чи­ком у А. М. Пле­ще­е­ва. В том же году имен­но ему пору­чи­ли «пой­мать» кня­зя Андрея Углиц­ко­го, а кн. В. И. Пат­ри­ке­е­ву — детей опаль­но­го бра­та Ива­на III. Содру­же­ство с В. И. Пат­ри­ке­е­вым про­дол­жа­лось и далее. В 1494 г. они неод­но­крат­но езди­ли в Лит­ву для пере­го­во­ров о заклю­че­нии мир­но­го дого­во­ра и его рати­фи­ка­ции. В том же году Семен Моло­дой упо­ми­на­ет­ся впер­вые и как боярин, что свя­за­но с выпол­не­ни­ем им важ­ных госу­дар­ствен­ных пору­че­ний. В 1495 г. был в Нов­го­ро­де в соста­ве дво­ра Ива­на III. В 1496—1498 гг. он — участ­ник круп­ных воен­ных акций про­тив Каза­ни. В хро­но­гра­фи­че­ском спис­ке бояр 1498 г. Семен Моло­дой назван чет­вер­тым по сче­ту. В 1497/98 г. поку­пал зем­ли в Суз­даль­ском уез­де. Женат был на доче­ри кн. И. Ю. Пат­ри­ке­е­ва. [31] Раз­ряд мни­мо­го казан­ско­го похо­да 1484 г. (где упо­ми­на­ет­ся Семен Ива­но­вич) состав­лен по раз­ря­ду похо­да 1487 г. [32] В кон­це XV в. у С. И. Ряпо­лов­ско­го, как и у В. И. Пат­ри­ке­е­ва, была в корм­ле­нии волост­ка в Ладож­ском намест­ни­че­стве [33] Карье­ра С. И. Ряпо­лов­ско­го, сумев­ше­го за 12–13 лет пре­вра­тить­ся в круп­ней­ше­го поли­ти­че­ско­го дея­те­ля, типич­на для вре­мен­щи­ков. Ее печаль­ный конец так­же не явля­ет­ся исклю­че­ни­ем из обще­го правила.
В 1482 г. вое­во­да в Ниж­нем Нов­го­ро­де, вое­во­да кня­зя Андрея Васи­лье­ви­ча Боль­шо­го Углиц­ко­го. В 1487 г. коман­до­вал пере­до­вым пол­ком в похо­де на Казань[34]. В кон­це 1491 г. по при­ка­зу вели­ко­го кня­зя Ива­на III аре­сто­вал кня­зя Андрея Васи­лье­ви­ча Углиц­ко­го (сво­е­го быв­ше­го покро­ви­те­ля), кото­рый вско­ре умер в тем­ни­це. В 1492 г. вое­во­да с вели­ким кня­зем Ива­ном III. В сен­тяб­ре 1498 г. коман­до­вал ратью на Казань. [35] Князь Семен Моло­дой Ива­но­вич Ряпо­лов­ский упо­мя­нут бояри­ном в янва­ре 1494 г., когда он с кня­зем В. И. Пат­ри­ке­е­вым вел пере­го­во­ры с литов­ским посла­ми в Москве. Князь Семен Ряпо­лов­ский при­хо­дил­ся пле­мян­ни­ком бояри­ну кня­зю Д. И. Ряпо­лов­ско­му, но полу­чил дум­ный чин бла­го­да­ря женить­бе на доче­ри кня­зя И. Ю. Пат­ри­ке­е­ва. В мар­те – апре­ле 1494 г. ездил во гла­ве посоль­ства в Лит­ву. В янва­ре 1495 г. с женой сопро­вож­дал во гла­ве посоль­ства вели­кую кня­ги­ню Еле­ну Ива­нов­ну в Лит­ву. В октяб­ре 1495 г. князь Семен сре­ди бояр сопро­вож­дал госу­да­ря в Нов­го­род. В сен­тяб­ре 1496 г., сен­тяб­ре 1498 г. посол в Казань. При­сут­ство­вал как боярин в фев­ра­ле 1498 г. на коро­на­ции Дмит­рия-вну­ка. [36] В дипло­ма­ти­че­ских доку­мен­тах с Поль­шей в цар­ство­ва­ние Федо­ра Ива­но­ви­ча есть ука­за­ние на полу­че­ние Ряпо­лов­ским почет­но­го титу­ла «слу­ги». [37] 5 фев­ра­ля 1499 г. князь С. И. Ряпо­лов­ский был обез­глав­лен на льду реки Москва по делу кня­зей Пат­ри­ке­е­вых. [38]

Семен Ива­но­вич— боярин; сын кня­зя Ива­на Ива­но­ви­ча; женат на княжне Марье Ив. Пат­ри­ке­е­вой, доче­ри кн. Ив. Юрьев. Пат­ри­ке­е­ва. В 1477 г. пред­во­ди­тель­ство­вал суз­даль­ца­ми и юрьев­ца­ми во вре­мя похо­да Иоан­на III в Нов­го­род. Подой­дя к Нов­го­ро­ду, он был послан к Юрье­ву мона­сты­рю с несколь­ки­ми вое­во­да­ми и с вой­ском; они пере­шли через Иль­мень по льду и отня­ли горо­ди­ще и все мона­сты­ри под горо­дом. После это­го кн. Р. был с вой­ском по Пид­бе и на Сти­пе. В 1478 г. пожа­ло­ван в бояре. В 1487 г. вое­во­да пере­до­во­го пол­ка в Казан­ском похо­де, содей­ство­вал кн. Холм­ско­му во взя­тии Каза­ни. В 1488 г. на место высе­лен­ных из Вели­ко­го Нов­го­ро­да в раз­ные обла­сти бояр, име­ни­тых граж­дан и куп­цов были посла­ны слу­жи­лые люди и гости из Моск­вы; меж­ду про­чим, в Вот­скую пяти­ну пере­ве­зе­ны послу­жиль­цы кн. Р.: Сары­евы, Тет­ки­ны, Зеле­ни­ны, Берю­ле­вы, Битю­го­вы, Амбу­че­вы. В 1491 г. на его долю выпа­ло испол­нить весь­ма тягост­ное пору­че­ние Иоан­на III. Осе­нью это­го года при­е­хал из Угли­ча в Моск­ву брат вел. кня­зя, Андрей Васи­лье­вич. Хотя вел. князь был недо­во­лен бра­том за то, что он не послал вес­ною сво­е­го вой­ска про­тив татар, тем не менее при­нял его радуш­но, а на сле­ду­ю­щий день позвал к себе обе­дать. Лас­ко­во встре­тив Андрея Васи­лье­ви­ча, Иоанн III ото­слал его бояр в дру­гую ком­на­ту, где велел взять их под стра­жу. Князь Р., по при­ка­за­нию вел. кня­зя, явил­ся со мно­ги­ми бояра­ми перед Андре­ем. Не будучи в состо­я­нии побо­роть внут­рен­не­го вол­не­ния, князь Р., зали­ва­ясь сле­за­ми, ска­зал дро­жа­щим голо­сом: «Госу­дарь князь Андрей Васи­лье­вич! поиман еси Богом да госу­да­рем, вели­ким кня­зем Ива­ном Васи­лье­ви­чем всея Руси, бра­том тво­им ста­рей­шим». Андрей встал и с твер­до­стью отве­тил: «Волен Бог да госу­дарь, брат мой; а Все­выш­ний рас­су­дит нас в том, что лиша­юсь сво­бо­ды безвинно».В 1494 г. (17-го янва­ря — 12-го фев­ра­ля) к Иоан­ну III при­е­ха­ло посоль­ство от вел. кн. Литов­ско­го Алек­сандра, для заклю­че­ния мир­но­го дого­во­ра и для сва­тов­ства доче­ри Иоан­на III, Еле­ны. В чис­ле бояр, кото­рые вели раз­го­во­ры с Литов­ски­ми посла­ми, нахо­дил­ся кн. Р.; 27-го янва­ря послы обе­да­ли у него. 9‑го мар­та того же года кн. Р. был послан вме­сте со сво­им шури­ном, кн. Вас. Ив. Косым Пат­ри­ке­е­вым, в Лит­ву для пере­го­во­ров с вел. кн. Алек­сан­дром по пово­ду его сва­тов­ства на доче­ри Иоан­на III. Кня­зю Р. пору­че­но было пере­дать вел. кн. Алек­сан­дру помин­ки от вел. кн. Софьи Фоми­ниш­ны, от сыно­вей вели­ко­го кня­зя — Васи­лия, Юрия и Дмит­рия Ива­но­ви­чей, и от его вну­ка, кн. Дмит­рия Ива­но­ви­ча (сына умер­ше­го Иоан­на Мла­до­го, от пер­во­го бра­ка Иоан­на III с Твер­ской княж­ной). 18-го апре­ля Мос­ков­ские послы при­бы­ли в Виль­ну, а 23-го обе­да­ли у вел. кн. Алек­сандра. Они долж­ны были наста­и­вать на сохра­не­нии вел. княж­ною Еле­ною гре­че­ско­го зако­на, а Алек­сандр, заклю­чив мир­ный дого­вор, упо­мя­нул, меж­ду про­чим, в гра­мо­те отно­си­тель­но веро­ис­по­ве­да­ния сво­ей буду­щей жены, что он не ста­нет при­нуж­дать ее к пере­мене веры, но в слу­чае, если она сама захо­чет при­нять рим­скую веру, то он не может поме­шать ей. Мос­ков­ские послы не согла­ша­лись на такое изме­не­ние и отка­за­лись взять гра­мо­ту. Девять лет спу­стя, вес­ной 1503 г., отправ­ляя сно­ва посоль­ство в Лит­ву к вел. кн. Алек­сан­дру, Иоанн III в нака­зе, дан­ном послам, как они долж­ны дер­жать себя во вза­им­ных отно­ше­ни­ях, меж­ду про­чим, упо­мя­нул с уко­риз­ной к памя­ти кн. Р.: «а не так бы есте чини­ли, как кн. Семен Ряпо­лов­ский высо­ко­ум­ни­чал над кня­зем Васи­льем кня­жим Ива­но­вым сыном Юрье­ви­ча (т. е. над кн. Вас. Ив. Пат­ри­ке­е­вым), ...а роз­ни бы меж вас ни в чем не было, чтоб есте сво­ею ров­нью мне нечти (т. е. бес­че­стья) не учи­ни­ли, а делу бы мое­му в том пору­хи не было».В авгу­сте того же 1494 г. сно­ва при­ез­жа­ло в Моск­ву посоль­ство от вел. кн. Алек­сандра для объ­яс­не­ний и даль­ней­ших пере­го­во­ров, и послы обе­да­ли у кн. Р.. 13-го янва­ря 1495 г. вел. княж­на Еле­на Иоан­нов­на была отпу­ще­на роди­те­ля­ми из Моск­вы в Лит­ву для вен­ча­ния с вел. кн. Алек­сан­дром. За ней при­е­ха­ли Литов­ские бояре, а из Моск­вы даны в про­во­жа­тые бояре: кн. Р. и Мих. Яко­вл. Русал­ка, с их жена­ми. В «памя­ти», дан­ной кн. Р., ска­за­но, что­бы по пути оста­нав­ли­вать­ся и зака­зы­вать молеб­ны в Зве­ни­го­ро­де, Можай­ске, Смо­лен­ске; в слу­чае пло­хо­го состо­я­ния моста в Витеб­ске — не при­дет­ся быть у молеб­на в собо­ре; в Полоц­ке сле­ду­ет зака­зать моле­бен в Софий­ском собо­ре. Кн. Ряпо­лов­ская и бояры­ня Русал­ка долж­ны сидеть в тече­ние пути в повоз­ке с вели­кой княж­ной, а во вре­мя оста­но­вок для обе­да — быть при ней. По при­ез­де в Виль­ну бояре, дьяк и дети бояр­ские долж­ны явить­ся к вел. кн. Алек­сан­дру с помин­ка­ми; уго­ва­ри­вать­ся с пана­ми отно­си­тель­но вен­ча­ния будут толь­ко бояре. В тай­ном нака­зе, дан­ном Р., как глав­но­му из сопро­вож­дав­ших вел. княж­ну бояр, выска­за­но тре­бо­ва­ние, что­бы она вен­ча­лась в гре­че­ской церк­ви, в рус­ской одеж­де. При совер­ше­нии брач­но­го обря­да, на вопрос като­ли­че­ско­го епи­ско­па о люб­ви ее к Алек­сан­дру, она долж­на отве­тить: «люб ми, и не оста­ви­ти ми его до живо­та нико­ея ради болез­ни, кро­ме зако­на; дер­жать мне гре­че­ский, а ему не нудить меня к рим­ско­му». После вен­ча­ния боярам вме­ня­лось в обя­зан­ность послать к Иоан­ну III тако­го гон­ца с гра­мо­тою, кото­рый бы «умел вели­ко­му кня­зю и сло­вом ска­зать», как еха­ли, где были встре­чи, как въе­ха­ли в Виль­ну, как были у вен­ча­ния, где и кто вен­чал. Бояре и дру­гие, сопро­вож­дав­шие вел. княж­ну, соглас­но жела­нию Иоан­на III, долж­ны были остать­ся в Вильне, с раз­ре­ше­ния Алек­сандра, до тех пор, пока вел. кн. Еле­на «обой­дет­ся», т. е. привыкнет.В фев­ра­ле 1495 г., после вен­ча­ния, была посла­на Иоан­ну III кня­зем Р. запись, из кото­рой вид­но, что в Вязь­ме, Смо­лен­ске, Витеб­ске и Полоц­ке были встре­чи, при­чем кн. Р. «являл панов» вел. княжне. Воз­ле постов кн. Р. и Русал­ка выхо­ди­ли из саней и пеш­ком сопро­вож­да­ли вел. княж­ну, ехав­шую в повоз­ке, до собо­ров. Во вре­мя оста­нов­ки в Смо­лен­ске, кн. Р. пода­вал в свет­ли­це вел. княж­ны Смо­лен­ско­му епи­ско­пу и Литов­ским боярам, а кн. Р. под­но­си­ла вино вел. княжне. Со Смо­лен­ска нача­лись уже пере­го­во­ры отно­си­тель­но вен­ча­ния. Вел. кн. Алек­сандр встре­тил свою неве­сту в Неме­жах, в трех вер­стах от Виль­ны; сой­дя с лоша­ди, он при­вет­ство­вал Еле­ну, затем подал руку бояры­ням, сно­ва сел на коня, и все вме­сте поеха­ли в город. В тот же день про­изо­шло вен­ча­ние в като­ли­че­ской церк­ви. Бояры­ни (кн. Р. и Русал­ка) рас­пле­ли перед вен­ча­ни­ем вел. княжне косу, при­че­са­ли ее, поло­жи­ли на нее кику и осы­па­ли хме­лем. Като­ли­че­ский епи­скоп и вел. кн. Алек­сандр уси­лен­но воз­ра­жа­ли про­тив того, что­бы при­е­хав­ший с вел. княж­ной Еле­ной рус­ский поп Фома читал в церк­ви пра­во­слав­ные молит­вы, а кн. Р. дер­жа­ла бы над Еле­ной венец; но кн. Р. насто­ял на испол­не­нии того и другого.Отпуская обрат­но кн. Р. и Русал­ку, Алек­сандр заявил, что не может поста­вить для сво­ей жены гре­че­скую цер­ковь «на пере­хо­дах», как того жела­ет Иоанн III, пото­му что в «пра­вах» напи­са­но, что­бы не уве­ли­чи­вать коли­че­ства гре­че­ских церк­вей; в горо­де есть гре­че­ская цер­ковь — и вел. кня­ги­ня может посе­щать ее. В мае 1495 г. при­е­хал от Алек­сандра посол Петряш­ке­вич к Иоан­ну III бла­го­да­рить за при­сыл­ку Еле­ны, объ­явить о напа­де­нии на Литов­ские вла­де­ния вое­во­ды Мол­дав­ско­го Сте­фа­на и, в кон­це кон­цов, при­не­сти жало­бу на мос­ков­ских послов, кн. Р. и Русал­ку, кото­рые буд­то бы по пути из Виль­ны в Моск­ву гра­би­ли жите­лей на две мили по обе сто­ро­ны доро­ги, а так­же и встреч­ных куп­цов. Иоанн был во мно­гих отно­ше­ни­ях недо­во­лен сво­им зятем, что и выска­зал Петряш­ке­ви­чу; по пово­ду жалоб на кн. Р. и Русал­ку после­до­вал ответ, что они не гра­би­ли, а, напро­тив, во всем тер­пе­ли недо­ста­ток во вре­мя пути.В 1498 г. в похо­де про­тив шве­дов кн. Р. был вто­рым вое­во­дой в пере­до­вом пол­ку под Выбор­гом. Вслед­ствие прось­бы о помо­щи со сто­ро­ны Казан­ско­го царя Маг­мет-Ами­ня, кото­ро­го согнал с Казан­ско­го цар­ства ногай­ский хан Маму­тек, — вел. кн. Иоанн III уба­вил вое­вод в Швед­ском похо­де и при­го­во­рил на вес­ну послать вое­вод в Казань: вое­во­дой в судо­вой рати в боль­шом пол­ку был кн. Р.. В том же году про­изо­шло силь­ное изме­не­ние в отно­ше­ни­ях к жене Софье Фоми­нишне, к сыну от бра­ка с нею Васи­лию, к невест­ке (вдо­ве кн. Иоан­на Мла­до­го) и к вну­ку Дмит­рию Ива­но­ви­чу, и это изме­не­ние яви­лось пагуб­ным для кн. Р., враж­деб­но настро­ен­но­го про­тив Софьи Фоми­ниш­ны и Васи­лия Ива­но­ви­ча. Это враж­деб­ное отно­ше­ние обу­слов­ли­ва­лось извест­ной рас­прей из-за вопро­са о Мос­ков­ском пре­сто­ло­на­сле­дии меж­ду дву­мя пар­ти­я­ми, обра­зо­вав­ши­ми­ся в Москве не толь­ко сре­ди бояр и царе­двор­цев, но и сре­ди посад­ских людей. Когда верх взя­ла пар­тия Софьи Фоми­ниш­ны и Васи­лия Ива­но­ви­ча, то Иоанн III про­из­вел жесто­кую рас­пра­ву с знат­ней­ши­ми бояра­ми, обли­чен­ны­ми в кра­мо­ле, в том чис­ле и с кн. Р.. Кня­зья Пат­ри­ке­е­вы, Ив. Юрьев. и стар­ший сын его — Васи­лий Косой, избег­ли смерт­ной каз­ни бла­го­да­ря заступ­ни­че­ству мит­ро­по­ли­та Симо­на, архи­епи­ско­па Ростов­ско­го и дру­гих свя­ти­те­лей, но долж­ны были постричь­ся в мона­хи. Кн. Р. был обез­глав­лен 5‑го фев­ра­ля 1499 г. на бере­гу Моск­вы-реки. Не спас­ло его от гне­ва Иоан­на III вос­по­ми­на­ние о важ­ной услу­ге, ока­зан­ной отцом кн. Семе­на Ива­но­ви­ча, кн. Ива­ном Ива­но­ви­чем, и дядья­ми его, как само­му Иоан­ну, так и Васи­лию Васи­лье­ви­чу во вре­мя утес­не­ния их Шемя­кою. Имя кн. Р. запи­са­но в сино­ди­ке Пат­ри­ар­шей Ризницы.Никон.
В 1490‑е гг. имел двор в Москве внут­ри горо­да. [39] В кон­це XV в. в Нов­го­род­ской зем­ле за ним во вла­де­нии были волость Мин­цы (Яко­ва Губи­на Васил. Селез­не­ва) и волость Соро­же (Олфе­рия Офо­но­со­ва) в Спас­ком пого­сте Мол­дин­ском Бежец­кой пяти­ны (204,5 обеж). [40] Семен Ива­но­вич Ряпо­лов­ский уже в кон­це XV в. в свя­зи с опа­лой утра­тил зем­ли, о чем гово­рит ука­за­ние Зем­ля­но­го спис­ка кон­ца XV в. [41] и испо­ме­ще­ние послу­жиль­цев кн. Семе­на в Вод­ской пятине в 1498–1501 гг. ()Нов­го­род­ские пис­цо­вые кни­ги. Т. III. СПб., 1868. С. 32–38, 41–42, 82–89, 292–293, 358–366))

Упо­ми­нал­ся в духов­ной кня­зя И. Ю. Пат­ри­ке­е­ва (до 5 фев­ра­ля 1499 г.). [42]. Извест­на его печать — сидя­щий Геракл (?) с пуч­ком стрел, сохра­нив­ша­я­ся при духов­ной гра­мо­те кня­зя Ива­на Юрье­ви­ча Пат­ри­ке­е­ва (из Геди­ми­но­ви­чей; умер в кон­це 1499 г.).

ЖЕНА 1‑я: СОФИЯ

ЖЕНА 2‑Я: КНЖ. МАРИЯ ИВА­НОВ­НА ПАТ­РИ­КЕ­Е­ВА (1495) Д:Ив.Юр. Пат­ри­ке­ев. /ин.Иоасаф/. :Евдокия.Вл. Хов­ри­ной [43]. без­детн.

7/3. КН. ФЕДОР ХРИ­ПУН СЕМЕ­НО­ВИЧ БОЛЬ­ШОЙ РЯПО­ЛОВ­СКИЙ (1468, †1498)

боярин (1498) 1С:Сем.Ив. :Мария. [44].

1467, кн. Федор Семе­но­вич Хри­пун-Ста­ро­дуб­ский убил Колу­пая «лихо­во тата­ри­на казань­ска­го» [45]. В 1469 он был вое­во­дою ниже­го­род­ским и вви­ду бли­зо­сти вое­вод­ства к Казан­ско­му цар­ству имел частые стыч­ки с тата­ра­ми. Наи­бо­лее извест­ная из них про­изо­шла 4 июня 1469 г.; пред­во­ди­тель­ствуя отря­дом мос­ков­ской дру­жи­ны, в этот день, в 40 вер­стах от Каза­ни, Федор Семе­но­вич встре­тил зна­чи­тель­ный и хоро­шо воору­жен­ный отряд хан­ских тело­хра­ни­те­лей. Про­изо­шед­шее сра­же­ние закон­чи­лось пол­ным пора­же­ни­ем татар, из кото­рых мно­гие, в том чис­ле извест­ный князь Хозюм Бер­дей, были взя­ты в плен и ото­сла­ны в Моск­ву. В 1487 г. в похо­де на Казань Дани­и­ла Холм­ско­го коман­до­вал кон­ной ратью и пер­вый при­вез Иоан­ну (III) весть о побе­де. Вто­рой вое­во­да пере­до­во­го пол­ка в Можай­ске в 1492/1493 г. В авгу­сте 1495 г. вто­рой вое­во­да пере­до­во­го пол­ка в похо­де про­тив шве­дов под Выборг. В авгу­сте 1496 г. ходил про­тив шве­дов вто­рым вое­во­дой пере­до­во­го пол­ка. [46].

Умер он в 1498 году.

По источ­ни­кам вла­де­ния в Пожа­ре фик­си­ру­ют­ся лишь у Хил­ко­вых и Татевых1; с дру­гой сто­ро­ны толь­ко у Стри­ги­ных про­яв­ля­ют­ся родо­вые зем­ли Ря-полов­ских на тер­ри­то­рии их быв­ше­го уде­ла (см. ниже). Вывод оче­ви­ден: пожар­ские вот­чи­ны Семе­на Хри­пу­на закре­пи­лись за его стар­шим сыном, тогда как Федо­ру Стри­ге доста­лись отцов­ские вла­де­ния в Ряполове.

В 1485–1490 гг. послух в куп­чей Симо­но­ва мона­сты­ря на вот­чи­ну бра­тьев Кон­стан­ти­но­вых в Бере­сто­ве стане Можай­ско­го уез­да. [47] В 1491–1492 гг. послух в запи­си Г. И. Кисе­ле­ва мит­ро­по­ли­ту с обя­за­тель­ством не осва­и­вать и не отчуж­дать взя­тые в пожиз­нен­ное вла­де­ние зем­ли в Муром­ском уез­де. [48]

Жена: /....../

8/3. КН. ВАСИ­ЛИЙ СЕМЕ­НО­ВИЧ МНИХ РЯПО­ЛОВ­СКИЙ (1487,1507)

2С:Сем.Ив. :Мария.полк.воев. бездетн.
В 1478 г. в Казан­ском похо­де, в кон­ной рати, участ­во­ва­ли князь Васи­лий и брат его, князь Фео­дор Семе­но­вич Хри­пун; при­шед под Казань, им веле­но быть в пере­до­вом пол­ку с кня­зем Сем. Ив. Ряпо­лов­ским. В 1492 г., в похо­де в Нов­го­род-Север­скую область, — пер­вый вое­во­да в левой руке; в 1495 — в Нов­го­род­ском похо­де; в 1500 г., в Литов­ском похо­де, — вое­во­да в левой руке; в 1502 г. в Смо­лен­ском похо­де, под пред­во­ди­тель­ством кн. Дмит­рия Ива­но­ви­ча (сына Иоан­на ІIІ), в пере­до­вом пол­ку с кня­зья­ми Ста­ро­дуб­ским и Шемя­чи­чем. В 1503 г. он был намест­ни­ком в Брян­ске и полу­чил при­ка­за­ние от Иоан­на III давать Мос­ков­ским послам, воз­вра­щав­шим­ся из Кры­ма, корм и лоша­дей от Путив­ля. В кон­це это­го года кн. Р. довел до све­де­ния вел. кня­зя, что Кри­чев­ский намест­ник Оста­фий Даш­ко­вич всту­па­ет­ся в волость При­клад­ни и в дерев­ни этой воло­сти, а кри­чев­цы «чинят мно­гия оби­ды» рус­ским людям. В 1506 г., в Казан­ском похо­де, — вое­во­да в пра­вой руке. В том же году, в апре­ле, вел. князь Васи­лий Ива­но­вич пожа­ло­вал кн. Р. — выдал за него свою сво­я­че­ни­цу Марию Юрьев­ну Сабу­ро­ву; явля­ли это жало­ва­нье, т. е. сооб­ща­ли его кн. Р. бояре: Яков Заха­рьин, Гри­го­рий Фео­до­ро­вич, печат­ник Юрий Дм. Тра­ха­нио­тов и дья­ки. Раз­ряд сва­деб­но­го поез­да не писан. В Рос­сий­ской родо­сл. кни­ге кн. Дол­го­ру­ко­ва име­ет­ся све­де­ние, что кн. Р. был женат на Елене Ива­новне Забо­лоц­кой. Мы пола­га­ем, что в пер­вом бра­ке кн. Р. был женат на Забо­лоц­кой, а во вто­ром на Сабу­ро­вой. В 1507 г. кн. Р. участ­во­вал в Литов­ском похо­де вме­сте с кня­зья­ми Ста­ро­дуб­ским и Шемя­чи­чем: был пер­вым вое­во­дой в левой руке, а в 1513 г. — в Литов­ском похо­де пер­вым вое­во­дой в пере­до­вом полку.
В 1492 г. в похо­де на Севе­ру коман­до­вал пол­ком левой руки. В октяб­ре 1495 г. запи­сан сре­ди детей бояр­ских в сви­те Ива­на III во вре­мя поезд­ки в Нов­го­род. В мае 1500 г. в рати к Путив­лю коман­до­вал пол­ком левой руки. В декаб­ре 1503 г. намест­ник в Брян­ске. Воз­гла­вил полк пра­вой руки в кон­ной рати на Казань вес­ной 1506 г. В сен­тяб­ре 1507 г. в похо­де на Литов­ские места под Мсти­славль руко­во­дил пол­ком левой руки. [49].

Соглас­но запи­си в мона­стыр­ском сино­ди­ке 1602 г., в XIX в. хра­нив­шем­ся в риз­ни­це Дави­до­вой пуст., [50] 31 мая 1515 г. пре­по­доб­ный со сво­и­ми спут­ни­ка­ми посе­лил­ся в пустын­ной мест­но­сти на бере­гу р. Лопас­ни в Хатун­ской вол., при­над­ле­жав­шей кн. Васи­лию Семе­но­ви­чу Ста­ро­дуб­ско­му, сыну кн. Семе­на Ива­но­ви­ча Можай­ско­го (кн. Васи­лий Семе­но­вич Ряпо­лов­ский Мних упом. в раз­ряд­ных кни­гах в 1492–1507 гг. [51] Впо­сл., судя по про­зви­щу, князь, веро­ят­но, при­нял мона­ше­ство. Т. о., пустынь на его зем­лях мог­ла быть осно­ва­на ранее даты, ука­зан­ной в сино­ди­ке,- в 1492–1507). На выбран­ном месте отшель­ни­ки воз­двиг­ли кельи и дере­вян­ные церк­ви: в честь Воз­не­се­ния Гос­под­ня с при­де­лом Успе­ния Пре­св. Бого­ро­ди­цы и тра­пез­ную ц. во имя свт. Нико­лая Чудотворца.

ЖЕНА 1‑я: /ЕЛЕНА или АННА/ ИВА­НОВ­НА ВСЕ­ВО­ЛОЖ, пятая дочь Ива­на Ива­но­ви­ча Всеволожа;

ЖЕНА 2‑Я: 1506, МАРИЯ ЮРЬЕВ­НА САБУ­РО­ВА дочь Юрия Кон­стан­ти­но­ви­ча Сверч­ка Сабу­ро­ва, сво­я­че­ни­ца вели­ко­го кня­зя Васи­лия III. [52]

9/3. КН. ФЕДОР СЕМЕ­НО­ВИЧ МЕНЬ­ШОЙ СТРИ­ГА РЯПО­ЛОВ­СКИЙ (1496, †IV/V.1506,под Казанью)

полк.воев.(1506) 3С:Сем.Ив. :Мария.
В фев­ра­ле 1500 г. при­сут­ство­вал на сва­дьбе кня­зя В. Д. Холм­ско­го и вели­кой кня­ги­ни Фео­до­сии, нахо­дил­ся в поез­де кня­зя В. Д. Холм­ско­го. [53] Вес­ной 1506 г. коман­до­вал пол­ком левой руки в судо­вой рати на Казань. [54]

По источ­ни­кам вла­де­ния в Пожа­ре фик­си­ру­ют­ся лишь у Хил­ко­вых и Тате­вых; с дру­гой сто­ро­ны толь­ко у Стри­ги­ных про­яв­ля­ют­ся родо­вые зем­ли Ря-полов­ских на тер­ри­то­рии их быв­ше­го уде­ла. Вывод оче­ви­ден: пожар­ские вот­чи­ны Семе­на Хри­пу­на закре­пи­лись за его стар­шим сыном, тогда как Федо­ру Стри­ге доста­лись отцов­ские вла­де­ния в Ряпо­ло­ве. Рекон­струк­ция соста­ва пожар­ских вла­де­ний Хил­ко­вых не вызы­ва­ет за-труд­не­ний. В 1563/64 г. в каз­ну было отпи­са­но село Ива­нов­ское — вот­чи­на бояри­на Дмит­рия Ива­но­ви­ча Хил­ко­ва [55](ско­рее все­го эта кон­фис­ка­ция име­ла место вско­ре после опа­лы и каз­ни кня­зя). Одна­ко уже к сере­дине 70‑х гг. XVI в. село Ива­нов­ское, Новое тож вновь вер­ну­лось к Хил­ко­вым — детям Дмит­рия Васи-лию и Андрею; тогда же у них ста­но­вит­ся извест­ной еще одна пожар­ская лати­фун­дия — село Ива­но­во. [56]
Вот­чи­ну Тате­вых в Пожа­ре состав­ля­ли села Сары­ево, Пав­лов­ское, Чму­то­во, Федо­ров­ское и Алфе­ров­ское. Впер­вые они упо­ми­на­ют­ся в 1566 г. без ука­за­ния имен их вла­дель­цев. Лишь при­вле­че­ние дан­ных позд­ней­ших источ­ни­ков поз­во­ля­ет уста­но­вить при­над­леж­ность этих сел Татевым.

10/3. КН. ПЕТР СЕМЕ­НО­ВИЧ ЛОБАН РЯПО­ЛОВ­СКИЙ (1492, † 1523/24)

4С:Сем.Ив. :Мария боярин(1523) полк.воев.Рязань (1512)
князь, боярин на на служ­бе у Вели­ко­го кня­зей мос­ков­ских Ива­на III и Васи­лия III. Из рода удель­ных кня­зей Ряпо­лов­ских, отде­лив­ших­ся от кня­зей Ста­ро­дуб­ских, вла­де­ю­щих Ста­ро­ду­бом на Клязь­ме. В 1492 году с акти­ви­за­ци­ей Рус­ско-литов­ской вой­ны участ­во­вал в похо­де в Нов­го­род-Север­скую зем­лю, как вто­рой вое­во­да в пол­ку левой руки. В 1499 году участ­во­вал в похо­де под Казань для под­держ­ки мос­ков­ско­го став­лен­ни­ка царя Абдул-Лати­фа, на кото­ро­го шел Шибан­ский царе­вич из Сибир­ско­го хан­ства Ага­лак. До столк­но­ве­ния с Ага­ла­ком дело тогда не дошло и когда Ага­лак ушел назад, в Каза­ни были остав­ле­ны для защи­ты инте­ре­сов Абдул-Лати­фа кня­зья Васи­лий Васи­лье­вич Шуй­ский и Ряпо­лов­ский. В 1500 году три неде­ли под Каза­нью сто­я­ли ногай­ские мур­зы и хан Ямгур­чи, нахо­див­ши­е­ся в Каза­ни вое­во­ды Миха­ил Фёдо­ро­вич Кара­мыш князь Курб­ский и князь Ряпо­лов­ский, отра­зи­ли ногай­цев. В 1500 году князь Ряпо­лов­ский участ­во­вал в сва­дьбе кня­зя Васи­лия Дани­ло­ви­ча Холм­ско­го с доче­рью Иоан­на III Софи­ей, как один из поез­жан. В 1502 году при похо­де в Ста­ро­дуб и в Литов­скую зем­лю князь Ряпо­лов­ский назна­чен пер­вым вое­во­дой пере­до­во­го пол­ка. После побе­ды над кня­зем Иже­слав­ским, под Мсти­слав­лем, в Ста­ро­ду­бе были остав­ле­ны кня­зья Воро­тын­ский и Ряпо­лов­ский. В 1503 году князь Ряпо­лов­ский был вое­во­дой в пере­до­вом пол­ку в Литов­ском походе.

В 1506 году участ­во­вал в боль­шом похо­де на Казань, про­тив хана Мухам­мед-Ами­на, воз­глав­ляв­шим­ся бра­том Васи­лия III Дмит­ри­ем, кото­рый закон­чил­ся бес­слав­ным пора­же­ни­ем мос­ков­ской рати. В том же году осно­вал на гра­ни­це с Лит­вой кре­пость Белую. В 1507 году был в Муро­ме для защи­ты от Казан­ских татар. Во вре­мя Литов­ско­го похо­да 1508 года был вто­рым вое­во­дой пол­ка левой руки; 1509 год — один из вое­вод сто­ро­же­во­го пол­ка в похо­де к Доро­го­бу­жу, а в 1511—1512 годах — тре­тий вое­во­да в пол­ку пра­вой руки по вре­мя Литов­ско­го похо­да. Во вре­мя боль­шо­го похо­да Васи­лия III на Смо­ленск летом 1513 года, 11-го авгу­ста при­ка­за­но в пол­ку пра­вой руки идти кня­зю Миха­и­лу Дани­ло­ви­чу Щеня­те­ву и Федо­ру Ники­ти­чу Бутур­ли­ну, но по при­бы­тию Лоба­на Ряпо­лов­ский, Лобан дол­жен был заме­тить Бутур­ли­на, а тот пере­во­дил­ся в боль­шом пол­ку к кня­зю Дани­и­лу Щене. В 1517 году — вто­рой вое­во­да в боль­шом пол­ку в Меще­ре, на Тол­сти­ке. С 1517 года вме­сте с кня­зем Ива­ном Пет­ро­ви­чем Шуй­ским, намест­ник в Пско­ве. Они сооб­щи­ли Васи­лию III о направ­ле­нии в Моск­ву Дит­ри­ха Шон­берг, посла Прус­ско­го маги­стра Аль­брех­та Бран­ден­бург­ско­го. В 1518—1519 годах князь Ряпо­лов­ский выпол­нял пору­че­ния, свя­зан­ные с обме­ном посоль­ства­ми с Альбрехтом.

В 1519 году князь Ряпо­лов­ский полу­чил бояр­ский чин. В 1522 году участ­во­вал в похо­де вели­ко­го кня­зя про­тив Крым­ских татар сто­ял вто­рым вое­во­дой на устье реки Осет­ра с пере­до­вым пол­ком, под коман­до­ва­ни­ем кня­зя Миха­и­ла Васи­лье­ви­ча Шуй­ско­го Гор­ба­то­го, с тре­тьим вое­во­дой кня­зем Пёт­ром Фёдо­ро­ви­чем Охлябининым.
Вто­рой вое­во­да в пол­ку левой руки в похо­де на Севе­ру в 1492 г. В фев­ра­ле 1500 г. при­сут­ство­вал на сва­дьбе кня­зя В. Д. Холм­ско­го и вели­кой кня­ги­ни Фео­до­сии, нахо­дил­ся в поез­де кня­зя В. Д. Холм­ско­го. Осе­нью 1501 г. вто­рым вое­во­дой пере­до­во­го пол­ка ходил в рати из Нов­го­ро­да «вое­ва­ти неметц­кие зем­ли». В декаб­ре 1502 г. во гла­ве пере­до­во­го пол­ка ходил из Нов­го­ро­да в Литов­скую зем­лю. В октяб­ре 1506 г. в Муро­ме воз­глав­лял пере­до­вой полк. Вто­рой вое­во­да пол­ка левой руки в сен­тяб­ре 1507 г. в похо­де под Мсти­славль. Осе­нью 1508 г. вое­во­да сто­ро­же­во­го пол­ка в рати из Вязь­мы на Доро­го­буж. В 1512 г. вое­во­да в Ряза­ни. В 1512/1513 г. вое­во­да в пол­ку пра­вой руки во вре­мя похо­да из Можай­ска на Смо­ленск. В авгу­сте 1513 г. вое­во­да в пол­ку пра­вой руки из Доро­го­бу­жа на Смо­ленск. В 1516/1517 г. вто­рой вое­во­да боль­шо­го пол­ка на Тол­сти­ке в 1516/1517 г. В 1521 г. вое­во­да из Воро­на­ча в Тороп­це. В мар­те 1518 – 1521 гг. намест­ник в Пско­ве. В мае 1522 г. вто­рой вое­во­да пере­до­во­го пол­ка на Бере­гу на устье Осет­ра. [57]
В апре­ле 1517 г. упо­ми­на­ет­ся его подво­рье в Москве, где оста­но­вил­ся импер­ский посол С. Гер­бер­штейн. [58] До нояб­ря 1523 г. князь П. С. Ряпо­лов­ский дал Тро­и­це-Сер­ги­е­ву мона­сты­рю по духов­ной гра­мо­те кня­зя село Лед­не­во в Юрьев­ском уез­де. [59] 6 апре­ля 1535 г. по кня­зе П. С. Ряпо­лов­ском дано вкла­дом в Тро­и­це-Сер­ги­ев мона­стырь 116 руб. [60]

ЖЕНА: КСЕ­НИЯ.

Без­дет­ный

XVІІІ генерація від Рюрика

11/7. КН. МИХА­ИЛ (ИН.МИСАИЛ) ФЕДО­РО­ВИЧ ХРИ­ПУ­НОВ РЯПО­ЛОВ­СКИЙ (1518, †1519/23)

1С:Фед.Сем. Б. ХРИ­ПУН. Стародубский
В 1518/1519 г. вое­во­да в Доро­го­бу­же. В 1519 г. вое­во­да на Бере­гу. [61]
Жена: Мария (1540,1559)

12/7. КН. ИВАН ФЕДО­РО­ВИЧ ХРИ­ПУ­НОВ БОЛЬ­ШОЙ ХИЛОК РЯПО­ЛОВ­СКИЙ (1511,1517)

— вое­во­да, намест­ник Туль­ский, вто­рой сын Федо­ра Семе­но­ви­ча Боль­шо­го Хри­пу­но­ва Ряпо­лов­ско­го. [62]
Насто­я­щее его имя было кн. Ряпо­лов­ский-Хилок, но он пер­вый стал писать­ся кн. Хил­ков. Извест­но, что он в 1511 г. был послан в долж­но­сти вое­во­ды «Лит­ву вое­вать», В 1516/1517 г. вто­рой вое­во­да пол­ка левой руки на Вошане. [63] В 1522 г., в похо­де в Колом­ну, состо­ял при царе чет­вер­тым рын­дою; в 1527 г. назна­чен намест­ни­ком в г. Туле. В Коло­мен­ском похо­де 1531 г. он состо­ял голо­вою в госу­да­ре­вом пол­ку и спу­стя 4 года был назна­чен пер­вым вое­во­дою в г. Серпухов.
Жена: ?Евдо­кия

13/7. КН. ИВАН ФЕДО­РО­ВИЧ МЕНЬ­ШОЙ ХРИ­ПУ­НОВ ТАТЬ РЯПО­ЛОВ­СКИЙ (1516, †1537)

вое­во­да и намест­ник Ряза­ни, тре­тий сын Федо­ра Семе­но­ви­ча Боль­шо­го Хри­пу­но­ва Ряполовского.
В 1516 г. вое­во­да в Рос­лав­ле. В авгу­сте 1518 г. встре­чал в Москве крым­ско­го посла Кудо­я­ра. В мае 1522 г. рын­да при госу­да­ре вели­ком кня­зе Васи­лии III в Коломне. В 1527 г. намест­ник в Туле. В авгу­сте 1530 г. вое­во­да на Бере­гу, сто­ял про­тив Колы­чев­ско­го ост­ро­ва. В 1531 г. вое­во­да в Каши­ре, затем вое­во­да в боль­шом пол­ку в рати в Туле. Осе­нью 1531 г. вое­во­да в Сер­пу­хо­ве. В сен­тяб­ре 1533 г. вое­во­да в Туле. В 1534 г. трет­ный намест­ник в Ряза­ни. В 1535 г. вое­во­да в Сер­пу­хо­ве. В июле 1535 г. това­рищ у вое­во­ды в пере­до­вом пол­ку в Брян­ске. В 1536 – 1537 гг. вое­во­да в Ряза­ни за горо­дом, намест­ник тре­ти Рязан­ской. [64].

Умер до 14 октяб­ря 1537 г. [65]. Кня­ги­ня Дом­на, вдо­ва Ива­на Татя Федо­ро­ви­ча Хри­пу­но­ва-Ряпо­лов­ско­го с детьми Андре­ем и Федо­ром в 1539/1540 г. вла­де­ла в Мику­лин­ском стане Твер­ско­го уез­да поме­стьем селом и 17 дерев­ня­ми (350 чет­вер­тей зем­ли). ()Пис­цо­вые мате­ри­а­лы Твер­ско­го уез­да / Сост. А. В. Анто­нов. М., 2005. С. 53–55, 101, 111–112)) 14 октяб­ря 1537 г. кня­ги­ня Дом­на Тате­ва, жена кня­зя Ива­на Татя Хри­пу­но­ва, дала вкла­дом в Тро­и­це-Сер­ги­ев мона­стырь по мужу 50 руб. (?Вклад­ная кни­га Тро­и­це-Сер­ги­е­ва мона­сты­ря. М., 1987. С. 77))
Дом­на в 1539 помещ.-Тверь‑у. Исто­ри­че­ские све­де­ния о д. Гурье­во-Вос­кре­сен­ское, вхо­див­шей в состав Мику­лин­ско­го ста­на-уез­да, нахо­дим в «Пис­цо­вой кни­ге Твер­ско­го уез­да пись­ма Ива­на Пет­ро­ви­ча Забо­лоц­ко­го и Миха­и­ла Ива­но­ва сына Усо­ва Тати­ще­ва за 1539 – 1540 гг.». По-всей види­мо­сти, селе­ние в это вре­мя носи­ло назва­ние «Гурье­во Мень­шое»: «За кня­ги­нею за Дом­ною за княж Ива­но­вою Тате­ва да за ее дет­ми за кня­зем Ондре­ем да за кня­зем Федо­ром … Гурье­во Мен­шое, (в) Пер­вой да Илей­ка, паш­ни в поле осм­нат­цать чети, сена сорок копен…». Дерев­ня Гурьев­ско­го сель­ско­го окр., в 0,5 км от д. Гурье­во, в 35 км от Ста­ри­цы, на шос­сей­ной доро­ге, соеди­ня­ю­щей Ста­риц­кий р‑н и Мос­ков­скую обл., рас­по­ло­же­на на склоне, на неболь­шой воз­вы­шен­но­сти от восто­ка к запа­ду. Рядом про­те­ка­ет р. Шоша, берег кото­рой кру­той и сухой, глу­би­на неболь­шая. Поч­ва вокруг селе­ния сугли­нок, гли­на. Вода на зем­ле застаивается.

ЖЕНА: ДОМ­НА (1537,1539)

14/9. КН. ИВАН ФЕДО­РО­ВИЧ СТРИ­ГИН РЯПО­ЛОВ­СКИЙ (1520,†09.VI.1542)

С:Фед.Сем. М. СТРИ­ГА. ин.Иона
околь­ни­чий (1542), воєвода
в 1522 г., во вре­мя похо­да вел. кн. Васи­лия Ива­но­ви­ча на Колом­ну про­тив Крым­ско­го хана Маг­мет-Гирея, кн. Р. был одним из рынд у вел. кня­зя. В 1537 г., когда во Вла­ди­ми­ре сто­я­ло вой­ско, кн. Р. был вто­рым вое­во­дой в пра­вой руке. В том же году — вое­во­да горо­до­вой в Ниж­нем Нов­го­ро­де; с ним кн. Мих. Мих. Тро­е­ку­ров. В 1540 г., когда Казан­ский царь Сафа-Гирей при­хо­дил к Муро­му, пол­ко­вы­ми вое­во­да­ми там были: кн. Р., Ив. Вас. Шере­ме­тев и кн. Петр Деев. В том же году он пожа­ло­ван в околь­ни­чие. В 1541 г. — пер­вый вое­во­да сто­ро­же­во­го пол­ка в похо­де из Вла­ди­ми­ра в Казань на судах, он в 1542 г., во вре­мя посоль­ства от поль­ско­го коро­ля Сигиз­мун­да к царю Ива­ну Васи­лье­ви­чу, с паном Яном Юрьев. Гле­бо­ви­чем во гла­ве, упо­ми­на­ет­ся в чис­ле тех, кото­рые «в думе не живут, а при послах в избе были». В 1543 г. в Пско­ве были намест­ни­ка­ми: боярин кн. Дан. Дм. Прон­ской и кн. Р.. Полоц­кий вое­во­да Довой­на уве­до­мил их, что литов­ские судьи при­бы­ли в Полоцк для раз­ме­же­ва­ния спор­ных Себеж­ских земель. Кня­зья Прон­ской и Р. дове­ли об этом до све­де­ния вел. кня­зя, кото­рый решил отло­жить раз­ме­же­ва­ние до лета и обе­щал выслать тогда на ста­рые гра­ни­цы сво­е­го сына бояр­ско­го. — Кн. Р. в Костром­ском у., на поса­де у Соли у Малыя, при­над­ле­жа­ла целая ули­ца; на этой ули­це нахо­ди­лись два дво­ра, кото­ры­ми затем вла­дел Тро­и­це-Сер­ги­ев монастырь.
Сын бояр­ский у вое­во­ды в Сер­пу­хо­ве во вре­мя под­хо­да к р. Оке крым­ско­го хана Мухам­мед-Гирея в июне 1521 г. В 1531 г. вое­во­да в Сер­пу­хо­ве, затем в Каши­ре. В июле 1532 г. вое­во­да на Бере­гу под Хотя­ин­цо­вым. В 1534 г. намест­ник тре­ти Ряза­ни. В 1537 г. вое­во­да в Ниж­нем Нов­го­ро­де за горо­дом. Вто­рой вое­во­да боль­шо­го пол­ка во Вла­ди­ми­ре в авгу­сте 1540 г., затем вое­во­да в Муро­ме. В июне 1541 г. коман­до­вал сто­ро­же­вым пол­ком во Вла­ди­ми­ре. В июле 1541 г. коман­до­вал сто­ро­же­вым пол­ком в судо­вой рати из Вла­ди­ми­ра на Ниж­ний Нов­го­род. В мар­те 1542 г. на посоль­ском при­е­ме литов­ских послов в Москве запи­сан сре­ди детей бояр­ских, кото­рые «в думе не живут, а при послех в избе были», запи­сан сре­ди Ста­ро­дуб­ских кня­зей. В фев­ра­ле 1543 г., мае 1544 г. намест­ник в Пско­ве. [66]

15/10. КНЖ. МАРИЯ ПЕТ­РОВ­НА РЯПО­ЛОВ­СКАЯ (1551,† до 1552),

дочь Пет­ра Семе­ме­но­ви­ча Ряпо­лов­ско­го Лоба­на и Ксении.

МУЖ: КН. ИВАН БОРИ­СО­ВИЧ ГОР­БА­ТЫЙ.

XIX генерація від Рюрика

16/11. КН. ДМИТ­РИЙ МИХАЙ­ЛО­ВИЧ ХРИ­ПУ­НОВ РЯПО­ЛОВ­СКИЙ (1530?, †до 1540) 

С:Мих.Фед. Хри­пу­но­ва. Послед­ний пред­ста­ви­тель Хри­пу­но­вых — Дмит­рий Михай­ло­вич — умер не позд­нее 1540 г. (ВКТСМ. С. 84).

без­де­тен.

17/?. КН. ПЕТР ИВА­НО­ВИЧ РЯПО­ЛОВ­СКИЙ (1551)

в 1551 помещ.-Тверь‑у.

18/14. КН. МИХА­ИЛ ИВА­НО­ВИЧ СТРИ­ГИН РЯПО­ЛОВ­СКИЙ, ИН. МИСА­ИЛ (1530, †1544/56),

1С:Ив.Фед.; вое­во­да.

В 1556 г. по кня­зе Миха­и­ле Ива­но­ви­че Ряпо­лов­ском в Тро­и­це-Сер­ги­ев мона­стырь был сде­лан вклад. [60]

Кня­зья М. И. и А. И. Стри­ги­ны сохра­ня­ли зем­ли в «родо­вом гнез­де».[2] Кро­ме того, у них име­лись боль­шие вла­де­ния в Ростов­ском уез­де[3] и, воз­мож­но, в иных местах. Труд­но опре­де­лить судь­бу родо­вой вот­чи­ны кня­зя А. И. Стри­ги­на, умер­ше­го в 1570 г. Его дочь ста­ла супру­гой кня­зя С. Д. Кура­ки­на, и часть роди­тель­ской зем­ли мог­ла перей­ти к этой фами­лии, а осталь­ное было «взя­то на госу­да­ря» или оста­лось «на про­жи­ток его супру­ге». В «ретро­спек­тив­ном» слое пис­цо­вой кни­ги 1620‑х гг. «отло­жи­лись» све­де­ния о круп­ной (не менее 660 четей) Ста­ро­дуб­ской вот­чине вдо­вы А. И. Стри­ги­на кня­ги­ни Фети­ньи.[4]

∞, Ири­на (Набал­ка) Ива­нов­на Суд­ская, ин. Ана­ста­сия (1530, 1564, † Тро­ицк. Серг. м‑рь), дочь кн. Ива­на Федо­ро­ви­ча Хро­мо­го Суд­ско­го (1° — кн. Мих.Ив. Ряпо­лов­ский Стри­гин, 2° — к.Вас.Мих. Глин­ский).

Без­дет­ный.

19/14. КН. АНДРЕЙ ИВА­НО­ВИЧ СТРИ­ГИН РЯПО­ЛОВ­СКИЙ (1542, †1570.10.28, Троицк.Серг.м‑рь)

2С:Ив.Фед. /ин.Иона./нам.Почеп(1570) воевода
князь, сын кня­зя Ива­на Федо­ро­ви­ча Ряпо­лов­ско­го-Стри­ги­на, умер­ше­го околь­ни­чим, неред­ко сме­ши­ва­ет­ся с кня­зем Андре­ем Ива­но­ви­чем Ряпо­лов­ским-Хри­пу­но­вым и с кня­зем Андре­ем Ива­но­ви­чем Обо­лен­ским-Стри­ги­ным. [67]
В Полоц­ком похо­де 1562/63 г. был в посыл­ках у госу­да­ря (Кни­га Полоц­ко­го похо­да 1563 г. [68] В янва­ре 1563 г. князь Андрей Ива­нов сын Стри­гин, столь­ник, отправ­лен царем к кня­зю Вла­ди­ми­ру Андре­еви­чу и хану Симео­ну, что­бы при­ка­зать при­со­еди­нить­ся к Полоц­ко­му похо­ду. [69] В 1565 г. сослан в Казан­ский уезд. [70] В 1566–1570 гг. вхо­дил в Зем­ский двор. В 1566/67 г. вое­во­да в Мцен­ске. В 1569/70 г. намест­ник в Поче­пе. Летом 1570 г. на Бере­гу вто­рой вое­во­да пере­до­во­го пол­ка. В сен­тяб­ре 1570 г. отправ­лен вое­во­дой в Тулу. [71].

В 1546 г. он при­ни­мал уча­стие в Казан­ском похо­де. В 1551 г., с 27-го сен­тяб­ря, в пред­по­ла­гав­шем­ся Полоц­ком похо­де, он был назна­чен пер­вым вое­во­дой одно­го из пол­ков, а в нояб­ре того же года отправ­лен вось­мым вое­во­дой под Моги­лев. В 1554—55 гг. был послу­хом в дан­ной кня­зя Ива­на Алек­сан­дро­ви­ча Обо­лен­ско­го Тро­и­це-Сер­ги­е­ву мона­сты­рю на сель­цо Буб­нец с дерев­ня­ми в Пере­я­с­лав­ском уез­де (на обо­ро­те дан­ной сохра­ни­лась под­пись кня­зя Андрея). Вме­сте с пле­мян­ни­ком, Ники­той Михай­ло­ви­чем Ста­ро­дуб­ским, он участ­во­вал в Полоц­ком похо­де 1563 г., при­чем состо­ял посыль­ным вое­во­дой. В 1565 г., во вре­мя наше­ствия Крым­ских татар, был вто­рым вое­во­дой пере­до­во­го пол­ка на бере­гу Оки; в 1567 г. состо­ял пер­вым вое­во­дой в Мцен­ске, а в 1569—70 гг. был намест­ни­ком в Поче­пе, по полу­че­нии же вестей из Путив­ля о при­бли­же­нии татар, был назна­чен тре­тьим вое­во­дой боль­шо­го пол­ка на берег Оки. В Ливон­ском похо­де 1570 г. Р. был при­слан пере­мен­ным вое­во­дой к Юрье­ву. В том же году, сен­тяб­ря 4‑го, послан в Сер­пу­хов вто­рым вое­во­дою пере­до­во­го пол­ка, с при­ка­за­ни­ем, в слу­чае, если Крым­ские тата­ры не уйдут с бере­га Оки, а ста­нут гра­бить укра­ин­ские мест­но­сти, идти за реку вое­во­дой сто­ро­же­во­го пол­ка. В том же году, сен­тяб­ря 22-го, отправ­лен был «с бере­га» вто­рым вое­во­дой в Тулу, где, по-види­мо­му, и скон­чал­ся 28-го октяб­ря 1570 г. [72] Был похо­ро­нен в Тро­и­це-Сер­ги­е­вом мона­сты­ре, про­тив запад­ных две­рей церк­ви Соше­ствия Св. Духа.

Князь Андрей был женат на кня­гине Марии Тимо­фе­евне Пожар­ской и при­хо­дил­ся, таким обра­зом, дядей извест­но­му кня­зю Дмит­рию Михай­ло­ви­чу Пожар­ско­му. От это­го бра­ка детей не было.

Он вла­дел вот­чи­на­ми в уез­дах Мос­ков­ском (село Лья­ло­во), Дмит­ров­ском (дерев­ни и пусто­ши в Рязан­ском кон­це) и Ста­ро­ду­бе-Ряпо­лов­ском (села Воло­сы­ни­но и Пан­те­ле­е­во). По духов­ной 1556—57 гг. все его иму­ще­ство, дви­жи­мое и недви­жи­мое, было заве­ща­но им жене, при­чем поло­ви­на села Пан­те­ле­е­ва по ее смер­ти долж­на была посту­пить в Тро­и­це-Сер­ги­ев мона­стырь; во испол­не­ние воли мужа, кня­ги­ня Марья дала в 1569—70 гг. дан­ную мона­сты­рю на эту поло­ви­ну, часть же села была про­да­на ею пле­мян­ни­ку мужа, кня­зю Ники­те Михай­ло­ви­чу Ста­ро­дуб­ско­му, сын же послед­не­го, Иван, пере­дал и эту часть, в 1571—72 гг., в Тро­и­це-Сер­ги­ев мона­стырь. В Ростов­ском уез­де нахо­ди­лось и зем­ли кня­зей Стри­ги­ных-Ряпо­лов­ских. За кня­зем Андре­ем Ива­но­ви­чем Стри­ги­ным была «ста­рин­ная» вот­чи­на в Бого­род­ском стане села Пру­жи­ни­но и Ост­ров. В ТСМ по нему был дан «поми­наль­ный» вклад 50 руб. его женой кня­ги­ней Фети­ньей Льво­вич­ной 30 авгу­ста 1580 г. [73]. Князь Андрей Ива­но­вич Стри­гин в 1565–1568 гг. вла­дел поме­стьем в Казан­ском уез­де дерев­ней Дер­ту­ли Боль­шие. [70] В 1565–1568 гг. имел двор в Каза­ни. [74] В 1566/1567 г. вла­дел в Ста­ро­дуб­ском уез­де вот­чи­ной дерев­ня­ми Сидо­ров­ское, Беля­ев­ское и др. [75]

Кня­зья М. И. и А. И. Стри­ги­ны сохра­ня­ли зем­ли в «родо­вом гнез­де».[2] Кро­ме того, у них име­лись боль­шие вла­де­ния в Ростов­ском уез­де[3] и, воз­мож­но, в иных местах. Труд­но опре­де­лить судь­бу родо­вой вот­чи­ны кня­зя А. И. Стри­ги­на, умер­ше­го в 1570 г. Его дочь ста­ла супру­гой кня­зя С. Д. Кура­ки­на, и часть роди­тель­ской зем­ли мог­ла перей­ти к этой фами­лии, а осталь­ное было «взя­то на госу­да­ря» или оста­лось «на про­жи­ток его супру­ге». В «ретро­спек­тив­ном» слое пис­цо­вой кни­ги 1620‑х гг. «отло­жи­лись» све­де­ния о круп­ной (не менее 660 четей) Ста­ро­дуб­ской вот­чине вдо­вы А. И. Стри­ги­на кня­ги­ни Фети­ньи.[4]

По родо­слов­ным князь Андрей и брат его Миха­ил счи­та­ют­ся послед­ни­ми пред­ста­ви­те­ля­ми рода Стри­ги­ных-Ряпо­лов­ских, но это утвер­жде­ние невер­но, так как князь Миха­ил имел сына Димит­рия, по сло­вам Курб­ско­го, каз­нен­но­го Иоан­ном Гроз­ным, и уже упо­мя­ну­то­го Ники­ту, а у послед­не­го был сын Иван; те же родо­слов­ные не отме­ча­ют тре­тье­го сына Ива­на Федо­ро­ви­ча Стри­ги­на-Ряпо­лов­ско­го — Симео­на, умер­ше­го ранее 1556—57 гг., жена­то­го на кня­гине Евфро­си­нии и имев­ше­го дочь Феодору.

∞, 1‑Я, КНЖ. МАРИЯ ТИМО­ФЕ­ЕВ­НА ПОЖАР­СКАЯ (* 2‑я четв. XVI в.)

∞, 2‑я, ФЕТИ­НИЯ ЛЬВОВ­НА (1570,1580) вдова.

XX генерація від Рюрика

20/19. КНЖ. СТЕ­ФА­НИ­ДА АНДРЕ­ЕВ­НА СТРИ­ГИ­НА РЯПОЛОВСКАЯ

По сооб­ще­нию пис­цо­вой кни­ги, Сте­фа­ни­да ста­ла женой кня­зя Семе­на Дмит­ри­е­ви­ча Кура­ки­на. К их сыну бояри­ну кня­зю Ива­ну пере­шла «при­да­ная» вот­чи­на мате­ри (более 1500 ч.) [76] Вот­чи­на в Ростов­ском уез­де, по-види­мо­му, была при­об­ре­те­на Стри­ги­ны­ми во вто­рой поло­вине XVI в.

∞, КН. СЕМЕН ДМИТ­РИ­Е­ВИЧ КУРА­КИН.

Скрипторий

№ 4

1473–77 гг. – Доклад­ная куп­чая, с докла­да суз­даль­ско­му намест­ни­ку кн. Семе­ну Ива­но­ви­чу (Хри­пу­ну Ряпо­лов­ско­му), Ива­на Михай­ло­ва сына Алфе­рье­ва у сво­е­го бра­та Алек­сандра Михай­ло­ва сына Алфе­рье­ва на жере­бий сц. Стре­мя­че­ское в Суз­даль­ском у.

Спи­сок с куп­чие сло­во в слово.

Се яз, Иван Михай­лов сын 0[лферь]ева, купил есми у сво­е­го бра­та у Алек­сандра е[во] жере­бей зем­ли Стре­мяч­ско­го сел­ца по сво­им делов[ым гр]амотам, з дво­ром и с пожня­ми и с коноп­ля­ни­ки, ку[да п]луг и коса ходи­ла, как было за Олек­сан­дром. А в[зял е]сми на ней восмь руб­лев и один­нат­цеть алтын, по [отц]а сво­е­го гра­мо­те по указ­ной, да овцу попо[лнка]. А купи­ли есми ту зем­лю собе и сво­им детем впро[к] без выкупу.

А на то послу­си Иван Моло­дой Ива[нов] сын Олфе­рье­ва да Бул­гак Пет­ров, да Вашу­та [Д]урносопов.

А гра­мо­ту куп­ч­юю писал Бори­ско О[...]ев* сын.

А наза­ди под­лин­ные куп­чие написано:

Ста[в пе]ред кня­зем Семе­ном Ива­но­ви­чем, Алек­сандр Михай­лов сын [Ол]ферьева ска­зал, что бра­ту сво­е­му Ива­ну свой жере­бей зе[мли Стре]мячского сель­ца по сво­им по дело­вым гра­мо­там про­дал [и] восмь руб­лев один­нат­цеть алтын у Ива­на на той зем­ле по отца [св]оего гра­мо­те по указ­ной взял да овцу пополн­ка, [и] сю ему гра­мо­ту куп­ч­юю на ту зем­лю отдал. И по т[ому кня]зь Семен Ива­но­вич к сей гра­мо­те и печать свою при[ло]жил. А под­пи­сал дияк вели­ко­го кня­зя Алек­сей Мелен[тьев] **.

* В ркп. утр. 3–4 буквы.

** В ркп. обрыв; вос­ста­нов­ле­но по упо­ми­на­нию пис­цо­вых книг 1628–30 гг.

РГА­ДА. Ф. 1209. Столб­цы по Брян­ску, № 274/31809. Б/​п. Спи­сок 1635 г.

№ 5

1473–77 гг. – Доклад­ная миро­вая запись-обя­за­тель­ство, с докла­да суз­даль­ско­му намест­ни­ку кн. Семе­ну Ива­но­ви­чу (Хри­пу­ну Ряпо­лов­ско­му), Гри­го­рия и Ели­за­рия Семе­но­вых детей Михай­ло­ва Алфе­рье­ва и их дяди Ива­на Михай­ло­ва сына Алфе­рье­ва о полю­бов­ном раз­де­ле сц. Стре­мя­че­ское в Суз­даль­ском у.

Спи­сок с куп­чие сло­во в слово.

Доло­жа кня­зя Семе­на И[ван]овича, се яз, Гри­дя, да яз, Еля, Семе­но­вы дети Мих[айл]ова, да яз, Иван Михай­лов сын Олфе­рье­ва, кана­лись есм[я], гос­по­дине, меж собя в том деле, что мы, гос­по­дине, я, Гр[ид]я, да я, Еля, иска­ли на дяде сво­ем на Иване дяд[и с]воего жере­бья Ели­за­ро­ва Стре­мя­чес­ко­во [сель]ца, что, гос­по­дине, купил Иван у Спас­ко­го монастыр[я] по указ­ной гра­мо­те отца сво­е­го при отце, при­дал, гос­по­дине, на ней пят­нат­цать руб­лев, и та, гос­по­дине, гра­мо­та куп­чая уте­ря­ла­ся у вели­ко­го княз[я] диа­ка у Васи­лья у Дол­ма­то­ва, и мы ся ему, [г]осподине, того жере­бья во всех трех полях пос[тупи]ли, ни в круг­лых, в поле в вели­ко­го кня­зя кол в мет­ной. А что, гос­по­дине, купил Иван же у дяди нашев[а] у Олек­сандра дру­гой жере­бей того же сел­ца по отца ж сво­е­го гра­мо­те по указ­ной, а дал н[а] нем восмь руб­лев и один­нат­цать алтын, и нам, гос­по­дине, тот жере­бей Алек­сан­дров с сво­им дяд­ко во [в]сем роз­де­лить по поло­ви­нам, зем­ля и пожн[и], а ден­ги нам, гос­по­дине, пла­тить по куп­чей грамо[те]. [А] жере­бьи нам, гос­по­дине, все три, наш, Гри­дин [д]а Елин, да Ива­нов да Олек­сан­дров, изров­ня­ти поров­ну. Да Олек­сан­дров нам, гос­по­дине, жере­бей роз­де­ли­ти по поло­ви­нам. А дели­ти нам, гос­по­дине, зем­ля вся в вели­ко­го кня­зя кол в мет­ной. А что, гос­по­дине, поора­ны пожни и сели­ща, и нам, гос­по­дине, то в пожни и дели­ти, а не в паш­ную зем­лю. А к Ели­за­ров­ско­му, гос­по­дине, жере­бью пожни и сели­ща те же отде­ли­ти, кото­рые иста­ри­ны потяг­лу. А выста­ви­тись нам, гос­по­дине, от сво­е­го дяди от Ыва­на на Софьи­но сели­ще; про­тив нам, гос­по­дине, Софьи­на сели­ща [25] отсту­пи­тись дя[де] сво­е­му Ива­ну сво­е­го одво­рья вмен, на котор[ом] есмя, гопо­дине, сиде­ли. А зем­ля нам, гос­по­дине, себе отде­ли­ти ся все три поля с одно­во к Софьи­ну сели­щю одною межею от овра­га к Бол­шо­му сели­щю. И мы, гос­по­дине в том деле с сво­им дядею с Ыва­ном поми­ри­ли­ся. А боле нам того, гос­по­дине, не иска­ти ни одно­му ни на одном. А за при­ста­ва есмя, гос­по­дине, за вели­ко­го кня­зя за Митю Семе­но­ва сына Боро­да­то­го под­мя­ли­ся по половинам.

И князь Семен Ива­но­вич въс­про­сил Ива­на Михай­ло­ва: Таков ли меж вами мир.

И* Иван тако рек: Таков, гос­по­дине. Иска­ли на мне, на Иване, бра­та­ни­чи мои Гри­дя да Еля бра­та мо[его] жере­бья Ели­за­ро­ва Стре­мяч­ско­го сел­ца, а что яз, гос­по­дине, купил у Спаского... **

РГА­ДА. Ф. 1209. Столб­цы по Брян­ску, М 274/31809. Б/​п. Спи­сок 1635 г.

* В ркп. пропущено.

** В ркп. обрыв.

ПЕЧАТКИ

Печаток не знайдено

ПУБЛІКАЦІЇ ДОКУМЕНТІВ

АЛЬБОМИ З МЕДІА

Медіа не знайдено

РЕЛЯЦІЙНІ СТАТТІ

Статтєй не знайдено

НОТАТКИ
  1. РГА­ДА. Ф. 201. Оп. 1. Д. 83. Л. 125–126.[][]
  2. Акты Суз­даль­ско­го Спа­со-Евфи­ми­е­ва мона­сты­ря 1506–1608 гг. М., 1998 (далее — АССЕМ). С. 181, 185, 251, 291–295; РГА­ДА. Ф. 1209. Оп. 1. Кн. 11320. Л. 714 об.–721 об.; 1230 об.–1234; 1535 об.–1537 об.[][][]
  3. Пис­цо­вые мате­ри­а­лы Ростов­ско­го уез­да XVII в. 1629–1631 гг. М., 2012. С. 348–349, 371–379.[][][]
  4. РГА­ДА. Ф. 1209. Оп. 1. Кн. 11320. Л. 1230 об.–1234; 1535 об.–1537 об.[][][]
  5. ПСРЛ. Т. XX. 1‑я поло­ви­на. С. 260.[]
  6. «Полн. Собра­ние Р. Летоп.» (VI, 173—176; VIII, 117); «Никон. летоп.» (V, 206 и сл.).[]
  7. ПСРЛ. Т. XXXVII. С. 46, 91.[]
  8. ПСРЛ. Т. XXV. С. 275.[]
  9. ПСРЛ. Т. XXV. С. 276.[]
  10. См., напри­мер: Зимин А. А. Фор­ми­ро­ва­ние бояр­ской ари­сто­кра­тии в Рос­сии во вто­рой поло­вине XV–первой тре­ти XVI в. М., 1988. С. 40, 41.[]
  11. ПСРЛ. СПб., 1913. Т. 18. С. 198–200, 202, 256, 258, 259.[]
  12. РК 1475–1598 гг. М., 1966. С. 20.[]
  13. Весе­лов­ский С. Б. Иссле­до­ва­ния но исто­рии клас­са слу­жи­лых зем­ле­вла­дель­цев. М., 1969. С. 156–158; Зимин А. А. Фор­ми­ро­ва­ние... С. 40. Эта гипо­те­за осно­ва­на на фак­те роспус­ка холо­пов ряда знат­ных лиц и глу­хом упо­ми­на­нии о некой опа­ле в духов­ной одно­го из них – В. Б. Туч­ка-Моро­зо­ва (см.: АСЭИ. М., 1952. Т. 1. № 612).[]
  14. РИБ. СПб., 1908. Т. 22. Стб. 29, 30.[]
  15. АСЭИ. М., 1952. Т. 1.. № 436 и ком­мен­та­рий на с. 623; ДДГ. М.-Л., 1950. № 89; Зимин А. А.Формирование бояр­ской ари­сто­кра­тии... С. 40; АРГ. М., 1975. № 279. подроб­нее см.: Наза­ров, 1996 а. С. 74, 75.[]
  16. Анто­нов А.В. Новые гра­мо­ты XV века из семей­но­го архи­ва Алфе­рье­вых // Рус­ский дипло­ма­та­рий. Вып. 7. М., 2001. С. 21–22[]
  17. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 19–20[]
  18. Давы­дов М.И. Ста­ро­дуб Ряпо­лов­ский в XIII–70‑х годов XVI в.: поли­ти­че­ское раз­ви­тие, адми­ни­стра­тив­но-тер­ри­то­ри­аль­ное устрой­ство, эво­лю­ция струк­тур зем­ле­вла­де­ния: дис. … канд. ист. наук. Вла­ди­мир, 2004. С. 69–71[]
  19. Наза­ров В. Д. Акты XV века из архи­ва Суз­даль­ско­го Спа­со-Евфи­мье­ва мона­сты­ря // РД. М., 1998. Вып. 4. С. 10, 11.[]
  20. АСЭИ. М., 1952. Т. 1. № 350, 436 (дати­ру­ют­ся по игу­мен­ствам Спи­ри­до­ния и Авра­амия соот­вет­ствен­но). Фор­му­ляр его гра­мо­ты (пол­ный финан­со­вый имму­ни­тет, дань име­ну­ет­ся вклад­чи­ком «моей», зна­чи­тель­ный судеб­ные изъ­я­тия – за «городц­ки­ми намест­ни­ка­ми» кня­зя Семе­на оста­ют­ся лишь дела о душе­губ­стве и тать­бе с полич­ным, сам князь судит мона­стыр­ско­го при­каз­чи­ка) сви­де­тель­ству­ет с несо­мнен­но­стью о суве­рен­ных вла­де­тель­ных пра­вах кня­зя С. И. Ряпо­лов­ско­го. Еще ранее он дал Тро­и­це-Сер­ги­е­ву мона­сты­рю дере­вень­ку Новую (см.: Там же. № 188).[]
  21. АСЭИ. М., 1964. Т. 3. С. 482. Пункт 5[]
  22. Акты соци­аль­но-эко­но­ми­че­ской исто­рии Севе­ро-Восточ­ной Руси кон­ца XIV–начала XVI в. Т. 1. М., 1952. № 415[]
  23. Акты соци­аль­но-эко­но­ми­че­ской исто­рии Севе­ро-Восточ­ной Руси кон­ца XIV–начала XVI в. Т. 2. М., 1958. № 470[]
  24. Бар­хат­ная кни­га... Ч. II. С. 77,79[]
  25. Пол­ное собра­ние рус­ских лето­пи­сей. Т. 12. М„ 2000. С. 69[]
  26. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1605 гг. Т. 1. Ч. 1. М., 1977. С. 19[]
  27. Акты соци­аль­но-эко­но­ми­че­ской исто­рии Севе­ро-Восточ­ной Руси кон­ца XIV–начала XVI в. Т. 2. М., 1958. № 374. С. 370; 375. С. 373; Зимин А.А. Фор­ми­ро­ва­ние бояр­ской ари­сто­кра­тии в Рос­сии во вто­рой поло­вине XV – пер­вой тре­ти XVI в. М., 1988. С. 283[]
  28. АСЭИ. М., 1958. Т. 2. № 374, 375; АФЗХ. М., 1951 Т. 1. № 174, 175; PK. 1475–1598 гг. М., 1966. С. 25.[]
  29. Наза­ров, 1996 а. С. 76;[]
  30. Акты соци­аль­но-эко­но­ми­че­ской исто­рии Севе­ро-Восточ­ной Руси кон­ца XIV–начала XVI в. Т. 1. М., 1952. № 374, 540[]
  31. АСЭИ, т. I, № 374, № 562; т. II, № 491; РК, с. 20–21, 28; ПСРЛ, т. 6, с. 36, 39, 238, 240; УЛС, с. 98–99; Сб. РИО, т. 35, с. 114- 124, 148, 151; Шмидт С. О. Про­дол­же­ние Хро­но­гра­фа..., с. 272; ДДГ, № 86, с. 348.[]
  32. Р, с. 26[]
  33. Самок­ва­сов Д. Я. Архив­ный мате­ри­ал, т. I. М., 1905, с. 225[]
  34. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1605 гг. Т. 1. Ч. 1. М., 1977. С. 27, 28[]
  35. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 24, 28; Зимин А.А. Фор­ми­ро­ва­ние бояр­ской ари­сто­кра­тии в Рос­сии во вто­рой поло­вине XV – пер­вой тре­ти XVI в. М., 1988. С. 41[]
  36. Сбор­ник Рус­ско­го исто­ри­че­ско­го обще­ства. Т. 35. СПб.. 1882. С. 114–124, 1380144, 146, 148, 151, 163–171, 175, 176, 182–188, 190, 206, 207; Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 19; Шмидт С.О. Про­дол­же­ние Хро­но­гра­фа редак­ции 1512 года // Исто­ри­че­ский архив. Т. VII. М.; Л., 1951. С. 272; Зимин А.А. Фор­ми­ро­ва­ние бояр­ской ари­сто­кра­тии в Рос­сии во вто­рой поло­вине XV – пер­вой тре­ти XVI в. М., 1988. С. 41[]
  37. Карам­зин Н.М. Исто­рия госу­дар­ства Рос­сий­ско­го. Т. 10. СПб., 1824. С. 155, 89, снос­ка 270[]
  38. Пол­ное собра­ние рус­ских лето­пи­сей. Т. 39. М., 1994. С. 175; Т. 4. Ч. 1. Вып. 2. Лг., 1924. С. 531[]
  39. Духов­ные и дого­вор­ные гра­мо­ты вели­ких и удель­ных кня­зей XIV–XVI вв. М.; Л., 1950. С. 347[]
  40. Самок­ва­сов Д.Я. Архив­ный мате­ри­ал. Ново­от­кры­тые доку­мен­ты помест­но-вот­чин­ных учре­жде­ний Мос­ков­ско­го госу­дар­ства XV-XVII сто­ле­тий. Т. 1. М., 1905. С. 224, 225[]
  41. Самок­ва­сов Д.Я. Архив­ный мате­ри­ал. Ново­от­кры­тые доку­мен­ты помест­но-вот­чин­ных учре­жде­ний Мос­ков­ско­го госу­дар­ства XV-XVII сто­ле­тий. Т. 1. М., 1905. С. 224–225[]
  42. Духов­ные и дого­вор­ные гра­мо­ты вели­ких и удель­ных кня­зей XIV–XVI вв. М.; Л., 1950. № 86. С. 348[]
  43. Ред­кие источ­ни­ки по исто­рии Рос­сии. Вып. 2. С. 56; Весе­лов­ский С.Б. Иссле­до­ва­ния по исто­рии клас­са слу­жи­лых зем­ле­вла­дель­цев. М., 1969. С. 445; Зимин А.А. Фор­ми­ро­ва­ние бояр­ской ари­сто­кра­тии в Рос­сии во вто­рой поло­вине XV – пер­вой тре­ти XVI в. М., 1988. С. 32[]
  44. Пол­ное собра­ние рус­ских летоп., т. VIII, стр. 154. — Нико­новск. летоп., т. VI, стр. 13. — П. Пет­ров, «Исто­рия родов рус­ско­го дво­рян­ства», т. І, СПб. , 1886 г. — Карам­зин, «Исто­рия Госуд. Рос­сий­ско­го», изд. Эйнер­лин­га, СПб. , 1843 г., т. VI, стр. 12, 115; т. VII, стр. 201. — А. В. Экзем­пляр­ский, «Вели­кие и удель­ные кня­зья Север­ной Руси», т. II, СПб. , 1891 г., стр. 193. — «Родо­слов­ная кни­га кня­зей и дво­рян рос­сий­ских и выез­жих» («Бар­хат­ная кни­га»), М., 1787 г., ч. II, стр. 214; ч. II, стр. 310, 342, 354, 372, 381, 391, 410.[]
  45. РГБ ОР. Ф. 30, д. 762, л. 249 об.[]
  46. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 21, 23, 24, 27). Зимин А.А. Фор­ми­ро­ва­ние бояр­ской ари­сто­кра­тии в Рос­сии во вто­рой поло­вине XV – пер­вой тре­ти XVI в. М., 1988. С. 41[]
  47. Акты соци­аль­но-эко­но­ми­че­ской исто­рии Севе­ро-Восточ­ной Руси кон­ца XIV–начала XVI в. Т. 2. М., 1958. № 399[]
  48. Акты фео­даль­но­го зем­ле­вла­де­ния и хозяй­ства XIV–XVI веков. Ч. 1. М., 1951. С. 201[]
  49. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 22, 25, 30, 34, 37, 39; Сбор­ник Рус­ско­го исто­ри­че­ско­го обще­ства. Т. 35. СПб., 1882. С. 447; Т. 41. СПб., 1884. С. 485, 501, 508[]
  50. Воз­не­сен­ская Дави­до­ва пустынь Сер­пу­хов­ско­го у. С. 3–4, 56–57[]
  51. Зимин А. А. Фор­ми­ро­ва­ние бояр­ской ари­сто­кра­тии в Рос­сии во 2‑й пол. XV — 1‑й тре­ти ХVI в. М., 1988. С. 42[]
  52. Зимин А.А. Фор­ми­ро­ва­ние бояр­ской ари­сто­кра­тии в Рос­сии во вто­рой поло­вине XV – пер­вой тре­ти XVI в. М., 1988. С. 42[]
  53. Древ­няя Рос­сий­ская Вив­лио­фи­ка. Ч. 13. М., 1790. С. 2[]
  54. Пол­ное собра­ние рус­ских лето­пи­сей. Т. 13. М., 2000. С. 3; Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 37[]
  55. ДДГ. № 103. С. 423[]
  56. РГА­ДА. Ф. 1209. Оп. 1. Кн. 11320. 4. II. Л. 998 об.-999; 1012 об.-1013; 1020 об.-1021. Ранее, в 1566 г., село Ива­но­во фигу­ри­ру­ет в чис­ле вла­де­ний, пере­шед­ших под юрис­дик­цию Вла­ди­ми­ра Ста­риц­ко­го (ДДГ. № 103. С. 424).[]
  57. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 22, 33, 35, 37, 39, 43, 46, 49, 52, 60, 67, 69; Древ­няя Рос­сий­ская Вив­лио­фи­ка. Ч. 13. М., 1790. С. 2; Сбор­ник Рус­ско­го исто­ри­че­ско­го обще­ства. Т. 53. СПб., 1887. С. 42, 71, 82, 120–121, 135, 148, 149, 151–159, 188; Зимин А.А. Фор­ми­ро­ва­ние бояр­ской ари­сто­кра­тии в Рос­сии во вто­рой поло­вине XV – пер­вой тре­ти XVI в. М., 1988. С. 42). Умер до 11 нояб­ря 1523 г. (Зимин А.А. Фор­ми­ро­ва­ние бояр­ской ари­сто­кра­тии в Рос­сии во вто­рой поло­вине XV – пер­вой тре­ти XVI в. М., 1988. С. 42[]
  58. Памят­ни­ки дипло­ма­ти­че­ских сно­ше­ний Древ­ней Рос­сии с дер­жа­ва­ми ино­стран­ны­ми. Т. 1. СПб., 1851. С. 195[]
  59. Акты Рус­ско­го госу­дар­ства 1505–1526 гг. М., 1975. № 220[]
  60. Вклад­ная кни­га Тро­и­це-Сер­ги­е­ва мона­сты­ря. М., 1987. С. 74[][]
  61. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 62; Раз­ряд­ная кни­га 1475–1605 гг. Т. 1. Ч. 1. М., 1977. С. 159, 161, 162, 167, 168[]
  62. Сокра­щен­ное опи­са­ние слу­жеб бла­го­род­ных Рос­сий­ских дво­рян», М., 1810, ч. II, сте­пень 18, стр. 95. — Кн. Дол­го­ру­ков: «Родо­слов­ная Кни­га», ч. I, стр. 250. — Гр. А. Боб­рин­ский: «Дво­рян­ские роды», ч. I, стр. 147—148[]
  63. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 60[]
  64. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 59, 68, 70, 74–76, 78, 79, 81, 83, 84, 87, 88, 90, 91; Сбор­ник Рус­ско­го исто­ри­че­ско­го обще­ства. Т. 95. СПб., 1895. С. 513[]
  65. Вклад­ная кни­га Тро­и­це-Сер­ги­е­ва мона­сты­ря. М., 1987. С. 77[]
  66. Сбор­ник Рус­ско­го исто­ри­че­ско­го обще­ства. Т. 59. СПб., 1887. С. 147, 211–212, 243; Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 65, 76, 77, 80, 84, 92, 99, 100, 102, 103; Раз­ряд­ная кни­га 1475–1605 гг. Т. 1. Ч. 2. М., 1977. С. 260, 284; Др. Рус. Вивл., XX; Кн. Щер­ба­тов, VII; Пого­дин, Рус. Ист. Сб., т.т. II и V; Экзем­пляр­ский, II; Писц. кн. XVI в., т. I; Сб. Имп. Рус. Ист. Общ., т. 59; Пет­ров.[]
  67. Сборн. Тро­и­це-Сер­ги­е­вой Лав­ры, № 530, по Ста­ро­ду­бу-Ряпо­лов­ско­му, гла­вы 12, 13, 16—20; Полн. Собр. Русск. Летоп., т. XIII (полов. 1‑я), стр. 350; «Древн. Рос­сийск. Вив­лио­фи­ка», изд. 2, т. XIII, стр. 384, 399, 412; т. XX, стр. 31; «Родо­слов­ная кни­га кня­зей и дво­рян рос­сий­ских и выез­жих», ч. II, М. 1787, стр. 76, 300, 372, 384, 413; (М. Спи­ри­дов) «Сокра­щен­ное опи­са­ние слу­жеб Рос­сий­ских дво­рян», ч. 2‑я, М. 1810, стр. 88—89; «Рус­ский Исто­рич. Сборн.», т. II, М. 1838, стр. 69, 71, 79, 277, 303; «Вре­мен­ник Мос­ковск. Общ. Ист. и Древн.», кн. X, М. 1851, стр. 66, 154, 250; «Син­бир­ский Сбор­ник», т. І, М. 1845, стр. 18, 24, 26, 28; А. Сапу­нов, «Витеб­ская Ста­ри­на», т. IV, Витебск. 1885, стр. 42; «Сбор­ник Муха­но­ва», изд. 2‑е, СПб. 1866, стр. 153; А. В. Гор­ский, «Исто­рич. опис. Свя­то-Тро­иц­кие Сер­ги­е­вы Лав­ры», ч. 2‑я, М. 1879, стр. 95; П. Н. Пет­ров, «Исто­рия родов рус­ско­го дво­рян­ства», т. 1, M. 1885, стр. 138; C. В. Рож­де­ствен­ский, «Слу­жи­лое зем­ле­вла­де­ние в Мос­ков­ском госу­дар­стве XVI в.», СПб. 1897, стр. 65 при­меч., 73, 81, 118—119, 172—174, 177, 179, 180, 193; С. Шума­ков, «Обзор грам. Кол­ле­гии Эко­но­мии», в. 4‑й, М, 1917, стр. 273.[]
  68. Иссле­до­ва­ние и текст) / Подг. текст К. В. Пет­ров. СПб., 2004. С. 51, 64[]
  69. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1605 гг. Т. 2. Ч. 1. М., 1981. С. 116[]
  70. РГА­ДА. Ф. 1209. Оп. 1. Кн. 643. Л. 339 об.; Пис­цо­вое опи­са­ние Каза­ни и Казан­ско­го уез­да 1565–1568 годов. Пуб­ли­ка­ция тек­ста / Подг. Д. А. Муста­фи­ной. Казань, 2006. С. 400[][]
  71. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 224, 231, 234, 237 Раз­ряд­ная кни­га 1475–1605 гг. Т. 2. Ч. 1. М., 1981. С. 212[]
  72. Спи­сок погре­бен­ных в Тро­иц­кой Сер­ги­е­вой лав­ре от осно­ва­ния оной до 1880 года. М., 1880. С. 22[]
  73. Родо­слов­ная кни­га кня­зей и дво­рян рос­сий­ских и выез­жих… С. 214–215; ВКТСМ. С. 57.[]
  74. Мате­ри­а­лы по исто­рии наро­дов СССР. Вып. 2. Мате­ри­а­лы по исто­рии Татар­ской АССР. Пис­цо­вая кни­га г. Каза­ни 1565–1568 гг. и 1646 г. Л., 1932. С. 15[]
  75. Акты Суз­даль­ско­го Спа­со-Евфи­мье­ва мона­сты­ря 1506–1608 гг. М., 1998. № 148[]
  76. ПМРУ. С. 379.[]

Оставьте комментарий