Полоцькі

Iziaslav_of_Polock_Seal_avers

Общие сведения о роде

У XIV ст. князі поло­ць­кої дина­стії збері­га­ли за собою дріб­ні­ші уді­ли, став­ши васа­ла­ми Геди­мі­но­ви­чів. Крім Мінсь­ка Рюри­ко­ви­чі ще утри­му­ва­ли Свис­ло­ць­ке князів­ство (117, с.215), яке була мінсь­ким уділом.
Пер­шою дру­жи­ною Віто­вта була Марія, доч­ка лукомсь­ко­го кня­зя Андрія, який, напев­но, був остан­нім лукомсь­ким кня­зем з ста­рої дина­стії, кот­ра най­прав­до­подіб­ні­ше похо­ди­ла від вітебсь­кої гіл­ки. За М.Стрийковським, ця гіл­ка навіть володі­ла Поло­ць­ком, але була про­гна­на кня­зем Він­голь­том-Андрієм Оль­гер­до­ви­чем, який здо­був і Лукомль. Піз­ні­ші князі Лукомсь­кі вели свій рід від сест­ри Ягай­ла Оль­гер­до­ви­ча і не визна­ва­ли дру­жи­ну Віто­вта своєю родич­кою. Удільне Лукомсь­ке князів­ство існу­ва­ло з сере­ди­ни XII ст. до кін­ця XIV ст., коли воно перей­шло до Геди­мі­но­ви­чів, які утри­му­ва­ли його аж до XVI ст.

Нез’я­со­ване поход­жен­ня кня­зя горо­денсь­ко­го Дави­да Дмит­ро­ви­ча. Неві­до­мо, кот­рий Горо­док був його сто­ли­цею. Це міг бути князь з мінсь­кої гіл­ки, чи з турівсь­ких князів, а також міг бути одним з молод­ших синів Любар­та-Дмит­ра Геди­мі­но­ви­ча, який три­мав Давид-городок.

У XIV ст. у дже­ре­лах з’яв­ля­ють­ся князі Дру­ць­кі. Як писав М.Баумгартен, спо­кус­ли­во виво­ди­ти цих князів від дру­ць­кої гіл­ки поло­ць­кої дина­стії. Г.Власьєв помил­ко­во вва­жав, що князі Дру­ць­кі — нащад­ки белзь­ко­го кня­зя Олек­сандра Все­во­ло­до­ви­ча. Остан­ні Дру­ць­кі князі з поло­ць­кої дина­стії зга­ду­ють­ся в дже­ре­лах у кін­ці XII ст. Прав­да, немає сум­нівів в існу­ван­ні Дру­ць­ко­го князів­ства до сере­ди­ни XIII ст. і пану­ван­ня в ньо­му князів дру­ць­кої гіл­ки поло­ць­кої дина­стії. У 1339 р. дру­ць­кий князь Іван узяв участь у поході татарсь­кої раті Тов­лу­бея на Смо­ленськ, органі­зо­ва­но­му мос­ковсь­ким кня­зем Іва­ном Кали­тою. З того часу Дру­ць­кі князі зно­ву повер­та­ють­ся на сторін­ки літописів.

На користь вер­сії про без­пе­ре­рв­ність дру­ць­кої дина­стії свід­чить і роз­пад цієї гіл­ки на бага­то князівсь­ких родин, що було логіч­ним для Дру­ць­ких князів, котрі про­тя­гом XIII-XV ст. дро­би­ли володін­ня Дру­ць­ко­го князів­ства від­по­від­но до прак­ти­ки успадкування.

У літо­пи­си потра­пи­ла леген­да про від­нов­лен­ня Дру­ць­ко­го князів­ства київсь­ким кня­зем Дмит­ром, який при­ї­хав сюди піс­ля зруй­ну­ван­ня Киє­ва Батиєм. Такий князь в інших дже­ре­лах не зга­дуєть­ся. Тра­ди­ція пов’я­зує його з Чер­ні­го­вом, але малой­мо­вір­но, щоби силь­но роздроб­лені й ослаб­лені Оль­го­ви­чі, відра­зу піс­ля мон­гольсь­ко­го розо­рен­ня, мог­ли запа­ну­ва­ти в Дру­ць­ко­му князів­стві, не зруй­но­ва­но­му Батиєм.

Основ­ная литература:

Заго­руль­ский Э. М. Гене­а­ло­гия полоц­ких кня­зей Изя­с­ла­ви­чей. — Мн., 1994. — З6 с.))

Историческая география

Рас­се­ле­ние кривичей.

Поколенная роспись рода князей Полоцких

I Рюрик, князь Новгородский
II Игорь Рюри­ко­вич, вели­кий князь Киев­ский +945
III Свя­то­слав I Иго­ре­вич, вели­кий Киев­ский 942–972
IV Вла­ди­мир I, вели­кий князь Киев­ский +1015

V генерація від Рюрика

1. КН. ИЗЯ­С­ЛАВ ВЛА­ДИ­МИ­РО­ВИЧ († 1001)

Родил­ся в нача­ле 70‑х гг. Х в от киев­ско­го кня­зя Вла­ди­ми­ра Свя­то­сла­ви­ча и полоц­кой княж­ны Рог­не­ды. [2] Имел двух сыно­вей — Все­сла­ва и Бря­чи­сла­ва. Родо­на­чаль­ник дина­стии полоц­ких Изя­с­ла­ви­чей. Упо­мя­нут в лето­пи­си под 980, 1001, 1128 гг.
Ум. 1001

VІ генерація від Рюрика

2/1. БРЯ­ЧИ­СЛАВ ИЗЯ­С­ЛА­ВИЧ († 1044)

Помер в 1044 р. (116, с.138) Князь поло­ць­кий (1001–1044 рр.). М.Баумгартен (1750, р.9) та О.Рапов (1332, с.52) вва­жа­ли Бря­чи­сла­ва молод­шим сином Ізя­с­ла­ва Воло­ди­ми­ро­ви­ча, але саме він, а не Все­слав, успад­ку­вав поло­ць­кий пре­стол. Тому їх здо­гад­ка потре­бує додат­ко­вих аргу­мен­тів. Бря­чи­слав Ізя­с­ла­вич одним з пер­ших нама­гав­ся поз­бу­ти­ся опіки Киє­ва (566, с. 17–18,20).

Упо­мя­нут под 1001, 1021, 1044 гг. Ціка­во, що під 1068 р. зга­дуєть­ся двір Бря­чи­сла­ва у Києві.

Имел сына Всеслава.

3/1. ВСЕ­СЛАВ ИЗЯ­С­ЛА­ВИЧ († 1003)

В лето­пи­си отме­чен толь­ко год его смер­ти. Відо­мо­стей про жит­тя і діяль­ність немає.

VІІ генерація від Рюрика

4/2. КН. ВСЕ­СЛАВ БРЯ­ЧИ­СЛА­ВИЧ (*1010/1035, † апр. (?) 1101)

кн. полоц­кий (1044–1101), сын полоц­ко­го кн. Бря­чи­сла­ва Изя­с­ла­ви­ча († 1044), пра­внук рав­но­ап. кн. Вла­ди­ми­ра (Васи­лия) Святославича.
Вре­мя рож­де­ния В. Б. уста­нав­ли­ва­ет­ся при­бли­зи­тель­но. Извест­но, что в 1068 г. у кня­зя было 2 дее­спо­соб­ных в поли­ти­че­ском и воен­ном отно­ше­ни­ях сына. Сле­дов., его рож­де­ние не мог­ло иметь место после 1035 г.; вме­сте с тем его отец, родив­ший­ся в 90‑х гг. X в., мог про­из­ве­сти потом­ство самое ранее ок. 1010 г. Заняв полоц­кий стол после смер­ти Бря­чи­сла­ва в 1044/45 (мар­тов­ском) году, В. Б. впер­вые упо­ми­на­ет­ся в ПВЛ лишь через 15 лет, под 1060 г., когда он участ­ву­ет в успеш­ном обще­рус. похо­де на кочев­ни­ков-тор­ков вме­сте с дво­ю­род­ны­ми дядья­ми, сыно­вья­ми покой­но­го блгв. киев­ско­го кн. Яро­сла­ва (Геор­гия) Муд­ро­го, Изя­с­ла­вом (Димит­ри­ем) Киев­ским и его бра­тья­ми Свя­то­сла­вом (Нико­ла­ем) Чер­ни­гов­ским и Все­во­ло­дом (Андре­ем) Пере­я­с­лав­ским. Это сооб­ще­ние поз­во­ля­ет думать, что до сер. 60‑х гг. XI в. Полоц­кое кня­же­ство В. Б. было состав­ной частью той поли­ти­че­ской систе­мы, к‑рая сло­жи­лась на Руси после 1054 г.- после смер­ти и, веро­ят­но, по заве­ща­нию Яро­сла­ва Муд­ро­го. Такая поли­ти­ка В. Б. была, оче­вид­но, про­дол­же­ни­ем его лояль­но­сти по отно­ше­нию к Яро­сла­ву. Наре­че­ние стар­ших сыно­вей В. Б. име­на­ми Давид, Глеб, Роман и Борис (по край­ней мере стар­шие из них долж­ны были родить­ся не позд­нее 1‑й пол. 50‑х гг. XI в., т. е. при жиз­ни Яро­сла­ва) гово­рит об актив­ном уча­стии полоц­ко­го кня­зя в ста­нов­ле­нии дина­сти­че­ски-родо­во­го и цер­ков­но­го почи­та­ния свя­тых Бори­са и Гле­ба (в Кре­ще­нии Рома­на и Дави­да), к‑рое было ини­ци­и­ро­ва­но Яро­сла­вом и Киев­ским митр. Иоан­ном I ско­рее все­го во 2‑й пол. 40‑х гг. XI в. Веро­ят­нее все­го, на 50‑е гг. при­хо­дит­ся постро­е­ние в Полоц­ке кафед­раль­но­го собо­ра Св. Софии (сохр. частич­но под позд­ней­шей пере­строй­кой), воз­мож­но, той же самой арте­лью, к‑рая в 1050 г. завер­ши­ла стро­и­тель­ство Софий­ско­го собо­ра в Нов­го­ро­де. Дан­ные фак­ты часто рас­смат­ри­ва­ют­ся иссле­до­ва­те­ля­ми как сви­де­тель­ство идео­ло­ги­че­ско­го сопер­ни­че­ства Полоц­ка и Кие­ва. Одна­ко вер­нее было бы видеть в них, напро­тив, при­ме­ты того, что в пер­вые 20 лет прав­ле­ния В. Б. Полоц­кое кня­же­ство было доста­точ­но тес­но инте­гри­ро­ва­но в обще­рус. поли­ти­че­ское и цер­ков­ное про­стран­ство с цен­тром в Киеве.
Бит­ва кня­зей Изя­с­ла­ва, Свя­то­сла­ва, Все­во­ло­да Яро­сла­ви­чей с кн. Все­сла­вом Бря­чи­сла­ви­чем на р. Неми­ге. Мини­а­тю­ра из Рад­зи­ви­лов­ской лето­пи­си. Кон. XV в. (БАН. 34.5.30. Л. 97, низ)Резкие пере­ме­ны в отно­ше­ни­ях В. Б. и Яро­сла­ви­чей при­хо­дят­ся на 1065 г., когда полоц­кий князь «рать почал» без­успеш­ным напа­де­ни­ем на Псков. При­чин кон­флик­та источ­ни­ки не объ­яс­ня­ют, но сооб­ща­ют, что глав­ным объ­ек­том воен­ных дей­ствий В. Б., как и его отца в 1021 г., являл­ся Нов­го­род, к‑рый был захва­чен кня­зем в 1066 г. до Нерев­ско­го кон­ца (т. е. за исклю­че­ни­ем сев. поло­ви­ны лево­бе­реж­ной Софий­ской сто­ро­ны) (ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. С. 123; Т. 6. Вып. 1. Стб. 186). Раз­бив нов­го­род­ско­го кн. Мсти­сла­ва (сына Изя­с­ла­ва Киев­ско­го), В. Б. сжег и огра­бил Софий­ский собор, уне­ся коло­ко­ла, пани­ка­ди­ла, а так­же крест — вклад стро­и­те­ля собо­ра блгв. кн. Вла­ди­ми­ра Яро­сла­ви­ча, увел боль­шой полон. После пора­же­ния от Яро­сла­ви­чей на р. Неми­ге (под Мин­ском) 3 мар­та 1067 г. В. Б. всту­пил в мир­ные пере­го­во­ры, но 10 июня (или июля?) того же года во вре­мя встре­чи на Дне­пре, в рай­оне Орши, Яро­сла­ви­чи веро­лом­но захва­ти­ли в плен полоц­ко­го кня­зя и 2 его сыно­вей, несмот­ря на дан­ное ему клят­вен­ное обе­ща­ние непри­кос­но­вен­но­сти. В. Б. под­верг­ся заклю­че­нию в Кие­ве. Такое откры­тое нару­ше­ние кре­сто­це­ло­ва­ния гово­рит об оже­сто­чен­но­сти кон­флик­та и серьез­но­сти угро­зы, исхо­див­шей от В. Б., но оно же вызва­ло уси­ле­ние сим­па­тий сре­ди киев­лян по отно­ше­нию к В. Б. Через год, 15 сент. 1068 г., после ката­стро­фи­че­ско­го пора­же­ния Яро­сла­ви­чей от полов­цев и отка­за Изя­с­ла­ва выдать ору­жие киев­ля­нам для про­дол­же­ния сопро­тив­ле­ния кочев­ни­кам, в сто­ли­це Руси про­изо­шло вос­ста­ние. Его резуль­та­том ста­ло не толь­ко осво­бож­де­ние вос­став­ши­ми В. Б. из тем­ни­цы, но и его про­воз­гла­ше­ние киев­ским кня­зем, тогда как Изя­с­лав был вынуж­ден бежать в Поль­шу к пле­мян­ни­ку сво­ей жены кн. Боле­сла­ву II (1058–1079). Печер­ский лето­пи­сец 60–70‑х гг. XI в. (соглас­но рас­про­стра­нен­ной гипо­те­зе, им мог быть и прп. Никон или кто-то иной) не раз уко­ря­ет Изя­с­ла­ва, свя­зы­вая наше­ствие «пога­ных» как казнь Божию с его клят­во­пре­ступ­ле­ни­ем («поне­же Изя­с­лав, цело­вав крьст, и я и [схва­тил его, т. е. Все­сла­ва.- А. Н.], тем­же наве­де Бог пога­ныя»), а пере­во­рот в Кие­ве — с молит­вой плен­но­го В. Б. нака­нуне сво­е­го осво­бож­де­ния, в день Воз­дви­же­ния Чест­но­го и Живо­тво­ря­ще­го Кре­ста Гос­под­ня (14 авг.): «О Крь­сте Чьсть­ныи, поне­же к Тобе веро­вах, изба­ви ми от рова сего», и далее: «Бог же пока­за силу кьр­сть­ную на пока­за­ние зем­ли Русь­стеи, да не пре­сту­па­ють Чьсть­на­го Крь­ста, цело­вавъше Его; аще ли пре­сту­пить къто, то и сьде при­и­меть казнь и на при­ду­щим веце казнь вечь­ную» (Там же. Т. 1. Стб. 172; Т. 2. Стб. 161–162). Эти недву­смыс­лен­ные ука­за­ния, так же как и про­стран­ное рас­суж­де­ние о гне­ве Божи­ем «грех ради наших» в ста­тье 1068 г., сви­де­тель­ству­ют о том, что в Кие­во-Печер­ском мон-ре и, оче­вид­но, в Кие­ве было нема­ло сочув­ству­ю­щих В. Б. как жерт­ве клят­во­пре­ступ­ле­ния Яро­сла­ви­чей, и преж­де все­го Изя­с­ла­ва. Такой пози­ци­ей мон-ря объ­яс­ня­ет­ся и пре­сле­до­ва­ние Изя­с­ла­вом после сво­е­го воз­вра­ще­ния в Киев в 1069 г. прп. Анто­ния Печер­ско­го «за Все­сла­ва», к‑рое выну­ди­ло осно­ва­те­ля Печер­ской оби­те­ли вре­мен­но уда­лить­ся в Чер­ни­гов. Вме­сте с тем нет осно­ва­ний счи­тать, что Печер­ский мон-рь сво­им авто­ри­те­том спо­соб­ство­вал вокня­же­нию В. Б. в Кие­ве, т. к. по дина­сти­че­ским поня­ти­ям того вре­ме­ни оно было явной узур­па­ци­ей. В том чис­ле и поэто­му В. Б., чув­ствуя непроч­ность сво­е­го поло­же­ния в Кие­ве, не решил­ся на воору­жен­ное сопро­тив­ле­ние Изя­с­ла­ву, к‑рый вес­ной 1069 г. с польск. под­мо­гой дви­нул­ся на Русь. Поки­нув киев­ское вой­ско под Бел­го­ро­дом (при­кры­вав­шим зап. под­сту­пы к Кие­ву), В. Б. бежал в Полоцк. Собы­тия крат­ко­го, при­мер­но 7‑месячного, кня­же­ния В. Б. в Кие­ве в ПВЛ никак не отра­зи­лись. Осно­вы­ва­ясь на сло­вах, что «Все­слав князь людем судя­ше, кня­зем гра­ды рядя­ше» («Сло­во о пол­ку Иго­ре­ве»), была выска­за­на гипо­те­за, буд­то имен­но в это вре­мя остав­ши­е­ся на Руси Яро­сла­ви­чи всту­пи­ли в дого­вор­ные отно­ше­ния с В. Б.: в обмен на при­зна­ние Кие­ва за В. Б. Свя­то­слав Чер­ни­гов­ский яко­бы полу­чил Нов­го­род (где поса­дил сына Гле­ба), а Все­во­лод Пере­я­с­лав­ский — Волынь (В. А. Куч­кин). Одна­ко более веро­ят­ным пред­став­ля­ет­ся, что Нов­го­род и Волынь ока­за­лись в руках млад­ших Яро­сла­ви­чей по дого­во­ру со стар­шим бра­том Изя­с­ла­вом и несколь­ко ранее: либо при при­со­еди­не­нии Полоц­ка к Кие­ву в 1067 г., либо при уда­ле­нии Изя­с­ла­ва в Поль­шу в авг. 1068 г.

Воз­вра­ще­ние в Чер­ни­гов кн. Свя­то­сла­ва Яро­сла­ви­ча с дру­жи­ной после побе­ды над полов­ца­ми у Снов­ска. Вокня­же­ние кн. Все­сла­ва Бря­чи­сла­ви­ча Полоц­ко­го в Кие­ве. Мини­а­тю­ра из Рад­зи­ви­лов­ской лето­пи­си. Кон. XV в. (БАН. 34.5.30. Л. 100)Заняв вто­рич­но киев­ский стол 2 мая 1069 г., Изя­с­лав изгнал В. Б. из Полоц­ка, где поса­дил сво­их сыно­вей, сна­ча­ла Мсти­сла­ва, а затем, после его ско­рой смер­ти, Свя­то­пол­ка (Миха­и­ла) Изя­с­ла­ви­ча. Тем не менее В. Б., види­мо, сохра­нил какие-то опор­ные пунк­ты в Полоц­кой зем­ле или имел под­держ­ку сре­ди при­бал­тий­ско-фин. пле­мен из чис­ла дан­ни­ков Нов­го­ро­да, т. к. сумел в ответ орга­ни­зо­вать новое напа­де­ние на Нов­го­род, в к‑ром глав­ную силу состав­ля­ли «вожане» (фин. насе­ле­ние буд. Вод­ской пяти­ны Нов­го­род­ской зем­ли). Одна­ко 23 окт. 1069 г. он потер­пел пора­же­ние от нов­го­род­ско­го кн. Гле­ба, сына Свя­то­сла­ва Яро­сла­ви­ча, был захва­чен в плен, но отпу­щен «Бога деля».
В Полоц­ке, оче­вид­но, про­дол­жа­ли пред­по­чи­тать «сво­е­го» кня­зя, и в 1071 г. В. Б. сумел вер­нуть себе столь­ный город и опять утвер­дить­ся в нем, несмот­ря на новое пора­же­ние, на этот раз от сына Изя­с­ла­ва, блгв. кн. Яро­пол­ка (Гав­ри­и­ла) Изя­с­ла­ви­ча. Кри­зис «три­ум­ви­ра­та» и назре­вав­ший кон­фликт меж­ду Изя­с­ла­вом и млад­ши­ми Яро­сла­ви­ча­ми заста­ви­ли киев­ско­го кня­зя искать сбли­же­ния и даже брач­но­го сою­за с В. Б. Неиз­вест­но, успел ли состо­ять­ся послед­ний до ново­го изгна­ния бра­тья­ми Изя­с­ла­ва в мар­те 1073 г., но в киев­ское кня­же­ние Свя­то­сла­ва ника­ких воен­ных дей­ствий про­тив В. Б. не было. Они воз­об­но­ви­лись в дек. 1076 г., после смер­ти Свя­то­сла­ва. Уже летом сле­ду­ю­ще­го года (неяс­но, до воз­вра­ще­ния Изя­с­ла­ва Яро­сла­ви­ча на киев­ский стол 15 июля 1077 или после него) Все­во­лод Яро­сла­вич с сыном совер­ши­ли поход на Полоцк. Зимой 1077/78 г. блгв. кн. Вла­ди­мир (Васи­лий) Все­во­ло­до­вич Моно­мах в сопро­вож­де­нии Свя­то­пол­ка Изя­с­ла­ви­ча сно­ва разо­рил окрест­но­сти столь­но­го горо­да В. Б. Как и после 1069 г., пред­по­ла­га­лось вытес­нить В. Б. из Полоц­ка, а город дол­жен был перей­ти либо к Изя­с­ла­ву, либо ко Все­во­ло­ду. Ответ В. Б. не заста­вил себя ждать. Немед­лен­но после захва­та в кон­це авг. 1078 г. без­зе­мель­ны­ми кня­зья­ми Оле­гом Свя­то­сла­ви­чем и Бори­сом Вяче­сла­ви­чем Чер­ни­го­ва, при­над­ле­жав­ше­го тогда Все­во­ло­ду Яро­сла­ви­чу, В. Б., оста­вив в покое Нов­го­род, вер­нув­ший­ся под власть Изя­с­ла­ва, совер­шил напа­де­ние на др. город Все­во­ло­да — Смо­ленск. После­до­вав­ший в кон. 1078 г. поход Вла­ди­ми­ра Моно­ма­ха на вла­де­ния В. Б. (были разо­ре­ны Лукомль­ская, Логож­ская и Друц­кая воло­сти, т. е. весь юго-восток Полоц­ко­го кня­же­ства) полу­чил про­дол­же­ние в 1081 г. (по рекон­стру­и­ру­е­мой хро­но­ло­гии «Поуче­ния» Вла­ди­ми­ра Моно­ма­ха), когда Моно­мах ходил вой­ной на юг Полоц­кой зем­ли — в Мин­скую вол.
После это­го све­де­ний о воен­ных дей­стви­ях про­тив В. Б. нет. Одна­ко брак сына В. Б. Гле­ба Все­сла­ви­ча, буд. кн. мин­ско­го, с доче­рью волын­ско­го кн. Яро­пол­ка Изя­с­ла­ви­ча Ана­ста­си­ей, к‑рый сле­ду­ет дати­ро­вать если не ок. 1085 г., то во вся­ком слу­чае вре­ме­нем киев­ско­го кня­же­ния Все­во­ло­да Яро­сла­ви­ча (до апр. 1093), сви­де­тель­ству­ет о сохра­не­нии опре­де­лен­ной напря­жен­но­сти меж­ду Кие­вом и Полоц­ком, коль ско­ро один из самых актив­ных сыно­вей В. Б. ищет сою­за с потом­ка­ми покой­но­го Изя­с­ла­ва Яро­сла­ви­ча. Отсут­ствие В. Б. и каких бы то ни было его пред­ста­ви­те­лей на обще­рус. кня­же­ском съез­де в Любе­че в 1097 г. мож­но объ­яс­нить и сохра­няв­шим­ся недо­ве­ри­ем полоц­ко­го кня­зя по отно­ше­нию к Кие­ву, и демон­стра­тив­ным жела­ни­ем под­черк­нуть, что его вот­чин­ные пра­ва не зави­сят от реше­ний съез­да. Лето­пис­ная дата смер­ти В. Б.- 6609 г., «апри­ля в 14 дьнь, индик­та 9, в сре­ду» — содер­жит внут­рен­нее про­ти­во­ре­чие, т. к. 14 апр. в 1101 г. при­хо­ди­лось на вос­кре­се­нье; наи­бо­лее есте­ствен­ны­ми конъ­ек­ту­ра­ми надо при­знать «14 авгу­ста» или «17 апреля».
Были ли отно­ше­ния офи­ци­аль­но уре­гу­ли­ро­ва­ны поз­же, неяс­но, но так или ина­че воен­ная актив­ность Все­сла­ви­чей уже в пер­вые годы после смер­ти В. Б., насколь­ко мож­но судить по скуд­ным дан­ным источ­ни­ков (поход 1106 г. «всей бра­тии» Все­сла­ви­чей на «зиме­го­лу» — балт­ское пле­мя зем­га­лов близ устья Зап. Дви­ны), направ­ля­лась уже не в сто­ро­ну Нов­го­ро­да и под­власт­ных ему земель, а в Н. Подви­нье, став­шее впо­сл. тра­диц. обла­стью полоц­ких даней. В то же вре­мя никто из полоц­ких кня­зей, ни сам В. Б., ни его сыно­вья и вну­ки, ни разу не участ­во­ва­ли в обще­рус. меро­при­я­ти­ях (кня­же­ских съез­дах, похо­дах про­тив полов­цев) в прав­ле­ние киев­ских кня­зей Свя­то­пол­ка Изя­с­ла­ви­ча (1093–1113) и Вла­ди­ми­ра Моно­ма­ха (1113–1125), что при­ве­ло в 1129 г. к высыл­ке почти все­го полоц­ко­го кня­же­ско­го дома в изгна­ние в Визан­тию блгв. киев­ским кн. Мсти­сла­вом (Фео­до­ром) Вла­ди­ми­ро­ви­чем. Это зна­чит, что затяж­ной кон­фликт В. Б. с Яро­сла­ви­ча­ми отра­жал устой­чи­вые сепа­ра­тист­ские чер­ты дина­сти­че­ско­го созна­ния полоц­кой вет­ви древ­не­рус. кня­же­ско­го семей­ства, след­стви­ем чего ста­ло пред­став­ле­ние о суще­ство­ва­нии искон­ной враж­ды «Рогво­ло­жих вну­ков (т. е. полоц­ких кня­зей.- А. Н.) про­ти­ву Яро­слав­лих вну­ков» (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 301).

Осо­бо сле­ду­ет отме­тить то отра­же­ние, какое фигу­ра В. Б. полу­чи­ла в эпо­се. Уже рабо­тав­ший в 90‑х гг. XI в. киев­ский лето­пи­сец, сооб­щая о вокня­же­нии В. Б. в 1044 г., счел необ­хо­ди­мым отме­тить слу­хи об осо­бо раз­ви­тых язы­че­ских суе­ве­ри­ях при полоц­ком кня­же­ском дво­ре: В. Б. был буд­то бы рож­ден «от вълх­во­ва­ния» и по сове­ту волх­вов носил на себе некое «язвь­но», с к‑рым родил­ся (по рас­про­стра­нен­но­му, но пред­по­ло­жи­тель­но­му тол­ко­ва­нию — часть око­ло­плод­ной пле­вы), и «сего ради неми­ло­стив есть на кръ­во­про­ли­тие». Спу­стя сто­ле­тие в «Сло­ве о пол­ку Иго­ре­ве» появил­ся вполне сло­жив­ший­ся эпи­че­ски гипер­бо­ли­зи­ро­ван­ный образ кня­зя-волх­ва; он «в ночь влъ­ком рыс­ка­ше», за одну ночь «дорыс­ка­ше» из Кие­ва до Тму­та­ра­ка­ни, слы­шит в Кие­ве звон полоц­ких коло­ко­лов и т. п. Чудес­ные воз­мож­но­сти В. Б. видят­ся авто­ру «Сло­ва» при­чи­ной уди­ви­тель­но­го поли­ти­че­ско­го взле­та и паде­ния полоц­ко­го кня­зя: так, он «ско­чи ко гра­ду Кыеву и дотче­ся стру­жи­ем (копьем? — А. Н.) зла­та сто­ла Киев­ска­го», а затем «ско­чи от них (киев­лян.- А. Н.) лютым зве­рем в плъ­но­чи из Бела-гра­да, обе­си­ся сине мгле» и проч. Зна­ме­на­тель­но отсут­ствие в «Сло­ве» каких-то упре­ков в адрес В. Б., при­сут­ству­ю­щих в лето­пи­си, но нет и «вос­пе­ва­ния» полоц­ко­го кня­зя «как обще­рус­ско­го героя», к‑рое ино­гда усмат­ри­ва­ют (Б. А. Рыба­ков). В позд­ней­ших были­нах, осо­бен­но о «Вол­хе Все­сла­вье­ви­че», облик В. Б. окон­ча­тель­но теря­ет вся­кую реаль­ную связь со сво­им исто­ри­че­ским про­то­ти­пом, пре­вра­ща­ясь из узур­па­то­ра киев­ско­го сто­ла в одно­го из ска­зоч­ных защит­ни­ков Кие­ва от неко­е­го «индей­ско­го царя», хотя вол­шеб­ные спо­соб­но­сти Вол­ха Все­сла­вье­ви­ча, к‑рый уме­ет «обвер­ты­вать­ся» то «ясным соко­лом», то «серым вол­ком», то «гне­дым туром-золо­тые рога», живо напо­ми­на­ют В. Б. из «Сло­ва о пол­ку Игореве».

В Родо­слов­нои таб­ли­це рус­ских кня­зей, упо­ми­на­е­мых в «Пове­сти вре­мен­ных лет», состав­лен­ной С.Д Лиха­че­вым ко вто­ро­му тому ака­де­ми­че­ско­го изда­ния «Пове­сти», ука­за­на еще дочь Все­сла­ва Бря­чи­сла­ви­ча, буд­то упо­мя­ну­тая под 1104 г. как жена сына тре­че­ско­го импе­ра­то­ра Алек­сея. [3] Здесь явная ошиб­ка. В лето­пи­си под 1104 г. ска­за­но: «Выда­на дочь Воло­да­ре­ва за царе­ви­ча Опек­си­ни­ча, в Царь­град, 20 июня». [4] То же мы нахо­дим и у Тати­ще­ва, попо­пни­те­пь­но сооб­щив­ше­го, что ее зва­ли Мария, а царе­ви­ча — Леон. [5]

Ист.: ПСРЛ. Т. 1–2; Т. 4. Ч. 1; Т. 6. Вып. 1; Т. 40; НПЛ (по указ.); Сло­во о пол­ку Иго­ре­ве / Под ред. В. П. Адри­а­но­вой-Перетц. М., 1950; Волх Все­сла­вье­вич // Были­ны. Л., 1986. С. 89–94. (Б‑ка поэта; Б. сер.)
Лит.: Гру­шевсь­кий М. [С.] Iсторiя Украï­ни-Русi. Львiв, 19052. Т. 2 (по указ.); Рыба­ков Б. А. Древ­няя Русь: Ска­за­ния, были­ны, лето­пи­си. М., 1963. С. 85–98; Алек­се­ев Л. В. Полоц­кая зем­ля. М., 1966; он же. Полоц­кая зем­ля // Древ­не­рус. кня­же­ства X‑XIII вв. М., 1975. С. 202–239; Рап­по­порт П. А. Рус. архи­тек­ту­ра X‑XIII вв.: Кат. памят­ни­ков. Л., 1982. С. 94. (САИ; Е1–47); Куч­кин В. А. «Сло­во о пол­ку Иго­ре­ве» и меж­ду­кня­же­ские отно­ше­ния 60‑х гг. XI в. // ВИ. 1985. № 11. С. 29–33; Соло­вьев С. М. Соч. М., 1988. Кн. 1. Т. 1–2 (по указ.).

VIII генерація від Рюрика

6/4. РОГВО­ЛОД-БОРИС ВСЕ­СЛА­ВИЧ († 1128),

князь полоц­кии с 1101 по 1128 г. Имел сыно­вей Ива­на, Рогво­ло­да (в кре­ще­нии Васи­лий) и дочь Зве­ни­сла­ву (уп. 1102 — у Тати­ще­ва, 1128 — в летописи)

О Бори­се Все­сла­ви­че име­ют­ся толь­ко две запи­си — 1102 г. (у Тати­ще­ва), где сооб­ща­ет­ся об успеш­ном похо­де его про­тив ятвя­гов и осно­ва­нии горо­да Бори­со­ва, и 1128 г., в кото­рой сооб­ща­ет­ся о его смер­ти. В обо­их слу­ча­ях он фигу­ри­ру­ет как князь полоц­кий. Есть неко­то­рые подроб­но­сти о его кня­же­нии в более позд­них пето­пи­сях (напри­мер, в В Житии“ Ефро­си­ньи Полоц­кои и Хро­ни­ке Быховца).

Спи­сок рус­ских кня­зей, упо­ми­на­е­мых в «Хож­де­нии Дани­и­ла Мни­ха, запи­сан­ных для поми­на­ния в мона­сты­ре Свя­то­го Сав­вы более пол­ный: «Се же суть име­на их: Михай­ло-Свя­то­полк, Васи­лей-Вла­ди­мир, Давыд Свя­то­сла­вич, Михай­ло-Олег, Пан­кра­тей-Яро­слав Свя­то­сла­вич, Ондрей-Мсти­слав Все­во­ло­до­вич, Борис Все­сла­вич, Глеб Мин­ский, Давид Все­сла­вич.» Исхо­дя из это­го спис­ка мож­но с боль­шой уве­рен­но­стью гово­рить, что Борис Все­сла­вич был стар­ше Дави­да Все­сла­ви­ча и на момент палом­ни­че­ства Дани­и­ла зани­мал Полоц­кий стол.

Источ­ни­ки о полоц­ких делах после смер­ти Все­сла­ва Бря­чиспа­ви­ча в 1101 г. настоль­ко ску­пы, что поро­ди­ли серию вер­сии о про­ис­хо­див­ших здесь собы­ти­ях и дей­ству­ю­щих лицах. Вооб­ще это доволь­но туман­ныи пери­од в исто­рии Полоц­кои зем­ли. Ни в 1116, ни в 1117 годах никто из полоц­ких кня­зеи нв упо­мя­нут в свя­зи с похо­дом Моно­ма­ха про­тив мин­ско­го Гле­ба. Есть кос­вен­ные осно­ва­ния счи­тать, что меж­ду Все­сла­ви­ча­ми воз­ник­ли или про­дол­жа­лись спо­ры за полоц­кое наслед­ство. В. Тати­щев упо­мя­нуп, что в 1121 г. Моно­мах выез­жал в Смо­ленск для Усми­ре­ния полоц­ких князей.

После смер­ти Все­сла­ва была ясна толь­ко рези­ден­ция Гле­ба. Это был Минск. Ретро­спек­тив­но мож­но пред­по­ло­жить, что в Витеб­ске сел Свя­то­слав, в Друц­ке — Рогво­лод, Логой­ске — Давыд и т.д. Но это толь­ко пред­по­ло­же­ния. осно­ван­ные на том, что в после­ду­ю­щее вре­мя . эти­ми горо­да­ми вла­де­ют их наслед­ни­ки, а встре­ча­ю­ще­е­ся выра­же­ние него отчи­наВ поз­во­ля­ет думать, что тра­ди­ци­он­ный прин­цип насле­до­ва­ния еще оста­вал­ся юри­ди­че­скои нор­мой, хотя было и нема­ло при­ме­ров тому, как этот прин­цип отсту­пал перед пра­вом более сильного.

Стран­ной и непо­нят­ной пред­став­пя­пась судь­ба Бори­са. В 1128 г. был орга­ни­зо­ван зна­ме­ни­тый поход целой груп­пы рус­ских кня­зей в Полоц­кую зем­лю. Одним из резуль­та­тов его было изгна­ние сами­ми поло­ча­на­ми сво­е­го кня­зя Давы­да Все­сла­ви­ча. Вме­сто него с санк­ции киев­ско­го кня­зя Мсти­сла­ва они поса­ди­ли у себя Рогво­по­да. Воз­ни­ка­ет мно­же­ство вопро­сов. Когда на полоц­ком сто­ле сел Давыд? Ведь, судя по источ­ни­кам, с 1102
по 1128 г. еще был жив Борис Все­сла­вич. Более того, в запи­си о его смер­ти под 1128 г. он назван полоц­ким кня­зем. Поче­му же в рас­ска­зе об этом похо­де полоц­ким кня­зем назван не Борис, а Давыд? Поче­му в этои запи­си нет ни сло­ва о Бори­се? Где он был в это вре­мя? Когда и поче­му Борис сно­ва сме­нил Рогво­по­да? И вооб­ще, кто такой Рогво­лод 1128 года еще один сын Все­сла­ва или кто-то дру­гой? Или под этим име­нем высту­па­ет Борис Все­сла­вич? Пря­мо­го отве­та на все эти вопро­сы лето­пи­си вро­де бы не дают.

В ряде работ и извест­ных гене­а­ло­ги­че­ских таб­ли­цах упо­мя­ну­тыи в свя­зи с опи­сан­ны­ми собы­ти­я­ми Рогво­лод счи­та­ет­ся сыном Все­сла­ва и бра­том Бори­са (Н.М.Карамзин, Д.С.Лихачев, В.И.Пичета). И хотя в то вре­мя в семей­стве полоц­ких кня­зей был еще один Рогво­лод — сын Бори­са, и Тати­щев пря­мо пишет, что имен­но этот Рогво­лод Бори­со­вич был про­воз­гла­шен тогда кня­земВ, С.М.Соловьев заме­ча­ет, что речь здесь идет о Рогво­ло­де Все­сла­ви­че, а не Бори­со­ви­че, пото­му что, как он дума­ет, Борис тогда еще был жив и мало­ве­ро­ят­но, что­бы при здрав­ство­вав­шем отце на кня­же­ский стол при­гла­си­ли его сына 9.

То, что в Полоц­кой зем­ле был князь с име­нем Рогво­лод Все­сла­вич, сомне­ний быть не может. Лето­пись назы­ва­ет име­на двух его сыно­вей — Ива­на и Рогво­по­да, кото­рые были сосла­ны в Визан­тию в 1129 г.
Но поче­му имен­но Рогво­лод дол­жен был быть пред­став­лен киев­ско­му кня­зю, а не Борис, Рости­слав или Свя­то­слав Всеславичи?

Неко­то­рые вопро­сы в этой запу­тан­ной ситу­а­ции сни­ма­ют­ся, если пред­по­ло­жить, что Рогво­лод Все­сла­вич и Борис Все­сла­вич одно и то же лицо, имев­шее по обы­чаю два име­ни — тра­ди­ци­он­ное сла­вян­ское Рогво­лод и цер­ков­ное — Борис. В Густын­ской лето­пи­си по это­му пово­ду есть пря­мое пояс­не­ние: «Рогво­лод или Борис»10. В поль­зу тако­го сооб­ра­же­ния мож­но при­ве­сти и дру­гие наблю­де­ния. Так, в чис­ле сослан­ных в 1129 г. в Визан­тию полоц­ких кня­зей назва­ны два Рогво­ло­до­ви­ча — Васи­лий и Иван. Сам же Васи­лий (он же и Рогво­лод) был так­же Бори­со­ви­чем 11. На «Рогво­ло­до­вом камне» 1171 года он назван Васи­ли­ем в кре­ще­нии, име­нем Рогво­лод, сын Бориса.

Далее, в лето­пи­си ука­зан год смер­ти Бори­са и не отме­че­но вре­мя кон­чи­ны Рогво­по­да. Прак­ти­че­ски нвт ни одно­го лето­пис­но­го сюже­та, в кото­ром бы одно­вре­мен­но фигу­ри­ро­ва­ли Борис и Рогво­лод Все­сла­ви­чи После смер­ти Бори­са упо­ми­на­нии в лето­пи­си о Рогво­ло­де Все­сла­ви­че тоже нет. Нет его и сре­ди полоц­ких кня­зей, выслан­ных в Византию.
Это хоро­шо пони­мал и В. Тати­щев. В его «Исто­рии» есть Борис Все­сла­вич, но нет Рогво­ло­да Все­сла­ви­ча. Рогво­лод пря­мо назван Рогво­ло­дом Бори­со­ви­чем 1 2 Идею о тож­де­стве Бори­са и Рогво­ло­да Все­сла­ви­чей при­ни­ма­ют Л.В Алек­се­ев. В.Л. Носе­вич и др 13

Итак, наи­бо­лее веро­ят­но, что Борис и Рогво­лод одна и та же фигу­ра. И все же, поче­му поло­чане везут с собой Рогво­ло­да? Если речь здесь идет о Рогво­ло­де (Бори­се) Все­сла­ви­че, то этот князь, оче­вид­но, был доста­точ­но хоро­шо изве­стен сре­ди Рюри­ко­ви­чеи и не нуж­дал­ся в пред­став­ле­нии. Более того, в то вре­мя он был одним из ста­рей­ших пред­ста­ви­те­лей это­го кня­же­ско­го рода Поэто­му мож­но пред­по­ло­жить, что или Рогво­под к это­му вре­ме­ни был дряхл или тяже­ло болен и пото­му утра­тил свою поли­ти­че­скую актив­ность, был фигу­рой чисто деко­ра­тив­ной, о чем может кос­вен­но сви­де­тель­ство­вать и лето­пис­ная запись о его кон­чине под тем же 1128 годом (нетруд­но под­счи­тать, что он умер в воз­расте не менее 70 лет), или же киев­ско­му кня­зю все-таки был пред­став­лен дру­гой Рогво­лод — Васи­лий Бори­со­вич, а само­го Рогво­ло­да стар­ше­го к это­му вре­ме­ни уже не было в живых.

Я думаю, что мно­юе про­яс­нит­ся и ста­нет на свои места. если мы изме­ним после­до­ва­тель­ность неко­то­рых собы­тий. Преж­де все­го сле­ду­ет пред­по­ло­жить, что похо­ду киев­ских кня­зеи в 1128 г. пред­ше­ство­ва­ла смерть Бори­са, кото­рый, начи­ная с 1101 г., когда умер его отец Все­слав Бря­чи­сла­вич, все это вре­мя оста­вал­ся полоц­ким кня­зем. Пере­пис­чи­ки допу­сти­ли не столь­ко ошиб­ку, сколь­ко небреж­ность, когда сооб­ще­ние о смер­ти Бори­са поме­сти­ли после рас­ска­за о походэ киев­ских кня­зей в Полоц­кую зем­лю. Эта небреж­ность была чисто меха­ни­че­ской. Извест­но. что одни и те же собы­тия в раз­ных лето­пис­ных спис­ках име­ют раз­ни­цу в один год. Это было свя­за­но с тем, что при хро­но­ло­ги­за­ции собы­тии исполь­зо­ва­лась раз­ная систе­ма лето­счис­ле­ния. Поль­зу­ясь раз­ны­ми источ­ни­ка­ми, лето­пис­цы. а за ними и В. Тати­щев отнес­ли собы­тия, имев­шие место в одном и том же 1128 году. к раз­ным годам Веро­ят­но, пото­му что так они были отме­че­ны в раз­ных лето­пи­сях. Из одной взя­ли сооб­ще­ние о похо­де, кото­рое в ней было запи­са­но под 1127 г. (хотя в Лав­рен­тьев­ском спис­ке оно запи­са­но под 1128 г.), из дру­гой — изве­стие о кон­чине Бори­са Все­сла­ви­ча в 1128 г., кото­рое мог­ло отсут­ство­вать в спис­ках, состав­лен­ных по дру­го­му лето­счис­ле­нию. Очень важ­но отме­тить, что у Тати­ще­ва с сооб­ще­ния о смер­ти Бори­са полоц­ко­го начи­на­ет­ся опи­са­ние собы­тии это­го года, сра­зу же после декабрь­ских собы­тий пред­ше­ству­ю­ще­го года.

Зна­чит, наи­бо­лее веро­ят­но, что Борис умер в нача­ле 1128 года. Поход же в Полоц­кую зем­лю киев­ских кня­зей ука­зан точ­но август 1128 г. Сле­до­ва­тель­но, в это вре­мя Бори­са (Рогво­по­да) уже не было в живых. Ста­но­вит­ся, таким обра­зом, понят­но, поче­му в свя­зи с эти­ми собы­ти­я­ми полоц­ким кня­зем назван не Борис, а Давыд. К это­му вре­ме­ни в Полоц­ке был уже новый князь — сле­ду­ю­щии сын Все­сла­ва Давыд.

И не пре­ста­ре­ло­го Рогво­ло­да (Бори­са) повез­ли поло­чане к киев­ско­му княз про­сить себе на кня­же­ние, а моло­до­го Рогво­ло­да Бори­со­ви­ча, сына скон­чав­ше­го­ся в нача­ле года Бори­са. А поеха­ли, навер­ное, пото­му, что, про­гнав неугод­но­го им Давы­да, они, по древ­не­му обы­чаю, долж­ны были пред­ло­жить полоц­кий стол одно­му из бра­тьев Бори­са и Давы­да — здрав­ство­вав­шим Рости­сла­ву или Свя­то­сла­ву Все­сла­ви­чам. Но поло­чане хоро­шо зна­ли Рогво­ло­да Бори­со­ви­ча, почи­та­ли его отца, про­си­дев­ше­го в Полоц­ке почти 30 лет и оста­вив­ше­го по себе доб­рую память, о чем совер­шен­но опре­де­лен­но сви­де­тель­ству­ют 60лее позд­ние дето­пи­си. В Полоц­ке, надо пола­гать, сло­жи­лась силь­ная про­бо­ри­сов­ская пар­тия, не желав­шая дина­сти­че­ских пере­мен и пошед­шая даже на нару­ше­ние древ­не­го поряд­ка насле­до­ва­ния. Иной князь был опа­сен и неже­ла­те­лен. Но посколь­ку такое избра­ние было про­ти­во­за­кон­ным. поло­чане едут за санк­ци­ей к киев­ско­му вели­ко­му князю.
Итак, собы­тия, после­до­вав­шие за смер­тью Все­сла­ва Бря­чиспа­ви­ча, мож­но рекон­стру­и­ро­вать сле­ду­ю­щим обра­зом. С 1101 до нача­ла 1128 г. в Полоц­ке сидел его стар­ший сын Борис (Рогво­лод). Поспе его смер­ти полоц­кий пре­стол по древ­не­му обы­чаю пере­шел к его сле­ду­ю­ще­му по стар­шин­ству бра­ту Давыду.

8. Там же, с. 140.
9 Соло­вьев СМ. Исто­рия Рос­сии с древ­ней­ших вре­мен. кн. 1, м „ 1959, с. 706
10 Пол­ное собра­ние рус­ских лето­пи­сей (далее ПСРЛ), т.2, СПб., 1843, с.293
11 Хро­ни­ка Быхов­ца. М., 1966, с. 39.
12 Тати­щев В.Н. УК. соч.. с. 140.
13 См.: Алек­се­ев Л.В. Полоц­кач зем­ля. М., 1966. с. 252, В.Л.Насевіч. [la’ldTki Вя•лкага княст­ва л, Гго­уска­га [ i асо­бы мн.. 1993, с. 142— 143

М.Баумгартен, слі­дом за М.Погодіним, вва­жав Рогво­ло­да і Бори­са різ­ни­ми осо­ба­ми і помі­щав їх серед молод­ших синів Все­сла­ва (1750, р.9). Ми під­т­ри­мує­мо вер­сію Л. Ал Аек­се­е­ва (318, с.230–232), що Борис — хре­стильне ім’я Рогво­ло­да, який був дру­гим сином Все­сла­ва Бря­чи­сла­ви­ча. Ми вихо­ди­мо з того, що нащад­ки Рогво­ло­да володі­ли зем­ля­ми у басей­нах Дру­гі та Березі­ни, тоб­то зай­ма­ли дру­гий по стар­шин­ству пре­стол у Поло­ць­кій зем­лі, а також постій­но пре­тен­ду­ва­ли на Поло­цьк. Хре­стильне ім’я Борис завжди сто­я­ло попе­ре­ду імені Гліб. Гліб Все­сла­вич у 1101 р. отри­мав Мінсь­ке князів­ство, яке було третім пре­сто­лом по стар­шин­ству у Поло­ць­кій зем­лі. Напев­но у 1101 р. Дру­ць­ке князів­ство отри­мав Рогво­лод-Борис. У 1102 р., повер­та­ю­чись з похо­ду на ятвя­гів, він заклав тут місто Бори­сов (566, с. 124). Як дру­гий син Все­сла­ва він наро­ди­вся не піз­ні­ше 1057 р.
Рогво­лод-Борис був дру­ць­ким (1101 ‑1127 рр.) та поло­ць­ким (1127–1128 рр.) кня­зем. Мож­ли­во, що у 1127 р. поло­ча­ни про­гна­ли Дави­да через нері­шучість у про­ти­сто­ян­ні нама­ган­ням Киє­ва силою зброї під­по­ряд­ку­ва­ти Поло­ць­ку зем­лю і запро­си­ли Рогво­ло­да на стар­ший пре­стол як наступ­но­го по стар­шин­ству серед поло­ць­ких князів. Навряд чи Рогво­лод-Борис подо­бав­ся Мсти­сла­ву Воло­ди­ми­ро­ви­чу біль­ше за сво­го сва­та Дави­да. Вже саме ім’я «Рогво­лод» було викли­ком Києву. У Поло­ць­кій зем­лі це ім’я мог­ло асо­ці­ю­ва­ти­ся з часа­ми неза­леж­но­сті при князі Рогволоді.

Рогво­лод-Борис помер у 1128 р. (111, стб.299; 112, стб.293), мож­ли­во, не без допо­мо­ги своїх воро­гів. Прав­да, кня­зю на той час було уже не мен­ше 70 років.

7/4. ГЛЕБ ВСЕ­СЛА­ВИЧ МИН­СКИЙ (*1050‑е,†13.09.1119, Киев)

кн. мин­ский, один из стар­ших сыно­вей полоц­ко­го кн. Все­сла­ва Бря­чи­сла­ви­ча, родо­на­чаль­ник мин­ской вет­ви полоц­ко­го кня­же­ско­го рода, дядя прп. Евфро­си­нии Полоц­кой. Женат на Ана­ста­сии, доче­ри Яро­пол­ка Изя­с­ла­ви­ча. Имел сыно­вей Рости­сла­ва, Вопо­да­ря и Все­во­ло­да. Уп
1104, 1116, 1117, а так­же в «Поуче­нии Вла­ди­ми­ра Мономаха»

По пред­по­ло­же­нию Ю. А. Арта­мо­но­ва, Г. В.- один из 2 стар­ших сыно­вей Все­сла­ва, к‑рые вме­сте с отцом в июне (или июле) 1067 г. были захва­че­ны в плен Яро­сла­ви­ча­ми во вре­мя мир­ных пере­го­во­ров, осво­бож­де­ны 15 сент. 1068 г. (Арта­мо­нов. С. 181–182). Воз­мож­но, ок. 1085 г., не позд­нее апр. 1093 г., Г. В. женил­ся на кнж. Ана­ста­сии († 1158), доче­ри вла­ди­ми­ро-волын­ско­го кн. св. Яро­пол­ка (Гав­ри­и­ла) Изя­с­ла­ви­ча и Куни­гун­ды Орла­мюнд­ской. Этот брак имел поли­ти­че­ские при­чи­ны: кн. Все­слав стре­мил­ся зару­чить­ся под­держ­кой пред­ста­ви­те­лей семьи киев­ско­го кн. св. Изя­с­ла­ва (Димит­рия) Яро­сла­ви­ча в борь­бе про­тив киев­ско­го кн. св. Все­во­ло­да (Андрея) Ярославича.

От отца Г. В. полу­чил в удел Минск, где после смер­ти Все­сла­ва Бря­чи­сла­ви­ча (1101) стал само­сто­я­тель­ным кня­зем. Вла­де­ния Г. В., оче­вид­но, охва­ты­ва­ли рай­он позд­ней­ше­го Мин­ско­го пове­та и вклю­ча­ли мало­за­се­лен­ные лес­ные мас­си­вы Свис­лоч­ско-Бере­зин­ско­го меж­ду­ре­чья, а так­же рай­он древ­не­го г. Свис­лочь, выхо­дя на юге к гра­ни­цам Киев­ско­го и Туров­ско­го кня­жеств [6] Вре­мя прав­ле­ния Г. В. харак­те­ри­зу­ет­ся актив­ным стро­и­тель­ством в сто­ли­це кня­же­ства. На рубе­же XI и XII вв. на пра­вом бере­гу р. Свис­ло­чи, ниже впа­де­ния в нее р. Неми­ги, была воз­двиг­ну­та мощ­ная кре­пость, в сев.-вост. части к‑рой нахо­ди­лась постро­ен­ная запад­но­ев­роп. масте­ра­ми неболь­шая камен­ная 4‑столпная цер­ковь. Вопре­ки мне­нию нек-рых архео­ло­гов (Др. Русь: Город, замок, село. 1985. С. 161; Рап­по­порт П. А. Зод­че­ство XII в. на тер­ри­то­рии Бело­рус­сии // Древ­не­рус. гос-во и сла­вяне: Мат-лы симп., посвящ. 1500-летию Кие­ва. Минск, 1983. С. 116–118), пишу­щих о неза­кон­чен­но­сти стро­и­тель­ства, мож­но утвер­ждать, что храм был завер­шен, одна­ко уже в 1‑й тре­ти XII в. он был раз­ру­шен (Тара­сен­ко В. Р. Рас­коп­ки Мин­ско­го зам­чи­ща в 1950 г. // КСИ­ИМК. 1952. Вып. 44. С. 130). Дея­тель­ность Г. В. спо­соб­ство­ва­ла даль­ней­шей хри­сти­а­ни­за­ции сев. дре­го­ви­чей, к пери­о­ду его прав­ле­ния (по дан­ным архео­ло­гии) отно­сит­ся раз­ру­ше­ние круп­но­го язы­че­ско­го капи­ща на тер­ри­то­рии древ­не­го горо­ди­ща — пред­ше­ствен­ни­ка Мин­ска, нахо­див­ше­го­ся в 16,7 км к запа­ду от него на р. Мен­ке (при­ток р. Птичь). В 1104 г. Г. В. вел воен­ные дей­ствия про­тив киев­ско­го кн. Свя­то­пол­ка (Миха­и­ла) Изя­с­ла­ви­ча, пере­я­с­лав­ско­го кн. Вла­ди­ми­ра (Васи­лия) Все­во­ло­до­ви­ча Моно­ма­ха и др. кня­зей, вой­ска к‑рых оса­жда­ли Минск. Г. В. отсто­ял свою сто­ли­цу, затем, по-види­мо­му, был заклю­чен мир­ный дого­вор, о чем мож­но судить по тому фак­ту, что 13 дек. сле­ду­ю­ще­го года во вла­де­ния Все­сла­ви­чей митр. Ники­фор I поста­вил епи­ско­пом свт. Мину. В 1106 г. Все­сла­ви­чи ходи­ли вое­вать зем­ли зем­га­лов, полоц­кие кня­зья потер­пе­ли пора­же­ние и поте­ря­ли 9 тыс. чел. В кон­це прав­ле­ния Г. В. раз­ме­ры Мин­ско­го кня­же­ства были весь­ма обшир­ны и вклю­ча­ли зем­ли верх­не­го Под­не­про­вья, в т. ч. горо­да-кре­по­сти Витебск, Орша и Копысь, зем­ли в вер­хо­вьях р. Друть с г. Друц­ком, к‑рый по раз­ме­рам был немно­гим мень­ше Минска.

Союз­ные отно­ше­ния меж­ду Г. В. и киев­ским пра­ви­те­лем пре­кра­ти­лись после смер­ти Свя­то­пол­ка (16 апр. 1113) и при­хо­да к вла­сти в Кие­ве Моно­ма­ха. Вла­ди­мир Моно­мах в «Поуче­нии» писал, что при­чи­ной его похо­да вме­сте с союз­ни­ка­ми — чер­ни­гов­ски­ми кня­зья­ми на Мин­ское кня­же­ство стал захват Г. В. чужих земель («бяше люди заял»). По сооб­ще­нию Ипа­тьев­ской лето­пи­си, мин­ский князь «вое­вал Дре­го­ви­чи» и «не кая­шеть­ся о сем, ни пока­ря­шеть­ся, но боле про­ти­ву Воло­ди­ме­ру гла­го­ла­ше, оука­ряя и». В ответ на эти дей­ствия киев­ский князь в янв.-марте 1116 г. пред­при­нял широ­ко­мас­штаб­ную воен­ную опе­ра­цию, в ходе к‑рой союз­ни­ки Вла­ди­ми­ра Моно­ма­ха захва­ти­ли зна­чи­тель­ную часть Мин­ско­го кня­же­ства, а Моно­мах начал про­дол­жи­тель­ную оса­ду Мин­ска. Веро­ят­но, в мар­те 1116 г. Г. В. выслал послов с пред­ло­же­ни­ем мира. Князь вышел из горо­да «с дет­ми и с дру­жи­ною», покло­нил­ся ста­рей­ше­му кня­зю, обсу­дил усло­вия мира, обе­щая «по все­му послу­ша­ти Воло­ди­ме­ра». В ответ киев­ский князь, «оми­рив Гле­ба», отдал ему из горо­дов лишь Минск. Потер­пев­ший сокру­ши­тель­ное пора­же­ние Г. В. уже не пред­став­лял угро­зы для киев­ско­го кня­зя, тем не менее в 1119 г. он был пле­нен Моно­ма­хом и выве­ден из Мин­ска в Киев, где вско­ре скон­чал­ся (воз­мож­но, был умерщ­влен). При­чи­ны ново­го воен­но­го похо­да про­тив Г. В. лето­пи­си не рас­кры­ва­ют. Мож­но пред­по­ло­жить, что захват мин­ско­го кня­зя стал след­стви­ем бег­ства в 1118 г. из Вла­ди­ми­ра-Волын­ско­го в Вен­грию дво­ю­род­но­го бра­та жены Г. В. Яро­сла­ва Свя­то­пол­чи­ча. Не исклю­че­но, что близ­кие род­ствен­ни­ки, лишен­ные Моно­ма­хом мн. родо­вых вла­де­ний, пред­при­ня­ли попыт­ки к объ­еди­не­нию, за что в ито­ге попла­ти­лись сво­и­ми княжениями. 

Г. В. и кнг. Ана­ста­сия, сле­дуя при­ме­ру Яро­пол­ка Изя­с­ла­ви­ча, отца кня­ги­ни, «вели­ку име­я­ше любовь... к свя­теи Бого­ро­ди­цы (Успен­ско­му Кие­во-Печер­ско­му мон-рю.- А. К.) и к отцу Федо­сью». В 1108 г. в Кие­во-Печер­ском мон-ре завер­ши­лось стро­и­тель­ство обшир­ной камен­ной тра­пез­ной, зало­жен­ной по пове­ле­нию Г. В. и постро­ен­ной на его сред­ства. Тра­пез­ная была рас­пи­са­на фрес­ка­ми, ее полы были выло­же­ны полив­ны­ми цвет­ны­ми пря­мо­уголь­ны­ми и фигур­ны­ми плит­ка­ми. При тра­пез­ной, по-види­мо­му, дей­ство­ва­ла цер­ковь (упом. лето­пи­сью под 1110 в рас­ска­зе о чудес­ном явле­нии огнен­но­го стол­ба, по пред­по­ло­же­нию А. В. Реуто­ва, в XII в. была посвя­ще­на св. апо­сто­лам Пет­ру и Пав­лу — Реутов А. В. Собор­ная пло­щадь Кие­во-Печер­ской лав­ры // Архи­тек­тур­но-архе­ол. иссле­до­ва­ния в Кие­ве и Кие­во-Печер­ской лав­ре. К., 1995. С. 37–38). Сре­ди най­ден­ной в тра­пез­ной посу­ды зна­чи­тель­ное место зани­ма­ет кера­ми­ка XII-XIII вв., как мест­но­го про­из­вод­ства, так и визан­тий­ско­го. Голос­ни­ки отме­че­ны «дву­зуб­цем с кре­сти­ком» (тре­зуб­цем), к‑рый боль­шин­ство иссле­до­ва­те­лей счи­та­ют кня­же­ским зна­ком Г. В., заим­ство­ван­ным у могу­ще­ствен­ных род­ствен­ни­ков жены. Г. В. при жиз­ни пожерт­во­вал оби­те­ли 600 гри­вен сереб­ра и 50 гри­вен золо­та. После кон­чи­ны кня­зя его супру­га дала мон-рю еще 100 гри­вен сереб­ра и 50 гри­вен золо­та. Ана­ста­сия Яро­пол­ков­на, заве­щав­шая перед сво­ей кон­чи­ной (1158) похо­ро­нить себя в Кие­во-Печер­ском мон-ре, пожерт­во­ва­ла оби­те­ли «5 сел и с челя­дью» (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 492–493).
В некро­ло­ге кнг. Ана­ста­сии Яро­пол­ковне отме­че­но, что ее муж был похо­ро­нен в Печер­ском мон-ре «оу свя­та­го Федо­сья». Счи­та­ет­ся, что сре­ди остан­ков 17 чел. (9 муж­чин, 4 жен­щи­ны, 4 ребен­ка), най­ден­ных в юж. части Успен­ско­го собо­ра Кие­во-Печер­ской лав­ры во вре­мя архео­ло­ги­че­ских иссле­до­ва­ний в 1998 г., нахо­дят­ся остан­ки Г. В. (Iва­кiн Г. Ю., Бала­кiн С. А. Архео­ло­гiч­нi дослiд­жен­ня Успенсь­ко­го собо­ру у 1998 р. // Архео­ло­гiч­нi вiд­крит­тя в Украïнi 1997–1998 рр. К., 1998. С. 78–79).

Игум. Дани­ил, совер­шив­ший меж­ду 1104 и 1108 гг. палом­ни­че­ство в Св. зем­лю, впи­сал име­на Г. В. («Глѣбъ Мен­ский») и чле­нов его семьи для поми­на­ния за здра­вие в Сав­вы Освя­щен­но­го лав­ре в Иеру­са­ли­ме (Глу­ша­ко­ва Ю. П. О путе­ше­ствии игум. Дани­и­ла в Пале­стине // Про­бле­мы обществ.-полит. исто­рии Рос­сии и слав. стран: Сб. ст. к 70-летию акад. М. Н. Тихо­ми­ро­ва. М., 1963. С. 79–87). Имя Г. В. встре­ча­ет­ся в сино­ди­ках. Не исклю­че­но, что Глеб, запи­сан­ный в древ­ней­шем спис­ке «хара­тей­но­го» сино­ди­ка Тро­и­це-Сер­ги­е­ва мон-ря 1575 г. сре­ди «бла­го­вер­ных кня­зей» после Бори­са и Рогво­ло­да, ранее Мсти­сла­ва, Василь­ко, Яро­сла­ва и Свя­то­сла­ва,- это Г. В. (др. воз­мож­ность — друц­кий кн. Глеб Рогво­ло­до­вич) (РГБ. Ф. 304/III. Риз­ни­ца. № 25. Л. 9 об.; ср.: РГА­ДА. Ф. 375. № 89. Л. 2; Рос­сия и греч. мир в XVI в. М., 2004. Т. 1. С. 422).
По мне­нию В. Л. Яни­на, веро­ят­на при­над­леж­ность Г. В. най­ден­ных в Кие­ве и Грод­но 3 печа­тей с изоб­ра­же­ни­я­ми про­цвет­ше­го 6‑конечного кре­ста и св. Гле­ба, с ним­бом, в кня­же­ской шап­ке и с муче­ни­че­ским кре­стом в руке, «име­ю­щих раз­мер, типич­ный для булл XII в.» (Янин. 1970. Т. 1. № 333.1–2. С. 32, 225, 320; он же. 1998. Т. 3. № 333–3. С. 61, 274, 370). Одна­ко вре­мя и место быто­ва­ния печа­тей ско­рее сви­де­тель­ству­ют в поль­зу их при­над­леж­но­сти горо­ден­ско­му кн. св. Гле­бу Всеволодовичу.
Отдель­ные эпи­зо­ды из жиз­ни Г. В., отно­ся­щи­е­ся к нач. XII в., запе­чат­ле­ны на мини­а­тю­рах Рад­зи­ви­лов­ской лето­пи­си (БАН. 34.5.30. Л. 152, 152 об., 156; кон. XV в.).
Мож­ли­во­сті його були вели­кі. Лише Києво-Печерсь­ко­му мона­сти­реві князь пода­ру­вав 600 гри­вен сріб­ла і 50 гри­вен золо­та. По його смер­ті вдо­ва Глі­ба внес­ла в цей мона­стир ругу ‑100 гри­вен сріб­ла і 50 гри­вен золота.

Ж.: АНА­СТАСІЯ ЯРО­ПОЛ­КІВ­НА (* 1074 † 8.01.1159), доч­ка турівсь­ко­го і волинсь­ко­го кня­зя Яро­пол­ка Ізяславича.

Ист.: При­сёл­ков М. Д. Тро­иц­кая лето­пись: Рекон­струк­ция тек­ста. М.; Л., 1950 (по указ.); Хож­де­ние игу­ме­на Дани­и­ла // БЛДР. Т. 4: XII в. С. 116–117, 599; ПСРЛ. Т. 1. Стб. 250, 280, 281, 283, 290–291; Т. 2. Стб. 256, 257, 259, 282–285, 492–493; С. 26–28; Т. 40. С. 71, 72, 75, 76.
Лит.: Мака­рий. Исто­рия РЦ. Кн. 2. С. 167, 210, 305; Тара­сен­ко В. Р. Др. Минск // Мат-лы по архео­ло­гии БССР: [Сб. ст.]. Минск, 1957. С. 213–232; Береж­ков Н. Г. Хро­но­ло­гия рус. лето­пи­са­ния. М., 1963. С. 45–47, 126–127, 259. При­меч. 9, 17; Алек­се­ев Л. В. Полоц­кая зем­ля в IX-XIII вв.: (Очер­ки исто­рии Сев. Бело­рус­сии). М., 1966. С. 249–257; он же. Полоц­кая зем­ля // Древ­не­рус. кня­же­ства X‑XIII вв.: Сб. ст. М., 1975. С. 226, 230–232; он же. Минск и Друцк // Сла­вяне и их сосе­ди: Архео­ло­гия, нумиз­ма­ти­ка, этно­ло­гия. Минск, 1998. С. 10–19; Янин В. Л. Акто­вые печа­ти Др. Руси X‑XV вв. М., 1970. Т. 1. № 333. 1–2. С. 32, 225, 320; Янин В. Л., Гай­ду­ков П. Г. Акто­вые печа­ти Др. Руси X‑XV вв. М., 1998. Т. 3. № 333. 1–2. С. 61, 274, 370; Заго­руль­ский Э. М. Воз­ник­но­ве­ние Мин­ска. Минск, 1982; Голов­ко А. Б. Зем­ли Зап. Руси и объ­еди­ни­тель­ная поли­ти­ка Киев­ско­го гос-ва в X — 1‑й тр. XII в. // Киев и зап. зем­ли Руси в IX-XIII вв.: [Сб. ст.]. Минск, 1982. С. 40–44; Др. Русь: Город, замок, село. М., 1985. (Архео­ло­гия СССР) (по указ.); Поболь Л. Д. Новые дан­ные о древ­нем Менеске (Мин­ске) // Древ­но­сти сла­вян и Руси: Сб. ст. М., 1988. С. 47–52; Заяц Ю. А. Мiн­ская бра­ма XII ст. // Пом­нiкi мастац­кай кул­ту­ры Бела­русi: Новыя даслед.: Зб. арт. Минск, 1989; Щапов Я. Н. Госу­дар­ство и цер­ковь Др. Руси X‑XIII вв. М., 1989. С. 134–136, 152; Хар­ла­мов В. А., Гон­чар В. Н. Кера­ми­ка из рас­ко­пок древ­не­рус. тра­пез­ной Кие­во-Печер­ско­го мон-ря // Хозяй­ство древ­не­го насе­ле­ния Укра­и­ны. К., 1993. С. 303, 306; Белец­кий С. В. О зна­ках на рого­вом кистене из Мин­ска // Сла­вяне и их сосе­ди: Архео­ло­гия, нумиз­ма­ти­ка, этно­ло­гия. Минск, 1998. С. 20–26; Наза­рен­ко А. В. Др. Русь на меж­ду­нар. путях: Меж­дис­ци­плин. очер­ки куль­тур­ных, тор­го­вых, полит. свя­зей IX-XII вв. М., 2001. С. 118, 526–529, 590; Арта­мо­нов Ю. А. Кня­зья полоц­кие — «вели­кии милос­ни­ки вели­кой лав­ры Печер­ской» // Ad fontem = У источ­ни­ка: Сб. ст. в честь С. М. Каш­та­но­ва. М., 2005. С. 176–182.

5/4. ДАВЫД ВСЕ­СЛА­ВИЧ (*1047/1057, † п.1130)

Наро­ди­вся між 1047–1057 рр., бо у 1067 р. на пере­го­во­ри з київсь­ким кня­зем його бать­ко взяв з собою двох синів, зви­чай­но стар­ших, яким не мог­ло бути мен­ше 10 років, а скорі­ше вони були вже зрі­ли­ми мужа­ми під 20 років. Помер піс­ля 1129 р. у вигнан­ні у Візантії. 

В 1103 году Давид вме­сте со Свя­то­пол­ком, Вла­ди­ми­ром Моно­ма­хом и дру­ги­ми кня­зья­ми участ­ву­ет в похо­де на полов­цев. В сле­ду­ю­щем 6612 (1104) году Лав­рен­тьев­ская лето­пись сооб­ща­ет: «На исхо­де это­го же лета послал Свя­то­полк Путя­ту на Минск, а Вла­ди­мир послал сына сво­е­го Яро­пол­ка, а Олег пошел сам на Гле­ба, взяв Давы­да Всеславича».

Из это­го мож­но сде­лать вывод, что Давид был с Гле­бом в ссо­ре и поэто­му при­нял уча­стие в похо­де на него. Кста­ти, воло­сти Гле­ба и Дави­да (Мин­ская и Изя­с­лав­ская) гра­ни­чи­ли, может быть даже вкли­ни­ва­лись друг в дру­га. Вполне веро­ят­но, что воз­ник­ли «погра­нич­ные» про­бле­мы. В прин­ци­пе, вполне есте­ствен­но пред­по­ло­жить, что при­чи­ной раз­до­ра меж­ду сыно­вья­ми Все­сла­ва стал раз­дел волостей.

в 1128 г. полоц­кий князь. До это­го, воз­мож­но, логой­ский. В 1129 выслан в Визан­тию. Имел сына Бря­чи­сла­ва и еще по мень­шеи мере одно­го сына, имя кото­ро­го неиз­вест­но. Уп 1103, 1128, 1129.

Стар­шин­ство синів Все­сла­ва дис­кусійне. Н.Карамзин назы­ва­ет его млад­шим сыном Все­сла­ва, [7] но это, види­мо, не так «Житие Ефро­си­ньи» назы­ва­ет млад­шим сыном дру­го­го сына Все­сла­ва – Свя­то­сла­ва. [8] А.Алексеев счи­та­ет Давы­да стар­шим из детей Все­сла­ва и пер­вым полоц­ким кня­зем после смер­ти отца, игно­ри­руя изве­стия Тати­ще­ва, соглас­но кото­ро­му уже на дру­гой год после кон­чи­ны Все­сла­ва в Полоц­ке сидел не Давыд, а Борис. На дум­ку В.Пічети Давид при розділі Поло­ць­ко­го князів­ства на уді­ли був обді­ле­ний і зов­сім не отри­мав володінь. О.Рапов вва­жав його третім сином Все­сла­ва. В.Данилович, М.Баумгартен та Л. Алек­сеєв вва­жа­ли Дави­да найстаршим. 

Спи­сок рус­ских кня­зей, упо­ми­на­е­мых в «Хож­де­нии Дани­и­ла Мни­ха, запи­сан­ных для поми­на­ния в мона­сты­ре Свя­то­го Сав­вы более пол­ный: «Се же суть име­на их: Михай­ло-Свя­то­полк, Васи­лей-Вла­ди­мир, Давыд Свя­то­сла­вич, Михай­ло-Олег, Пан­кра­тей-Яро­слав Свя­то­сла­вич, Ондрей-Мсти­слав Все­во­ло­до­вич, Борис Все­сла­вич, Глеб Мин­ский, Давид Все­сла­вич.» Исхо­дя из это­го спис­ка мож­но с боль­шой уве­рен­но­стью гово­рить, что Борис Все­сла­вич был стар­ше Дави­да Все­сла­ви­ча и на момент палом­ни­че­ства Дани­и­ла зани­мал Полоц­кий стол.

У Давы­да после смер­ти бра­та Бори­са не было пре­тен­ден­тов, посколь­ку Глеб, кото­рый мог быть и стар­ше Давы­да, умер в 1118 г. Еще рань­ше, в 1116 г умер Роман Все­сла­вич. Свя­то­слав, соглас­но неко­то­рым источ­ни­кам, был млад­шим сыном Все­сла­ва. Был еще Рости­слав. о кото­ром извест­но толь­ко, что в 1129 г. он был выслан в Визан­тию, где, по-види­мо­му. и умер. Надо пола­гать, что он тоже был моло­же Давыда
Давыд не при­шел­ся к полоц­ко­му дво­ру. Чем-то воз­мож­но, он не устра­и­вал и киев­ско­го кня­зя Воз­ник­ли ослож­не­ния в свя­зи с пере­рас­пре­де­ле­ни­ем еопо­стеи. Мож­но пред­по­ло­жить, что этим было вызва­но и вме­ша­тель­ство в полоц­кие дела киев ско­го кня­зя, орга­ни­зо­вав­ше­го сюда поход в ав,усте 1128 г.

Хотя киев­скии князь согла­сил­ся с прось­бой поло­чан, при­вез­ших с собои моло­до­го Рогво­по­да, и утвер­дил его кня­зем, сам Рогво­под, быть может, в сипу сво­ем моло­до­сти и неопыт­но­сти или пото­му, что реаль­ная впасть в горо­де при­над­ле­жа­ла тогда уси­лив­ше­му­ся полоц­ко­му бояр­ству, ока­зал­ся на этом эта­пе фигу­рой сла­бои. Про­бле­мы не были сня­ты, и заня­тые сво­и­ми внут­рен­ни­ми дела­ми, полоц­кие кня­зья на сле­ду­ю­щий год в гру­бои фор­ме отка­за­ли в под­держ­ке киев­ско­му кня­зю, орга­ни­зо­вав­ше­му сов­мест­ныи поход рус­ских кня­зеи про­тив полов­цев, за что и попла­ти­лись высып­кои в Визан­тию. Сре­ди сослан­ных был и Рогво­лод Борисович.

8/4. КН. РОМАН ВСЕ­СЛА­ВИЧ († 1114 чи 1116)

В лето­пи­си ука­зан толь­ко год смерти.

Наро­ди­вся на почат­ку дру­гої поло­ви­ни XI ст. Помер у вигнан­ні за межа­ми Поло­ць­кої зем­лі. Згід­но ПВЛ Роман помер в 1116 р. у Муро­мі (108, ч. 1, с.200–202). За Никонівсь­ким літо­пи­сом Роман помер у Ряза­ні в 1114 р. (120, с. 143).
Янін вис­ло­вив здо­гад­ку, що Роман був най­стар­шим сином Все­сла­ва Бря­чи­сла­ви­ча і його наступ­ни­ком (1710, с. 122). О.Рапов схи­ляв­ся до цієї вер­сії, вва­жа­ю­чи, що Роман через усо­би­цю міг втра­ти­ти володін­ня і був зму­ше­ний вми­ра­ти у вигнан­ні (1332, с.54–55). Віро­гід­ні­ше вигля­дає вер­сія Л. Алек­се­е­ва, що Роман був молод­шим за Рогво­ло­да-Бори­са, Глі­ба і Дави­да, яких як стар­ших пом’я­нув у Єру­са­ли­мі Дани­ло Мніх (318,с.230‑2325).
Вдо­ва Рома­на по його смер­ті прий­ня­ла постриг, жила в келії при собор­ній церкві св. Софії у Поло­ць­ку, пере­пи­су­ва­ла кни­ги, котрі потім про­да­ва­ла, а отри­мані гро­ші роз­да­ва­ла бід­ним (566, c. 11 ‑112, 270).
Роман мусив мати якусь волость, най­і­мо­вір­ні­ше Ізя­с­лав або Слу­цьк, звід­ки його міг виг­на­ти Гліб. Ско­ра смерть у вигнан­ні мог­ла зава­ди­ти його рестав­ра­ції піс­ля подій 1116 р.

Его жена постриг­лась в мона­хи­ни полоц­ко­го мона­сты­ря. [9]

10/4. КН. РОСТИ­СЛАВ-ГЕОР­ГИЙ ВСЕ­СЛА­ВИЧ (* 1070 ? † п.1130)

Наро­ди­вся в 1070 р. у Поло­ць­ку [?]. Помер піс­ля 1129 р. у вигнан­ні у Візан­тії. Май­же всі істо­ри­ки вва­жа­ють його най­мо­лод­шим з синів Все­сла­ва Бря­чи­сла­ви­ча (592, с.71; 318, с.223–224, 231; 1332, с.56). Володів якимсь уді­лом в Поло­ць­ко­му князів­стві. Напев­но — Лукомсь­ким. Цей уділ вва­жав­ся стар­шим за логойсь­кий і бори­совсь­кий, князі яких відо­мі з дру­гої поло­ви­ни XII ст. А отже у Луком­лі пови­нен був бути окре­мий князь уже у пер­шій поло­вині цьо­го століт­тя. Вихо­дя­чи з усіх зна­них князів поло­ць­кої дина­стії ним міг бути тіль­ки Рости­слав Все­сла­вич у 1101 ‑1129 рр.

Веро­ят­но имел сына, имя кото­ро­го неиз­вест­но [10]

9/4. СВЯ­ТО­СЛАВ (ГЕОР­ГИЙ) ВСЕ­СЛА­ВИЧ (†1130/1143)

В «Сте­пен­ной кни­ге» назван самым млад­шим из Все­сла­ви­чей Имел сына Василь­ка (воз­мож­но, так­же — Давы­да, Вяче­сла­ва и двух доче­рей Пре­ди­сла­ву (Ефро­си­нью) и Гра­ди­сла­ву (Евдо­кию). Види­мо, умер к 1143 г., кот­ла полоц­ким кня­зем ста­но­вит­ся его сын Василько.

Наро­ди­вся у дру­гій поло­вині XI ст. в Поло­ць­ку. Помер піс­ля 1129 р. у вигнан­ні в Візан­тії (592). Судя­чи з того, що його нащад­ки володі­ли Вітебсь­ким князів­ством, мож­на ствер­джу­ва­ти слі­дом за О.Пресняковим (1316, c. 118) та Т.Василевським (2093, s.337), що Свя­то­слав був вітебсь­ким кня­зем у 1101–1129 рр. Запе­ре­чен­ня Л. Алек­сеє­ва (318, с.230–232), під­т­ри­мані О.Раповим (1332, с.56), зво­дять­ся до того, що ніби-то Вітебсь­ке князів­ство нале­жа­ло до Смо­ленсь­кої зем­лі. Остан­нє може бути спра­вед­ли­вим тіль­ки для корот­ко­го періо­ду в дру­гій поло­вині XII ст., коли смо­ленсь­ка дина­стія пере­жи­ва­ла період най­біль­шо­го роз­квіту. І то нам здаєть­ся, що Давид Рости­сла­вич, зай­ма­ю­чи вітебсь­кий пре­стол, при­найм­ні номі­наль­но зали­шав­ся васа­лом поло­ць­ко­го кня­зя. Про це свід­чать події 1167 р.

Ще одним під­твер­джен­ням того, що Свя­то­слав Все­сла­вич був вітебсь­ким кня­зем, слу­жить пові­дом­лен­ня Іпатіївсь­ко­го зве­ден­ня під 1180 р., де у роз­по­віді про похід на Все­сла­ва Василь­ко­ви­ча, ска­за­но, що дід його брав участь у поході на Нов­го­род, взяв даро­хра­ниль­ни­цю і начин­ня слу­жебне в соборі, а також один погост нов­го­родсь­кий при­єд­нав до своєї зем­лі. Якщо це не ремініс­цен­сії з похо­ду Все­сла­ва Бря­чи­сла­ви­ча у 1065 р., коли було погра­бо­ва­но собор св.Софії в Нов­го­роді і части­ну насе­лен­ня Нов­го­родсь­кої зем­лі пере­се­ле­но в поло­ць­кі зем­лі (у тако­му випад­ку літо­пи­се­ць помил­ко­во пра­ді­да Все­сла­ва Василь­ко­ви­ча назвав дідом), то мож­на при­пус­ка­ти, що між 1101–1129 рр. міг мати міс­це при­кор­дон­ний кон­флікт між Вітебсь­ким князів­ством і Нов­го­родсь­кою зем­лею. Такі сутич­ки мог­ли від­бу­ва­ти­ся і під час пер­шо­го похо­ду об’єд­на­них військ на Поло­ць­ку зем­лю у 1127 р.
Існує малой­мо­вір­на вер­сія ніби його дру­жи­на Софія була тіт­кою імпе­ра­то­ра Іоан­на II Ком­не­на. Якщо вона прав­ди­ва, то це був дру­гий шлюб кня­зя вже у Візан­тії і у віці близь­ко 60 років. Мож­ли­во через допо­мо­гу нової роди­ни син Свя­то­сла­ва зумів утри­ма­тись у Поло­ць­ку. При­пус­ка­ти, що один з молод­ших синів поло­ць­ко­го кня­зя міг одру­жи­тись з візан­тійсь­кою прин­це­сою ще на Русі, зна­ю­чи що шлю­би були тіль­ки скріп­лен­ням дипло­ма­тич­них угод, про­сто несерй­оз­но (87, c. 185).

IX генерація від Рюрика

Друц­кая ветвь

12/6. РОГВО­ЛОД-ВАСИЛЬ РОГВО­ЛО­ДО­ВИЧ-БОРИ­СО­ВИЧ († піс­ля 1171)

Упо­мя­нут в 1128 г. как поло­циЙ князь По-види­мо­му, под име­нем Васи­лия в 1129 г. был сослан в Визан­тию. В 1143 г. женил­ся на доче­ри Изя­с­ла­ва Мсти­сла­ви­ча. ПолоЦ­кИИ князь с 1146 по 1151 и в 1158–1161 гг. в 1158 г. князь друц­кий. Упо­мя­нут на т.н. «Рогво­ло­до­вом камне» 1171 г [11] Имел сына Гле­ба, воз­мож­но, так­же Все­сла­ва и дочь (Прас­ко­вью?)

Наро­ди­вся на почат­ку XII ст. Помер піс­ля 1171 р. Напев­но у 1127–1129 рр. був дру­ць­ким кня­зем. У 1140 р., повер­нув­шись, отри­мав зно­ву Дру­ць­ке князів­ство, бо у 1143 р. одру­жи­вся з доч­кою Ізя­с­ла­ва Мсти­сла­ви­ча, тоді пере­я­с­лавсь­ко­го кня­зя і стар­шо­го з нащад­ків Мсти­сла­ва Воло­ди­ми­ро­ви­ча (120, с. 167). Цей шлюб допо­міг йому у 1144 р. здо­бу­ти поло­ць­кий стіл. Як стар­ший в роді поло­ць­ких князів Рогво­лод рогво­ло­до­вич мав на це пра­во, але не маю­чи жод­но­го уді­лу, він не зміг би це пра­во реалі­зу­ва­ти. Дещо невда­ла політи­ка при­ве­ла у 1151 р. до бун­ту в Мінсь­ку, під час яко­го Рогво­лод був ув’яз­не­ний. Його звіль­ни­ли за допо­мо­гою Юрія Дов­го­ру­ко­го і він знай­шов при­ту­лок при дворі союз­ни­ка остан­ньо­го сіверсь­ко­го кня­зя Свя­то­сла­ва Оль­го­ви­ча. Як лен­ник сіверсь­ко­го кня­зя і з допо­мо­гою сіве­рян у 1158 р. Рогво­лод рогво­ло­до­вич ово­лодів Дру­ць­ком, а потім і Поло­ць­ком. У 1162 р. піс­ля невда­лої обло­ги Город­ця Мінсь­ко­го Рогво­лод-Василь зали­ши­вся у Друцьку.
Востан­нє Рогво­лод рогво­ло­до­вич зга­да­ний у 1171 р. в написі на валуні, знай­де­но­му побли­зу Дру­ць­ка: «В літо 6679 міся­ця мая в 7 день постав­ле­ний хрест сій. Гос­по­ди, помо­жи рабу своє­му Васи­лю в хре­щен­ні, іме­нем Рогво­ло­ду, сину Бори­со­ву.» (592, с.82; 1351, с.ЗЗ; 318, с.231–234; 1332, с.59).

13/6. КН. ІВАН РОГВО­ЛО­ДО­ВИЧ (1130)

Наро­ди­вся на почат­ку XII ст.
Упо­мя­нут в 1129 г. в чис­ле кня­зеи, выслан­ных в Визан­тию. Боль­ше ника­ких све­де­ний о нем нет. Мож­ли­во у Візан­тії Іван рогво­ло­до­вич прий­няв постриг під іме­нем Дави­да і не повер­нув­ся (592, с.84; 1178, с.373; 318, с.231–234; 1332, с.59).

14/6. КНЖ. ЗВЕ­НИ­СЛА­ВА РОГВО­ЛОДІВ­НА († 24.05. піс­ля 1173)

Наро­ди­ла­ся до 1127 р. Помер­ла 24.05 піс­ля 1173 р. Упо­мя­ну­та в «Житии Ефро­си­ньи» (1173). Була з бра­та­ми на заслан­ні у Візан­тії, де під впли­вом дво­юрід­ної сест­ри ста­ла чер­ни­цею Євпрак­сією. Разом з сест­рою у 1172 р. виру­ши­ла на про­щу до Кон­стан­ти­но­по­ля та Єру­са­ли­му. Каноні­зо­ва­на пра­во­слав­ною церк­вою і вша­но­вуєть­ся 24 трав­ня (1750, р.34).

Мин­ская ветвь

15/7. КН. РОСТИ­СЛАВ ГЛІ­БО­ВИЧ (*поч.XII, †1161/1167)

Наро­ди­вся в кін­ці XI — почат­ку XII ст. Помер піс­ля 1161 р. Князь мин­ский (до 1151 и после 1158 г.). В 1151–1158 полоц­кий князь. По сло­вам Соло­вье­ва, «вошел в сынов­ние отно­ше­ния к Свя­то­сла­ву Оль­го­ви­чу». [12] Умер меж­ду 1161 и 1167 г, когда Воло­дарь в 1167 г. брал Полоцк, его, види­мо, не было уже в живых. Уп. 1151, 1158.

Напев­но до 1144 р. був кня­зем-ізгоєм. А.Сапунов, дже­ре­ло яко­го неві­до­ме, вва­жав, що у 1146 р. мінсь­ким кня­зем був Рости­слав. Вос­кре­сенсь­кий літо­пис під тим самим роком від­мітив появу у Дру­ць­ку Глі­ба Рогво­ло­до­ви­ча. Але в 1146 р. не було під­став для пере­роз­поді­лу столів у Поло­ць­кій зем­лі. Це мог­ло від­бу­ти­ся тіль­ки у 1144 р., коли поло­ць­ким кня­зем став Рогво­лод рогво­ло­до­вич, або близь­ко 1140 р., коли Все­во­лод Оль­го­вич вер­нув поло­ць­ких князів з вигнан­ня. У 1151–1158 рр. Рости­сла­ву вда­лось навіть ово­лодіти Поло­ць­ком, але він не зумів там втри­ма­тись і повер­нув­ся у Мінськ (592, с.84; 318, с.231 ‑234; 1332, с.59).
Був одру­же­ний з Софією, доч­кою волинсь­ко­го кня­зя Яро­сла­ва Святополковича.

16/7. КН. ВОЛО­ДАР ГЛІ­БО­ВИЧ († піс­ля 1167)

В 1151–1158 гг. мин­ский князь, в 1158–1167 — горо­дец­кий. Воз­мож­но имел сыно­вей Андрея и Василь­ка. Уп. 1151, 1158, 1162, 1167 гг

Наро­ди­вся у кін­ці XI — на почат­ку XII ст. Помер піс­ля 1167 р. Був мінсь­ким кня­зем у 1151–1158 рр. (коли його стар­ший брат Рости­слав сидів у Поло­ць­ку), горо­де­ць­ким кня­зем (у 1162 р. під сті­на­ми своєї сто­ли­ці роз­гро­мив поло­ць­ко­го кня­зя Рогво­ло­да Рогво­ло­до­ви­ча), зно­ву мінсь­ким кня­зем (по смер­ті Рости­сла­ва піс­ля 1161 р. і піс­ля невда­чі у Поло­ць­ку у 1167 р.). У 1167 р. корот­кий час володів Поло­ць­ком (піс­ля пере­моги над війсь­ком Все­сла­ва Василь­ко­ви­ча і до невда­ло­го похо­ду на Вітебськ) (592, с.85; 318, с.231 ‑234; 1332, с.58–59).

Извест­но, что сыно­вей у Воло­да­ря Гле­бо­ви­ча было несколь­ко. «Гене­а­ло­гия дат­ских коро­лей» сооб­ща­ла, что бра­тья коро­ле­вы Софьи пра­вят Пули­на­лан­дом, т.е. Полоц­кой землей. 

17/7. КН. ВСЕ­ВО­ЛОД ГЛІ­БО­ВИЧ († піс­ля 1159)

У 1159 р. був ізя­с­лавсь­ким кня­зем як васал най­стар­шо­го бра­та Рости­сла­ва. Під час насту­пу ново­го поло­ць­ко­го кня­зя Рогво­ло­да Рогво­ло­до­ви­ча, на допо­мо­гу яко­му висту­пи­ли смо­ленсь­кі пол­ки, очо­лені кня­зя­ми Рома­ном і Рюри­ком Рости­сла­ви­ча­ми та воє­во­дою Вніз­дом, а також нов­го­родсь­кі та псковсь­кі дру­жи­ни, не став чини­ти опо­ру, а при­сяг­нув ново­му сюзе­ре­ну. Але поло­ць­кий князь помі­няв йому Ізя­с­лавсь­ке князів­ство на Стри­жевсь­ке, таким чином розри­ва­ю­чи володін­ня Глі­бо­ви­чів: Ізя­с­лавсь­ке князів­ство при­ми­ка­ло до Мінсь­ко­го, а Стри­жевсь­ке — зна­хо­ди­ло­ся біля Поло­ць­ка. Його сто­ли­ця — нині с.Стрижеве на р.Свічі..

Все­во­лод не брав участі у подіях 1162 та 1167 рр., які тор­ка­ли­ся мінсь­кої гіл­ки поло­ць­кої дина­стії. Мож­на з пев­ною долею віро­гід­но­сті при­пус­ка­ти, що він помер до 1162 р. (592, с.85; 318, с.234–236; 1332, с.57–58).

18/7. КН. ІЗЯ­С­ЛАВ ГЛІ­БО­ВИЧ († 14.05.1134)

Помер 14.05.1134 р. як ізгой за межа­ми Поло­ць­кої зем­лі. В.Татищев нази­ває його поло­ць­ким кня­зем (1467, c. 145), але це скорі­ше випис­ка з яко­гось літо­пи­су, яка вка­зу­ва­ла на належ­ність до поло­ць­кої дина­стії. На дум­ку О.Рапова мав якийсь уділ у Поло­ць­кій зем­лі (1332, с.58).

КН. N РОСТИ­СЛА­ВИЧ (1128)

Сын Рости­сла­ва Все­сла­ви­ча. Имя неиз­вест­но. Упо­мя­нут в 1129 г. В Вос­кре­сен­ской Лето­пи­си гово­рит­ся о высып­ке в Визан­тию како­го-то «Рости­сла­ви­ча»

Витеб­ская ветвь

19. КН. ВАСИЛЬ­КО СВЯ­ТО­СЛА­ВИЧ († 1144)

В 1132 г. поло­чане изго­ня­ют Свя­то­пол­ка Мсти­сла­ви­ча и выби­ра­ют кня­зем Василь­ка Свя­то­сла­ви­ча. Воз­мож­но, оста­вал­ся полоц­ким кня­зем до 1146 г., когда он был сме­нен Рогво­ло­дом (Васи­ли­ем) Бори­со­ви­чем. Есть осно­ва­ния пред­по­ла­гать, что одно вре­мя вла­дел Изя­с­лав­лем, кото­рый в 1158 г. назван «вот­чи­ной» его сына Бря­чиспа­ва Имел сыно­вей Все­сла­ва, Бря­чи­сла­ва, Воло­да­ря и дочь Марию Уп. 1132, 1143.

Помер у 1144 р. У 1132–1144 рр. був поло­ць­ким кня­зем, на під­ставі чого мож­на при­пус­ка­ти, що у 1130–1132 рр. він мав володіти вітебсь­ким князів­ством, яке піз­ні­ше було закріп­лене за його нащад­ка­ми. М.Карамзін, П.Строєв і М.Погодін помил­ко­во вва­жа­ли його сином Рогво­ло­да-Бори­са Все­сла­ви­ча (592, с.86; 318, с.234–237; 1332, с.59–60).

20/9. КН. ВЯЧЕ­СЛАВ СВЯ­ТО­СЛА­ВИЧ (1167,1173)

Упо­мя­нут в «Житии Ефро­си­ньи» (1173). В.Л.Носевич пола­га­ет, что он упо­мя­нут так­же в 1167 г. Одна­ко, по Л.В.Алексееву, там речь ско­рей может идти о каком-то неиз­вест­ном нам Гле­бо­ви­че. [13] По «Житию», имел двух дочерей.

Помер піс­ля 1167 р. (114, с.14). Мав уділ з цен­тром в Усвяті, на дум­ку О.Рапова успад­ку­вав Вітебсь­ке князів­ство у 1162 р. (1332, с.59–60).
М.Баумгартен на під­ставі Житія св.Єфросінії вва­жав Вяч­ка сином Рости­сла­ва (1750, р.34). Але його володін­ня зна­хо­ди­лись в Вітебсь­ко­му князів­стві, отже він скорі­ше був молод­шим бра­том Василь­ка. Т.Василевський помил­ко­во ото­тож­нив цьо­го кня­зя з іншим Вяч­ком, який жив у XIII ст. і зай­мав пре­стол у латись­ко­му князів­стві Кок­нес­се (2093, s.377). Цей князь заги­нув у 1224 р. і не міг бути бра­том св.Єфросинії Поло­ць­кої, на що спра­вед­ли­во вка­зав Л. Алек­сеєв (318, с.231–232).
Для св.Єфросінії Вяч­ко був лише дво­юрід­ним бра­том. Згід­но житій­ної літе­ра­ту­ри у ньо­го були дві донь­ки: Киріан­на (в чер­нец­тві Ага­фія) та Оль­га (в чер­нец­тві Євфімія).

21/10. КНЖ.ПРЕДСЛАВА–ЕФРОСИНИЯ СВЯ­ТО­СЛАВ­НА († 23.05.1173)

Упо­мя­ну­та в 1173 г. в «Житие Ефро­си­ньи». Насто­я­тель­ни­ца жен­ско­го мона­сты­ря в Полоцке.

Наро­ди­ла­ся до 1130 р. чи, може у вигнан­ні у Візан­тії і там прий­ня­ла чер­нец­тво під іме­нем Єфросінії. Схи­ли­ла до чер­нецтва рід­ну сесте­ру Гор­ди­сла­ву, дво­юрід­ну Зве­ни­сла­ву і, напев­но, дво­юрід­но­го бра­та Іва­на Рогво­ло­до­ви­ча. Остан­ній в іноц­тві носив ім’я Дави­да. Всі троє у 1172 р. виру­ши­ли на про­щу до Кон­стан­ти­но­по­ля та Єру­са­ли­му. По дорозі в Кон­стан­ти­но­поль вони зустрі­ли імпе­ра­то­ра Мануї­ла І Ком­не­на і були ним прий­няті. Помер­ла 23.05.1173 р. Каноні­зо­ва­на пра­во­слав­ною церквою.

22/10. КНЖ. ГРА­ДИ­СЛА­ВА СВЯ­ТО­СЛАВ­НА (1173)

Упо­мя­ну­та в «Житии Ефро­си­ньи» (1173 г). Гори­сла­ва, по Карам­зи­ну. [14] Есть мне­ние, что еще одна из доче­рей Свя­то­сла­ва Все­сла­ви­ча была заму­жем за сыном визан­тий­ско­го импе­ра­то­ра Ману­и­ла Алек­се­ем Ком­ни­ным. [15] Постриг­лась в мона­хи­ни Спас­ско­го мона­сты­ря в Полоцке.

Наро­ди­ла­ся до 1130 р.[?] Помер­ла піс­ля 1173 р. У чер­нец­тві Євдо­кія. у 1172–73 рр. з сест­рою Пред­сла­вою-Єфросінією та дво­юрід­ним бра­том Іва­ном-Дави­дом була на про­щі у Кон­стан­ти­но­полі та Єрусалимі.

КН. ДАВЫД СВЯТОСЛАВИЧ

Упо­мя­нут в «Житии Ефро­си­ньи» (1173), где рас­ска­зы­ва­ет­ся о попом­ни­че­стве Ефро­си­ньи в Пале­сти­ну с бра­том Давы­дом. в дру­гих источ­ни­ках све­де­ний о Давы­де нет.

Изя­с­ла­во-Логой­ская ветвь

КН. БРЯ­ЧИ­СЛАВ ДАВИ­ДО­ВИЧ († піс­ля 1130)

Наро­ди­вся у кін­ці XI ст. Помер піс­ля 1129 р. у вигнан­ні в Візантії.
У 1127 р. був кня­зем ізя­с­лавсь­ким і логойсь­ким (111, стб.298). Мож­ли­во, що він отри­мав цей уділ піс­ля 1116 р., коли ці зем­лі було відібра­но у Глі­ба, а їх попе­ред­ній князь Роман помер у вигнан­ні. Напев­но, тоді ж уго­да Киє­ва з Поло­ць­ком була скріп­ле­на шлю­бом Бря­чи­сла­ва з Ксенією, доч­кою Мсти­сла­ва Воло­ди­ми­ро­ви­ча. Це не вря­ту­ва­ло Бря­чи­сла­ва Дави­до­ви­ча від вигнання.

КН. ...... ДАВЫ­ДО­ВИЧ (1128)

Упо­мя­нут в 1128 г. Имя неиз­вест­но. В рас­ска­зе о похо­де в Полоц­кую зем­лю коа­ли­ции рус­ских кня­зей в 1128 г. ска­за­но, что поло­чане изгна­ли из горо­да кня­зя Давы­да «с сынь­ми». [16] В неко­то­рых гене­а­ло­ги­че­ских таб­ли­цах сыном Давы­да счи­та­ют так­же и Воло­да­ря, упо­мя­ну­то­го под 1158 г. вме­сте с Бря­чи­сла­вом в Изя­с­лав­ле (Насевіч В.Л. Указ.соч., с. 142) Одна­ко нет уве­рен­но­сти в том, что Бря­чи­слав 1127 и 1158 гг. — одно и то же лицо.

X генерація від Рюрика

Друц­кая ветвь

23/12. КН. ГЛІБ РОГВО­ЛО­ДО­ВИЧ († піс­ля 1186)

Наро­ди­вся у пер­шій тре­тині XII ст. Помер біля 1186 р. (1750, р.34).
Мож­на допус­ка­ти, що Гліб був дру­ць­ким кня­зем у 1159–62 рр., коли його бать­ко Рогво­лод рогво­ло­до­вич зай­мав поло­ць­кий пре­стол. Піс­ля 1171 р. він зно­ву князь дру­ць­кий. Зга­да­ний там під 1180 р. (112, стб.620).

С ним свя­зы­ва­ют Гле­ба Друц­ко­го, упо­мя­ну­то­го под 1180 г., может быть, пото­му, что Друцк тра­ди­ци­он­но рас­смат­ри­вал­ся как вот­чи­на Рогво­ло­до­ви­чей. Есть мне­ние. что в. Лето­пис­нои запи­си под 1146 г., сооб­ща­ю­щеи о вокня­же­нии в Друц­ке Гле­ба Рязан­ско­го, речь идет имен­но о Гле­бе Рогво­по­до­ви­че, в име­ни кото­ро­го пере­пис­чи­ка­ми была допу­ще­на ошиб­ка. [17]

Сре­ди груп­пы полоц­ких кня­зеи, пере­чис­лен­ных в лето­пи­си под 1186 г., его уже нет. Мож­но пред­по­ло­жить, что он умер меж­ду 1180 и 1186 года­ми. Созда­ет­ся впе­чат­ле­ние, что лет ему было, по тогдаш­ним мер­кам, не так уж мало. Меж­ду тем, соглас­но Хро­ни­ке Быхов­ца, Глеб Рогво­ло­до­вич умер моло­дым и был похо­ро­нен в полоц­ком Софи­ис­ком собо­ре в одном гро­бу с отцом. [18]

24/12. КН. ВСЕ­СЛАВ РОГВО­ЛО­ДО­ВИЧ ? († піс­ля 1186 ?)

Фигу­ра не совсем ясная. Под 1160 г. Ипа­ти­ев­ская лето­пись назы­ва­ет како­го-то Все­сла­ва из Полоц­ка, при­няв­ше­го уча­стие в похо­де ряда рус­ских кня­зеи во гла­ве с Свя­то­сла­вом Оль­го­ви­чем на Вщиж. Учи­ты­вая, что в Полоц­ке тогда кня­жил Рогво­под Бори­со­вич, мож­но пред­по­ло­жить, что этот Все­слав был одним из его сыно­вей. На это, кажет­ся, ука­зы­ва­ет и Густын­ская лето­пись 22. ПСРЛ, т. 2, с. 306. К Ротво­ло­до­ви­чам отно­сят Все­сла­ва в родoс­лов­ных таб­ли­цах C.М Соло­вьев (см. Исто­рия Рос­сии, т 1. с. 741), В.Л Насевіч (Ук. соч.). Л.В.Алексеев так­же дума­ет, что это один из сыно­вей Рогно­ло№ (Полоц­кая зем­ля. с. 272—273). Одна­ко “Все­сла­вом из Полоц­ка“ мог быть и Все­слав Василь­ко­вич. Мож­но, одна­ко, допу­стить, что имя Все­слав было вто­рым име­нем Гле­ба Рогво­по­до­ви­ча Прав­да, о лич­но­сти Все­сла­ва из Полоц­ка есть и дру­гие мне­ния (об этом ниже). Ины­ми сло­ва­ми, пол­ной уве­рен­но­сти в реаль­но­сти Все­сла­ва Рогволодовича.

КНЖ. ПРАС­КО­ВИЯ РОГВОЛОДОВНА (?)

Упо­мя­ну­та в Хро­ни­ке Быхов­ца, но био­гра­фи­че­ские све­де­ния о ней во мно­гом повто­ря­ют био­гра­фию Ефро­си­нии. Поэто­му мате­ри­а­пы о ней нель­зя счи­тать надеж­ны­ми. [19] В «Житии Ефро­си­ньи» гово­рит­ся, что во вре­мя палом­ни­че­ства в Иеру­са­лим Ефро­си­нью сопро­вож­да­ли ее брат Давыд и «род­ствен­ни­ца» Евпрак­сия. Воз­мож­но. Прас­ко­вия и Евпрак­сия одно и то же лицо.
[20]

25/15. КН. ГЛІБ РОСТИ­СЛА­ВИЧ (1151,1158)

Друц­кий князь в 1151–1158 гг. Уп 1151, 1158

М.Баумгартен помил­ко­во вва­жав Глі­ба сином Бря­чи­сла­ва Дави­до­ви­ча (1750, р.34–35). За пові­дом­лен­ням Вос­кре­сенсь­ко­го літо­пи­су у 1146 р. Гліб при­ї­хав у Дру­цьк з Ряза­ні (118, c. 100), де, напев­но, пере­бу­вав у вигнан­ні. Вище ми вже звер­та­ли ува­гу, що поло­ць­кі події 1144 р. у цьо­му зве­дені від­не­сені до 1146 р. Май­же ней­мо­вір­но, щоби для забез­пе­чен­ня під­т­рим­ки мінсь­кої гіл­ки в бороть­бі про­ти вітебсь­кої, Рогво­лод рогво­ло­до­вич пере­дав Дру­цьк Глі­бо­ві Рости­сла­ви­чу у 1146 р. Виста­ча­ло повер­нен­ня Мінсь­ка його бать­ко­ві. Скорі­ше Гліб отри­мав Дру­цьк тіль­ки у 1151 р., коли поло­ць­кий пре­стол зай­няв його бать­ко мінсь­кий князь Рости­слав Глі­бо­вич. Не випад­ко­во у 1159 р. Рогво­лод рогво­ло­до­вич про­гнав Глі­ба з Дру­ць­ка при допо­мозі сіверсь­ких князів.

Мин­ская ветвь

26. КН. ВОЛОДИМИР-[ВАСИЛИЙ] ВОЛО­ДА­РЕ­ВИЧ († піс­ля 1186) 

Помер піс­ля 1182 р. Напев­но впер­ше став мінсь­ким кня­зем у 1167 р., коли його бать­ко Воло­дар Глі­бо­вич перей­шов в Поло­цьк. По його смер­ті Воло­ди­мир успад­ку­вав мінсь­кий пре­стол. У 1182 р. як мінсь­кий князь пре­тен­ду­вав на Бере­стя у супер­ниц­тві з доро­ци­чинсь­ким кня­зем Василь­ком Яро­пол­чи­чем (1468, с. 127–128). Мож­ли­во, що він був одру­же­ний з незна­ною з інших дже­рел волинсь­кою княж­ною. Извест­но, что сыно­вей у Воло­да­ря Гле­бо­ви­ча было несколь­ко. «Гене­а­ло­гия дат­ских коро­лей» сооб­ща­ла, что бра­тья коро­ле­вы Софьи пра­вят Пули­на­лан­дом, т.е. Полоц­кой землей. 

Впер­вые упо­ми­на­ние о нем встре­ча­ет­ся в хро­ни­ке Ген­ри­ха Лат­вий­ско­го под 1186 г.:3) «... [Свя­щен­ник Мей­нард — Д.А., Д.В.] полу­чив поз­во­ле­ние, а вме­сте и дары от коро­ля Полоц­ко­го Вла­ди­ми­ра, кото­ро­му ливы, еще языч­ни­ки, пла­ти­ли дань, назван­ный свя­щен­ник сме­ло при­сту­пил к божье­му делу...» (далее Ген­рих Лат­вий­ский опи­сы­ва­ет собы­тия 1186 г.).

Соста­ви­тель Симео­нов­ской лето­пи­си под 1196 г. при­во­дит сле­ду­ю­щий факт: «Тои же зимы посла Давыд из Смо­лен­ска сынов­ца сво­е­го Мсти­сла­ва, сва­та вели­ко­го кня­зя Все­во­ло­да, в помощь зятю сво­е­му на Витебск, и побе­ди его князь Полоц­кий Василь­ко с чер­ни­гов­цы, и Мсти­сла­ва, сва­та Все­во­ло­жа яша и ведо­ша и Черниговоу...»

КН. АНДРЕЙ ВОЛОДАРЕВИЧ

Упо­мя­нут в 1180 г.

27/16. КН. ВАСИЛЬ­КО ВОЛО­ДА­РЕ­ВИЧ († піс­ля 1186)

логойсь­ким князь. в сере­дине 80‑х гг. XII в. акти­ви­зи­ро­ва­лись пред­ста­ви­те­ли Мин­ской линии, был захва­чен важ­ный город Полоц­кой зем­ли — Логожск, в кото­ром стал кня­жить Василь­ко Воло­да­ре­вич. Помер піс­ля 1186 p. (l11, стб.403).

Извест­но, что сыно­вей у Воло­да­ря Гле­бо­ви­ча было несколь­ко. «Гене­а­ло­гия дат­ских коро­лей» сооб­ща­ла, что бра­тья коро­ле­вы Софьи пра­вят Пули­на­лан­дом, т.е. Полоц­кой землей. 

Соста­ви­тель Симео­нов­ской лето­пи­си под 1196 г. при­во­дит сле­ду­ю­щий факт: «Тои же зимы посла Давыд из Смо­лен­ска сынов­ца сво­е­го Мсти­сла­ва, сва­та вели­ко­го кня­зя Все­во­ло­да, в помощь зятю сво­е­му на Витебск, и побе­ди его князь Полоц­кий Василь­ко с чер­ни­гов­цы, и Мсти­сла­ва, сва­та Все­во­ло­жа яша и ведо­ша и Черниговоу...»

М.Погодін, В.Данилович і М.Баумгартен без­під­став­но вва­жа­ли Воло­ди­ми­ра і Василь­ка Рости­сла­ви­ча­ми (592, с.87–90; 1750, р.34–35). О.Рапов вва­жає Василь­ка стар­шим за Воло­ди­ми­ра (1332, c.61), про­те він зай­мав молод­ший стіл в зем­лі, тоді як Воло­ди­мир був мінсь­ким князем.
(паміж 1135—1150 — 1222) — князь лагож­скі (пас­ля 1180—1186), князь мен­скі (1184/1186—1216), князь полац­кі (1216—1222). Сын Вала­да­ра Гле­баві­ча і Рык­сы, малод­шы брат Улад­зі­мі­ра Вала­да­раві­ча. Упер­шы­ню зга­д­ва­ец­ца ў 1186 год­зе, калі разам з кн. сма­лен­скім Давы­дам, кн. наў­га­род­скім Мсці­сла­вам і кн. друц­кім Уся­с­ла­вам ўдзель­ні­чаў у паход­зе на Полацк[1]. Пры­чы­ны пахо­ду невя­до­мы, але пала­чане выра­шалі дама­гац­ца мір­на­га раз­вя­зан­ня кан­флік­ту, сустр­э­лі кня­зёў на мяжы і далі бага­тыя дары — князі згад­зілі­ся на мір. Маг­чы­ма, як вынік — васіль­каў брат Улад­зі­мір стаў полац­кім кня­зем, а Васіль­ка заняў ста­лец у Менску[2]. Павод­ле мер­ка­ван­ня Пят­но­ва, паход быў выклі­ка­ны кан­флік­там пала­чан з Улад­зі­мірам, які ў 1186 г. ўжо сяд­зеў на полац­кім сталь­цы, выні­кам пахо­ду было зама­ца­ванне сталь­ца за Уладзімірам[3].
Па гэтым Васіль­ка доў­гі час не зга­д­ва­ец­ца кры­ні­ца­мі, вера­год­на, ён высту­паў суполь­на з бра­там. Так 12.3.1196 г. Васіль­ка разам з чар­ні­гаў­ца­мі і Бары­сам Друц­кім раз­гра­міў сма­лен­скае войска[4], пра гэта паве­дам­ляе Сіма­наўскі лета­піс. Праў­да, павод­ле Карам­зі­на, Троіц­кі лета­піс назы­ваў Васіль­ку полац­кім кня­зем, але вядо­ма, што полац­кім кня­зем тым­ча­со­ва быў Уладзімір[5]. Вера­год­на, і далей Васіль­ка вёў ўзгод­не­ную з бра­там паліты­ку, удзель­ні­чаў у пахо­дах, у т.л. супра­ць нем­цаў у Ніж­нім Пад­звін­ні. У 1216 г. Улад­зі­мір заду­маў вялікі паход на Рыгу, сабраў вялі­кае вой­ска з удзе­лам сма­ля­наў, віцяб­ля­наў, дру­ча­наў, вера­год­на, былі і вой­скі Васіль­кі, які, маг­чы­ма, пры­вёў з сабою і літву.
Улад­зі­мір неча­ка­на памёр, паход на Рыгу не адбы­ў­ся. Павод­ле Я. Длу­га­ша, тым часам сма­лен­скі кн. Мсціслаў Давы­давіч раз­біў літоў­цаў, якія раба­валі ваколі­цы Полацка[6]. У 1217/1218 год­зе зга­д­ва­ец­ца полац­кі князь Васіль­ка, асо­ба яко­га дыс­кусій­ная, маг­чы­ма, гэта Васіль­ка Вала­да­равіч. Маг­чы­ма, менавіта паміж яго вой­ска­мі, дзе маглі быць і літоў­цы, і сма­лен­ца­мі адбы­ла­ся выш­эйз­га­да­ная сутыч­ка з‑за ўла­ды у Полац­ку. У 1217/1218 год­зе князь полац­кі Васіль­ка разам з Мсці­сла­вам Удат­ным і Улад­зі­мірам Руры­каві­чам удзель­ні­чаў у паход­зе на Галіч[7] і, калі веры­ць Стрый­коўс­ка­му, у гэтым вой­ску была літва, можа, пры­вед­зе­ныя Васіль­кам. Гэты Васіль­ка памёр, вера­год­на, да 1222 года, пас­ля яго смер­ці сма­лен­скія князі заха­пілі Полацк, ста­лец заняў прад­стаўнік іх дынастыі.

Витеб­ская ветвь

28/19. ВСЕ­СЛАВ ВАСИЛЬ­КО­ВИЧ († бл. 1186)

До 1161 г. витеб­ский князь. В 1161 пере­ве­ден в Полоцк. Изгнан­ный в 1167 г. Воло­да­рем Гле­бо­ви­чем, бежит в Витебск к Давы­ду Рости­сла­ви­чу. С его помо­щью в том же году воз­вра­ща­ет полоц­кий стол. Как думал А.П.Сапунов в 1175 г. Давыд отдал Все­сла­ву Витебск. В 1181 и 1186 гг. упо­мя­нут как полоц­кий князь.

При­дер­жи­вал­ся про­мо­но­ма­хо­вич­ской ори­ен­та­ции. Зять Мсти­сла­ва Рости­сла­ви­ча (нов­го­род­ский князь в 1178 г.). Все­слав был стар­шим сре­ди Василь­ко­ви­чей. Об этом сви­де­тель­ству­ет и такой факт. В 80‑х годах Х! в. Витебск попе­ре­мен­но пере­хо­дил от одно­го бра­та к дру­го­му, но паль­му пер­вен­ства неиз­мен­но сохра­нял Все­слав. За ним сле­до­вал Бря­чи­слав, а потом Владимир.

Востан­нє зга­дуєть­ся у Дру­ць­ку у 1186 р. У 1132–1162, до 1175–1178, піс­ля 1180–1186 рр. був вітебсь­ким кня­зем. У 1162–1167, 1167 — до 1175, 1178 — піс­ля 1180 рр. зай­мав поло­ць­кий пре­стол. Одру­жи­вся з доч­кою київсь­ко­го кня­зя Рости­сла­ва Мсти­сла­ви­ча, що забез­пе­чи­ло йому під­т­рим­ку смо­ленсь­кої гіл­ки Моно­ма­хо­ви­чів. З їх допо­мо­гою Все­слав Василь­ко­вич утри­му­вав зверх­ність у Поло­ць­кій зем­лі, але для цьо­го зму­ше­ний був пере­да­ти Вітебськ своє­му шури­ну Дави­ду Рости­сла­ви­чу. Прав­да, цей князь з смо­ленсь­кої дина­стії, при­найм­ні номі­нальне, зали­шав­ся васа­лом Все­сла­ва Василь­ко­ви­ча (1750, р.34–35; 318, с.233–238; 1332, с.61–62).

За вер­сією В.Даниловича, яку ми прий­має­мо, у 1186 р. дру­ць­ким кня­зем став Все­слав Рогво­ло­до­вич. Це би мог­ло озна­ча­ти, що Все­слав Василь­ко­вич помер бл. 1186 або вза­галі згад­ка 1186 р. від­но­сить­ся до Все­сла­ва Рогво­ло­до­ви­ча (592, с.93).

29/19. КН. БРЯ­ЧИ­СЛАВ ВАСИЛЬ­КО­ВИЧ († піс­ля 1181)

Упо­мя­нут в 1158 г. До 1161 г. кня­жил в Изя­с­лав­ле. В запи­си 1158 г. Изяспавпь назван него отчи­ной“ и, воз­мож­но, в горо­де он был поса­жен рань­ше. В 1180 г.- витеб­ский князь. Мог полу­чить витеб­ский стол и рань­ше, после ухо­да отту­да в Смо­ленск Давы­да Рости­сла­ви­ча (не поз­же 1167 г.). Имел сына Василь­ка Умер меж­ду 1180 и 1186 гг. К момен­ту смер­ти его стар­ше­го бра­та Все­сла­ва его уже, оче­вид­но, не было в живых, ина­че бы полоц­кий стол занял Брячиспав.

Помер піс­ля 1181 р. Князь ізя­с­лавсь­кий (1159–1160 рр.) та вітебсь­кий (1168-до 1175, 1178-піс­ля 1181 рр.).

КН. ВЛА­ДИ­МИР (Волод­ша) ВАСИЛЬКОВИЧ

Помер піс­ля 1160 р. Князь ізя­с­лавсь­кий (1159–1160) і, мож­ли­во, лукомсь­кий (у 1170‑х).

Ско­рей все­го, это извест­ный по ПХро­ни­ке Ливо­нии“ полоц­кий князь Вла­ди­мир (1186–1216). Фигу­ра Вла­ди­ми­ра мно­гим кажет­ся зага­доч­ной. Она всплы­ва­ет как бы неожи­дан­но. В гене­а­ло­гии Изя­с­ла­ви­чей было несколь­ко Вла­ди­ми­ров. Ес тествен­но, полоц­ким кня­зем в ука­зан­ный пери­од мог­ли стать дале­ко не все из них. Так, мало­ве­ро­ят­но, что­бы это был энер­гич­ный князь из пинии Гле­бо­ви­чей Воло­дарь Гле­бо­вич (упо­мя­нут в интер­ва­ле 1151 и 1167 гг.), кото­рый ролип­ся по 1120
г. (в 1118 г. умор его отец) и поэто­му в 1216 г. (год смер­ти Вла­ди­ми­ра) ему было бы свы­ше 95 лег, что явно на соот­вет­ству­ет той поли­ти­че­ской актив­но­сти, кото­рой отме­че­но кня­же­ние Вла­ди­ми­ра в в. К тому же сам Полоцк не бып вот­чи­ной Гле­бо­ви­чеи. После 1167 г. в нем сиде­ли, как пра­ви­ло, кня­зья из рода Свя­то­спа­ви­чеи. Види­мо, в этом роду и сле­ду­ет искать его кор­ни Воз­мож­но, имен­но он был упо­мя­нут в 1158 г. вме­сте с бра­том Бря­чиспа­вом, что­бы затем надол­го исчез­нуть со стра­ниц летописи.
Попоц­кии стол пере­шел к нему от бра­та Все­сла­ва в 1186 г.. оче­вид­но, сра­зу же после его смер­ти. В этом году он уже назван в «Хро­ни­ке» коро­лем. Воло­дарь, несо­мнен­но, был моло­же сво­их бра­тьев. В 1158 г. он ока­зал­ся со сво­им бра­том Бря­чи­сла­вом в пле­ну у Рости­сла­ва Мин­ско­го. В отли­чие от бра­та, он еще не имел сво­е­го кня­же­ния и был очень молод. Он дол­го пре­бы­вал в тени сво­их бра­тьев и толь­ко поспе их смер­ти высту­пил как закон­ный пре­тен­дент на полоц­кий стол.
Похо­же, что все Василь­ко­ви­чи были дол­го­жи­те­ля­ми. И Воло­дарь, родив­ший­ся до 1143 — 1147 гг., тоже дожил до пре­клон­но­го возраста.

31/19. КНЖ. МАРІЯ ВАСИЛЬКОВНА (?)

У 1143 р. була вида­на за волинсь­ко­го кня­зя Свя­то­пол­ка Все­во­ло­до­ви­ча, стар­шо­го сина вели­ко­го кня­зя Все­во­ло­да Оль­го­ви­ча. Цей шлюб укрі­пив пози­ції Василь­ка Свя­то­сла­ви­ча і доз­во­лив йому збе­рег­ти поло­ць­кий стіл до своєї смер­ті. Піз­ні­ше Свя­то­слав Все­во­ло­до­вич під­т­ри­му­вав вітебсь­ку гіл­ку як чер­ні­гівсь­кий і київсь­кий князь. [21]

КНЖ. КИРИ­А­НА ВЯЧЕСЛАВНА

Упо­мя­ну­та в «Житии Ефро­си­ньи» (1173 г.) Постриг­лась в мона­хи­ни Спас­ско­го мона­сты­ря в Полоцке.

КНЖ. ОЛЬ­ГА ВЯЧЕСЛАВНА

Упо­мя­ну­та в «Житии Ефро­си­ньи» (1173 г.). Постриг­лась в мона­хи­ни Спас­ско­го мона­сты­ря в Полоцке.

КН. БОРИС ДАВЫ­ДО­ВИЧ (1222)

17 янва­ря 1222 года Мсти­слав Дави­до­вич захва­ты­ва­ет Полоцк, а посад­ни­ком остав­ля­ет сво­е­го пле­мян­ни­ка Свя­то­сла­ва Мсти­сла­ви­ча. В Нов­го­род­ской I лето­пи­си про дан­ные собы­тия есть запись: «В лѣто 6730 [1222]... А Яро­сла­ви­ци, смол­няне взя­лѣ Пол­те­скъ, ген­ва­ря въ 17, при князѣ Бори­сѣ и Глѣбѣ.»

М.Баумгартен помил­ко­во писав про двох Бори­сів: Вяче­сла­ви­ча та Все­сла­ви­ча, хоча сам погод­жу­вав­ся з мож­ливістю їх тотож­но­сті (1750, р.34–35). Оскіль­ки Борис в 1195 р. був дру­ць­ким кня­зем (118, с. 105; 121, с.28), то він нале­жав до потем­ків Рогво­ло­да Рогво­ло­до­ви­ча, тоб­то був Всеславичем.

Дру­ць­кий пре­стол він успад­ку­вав по смер­ті бать­ка. Пев­но той же князь зай­мав поло­ць­кий пре­стол у 1222 р., виграв­ши бороть­бу з кня­зя­ми вітебсь­кої гілок поло­ць­кої дина­стії бл. 1215 р.
В.Татищев помил­ко­во вва­жав його Бори­сом Дави­до­ви­чем, яко­го не існу­ва­ло, і від­но­сив до смо­ленсь­кої дина­стії (1468, с.204–211).

Неспро­мож­ність кня­зя Бори­са стри­ма­ти наступ литов­ців, про який є відо­мо­сті у польсь­ко­го хроні­ста М.Стрийковського, чиї дже­ре­ла вив­чені недо­стат­ньо, а також втра­та впли­ву в зем­лях лати­шів, при­ве­ли до бун­ту поло­чан, від­би­то­го в заплу­таній «Повісті про Свя­тох­ну». Цим ско­ри­ста­лись смо­ленсь­кі князі. 17.01.1222 р. смо­ленсь­кий князь Мсти­слав Дави­до­вич здо­був Поло­цьк і поса­див там сво­го пле­мін­ни­ка Свя­то­сла­ва Мсти­сла­ви­ча, сина тодіш­ньо­го київсь­ко­го кня­зя (318, с.238–239; 1495, c. 184–194). Згід­но «Повісті» Свя­тох­на була доч­кою Кази­мі­ра Поморсь­ко­го. З поморсь­ких князів ним міг бути лише щецінсь­кий князь Кази­мір II Богу­сла­вич († 1219/1220 рр.). Поморсь­ко-поло­ць­кий союз у пер­шій чвер­ті XIII ст. досить логіч­ний: оби­дві сто­ро­ни були заці­кав­лені у отри­ман­ні актив­но­сті хре­сто­нос­ців в Прибалтиці.

Ж.: СВЯ­ТОХ­НА

35. ГЛІБ ДАВЫ­ДО­ВИЧ († піс­ля 1221) 

молод­ший брат Бори­са Все­сла­ви­ча. 17 янва­ря 1222 года Мсти­слав Дави­до­вич захва­ты­ва­ет Полоцк, а посад­ни­ком остав­ля­ет сво­е­го пле­мян­ни­ка Свя­то­сла­ва Мсти­сла­ви­ча. В Нов­го­род­ской I лето­пи­си про дан­ные собы­тия есть запись: «В лѣто 6730 [1222]... А Яро­сла­ви­ци, смол­няне взя­лѣ Пол­те­скъ, ген­ва­ря въ 17, при князѣ Бори­сѣ и Глѣбѣ.»

XI генерація від Рюрика

Друц­кая ветвь

КН. БОРИС ДРУЦ­КИЙ (1197)

Соста­ви­тель Симео­нов­ской лето­пи­си под 1196 г. при­во­дит сле­ду­ю­щий факт: «Тои же зимы посла Давыд из Смо­лен­ска сынов­ца сво­е­го Мсти­сла­ва, сва­та вели­ко­го кня­зя Все­во­ло­да, в помощь зятю сво­е­му на Витебск, и побе­ди его князь Полоц­кий Василь­ко с чер­ни­гов­цы, и Мсти­сла­ва, сва­та Все­во­ло­жа яша и ведо­ша и Черниговоу...»

Мин­ская ветвь ветвь

......

Витеб­ская ветвь

КН. БРЯ­ЧИ­СЛАВ ВАСИЛЬКОВИЧ

Упо­мя­нут в «Сло­ве о пол­ку Иго­ре­ве» (1185/1186 гг.)

КН. ВСЕ­ВО­ЛОД ВАСИЛЬКОВИЧ

Упо­мя­нут в Сло­ве о пол­ку Иго­ре­ве“ (1185/1186 гг.), Воз­мож­но, князь Гер­цике, упо­мя­ну­тый в 1209 г. в “Хро­ни­ке Ливо­нии“ Ген­ри­ха Латы­ша. Погиб око­ло 1215 г.

КН. ИЗЯ­С­ЛАВ ВАСИЛЬКОВИЧ

Упо­мя­нут 1180 и в Сло­ве о пол­ку Иго­ре­веа (как князь город­нен­ский 1185/1186 гг.). Погиб меж­ду 1180 и 1185 гг. в сра­же­нии с литовцами.

39/29. ВАСИЛЬ­КО БРЯ­ЧИ­СЛА­ВИЧ († піс­ля 1209 ?)

Упо­мя­нут в 1180 г. По Л.В.Алексееву, воз­мож­но, сидел в Изя­с­лав­ле. Поз­же — витеб­ский князь (по В.Л.Носевичу, до 1197 г.). 

Ж.: [......] ДАВЫДОВНА

У 1180 р. зга­да­ний як вітебсь­кий князь (112, стб.620). Тоді вітебсь­ким кня­зем був його бать­ко Бря­чи­слав Василь­ко­вич, а Василь­ко лише очо­лю­вав вітебсь­ку дру­жи­ну. По смер­ті бать­ка зай­няв вітебсь­кий пре­стол. У 1209 р. з його доч­кою одру­жи­вся воло­ди­ми­ро-суз­дальсь­кий князь Все­во­лод Вели­ке Гніз­до. Схо­же, що Василь­ко був ще живим (592, с. 171–173; 1750, р.64).

[......] ВСЕ­СЛАВ­НА (1174)

Дочь Все­сла­ва Василь­ко­ви­ча; 3.02.1174 р. була вида­на за Яро­пол­ка Рости­сла­ви­ча (118, с.91), який тоді невда­ло пре­тен­ду­вав на один з голов­них пре­столів у Суз­дальсь­кій зем­лі. Имя неиз­вест­но. Упо­мя­ну­та в 1175 г. Жена суз­даль­ско­го кня­зя Ярополка.

41. NN ВОЛОДАРІВНА 

За вер­сією В.Даниловича, прий­ня­тою М.Баумгартеном, була матір’ю кня­зя Ізя­с­ла­ва, зга­да­но­го у 1180 р. Мож­ли­во, що це помил­ка і Ізя­с­лав був сином Мику­ли Воло­да­ре­ви­ча, а NN вза­галі не існу­ва­ла (592, с.99; 1750, р.36).

КН. ВЯЧ­КО БОРИ­СО­ВИЧ (†1223)

Упо­мя­нут. в “ Хро­ни­ке Ливо­нии“ как князь Куке­ной­са. Мне­ния отно­си­тель­но родо­слов­нои это­го кня­зя силь­но рас­хо­дят­ся. Пред­ла­га­ет­ся счи­тать его сыном Бори­са Давы­до­ви­ча (полоц­кий князь в 1217 г.) и вну­ком Давы­да Рости­сла­ви­ча (из смо­лен­ских Моно­ма­хо­ви­чеи), упо­мя­ну­то­го под 1197 г. как друц­кий князь. У Бори­са, по Тати­ще­ву, были сыно­вья Василь­ко и Вяч­ко от пер­вой жены и Вла­ди­мир — от вто­рой (Свя­то­х­ны).

В.Л.Носевич пред­ла­га­ет счи­тать друц­ко­го Бори­са 1197 года сыном Все­сла­ва Рогво­по­до­ви­ча и, сле­до­ва­тель­но, отно­сить его к полоц­ким Изя­с­ла­ви­чам 35 Дока­зать это, к сожа­ле­нию, невоз­мож­но, как невоз­мож­но уста­но­вить без­услов­ную реаль­ность и само­го Все­сла­ва Рогво­по­до­ви­ча (ЯЛ. 15), о чем уже гово­ри­лось. После поте­ри Куке­ной­са Вяч­ко ушел на Русь и погиб при обо­роне Юрье­ва от кре­сто­нос­цев. Уход его в эту область, воз­мож­но, свя­зан с его род­ством с нов­го­род­ски­ми или росто­во-суз­даль­ски­ми князьями.

ВЯЧ­КО (1175/1180[1] — 1224, Юрьев)

Вяче­слав; белор. Вяч­ка, лат. Vetseke, латыш. Viesceķis, — князь Куке­ной­са до 1203—1208, князь Юрьев­ский 1223–1224.Сведения для одно­знач­но­го утвер­жде­ния о про­ис­хож­де­нии Вяч­ко ску­пы. По наи­бо­лее рас­про­стра­нён­ной вер­сии он про­ис­хо­дил из Полоц­кой вет­ви Рюриковичей[1]. При этом его отож­деств­ля­ют с Вяч­ко, сыном полоц­ко­го кня­зя Бори­са Давы­до­ви­ча от пер­во­го бра­ка. Этот Вяч­ко явля­ет­ся одним из геро­ев пове­сти о Свя­тохне, пере­ска­зан­ной В. Н. Татищевым[2]. Одна­ко суще­ству­ют и дру­гие вер­сии его про­ис­хож­де­ния. Так О. М. Рапов, вслед за Тати­ще­вым, счи­тал, что он про­ис­хо­дит из смо­лен­ской вет­ви Рюриковичей[3].Основной источ­ник о дея­тель­но­сти Вяч­ко — Хро­ни­ка Ливо­нии Ген­ри­ха Лат­вий­ско­го. Соглас­но ей, Вяч­ко (Vetseke) был кня­зем в лат­галь­ском кня­же­стве Куке­нойс, вас­са­лом кня­зя Полоц­ка, где он воз­глав­лял сопро­тив­ле­ние Ливон­ско­му ордену. 

В 1205 году Вяч­ко пере­дал часть земель епи­ско­пу Риги Аль­брех­ту фон Букс­гев­де­ну в обмен на обе­ща­ние защи­ты от литвы.
В 1207 году Вяч­ко был захва­чен и достав­лен в цепях в Ригу, одна­ко епи­скоп поз­же осво­бо­дил его. Ресур­сов Полоц­ко­го кня­же­ства было недо­ста­точ­но для дей­ствен­ной помо­щи Вяч­ко в его борь­бе про­тив кре­сто­нос­цев, и в 1208 году Вяч­ко сжёг Куке­нойс и ушёл в рус­ские зем­ли, а тер­ри­то­рия его кня­же­ства была пол­но­стью захва­че­на Орденом.[4].

Лишь в 1216 году, по сви­де­тель­ству Ген­ри­ха Лат­вий­ско­го, нача­лась вели­кая вой­на рус­ских и эстов про­тив мече­нос­цев. Уже в 1217 и 1219 годах были пред­при­ня­ты сов­мест­ные смо­лен­ско-нов­го­род­ские похо­ды в При­бал­ти­ку, в 1221 и 1223 — вла­ди­мир­ско-нов­го­род­ские. Вяч­ко вновь появил­ся в источ­ни­ках в 1223 году, когда нов­го­род­ский князь Яро­слав Все­во­ло­до­вич поста­вил его кня­зем в город Юрьев (совре­мен­ный Тар­ту). Вяч­ко про­явил себя храб­рым пол­ко­вод­цем, отра­зил несколь­ко напа­де­ний кре­сто­нос­цев, одна­ко в 1224 году погиб при обо­роне Юрье­ва от армии епи­ско­па Альбрехта[5], вспо­мо­га­тель­ное вой­ско из Нов­го­ро­да успе­ло дой­ти толь­ко до Пско­ва (к тому же вре­ме­ни отно­сит­ся кон­фликт меж­ду нов­го­род­ским бояр­ством и вели­ким кня­зем вла­ди­мир­ским Юри­ем Все­во­ло­до­ви­чем). С этим собы­ти­ем свя­за­но един­ствен­ное упо­ми­на­ние Вяч­ко в рус­ских лето­пи­сях — в Нов­го­род­ской пер­вой лето­пи­си, где под 6732 (1224) годом ска­за­но: «Того же лета уби­ша кня­зя Вяч­ка нем­ци в Гюр­ге­ве, а город взя­ша». [22]

Впер­вые Вяч­ко появ­ля­ет­ся на стра­ни­цах «Хро­ник» Ген­ри­ха Лат­вий­ско­го в запи­сях за 1205 год — «седь­мой год епи­скоп­ства Аль­бер­та». Обес­по­ко­ен­ный тем, что «латин­ские пили­гри­мы» посе­ли­лись все­го в трёх милях от него, он при­ни­ма­ет сме­лое реше­ние — про­яс­нить ситу­а­цию в лич­ной встре­че с епи­ско­пом, для чего спус­ка­ет­ся на кораб­ле вниз по реке. Что­бы нане­сти этот визит по соб­ствен­но­му жела­нию, без при­гла­ше­ния, ему при­хо­дит­ся пред­ва­ри­тель­но выслать в Ригу гон­ца. Из этой запи­си сле­ду­ет, что Вяч­ко всту­па­ет в кон­такт с епи­ско­пом не пер­вый раз, и «дипло­ма­ти­че­ский эти­кет» в отно­ше­ни­ях меж­ду Ригой и коро­лём Вяч­ко из Кукей­но­са (как его вели­ча­ет Ген­рих) уже согла­со­ван. Встре­ча име­ла типич­но про­то­коль­ный характер[7]. После руко­по­жа­тий и вза­им­ных при­вет­ствий он тут же заклю­чил с тев­то­на­ми проч­ный мир, кото­рый, впро­чем, про­дол­жал­ся недол­го. По заклю­че­нии мира, про­стив­шись со все­ми, он радост­но воз­вра­тил­ся к себе.
[23]
На сле­ду­ю­щий, 1206 год в «Хро­ни­ках» фигу­ри­ру­ет не Вяч­ко, а его рези­ден­ция — «рус­ский замок Кукей­нос», где оста­нав­ли­ва­ют­ся послы от сюзе­ре­на — кня­зя Полоц­ко­го Вла­ди­ми­ра в ожи­да­нии отве­та епи­ско­па на пред­ло­же­ние про­ве­сти пере­го­во­ры 30 мая близ реки Воги[8].
«Девя­тый год епи­скоп­ства» был озна­ме­но­ван для Аль­бер­та про­дви­же­ни­ем: он ста­но­вит­ся лен­ни­ком импе­рии, пре­вра­ща­ясь в кня­зя-епи­ско­па. С нача­ла 1207 года вся Ливо­ния — его лен, и Аль­берт сосре­до­та­чи­ва­ет в сво­их руках и свет­скую, и духов­ную власть в этой зем­ле. В Ригу из Тев­то­нии епи­скоп воз­вра­ща­ет­ся толь­ко на Пяти­де­сят­ни­цу, 10 июня, в сопро­вож­де­нии двух гра­фов, дру­гих бла­го­род­ных и почтен­ных людей, и новый десант стро­и­те­лей-пили­гри­мов. Услы­шав о при­бы­тии Аль­бер­та, в Ригу едет и Вяч­ко: он вме­сте со сво­и­ми людь­ми вышел им навстре­чу и по при­бы­тии в Ригу был при­нят все­ми с почё­том. Про­ве­дя в самой дру­же­ствен­ной обста­нов­ке в доме епи­ско­па мно­го дней, он нако­нец попро­сил епи­ско­па помочь ему про­тив напа­де­ний литов­цев, пред­ла­га­ли за это поло­ви­ну сво­ей зем­ли и сво­е­го зам­ка. Это было при­ня­то, епи­скоп почтил коро­ля мно­ги­ми дара­ми, обе­щал ему помощь людь­ми и ору­жи­ем, и король с радо­стью вер­нул­ся домой[9]. Вопрос о при­чи­нах тако­го щед­ро­го дара «в пол­цар­ства» до сих пор оста­ёт­ся без отве­та. Ни о каких напа­де­ни­ях литов­цев на Кукей­нос, серьёз­ность кото­рых мог­ла бы быть тому при­чи­ной, све­де­ний в «Хро­ни­ке» нет.
К кон­цу это­го же года разыг­ры­ва­ет­ся кон­фликт, высту­па­ю­щий про­ло­гом к конеч­ной поте­ре рус­ским кня­зем сво­е­го кня­же­ства. Собы­тие это име­ет место меж­ду рож­де­ствен­ским напа­де­ни­ем литов­цев на Турай­ду (24 декаб­ря 1207 года) и Пас­хой (6 апреля1208 года). В отли­чие от дру­гих собы­тий хро­ни­ки, предыс­то­рию кон­флик­та и его при­чи­ны Ген­рих не рас­кры­ва­ет, воз­ла­гая вину на Вяч­ко самим сти­лем фра­зы: «В это вре­мя воз­ник раз­дор меж­ду коро­лём Куке­ной­са и рыца­рем Дани­и­лом из Лене­вар­де­на. Этот король при­чи­нял мно­го непри­ят­но­стей людям Дани­и­ла и, несмот­ря на неод­но­крат­ные уве­ще­ва­ния, не пере­ста­вал их бес­по­ко­ить». Епи­скоп был в кур­се дел, но поми­мо неких уве­ще­ва­ний (о них глу­хо упо­ми­на­ет­ся), ниче­го не пред­при­ни­мал. Эту без­на­ка­зан­ность окру­жа­ю­щие, вплоть до людей само­го низ­ко­го про­ис­хож­де­ния, слуг, вос­при­ня­ли как все­доз­во­лен­ность, и в итоге
…одна­жды ночью слу­ги Дани­и­ла под­ня­лись вме­сте с ним самим и быст­ро дви­ну­лись к зам­ку коро­ля. При­дя на рас­све­те, они нашли спя­щи­ми людей в зам­ке, а стра­жу на валу мало бди­тель­ной. Взой­дя неожи­дан­но на вал, они захва­ти­ли глав­ное укреп­ле­ние; отсту­пав­ших в замок рус­ских, как хри­сти­ан, не реши­лись уби­вать, но угро­зив им меча­ми, одних обра­ти­ли в бег­ство, дру­гих взя­ли в плен и свя­за­ли. В том чис­ле захва­ти­ли и свя­за­ли само­го коро­ля, а все иму­ще­ство, быв­шее в зам­ке, снес­ли в одно место и тща­тель­но охра­ня­ли. Позва­ли гос­по­ди­на сво­е­го Дани­и­ла, быв­ше­го побли­зо­сти, и он, желая выслу­шать совет епи­ско­па об этом деле, сооб­щил обо всем рижанам[10].
Итак, нали­цо откры­тое оскорб­ле­ние чести и досто­ин­ства гла­вы сосед­не­го госу­дар­ства (Ген­рих име­ну­ет Вяч­ко, как и кня­зей псков­ских и полоц­ких, коро­лём — в отли­чие от пле­мен­ных вождей, кото­рых он назы­ва­ет лишь ста­рей­ши­на­ми). Совер­ше­но оно даже не рыца­рем (под­власт­ным епи­ско­пу), а низ­ко­род­ны­ми его слу­га­ми. В ту эпо­ху повод к вой­нам дава­ли и гораз­до менее зна­чи­мые собы­тия, и поэто­му хотя бы фор­маль­но Аль­берт дол­жен выка­зать неодобрение:
Епи­скоп вме­сте со все­ми сво­и­ми был очень огор­чен и не одоб­рил сде­лан­но­го, велел вер­нуть коро­ля в его замок и воз­вра­тить ему всё иму­ще­ство, затем, при­гла­сив коро­ля к себе, с почё­том при­нял его, пода­рил ему коней и мно­го дра­го­цен­ной одеж­ды… и толь­ко лишь на Пас­ху (6 апре­ля 1208 года), вновь «самым лас­ко­вым обра­зом» уго­стив Вяч­ко с дру­жи­ной и, «усы­пив вся­кую враж­ду меж­ду ним и Дани­и­лом», с радо­стью отпус­ка­ет кня­зя домой[10].

В 1223 году во всей Эст­лян­дии раз­вер­ну­лось вос­ста­ние про­тив кре­сто­нос­цев. Нем­цам и дат­ча­нам эсты руби­ли голо­вы; неко­то­рых свя­щен­ни­ков при­нес­ли в риту­аль­ную жерт­ву язы­че­ским богам. Лик­ви­ди­ро­вав таким обра­зом гар­ни­зо­ны, эсты овла­де­ли несколь­ки­ми кре­по­стя­ми. На под­мо­гу им вышли рус­ские вой­ска из Нов­го­ро­да и Пско­ва, кото­рые вста­ли в клю­че­вых кре­по­стях — Фел­лине и Дерпте[11]. Кня­зю Вяч­ко, чьё Кукей­нос­ское кня­же­ство к это­му вре­ме­ни уже заня­ли кре­сто­нос­цы, Нов­го­род дал дру­жи­ну в 200 рат­ни­ков, что­бы он мог вос­сесть в Юрье­ве или любом дру­гом месте, кото­рое смо­жет себе отвоевать[12].

К 1224 году Юрьев оста­вал­ся послед­ним цен­тром сопро­тив­ле­ния кре­сто­нос­цам меж­ду Чуд­ским озе­ром и морем. К его жите­лям с радо­стью при­со­еди­ни­лось насе­ле­ние Сака­ла, Уган­ди и дру­гих близ­ле­жа­щих земель. На пас­ху 1224 года кре­сто­нос­цы оса­ди­ли Юрьев, но после пяти дней боёв были вынуж­де­ны отой­ти. Тогда епи­ско­пы напра­ви­ли к Вяч­ко послов, пред­ло­жив ему отка­зать­ся от «языч­ни­ков-повстан­цев» и поки­нуть кре­пость, одна­ко он решил остаться[13]. 15 авгу­ста 1224 года вой­ско кре­сто­нос­цев, уси­лен­ное боль­шим коли­че­ством обра­щён­ных в хри­сти­ан­ство ливов и лет­тов, вер­ну­лось под Юрьев, и вновь оса­ди­ло город. Вто­рая оса­да Юрье­ва в 1224 году дли­лась «мно­го дней и ночей». Вяч­ко и его двум­стам дру­жин­ни­кам вновь пред­ло­жи­ли сво­бод­ный выход из кре­по­сти. Одна­ко князь, ожи­дав­ший под­мо­ги из Нов­го­ро­да, вновь отка­зал­ся. Когда Юрьев пал, кре­сто­нос­цы учи­ни­ли вар­вар­скую рез­ню, не щадя ни жен­щин, ни детей. Ген­рих Лат­вий­ский пишет, что Вяч­ко с груп­пой дру­жин­ни­ков при­нял бой в одном из укреп­ле­ний кре­по­сти, но всех их в кон­це кон­цов одо­ле­ли, выта­щи­ли и уби­ли. Из всех защит­ни­ков Юрье­ва кре­сто­нос­цы оста­ви­ли жизнь толь­ко одно­му рус­ско­му из Суз­да­ля — поса­див на коня, его отпра­ви­ли в Нов­го­род, что­бы он сооб­щил о паде­нии Юрье­ва. Обе­щан­ная под­мо­га из Нов­го­ро­да дошла толь­ко до Пско­ва, где, полу­чив печаль­ное изве­стие, нов­го­род­цы поспе­ши­ли заклю­чить мир с немцами[14].

О жене и детях Вяч­ко в источ­ни­ках ниче­го не сооб­ща­ет­ся. Одна­ко род Тизен­гау­зе­нов выво­дил свой род от Вяч­ко, хотя доку­мен­таль­но исто­рия рода под­твер­жда­ет­ся толь­ко начи­ная с XVI века. Соглас­но иссле­до­ва­ни­ям М. А. Таубе[15], у Вяч­ко была дочь Софья (ум. после 1269; 1‑й муж с 1229 Дит­рих Млад­ший фон Кокен­гу­зен, ум. 1245/54; 2‑й муж с 1254 Бер­нард де Гейе, ум. после 1254).
[Ген­рих Лат­вий­ский. Хро­ни­ка Ливо­нии / Вве­де­ние, пере­вод и ком­мен­та­рии С. А. Аннин­ско­го. — 2‑е изд. — М.—Л.: Изда­тель­ство Ака­де­мии Наук СССР, 1938. — 185 с.; Рапов О. М. Кня­же­ские вла­де­ния на Руси в Х — пер­вой поло­вине XIII в. — М.: Изда­тель­ство Мос­ков­ско­го уни­вер­си­те­та, 1977. — 261 с.; Нов­го­род­ская пер­вая лето­пись стар­ше­го и млад­ше­го изво­дов. // Пол­ное собра­ние рус­ских лето­пи­сей. Том тре­тий. — М.—Л.: Изда­тель­ство Ака­де­мии Наук СССР, 1950.; Тати­щев В. Н. Исто­рия Рос­сий­ская. — М.: Нау­ка, 1964. — Т. 3. — 360 с. (Пере­из­да­ние: М.: Ладо­мир, 1994)

РОГВО­ЛОД-ВАСИЛЬ­КО БОРИСОВИЧ

Зга­да­ний у В.Татищева під 1218 р. як князь поло­ць­кий. В 1217 р. мав уділ у Двинсь­кій області, тоб­то на Дау­гаві. В.Татищев помил­ко­во від­но­сив Василь­ка Бори­со­ви­ча до смо­ленсь­кої дина­стії. Цю вер­сію прий­ня­ли М.Тихомиров та О.Рапов. Однак ще М.Баумгартен застері­гав від мож­ли­вої помил­ки істо­ри­ка XVIII ст. Лише у 1222 р. смо­ленсь­ка рать здо­бу­ла Поло­цьк і поса­ди­ла там на корот­кий час кня­зя з своєї дина­стії (1750, р.36; 1467, с.201–202, 212, 261; 1495, с.189–192; 1332, с. 192- 194; 500, с.27).

ВЛА­ДИ­МИР-ВОЙ­ТЕХ БОРИСОВИЧ

В. Тати­щев під 1217 р. зга­дує ще одно­го Бори­со­ви­ча — Воло­ди­ми­ра, теж від­но­ся­чи його до смо­ленсь­кої дина­стії. М.Тихомиров в ціло­му погод­жу­вав­ся з такою гіпо­те­зою, але разом з цим вба­чав в «Повісті про Свя­тох­ну» від­би­ток реаль­них подій. Ми вва­жає­мо вер­сію М.Баумгартена більш реаль­ною, яка від­по­ві­дає і ходу подій в Поло­ць­кій зем­лі, і прак­ти­ці успад­ку­ван­ня столів, тому від­но­си­мо всіх Бори­со­ви­чів до дру­ць­кої гіл­ки поло­ць­кої дина­стії. Щодо Бори­са Дави­до­ви­ча, то нія­ких доказів його існу­ван­ня не існує. Воло­ди­мир Бори­со­вич най­віро­гід­ні­ше тотож­ний Вой­те­ху «Повісті». Най­мо­лод­ший з Бори­со­ви­чів був сином Свя­тох­ни для яко­го вона доби­ва­лась поло­ць­ко­го пре­сто­лу, роз­га­ня­ю­чи пасин­ків (1750, р.36; 1467, с.201–202, 212, 261; 1495, с.189–192; 1332, с. 192- 194; 500, с.27).

КН. ВСЕ­ВО­ЛОД [......] ГЕРЦИКСКИЙ

(в хро­ни­ках кан­це­ля­рии епи­ско­па Риги исполь­зу­ет­ся фор­ма Wiscewolodus; лат. Vissewalde rex de Gerzika; нем. Vissewalde; в рабо­тах лат­вий­ских авто­ров упо­ми­на­ет­ся как латыш. Visvaldis; ум. после 1230[1]) — князь Гер­сик­ский, веро­ят­но внук Свя­то­сла­ва-Геор­гия Все­сла­ви­ча. Древ­не­рус­ским источ­ни­кам этот князь не изве­стен. Основ­ной источ­ник инфор­ма­ции о нём — Хро­ни­ка Ливо­нии Ген­ри­ха Лат­вий­ско­го, кото­рый назы­ва­ет его Вис­се­вальд (Wissewaldus) и упо­ми­на­ет, что он был сыном «коро­ля Полоц­ка». Попыт­ки иден­ти­фи­ци­ро­вать Все­во­ло­да с извест­ны­ми кня­зья­ми пред­при­ни­ма­лись не раз. С. М. Соло­вьёв пред­ло­жил иден­ти­фи­ци­ро­вать Все­во­ло­да с упо­ми­на­е­мым в пове­сти о Свя­тохне, пере­ска­зан­ной В. Н. Татищевым[2] Василь­ко, сыном полоц­ко­го кня­зя Бори­са Давы­до­ви­ча. Эта вер­сия была при­ня­та мно­ги­ми исто­ри­ка­ми и попа­ла во мно­гие энцик­ло­пе­дии (напри­мер, в Рус­ском био­гра­фи­че­ском сло­ва­ре), одна­ко она при­ни­ма­ет­ся дале­ко не все­ми. В каче­стве аргу­мен­та про­тив неё при­во­дит­ся тот факт, что Все­во­лод и Василь­ко — раз­ные име­на. Суще­ству­ют и дру­гие попыт­ки иден­ти­фи­ка­ции. Так Э. М. Загорульский[3] отож­деств­ля­ет Все­во­ло­да с упо­ми­на­е­мым в Сло­ве о пол­ку Иго­ре­ве кня­зем Все­во­ло­дом Василь­ко­ви­чем, кото­ро­го он счи­та­ет вну­ком мин­ско­го кня­зя Воло­да­ря Гле­бо­ви­ча. Н. П. Лыжин[4] отож­деств­лял Все­во­ло­да с Все­во­ло­дом Мсти­сла­ви­чем, сыном Мсти­сла­ва Рома­но­ви­ча Ста­ро­го, кня­зя Смо­лен­ско­го и вели­ко­го кня­зя Киев­ско­го. Арведс Шва­бе и Август Тен­те­лис не столь кате­го­рич­ны в про­ис­хож­де­ние Все­во­ло­да и по их мне­нию Все­во­лод был «обла­ты­шен» (pārlatviskojies) и его сме­ло, по край­ней мере в этом пони­ма­нии, мож­но счи­тать латыш­ским правителем[5][6].
Соглас­но Ген­ри­ху Лат­вий­ско­му, Все­во­лод был вас­са­лом полоц­ко­го кня­зя Вла­ди­ми­ра, вла­дея Гер­сик­ским кня­же­ством. Его вла­де­ния гра­ни­чи­ли с зем­ля­ми епи­ско­па Риги. Он посто­ян­но вое­вал про­тив рыца­рей Орде­на Мече­нос­цев и епи­ско­па Риги, при­чем делал это в сою­зе с литов­ца­ми, посколь­ку был женат на доче­ри литов­ско­го кня­зя Дау­ге­ру­те. В 1209 году епи­скоп Риги Аль­брехт фон Букс­гев­ден смог захва­тить Гер­сик, кото­рый ухо­дя сожгли. Сам Все­во­лод смог бежать, но его жена попа­ла в плен. Для осво­бож­де­ния жены Все­во­лод был вынуж­ден заклю­чить с епи­ско­пом мир и при­знать себя его вас­са­лом. Одна­ко поз­же он забыл о дан­ных обе­ща­ни­ях. В 1214 году Все­во­лод отка­зал­ся послать свои вой­ска про­тив ливов, после чего город опять был сожжён. Столк­но­ве­ния про­дол­жа­лись до 1215 года, когда Все­во­ло­ду вме­сте с литов­ца­ми уда­лось нане­сти пора­же­ние орден­ской армии. Послед­нее сооб­ще­ние о Все­во­ло­де отно­сит­ся к 1225 году, когда он при­сут­ство­вал на встре­че с пап­ским лега­том, кото­рый при­был в Ливонию. 

Ж.: [......], дочь литов­ско­го кня­зя Дау­ге­ру­те. О детях в источ­ни­ках не сооб­ща­ет­ся, одна­ко к Все­во­ло­ду выво­дил своё про­ис­хож­де­ние род фон Икскюль. При этом доку­мен­таль­но исто­рия рода под­твер­жда­ет­ся толь­ко начи­ная с XVI века. Соглас­но иссле­до­ва­ни­ям М. А. Таубе[7], у Все­во­ло­да была одна дочь (неиз­вест­ная по име­ни), кото­рая была заму­жем два­жды: 1‑й муж: Конрад фон Мей­ен­дорф (ум. после 1224); 2‑й муж: Иоганн фон Бар­де­вис (ум. после 1257).
[Алек­се­ев Л. В. Полоц­кая зем­ля // Древ­не­рус­ские кня­же­ства X—XIII вв. — М., 1975. — С. 202—239.
Алек­се­ев Л. В. Полоц­кая зем­ля (очер­ки исто­рии север­ной Бело­рус­сии) в IX — XIII вв. / Отв. ред. акад. Б. А. Рыба­ков. — М.: Нау­ка, 1966. — 295 с. Алек­сан­дров Д. Н., Воло­ди­хин Д. М. Борь­ба за Полоцк меж­ду Лит­вой и Русью в XII-XVI веках / Отв. ред. акад. В. Л. Янин. — М.: изда­тель­ское пред­при­я­тие «Аван­та+», 1994. — 133 с. — 300 экз.
Сла­вян­ская энцик­ло­пе­дия. Киев­ская Русь — Мос­ко­вия: в 2 т. / Автор-соста­ви­тель В. В. Богу­слав­ский. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001. — 5000 экз. — ISBN 5–224-02249–5. Вой­то­вич Л. Рюри­ко­ви­чі. Ізя­с­ла­ви­чі поло­ць­кі // Князівсь­кі дина­стії Схід­ної Євро­пи (кіне­ць IX — поча­ток XVI ст.): склад, сус­піль­на і політич­на роль. Істо­ри­ко-гене­а­ло­гічне дослід­жен­ня. — Львів: Інсти­тут украї­нознав­ства ім. І.Крип’якевича, 2000. — 649 с. — ISBN 966–02-1683–1. (укр.) Ген­рих Лат­вий­ский. Хро­ни­ка Ливо­нии / Вве­де­ние, пере­вод и ком­мен­та­рии С. А. Аннин­ско­го. — 2‑е изд. — М.; Л.: Изд-во Ака­де­мии Наук СССР, 1938. — 185 с. Дани­ле­вич В. Е. Очерк исто­рии Полоц­кой зем­ли до кон­ца XIV сто­ле­тия. — Киев, 1896. — 731 с.
Н. В—н—в. Полоц­кие кня­зья // Рус­ский био­гра­фи­че­ский сло­варь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918. Рыжов К. Все монар­хи мира. Рос­сия. — М.: Вече, 1998. — 640 с. — 16 000 экз. — ISBN 5–7838-0268–9. Все­во­лод Василь­ко­вич // Энцик­ло­пе­дия «Сло­ва о пол­ку Иго­ре­ве»: В 5 томах / Рос. акад. наук.; Ин‑т рус. лит. (Пуш­кин. дом); Ред. кол.: Л. А. Дмит­ри­ев, Д. С. Лиха­чев, С. А. Семяч­ко, О. В. Тво­ро­гов (отв. ред.). — СПб.: Дмит­рий Була­нин, 1995. — Т. 2.]

XII генерація від Рюрика

Витеб­ская ветвь

КН. БРЯ­ЧИ­СЛАВ ВАСИЛЬКОВИЧ

Уп. 1239 г. Полоц­кий князь. Имел дочь Парас­ке­ву. У 1239 р. був поло­ць­ким кня­зем (114, с.52; 115, с.34; 116, с.174; 118, с.144). Вітебсь­ка гіл­ка поло­ць­ких князів повер­ну­ла собі стар­ший стіл піс­ля 1232 р. Напев­но до цьо­го піс­ля 1209 — до 1232 р. Бря­чи­слав Василь­ко­вич був вітебсь­ким князем.

КН. ЛЮБА­ВА ВАСИЛЬ­КОВ­НА (1209)

У 1209 р. вида­на за воло­ди­ми­ро-суз­дальсь­ко­го кня­зя Все­во­ло­да Юрій­о­ви­ча Вели­ке Гніз­до. Про­тив­ни­ка­ми його в той час були князі смо­ленсь­кої дина­стії, що само по собі виклю­чає залеж­ність Вітебсь­ка від Смо­ленсь­ка в цей період.

М.: ВСЕ­ВО­ЛОД БОЛЬ­ШОЕ ГНЕЗДО.

ЄВПРАК­СІЯ ВАСИЛЬ­КІВ­НА († 8.05.1243)

Помер­ла 8.05.1243 р. Була вида­на за псковсь­ко­го кня­зя Яро­сла­ва Воло­ди­ми­ро­ви­ча (114, с.54; 116, с.182; 118, с.152; 121, с.123).

КНЖ. СОФИЯ ВЯЧЕСЛАВНА

Соглас­но иссле­до­ва­ни­ям М. А. Таубе[15], у Вяч­ко была дочь Софья (ум. после 1269; 

1‑й муж с 1229 ДИТ­РИХ МЛАД­ШИЙ ФОН КОКЕН­ГУ­ЗЕН, ум. 1245/54;

2‑й муж с 1254 БЕР­НАРД ДЕ ГЕЙЕ, ум. после 1254).

XIII генерація від Рюрика

КНЖ. ПАРАС­КЕ­ВА БРЯЧИСЛАВНА

В 1239 г. вышла замуж за Алек­сандра Нев­ско­го. У 1239 р. вида­на за пере­я­с­лав-залісь­ко­го кня­зя Олек­сандра Яро­сла­ви­ча Невсь­ко­го (114, с.52; 115, с.34; 116, с.174; т.118, с.44). Цим шлю­бом скрі­плю­вав­ся союз поло­ць­ко-вітебсь­ких князів з суз­дальсь­кою дина­стією. Оби­дві групи князів воро­гу­ва­ли з смо­ленсь­ки­ми князями. 

КН. КОН­СТАН­ТИН

Не видя под­держ­ки с восто­ка он при­ни­ма­ет като­ли­че­ство, ста­но­вит­ся под­опеч­ным дру­гом Орде­на, пере­да­ёт ему в дар зем­ли в Лат­га­лии (при­мер­но в 1254 году), откры­ва­ет епи­скоп­ство Rutheniensem (упо­мя­ну­тое под 1255 г.), и в довер­ше­ние, не имея пря­мых (или спо­соб­ных) наслед­ни­ков заве­ща­ет перед сво­ей смер­тью Полоцк бра­тьям-рыца­рям. Про­ис­хо­дит это меж­ду 1254 и 1258 года­ми (ибо под этим годом упо­мя­ну­та сов­мест­ная воен­ная акция поло­чан и литов­цев про­тив Смо­лен­ска: «взя­ли вой­щи­ну на щит»). За вре­мя после смер­ти Кон­стан­ти­на бра­тья-рыца­ри изряд­но под­на­до­е­ли поло­ча­нам и они при­зва­ли «из двух зол мень­шее» — литов­цев. Тогда же види­мо во гла­ве Полоц­ка ока­зал­ся Товти­вил, что было на руку Миндовгу.

КН. ИЗЯ­С­ЛАВ ПОЛОЦКИЙ

Персони без родоводу

ВСЕ­СЛАВ МИКУ­ЛИЧ († до 1180)

У 1180 р. зга­дуєть­ся його син лого­зь­кий князь Все­слав (112, стб.620). Напев­но, Мику­ла Воло­да­ре­вич на той час уже не жив.

В лето­пис­ной запи­си под 1180 г. упо­мя­нут логой­ский князь Все­слав Мику­лич. Точ­но уста­но­вить его масто в родо­слов­ной Изя­с­ла­ви­чей невоз­мож­но, хотя бы пото­му; сре­ди Изя­с­ла­ви­чей ни разу не упо­мя­нут ни один с име­нем Мику­ла (Нико­лай). Несо­мнен­но, это вто­рое, хри­сти­ан­ское имя пред­ста­ви­те­ля какой-то кня­же­ской фами­лии. Поэто­му Мику­лой мог­ли быть мно­гие кня­зья, ско­рей все­го, 5–6‑го коле­на Изя­с­ла­ви­чей, чье хри­сти­ан­ское имя нам неиз­вест­но. Малень­кой зацеп­кой, поз­во­ля­ю­щей сокра­тить спи­сок пре­тен­ден­тов, может стать ука­за­ние на город, в кото­ром он кня­жил, посколь­ку “пра­во вот­чи­ны“ еще было в силе и за него боро­лись. Так вот, в 1128 г. Логой­ском вла­дел Бря­чи­слав Давы­до­вич. У него был еще брат, имя кото­ро­го неиз­вест­но. Об их потом­ках тоже све­де­ний нет. Но суще­ство­ва­ние их воз­мож­но. Нель­зя исклю­чать так­же того, что бра­та Бря­чи­сла­ва Давы­до­ви­ча мог­ли звать Мику­лой, а Все­слав Мику­лич был его сыном.

Но в 1186 г. в Логой­ске кня­жил уже один из пред­ста­ви­те­лей Гле­бо­ви­чей — Василь­ко Воло­да­рье­вич. Это обсто­я­тель­ство дало осно­ва­ние неко­то­рым иссле­до­ва­те­лям отне­сти Все­сла­ва Мику­ли­ча к роду Гле­бо­ви­чей. Так, В Л.Носевич счи­та­ет его отца Мику­лу чет­вер­тым сыном Гле­ба Все­сла­ви­ча. Л.В.Алексеев дела­ет более осто­рож­ное заме­ча­ние, о веро­ят­но­сти свя­зи Все­во­ло­да Мику­ли­ча с Гле­бо­ви­ча­ми 30.

Дума­ет­ся, что в общем плане эта мысль при­ем­ле­ма, но это все-таки толь­ко пред­по­ло­же­ние. Вари­ан­тов может быть несколь­ко, даже если и согла­сить­ся с тем, что Все­слав Мику­лич при­над­ле­жал к Гле­бо­ву кла­ну. Его отец Нико­лай (Мику­ла) мог быть не толь­ко неиз­вест­ным нам сыном Гле­ба, но с таким же успе­хом и его вну­ком. Кро­ме того, имя Мику­пы мог носить и один из Гле­бо­ви­чей, извест­ных нам под дру­гим (сла­вян­ским) име­нем, напри­мер, — Все­во­лод Гле­бо­вич, о потом­ках кото­ро­го источ­ни­ки ниче­го не сооб­ща­ют. Поэто­му Все­сла­вом Мику­ли­чем мог быть и неиз­вест­ный по дру­гим источ­ни­кам сын Все­во­ло­да Гле­бо­ви­ча. По каким-то при­чи­нам к 1186 г. Логойск мог перей­ти к его дво­ю­род­но­му бра­ту Василь­ко Володарьевичу.

ІЗЯ­С­ЛАВ ВАСИЛЬ­КО­ВИЧ († до 1185)

У «Сло­ві о пол­ку Іго­ревім» зга­дуєть­ся як князь горо­денсь­кий, який заги­нув в бою з литов­ця­ми. Ста­лось це до 1185 р. Горо­де­ць на Бере­зині-волость Мінсь­ко­го князів­ства, яка мож­ли­во була відір­ва­на в період бороть­би за Поло­цьк (164, с.24; 1332, с.62).

33. ВСЕ­ВО­ЛОД ВАСИЛЬ­КО­ВИЧ († піс­ля 1186 ?)

Зга­да­ний у «Сло­ві о пол­ку Іго­ревім». Здаєть­ся, що в 1185 р. був ще живий (164, с.24; 1332, с.62).

В сло­ве о пол­ку Иго­ре­веа опи­са­ны неко­то­рые собы­тия из исто­рии запад­ных земель Руси, кото­рые не встре­ча­ют­ся в дру­гих исто­ри­че­ских источ­ни­ках. Для исто­рии Бело­рус­сии, стра­да­ю­щей от недо­стат­ка пись­мен­ных дан­ных, это осо­бен­но важ­но. Извест­но, что автор ВСло­ваН обна­ру­жил пре­крас­ную осве­дом­лен­ность в полоц­ких делах и в полоц­кой исто­рии вооб­ще. Подоб­но тому, как южные зем­ли Руси столк­ну­лись с угро­зой со сто­ро­ны полов­цев, так и запад­ные зем­ли ока­за­лись под угро­зой со сто­ро­ны литов­цев. Эту новую поли­ти­че­скую реа­лию кон­ца ХМ в.

автор образ­но выра­зил сле­ду­ю­щи­ми сло­ва­ми: Дви­на боло­том течет для тех гроз­ных поло­чан под кли­ком пога­ных“. Сло­во Нбо­по­тоИ сим­во­ли­зи­ро­ва­ло печаль или образ вой­ны. Кро­ва­вым меж­до­усо­би­цам, Икра­мо­лам» полоц­ких кня­зей автор ВСпо­ваН про­ти­во­по­став­ля­ет оди­ноч­ное выступ­ле­ние про­тив литов­цев неко­е­го Изя­с­ла­ва Василь­ко­ви­ча: п один Изя­с­лав, сын Василь­ков позво­нил сво­и­ми ост­ры­ми меча­ми о шело­мы литов­ские, при­ба­вил к сла­ве деда сво­е­го Все­сла­ва, а сам под баг­ря­ны­ми щита­ми на кро­ва­вой тра­ве был побит литов­ски­ми меча­ми... Дру­жи­ну твою, князь, пти­цы кры­лья­ми при­оде­ли, а зве­ри кровь поли­за­ли. Не было тут ни бра­та Бря­чиспа­ва, ни дру­го­го — Все­во­ло­да; один изро­нил он жем­чуж­ную душу из храб­ро­го тела через золо­тое оже­ре­лье. Уны­пи голо­са, поник­ло весе­лье, тру­бы тру­бят горо­ден­ские» 31
Таки­ми тро­га­тель­но вдох­но­вен­ны­ми сло­ва­ми пове­дал автор поэ­мы об одном из собы­тии, свя­зан­ных с борь­бой полоц­ких кня­зей про­тив литов­ских сосе­дей. Нель­зя не вос­хи­щать­ся необык­но­вен­ной образ­но­стью сло­га! Но при­вле­ка­тель­на не толь­ко эта худо­же­ствен­ная сто­ро­на отрыв­ка. Для исто­ри­ка важ­но то, что в поэ­ме отме­че­но собы­тие, све­де­ний о кото­ром нвт в дру­гих источ­ни­ках. Назва­ны так­же пер­со­на­жи, гене­а­ло­ги­че­ское место кото­рых ста­ло пред­ме­том спо­ров сре­ди исследователей.
Дело в том, что в рус­ских лето­пи­сях Изя­с­лав Василь­ко­вич пря­мо нигде не назван сво­им пол­ным име­нем. Неиз­вест­но так­же, о каком сра­же­нии с литов­ца­ми здесь идет речь, было пи оно вооб­ще, а если было, то когда? Мож­но ли уста­но­вить место Изя­с­ла­ва Василь­ко­ви­ча в гене­а­ло­гии полоц­ких кня­зей? Нако­нец, не был ЛИ этот сюжет при­ду­ман самим авто­ром Сло­ва“ как свое­об­раз­ный худо­же­ствен­ный при­ем и не вклю­чил ли он в свое про­из­ве­де­ние обыч­ную для тех вре­мен рыцар­скую песню?
В неко­то­рых ком­мен­та­ри­ях к сло­ву» и в исто­ри­че­ской лите­ра­ту­ре Изя­с­ла­ва назы­ва­ют неиз­вест­ным по лето­пи­си кня­эем из Грод­но на Немане. В каче­стве дока­за­тель­ства обычнч ссы­ла­ют­ся на фра­зу о Вго­ро­ден­ских тру­бах*, тру­бив­ших по пово­ду гибе­ли князя.
В поль­зу пред­по­ло­же­ния, что речь здесь идет об одном из неиз­вест­ных по дру­гим источ­ни­кам грод­нен­ских кня­зей, мож­но так­же при­ве­сти сле­ду­ю­щее. Хотя пер­вое упо­ми­на­ние о Грод­но в рус­ской лето­пи­си дати­ру­ет­ся 1127 годом, архео­ло­ги­че­ские рас­коп­ки там пока­за­ли, что он суще­ству­ет по край­ней мере со вто­рой поло­ви­ны Х! века. Воз­ник­нув как спе­ци­фи­че­ское воен­ное посе­ле­ние, он был насе­лен дру­жин­ни­ка­ми, кото­рые нес­ли свою воен­ную служ­бу на край­них запад­ных рубе­жах Руси, на гра­ни­це с воин­ствен­ны­ми ятвя­га­ми, С нача­ла Х! ! века он стал цен­тром неболь­шо­го удель­но­го кня­же­ства. В нем раз­ви­ва­ют­ся ремес­ла и тор­гов­ля, стро­ят­ся вели­ко­леп­ные камен­ные собо­ры. Из лето­пи­си извест­ны име­на неко­то­рых его кня­зей: Все­во­ло­да Давы­до­ви­ча. жена­то­го на доче­ри Вла­ди­ми­ра Моно­ма­ха, и его сына Бори­са Все­во­ло­до­ви­ча (как грод­нен­ский князь упо­мя­нут под 1150 годом). Обра­ща­ет на себя вни­ма­ние имя пер­во­го кня­зя Все­во­ло­да. Ведь в “Спо­веВ таким име­нем назван один из бра­тьев Изя­с­ла­ва. Но грод­нен­скии Все­во­лод не был Василь­ко­ви­чем. Зна­чит, он не мог быть и род­ным бра­том Изя­с­ла­ва Василь­ко­ви­ча. Более того, ни Все­во­лод Давы­до­вич, ни его сын Борис не про­ис­хо­ди­ли из полоц­ких Все­сла­ви­чеи, а при­над­ле­жа­ли к коле­ну волын­ских кня­зеи Игоревичеи
Боль­ше сто­рон­ни­ков име­ет идея, что Изя­с­лав был сыном попоц­ко­го кня­зя Василь­ка Свя­то­сла­ви­ча. Из лето­пи­си извест­ны име­на трех его сыно­веи — Все­сла­ва, Бря­чиспа­ва и Воло­да­ря. У него так­же была дочь. Это то, что отме­че­но в лето­пи­си. Посколь­ку она не все­гда фик­си­ру­ет всех кня­же­ских детей и име­на мно­гих из них появ­ля­ют­ся в лето­пи­си чаще все­го в свя­зи с рас­ска­зом о каких­ни­будь исто­ри­че­ских собы­ти­ях, участ­ни­ка­ми кото­рых они были, не исклю­че­но, что детей у него было боль­ше. Основ­ным аргу­мен­том в поль­зу отож­деств­ле­ния Изя­с­ла­ва Сло­ва“ с неиз­вест­ным по дру­гим источ­ни­кам сыном Василь­ка полоц­ко­го явля­ет­ся не толь­ко его отче­ство, но и то обсто­я­тель­ство, что одним из сыно­вей Василь­ка был Бря­чи­слав. Ведь ИСпо­воИ назы­ва­ет этим име­нем одно­го из бра­тьев Изяслава.
Вме­сте с тем. мож­но при­ве­сти и ряд контр­дово­дов. Вопер­вых, лето­пись, как отме­ча­лось, не зна­ет сре­ди сыно­вей Василь­ка не толь­ко Изя­с­ла­ва, но так­же ни Все­во­ло­да, ни Все­сла­ва, упо­мя­ну­тых в Сло­ве в каче­стве его бра­тьев. Пред­ло­же­ние неко­то­рых иссле­до­ва­те­лей счи­тать, что пере­пис­чи­ки Сло­ва“ пере­пу­та­ли име­на и что вме­сто име­ни Все­во­лод» сле­ду­ет читать Все­слав“, едва пи убе­ди­тель­но и не сни­ма­ет дру­гих несо­от­вет­ствий 32. В.Е.Данилевич, а вслед за ним и В.И.Стеллецкий допус­ка­ли мысль, что один из сыно­вей Василь­ка Воло­дарь мог иметь вто­рое имя Все­во­лод, кото­рое и было упо­треб­ле­но в “Сло­веН . Но это тоже недо­ка­зу­е­мо. Кро­ме того, и это очень важ­но из лето­пи­сей неиз­вест­но, что­бы полоц­кие Все­сла­ви­чи когда-нибудь вла­де­ли горо­дом с назва­ни­ем Горо­ден или близ­ким к нему, кото­рым, судя по Сло­ву“, вла­дел Изя­с­лав Василь­ко­вич. Сре­ди горо­дов Полоц­кой зем­ли под 1158 и 1161 гг. лето­пись упо­ми­на­ет Горо­дец (или Горо­док), но он при­над­ле­жал не Василь­ко­ви­чам, а их посто­ян­ным про­тив­ни­кам мин­ским кня­зьям Глебовичам
В поис­ках реаль­но­го Изя­с­ла­ва Васи­пь­ко­ви­ча очень важ­но уста­но­вить мак­си­маль­но точ­ное вре­мя тех собы­тии. кото­рые были упо­мя­ну­ты в “Сло­ве о поп­ку Иго­ре­ве“. Автор очень откро­вен­но выра­жа­ет сожа­ле­ние, что оди­ноч­ная борь­ба с литов­ца­ми Изя­с­ла­ва не была под­пе­р­жа­на его бра­тья­ми, но ни сло­ва не гово­рит о пози­ции его отца Василь­ка. Если бы им был Василь­ко Свя­то­сла­вич, кото­рый в 1132 году был избран полоц­ким кня­зем, а в 1143 году выдал свою дочь замуж за Свя­то­сла­ва Все­во­ло­до­ви­ча, то уже тогда он мог иметь и взрос­лых сыно­вей. Но, если бы во вре­мя опи­сан­но­го в “Спо­веВ сра­же­ния Изя­с­ла­ва с литов­ца­ми он был жив, дума­ет­ся, автор не пре­ми­нул бы упрек­нуть и его в том, что тот не ока­зал под­держ­ки сво­е­му сыну. Оче­вид­но, Василь­ка тогда уже не было в живых. Мы не зна­ем, когда он умер, послед­ний раз Василь­ко упо­мя­нут в лето­пи­си под 1143 ГОЛОМ Зна­чит, сра­же­ние мог­ло про­изо­и­ти поз­же, по край­неи мере, 1143 года, т.е. в пери­од меж­ду 1143 и 1185/1186 года­ми (вре­мя созда­ния НСпо­ва о поп­ку Игореве“). 

Так, что же нам извест­но об Изя­с­ла­ве Василь­ко­ви­че? Изя­с­лав про­ис­хо­дил из рода полоц­ких кня­зей — потом­ков Все­сла­ва Бря­чи­сла­ви­ча. Отца Изя­с­ла­ва зва­ли Василь­ком (Васи­ли­ем). У Изя­с­ла­ва было не менее двух бра­тьев. Одно­го зва­ли Все­во­ло­дом, дру­го­го — Бря­чи­сла­вом. Очень веро­ят­но, что Изя­с­лав был кня­зем город­нен­ским (или горо­дом с близ­ким назва­ни­ем). Он был молод. Он не успел еще совер­шить ниче­го тако­го, что было бы достой­но спе­ци­аль­но­го упо­ми­на­ния о нем в лето­пи­си. Ощу­ще­ние моло­до­сти Изя­с­ла­ва воз­ни­ка­ет не толь­ко на осно­ве логи­че­ско­го ана­ли­за тех немно­гих фак­тов, кото­рые мож­но извлечь из Сло­ва о пол­ку Иго­ре­ве“ (напри­мер, по отно­ше­нию к Все­сла­ву он назван вну­ком), но и от обще­го вос­при­я­тия отрыв­ка. Перед нами закон­чен­ная геро­и­че­ская песнь, про­слав­ля­ю­щая муже­ствен­но­го рыца­ря, отдав­ше­го жизнь за Роди­ну. Вос­пе­тый почти с отцов­ской неж­но­стью, Изя­с­лав пред­ста­ет роман­ти­че­ским юно­шей, отваж­ным вои­ном, кото­рый один, увпе­ка­е­мый поры­вом, В позво­нип сво­и­ми ост­ры­ми меча­ми о шело­мы литов­ские“. Это не порт­рет убе­лен­но­го седи­на­ми рас­су­ди­тель­но­го и осто­рож­но­го князя.
Сра­же­ние, в кото­ром погиб Изя­с­лав, про­изо­шло, ско­реи все­го, на памя­ти авто­ра Сло­ва“. Оно его глу­бо­ко тро­ну­ло и опе­ча­ли­ло. В песне пря­мой упрек здрав­ство­вав­шим Все­сла­ви­чам Фор­ма и содер­жа­ние отрыв­ка дают осно­ва­ние для фор­му­ли­ро­ва­ния веро­ят­нои посып­ки: вре­мя, отде­ля­ю­щее год смер­ти Изя­с­ла­ва от да гы зна­ме­ни­то­го похо­да кня­зя Иго­ря на попов­цев (1185 г.), не очень вели­ко. А это озна­ча­ет, что Изя­с­лав Василь­ко­вич мог быть и пра­вну­ком и даже пра­пра­вну­ком Все­сла­ва. Неваж­но, что в Н Спо­ве Н он назван вну­ком Все­сла­ва. Этим тер­ми­ном обо­зна­ча­ли не толь­ко опре­де­лен­ную сте­пень род­ства (тре­тье коле­но), но потом­ков вообще. 

Посколь­ку ни одна из пред­ло­жен­ных ранее вер­сии об исто­рич­но­сти Изя­с­ла­ва Василь­ко­ви­ча может нас удо­вле­тво­рить, необ­хо­ди­мо попы­тать­ся наи­ти в родо­слов­нои Все­спа­ви­чей еще одно­го Василь­ка, у кото­ро­го бы был сын по име­ни Изя­с­лав. Попро­бу­ем подой­ти в про­бле­ме Изя­с­ла­ва Василь­ко­ви­ча с дру­гои сто­ро­ны. До сих пор боль­шин­ство иссле­до­ва­те­лей иска­ли Изя­с­ла­ва Василь­ко­ви­ча сре­ди потом­ков Свя­то­сла­ва Все­сла­ви­ча, точ­неи сре­ди его вну­ков. А ведь были и дру­гиэ силь­ные полоц­кие дина­стии. Напри­мер, Гле­бо­ви­чи. Искать Изя­с­ла­ва Василь­ко­ви­ча сре­ди потом­ков мин­ско­го кня­зя Гле­ба Все­сла­ви­ча уче­ные не реша­лись, воз­мож­но, пото­му что, судя по извест­ным гене­а­ло­ги­че­ским таб­ли­цам полоц­ких кня­зей, род Гле­ба кон­чал­ся на его трех сыно­вьях (Рости­слав, Воло­дарь, Все­во­лод) и одном вну­ке (Васи­лий Вла­ди­ми­ро­вич). Соста­вить более широ­кую гене­а­ло­гию Гле­бо­ви­чей труд­но из-за ску­до­сти мате­ри­а­ла. Упо­ми­на­ния о мно­гих полоц­ких кня­зьях огра­ни­че­ны одним име­нем и най­ти его опре­де­лен­ное место в гене­а­ло­ги­че­ской таб­ли­це полоц­ких Изя­с­ла­ви­чей под­час про­сто невозможно.

ІЗЯ­С­ЛАВ († піс­ля 1264) 

За В. Дани­ло­ви­чем у 1264 р. був поло­ць­ким кня­зем (592, c. 199; 1750, р.36). Може ста­ра дина­стія на корот­кий час повер­ну­ла собі голов­ний стіл у Поло­ць­кій зем­лі? Таку мож­ливість при­пус­кав і М.Баумгартен. Тоді Ізя­с­лав нале­жав до дру­ць­кої гіл­ки. Вітебсь­ка гіл­ка вигас­ла в бороть­бі з литов­ця­ми, тому у Поло­ць­ку та Вітебсь­ку одно­час­но з’яви­лись литовсь­кі дина­сти. Дру­ць­ка і мінсь­ка гіл­ки зали­ша­лись ще дов­ший час в своїх землях.

КН. ВАСИЛЬ МІНСЬ­КИЙ († піс­ля 1326) 

У 1326 р. зга­дуєть­ся як мінсь­кий князь (118, с. 199). Був васа­лом Геди­мі­на. Напев­но, нале­жав до мінсь­кої гіл­ки Поло­ць­ких Рюриковичів.

Персони сумнівні

46. РОМАН БОРИ­СО­ВИЧ [?] († піс­ля 1216/1217)

У Длу­го­ша під 1207 р. роз­по­ві­даєть­ся про похід на литов­ців смо­ленсь­ко­го кня­зя Воло­ди­ми­ра Рюри­ко­ви­ча з дру­жи­на­ми Рома­на Бори­со­ви­ча, Костян­ти­на, Мсти­сла­ва і Рости­сла­ва Дави­до­ви­чів. У польсь­ко­го хроні­ста помил­ки в хро­но­ло­гії, запо­зи­че­ної з русь­ких дже­рел, нерід­кі. Воло­ди­мир Рюри­ко­вич зай­няв смо­ленсь­кий пре­стол у 1212 р., цей похід міг від­бу­ти­ся у 1216–1217 рр. За В.Татищевим у Дави­да Рости­сла­ви­ча був син Борис, який ніби-то у 1217–1221 рр. зай­мав поло­ць­кий пре­стіл. Ця вер­сія була прий­ня­та О.Раповим. Але, якби Роман Бори­со­вич нале­жав до смо­ленсь­кої дина­стії, то у переліку Длу­го­ша він сто­яв би піс­ля своїх дядь­ків Дави­до­ви­чів (49, с. 127–129, 164; 1332, с. 193).
Най­більш пев­но, що В.Татищев сплу­тав Бори­са Дави­до­ви­ча (котро­го не існу­ва­ло?) з Бори­сом Все­сла­ви­чем, сином яко­го і був Роман. У дже­релі, яким кори­сту­вав­ся Длу­гош, Роман постав­ле­ний попе­ре­ду уділь­них смо­ленсь­ких князів як спад­коє­ме­ць поло­ць­ко­го кня­зя і коман­дир поло­ць­кої дружини. 

ІЗЯ­С­ЛАВ [?] († піс­ля 1264) 

За В.Данилевичем у 1264 р. зай­мав вітебсь­кий стіл. Чи не був цей князь тотож­ним Ізя­с­ла­ву (поз.53) ? Напев­но це остан­ній з князів вітебсь­кої гіл­ки Рюри­ко­ви­чів (592, с. 199).

ЯРО­СЛАВ [?] († кіне­ць XIII ст.)

За В. Дани­ло­ви­чем був поло­ць­ким кня­зем в кін­ці XIII ст. (592, с. 199–200).
Відо­ма гра­мо­та поло­ць­ко­го кня­зя Яро­сла­ва Ізя­с­ла­ви­ча Бори­со­глібсь­ко­му мона­сти­рю на даро­виз­ну мли­на на р. Бель­чи­ці, дато­ва­на 1396 р. Але тоді поло­ць­ким кня­зем був Він­гольт-Андрій Оль­гер­до­вич. Прав­да, він титу­лу­вав­ся вели­ким кня­зем поло­ць­ким і тому мож­на при­пус­ка­ти, що Яро­слав Ізя­с­ла­вич був уділь­ним поло­ць­ким кня­зем, нащад­ком ста­рої дина­стії. Але не виклю­че­но, що при пере­пи­су­ван­ні гра­мо­ти була допу­ще­на помил­ка і цей доку­мент датуєть­ся 1296 р., коли на поло­ць­ко­му пре­столі дійс­но ще міг сидіти князь з ста­рої дина­стії. Тоді це був син кня­зя Ізя­с­ла­ва (поз. 53 або 56).

Скрипторий

№ 1

Гра­мо­та литов­ско­го кня­зя Гер­де­ня о заклю­че­нии им, в каче­стве кня­зя полоц­ко­го и витеб­ско­го, мир­но­го дого­во­ра с ливон­ским маги­стром; обе сто­ро­ны отка­за­лись от извест­ных обла­стей и уста­но­ви­ли раз­ные тор­го­вые отно­ше­ния. В Риге, 22 декаб­ря 1264 г.

Князь Гер­день (вер­хов­ный вла­сти­тель Полоц­ка и Витеб­ска по смер­ти Мин­дов­га, после­до­вав­шей осе­нью 1263 г.) кла­ня­ет­ся всем тем кто видел сию гра­мо­ту. Те люди, что ныне живы суть, а [77] тем, кто на после при­дут, тем ведо­мо буди, как мир есмы сотво­ри­ли про­ме­жи мес­те­ря (надоб­но разу­меть маги­стра Конра­да фон Мен­дер­на, с 1263 на 1264 г. до 1267 г.) и с рат­ма­ны риж­ски­ми и с поло­ча­ны и Видьбля­ны. Так как гра­мо­та напи­са­на, так им над всею зем­лею отсту­пи­ти, что есть Летыголь­ская зем­ля, как не всту­па­ти­ся на тую зем­лю, что князь Кон­стан­тин (Давы­до­вич, брат Мсти­сла­ва?) дал месте­рю с сво­ею бра­тьею, с сво­ею гра­мо­тою и с печа­тью, како боле того на ту зем­лю не поис­ки­ва­ти. Вер­ху того про ту пакость, что ся в роз­ми­рьи ство­ри­ло, как им от обою сто­ро­ну отсту­пи­ли, что Рус­ская зем­ля слы­вет Полоц­кая; от той зем­ли месте­рю и бра­тьи его отсту­пи­ти бо всею прав­дою. Вер­ху того немец­ко­му гостю в полоц­кую воль­но ехати и тор­го­ва­ти, також поло­ча­ном и видиб­ля­ни­ну воль­но гости­ти в Ригу и на гот­ский берег. А где будет кто кому вино­ват, в том горо­де пра­ви­ти, где тот чело­век живет, инде суд ему не иска­ти; в кото­рой воло­сти чело­век изви­нит­ся, ту ему прав­да дати, или вина его. А ста­ро­му миру сто­я­ти кня­зя Гер­де­ня, князь тыих, и кто по нем будет что покле­па­ни на рез­ке и что слы­вет Летыголь­ская зем­ля, от того ее отсту­пи­ли со сво­ею прав­дою; местерь тако­же бра­тья его отсту­пи­ли, что слы­вет полоц­кая зем­ля со всею прав­дою. Сию гра­мо­ту тогда напи­са­на в Риге, коли Бог был 1000 лет и 200 и 60 лет и 4 лета по Рож­де­стве Божии дни за три дня».

Текст вос­про­из­ве­ден по изда­нию: Немец­кая кон­то­ра в Полоц­ке // Сбор­ник мате­ри­а­лов и ста­тей по исто­рии При­бал­тий­ско­го края. Том II. Отде­ле­ние I. Мате­ри­а­лы и ста­тьи по древ­ней исто­рии При­бал­тий­ско­го края, III. Рига. 1879

НОТАТКИ
  1. Iziaslav_of_Polock_Seal_avers

    Общие сведения о роде

    У XIV ст. князі поло­ць­кої дина­стії збері­га­ли за собою дріб­ні­ші уді­ли, став­ши васа­ла­ми Геди­мі­но­ви­чів. Крім Мінсь­ка Рюри­ко­ви­чі ще утри­му­ва­ли Свис­ло­ць­ке князів­ство (117, с.215), яке була мінсь­ким уділом.
    Пер­шою дру­жи­ною Віто­вта була Марія, доч­ка лукомсь­ко­го кня­зя Андрія, який, напев­но, був остан­нім лукомсь­ким кня­зем з ста­рої дина­стії, кот­ра най­прав­до­подіб­ні­ше похо­ди­ла від вітебсь­кої гіл­ки. За М.Стрийковським, ця гіл­ка навіть володі­ла Поло­ць­ком, але була про­гна­на кня­зем Він­голь­том-Андрієм Оль­гер­до­ви­чем, який здо­був і Лукомль. Піз­ні­ші князі Лукомсь­кі вели свій рід від сест­ри Ягай­ла Оль­гер­до­ви­ча і не визна­ва­ли дру­жи­ну Віто­вта своєю родич­кою. Удільне Лукомсь­ке князів­ство існу­ва­ло з сере­ди­ни XII ст. до кін­ця XIV ст., коли воно перей­шло до Геди­мі­но­ви­чів, які утри­му­ва­ли його аж до XVI ст.

    Нез’я­со­ване поход­жен­ня кня­зя горо­денсь­ко­го Дави­да Дмит­ро­ви­ча. Неві­до­мо, кот­рий Горо­док був його сто­ли­цею. Це міг бути князь з мінсь­кої гіл­ки, чи з турівсь­ких князів, а також міг бути одним з молод­ших синів Любар­та-Дмит­ра Геди­мі­но­ви­ча, який три­мав Давид-городок.

    У XIV ст. у дже­ре­лах з’яв­ля­ють­ся князі Дру­ць­кі. Як писав М.Баумгартен, спо­кус­ли­во виво­ди­ти цих князів від дру­ць­кої гіл­ки поло­ць­кої дина­стії. Г.Власьєв помил­ко­во вва­жав, що князі Дру­ць­кі — нащад­ки белзь­ко­го кня­зя Олек­сандра Все­во­ло­до­ви­ча. Остан­ні Дру­ць­кі князі з поло­ць­кої дина­стії зга­ду­ють­ся в дже­ре­лах у кін­ці XII ст. Прав­да, немає сум­нівів в існу­ван­ні Дру­ць­ко­го князів­ства до сере­ди­ни XIII ст. і пану­ван­ня в ньо­му князів дру­ць­кої гіл­ки поло­ць­кої дина­стії. У 1339 р. дру­ць­кий князь Іван узяв участь у поході татарсь­кої раті Тов­лу­бея на Смо­ленськ, органі­зо­ва­но­му мос­ковсь­ким кня­зем Іва­ном Кали­тою. З того часу Дру­ць­кі князі зно­ву повер­та­ють­ся на сторін­ки літописів.

    На користь вер­сії про без­пе­ре­рв­ність дру­ць­кої дина­стії свід­чить і роз­пад цієї гіл­ки на бага­то князівсь­ких родин, що було логіч­ним для Дру­ць­ких князів, котрі про­тя­гом XIII-XV ст. дро­би­ли володін­ня Дру­ць­ко­го князів­ства від­по­від­но до прак­ти­ки успадкування.

    У літо­пи­си потра­пи­ла леген­да про від­нов­лен­ня Дру­ць­ко­го князів­ства київсь­ким кня­зем Дмит­ром, який при­ї­хав сюди піс­ля зруй­ну­ван­ня Киє­ва Батиєм. Такий князь в інших дже­ре­лах не зга­дуєть­ся. Тра­ди­ція пов’я­зує його з Чер­ні­го­вом, але малой­мо­вір­но, щоби силь­но роздроб­лені й ослаб­лені Оль­го­ви­чі, відра­зу піс­ля мон­гольсь­ко­го розо­рен­ня, мог­ли запа­ну­ва­ти в Дру­ць­ко­му князів­стві, не зруй­но­ва­но­му Батиєм.

    Основ­ная литература:

    Заго­руль­ский Э. М. Гене­а­ло­гия полоц­ких кня­зей Изя­с­ла­ви­чей. — Мн., 1994. — З6 с.[]

  2. Тати­щев В.Н. Исто­рия Рос­сий­ская. М. — Л., 1963, ч. ІІ, с. 264.[]
  3. Повесть вре­мен­ных лет. М. — Л., 1950, ч. 2, с.556.[]
  4. ПВЛ, ч.1, с. 387[]
  5. Тати­щев В.Н. Исто­рия Рос­сий­ская. М. — Л., 1963. Ч. 11, с. 124.[]
  6. Алек­се­ев. Полоц­кая зем­ля. 1975. С. 226; он же. Минск и Друцк. С. 10–14.[]
  7. см. Карам­зин Н.М. Исто­рия госу­дар­ства Рос­сий­ско­го. Г. СПб. 1892. При­ме­ча­ния ко вто­ро­му тому, с. 90[]
  8. См : Житие пре­по­доб­ной Ефро­си­нии Игу­ме­нии Полоц­кой. СГ 16., 1992.[]
  9. Карам­зин Н.М. Исто­рия госу­дар­ства Рос­сий­ско­го. Г. СПб. 1892. При­ме­ча­ния ко вто­ро­му тому, с. 97.[]
  10. В Вос­кре­сен­ской лето­пи­си есть такая запись: «Послал по Крив­ские кня­зи по Давы­да и по Рости­сла­ва и Свя­то­сла­ва, по Рогво­ло­ди­ча два, и по Рости­сла­ви­ча и по Васи­лия и Ива­на (см Карам­зин Н.М. Указ.соч., с. 97.[]
  11. У Карам­зи­на пол 1137 г. опи­сан инте­рес­ный слу­чай. Изгнан­ный ранее из Нов­го­ро­да князь Все­во­лод Мсти­сла­вич по прось­бе посад­ни­ка и части знат­ных нов­го­род­цев и пско­ви­чан направ­ля­ет­ся к Нов­го­ро­ду. 110 пути его встре­тил с вой­ском полоц­кий князь Василь­ко Рогво­ло­до­вич. Сослан­ный в 1129 году отцом Все­во­ло­да Мсти­сла­вом в Кон­стан­ти­но­поль, он, по сло­вам Карам­зи­на, имел слу­чай ото­мстить сыну за жесто­кость отца; но Василь­ко был вели­ко­ду­шен: видел Все­во­ло­да в несчастьи и клял­ся забыть древ­нюю враж­ду; желал ему добра, и сам с честью про­во­дил его через свои обла­сти“ (Карам­зин Н. М. Указ.соч., с. по- 121). Карам­зин, оче­вид­но, исполь­зо­вал Житие Все­во­ло­да, при­чис­лен­но­го к свя­тым (см. об этом так­же: Тати­щев В Н. Указ.соч., т. П, с. 266). Или в отче­стве Василь­ка была допу­ще­на ошиб­ка и вме­сто Рогво­ло­до­ви­ча сле­ду­ет читать Свя­то­сла­ви­ча. или же в 1132 г. поло­чане избра­ли, точ­ней, вос­ста­но­ви­ли кня­зем вер­нув­ше­го­ся из ссыл­ки Рогво­ло­да (Васи­лия) Бори­со­ви­ча, кото­ро­го мож­но так­же назы­вать Васи­ли­ем Рогво­ло­до­ви­чем. Впро­чем, в самой лето­пи­си избран­ный поло­ча­на­ми в 1132 г. кня­зем Василь­ко назван Свя­то­сла­ви­чем (ПСРЛ, т. 1, с. 301, 302), что не исклю­ча­ет, одна­ко, воз­мож­ной ошиб­ки и в лето­пи­си. В любом слу­чае, похо­же, что часть полоц­ких кня­зей вер­ну­лась из ссыл­ки не в 1140 г., когда лето­пись сооб­щи­ла о во воз­вра­ще­нии двух из них, а зна­чи­тель­но рань­ше. В.И.Пичета явно оши­ба­ет­ся, когда счи­та­ет Рогво­ло­да 1151 и 1158 гг. сыном Все­сла­ва Бря­чи­сла­ви­ча См.: Очер­ки исто­рии СССР. Пери­од фео­да­лиз­ма IХ — ХV вв. В двух частях. Ч 1, с. 386.[]
  12. Соло­вьев СМ. Указ.соч., т. 1. с. 517.[]
  13. Алек­се­ев Л.В. Указ.соч., с. 279.[]
  14. Карам­зин Н.М. Указ.соч.. т.ІІ, При­меч., с. 97.[]
  15. см.: Пого­дин МЛ. Древ­няя рус­ская исто­рия до мон­голь­ско­го ига.т. и, м., 1872, с. 1101.[]
  16. ПСРЛ, т. 2, с. 285.[]
  17. См. об этом: Алек­се­ев Л.В. Указ.соч.. с. 267.[]
  18. Хро­ни­ка Быхов­ца. М., 1966, с. 39.[]
  19. Хро­ни­ка Быхов­ца, с. 39. 130.[]
  20. “ Житие Ефро­си­ньи“. с. 10.[]
  21. Тати­щев В.Н. Указ.соч. т. ІІ, с. 158.[]
  22. Нов­го­род­ская 1‑я лето­пись, год 6732[]
  23. Хро­ни­ка Ген­ри­ха Лат­вий­ско­го[]