Оболенські

Загальні відомості

ОБО­ЛЕН­СКИЕ — кня­же­ский род, Рюри­ко­ви­чи, отрасль кня­зей чер­ни­гов­ских, по­том­ки чер­ни­гов­ских кня­зей, про­ис­хо­дят от пра­ви­те­лей Та­рус­ско­го кн-ва (см. в ст. Вер­хов­ские кня­же­ст­ва). В 14 в. (воз­мож­но, и в нач. 15 в.) О. яв­ля­лись пра­ви­те­ля­ми Обо­лен­ско­го кн-ва с цен­тром в г. Обо­ленск на р. Про­тва (ны­не пос. Обо­ленск Сер­пу­хов­ско­го р‑на Мо­с­ков­ской обл.). Не позд­нее 2‑й тре­ти 15 – сер. 16 вв. О. – кня­зья слу­жи­лые вел. кня­зей мо­с­ков­ских по пре­иму­ще­ст­ву в фор­ме тер­ри­то­ри­аль­­­но-кла­­но­вой кор­по­ра­ции (с со­хра­не­ни­ем час­ти су­ве­рен­ных прав в управ­ле­нии ро­до­вы­ми вот­чи­на­ми). Один из са­мых мно­го­числ. рус. кня­же­ских ро­дов (осо­бен­но в кон. 15 – 16 вв. и в 19–20 вв.). 

Кн. Кон­стан­тин Юрье­вич Тарус­ский, полу­чил в удел г. Обо­ленск и был родо­на­чаль­ни­ком кн. О. Г. Обо­ленск рас­по­ла­гал­ся на пра­вом бере­гу Протвы, в 20 км от ее впа­де­ния в Оку (совр. с. Обо­лен­ское Жуков­ско­го р‑на Калуж­ской обла­сти; посе­лок Обо­ленск, осно­ван­ный толь­ко в 1975 г., ника­ко­го отно­ше­ния к древ­не­му горо­ду не име­ет). Тер­ри­то­рия Обо­лен­ско­го уде­ла, по-види­мо­му, в целом соот­вет­ство­ва­ла позд­ней­ше­му Обо­лен­ско­му уез­ду. При­бли­зи­тель­ные гра­ни­цы послед­не­го, на осно­ва­нии лока­ли­за­ции 136 посе­ле­ний из пере­пи­си 1678 г., были уста­нов­ле­ны Я. Е. Водарским.

Основ­ная мас­са этих посе­ле­ний рас­по­ла­га­лась на пра­вом бере­гу сред­ней Протвы (одно из них — в зна­чи­тель­ном отры­ве вниз по тече­нию от осталь­ных). На севе­ре они дости­га­ли устья Лужи, при­чем три рас­по­ла­га­лись даже север­нее этой реки. На запа­де тер­ри­то­рия Обо­лен­ско­го уез­да вклю­ча­ла сред­нее тече­ние Суход­ро­ви, в рай­оне ее излу­чи­ны, в вер­шине кото­рой немно­го захо­ди­ла и на левый берег реки. На юге гра­ни­ца уез­да, оче­вид­но, шла север­нее р. Тару­сы, посколь­ку обо­лен­ских посе­ле­ний на ней не было, как и на Оке ниже г. Тару­сы. Нако­нец, на левой сто­роне Протвы посе­ле­ния Обо­лен­ско­го уез­да шли узкой поло­сой, окру­жен­ной леса­ми, вдоль р. Ало­жи, и далее при­мы­ка­ли к пра­во­му бере­гу Нары; кро­ме того, несколь­ко селе­ний захо­ди­ли на лево­бе­ре­жье Протвы и север­нее устья Ало­жи [1].

В мос­ков­ско- литов­ском дого­во­ре от 5 фев­ра­ля 1494 г. Тару­са и Обо­ленск упо­мя­ну­ты как непо­сред­ствен­ные вла­де­ния вел. кн. Ива­на Васи­лье­ви­ча, а Обо­лен­ские сре­ди его слу­жи­лых кня­зей не назва­ны, в отли­чие от Одо­ев­ских, Воро­тын­ских, Пере­мышль­ско­го и Белев­ских с их «отчи­на­ми» [2].

Уже с кон­ца ХУ в. мно­го­чис­лен­ный род кн. Обо­лен­ских начал раз­де­лять­ся на отдель­ные вет­ви, усво­ив­шие в каче­стве фами­лий про- зва­ния сво­их родо­на­чаль­ни­ков. От кн. Ники­ты Ива­но­ви­ча про­изо­шли Кур­ля­те­вы и Ног­те­вы; от кн. Васи­лия Ива­но­ви­ча — Стри­ги­ны, Яро­сла­во­вы, Нагие, Телеп­не­вы и Овчи­ни­ны; от кн. Миха­и­ла Ива­но­ви­ча — Туре­ни­ны, Реп­ни­ны и Пенин­ские; от кн. Семе­на Ива­но­ви­ча — Горен­ские, соб­ствен­но Обо­лен­ские, Тюфя­ки­ны, Золо­тые, Сереб­ря­ные и Щепи­ны; от кн. Вла­ди­ми­ра Ива­но­ви­ча — Каши­ны и Лыко­вы; от кн. Ива­на Дол­го­ру­ко­го, Васи­лия Щер­ба­то­го и Алек­сандра «Тро­стен­ско­го Андре­еви­чей — соот­вет­ствен­но Дол­го­ру­кие, Щер­ба­тые и Тро­стен­ские[3]. Почти все они на про­тя­же­нии ХVI-ХVII вв. про­дол­жа­ли вла­деть родо­вы­ми вот­чи­на­ми в Обо­лен­ском уез­де [4]. В 1678 г. круп­ней­ши­ми зем­ле­вла­дель­ца­ми Обо­лен­ско­го уез­да были кн. Реп­нин, Лыков, Дол­го­ру­кие, Щер­ба­тые и Тюфя­кин [5]; Тро­стен­ские, Туре­ни­ны и Каши­ны к тому вре­ме­ни уже пре­сек­лись. Как видим, в ХVII в. вот­чи­на­ми в Обо­лен­ском уез­де вла­де­ли все суще­ство­вав­шие на то вре­мя вет­ви кн, Обо­лен­ских (осталь­ные пре­сек­лись еще в ХVI в.), по иро­нии судь­бы, кро­ме соб­ствен­но Обо­лен­ских, кото­рые еще в кон­це ХУ в. были испо­ме­ще­ны в Нов­го­ро­де. В насто­я­щее же вре­мя суще­ству­ет лишь род соб­ствен­но кн. Обо­лен­ских и, кажет­ся, Дол­го­ру­ко­вых и Щер­ба­то­вых (одна из вет­вей кото­ро­го в совет­ское вре­мя изме­ни­ла фами­лию на Щер­ба­ко­вы, понят­но, без кня­же­ско­го титу­ла [6].

Історична географія

Торусь­ке князів­ство. Автор В. Темушєв.
Гра­ни­цы Обо­лен­ско­го уез­да XVII в. Автор кар­ты Хору­жен­ко О. И.

Основ­ным источ­ни­ком для опре­де­ле­ния соста­ва тер­ри­то­рии и гра­ниц Обо­лен­ско­го уез­да явля­ют­ся кадаст­ро­вые опи­са­ния XVII в. и мате­ри­а­лы Гене­раль­но­го меже­ва­ния, про­ве­ден­ные на их осно­ва­нии. В рам­ках совре­мен­но­го адми­ни­стра­тив­но-тер­ри­то­ри­аль­но­го деле­ния Обо­лен­ский уезд рас­по­ла­гал­ся на тер­ри­то­рии смеж­ных Жуков­ско­го и Мало­я­ро­сла­вец­ко­го рай­о­нов Калуж­ской обла­сти; Бехов­ская волость Обо­лен­ско­го уез­да — на тер­ри­то­рии Заок­ско­го рай­о­на Туль­ской области.

В XVII в. Обо­лен­ский уезд на севе­ре гра­ни­чил с Гре­мич­ской воло­стью Мало­я­ро­сла­вец­ко­го уез­да, далее гра­ни­ца пово­ра­чи­ва­ла на юг и шла меж­ду Обо­лен­ским уез­дом и Город­ским ста­ном Мало­я­ро­сла­вец­ко­го уез­да, далее, по реке Боль­шая Рож­ня — его Гор­до­шев­ской и Суход­ров­ской воло­стя­ми. С юга к Обо­лен­ско­му уез­ду при­мы­кал Калуж­ский уезд (по линии село Михай­ло­во — село Кра­пив­на), зем­ли при­над­ле­жав­шие селу Почеп Тро­иц­ко-Сер­ги­е­ва мона­сты­ря (отно­си­мые к анклав­но­му Хол­холь­ско­му ста­ну Мало­я­ро­сла­вец­ко­го уез­да), Полей­ский стан Тарус­ско­го уез­да. С восто­ка Обо­лен­ский уезд гра­ни­чил с Хол­холь­ским ста­ном Мало­я­ро­сла­вец­ко­го уез­да, далее, с севе­ра — с Боров­ским уез­дом, с запа­да — с Угод­ской воло­стью Мало­я­ро­сла­вец­ко­го уез­да до реки Протвы. По реке Про­тве Обо­лен­ский уезд гра­ни­чил с Угод­ской и Репин­ской воло­стя­ми того же уезда.

Источ­ник: Хору­жен­ко О. И. Исто­ри­че­ская гео­гра­фия Обо­лен­ско­го уез­да XVII–XVIII веков.

Родовід

I Рюрик, князь Новгородский
II Игорь Рюри­ко­вич, вели­кий князь Киев­ский +945
III Свя­то­слав I Иго­ре­вич, вели­кий Киев­ский 942–972
IV Вла­ди­мир I, вели­кий князь Киев­ский +1015
VЯро­слав I Муд­рый, вели­кий князь Киев­ский 978‑1054
VI Свя­то­слав II, вели­кий князь Киев­ский 1027–1076
VII Олег Свя­то­сла­вич, в.кн. Чер­ни­гов­ский +1115
VIII Свя­то­слав Оль­го­вич, в.кн. Черниговский
IX Все­во­лод Свя­то­сла­вич, кн. Трубчевский
X Свя­то­слав Все­во­ло­дич, в.кн. Чер­ни­гов­ский и Трубчевский
XI ..... ......
XII Все­во­лод, кн. Трубчевский
XIII Миха­ил Все­во­ло­дич, кн. Трубчевский
XIV Юрий Михай­ло­вич, кн. Торус­ский, Туров­ский и Трубчевский

Покоління I (XV)

1. КН. КОН­СТАН­ТИН ЮРЬЕ­ВИЧ ОБО­ЛЕН­СКИЙ (†-1368)

пер­вым из линии Тарус­ских, упо­ми­на­ет­ся не толь­ко в родо­слов­ных и помян­ни­ках, но и в лето­пи­сях. Будучи союз­ни­ком вел. кн. Вла­ди­ми­ро-Мос­ков­ско­го Дмит­рия Ива­но­ви­ча, он был убит в сво­ем Обо­лен­ске в нояб­ре 1368 г., во вре­мя похо­да Оль­гер­да Литов­ско­го на Моск­ву [7]. Под­черк­нем, что во всех лето­пи­сях он назван имен­но Юрье­ви­чем. В древ­ней­шей родо- слов­ной Обо­лен­ских, состав­лен­ной в 1490‑х гг., а так­же родо­слов­ной Один­це­ви­чей 1520 г. Кон­стан­тин пока­зан сыном Юрия Тарус­ско­го, вну­ком Миха­и­ла Чер­ни­гов­ско­го [8]. Эта же гене­а­ло­ги­че­ская схе­ма была при­ня­та и в офи­ци­аль­ном «Госу­да­ре­ве родо­слов­це» 1555 г. [9]. В цер­ков­ных помян­ни­ках кн. Кон­стан­тин Обо­лен­ский, уби­тый «от лит­вы», запи­сан сра­зу после Юрия Тарус­ско­го [10]. В сбор­ни­ке Дио­ни­сия Зве­ни­го­род­ско­го назван Ива­но­ви­чем, хотя лето­пи­си, ран­ние родо­слов­ные кни­ги, и даже «Бар­хат­ная кни­га» назы­ва­ют его Юрье­ви­чем и вну­ком Свя­то­го Миха­и­ла Чер­ни­гов­ско­го. Послед­нее невоз­мож­но из хро­но­ло­ги­че­ских соображений

Покоління II (XVI)

2/1. КН. СЕМЁН КОН­СТАН­ТИ­НО­ВИЧ ОБО­ЛЕН­СКИЙ (уп.1375)

сын Кон­стан­ти­на Юрье­ви­ча.[11] Сыно­вья кн. Кон­стан­ти­на Юрье­ви­ча Обо­лен­ско­го сохра­ни­ли по-лити­че­скую ори­ен­та­цию сво­е­го отца. В лето­пи­сях они так­же упо­ми­на­ют­ся все­го один раз: в авгу­сте 1375 г. сре­ди кня­зей — союз­ни­ков вел. кн. Дмит­рия Ива­но­ви­ча Мос­ков­ско­го, участ­во­вав­ших в его похо­де на Тверь, назва­ны Семен Кон­стан­ти­но­вич Обо­лен­ский и его брат Иван Торус­ский [12].

В Нов­го­род­ской лето­пи­си Дуб­ров­ско­го, кото­рая ино­гда рас­смат­ри­ва­ет­ся как отдель­ная редак­ция Нов­го­род­ской IV лето­пи­си, поме­щен раз­ряд пол­ков и вое­вод Кули­ков­ской бит­вы 1380 г., где вое­во­да­ми сто­ро­же­во­го пол­ка, после бояри­на Миха­и­ла Ива­но­ва Окин­фи­е­ви­ча, назва­ны все те же кн. Семен Кон­стан­ти­но­вич Обо­лен­ский и его брат Иван «Поруж­ский» [13]. Во всех дру­гих лето­пи­сях этот раз­ряд отсут­ству­ет. М. А. Сал­ми­на, в резуль­та­те деталь­но­го ана­ли­за, доста­точ­но убе­ди­тель­но дока­за­ла, что «повесть в спис­ке Дуб­ров­ско­го — это позд­ней­ший вари­ант “Лето­пис­ной пове­сти”, услож­нен­ный вли­я­ни­ем на ее текст новых источ­ни­ков. [...] Как ока­за­лось, повесть спис­ка Дуб­ров­ско­го бук­валь­но насы­ще­на чте­ни­я­ми вто­рич­но­го про­ис­хож­де­ния»; реаль­но она была состав­ле­на толь­ко в 1540‑х гг. [14]. Того же мне­ния при­дер­жи­вал­ся Р. Г. Скрын­ни­ков, кото­рый ука­зал кон­крет­но, что име­на 12 вое­вод в спис­ке Дуб­ров­ско­го пол­но­стью повто­ря­ют име­на кня­зей — участ­ни­ков похо­да на Тверь 1375 г., а 4 — заим­ство­ва­ны из сино­ди­ка [15]. Такое сов­па­де­ние прак­ти­че­ски нере­аль­но, а пото­му «раз­ряд вое­вод» в спис­ке Дуб­ров­ско­го вряд ли может рас­смат­ри­вать­ся как досто­вер­ный источник.

Осе­нью 1382 г. кн. Тарус­ские (поимен­но не назван­ные) при­со­еди­ни­лись к мос­ков­ским вой­скам, опу­сто­шив­шим Рязан­скую зем­лю. Захва­чен­ный во вре­мя это­го похо­да полон, в том чис­ле и кн. Тарус­ски­ми, мос­ков­ская сто­ро­на обя­за­лась осво­бо­дить, оче­вид­но, уже в мир­ном дого­во­ре от нояб­ря 1385 г. Там же, судя по все­му, при­сут­ство­ва­ла ста­тья о том, что вел. кн. Олег Рязан­ский дол­жен был взять мир и скн. Тарус­ски­ми, посколь­ку они с мос­ков­ским пра­ви­те­лем «один чело­векъ» (далее опи­сы­вал­ся поря­док реше­ния пору­беж­ных спо­ров). Сам акт 1385 г. не сохра­нил­ся, одна­ко ука­зан­ные ста­тьи содер- жат­ся в дого­во­ре 1402 г., куда они, судя по все­му, попа­ли из доку­мен­та 1385 г.: вел. кн. Федор Оль­го­вич дол­жен был с кн. Тарус­ски­ми «взя­ти ти любов(ь) по дав­нымъ гра­мо­тамъ», тогда как в дого­во­ре 1381 г. ука­зан­ные кня­зья вооб­ще не упо­ми­на­ют­ся [16]. В 1392 г. про­изо­шло пере­лом­ное, но вполне логич­ное собы­тие в исто­рии Тарус­ско­го кня­же­ства: 24 октяб­ря вел. кн. Васи­лий Дмит­ри­е­вич вер­нул­ся из Орды, где хан Ток­та­мыш пере­дал в состав Вла­ди­ми­ро-Мос­ков­ско­го вели­ко­го кня­же­ства несколь­ко новых вла­де­ний, сре­ди них и Тару­су [17]. Пер­со­на­ли­зи­ро­вать тарус­ских кня­зей по кото­рых про­ис­хо­ди­ли выше­из­ло­жен­ные собы­тия не пред­став­ля­ет­ся возможным.

Одна­ко мос­ков­ский пра­ви­тель, вклю­чив боль­шин­ство полу­чен­ных вла­де­ний непо­сред­ствен­но в состав сво­е­го госу­дар­ства, Тару­су решил сохра­нить за мест­ны­ми князьями.

Ни в трех духов­ных гра­мо­тах само­го Васи­лия Дмит­ри­е­ви­ча, ни в заве­ща­нии Васи­лия Тем­но­го этот город не фигу­ри­ру­ет. А в мос­ков­ско- рязан­ских дого­во­рах 1402, 1435 и 1447 гг. кн. Тарус­ские опре­де­лен­но упо­ми­на­ют­ся как вла­де­тель­ные, «один челов къ» с вели­ким кня­зем Вла­ди­ми­ро-Мос­ков­ским, име­ю­щие пра­во заклю­чать осо­бые дого­во­ра све­ли­ким кня­зем Рязан­ским [18]

3/1. КН. ИВАН КОН­СТАН­ТИ­НО­ВИЧ ТАРУС­СКИЙ (уп.1375)

сын Кон­стан­ти­на Юрье­ви­ча.[19]

Сыно­вья кн. Кон­стан­ти­на Юрье­ви­ча Обо­лен­ско­го сохра­ни­ли по-лити­че­скую ори­ен­та­цию сво­е­го отца. В лето­пи­сях они так­же упо­ми­на­ют­ся все­го один раз: в авгу­сте 1375 г. сре­ди кня­зей — союз­ни­ков вел. кн. Дмит­рия Ива­но­ви­ча Мос­ков­ско­го, участ­во­вав­ших в его похо­де на Тверь, назва­ны Семен Кон­стан­ти­но­вич Обо­лен­ский и его брат Иван Торус­ский [12].

В Нов­го­род­ской лето­пи­си Дуб­ров­ско­го, кото­рая ино­гда рас­смат­ри­ва­ет­ся как отдель­ная редак­ция Нов­го­род­ской IV лето­пи­си, поме­щен раз­ряд пол­ков и вое­вод Кули­ков­ской бит­вы 1380 г., где вое­во­да­ми сто­ро­же­во­го пол­ка, после бояри­на Миха­и­ла Ива­но­ва Окин­фи­е­ви­ча, назва­ны все те же кн. Семен Кон­стан­ти­но­вич Обо­лен­ский и его брат Иван «Поруж­ский» [13]. Во всех дру­гих лето­пи­сях этот раз­ряд отсут­ству­ет. М. А. Сал­ми­на, в резуль­та­те деталь­но­го ана­ли­за, доста­точ­но убе­ди­тель­но дока­за­ла, что «повесть в спис­ке Дуб­ров­ско­го — это позд­ней­ший вари­ант “Лето­пис­ной пове­сти”, услож­нен­ный вли­я­ни­ем на ее текст новых источ­ни­ков. [...] Как ока­за­лось, повесть спис­ка Дуб­ров­ско­го бук­валь­но насы­ще­на чте­ни­я­ми вто­рич­но­го про­ис­хож­де­ния»; реаль­но она была состав­ле­на толь­ко в 1540‑х гг. [20]. Того же мне­ния при­дер­жи­вал­ся Р. Г. Скрын­ни­ков, кото­рый ука­зал кон­крет­но, что име­на 12 вое­вод в спис­ке Дуб­ров­ско­го пол­но­стью повто­ря­ют име­на кня­зей — участ­ни­ков похо­да на Тверь 1375 г., а 4 — заим­ство­ва­ны из сино­ди­ка [21]. Такое сов­па­де­ние прак­ти­че­ски нере­аль­но, а пото­му «раз­ряд вое­вод» в спис­ке Дуб­ров­ско­го вряд ли может рас­смат­ри­вать­ся как досто­вер­ный источник.

Осе­нью 1382 г. кн. Тарус­ские (поимен­но не назван­ные) при­со­еди­ни­лись к мос­ков­ским вой­скам, опу­сто­шив­шим Рязан­скую зем­лю. Захва­чен­ный во вре­мя это­го похо­да полон, в том чис­ле и кн. Тарус­ски­ми, мос­ков­ская сто­ро­на обя­за­лась осво­бо­дить, оче­вид­но, уже в мир­ном дого­во­ре от нояб­ря 1385 г. Там же, судя по все­му, при­сут­ство­ва­ла ста­тья о том, что вел. кн. Олег Рязан­ский дол­жен был взять мир и скн. Тарус­ски­ми, посколь­ку они с мос­ков­ским пра­ви­те­лем «один чело­векъ» (далее опи­сы­вал­ся поря­док реше­ния пору­беж­ных спо­ров). Сам акт 1385 г. не сохра­нил­ся, одна­ко ука­зан­ные ста­тьи содер- жат­ся в дого­во­ре 1402 г., куда они, судя по все­му, попа­ли из доку­мен­та 1385 г.: вел. кн. Федор Оль­го­вич дол­жен был с кн. Тарус­ски­ми «взя­ти ти любов(ь) по дав­нымъ гра­мо­тамъ», тогда как в дого­во­ре 1381 г. ука­зан­ные кня­зья вооб­ще не упо­ми­на­ют­ся [16]. В 1392 г. про­изо­шло пере­лом­ное, но вполне логич­ное собы­тие в исто­рии Тарус­ско­го кня­же­ства: 24 октяб­ря вел. кн. Васи­лий Дмит­ри­е­вич вер­нул­ся из Орды, где хан Ток­та­мыш пере­дал в состав Вла­ди­ми­ро-Мос­ков­ско­го вели­ко­го кня­же­ства несколь­ко новых вла­де­ний, сре­ди них и Тару­су [22] . Пер­со­на­ли­зи­ро­вать тарус­ских кня­зей по кото­рых про­ис­хо­ди­ли выше­из­ло­жен­ные собы­тия не пред­став­ля­ет­ся возможным.

Одна­ко мос­ков­ский пра­ви­тель, вклю­чив боль­шин­ство полу­чен­ных вла­де­ний непо­сред­ствен­но в состав сво­е­го госу­дар­ства, Тару­су решил сохра­нить за мест­ны­ми князьями.

Ни в трех духов­ных гра­мо­тах само­го Васи­лия Дмит­ри­е­ви­ча, ни в заве­ща­нии Васи­лия Тем­но­го этот город не фигу­ри­ру­ет. А в мос­ков­ско- рязан­ских дого­во­рах 1402, 1435 и 1447 гг. кн. Тарус­ские опре­де­лен­но упо­ми­на­ют­ся как вла­де­тель­ные, «один челов къ» с вели­ким кня­зем Вла­ди­ми­ро-Мос­ков­ским, име­ю­щие пра­во заклю­чать осо­бые дого­во­ра све­ли­ким кня­зем Рязан­ским [18]

По родо­слов­цам — осно­ва­тель стар­шей вет­ви Обо­лен­ских кня­зейз. Это сомни­тель­но с точ­ки зре­ния хро­но­ло­гии и пере­хо­да прав на Обо­лен­ское и Тарус­ское кн-ва. Сын его стар­ше­го бр. Дм. Сем. титу­лу­ет­ся тарус­ским кн., а потом­ство Ив. Конст., начи­ная с сыно­вей, напро­тив — обо­лен­ски­ми. Осно­ва­те­лем стар­шей вет­ви оболенских
кня­зей кн. Ив. Конст. не мог быть и по сооб­ра­же­ни­ям хро­но­ло­гии. Пер­вое уп. стар­ших Ива­но­ви­чей отно­сит­ся к 1440‑м годам. 

4/1. КН. АНДРЕЙ КОН­СТАН­ТИ­НО­ВИЧ ОБОЛЕНСКИЙ

сын Кон­стан­ти­на Юрье­ви­ча, по дан­ным родо­слов­ных млад­ший брат Семе­на Обо­лен­ско­го и Ива­на Тарус­ско­го[23]. Родо­на­чаль­ник кня­зей Дол­го­ру­ко­вых, Щер­ба­то­вых и Тро­стен­ских.[24] В помян­ни­ке Вве­ден­ской церк­ви Кие­во-Печер­ской лав­ры запи­са­ны кн. Иван Кон­стан­ти­но­вич и кн. Андрей Обо­лен­ский, послед­ний — так­же и в Любец­ком сино­ди­ке [25].

Покоління III (XVII)

4а/​2. КН. ДМИТ­РИЙ СЕМЁ­НО­ВИЧ ТАРУССКИЙ 

В опи­си архи­ва Посоль­ско­го при­ка­за 1626 г. упо­мя­ну­та «Тет­рат­ка, а в ней спи­сок з докон­чал­ные гра­мо­ты кня­зя Дмит­рея Семе­но­ви­ча торус­ко­го, на одном листу, с вели­ким кня­зем Васи­льем Дмит­ре­еви­чем, году не напи­са­но». О дан­ном доку­мен­те знал и соста­ви­тель Румян­цев­ской редак­ции 1540‑х гг., а так­же «Госу­да­ре­ва родо­слов­ца» 1555 г. и «Бар­хат­ной кни­ги», где Дмит­рий Тарус­ский пока­зан сыном Семе­на, яко­бы стар­ше­го сына Юрия Тарус­ско­го: «У Кня­зя Семе­на Торус­ко­го сынъ Князь Дмит­рей Торус­кой, и въ докон­ча­нье его Князь Вели­юй Васи­лей пожа­ло­валъ при­нялъ; не ста­ло его без­дет­на» [26].

Дей­стви­тель­но, в таком слу­чае Дмит­рий Семе­но­вич, дво­ю­род­ный брат Семе­на Кон­стан­ти­но­ви­ча Обо­лен­ско­го и Ива­на Тарус­ско­го (1375), имел бы пол­ное пра­во на тарус­ский стол. Одна­ко вполне веро­ят­но, что един­ствен­ным источ­ни­ком соста­ви­те­ля родо­слов­ной, на осно­ва­нии кото­ро­го он «вычис­лил» Семе­на Тарус­ско­го, при­няв его за стар­ше­го сына Юрия, было имен­но отче­ство Дмит­рия Семе­но­ви­ча в упо­мя­ну- том дого­во­ре (см. выше). А в таком слу­чае Дмит­рий мог быть так­же сыном Семе­на Кон­стан­ти­но­ви­ча Обо­лен­ско­го, кото­рый в назван­ных родо­слов­ных про­пу­щен. Имен­но тако­го мне­ния при­дер­жи­ва­лись Р. В. Зотов [27], Г. А. Вла­сьев [28] и А. А. Гор­ский [29]. В его поль­зу мож­но при­ве­сти еще тот аргу­мент, что и до, и после Дмит­рия с титу­лом кня­зей Тарус­ских упо­ми­на­ют­ся пред­ста­ви­те­ли вет­ви Обо­лен­ских (1375 и 1437 гг.).

4б/​3. КН. ИВАН ИВА­НО­ВИЧ ОБОЛЕНСКИЙ

В помян­ни­ке Вве­ден­ской церк­ви Кие­во-Печер­ской лав­ры содер­жит­ся сле­ду­ю­щая запись: «Кн(з): Ива­на Конста(н)тиновича. Кн(з): Ива­на Иванови(ча). Кн(з): Конста(н)тинова вну­ка Оболеньского»?6.

В родо­слов­ной Обо­лен­ских Иван Ива­но­вич сре­ди сыно­вей Ива­на Кон­стан­ти­но­ви­ча не зна­чит­ся, что мож­но было бы объ­яс­нить его без­дет­но­стью (хотя там при­сут­ству­ет без­дет­ный Глеб Ива­но­вич). В при­ня­той вер­сии это мож­но объ­яс­нить лишь тем, что в реаль­но­сти сыно­вья Ива­на Кон­стан­ти­но­ви­ча, при­хо­ди­лись ему не сыно­вья­ми, а вну­ка­ми, сыно­вья­ми Ива­на Ива­но­ви­ча. Ина­че гово­ря, соста­ви­тель родо­слов­ной объ­еди­нил в одно лицо двух Ива­нов, отца и сына, Кон­стан­ти­но­ви­ча и Ива­но­ви­ча, посколь­ку сыно­вья послед­не­го тоже носи­ли отче­ство Иванович.

4в/​4. КН. ФЁДОР АНДРЕ­ЕВИЧ ОБО­ЛЕН­СКИЙ († 1437)

В сино­ди­ке мос­ков­ско­го Успен­ско­го собо­ра сре­ди лиц, погиб­ших в Белев­ской бит­ве с ханом Улуг-Мухам­ме­дом («Мах­ме­том») 5 декаб­ря 1437 г., запи­сан кн. Федор Андре­евич Обо­лен­ский[30]. Он мог быть толь­ко сыном Андрея Кон­стан­ти­но­ви­ча Обо­лен­ско­го, хотя тако­вой в родо­слов­ных и про­пу­щен. В лето­пи­сях же этот Федор, погиб­ший под Беле­вом, назван кня­зем Тарус­ским [31] В исто­рио­гра­фии этот Федор Тарус­ский обыч­но отно­сит­ся к вет­ви кн. Вол­кон­ских, в родо­слов­ной кото­рых дей­стви­тель­но упо­ми­на­ет­ся Федор Юрье­вич, внук Ива­на Юрье­ви­ча. При­ме­ча­тель­но, что дру­гой уби­тый тогда князь, по лето­пи­сям — Андрей Ста­ро­дуб­ский Лобан, — в сино­ди­ке тоже запи­сан со сво­им «парал­лель­ным» про­зва­ни­ем — как Андрей Ива­но­вич Ряпо­лов­ский. А в мос­ков­ско-литов­ском дого­во­ре 1449 г. кня­зем Тарус­ским назы­ва­ет­ся Васи­лий Ива­но­вич (Обо­лен­ский) [32] — по родо­слов­ным, сын Ива­на Кон­стан­ти­но­ви­ча. Т. е. полу­ча­ет­ся, что в Тару­се кня­жил сна­ча­ла млад­ший дво­ю­род­ный брат, а затем — стар­ший. Если же мы при­мем Васи­лия Ива­но­ви­ча за вну­ка Ива­на Кон­стан­ти­но­ви­ча, то он ока­жет­ся на поко­ле­ние млад­ше Федо­ра Андре­еви­ча, наслед­ни­ком Тару­сы после его гибе­ли в 1437 г.

Оче­вид­но, Федор Андре­евич был тем «торус­ским кня­зем» (имен­но так, в един­ствен­ном чис­ле), кото­рый в мос­ков­ско-рязан­ском дого­во­ре 1434 г. упо­мя­нут как «один чело­векъ» с вел. кн.

Мос­ков­ским Юри­ем Дмит­ри­е­ви­чем[33]. Его женой, ско­рее все­го, сле­ду­ет при­знать кня­ги­ню Евдо­кию (Овдо­тью) Тарус­скую, намест­ник кото­рой в 1496/1505 г. упо­ми­на­ет­ся как сви­де­тель на раз­ме­же­ва­нии земель Тро­и­це-Сер­ги­е­ва мона­сты­ря с кн. Дол­го­ру­ки­ми — пле­мян­ни­ком Федо­ра Андре­еви­ча и его сыно­вья­ми [34]. В 1504 г. вел. кн. Иван Васи­лье­вич заве­щал сво­е­му наслед­ни­ку Тару­су с воло­стя­ми, сре­ди них — «со кня­ги­нин­скою вот­чи­ною Овдо­тьи­ною» [35]. По край­ней мере, обе жены послед­не­го кня­зя Тарус­ско­го, Васи­лия Ива­но­ви­ча Обо­лен­ско­го, носи­ли дру­гие имена

5/4. КН. ИВАН АНДРЕ­ЕВИЧ ДОЛ­ГО­РУ­КИЙ ОБОЛЕНСКИЙ

Сын Андрея Кон­стан­ти­но­ви­ча.[36] Родо­на­чаль­ник кн. Дол­го­ру­ко­вых. Изве­стен толь­ко по родо­слов­ным. Отче­ство его сына Вл. Ив., уп. со взрос­лы­ми сыно­вья­ми в 1496–1498 гг.44 45, дает осно­ва­ние пред­по­ло­жить, что кн. Ив. жил в перв. пол. XV в. 

6/4. КН. ВАСИ­ЛИЙ АНДРЕ­ЕВИЧ ЩЕР­БА­ТЫЙ ОБОЛЕНСКИЙ

Сын Андрея Кон­стан­ти­но­ви­ча.[37] Родо­на­чаль­ник кн. Щербатовых.

7/4. КН. АЛЕК­САНДР АНДРЕ­ЕВИЧ ОБОЛЕНСКИЙ

Сын Андрея Кон­стан­ти­но­ви­ча.[38] Родо­на­чаль­ник кн. Тpо­стен­ских. Вла­дел с. Тро­стье Обо­лен­ско­го у. полу­чил про- зва­ние от с. Тро­стье на р. Ало­же, левом при­то­ке Протвы. Имел он вла­де­ния и под самым Обо­лен­ском, на пра­вом бере­гу Поротвы, — с. Колы­ше­во (по кото­ро­му млад­ший сын Алек­сандра, Иван, про­зы­вал­ся Колы­шев­ским) [39].

Покоління IV (XVIII)

8/​4б. КН. ГЛЕБ ИВА­НО­ВИЧ ОБО­ЛЕН­СКИЙ (†1436)

Сын Ива­на Ива­но­ви­ча.[40] Гле­бу во всех родо­слов­цах придается
отче­ство Ива­но­вич; он счи­та­ет­ся бр. Вас. Ив. и Сем. Ив. Хро­но­ло­ги­че­ски это вполне веро­ят­но, но опре­де­лен­ных ука­за­ний совре­мен­ных ему источ­ни­ков на такое род­ство нет. 

Рань­ше всех из бра­тьев в источ­ни­ках упо­ми­на­ет­ся кн. Глеб Обо­лен­ский: будучи мос­ков­ским вое­во­дой на Устю­ге в г. Гле­дене, он в янва­ре / нача­ле мар­та 1436 г. успеш­но обо­ро­нял его от кн. Васи­лия Косо­го, кото­рый, одна­ко, взял город «на цело­ва­нье. А кня­зя Гле­ба Ива­но­ви­ча взял душею на пра­ве и его убил, и поло­жен бысть в собор­ной церк­ви на Устю­ге» [41]. «Госу­да­рев родо­сло­вец» так­же упо­ми­на­ет о его убий­стве Васи­ли­ем Косым; поэто­му, воз­мож­но, Глеб был вне­сен туда лишь на осно­ва­нии лето­пис­но­го сооб­ще­ния. А в таком слу­чае он вполне мог быть млад­шим бра­том Ива­на Ива­но­ви­ча, т. е. в реаль­но­сти дядей Обо­лен­ских, запи­сан­ных в родо­слов­ной как его братья.

В сино­ди­ке Кр. Усп. соб. поми­на­ет­ся кн. Глеб Ив. Обо­лен­ский.[42]

9/​4б. КН. НИКИ­ТА ИВА­НО­ВИЧ ОБО­ЛЕН­СКИЙ († до 1449)

Сын Ива­на Ива­но­ви­ча Кон­стан­ти­но­ви­ча; све­де­ний о нем, кро­ме родо­слов­цев, в источ­ни­ках не сохра­ни­лось.[43] «Отъ него пошли Кур­ля­те­вы, Ног­те­вы » [Брх.I, 212]. Умер не поз­же 1449 г., когда гла­вой Тарус­ско­го дома был кн. Васи­лий Ива­но­вич, упо­мя­ну­тый вме­сте чз бра­тьею и з братаничы».

~ NNN, в ино­ки­нях Наталья

10/​4б. КН. ВАСИ­ЛИЙ ИВА­НО­ВИЧ КОСОЙ ТАРУС­СКИЙ И ОБОЛЕНСКИЙ

Сын Ива­на Ива­но­ви­ча Кон­стан­ти­но­ви­ча.[44]

В нача­ле 1443 г. он, вме­сте с Андре­ем Гол­тя­е­вым, во гла­ве дво­ра вел. кн. Васи­лия Васи­лье­ви­ча был послан про­тив царе­ви­ча Муста­фы, вое­вав­ше­го рязан­ские воло­сти и сто- явше­го под рязан­ской сто­ли­цей; в ходе жесто­ко­го боя вое­во­ды раз­гро­ми­ли татар, убив само­го Муста­фу и мно­гих татар­ских кня­зей. В 1445 г. вели­кий князь ока­зал­ся в пле­ну у Улуг-Мухам­ме­да после про­иг­ран­но­го Суз­даль­ско­го боя. 1 октяб­ря он был отпу­щен и выслал впе­рёд Андрея Михай­ло­ви­ча Пле­ще­е­ва с сооб­ще­ни­ем об осво­бож­де­нии. Соглас­но офи­ци­аль­но­му лето­пи­са­нию, когда гонец был на пути к Муро­му, отту­да отплыл хан­ский посол Бегич, кото­ро­му хан пору­чил пере­го­во­ры с Дмит­ри­ем Шемя­кой по пово­ду пере­да­чи ему мос­ков­ско­го пре­сто­ла. Бегич, узнав о наме­ре­нии Пле­ще­е­ва его захва­тить, вер­нул­ся в Муром, но был пле­нён вели­ко­кня­же­ским намест­ни­ком В.И. Обо­лен­ским, ранее, полу­ча­ет­ся, бес­пре­пят­ствен­но про­пу­стив­шим его.[45] Ермо­лин­ская лето­пись добав­ля­ет подроб­но­сти: полу­чив при­каз от Васи­лия Тём­но­го захва­тить Биги­ча, муром­ские намест­ни­ки к нему «высла­ша меду мно­го; он же напи­вся и усну, а сии послан­нии, при­шед­ше, и поима­ша его и отве­до­ша его во град, а после уто­пи­ша его».[46]

В 1450 г. воз­гла­вил пол­ки Васи­лия Тем­но­го, послан­ные про­тив Шемя­ки к Гали­чу; подой­дя к горо­ду 27 янва­ря, мос­ков­ские вой­ска раз­би­ли непри­я­те­ля, после чего Галич сдал­ся вели­ко­му кня­зю, а Шемя­ка бежал в Нов­го­род [47] В кон­це прав­ле­ния Васи­лия Тем­но­го кн. Васи­лий Ива­но­вич полу­чил чин бояри­на: как тако­вой, в 1456/62 г. он засви­де­тель­ство­вал мено­вую гра­мо­ту вел. кн. Васи­лия Васи­лье­ви­ча с Тро­и­це-Сер­ги­е­вым мона­сты­рем [48]. Некий кн. Васи­лий Ива­но­вич, воз­мож­но Обо­лен­ский, но без бояр­ско­го титу­ла, высту­пил послу­хом на мено­вой гра­мо­те 25 авгу­ста 1458 г. (![49]. В 1462/64 г. на судеб­ном раз­би­ра­тель­стве вел. кн. Ива­на Васи­лье­ви­ча при­сут­ство­ва­ли его бояре, кн. Васи­лий Ива­но­вич и кн. Иван Васи­лье­вич (Стри­га, его сын) [50]. В нача­ле же прав­ле­ния вел. кн. Ива­на его боярин, кн. Васи­лий Ива­но­вич, участ­во­вал в рас­смот­ре­нии мест­ни­че­ской жало­бы Васи­лия Сабу­ро­ва на Гри­го­рия Забо­лоц­ко­го [51]. Умер он, оче­вид­но, не поз­же 1460‑х гг., постриг­шись в мона­ше­ство с име­нем Вар­со­но­фея [52].

Будучи мос­ков­ским вое­во­дой и бояри­ном, Васи­лий Ива­но­вич про­дол­жал сохра­нять и ста­тус вла­де­тель­но­го, хотя уже толь­ко слу­жи­ло­го кня­зя. Кро­ме сво­ей части Обо­лен­ска, после гибе­ли Федо­ра Андре­еви­ча в 1437 г., или же после смер­ти его бра­тьев, он уна­сле­до­вал еще тарус­ский стол и стар­шин­ство в роде. В мос­ков­ско-литов­ском дого­во­ре от З1 авгу­ста 1449 г. гово­рит­ся: «А князь Васи­леи Тва­но­вичъ торус­кии, из бра­тьею, и з бра­та­ни­чы слу­жать мне, вели­ко­му кня­зю Васи­лью. А тобе, коро­лю i вели­ко­му кня­зю Кази­ми­ру, в них не въсту­па­ти­се» [53]. В духов­ной гра­мо­те вел. кн. Васи­лия Тем­но­го 1461 /62 г. Тару­са сре­ди его вла­де­ний не упо­мя­ну­та. Оче­вид­но, кн. Васи­лий Ива­но­вич вла­дел ею до самой смер­ти, и толь­ко после это­го вел. кн. Иван Васи­лье­вич нако­нец-то при­нял реше­ние вклю­чить Тару­су непо­сред­ствен­но в состав сво­их вла-дений, одна­ко сохра­нил за кн. Обо­лен­ски­ми г. Обо­ленск с его уез­дом. А в 1473 г. мос­ков­ский госу­дарь отдал Тару­су сво­е­му млад­ше­му бра­ту, кн. Андрею Васи­лье­ви­чу Мень­шо­му, как ком­пен­са­цию за «вымо­роч­ную» часть уде­ла дру­го­го бра­та, кн. Юрия Дмит­ров­ско­го [54].

Постриг­ся в мона­хи под име­нем Вар­со­но­фия. Вне­сен в сино­дик Кр. Усп. соб.[55] Он был родо­на­чаль­ни­ком кня­же­ских фами­лий Стри­ги­ных, Яро­сла­во­вых, Нагих и Телеп­не­вых, угас­ших в XVI в. 

В «Госу­да­ре­ве родо­слов­це» муж княж­ны Белев­ской оши­боч­но назван Васи­ли­ем Ива­но­ви­чем Косым [56]
В раз­ря­дах дей­стви­тель­но встре­ча­ет­ся князь «Васи­лий Ива­но­вич Косой»[57], но он — «князь Ива­нов сын Юрье­ви­ча»[58], т. е. Пат­ри­ке­ев, буду­щий ин. Вас­си­ан. Имя «Васи­лий Косой» фигу­ри­ру­ет и в родо­слов­ных рос­пи­сях кн. Обо­лен­ских, как убий­ца кн. Гле­ба, но это — вел. кн. Вас. Юр. (1434), внук Дм. Донского.

∞, 1v, МАРИЯ ФЕДО­РОВ­НА ВСЕ­ВО­ЛОЖ (? — ум. до 1449 или после 1449), дочь Федо­ра Дмит­ри­е­ви­ча Тури­ка Все­во­лож-Забо­лоц­ко­го. «Марья, за кн. Васи­льем Ива­но­ви­чем за Обо­лен­ским, мать кн. Ива­ну Стри­ге да кн. Алек­сан­дру, да Яро­сла­ву, да Пет­ру Наго­му, а Телеп­ни от дру­гие жены были, от Воро­тын­ских и белев­ских кня­зей доче­ри». В 1449 году, при набе­ге к р. Похре Седи-Ахме­то­вых татар Ногай­ской Орды, кн. Мария с невест­кой сво­ей, сно­хой мужа — Сте­па­ни­дой, были взя­ты в плен [59]. Хотя воз­мож­но это была дру­гая Мария — Моро­зо­ва — пред­по­ло­жи­тель­но вто­рая супру­га Васи­лия Ивановича.

∞, 2v, (?) МАРИЯ ИГНА­ТЬЕВ­НА МОРО­ЗО­ВА, дочь Игна­тия Михай­ло­ви­ча Моро­зо­ва. В рус­ской родо­слов­ной кни­ги Лоба­но­ва-Ростов­ско­го Мария Моро­зо­ва ука­за­на женой кня­зя Васи­лия Обо­лен­ско­го, но какой по сче­ту — не ясно. Воз­мож­но была его вто­рой женой. Имен­но эта Мария (а не пер­вая жена) мог­ла быть взя­та в плен тата­ра­ми на Пах­ре в 1449 году. К тому же жена её род­но­го бра­та Гри­го­рия Игна­тье­ви­ча Козел-Моро­зо­ва — Сте­па­ни­да Ива­нов­на — была тогда же взя­та в плен татарами.

∞, 3v, КН. ЕВПРАК­СИЯ МИХАЙ­ЛОВ­НА БЕЛЕВ­СКАЯ, дочь кня­зя Миха­и­ла Васи­лье­ви­ча Белев­ско­го [60]. «Кня­ги­ня Евпрак­сея за кня­зем Васи­льем за Обо­лен­ским, мать Телепнем».

11/​4б. КН. МИХА­ИЛ ИВА­НО­ВИЧ ОБОЛЕНСКИЙ

Сын Ива­на Ива­но­ви­ча Кон­стан­ти­но­ви­ча[61]; све­де­ний о нем, кро­ме родо­слов­цев, в источ­ни­ках не сохранилось.

Вне­сен в сино­дик Кр. Усп. соб.[55]

∞, ....., ин. Агра­фе­на. Ее имя уста­нав­ли­ва­ет­ся по поряд­ку пере­чис­ле­ния имен в сино­ди­ках кн. Ленин­ских в духов­ной гра­мо­те Юр. Андр. мень­шо­го Ленин­ско­го («А поми­на­ти Обо­лен­ских: кня­зя Миха­и­ла, кня­зя Андрея, кня­зя Юрья, кня­зя Давы­да, Васи­лья, ино­ку кня­и­ню Агри­пе­ну, ино­ку Маре­мья­ну, кня­и­ню Огро­фе­ну, ино­ку к[ня]иню Алек­сан­дру, Марию, Миха­и­ла»[62]) и в сино­ди­ке Пафн. м‑ря («кня­зя Андрея, кня­зя Миха­и­ла, ино­ку кня­ги­ню Агре­пе­ну, кня­зя Андрея, ино­ку кня­ги­ню Агре­пе­ну, кня­зя Геор­гия, ино­ку кня­ги­ню Алек­сан­дру»[63]). При­нес­ла в при­да­ное с. Бор­но­вол­ко­во с дд. в Нерль­ском ст. Пре­слав­ско­го у., кото­рое, как «бабы нашие при­да­ное село» в 1525/26 г. вну­ки Мих. Ив. Обо­лен­ско­го кн. Пенин­ские дали вкла­дом в Тро­и­цу.[64]

12/​4б. КН. СЕМЁН ИВА­НО­ВИЧ ОБОЛЕНСКИЙ

Сын Ива­на Ива­но­ви­ча Кон­стан­ти­но­ви­ча.[65] «Отъ него пошли Горен­скіе, Золо­тые, Сереб­ре­ные, Щепи­ны».[66]
В фев­ра­ле 1446 г., после ослеп­ле­ния вел. кн. Васи­лия Васи­лье­ви­ча Дмит­ри­ем Шемя­кой, вме­сте с кн. Васи­ли­ем Яро­сла­ви­чем Боров­ским бежал в Лит­ву. Послед­ний по- лучил там несколь­ко горо­дов, из кото­рых Брянск отдал кн. Семе­ну и Федо­ру Басён­ку. В кон­це года, нахо­дясь в Брян­ске, они полу­чи­ли там весть об осво­бож­де­нии Васи­лия Тем­но­го и высту­пи­ли на соеди­не­ние с кн. Васи­ли­ем Яро­сла­ви­чем в Пацын. В янва­ре 1447 г. все они под Угли­чем соеди­ни­лись с вел. кн. Васи­ли­ем, толь­ко что вер­нув­шим себе Моск­ву. В янва­ре 1452 г. кн. С. И. Обо­лен­ский, назван­ный уже бояри­ном Васи­лия Тем­но­го, был послан послед­ним, вме­сте с кн. Васи­ли­ем Яро­сла­ви­чем, про­тив Дмит­рия Шемя­ки на Устюг, но послед­ний пред­по­чел бежать отту­да [67].

В акте 1455/56 г. вел. кн. Васи­лий Васи­лье­вич упо­ми­на­ет, что ранее про­дал сво­е­му бояри­ну, кн. С. И. Обо­лен­ско­му, с. Тол­сти­ко­во с дерев­ня­ми в Бежец­ком Вер­хе [68].

Он был родо­на­чаль­ни­ком кня­же­ских фами­лий Горен­ских, Золо­тых, Сереб­ря­ных и Щепи­ных, угас­ших в XVI в., а так­же кня­зей Обо­лен­ских. Вне­сен в сино­дик Кр. Усп. соб.[55]

13/​4б. КН. ВЛА­ДИ­МИР ИВА­НО­ВИЧ ОБОЛЕНСКИЙ

Сын Ива­на Ива­но­ви­ча Кон­стан­ти­но­ви­ча.[69]; све­де­ний о нем, кро­ме родо­слов­цев, в источ­ни­ках не сохра­ни­лось. «Отъ него пошли Лыко­вы, Каши­ны».[70]

Ему при­над­ле­жа­ла, как един­ствен­но­му обще­му пред­ку кня­зей Лыко­вых и Каши­ных, раз­де­лен­ная меж­ду ними в 1620‑х “ста­рин­ная пра­ро­ди­тель­ская вот­чи­на” с. Спас­ское Заго­рье в Обо­лен­ске [71], нахо­див­ше­е­ся на бере­гу Протвы, чуть ниже впа­де­ния в нее Лужи [72].

Покоління V (XIX)

14.5. ВАСИ­ЛИЙ НИКИ­ТИЧ ОБО­ЛЕН­СКИЙ, ИН. ВАР­СО­НО­ФИЙ (?-1501)

Сын Ники­ты Ива­но­ви­ча Ива­но­ви­ча.[73] Боярин кн. Андрея Углиц­ко­го (1474 – 91). 

В 1472 отбил напа­де­ние татар. В 1479 г. сопро­вож­дая кн. Андр. Вас. Углиц­ко­го при его бег­стве от вел. кн., был послан им с бр. Пет­ром из Мол­вя­тиц в Моск­ву для объяснения
с вел. кня­зем. 29 янв. 1487 г. отпра­вил­ся из Моск­вы в поход на Казань для низ­вер­же­ния ц. Але­га­ма тре­тьим воев. пра­вой руки в судо­вой рати. В 1493 – вое­во­да в Серпухове.

† 1501 Г. умеръ.[74]

В 1473 – 91 при­сут­ство­вал на суде кн. Андрея; в 1470 – 72 – на обмене земель.

Ум. 1501.

Родо­по­мян­ная запись, вне­сен­ная в сино­дик Вол. м‑ря сыном Вас. Ники­ти­ча Ники­той Вас. Хро­мым, откры­ва­ет­ся име­на­ми ин. кн. Вар­со­но­фия и ин. кнг. Ната­льи. Отно­сим это изве­стие к отцу и мате­ри Ники­ты Хро­мо­го: «Поми­на­ние кня­зя Ники­ты Васи­лье­ви­ча Обо­лен­ско­го Хро­мо­го, а в ино­пех Нила: инока
кня­зя Вар­со­но­фиа, ино­ки кня­ги­ни Ната­льи, ино­ка кня­зя Нила, кня­зя Миха­и­ла, а дал за то князь Ники­та пол­та­рас­та руб­лев» (Титов А. А. Вклад­ные и запис­ные кни­ги Иоси­фо­ва Воло­ко­лам­ско­го мон-ря XVI в. и упразд­нен­ные мон-ри и пусты­ни в Яро­слав­ской епар­хии. М., 1906. С. 17–18).

∞, Ксе­ния ....., ин. Наталия.

15/5. КН. АНДРЕЙ НИКИ­ТИЧ НОГОТЬ (?-п.1493)

Сын Ники­ты Ива­но­ви­ча Ива­но­ви­ча.(()) В янва­ре 1480 послан Ива­ном III в помощь Пско­ву про­тив ливон­цев, раз­бив рыца­рей, он взял город Костер на реке Эмба­хе, оса­ждал Юрьев (Дерпт), опу­сто­шив Ливо­нию на боль­шом про­стран­стве, вер­нул­ся с бога­той добы­чей. 1493 январь, въ походѣ на Лит­ву къ Мезец­ку и Сер­пей­ску воев. прав, р., а за тѣмъ ука­за­но ему и бра­ту его кн. Ива­ну Ники­ти­чу Смолѣ
быть вое­во­дой на бере­гу око­ло Тару­сы. [Милюк. 17, 18]

Родо­на­чаль­ник кня­зей Ноготковых-Оболенских

16.5. КН. ИВАН НИКИ­ТИЧ СМО­ЛА ОБО­ЛЕН­СКИЙ, ПР. СМО­ЛА, СМУ­РА[75], СМА­ГА[76] (?-1504)

Сын Ники­ты Ива­но­ви­ча Ива­но­ви­ча.[77] Боярин кн. Юрия Дмит­ров­ско­го (1461–71).

1493 , янв. 29, отпра­вил­ся изъ Моск­вы въ походъ
про­тивъ Литов­цевъ, къ Мезец­ку и Сер­пей­ску, вторыми
воев. прав, р., и за тѣмъ ука­за­но ему быть, вмѣстѣ
съ бр. Андре­емъ, вое­во­дой на бере­гу око­ло Тару­сы.[78] В фев­ра­ле 1500 г. был при­гла­шен на сва­дьбу кня­зя В. Д. Холм­ско­го и кня­ги­ни Фео­до­сии, нахо­дил­ся у саней вели­кой кня­ги­ни Софьи Палео­лог.[79]

† 1504 г.[Длг. I, 51].

Без­де­тен.

17.5. КН. ПЁТР НИКИ­ТИЧ ОБО­ЛЕН­СКИЙ (* ...., 1471, † 1499)

Сын Ники­ты Ива­но­ви­ча Ива­но­ви­ча.[80] Боярин кн. Бори­са Волоцкого.

В раз­ря­дах в 1492/93–1495/96 гг. Слу­жил бояри­ном у кн. Бори­са Васи­лье­ви­ча Волоц­ко­го: «А что есмь пожа­ло­вал бояр сво­их, кня­зя Андрея Федо­ро­ви­ча и кня­зя Пет­ра Мики­ти­ча»[81]; «А на Воло­це слу­жил князь Ондрей Федо­ро­вич Голе­нин, дядя и боярин у кня­зя Бори­са Васи­лье­ви­ча. А при­е­хал на Волок слу­жи­ти князь Иван Васи­лье­вич да князь Федор, брат ево, Хован­ские, да Петр Ники­тич Обо­лен­ской, и они сиде­ли в кри­вом сто­ле, а князь Ондрей Федо­ро­вич Голе­нин сидел в бол­шом сто­ле»[82]. В послед­нем изве­стии чле­ны думы волоц­ко­го кня­зя мог­ли сидеть за раз­ны­ми – «по чести» — сто­ла­ми, боль­шим и кри­вым на сва­дьбе кня­зя Бори­са Васи­лье­ви­ча, кото­рая празд­но­ва­лась вес­ной 1471 г.[83] Из тек­ста Памя­ти сле­ду­ет, что Хованские
и Обо­лен­ский при­е­ха­ли слу­жить в удел уже после появ­ле­ния там Голе­ни­на. В октяб­ре 1477 г. боярин и послух в духов­ной гра­мо­те кня­зя Бори­са Васи­лье­ви­ча Волоц­ко­го (Духов­ные и дого­вор­ные гра­мо­ты вели­ких и удель­ных кня­зей XIV–XVI вв. М.; Л., 1950. С. 251). В декаб­ре 1477 г. был при­ста­вом у царе­ви­ча Данья­ра в церк­ви Спа­са на Кова­ле­ве в Нов­го­ро­де.[84] В июне 1491 г. в чис­ле дру­гих пол­ко­вод­цев, был послан про­тив Ордин­скихъ царей Сеидъ-Ахме­та и Шигъ-Ахме­та, на помощь Менгли-Гирею к бере­гам Дона. Поход без резуль­та­тов». [ПСРЛ. ІѴ. 159; V I, 38; VIII, 223; Крмз. V I, 128]. 1493, пожа­ло­ван в бояре.[85] 1493, в похо­де на Литов­цев, на пути к Велик. Лукам, пер­вым воев. перед. п. [Милюк. 18] В том же году ука­за­но ему быть, при послан­ном на Тверь кня­зе Васи­лие Іоан­но­ви­че, сыне Вел. Кня­зя, тре­тьим воеводой.[d. 18]. В авгу­сте 1495 г. коман­до­вал пере­до­вым пол­ком под Выбор­гом во вре­мя вой­ны со Шве­ци­ей (Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 19, 23, 24; Сбор­ник Рус­ско­го исто­ри­че­ско­го обще­ства. Т. 41. СПб., 1884. С. 116; Зимин А.А. Фор­ми­ро­ва­ние бояр­ской ари­сто­кра­тии в Рос­сии во вто­рой поло­вине XV – пер­вой тре­ти XVI в. М., 1988. С. 44). 

† 1499 г.[ДР. Р. Вив. XX, 9].

Ок. 1499 при­сут­ство­вал на отво­де волоц­ких земель; в фев­ра­ле 1500 при­сут­ство­вал на сва­дьбе кн. В.Д.Холмского. В нача­ле XVI в. послух в куп­чей С. Леон­тье­ва у И. Полу­ек­то­ва на село Юри­ще­во в Гостиж­ском стане Руз­ско­го уез­да (Акты фео­даль­но­го зем­ле­вла­де­ния и хозяй­ства XIV–XVI веков. Ч. 2. М., 1956. С. 27). Дал вкла­дом Иоси­фо-Воло­ко­лам­ско­му мона­сты­рю три дерев­ни в Руз­ском уез­де: «Поми­на­ние кня­зя Пет­ра Ники­ти­ча Обо­лен­ско­го... а дал на то князь Петр три дерев­ни в Рузе, а те три дерев­ни заме­ни­ли есмя кня­зю Юрью Ива­но­ви­чи)» (Титов А. А. Вклад­ные и запис­ные кни­ги Иоси­фо­ва Воло­ко­лам­ско­го мон-ря XVI в. и упразд­нен­ные мон-ри и пусты­ни в Яро­слав­ской епар­хии. М., 1906. С. 16–17; Акты фео­даль­но­го зем­ле­вла­де­ния и хозяй­ства XIV–XVI веков. Ч. 2. М., 1956. С. 40).

18.5. КН. ДАНИ­ЛО НИКИ­ТИЧ СОБАКА

Сын Ники­ты Ива­но­ви­ча Ивановича.(Долгоруков. Т. 1. С. 51, № 79; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 254. № 13; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 96. №11.()) В 1487 г., пред­во­ди­тель­ствуя рус­ским вой­ском, воз­вел по пору­че­нию вел. кн. на пре­стол казан­ский ц. Магмет-Аминя.

19.6. КН. ИВАН ВАСИ­ЛЬЕ­ВИЧ СТРИ­ГА (* ..., 1446, † 1478, Нов­го­род, ‡ Суз­даль, Спа­со-Евфи­мьев мон.)

Сын Васи­лия Ива­но­ви­ча Ива­но­ви­ча.[86] Боярин. Сто­рон­ник Васи­лия II. Родо­на­чаль­ник кн. Стригиных-Оболенских.

Уп. в 1446–1478 гг. Пер­вое упо­ми­на­ние о Стри­ге свя­за­но с дина­сти­че­ской вой­ны. После воз­вра­ще­ния из татар­ско­го пле­на в 1445 г. Васи­лий II стал жерт­вой заго­во­ра удель­ных кня­зей: 13 фев­ра­ля 1446 г. он был захва­чен ими и ослеп­лён. Пока Васи­лий II с семьёй томил­ся в зато­че­нии в Угли­че, не отъ­е­хав­шие в Лит­ву его сто­рон­ни­ки во гла­ве с кня­зья­ми Ряпо­лов­ски­ми (Ста­ро­дуб­ская ветвь Рюри-
кови­чей) нача­ли раз­ра­ба­ты­вать план по его выз­во­ле­нию. «Бё же в тои же мысли
тогда с ними князь Иван Васи­лье­вич Стри­га… и иные мно­гые дёти боярь­скые дво­ра вели­ко­го кня­зя». Было реше­но собрать­ся всем отря­дам под Угли­чем в пол­день Пет­ро­ва дня (29 июня) 1446 г., но Ряпо­лов­ские, узнав, что замы­сел рас­крыт, ушли к Бело­озе­ру. Шемя­ка послал за ними две рати, чья встре­ча пред­по­ла­га­лась у устья Шекс­ны (рай­он горо­да Рыбин­ска, древ­няя Усть-Шекс­на), но план был нару­шен манёв­ром Ряпо­лов­ских. Одна рать была ими раз­би­та в устье Моло­ги, вто­рая успе­ла уйти, не решив­шись на боестолк­но­ве­ние. Ряпо­лов­ские, «князь Иван Стри­га и про­чие мно­гые дёти боярь­скые» напра­ви­лись в Мсти­славль и нача­ли побуж­дать Васи­лия Яро­сла­ви­ча «выня­ти вели­ко­го кня­зя». В это вре­мя, теряя под­держ­ку слу­жи­лых людей, Шемя­ка при­нял реше­ние осво­бо­дить Васи­лия II и отдал ему в удел Волог­ду, о чём ста­ло извест­но его сто­рон­ни­кам. В Дебрянск к С.И. Обо­лен­ско­му заехал сле­до­вав­ший из Москвы
в Киев лазут­чик сест­ры Васи­лия II Ана­ста­сии, жены киев­ско­го кня­зя Алексан-
дра Вла­ди­ми­ро­ви­ча. В Мсти­славль изве­стие при­нёс Дани­ла Васи­лье­вич Башмак
(Про­та­сье­ви­чи). При­ме­ча­тель­но, что при покуп­ке позд­нее (1450–1467 гг.) Пе-
тром Игна­тье­ви­чем (пред­по­ло­жи­тель­но Моро­зо­вым) земель сви­де­те­ля­ми сдел-
ки высту­пи­ли князь Иван Васи­лье­вич Стри­га и Дани­ла Баш­мак 20. АСЭИ. Т. 1. № 241. С. 170. Про­сле­жи­ва­ет­ся и связь И.В. Обо­лен­ско­го с Моро­зо­вы­ми: один из сыно­вей Стри­ги — Иван (2‑й или 4‑й сын, оба носи­ли это имя) женил­ся на доче­ри Ива­на Кон­стан­ти­но­ви­ча Зуба­то­го Моро­зо­ва-Вла­ды­ки­на (Родо­слов­ная кни­га кня­зей и дво­рян рос­сий­ских и выез­жих. Ч. 1. М., 1787. С. 266). Сто­рон­ни­ки Васи­лия II, изна­чаль­но пред­по­ла­гав­шие оста­вить семьи в Литов­ском кня­же­стве, реши­ли вме­сте поки­нуть его пре­де­лы и при­со­еди­ни­лись к Васи­лию II, сумев­ше­му вер­нуть пре­стол в нача­ле 1447 г.[87]

Вес­ной 1449 г. (6957) Дмит­рий Шемя­ка «пои­де къ Костро­ме съ мно­гою силою. А при­и­де на великъ день (13 апре­ля) и мно­га бився по гра­дом, но не успе­ша ничто же, поне бо заста­ва в нем бе, князь Иван Васи­лье­вич Стри­га да Федор Басе­нокъ, а с ними мно­гие дети боарь­скые, дворъ вели­ко­го кня­зя». Ито­гом этих бое­вых дей­ствий ста­ло пере­ми­рие, вско­ре, прав­да, нару­шен­ное Шемя­кой 22.[88] 1456, в
походѣ на Нов­го­род­цев», отря­жен» къ Ста­рой Русѣ, кото­рую взялъ и раз­сѣялъ Нов­го­род­цев», В перечне вое­вод в нов­го­род­ском похо­де Васи­лия II 1456 г. он пока­зан стар­шим: «кн(я)зь Иван Васил(ь)евич Стри­га з бра­ти­ею, да Федор Васил(ь)евич Басе­нок, да Иван Ильин, да Миха­и­ло Русал­ка, и иныи мно­гие».[89] 1460, пско­ви­тяне про­си­ли Вел. Кн. дать имъ кн. Ива­на Стри­гу въ намѣст­ни­ки, и по полу­ченіи раз­рѣ­шенія, 1461, март. 23, садятъ его на свой столь: «прія­ша его посад­ни­ки и весь Псковъ съ вели­кою честію, и даша ему всю кня­жую пошли­ну, а онъ цѣло­валъ имъ кре­стъ чест­ный ко в Пскову».[ПСРЛ. IV, 220; V, 33; Крмз. V, 207, прм. 369]. 1462, уѣз­жа­ет ъ в Москву.[ПСРЛ. IV 221; V, 33.]

1467 они вновь про­сят его в намест­ни­ки, но полу­ча­ют отказ, т.к. Иван Стри­га был послан в это вре­мя вме­сте с царе­ви­чем Каси­мом про­тив казан­цев, раз­бой­ни­чав­ших в пре­де­лах Костром­ской обла­сти.[90] В 1463 – 68 – намест­ник Яро­слав­ля и боярин. 1471, въ походѣ Госу­да­ря на Нов­го­родъ, шелъ по Мстѣ, коман­дуя татар­ской кон­ни­цей, [ПСРЛ. VI, 192; VIII, 162; Крмз. VI, 25]. 1472, іюля 10, высту­па­етъ изъ Моск­вы къ Окѣ, для отра­женія набѣ­га х. Ахма­та на мос­ков­ские обла­сти. [Крмз. VI, 34, прм. 79] —Въ томъ же году Пско­ви­чи про­сятъ въ третій разъ дать имъ его въ пра­ви­те­ли, и полу­ча­ютъ отвѣтъ, что кня­зя дру­га­го имъ дадутъ, «а что кн. Иванъ Стры­га, а тотъ мнѣ здѣ­се у себе над­объ». [ПСРЛ. IV, 243–4 ; Крмз. VI, 51]. 1477, окт.,—1478, въ походѣ Госу­да­ря на Нов­го­родъ, былъ однимъ изъ глав­ныхъ вое­водъ, отправ­лен­ный «со сво­ей братіей, кня­зья­ми Обо­лен­ски­ми», шел съ Вла­ди­мір­ца­ми вое­во­дой пере­до­ва­го пол­ка, и изъ Брон­ницъ, при­дя къ Нов­го­ро­ду, дол­женъ был встать на Горо­ди­ще.[91] После при­ве­де­ния нов­го­род­цев к при­ся­ге был назна­чен одним из 4‑х намест­ни­ков. 1478, янв., Вел. Кн. посы­ла­ет его для пере­го­во­ров с Нов­го­род­ца­ми; янв. 15, он, с кн. Ива­ном Юрье­ви­чем и Федо­ром Давы­до­ви­чем, при­во­дят Нов­го­род­цев к при­ся­ге, а янв. 22, назна­ча­ет­ся одним изъ 4 намест­ни­ков, и имен­но Намест­ни­ком на Яро­славль Двор; нако­нец, февр. 3, ока­зы­ва­е­те вели­кую услу­гу Вел. Кня­зю, под­не­сеніемъ ему ото­бран­ныхъ имъ дого­во­ровъ Нов­го­род­цевъ съ Лит­вой.[92]

† вес­ной 1478 в Нов­го­ро­де: «Тое же вес­ны пре­ста­ви­ся в Нов­го­ро­де а Вели­ком намест­ник вели­ко­го кня­зя Иван Васи­лье­вичь Обо­лен­ской Стри­га, и поло­жен в Суз­да­ле у Спа­са в Ефи­мье­ве мона­сты­ре по его веле­нию[93].

Как боярин при­сут­ство­вал на докла­де Ива­ну III позе­мель­ных дел 1462 – 64, 1462 – 78, 1465 – 69 (яро­слав­ские дела) и 1475 – 76, но в фев­ра­ле 1478 отстра­нен от долж­но­сти вме­сте с бра­том Яро­сла­вом. Его мос­ков­ский двор до лета 1504 пере­дан вели­ким кня­зем кн. Ю.И. Дмит­ров­ско­му[94]. Ок. 1450 – 67 послух в Пере­я­с­лав­ском у. В 1462/64 г. на судеб­ном раз­би­ра­тель­стве вел. кн. Ива­на Васи­лье­ви­ча при­сут­ство­ва­ли его бояре, кн. Васи­лий Ива­но­вич и кн. Иван Васи­лье­вич (Стри­га, его сын) [50].

∞, СТЕ­ПА­НИ­ДА ИВА­НОВ­НА МОРОЗОВА.

20.6. КН. АЛЕК­САНДР ВАСИ­ЛЬЕ­ВИЧ (* ...., 1475, † XI.1501)

Сын Васи­лия Ива­но­ви­ча Ива­но­ви­ча.[95] В октяб­ре 1475 г. боярин в окру­же­нии вели­ко­го кня­зя Ива­на III в похо­де миром на Нов­го­род.[96] 1477, окт., въ похо­де Іоан­на III
на Нов­го­родъ, однимъ изъ вое­водъ Госу­да­ре­ва пол­ка, началь­ствуя Калу­жа­на­ми, Алек­син­ца­ми, Сер­пу­хов­ца­ми, Моск­ви­ча­ми, Гадо­неж­ца­ми и Ново­торж­ца­ми, шелъ между
Яжел­биц­кою и Демен­скою доро­га­ми, и нояб. 19 ука­за­но ему насту­пать со сто­ро­ны Юрье­ва мона­сты­ря, а 27 нояб. онъ сто­ялъ уже у Нико­лы на Мостищахъ.[ПСРЛ. VI, 207, 209, 211—2; VIII, 185, 189—90; Крмз. VI, 70—1, 74; Милюк. 12]. 1487, апр. 11, отправ­ля­ет­ся, съ кн. Дан. Дм. Холм­скимъ и Сем. Ив. Гяпо­лов­скимъ, въ Казан­скій походъ, нерв. воев. прав. р. судов, рати; мая 18, берутъ Казань, іюля 9 и само­го ц. Але­га­ма. [ПСРЛ. IV, 135; 156; VIII, 217; Милюк. 15]. 1493, янв. 29, посланъ перв. воев. перед, п. къ Мезец­ку и Сер­пей­ску, про­тивъ, взяві­пихъ эти горо­да, Литов­цевъ, при чемъ Мезецкъ сдал­ся, а Сер­пей­скъ и Опа­ковъ взя­ты приступомъ.[ПСРЛ. IV, 161; VI, 240; VIII, 225; Крмз. VI, 149, прм. 383] В том же году упо­мя­нут сре­ди вое­вод, нахо­дя­щих­ся при вел. кня­зе; в 1495 сопро­вож­дал Ива­на III в Нов­го­род; в 1496 в похо­де на Казань – вое­во­да боль­шо­го пол­ка кон­ной рати вме­сте с кн. В.И. Пат­ри­ке­е­вым. В фев­ра­ле 1498 г. при­сут­ство­вал сре­ди бояр на коро­на­ции Дмит­рия-вну­ка.[97]

В октяб­ре 1501 участ­во­вал в похо­де на Лит­ву. Тогда в от­вет на по­ра­же­ние рус. войск от сил Ли­вон­ско­го ор­де­на во гла­ве с ма­ги­ст­ром В. фон Плет­тен­бер­гом кн. Дани­ил Щеня Пат­ри­ке­ев на­чал по­ход в глубь Ли­во­нии от гра­ниц Псков­ской рес­пуб­ли­ки. 24 нояб­ря (4 декаб­ря) 1501 г. под Гель­ме­дом про­изо­шел бой меж­ду рус­ским вой­ском бояри­на кн. Д.В. Пат­ри­ке­е­ва-Щени и отря­да­ми дерпт­ско­го епи­ско­па. В резуль­та­те нем­цы потер­пе­ли тяже­лое пора­же­ние. Нем­цы пред­при­ня­ли напа­де­ние на рус­ское вой­ско ночью, пыта­ясь исполь­зо­вать эффект вне­зап­но­сти. В нача­ле боя был убит кн. А.В. Обо­лен­ский. На этом успе­хи ливон­цев закон­чи­лись. Д.В. Пат­ри­ке­ев-Щеня смог нане­сти пора­же­ние непри­я­те­лю. Рус­ские ото­бра­ли у вра­гов пуш­ки и обоз. Пре­сле­до­ва­ние про­дол­жа­лось 10 верст. Как сооб­щи­ла пск. летопись:»...а не свет­лы­мя саб­ля­ми секо­ша их, но биша их моск­ви­чи и тата­ро­ве аки сви­ней шето­пе­ры...». После бит­вы рус­ское вой­ско напра­ви­лось к Фел­ли­ну, отту­да поход про­дол­жил­ся до Вен­де­на. Затем оно повер­ну­ло на север и вышло на Русь в рай­оне Нар­вы. В ходе это­го рей­да рус­ские отря­ды дохо­ди­ли до Реве­ля и поч­ти без по­терь вер­нулись на рус. тер­ри­то­рию. Поход окон­чил­ся в кон­це декабря. 

А. В. Обо­лен­ский был погре­бен в некро­по­ле в Тро­и­це-Сер­ги­е­ва мона­сты­ря. Его над­гро­бие было обна­ру­же­но в 1940 г. и опуб­ли­ко­ва­но В. Б. Гирш­бер­гом, пред­ло­жив­шим и свой вари­ант про­чте­ния содер­жа­щей­ся на нем над­пи­си: «В лѣт(о) 7010‑е м(есѧ)ца но|ѧбра 21 на памѧ|ть с(вѧ)тыа
великом(у)ч(е)н(и)ци Ека­те­ри­ны пре­ста­висѧ рабъ б(о)жіи б|л(а)говѣрныи кн(ѧ)s Алеξан­д­ро | [Василь]евичь Ѡбо­лень­скы».[98] Вне­сен в сино­дик Кр. Усп. соб.[55]

Его мос­ков­ский двор до июня 1504 пере­дан Ива­ном III кн. Ю.И. Дмит­ров­ско­му.[99] В кон­це XV в. в Нов­го­род­ской зем­ле за ним во вла­де­нии были воло­сти Смер­ды­ня (Андрея Посох­но­ва) в Николь­ском пого­сте и Сор­го­ши­но (Окин­фа Брю­ха­то­го) в Покров­ском пого­сте Бежец­кой пяти­ны.[100] За ним так­же дерев­ни (Ники­ты Сави­на) в Моро­зо­вич­ском и Холын­ском пого­стах Дерев­ской пяти­ны – дд. Моро­зо­вич и на Усть-Холо­вы, Захо­ло­вье, Гор­ба­сти­ца, Воро­чен­да и Борт­но. Все­го 311 обеж зем­ли.[101] В кон­це XV века вла­дел вот­чи­ной в с. Хоте­не­во-Тере­бо­тунь Бежец­ко­го у., заве­щан­ной пле­мян­ни­кам Ива­ну Немо­му и Федо­ру Лопа­те Телеп­не­вым, но после его смер­ти зем­ля была “безъ­ос­по­дар­на” 7 лет.[102]

21.6. КН. ЯРО­СЛАВ ВАСИ­ЛЬЕ­ВИЧ (?-1478)

1473 г. февр. 19, при­ез­жа­ет во Псковъ, назна­чен­ный туда намест­ни­ком, по прось­бѣ самихъ Пско­ви­тянъ, «и поса­ди­ша его на кня­женіе въ дому Св. Троицы».[ПСРЛ. IV, 244—6; Крмз. VI, 51, прм. III]. 1474, янв. 2, заклю­ча­ет миръ, на 20 лѣтъ, съ Ливон­ски­ми Маги­стромъ, и въ томъ же янва­ре так­же миръ, на 30 лѣтъ, съ Юрьев­скимъ Епи­ско­пом. [ПСРЛ. іѵ, 249]. 1474, ѣздилъ въ Моск­ву по дѣламъ Пско­ви­тянъ и воз­ра­тив­шись ноябр. 13, начи­на­ет делать обы­ва­те­ля­ми чрез­вы­чай­ным при­тес­не­ния. Пско­ви­чи неод­но­крат­но жалу­ют­ся на него Вел. Кня­зю, но без­успѣш­но. [ПСРЛ. IV, 250 — 2]. 1476, раз­до­ры меж­ду кня­земъ и его при­служ­ни­ка­ми съ одной сто­ро­ны и обы­ва­те­ля­ми съ дру­гой, дошли до кро­ва­выхъ схва­токъ, — самъ князь выхо­дил пья­ный на ули­цу и стрѣ­лялъ въ жителей..Выведенные изъ тер­пѣнія, Пско­ви­чи отрѣ­ша­ютъ его на вѣчѣ от кня­же­ния, но он их не послу­ша­ли, и жда­ли рѣшенія Вел. Кня­зя. Нако­нецъ, 1477, февр. 12, он полу­чилъ при­ка­за­ніе ѣхать, со всѣмъ сво­имъ дво­ромъ и иму­ще­ствомъ, въ Моск­ву, и 23 февр. выѣ­халъ, но и доро­гой надѣлалъ еще мно­го зла Псковитянами.[ПСРЛ. IV, 252—5; V, 37; Крмз. VI, 66, 71, прм. 156; Рус. Біогр. Сл. 48 — 50] 1478, янв. 28, по при­ве­деніи Нов­го­ро­да подъ свою пол­ную власть, Вел. Кн. назна­ча­ет его Намѣст­ни­комъ, однимъ изъ четы­рехъ, на Тор­го­вой сто­роне. [ПСРЛ. IV, 258; 261; V, 38; VI, 19, 33, 220; VIII, 198; Крмз. vi, 80, прм. 203].—1478, вес­ной, по кон­чинѣ бра­та его кн. Ив. Вас. Стри­ги, ото­званъ въ Моск­ву. [ПСРЛ. ІѴ, 259, 262; VI, 19]. 1481, янв., при­был во Псковъ съ вой­ска­ми, и 1l февр. отпра­вил­ся въ поход по Ливоніи; взялъ Фел­л­инъ, Тар­ва­стъ и, разо­рив­ши стра­ну, черезъ 4 недѣ­ли воз­вра­тил­ся во Псковъ.[ПСРЛ. IV, 265–6 ; V, 41; VI, 22; VIII, 214; Крмз. VI, 105]. 1484, сно­ва НамѢст­ни­комъ во Пско­вѣ, и сно­ва тѣ же непріят­но­сти съ жите­ля­ми; 1485, ѣздилъ въ Моск­ву, по дѣламъ Пско­ви­чей, женил­ся и воз­вра­тил­ся назадъ; 1486, янв. 19, встрѣ­ча­етъ, при­быв­ша­го изъ Нов­го­ро­да, Архіе­писко­па Геннадія.[ПСРЛ. IV, 267; V, 43]. 

† 1487 , окт. 4, умеръ во Пско­вѣ съ женою и сыномъ, отъ моро­ва­го повѣтрія, и погреб, въ Псков­скомъ Тро­иц­комъ Соборѣ. [ПСРЛ. IV, 267; V, 23; Крмз. VI, прм. 629].

∞, ..... ..... Сабу­ро­ва, дочь бояри­на Миха­и­ла Федо­ро­ви­ча Сабу­ро­ва.[103]

Родо­на­чаль­ник кня­зей Ярославовых-Оболенских.

22.6. КН. ПЁТР ВАСИ­ЛЬЕ­ВИЧ НАГОЙ (* …, 1468, †1510)

1469, вес­ной, участ­во­вал въ Казан­ском похо­де вое­во­дой надъ Моск­ви­ча­ми: суро­жа­на­ми, сукон­ни­ка­ми, куп­чи­ми людь­ми и про­чихъ дѣлъ обы­ва­те­ля­ми, и дол­женъ былъ сой­тись, въ Казан­скихъ мѣстахъ, съ вой­ска­ми Конст. Алек­сандр. Без­зу­б­це­ва. [ПСРЛ. VI, 188—9; VIII, 155; Крмз. VI, 13].—1475, okт. 22, въ числѣ д ѣ т ей бояр­скихъ, сопут­ство­валъ Іоан­ну III, въ поѣзд­кѣ изъ Моск­вы в Нов­го­родъ. [Крмз. VI, 63, прм. 139; Милюк. 11]. 1477, ноябр., при обло­женіи Нов­го­ро­да вой­ска­ми Вел. Кня­зя, былъ при­ста­вомъ у царев. Данья­ра, и дол­женъ былъ сто­ять на Кова­ле­ве въ мона­сты­ре. [Милюк. 18]. 1493, въ пох. на Литов­цевъ втор. воев. прав, р., на пути къ Велик. Лукамъ. [d, 18]. 1499, пожа­ло­ван в бояре.[Др. р. вив. XX, 9]. 1495, сопро­вож­далъ кж. Еле­ну Іоан­нов­ну въ Виль­ну, какъ одинъ изъ пословъ. [ПСРЛ. ѴІ,240]. 1500, февр., на сва­дьбе Ѳедо­сьи Іоан­но­выы съ кн. Вас. Дан. Холм­скимъ, онъ с женой были дружками.[Крмз. VI, 226; Милюк. 9]. 1500, въ вой­скахъ, шед­шихъ къ Доро­го­бу­жу, подъ началь­ствомъ кн. Дан. Щени, и въ бит­ве при Вед­ро­ши, былъ втор. воев. перед. П. [Крмз. VI, 185, прм. 488; Милюк. 27]. 1509, въ отсут­ствіе Госу­да­ря, оста­вал­ся «ведать Моск­ву» — вто­рымъ по стар­шин­ству. [Милюк. 44]. 

† 1510 г. [Длг. I, 51]. 

В 1558 вла­дел вот­чи­ной в сц. Тиш­ко­во и сц. Вос­кре­сен­ское Коло­мен­ско­го у.

∞, ..... ......, ин. Евпраксия.

Родо­на­чаль­ник кн. Нагоевых-Оболенских.

23.6. КН. ВАСИ­ЛИЙ ВАСИ­ЛЬЕ­ВИЧ ТЕЛЕПЕНЬ

[Брх. I, 214; Длг. I, 51]. 1492, авг., послан­ный вое­во­дой ко Мцен­ску, — городъ взялъ и «мно­гихъ изы­ма­ше и при­ве­до­ша на Моск­ву». [ПСРЛ. IV, 161; VIII, 225]. 1493, янв., въ литов­скомъ походѣ къ Мезец­ку и Сер­пей­ску, нахо­дил­ся съ вой­скомъ — втор. воев. перед, п. и потомъ втор. воев. прав. р. [Милюк. 17; Рус. Ист. Сбор. II, 289; Лихач. Разр. Д. 307].

Его двор до 1504 пере­шел к кн. Ю.И.Дмитровскому.

Родо­на­чаль­ник кня­зей Телепневых-Оболенских.

24.6. КН. ФЁДОР ВАСИ­ЛЬЕ­ВИЧ ТЕЛЕПЕНЬ

Сын Васи­лия Ива­но­ви­ча Ива­но­ви­ча Обо­лен­ско­го. Его сын князь Ф. В. Телеп­ня Обо­лен­ско­го князь Иван Овчи­на Федо­ро­вич Телеп­нев-Обо­лен­ский в 1533–1538 гг. был фаво­ри­том Еле­ны Глин­ской, вдо­вы вели­ко­го кня­зя Васи­лия III, а так­же коню­шим и боярином. 

Коман­до­вал сто­ро­же­вым пол­ком в похо­де на Севе­ру в 1492 г., в авгу­сте «разо­рил» Мцен­скъ и Любут­скъ, и плѣ­нилъ Мцен­ска­го вое­во­ду Бор. Сем. Алек­сан­дро­ва. [Крмз. ѴІ, 148, прм. 380; Милюк. 16] В янва­ре 1494 г. был на при­е­ме литов­ских послов, поил послов на их подво­рье в Москве. В авгу­сте 1496 г. пред­во­ди­тель пол­ка пра­вой руки в рати про­тив шве­дов под Выборг. В авгу­сте 1496 г. коман­до­вал пол­ком пра­вой руки в Ливо­нию.[104] В сен­тяб­ре 1496 г. вел пере­до­вой полк кон­ной рати на Казань. Вес­ной 1497 – сно­ва послан в Казань, в помощь Маг­мет-Ами­ну вое­во­дой пере­до­во­го пол­ка кон­ной рати. В фев­ра­ле 1500 г. на сва­дьбе кня­зя В. Д. Холм­ско­го и кня­ги­ни Фео­до­сии нахо­дил­ся в сва­деб­ном поез­де с кня­зем В. Холм­ским.[105] 14 июля 1500 г. при­нял уча­стие в бою с литов­ца­ми на р. Вед­ро­ше как 2‑й вое­во­да пра­вой руки.[106] В июле 1502 г. вое­во­да в сто­ро­же­вом пол­ку в рати под Смо­ленск.[107] В 1507 г. вел пере­го­во­ры с литов­ски­ми боль­ши­ми посла­ми, в дипло­ма­ти­че­ских доку­мен­тах отме­чен как «боярин». А. А. Зимин сомне­вал­ся в нали­чии у кня­зя Телеп­ня выс­ше­го дум­но­го чина, счи­тая это упо­ми­на­ние данью дипло­ма­ти­че­ско­му эти­ке­ту. В 1508 г. в новом похо­де на Смо­ленск князь Федор Теле­пень коман­до­вал пол­ком пра­вой руки (Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 16, 22, 24, 27, 28, 31, 34, 39; Древ­няя Рос­сий­ская Вив­лио­фи­ка. Ч. 13. М., 1790. С. 2; Сбор­ник Рус­ско­го исто­ри­че­ско­го обще­ства. Т. 35. СПб., 1882. С. 113, 482; Т. 53. СПб., 1887. С. 64, 65; Зимин А.А. Фор­ми­ро­ва­ние бояр­ской ари­сто­кра­тии в Рос­сии во вто­рой поло­вине XV – пер­вой тре­ти XVI в. М., 1988. С. 50; Кор­зи­нин А.Л., Шты­ков Н.В. Состав Бояр­ской думы и двор­цо­вых чинов в кня­же­ние Васи­лия III // Былые годы. 2017. Vol. 44. Issue 2. P. 332).

Погиб в 1508 г. июня 8 дня при оса­де Мсти­слав­ля, убитъ изъ пища­ли, быв­ши воев. сто­рож, пол­ка.[108]

В 1504 вла­дел вот­чи­ной с. Давы­дов­ское с дерев­ня­ми в Мос­ков­ском у. на Дмит­ров­ском рубе­же. Родо­на­чаль­ник кня­зей Телеп­не­вых-Обо­лен­ских, угас­ших в XVI в. В декаб­ре 1502 г. упо­ми­на­ет­ся его двор в Москве, кото­рый пере­шел к кн. Ю.И. Дмитровскому.(Сборник Рус­ско­го исто­ри­че­ско­го обще­ства. Т. 35. СПб., 1882. С. 340). В 1504 г. упо­ми­на­ет­ся его двор в Москве (Духов­ные и дого­вор­ные гра­мо­ты вели­ких и удель­ных кня­зей XIV–XVI вв. М.; Л., 1950. С. 370).

Запи­сан вме­сте с женой в нача­ле помян­ни­ка рода Ива­на Овчи­ны в Сино­ди­ке риз­ни­цы ТСМ 1575 г.: «Ино­ку кня­ги­ню Ефро­си­нию. Кня­зя Федо­ра. Кня­зя Бориса.» 

∞, [.....], в ин. Ефросиния.

Родо­на­чаль­ник кня­зей Телепневых-Оболенских.

25.7. КН. АНДРЕЙ МИХАЙ­ЛО­ВИЧ ОБО­ЛЕН­СКИЙ, ПР. ДУРНОЙ

Сын Миха­и­ла Ива­но­ви­ча Ива­но­ви­ча. [109] В 1480 ходил в Ливо­нию с Псков­ской ратью, был при оса­де Юрье­ва, в 1492 – вое­во­да в Тару­се; в 1513 в похо­де на Смо­ленск вое­во­да запас­ной рати на Угре; в 1520 – вое­во­да в Туле.

26.7. КН. БОРИС МИХАЙ­ЛО­ВИЧ ТУРЕНЯ

Сын Миха­и­ла Ива­но­ви­ча Ива­но­ви­ча. Родо­на­чаль­ник кн. Турениных.

В 1477 участ­во­вал в похо­де на Нов­го­род с можа­и­ча­ми, зве­ни­го­род­ца­ми и ружа­на­ми со сто­ро­ны Юрье­ва мона­сты­ря; в 1482 сте­рег Ниж­ний Нов­го­род от казан­ско­го царя Але­га­ма; в 1484 – в погоне за кн. Васи­ли­ем Михай­ло­ви­чем Верей­ским; в 1493 – 1‑й вое­во­да сто­ро­же­во­го пол­ка в похо­де в Лит­ву на Мезецк и Сер­пейск; в 1498 – 99 – вое­во­да Сер­пу­хо­ва, намест­ник Вязь­мы (октябрь 1498).

Его родо­вые вот­чи­ны в нача­ле XVII в. – с. Хру­сталь и с. Сте­пан­чи­ко­во в Обо­лен­ске (1109 четв.).

27.7. КН. ИВАН МИХАЙ­ЛО­ВИЧ, ИН. ИОАСАФ

Ум. 7.10.1514.

Сын Миха­и­ла Ива­но­ви­ча Ива­но­ви­ча.[110] Архи­епи­скоп Ростов­ский и Яро­слав­ский (с 22.06.1481 – до 1489), постриг­ся в Фера­пон­то­вом монастыре.

В Софий­ской Пер­вой Лето­пи­си под 6989 годом поме­ще­на запись: «Того лета постав­лен бысть Росто­ву архи­епи­скоп Иоасаф, бывал князь Обо­лен­ский, а при­ве­до­ша его с Бело­озе­ра из Фера­пон­то­ва мона­сты­ря»[111]. В Мос­ков­ском Лето­пис­ном сво­де кон­ца ХУ в. име­ют­ся еще две запи­си: «Того же меся­ца (июля 1481 г.) 22 постав­лен архи­епи­ско­пом Росто­ву Иоасаф Обо­лень­скых кня­зей пре­свя­щен­ным мит­ро­по­ли­том Герон­ти­ем» и «...Того же лета (6991) июня в 17 князь вели­ки Иван Васи­лье­вич всея Руси да сын его князь вели­ки Иван Ива­но­вич всея Руси, объ­мыс­ля с сво­им отцем с мит­ро­по­ли­том Герон­ти­ем и с архи­епи­ско­пом с Ростов­ским с Аса­фом и с Семе­ном со епи­ско­пом с Рязан­ским и з Гера­си­мом епи­ско­пом Коло­мен­скым и с Про­хо­ром епи­ско­пом с Сарь­скым, поло­жи­ща жере­бьи на пре­сто­ле, Ели­сея архи­манд­ри­та Спас­ско­го, да Гена­дия архи­манд­ри­та Чюдов­ско­го, да Сер­гея стар­ца Тро­иц­ко­го быв­ше­го про­то­по­па Бого­ро­диц­ко­го, на архи­епи­ско­пъ­ство в Вели­кий Нов­го­род. И мит­ро­по­лит сам слу­жил со все­ми с теми епи­ско­пы и со архи­манд­ри­ты, и вынял­ся жре­бий Сер­ге­ев на архи­епи­ско­пъ­ство в Нов­го­род»[112]. Об остав­ле­нии Иоаса­фом кафед­ры дает све­де­ния Софий­ская Пер­вая Лето­пись: «В лето 6997 ... вла­ды­ка Ростов­ской Иоасаф оста­ви архи­епи­ско­пью, иже был князь Обо­лен­ский, и поста­ви­ша Тихо­на»[113]. П. П. Стро­ев ука­зы­ва­ет, что Тихон Малыш­кин был постав­лен 15 янва­ря 1489 г.[114] А. А. Титов ссы­ла­ет­ся на ростов­скую лето­пись, по кото­рой Иоасаф уда­лил­ся в Фера­пон­тов мона­стырь 6 сен­тяб­ря 6997 (1488) г.[115]. Там же отме­че­но, что послед­ние годы жиз­ни Иоасаф про­вел в совер­шен­ном без­мол­вии. Умер он «в лето 7021 (1512) меся­ца октяб­ря 6 на память апо­сто­ла Фомы в год вечер­ни»[116]. Житие Мар­ти­ни­а­на ХVI в., напи­сан­ное в Фера­пон­то­вом мона­сты­ре, ука­зы­ва­ет 7022 г.[117]. Погре­бен был Иоасаф у южной сте­ны собо­ра Рож­де­ства Бого­ро­ди­цы у ног преп. Мар­ти­ни­а­на. «Помя­нув доб­ро­до­дие его, поне­же срод­ник он бяше вели­ко­го кня­зя, но и постри­же­ник пре­по­доб­но­го Мар­ти­ни­а­на и уче­ник, сего ради бяше вос­хо­те­ша у свя­то­го поло­жи­ти и Богу тако извол­шу»[118]. В этом отрыв­ке при­ме­ча­тель­но упо­ми­на­ние об Иоаса­фе, как о «срод­ни­ке» вели­ко­го кня­зя Ива­на III. 

Мож­но отме­тить лето­пис­ное ука­за­ние на под­держ­ку вла­ды­кой Иоаса­фом Ива­на III в спо­ре о посо­лон­ном хож­де­нии при освя­ще­нии церк­вей, воз­ник­шем в 1479 г. Подоб­но сво­е­му пред­ше­ствен­ни­ку, вла­ды­ке Вас­си­а­ну, Иоасаф в 1482 г. при­нял сто­ро­ну вели­ко­го кня­зя и вме­сте с чудов­ским архи­манд­ри­том Ген­на­ди­ем защи­щал посо­лон­ное хож­де­ние, хотя все осталь­ное духо­вен­ство было на сто­роне мит­ро­по­ли­та: «...а по вели­ком кня­зе мало их, един вла­ды­ка Ростов­ский князь Асаф да архи­манд­рит Чюдов­ский Гена­дей...[119]. Сохра­нил­ся так­же един­ствен­ный спи­сок «Посла­ния архи­епи­ско­па Нов­го­род­ско­го Ген­на­дия Иоаса­фу», напи­сан­но­го в фев­ра­ле 1489 г. — источ­ник пред­по­ло­же­ний о при­чи­нах остав­ле­ния Иоаса­фом архи­епи­ско­пии»[120].

28.7. КН. ИВАН МИХАЙ­ЛО­ВИЧ РЕПНЯ

Родо­на­чаль­ник кня­зей Репниных-Оболенских

Боярин с 1512.

В 1494 – намест­ник в Суз­да­ле; в 1508/9 – в Пско­ве. Глав­ный дея­тель его присоединения.

29.7. КН. АНДРЕЙ МИХАЙ­ЛО­ВИЧ ПЕНИНСКИЙ

В 1512 г. был вое­во­дой левой руки при наше­ствии крым­ских татар. В 1513 г. был вое­во­дой на Угре. Родо­на­чаль­ник кня­зей Пенин­ских-Обо­лен­ских, угас­ших в XVI в.

∞, Агра­фе­на (ум. до 1527)

30. КН. КОН­СТАН­ТИН СЕМЕ­НО­ВИЧ (8).

31. КН. ДМИТ­РИЙ СЕМЕ­НО­ВИЧ ЩЕПА (8).

В 1482 слу­жил на Ниж­нем Нов­го­ро­де; в 1495 сопро­вож­дал Ива­на III в Нов­го­род. В кон­це XV в. вла­дел вот­чи­ной в Малом Ярославце.

32. КН. ИВАН ВЛА­ДИ­МИ­РО­ВИЧ ЛЫКО (9).

Родо­на­чаль­ник кн. Лыковых.

В 1479 – намест­ник в Вели­ких Луках; отъ­е­хал к кн. Бори­су Волоц­ко­му, когда Иван III потре­бо­вал вер­нуть взя­тое побо­ра­ми с горо­жан; на тре­бо­ва­ние вел. кня­зя вер­нуть бег­ле­ца, Борис отве­тил отка­зом, тогда Иван III велел схва­тить Лыко и в око­вах доста­вить в Моск­ву; в 1483 ездил послом от Ива­на III в Крым к Менгли-Гирею; в 1487 – вое­во­да в похо­де на Вят­ку; в 1487 – 88 сте­рег Устюг от вят­чан; в 1489 – вое­во­да на Двине; в 1493 в похо­де на Мезецк и Сер­пейск – 1‑й вое­во­да левой руки, в том же году сто­ял с вой­ска­ми в Тару­се; в фев­ра­ле 1494 – на при­е­ме литов­ских послов; в авгу­сте 1495 – авгу­сте 1497 – 2‑й намест­ник в Нов­го­ро­де; в 1502 – вое­во­да в похо­де на Лит­ву; в 1507 – вое­во­да в Вятке.

33. КН. МИХА­ИЛ ВЛА­ДИ­МИ­РО­ВИЧ (9).

34. КН. ФЕДОР ВЛА­ДИ­МИ­РО­ВИЧ (9).

35. КН. ВАСИ­ЛИЙ ВЛА­ДИ­МИ­РО­ВИЧ КАША (9).

В 1493 – в похо­де к Мезец­ку и Сер­пей­ску 2‑й вое­во­да сто­ро­же­во­го пол­ка; в 1495 – намест­ник в Путив­ле; в 1503 ходил на Лит­ву. Ок. 1496 – 98 упо­мя­нут на разъ­ез­де в Мало­я­ро­сла­вец­ком у.

Покоління VI (XX)

36. КН. ИВАН ВАСИ­ЛЬЕ­ВИЧ КУР­ЛЯ (14).

Родо­на­чаль­ник кн. Курлятевых.

В 1506 в похо­де кн. Дмит­рия Жил­ки на Казань коман­до­вал наря­дом в боль­шом пол­ку судо­вой рати.

Ок. 1509 вла­дел зем­лей в Рома­нов­ской вол. Пере­слав­ско­го у.

∞, Ана­ста­сия Федо­ров­на Пле­ще­е­ва, дочь Федо­ра Андре­еви­ча Плещеева.

37. КН. МИХА­ИЛ ВАСИ­ЛЬЕ­ВИЧ (14).

Сын Васи­лия Ники­ти­ча Ива­но­ви­ча.[121]

38/14. КН. НИКИ­ТА ВАСИ­ЛЬЕ­ВИЧ, ИН. НИЛ, ПР. ХРОМОЙ

Сын Васи­лия Ники­ти­ча.[122], боярин (1533)

В фев­ра­ле 1500 г. при­сут­ство­вал на сва­дьбе кня­зя В. Д. Холм­ско­го и вели­кой кня­ги­ни Фео­до­сии, нахо­дил­ся в поез­де кня­зя В. Д. Холм­ско­го.[123] В 1‑м Смо­лен­ском похо­де (1512 – 13) – 1‑й вое­во­да левой руки; во 2‑м (1514) – вое­во­да пра­вой руки; при взя­тии Смо­лен­ска – 2‑й вое­во­да пра­вой руки. 

В 1517 – 1‑й вое­во­да левой руки на Воша­ни. Веро­ят­но имен­но о собы­ти­ях 1517 г. на рус­ско-литов­ской гра­ни­це идет­ся речь в Мест­ни­че­ской памя­ти кня­зей Ростов­ских вто­рой поло­ви­ны XV – пер­вой чет­вер­ти XVI века: «Васи­лей Заче­с­лам­ской ездил на Луки Вели­кие от вели­ко­го кня­зя Васи­лья с роз­ряд­ны­ми спис­ки к вое­во­де ко кня­зю Ива­ну Олек­сан­дро­ви­чю Буй­но­со­ву да ко кне­зю Ники­те Обо­лен­ско­му и к ыным вое­во­дам. А дьяк у них был Вяз­га Суков. А при­ез­жа­ли все к Буй­но­со­ву».[124]. В соста­ве раз­ряд­ной кни­ги сохра­ни­лась рос­пись 9 июня это­го года о вое­во­дах по пол­кам, сто­я­щих в Луках; полк левой руки воз­глав­лял нов­го­род­ский поме­щик кн. Иван Буй­нос Алек­сан­дров сын Ростов­ский.[125] В том же 7025‑м году сре­ди вое­вод, сто­яв­ших «на Вошане», упо­ми­на­ет­ся вое­во­да пол­ка левой руки кн. Ники­та Васи­лье­вич Обо­лен­ский.[126] Его отец был в свое вре­мя бояри­ном в Угли­че у кня­зя Андрея Васи­лье­ви­ча Боль­шо­го.[127] Сле­ду­ет отме­тить, что пре­бы­ва­ние кн. Н.В. Обо­лен­ско­го на р. Вашане (на южной укра­ине, в совре­мен­ной Туль­ской обла­сти) про­ис­хо­ди­ло весь­ма дале­ко от Лук. Мож­но пред­по­ло­жить, что в какой-то момент ему было при­ка­за­но пере­ме­стить­ся с южной на литов­скую укра­и­ну. Как вид­но, там оба кня­зя зани­ма­ли оди­на­ко­вое поло­же­ние (вое­во­ды пол­ков левой руки), но ростов­ский князь (как ранее при­быв­ший к месту служ­бы) ока­зал­ся «выше», и к нему пер­во­му была адре­со­ва­на вели­ко­кня­же­ская гра­мо­та с раз­ряд­ным спис­ком, доста­вить кото­рую дол­жен был Васи­лий [Ива­нов сын] Зачесломский. 

В фев­ра­ле 1524 – лето 1530 – намест­ник в Нов­го­ро­де-Север­ском; в 1531 сто­ял со сво­и­ми пол­ка­ми про­тив Рос­лав­ля и в Каши­ре; в октяб­ре 1531 – 1‑й вое­во­да пере­до­во­го пол­ка в Ниж­нем Нов­го­ро­де; с фев­ра­ля 1534 – намест­ник в Смо­лен­ске. Отра­зил поля­ков кн. Алек­сандра Виш­не­вец­ко­го и гнал его вой­ско несколь­ко верст. В нояб­ре 1534 в похо­де на Лит­ву кн. М.В. Гор­ба­то­го 2‑й вое­во­да боль­шо­го пол­ка; в 1535 упо­мя­нут в заве­ща­нии кн. Гор­ба­то­го; в 1537 – 2‑й вое­во­да боль­шо­го пол­ка на Коломне; в том же году участ­во­вал в «поима­нии» Андрея Ста­риц­ко­го. Вто­рой вое­во­да боль­шо­го пол­ка во Вла­ди­ми­ре в декаб­ре 1537 г. Боярин и намест­ник в Смо­лен­ске в фев­ра­ле, апре­ле 1542 г., янва­ре 1543 г. (Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 48, 60, 75, 77, 79, 85, 91, 100; Сбор­ник Рус­ско­го исто­ри­че­ско­го обще­ства. Т. 59. СПб., 1887. С. 16, 22, 30, 42–43, 63–64, 108, 144–145, 170, 206, 210–211; Зимин А.А. Фор­ми­ро­ва­ние бояр­ской ари­сто­кра­тии в Рос­сии во вто­рой поло­вине XV – пер­вой тре­ти XVI в. М., 1988. С. 48; Кром М.М. Вдов­ству­ю­щее цар­ство: поли­ти­че­ский кри­зис в Рос­сии 30–40‑х годов XVI века. М., 2010. С. 192–219).

В 1532/33 г. дал вкла­дом в Углич­ский Покров­ский м‑рь выть в с. Ясен­ском Углич­ско­го.[128] В Тр.-Серг. м‑рь «[70]45 (У537)-го году апре­ля в 20 день дал вкла­ду князь Ники­та Васи­лье­вич Обо­лен­ской Хро­мой денег 50 руб­лев».[129] В 1540 – душе­при­каз­чик В.И. Волын­ско­го на зем­ли в Коло­мен­ском у. В кон­це XV в. уп. его быв­шее усад­би­ще в Ляц­ком пого­сте Шелон­ской пяти­ны д. Загорье. 

В янва­ре 1540 г. вне­сен в сино­дик Кр. Усп. соб.[130]

∞, Анна, в ино­ки­нях Алек­сандра (ум. 1537/1539). «Того же [70]45 (1537)-го году июня в 11 день князь Ники­ты Васи­лье­ви­ча Хро­мо­го Обо­лен­ско­го кня­ги­ня Анна дала вкла­ду денег 50 руб­лев». «[70]48 (1539)-тогоду сен­тяб­ря в 29 день по кня­гине Анне, во ино­цех Алек­сан­дре, дал вкла­ду муж ее князь Ники­та Васи­лье­вич Обо­лен­ской денег 50 руб­лев».[129]

39/20. КН. ..... АЛЕК­САН­ДРО­ВИЧ, ИН. ВАРЛААМ 

Сын Алек­сандра Васи­лье­ви­ча.[131] Был у Тро­и­цы в черн­цах, пев­чим на левом кли­ро­се Тро­иц­ко­го соб. в Тр.-Серг. м‑ре. † 1 сент. 1528 г., Тр.-Серг. м‑рь. □ Тр.-Серг. м‑рь.

Покоління VII (XXI)

60/38. КН. ДАНИ­ЛА НИКИ­ТИЧ ХРОМОГО

Сын Ники­ты Хро­мо­го Васи­лье­ви­ча Ники­ти­ча Обо­лен­ско­го.[132] По родо­слов­цам бездетен.

Сомнительные персоны

КН. ДМИТ­РИЙ МИХАЙЛОВИЧ

Сын Миха­и­ла Васи­лье­ви­ча Ники­ти­ча. В. Б. Кобрин ввел это­го кн. в родо­сло­вие, счи­тая его отцом кн. Ива­на и Рома­на Дмит­ри­е­ви­чей Кур­ля­те­вых. Но они — сыно­вья Дм. Ив. Кур­ля­те­ва. В этой свя­зи суще­ство­ва­ние кн. Дм. Мих, неиз­вест­но­го источ­ни­кам, пред­став­ля­ет­ся сомнительным.

ПЕЧАТКИ

Печаток не знайдено

ПУБЛІКАЦІЇ ДОКУМЕНТІВ

АЛЬБОМИ З МЕДІА

Медіа не знайдено

РЕЛЯЦІЙНІ СТАТТІ

НОТАТКИ
  1. Водар­ский Я. Е. Опыт состав­ле­ния исто­ри­че­ских карт зем­ле­вла­де­ния Сер­пу­хов­ско­го и Обо­лен­ско­го уез­дов по пере­пи­си 1678 г. // Сла­вяне и Русь. М., 1968. С. 278 (кар­та). Состав и гра­ни­цы Обо­лен­ско­го уез­да могут быть зна­чи­тель­но уточ­не­ны по недав­не­му изда­нию: Пис­цо­вые кни­ги Обо­лен­ско­го уез­да пер­вой тре­ти ХУП века / Подг. к публ. М. С. Вало­ва, О. И. Хору­жен­ко. М.. 2014.[]
  2. ДДГ. № 83. С. 330.[]
  3. Родо­слов­ная кни­га... Ч. I. С. 212; Вла­сьев Г. А. Потом­ство Рюри­ка. СПб., 1906.Т.1.Ч. 2.[]
  4. Пис­цо­вые кни­ги Обо­лен­ско­го уез­да пер­вой тре­ти ХVII века. М., 2014. См. по ука­за­те­лям вот­чи­ны кн. Дол­го­ру­ких, Щер­ба­тых, Тро­стен­ских, Каши­ных, Лыко­вых, Туре­ни­ных и Тюфя­ки­ных.[]
  5. Водар­ский Я. Е. Опыт состав­ле­ния исто­ри­че­ских карт зем­ле­вла­де­ния... С. 279.[]
  6. Кн. Дмит­рий Сер­ге­е­вич Щер­ба­тов (1903–1981) после рево­лю­ции «стал» кре­стьян­ским сыном Васи­ли­ем Кузь­ми­чом Щер­ба­ко­вым, док­то­ром тех­ни­че­ских наук и про­фес­со­ром.[]
  7. ПСРЛ. Т. ХУ. Вып. 1. Стб. 89, и дру­гие сво­ды.[]
  8. ПСРЛ. Т.ХЖУ, С. 234; Т. ХХХУ. С. 28.[]
  9. Родо­слов­ная кни­га кня­зей и дво­рян рос­сий­ских и выез­жих... Ч. 1. С. 212. []
  10. Помен­ник Вве­денсь­кої церк­ви... С. 18; Сино­дик Любец­ко­го Анто­ни­ев­ско­го мона­сты­ря. Л. 20.[]
  11. Вла­сьев. Т. 1 .4 .2 . С. 252, № 4; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 95, № 2.[]
  12. ПСРЛ.Т. ХХV. С. 190, ит. д. [][]
  13. ПСРЛ. М., 2004. Т. ХLIII. С. 134.[][]
  14. Сал­ми­на М. А. Еще раз о дати­ров- ке «Лето­пис­ной пове­сти» о Кули­ков­ской бит­ве // ТОДРЛ. Л.., 1977. Т. 32. С. 8–24, осо­бен­но 8, 20–21.[]
  15. Скрын­ни­ков Р. Г. Кули­ков­ская бит­ва: про­бле­мы изу­че­ния // Кули­ков­ская бит­ва в исто­рии и куль­ту­ре нашей Роди­ны. М., 1983. С. 63–65.[]
  16. ДДГ. С. 53–54. № 19; ПСРЛ. Т. ХУ. Вып. 1. С. 146, 151; Бес­па­лов Р. А. Рекон­струк­ция мос­ков­ско-тарус­ско­го фраг­мен­та из докон­ча­ния вели­ких кня- зей Дмит­рия Мос­ков­ско­го и Оле­га Рязан­ско­го 1385 г. // Бит­ва на Воже и Сред­не­ве­ко­вая Русь. Рязань, 2009. С. 164—173.[][]
  17. ПСРЛ. Т. ХХУ. С. 219. В Нов­го­род­ской [У и Софий­ской [ лето­пи­сях гово­рит­ся, что это про­изо­шло во вре­мя вто­рой поезд­ки Васи­лия в Орду, в 6901 (1393) г. (ПСРЛ. М., 2000. Т.ТУ. Ч. 1. С. 373; М.., 2000. Т. УТ. Вып 1. Стб. 509). Одна­ко боль­ше­го дове­рия заслу­жи­ва­ет Мос­ков­ский свод, еще и пото­му, что там при­ве­де­ны точ­ные даты отъ­ез­да Васи­лия в Орду и воз­вра­ще­ния оттуда.

    В Нов­го­род­ско-Софий­ских же лето­пи­сях за этот пери­од наблю­да­ют­ся и дру­гие «сбои» в хро­но­ло­гии.[]

  18. ДДГ. С. 53, 85, 144. № 19, 33, 47. См. об этом: Фети­щев С. А. К вопро­су о при­со­еди­не­нии Муро­ма, Меще­ры, Тару­сы и Козель­ска к Мос­ков­ско­му кня­же­ству в 90‑е гг, ХТУ в. // Рос­сий­ское госу­дар­ство в ХIV-ХVII вв. СПб., 2002. С. 35–36; Гор­ский А. А. Мос­ков­ские «при­мыс­лы» кон­ца ХІІІ — ХV в. вне Севе­ро-Восточ­ной Руси. С. 155–157.[][]
  19. Дол­го­ру­ков. Т. 1. С. 49, № 36; С. 50, № 57; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 95, № 3.[]
  20. Сал­ми­на М. А. Еще раз о дати­ров­ке «Лето­пис­ной пове­сти» о Кули­ков­ской бит­ве // ТОДРЛ. Л.., 1977. Т. 32. С. 8–24, осо­бен­но 8, 20–21.[]
  21. Скрын­ни­ков Р. Г. Кули­ков­ская бит­ва: про- бле­мы изу­че­ния // Кули­ков­ская бит­ва в исто­рии и куль­ту­ре нашей Роди­ны. М., 1983. С. 63–65.[]
  22. ПСРЛ. Т. ХХУ. С. 219. В Нов­го­род­ской [У и Софий­ской [ лето­пи­сях гово­рит­ся, что это про­изо­шло во вре­мя вто­рой поезд­ки Васи­лия в Орду, в 6901 (1393) г. (ПСРЛ. М., 2000. Т.ТУ. Ч. 1. С. 373; М.., 2000. Т. УТ. Вып 1. Стб. 509). Одна­ко боль­ше­го дове­рия заслу­жи­ва­ет Мос­ков­ский свод, еще и пото­му, что там при­ве­де­ны точ­ные даты отъ­ез­да Васи­лия в Орду и воз­вра­ще­ния отту­да. В Нов­го­род­ско-Софий­ских же лето­пи­сях за этот пери­од наблю­да­ют­ся и дру­гие «сбои» в хро­но­ло­гии.[]
  23. Быч­ко­ва М. Е. Состав клас­са фео­да­лов... С. 76; Родо­слов­ная кни­га... Ч. І. С. 212; ВОИДР. Кн. Х. С. 46, 240; Дол­го­ру­ков. Т. 1. С. 50, № 58; Вла­сьев. Т. 1 .4 .2 . С. 252, № 6; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 95, № 4.[]
  24. «и отъ кня­зя Андрея пошли Дол­го­рукіе, Щер­ба­ты е и Тро­стен­скіе» – Брх. I, 212].[]
  25. Помен­ник Вве­денсь­кої церк­ви... С. 19; Сино­дик Любец­ко­го Анто­ни­ев­ско­го мона­сты­ря. Л. 20 об.[]
  26. РИИР. Вып. 2. С. 113; Родо­слов­ная кни­га... Ч. 1. С. 201.[]
  27. Зотов Р. В. О Чер­ни­гов­ских кня­зьях... С. 312[]
  28. Вла­сьев Г. А. Потом­ство Рюри­ка. Т. 1. Ч. 1.С. 23, 35, 43–44.[]
  29. Гор­ский А. А. Мос­ков­ские «при­мыс­лы» кон­ца ХIII — XV в. вне Севе­ро-Восточ­ной Руси. С. 156.[]
  30. Сино­дик // Древ­няя рос­сий­ская вив­лио­фи­ка. М., 1788. Ч. VI. С. 456.[]
  31. ПСРЛ. Т.ХХУ. С. 260.[]
  32. ДДГ. № 53. С. 161.[]
  33. Там же. № 33. С. 85.[]
  34. АСЭИ. М., 1952. Т.1. № 610. С. 520.[]
  35. ДДГ. № 89. С. 354.[]
  36. Дол­го­ру­ков. Т. 1. С. 51, № 67; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 96. № 11.[]
  37. Дол­го­ру­ков. Т. 1. С. 51, № 68; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 96. № 12.[]
  38. Дол­го­ру­ков. Т. 1. С. 51, № 69; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 96. № 13.[]
  39. Водар­ский Я. Е. Опыт состав­ле­ния исто­ри­че­ских карт зем­ле­вла­де­ния... С. 278, 280–281 (№ 2, 68).[]
  40. Дол­го­ру­ков. Т. 1. С. 51, № 66; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 254. № 12; Кобрин. Материалы.
    С. 96. № 10; Лихач Е. Обо­лен­ский князь Глеб Ива­но­вич // РБС. Т. 12. С. 29.[]
  41. ПСРЛ. Л., 1982. Т. ХХХУИ. С. 42, 86.[]
  42. ДРВ. 2‑е изд. Т. 6. С. 455.[]
  43. Дол­го­ру­ков. Т. 1. С. SO, № 61; Вла­сьев. Т. 1. Выл. 2. С. 252. № 8; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 95. № 5.[]
  44. Дол­го­ру­ков. Т. 1. С. 50, № 62; Вла­сьев. Т. 1. Выл. 2. С. 252–253. № 8; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 95. № 6; Лихач Е. Обо­лен­ский, князь Васи­лий Ива­но­вич // РБС. Т. 12. С. 27–28.[]
  45. Ермо­лин­ская лето­пись / ПРСЛ. Т. 23. М., 2004. С. 152; Т. 25. С. 264.[]
  46. ПСРЛ. Т. 23. С. 152.[]
  47. ПСРЛ. СПб., 1859. Т. VIII. С. 111, 114, 122–123.[]
  48. АСЭИ. Т.1. № 277. С. 198.[]
  49. АФЗХ. М., 1951. Ч. 1. № 126. С. 117–118.[]
  50. АФЗХ. Ч. 1. № 103. С. 97–99.[][]
  51. РК-1605. Т.1.С.85–86.[]
  52. Сино­дик // Древ­няя рос­сий­ская вив­лио­фи­ка. М., 1788. Ч. У1. С. 449. Здесь поми­на­ют­ся так­же его бра­тья, кн. Миха­ил и Симе­он.[]
  53. ДДГ. С. 161. № 53.[]
  54. ПСРЛ.М.., 2000.Т. XXIV С. 194.[]
  55. ДРВ. 2‑е изд. Т. 6. С. 449.[][][][]
  56. Родо­слов­ная кни­га... Ч. 11. С. 180.; Быч­ко­ва. Родо­слов­ные кни­ги. С. 36.[]
  57. РК 1475–1605. Т. 1. Ч. 1. С. 36, л. 16; С. 39, л. 17 об.; С. 49, л. 23 об.; С. 50, л. 24 об.;
    С. 51, л. 25 об.[]
  58. Там же. С. 43, л. 20 об.[]
  59. ПСРЛ. Т. VIII. С. 122.[]
  60. ВОИДР. Кн. Х. С. 157.[]
  61. Дол­го­ру­ков. Т. 1. С. 51, № 63; Вла­сьев. Т. 1. Выл. 2. С. 253. № 9; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 95. № 7.[]
  62. АФЗХ. Т. 2. С. 213, № 207 []
  63. КОКМ. НВ 4916. Л. 29, 106.[]
  64. АРГ. С. 267, № 263.[]
  65. Дол­го­ру­ков. Т. 1. С. 51, № 64; Вла­сьев. Т. 1. Выл. 2. С. 253–254. № 10; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 95. № 8; Лихач Е. Обо­лен­ский, князь Семен Ива­но­вич // РБС. Т. 12. С. 48.[]
  66. Брх. 1,212.[]
  67. ПСРЛ.Т.ХХУV С. 266, 268–269, 272.[]
  68. ДДГ. № 58. С. 180 (дата в загла­вии акта ука­за­на с опе­чат­кой — 1451 г. вме­сто 1454-го).[]
  69. Дол­го­ру­ков. Т. 1. С. 51, № 65; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 254. № 11; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 96. № 9.[]
  70. Брх.1, 212.[]
  71. Кобрин В. Б. Мате­ри­а­лы гене­а­ло­гии кня­же­ско-бояр­ской ари­сто­кра­тии ХV-ХVI вв. М., 1995. С. 96.[]
  72. Водар­ский Я. Е. Опыт состав­ле­ния исто­ри­че­ских карт зем­ле­вла­де­ния...[]
  73. Дол­го­ру­ков. Т. 1. С. 51, № 75; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 254–255. № 16; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 96. № 14; Лихач Е. Обо­лен­ский, князь Васи­лий Ники­тич // РБС. Т. 12. С. 28.[]
  74. Длг. I, 51; Рус. Біог. Сл. Об. 28.[]
  75. РГБ. Собр. Румян­це­ва (ф. 256). № 349. Л. 410; РНБ. Q IV. № 124. Л. 410.[]
  76. РНБ. F IV. № 733. Л. 61; Там же. Собр. Вязем­ско­го. F. 141. Л. 65.[]
  77. Долгоруков.T. 1. C. 5 1,№ 77; Вла­сьев. T. 1. Выл. 2. C. 255. № 18; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 96. № 11.[]
  78. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1605 гг. Т. 1. Ч. 1. М., 1977. С. 33, 36.[]
  79. Древ­няя Рос­сий­ская Вив­лио­фи­ка. Ч. 13. М., 1790. С. 4.[]
  80. Дол­го­ру­ков. Т. 1. С. 51, № 78; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 255–256. № 19; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 96. № 17; Лихач Е. Обо­лен­ский, князь Петр Ники­тич // РБС. Т. 12. С. 48.[]
  81. ДДГ. № 71.С. 251.[]
  82. Мест­ни­че­ская память кня­зей Ростов­ских (РГА­ДА (Ф. 181. № 111 (Шиш­ков­ский спи­сок). Л. 274 об.-275); См. Бара­нов К.В. Мест­ни­че­ская память кня­зей Ростов­ских // Поря­док и сму­та. Госу­дар­ство, обще­ство, чело­век на восто­ке и запа­де Евро­пы в Сред­ние века и ран­нее Новое вре­мя: К 85-летию Вла­ди­сла­ва Дмит­ри­е­ви­ча Наза­ро­ва / Под общей редак­ци­ей А.А. Фро­ло­ва. М.: Акви­лон, 2023. – 464 с. (Спе­ци­аль­ные исто­ри­че­ские дис­ци­пли­ны, вып. 3. С. 56, 61.[]
  83. ПСРЛ, 2001, стб. 169.[]
  84. [ПСРЛ. vi, 213; VIII, 191[]
  85. Др. р. Вив. XX, 7[]
  86. Лоба­нов-Ростов­ский. Т. 2. С. 40, № 1; Власьев.Т. 1. Вып. 2. С. 256, № 21; С. 386. № 1; Кобрин.
    Мате­ри­а­лы. С. 96, № 19;Лихачев. Обо­лен­ский, князь Иван Васильевич//РБС.Т. 12. С. 36–38.[]
  87. ПСРЛ. Т. 25. С. 268–269.[]
  88. ПСРЛ. V, 178; VIII, 122; Крмз. V, 189—91 , 197, прм. 340, 34[]
  89. ПСРЛ. ІѴ, 132, 147; VI, 181; VIII, 146; Крмз. V, 202.[]
  90. ПСРЛ. IV, 231[]
  91. ПСРЛ. VI, 208, 211—2; VIII, 186—90; Крмз. VI, 70—5.[]
  92. ПСРЛ. IV, 258, 261; V, 38; VI, 19, 33, 213—4, 218, 220; VIII, 191—2,197—9; Крмз..[]
  93. ПСРЛ. Т. 6. С. 221; ПСРЛ. Т.8. С. 200.[]
  94. ДДГ. С. 358, № 89[]
  95. Дол­го­ру­ков. Т. 1. С. 51, № 81; Вла­сьев. Т. 1. Вьш. 2. С. 258. № 22; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 96–97. № 20; Лихач Е. Обо­лен­ский, князь Алек­сандр Васи­лье­вич // РБС. Т. 12. С. 15–16.[]
  96. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. М., 1966. С. 17.[]
  97. Шмидт С.О. Про­дол­же­ние Хро­но­гра­фа редак­ции 1512 года // Исто­ри­че­ский архив. Т. VII. М.; Л., 1951. С. 272.[]
  98. Гирш­берг В. Б. Мате­ри­а­лы для сво­да над­пи­сей на камен­ных пли­тах Моск­вы и Под­мос­ко­вья XIV-XVI вв Ч. 1. Над­пи­си XIV-XVI вв. Нумиз­ма­ти­ка и эпи­гра­фи­ка. М., 1960. [Вып]. 1. № 114. С. 50–51; Табл 1.Рис.2.[]
  99. Духов­ные и дого­вор­ные гра­мо­ты вели­ких и удель­ных кня­зей XIV–XVI вв. М.; Л., 1950. С. 358, 370.[]
  100. Самок­ва­сов Д.Я. Архив­ный мате­ри­ал. Ново­от­кры­тые доку­мен­ты помест­но-вот­чин­ных учре­жде­ний Мос­ков­ско­го госу­дар­ства XV-XVII сто­ле­тий. Т. 1. М., 1905. С. 227; Нов­го­род­ские пис­цо­вые кни­ги. Т. VI. СПб., 1910. С. 422–429.[]
  101. Нов­го­род­ские пис­цо­вые кни­ги. Т. II. СПб., 1862. С. 426–428.[]
  102. Акт. гражд. рас­пр. I, № 71].[]
  103. Длг. І, 51, ЛР, II, 43.[]
  104. Рус. Ист. Сб. V, 217, 267;
    Милюк. 19, 23.[]
  105. Др. p. Вив. XIII, 2; Милюк. 9.[]
  106. Крмз. VI, 185, прм. 488; Милюк. 27.[]
  107. Крмз. VI, 196, прм. 541; Милюк. 32.[]
  108. Род. Кн. Ромо­дан. 10–1; Зимин А.А. Фор­ми­ро­ва­ние бояр­ской ари­сто­кра­тии в Рос­сии во вто­рой поло­вине XV – пер­вой тре­ти XVI в. М., 1988. С. 50.[]
  109. Дол­го­ру­ков. Т. 1. С. 51, № 86; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 261. № 27; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 97. № 25; Лихач Е. Обо­лен­ский, князь Андрей Михай­ло­вич // РБС. Т. 12. С. 22–23.[]
  110. Дол­го­ру­ков. Т. 1. С. 52, № 87; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 262. № 29; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 97. № 27.[]
  111. ПСРЛ. СПб., 1853. Т. VI. С. 232.[]
  112. ПСРЛ. М.-Л., 1949. Т. ХХV. С. 329, 330. []
  113. ПСРЛ. Т. VI. С. 238. []
  114. Стро­ев П. П. Спис­ки иерар­хов и насто­я­те­лей мона­сты­рей рос­сий­ской церк­ви. СПб., 1877. С. 332.[]
  115. Титов А. А. Лето­пи­сец о ростов­ских архи­ере­ях. СПб., 1890. С. 16.[]
  116. Брил­ли­ан­тов И. И. Фера­пон­тов Бело­зер­ский, ныне упразд­нен­ный мона­стырь, место зато­че­ния патр­нар­ха Нико­на. СПб., 1899. С. 29. []
  117. ГПБ, Соф. собр., № 467. Л. 98. []
  118. Там же. Л. 99.[]
  119. ПСРЛ. Т. VI. С. 233[]
  120. ГБЛ. Ф. 304 (Тро­иц­кое собра­ние). № 730. Л. 246—258 об. Опуб­ли­ко­ван: Памят­ни­ки лите­ра­ту­ры Древ­ней Руси. Вто­рая поло­ви­на ХУ века. М., 1982. С. 540—553.[]
  121. Дол­го­ру­ков. Т. 1. С. 52, № 99; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 266. № 37; Кобрин. Материалы.
    С. 99. № 41.[]
  122. Дол­го­ру­ков. Т. 1. С. 52, № 100; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 266. № 38; Кобрин. Материалы.
    С. 99. № 42; Лихач Е. Обо­лен­ский, князь Ники­та Васи­лье­вич // РБС. Т. 12. С. 47.[]
  123. Древ­няя Рос­сий­ская Вив­лио­фи­ка. Ч. 13. М., 1790. С. 2.[]
  124. Мест­ни­че­ская память кня­зей Ростов­ских (РГА­ДА (Ф. 181. № 111 (Шиш­ков­ский спи­сок). Л. 274 об.-275); См. Бара­нов К.В. Мест­ни­че­ская память кня­зей Ростов­ских // Поря­док и сму­та. Госу­дар­ство, обще­ство, чело­век на восто­ке и запа­де Евро­пы в Сред­ние века и ран­нее Новое вре­мя: К 85-летию Вла­ди­сла­ва Дмит­ри­е­ви­ча Наза­ро­ва / Под общей редак­ци­ей А.А. Фро­ло­ва. М.: Акви­лон, 2023. – 464 с. (Спе­ци­аль­ные исто­ри­че­ские дис­ци­пли­ны, вып. 3. С. 56, 61–62.[]
  125. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. Подг. тек­ста, ввод­ная ста­тья и редак­ция В.И. Буга­но­ва. М., 1966., с. 61.[]
  126. Раз­ряд­ная кни­га 1475–1598 гг. Подг. тек­ста, ввод­ная ста­тья и редак­ция В.И. Буга­но­ва. М., 1966, с. 60.[]
  127. О нем см.: [Зимин А.А. Фор­ми­ро­ва­ние бояр­ской ари­сто­кра­тии в Рос­сии во вто­рой поло­вине XV – пер­вой тре­ти XVI в. М., 1988., с. 44.][]
  128. Рус­ский дил­ло­ма­та­рий. М., 1998. Вып. 3. С. 23, № 15.[]
  129. Вкл. кн. Тр.-Серг. м‑ря. С. 58, л. 186.[][]
  130. «ДРВ. 2‑е иэд. Т. 6. С. 449.[]
  131. Дол­го­ру­ков. Т. 1. С. 52, № 101; Вла­сьев. Т. 1. Вып. 2. С. 266–267. № 39; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 100. № 50.[]
  132. Дол­го­ру­ков. Т. 1. С. 53, № 121; Вла­сьев. Т. 1. Выл. 2. С. 266. № 51; Кобрин. Мате­ри­а­лы. С. 107. №127.[]